Глава 32
Я выложил ей все.
Все, что знал о краже картин во Флориде. До последней детали.
За исключением встречи с Тесс. Если бы я рассказал ей и об этом, она бы никогда не поверила мне в остальном. Да и вспоминать о том, что с ней случилось, было тяжело.
— Понимаю, в последние дни я наделал немало глупостей. Понимаю, что не надо было убегать из Флориды. Не следовало делать то, что я сделал сегодня. Но вы должны поверить мне, Элли. Убить друзей… убить двоюродного брата… — Я покачал головой. — Нет. Ни за что. Мы ведь даже картины не взяли. Нас кто-то подставил.
— Гаше? — спросила Элли, записывая что-то в блокнот.
— Наверное. Не знаю.
Она пристально посмотрела на меня. Только бы поверила. От нее теперь зависело все. Элли вдруг переменила тему:
— Зачем вы сюда приехали?
— В Бостон? — Я положил пистолет на кровать. — Во Флориде Микки никого не знал. У него не было никаких связей. По крайней мере таких, какие требовались, чтобы провернуть это дело. Все, кого он знал, отсюда.
— А может, вы хотели найти перекупщика, чтобы сбыть картины, а, Нед? Вы ведь тоже местный и всех знаете.
— Оглядитесь, агент Шертлефф. Видите здесь какие-нибудь картины? У меня их нет.
— Вам придется сдаться. Явиться с повинной. Рассказать все, что знаете о вашем кузене. На кого он работал. Полиции нужны имена, контакты, все. Только в таком случае я смогу вам чем-то помочь. Представлю в смягченном варианте историю с похищением. Другого пути нет. Вы меня понимаете, Нед?
Я неохотно кивнул. Во рту появился горький привкус. Контакты? В том-то и дело, что я не знал никаких контактов. И кого в таком случае выдавать? Собственного отца?
— А как вы вообще узнали, где меня искать? — спросил я, решив, что сразу после моего отъезда Солли Рот позвонил в полицию.
— Стареньких «бонвилей» на дорогах не так уж и много. Когда мы нашли ваш в Южной Каролине, определить направление уже не составляло большого труда.
Ошибочка. Значит, Солли меня не сдал.
Мы проговорили несколько часов. Начали с преступлений, но потом Элли стала расспрашивать обо всем, как будто ее интересовали все подробности моей незадавшейся жизни. Я рассказал, что значит вырасти в Броктоне. Про наш район, про нашу банду. Как я увлекся хоккеем и как мне выпал счастливый билет в Бостонский университет.
Последнее ее, похоже, удивило.
— Так вы учились в Бостонском университете?
— Примите к сведению, мисс, что разговариваете с лауреатом приза Лео Феннерти за 1995 год. Лучший форвард бостонской ОМК. — Я грустно улыбнулся и развел руками. — Выпускник. Четыре года за партой. Бакалавр управления. Не больно смахиваю на ученого парня, а?
— Вообще-то, наблюдая за тем, как вы угоняли машину со стоянки возле супермаркета, мне такое почему-то в голову не пришло, — улыбнулась Элли.
— Я сказал, что никого не убивал, агент Шертлефф, но не претендовал на звание святого!
Она рассмеялась уже по-настоящему.
— Раз уж вас интересует моя биография, — я откинулся на подушку, — хотите еще один сюрприз? Так вот, я даже работал преподавателем пару лет. Общественные дисциплины в восьмом классе. Здесь, в Стоутоне. В школе для трудных детей. И у меня неплохо получалось. Не скажу, что готов процитировать все конституционные поправки, но с ребятами у меня отношения сложились. Я ведь сам такой же. Я видел то же, что и они. И передо мной стоял тот же выбор.
— И что случилось? — Элли отложила блокнот.
— То есть как такой отличный парень оказался в роли спасателя на пляже в Палм-Бич? Вопросик на миллион долларов, верно?
Она пожала плечами.
— Продолжайте.
— На втором году я проявил интерес к одной из моих учениц. Как и я, она была из южного Броктона. Доминиканка. Связалась с лихими ребятами. Нарывалась на неприятности. Но умная и сообразительная. Тесты проходила на «отлично». Я хотел ей помочь.
— И что же произошло? — Элли подалась вперед, и я понял, что флоридская история на время забыта.
— Сам точно не знаю. Может, я ее напугал. Поймите, преподавание значило тогда для меня все. Она выдвинула обвинения. Вроде того, что я требовал от нее кое-что за хорошую оценку.
— О нет. — Элли отшатнулась. Теперь она смотрела на меня по-другому — настороженно, с опаской и неприязнью.
— Послушайте, ничего такого не было. Ну может, я где-то сглупил. Типа подвез ее пару раз домой. Может, сболтнул что-то лишнее. Может, она что-то вообразила. Сказала одно, потом сама запуталась во лжи, и дальше уже пошло по нарастающей. В общем, получилась целая история. Вроде того, что я приставал к ней. В классе, после занятий. Меня пригласили. Выслушали. Проблема в том, что даже если ты оправдался, такое бесследно не проходит. Мне предложили остаться в школе, но с понижением, на какой-то административной должности. Я отказался и ушел. В общем, предавали многие. Отец…
— За вашим отцом кое-что числится, верно? — вставила Элли.
— Кое-что? Да за ним в тюрьме Соуз персональное место зарезервировано. Яблоко от яблони недалеко падает. Он это часто повторял. И вот, получается, оказался прав. А ведь несколько лет назад из-за него его же собственный сын погиб. Мой старший брат. А знаете, в чем вся шутка?
Элли покачала головой.
— Примерно через месяц после того как я ушел, та девушка отказалась от своих обвинений. Из школы прислали письмо с извинениями. Только к тому времени было уже поздно. Учителем я больше быть не мог.
— Жаль.
— Но были и такие, кто никогда меня не предавал. Мой кузен Микки. И Бобби О'Рейли. И Барни. И Ди. Хоть их и называли броктонскими лузерами, но они в отличие от других понимали, что значила для меня та работа в школе. А вы думаете, что я мог их убить… — Я постучал себя в грудь. — Да я бы себя не пожалел, если б мог вернуть их назад. К тому же, — я усмехнулся и сбавил обороты, чувствуя, что уж больно разошелся, — будь у меня картин на шестьдесят миллионов, мы бы с вами не в этом клоповнике беседовали.
Элли тоже улыбнулась:
— Кто знает. Может, вы хитрее, чем кажетесь.
Внезапно передачу прервал экстренный выпуск новостей. Ведущий сообщил о сегодняшнем происшествии. Похищении агента ФБР. Я смотрел в телевизор и не мог отвести взгляда. Вот оно, мое лицо на экране. Мое имя. Господи!
— Нед, — вмешалась Элли Шертлефф, — вам нужно пойти со мной. Только так мы сможем во всем разобраться. Другого выхода нет.
— Не думаю. — Я взял пистолет и схватил ее за руку. — Пошли. Убираемся отсюда.