Глава 69
Первое, что сделал Хокинс, — бросил мотоцикл вбок и свернул на покрытую инеем лужайку между двумя домами. Потом он промчался мимо соседних домов, рядом с одним из которых виднелся бассейн, прикрытый на зиму нежно-голубым брезентом.
Я погнал свой старый «порше» по тому же пути, что и Хокинс. На мое счастье, последнее время стояла холодная погода, и земля была твердой. Интересно, видел ли кто-нибудь из окон мотоцикл и машину, выписывающих петли по их задним дворам.
«Харлей» резко принял вправо и помчался по дороге. Я следовал за ним. «Порше» прыгал по ухабам, как козел, а один раз даже со скрежетом зацепился днищем за какой-то бугор. После одного из прыжков моя машина так резко ударилась о дорогу, что я воткнулся головой в крышу.
Когда мы приближались к перекрестку, я увидел, что в гонку включились «вольво» и «линкольн». Несколько местных ребятишек, несмотря на мерзкую погоду игравших в футбол, разинули рты, с удовольствием наблюдая настоящую полицейскую погоню, развернувшуюся на улицах их тихого городка.
Я извлек свой «глок» и опустил стекло. Однако стрелять я не собирался, если только Кевин не возьмет инициативу в свои руки. Пока никто его ни в чем не обвинял, и мы даже не располагали ордером на арест. Какого черта тогда он убегает? Отсюда следует вывод, что какое-то преступление он все же совершил.
Хокинс наклонил «Харлей», вписываясь в крутой поворот, и видимо, переключился на четвертую передачу. Мне вспомнилась моя другая жизнь, в которой я тоже с удовольствием ездил на мотоцикле. Это удивительное чувство маневренности и скорости, от которой кожа натягивается на черепе! Я вспомнил Джеззи Фленнаган и ее мотоцикл.
«Харлей» утробно взревел перед подъемом и взлетел на него, словно ракета.
Я пытался не отставать от него, и пока это выходило у меня очень прилично. Удивительно, но «вольво» и «линкольн» тоже держались за мной, как привязанные. Разыгравшаяся погоня казалась полным безумием, словно весь пригород рехнулся.
Неужели впереди меня Джек?
Неужели Кевин Хокинс — это Джек?
Я видел, как он прилег на мотоцикле, обеспечивая себе большую обтекаемость. Было видно, что этому парню опыта не занимать. Интересно, чему еще обучают профессиональных убийц?
Видимо, Хокинс еще поддал скорости, и летел теперь по узкой дороге, делая девяносто миль в час, наплевав на знаки, предписывающие ограничение скорости тридцатью пятью милями.
И тут впереди показалась куча транспорта!
Наше вечное несчастье превратилось вдруг в неожиданный подарок.
Пробка!
Несколько легковушек и фургонов, отчаявшись, развернулись и ехали обратно. Оттуда, куда сейчас мчались мы.
В боковом проезде оранжевый школьный микроавтобус высаживал стайку школьников, как обычно делал в это время.
Но Хокинс не сбавил скорости. Он направил мотоцикл по двойной разделительной полосе, даже не думая притормозить.
Я понял, что он задумал.
Хокинс хотел проскользнуть в узкую щель между двумя потоками транспорта.
Я громко выругался, начиная притормаживать. Но я тоже знал, как поступить.
Свернув с дороги, я поехал по обочине. Какая-то женщина в черной куртке и джинсах что-то прокричала мне вслед, угрожающе размахивая лопатой для уборки снега со своего крыльца.
Я направлялся туда, где основная дорога описывала петлю и пересекалась с ответвлением, забитым транспортом.
Джинн Стерлинг и «линкольн», не отставая, следовали за мной. Хаос и безумие в Силвер-Спринг продолжались.
Действительно ли впереди Джек? Неужели мы сейчас схватим знаменитого убийцу?
У меня теплилась вполне обоснованная надежда: между нами оставалось не более ста ярдов.
Я не сводил глаз с подпрыгивающего впереди мотоцикла, как вдруг тот накренился и завалился набок!
Из-под «Харлея» брызнул целый сноп ярко-оранжевых и белых искр. Несколько детей еще переходили улицу и оказались между привезшим их автобусом и потоком транспорта.
И в этот момент Хокинс свалился!
Он сделал это намеренно, чтобы не подмять детей!
Тело Хокинса распласталось на дороге.
Мог ли этот человек быть Джеком?
А если нет, то, ради всего святого, кто он такой?
Я выскочил из машины и, сжимая «глок», бросился к месту аварии. Я оскальзывался на льду, вяз в снегу, но не сбавлял скорости.
Джинн Стерлинг и оба агента бросились следом, но из-за погодных условий конкурировать со мной в скорости не могли. Они отстали, и я оказался без прикрытия.
Кевину Хокинсу удалось-таки приподняться. Он увидел нас и оружие в наших руках.
Тогда он сам вытащил свой пистолет, но стрелять не стал, так как находился всего в нескольких футах от школьного автобуса и детей.
Поднявшись на ноги, он рванулся в сторону «камаро» с откидным верхом, который стоял в самой голове пробки.
Что он задумал, черт возьми?
Я видел, как он что-то кричит водителю спортивного автомобиля. Затем — бах! — он выстрелил прямо в окно.
Хокинс рванул дверцу на себя, и тело водителя вывалилось на дорогу.
Господи, он пристрелил водителя! Просто взял и убил.
Я видел все это своими глазами, но отказывался верить.
Хокинс запрыгнул в машину и уехал. Для того, чтобы воспользоваться «камаро», он убил человека, хотя несколько секунд назад рисковал собственной жизнью, чтобы не погубить невинных детей.
Никаких правил… или, скорее, какие-то собственные правила.
Я остановился и беспомощно стоял посреди дороги в Силвер-Спринг. Неужели только что мы были близки к поимке Джека? Неужели все было почти что кончено?
