Глава 103
Даниель Ги спешил к своему господину. Он стал новым кастеляном герцога совсем недавно, заняв место, освободившееся после смерти Норкросса.
— Сюда нельзя, — остановил его у двери паж и, многозначительно подмигнув, добавил: — Герцог совещается.
— Есть новости более важные, и герцог вряд ли обрадуется, если узнает их последним, — ответил кастелян, отстраняя слугу.
Герцог, стоя спиной к двери, со спущенными чулками, брал приступом молоденькую служанку.
Даниель откашлялся.
— Сир.
Горничная охнула и, поправив юбки, выскользнула из комнаты через другую дверь.
— Извините, что помешал, но я только что получил сообщение, которое вам следует услышать.
Герцог неспешно подтянул штаны и разгладил тунику.
— Надеюсь, твое сообщение действительно важное. Мне пришлось потратить пару месяцев, чтобы задрать юбку этой маленькой сучке.
Он утерся рукавом и повернулся к кастеляну, которого невзлюбил с первого же дня.
Заняв место Норкросса, Даниель решил, что его первейший долг — служить родному городу и защищать его интересы, а не грабить и убивать беззащитных подданных.
— Новость касается того рыжего, которого вы ищете. Шута, сбежавшего из замка после убийства Норкросса.
— Хью. Да-да, конечно. И где наш паршивец? — оживился Болдуин. — Что с ним сталось? Говори.
— Он таки объявился. И не где-нибудь, а в своем городке. И даже поднял восстание против отряда, посланного туда из Боре.
— Восстание? Какое еще восстание? О чем ты говоришь? Там же никого и ничего нет, кроме мышей да навоза.
— Похоже, эти мыши умеют защищаться. И довольно неплохо. Судя по поступившему сообщению, все люди Стефена убиты.
Болдуин вскочил со стула.
— Хочешь сказать, что этот червяк, этот глист, этот… что он с кучкой жалких сервов дал бой рыцарям Стефена?
— Так и есть, сир. Но это еще не все. — Даниель постарался скрыть радостное волнение — следующая новость должна была вызвать у его господина приступ ярости. — Вас, наверное, заинтересует, что вещь, которую так искали люди Стефена, оказалась привезенной из Святой земли реликвией… неким копьем…
— Священное копье? — Герцог скептически поджал губы и недоверчиво покачал головой. — Думаешь, копье попало к шуту? Нет, кастелян, ты ошибаешься. Ценность этого копья, если оно вообще существует, превышает ценность всех моих владений. Глупо даже думать, что оно могло оказаться у какого-то мошенника. Чепуха… сказки…
— Однако ж этим сказкам многие верят. И не только дети, но и взрослые. Они идут к шуту. Весь юг охвачен восстанием.
— Восстанием! — Глаза Болдуина полыхнули огнем. — В моих владениях не может быть никакого восстания! Поднимай солдат, кастелян! Выступим сегодня вечером и, если этот шут такой уж святой, распнем его на кресте.
— Не думаю, что это мудрое решение, сир.
— Вот как? — Болдуин шагнул к нему, и кастелян заметил, как дергается у него от нервного тика левый глаз. — И почему же?
— Потому, сир, что у этого червяка, как вы его назвали, под командой армия в тысячу человек.
Кровь отхлынула от лица герцога.
— Тысяча… Не может быть. Да это же все южные города. Это втрое больше того, что у нас есть.
— Возможно, сведения не совсем точны, — добавил Даниель, — за последние дни ее численность могла возрасти. Восставшие притягивают к себе все новых сторонников.
Болдуин опустился на скамью. Он как будто постарел, кожа приобрела цвет порченой груши.
— И все-таки приготовь людей. Я попрошу кузена в Ниме прислать подкрепление. Вместе мы порубим их в щепки.
— Тогда вам стоит поторопиться, — сказал кастелян. — Потому как шут уже в Мулен-Дье. И похоже, он ведет свое войско сюда. Кажется, ему нужны вы.
