ГЛАВА 99
Уисти
— Что случилось? — спросила я сонно. Открыла глаза и увидела Уита.
— Тебе просто приснился дурной сон, Уисти. Ты несколько дней была больна. Мы с мамой и папой очень за тебя беспокоились.
Вот что я надеялась услышать в ответ.
Потом я заметила Марго, Сашу и Эммета. На мгновение меня охватило отчаяние, но потом я испытала огромное облегчение, зная, что с ними все в порядке, и понимая: они пришли сюда ради меня. Казалось, даже этот гнусный хорек, Байрон Суэйн, тревожится за меня.
— Ты помнишь? — спросил Уит. — Тюрьму, судью Злобса, Матрону, сбежавших детей?
— Помню! — Я попыталась сесть. — Правда помню. Во всяком случае, большую часть.
— Ты пропустила приход Того, Кто Избран, — продолжал Уит.
— Правда? Как? Когда?
— Позже тебе расскажу. А как насчет мамы с папой? — поинтересовался Уит, и его лицо исказила тревога, когда он увидел, как я сникла. — Что случилось? Они были там? Уисти, в чем дело?
Я переводила взгляд с одного лица на другое — до тех пор, пока не увидела Сашу.
— Его спроси, — буркнула я. — Он нам солгал. Мамы с папой никогда не было в этой тюрьме. Саша солгал нам, чтобы заручиться нашей ПОМОЩЬЮ. — Горло мое сжалось от горечи. — Я никогда не прощу тебя! — Выпалила я.
Уиту понадобилось некоторое время, чтобы осознать: нас предали. На его лице недоверие мгновенно сменилось смятением, а потом негодованием.
— Нет, — прорычал он, сжимая кулаки. — Я тоже никогда!
Саша и глазом не моргнул.
— Со мной случались вещи и похуже. Гораздо хуже. Вы были нужны нам, ребята. Это война против настоящего зла. И цель оправдывает средства, если они эффективны. — Саша весело улыбнулся.
А нам стало очень-очень грустно. И мерзко. Я пообещала себе, что никакая война и ничто другое не заставит меня поступить подобным образом.
— Я превращу тебя в слизняка! — крикнула я Саше. — Ты использовал нашу дружбу и навсегда разрушил ее.
— Полегче, — предостерег Уит. — Ты несколько часов была в отключке. Он этого не стоит.
— Она пришла в себя! — воскликнул кто-то, и я вдруг осознала, что вокруг меня сотни детей в карнавальных шляпах дуют в праздничные дудки. Повсюду висел серпантин. Мы снова были в «Гарфанкеле».
На кушетке сидела Феффер и ела с бумажной тарелки что-то похожее на торт. Услышав мой голос, она подошла и облизала мое лицо.
Я поднялась на ноги; меня шатало, я умирала от голода, голова слегка кружилась. Джанин, наш лидер недели, протиснулась ко мне сквозь толпу со стаканом содовой и куском шоколадного торта на тарелке. Настоящего торта! Вот это клево. Я не ела торта уже… целую вечность. Я даже вилкой не воспользовалась. Просто вгрызлась в него, первым делом слопав глазурь.
— За Освободителей! — крикнула Джанин.
И все вокруг эхом повторили ее слова.
Я раскраснелась, пытаясь улыбнуться и одновременно затолкать в рот побольше торта.
— Все помогали, — сказал Уит. — За всех вас!
Марго, отважный воин, поглядела на Уита. Вид у него был очень героический.
— Вы двое проделали самую большую работу.
— Так что сегодня наслаждайтесь своим званием героев, — произнесла Джанин, но глаза ее сияли только для Уита.
Я знаю: он не замечал, что она в него по уши втюрилась. До моего брата, как всегда, ничего не доходило. Люблю его за это.
Кто-то вручил мне хот-дог длиною в фут, залитый сверху всем, чем только можно, и я начала лопать его, укладывая в желудке поверх торта. Гадость, но как вкусно!
— Важно подчеркнуть, что это только сегодня, — уточнил Эммет с ухмылкой, от которой сердце в груди замирало. — Мы никому не позволяем быть героем дольше одного дня, потому что слава кружит голову. Почитание развращает. Или по крайней мере превращает человека в эрленмейера.
— Понятно, — кивнул Уит.
— Однако, — продолжала Джанин, — за то, что ты выполнил и перевыполнил свой долг, отныне ты назначаешься водителем спасательной команды. Мы спрятали фургон в тайном месте в тылу врага, и в следующий раз, как поедем на штурм, он будет ждать тебя там.
— Ты об этой нашей смертельной ловушке? — переспросил Уит.
— Я о спасательном автомобиле, — ответила Джанин. — Нам только что сообщили: в заброшенном торговом центре прячется еще одна группа детей. И им отчаянно нужна помощь.
— Что?.. — выпалила я, по-прежнему с набитым ртом.
— Им нужна помощь, — повторила Джанин, будто эта фраза объясняла все самые сокровенные тайны бытия… Может, так оно и есть.
— Еще одна спасательная операция? — пробормотал Уит.
Видно было, как в мозгу его ворочаются шестеренки. Наши глаза встретились, и я поняла, что оба мы думаем об одном и том же: ведь наши родители могут находиться там.
— Ладно, хорошо, — наконец сказала я.
Уит кивнул.
Феффер ткнулась мне мордой в ногу, я погладила ее.
— Конечно, ты тоже идешь с нами, — заверила я бывшую адскую собаку.
— И я, — раздался голос у меня над ухом.
