Артем подошел к своему дому в глубокой задумчивости, достал из кармана ключи, потом отошел от подъезда и нашел взглядом окна своей квартиры. Свет горел во всех комнатах. Так поступает только Юля. Да, она уже дома, Артем увидел за стеклом лоджии ее тонкий силуэт. Он улыбнулся. Удивительное дело: один взгляд на нее издалека, и в его душе все становится на свое место. Он чувствует покой и тепло. Он вошел в квартиру, Юля выбежала навстречу, обрадовалась так, как будто ждала его через неделю.

– А мы не успели, – сказала она виновато. – Мы шарлотку к твоему приходу собирались испечь. Но я только яблоки собираюсь резать.

– Продолжай, – улыбнулся он. – А лучше брось. Давай просто вместе посидим, кино посмотрим.

– Ой, давай. Пока ты переоденешься, я быстренько все дорежу.

– Смотрите свое кино, – насмешливо сказала с порога кухни Ирина Ивановна. – Я все сделаю. Ужин через десять минут будет на столе. Шарлотка с чаем, соответственно, через сорок минут.

Когда Артем пришел из ванной, Юля сидела в гостиной на диване с этим своим неотразимым выражением лица озорной девчонки, живыми, блестящими темными глазами, и демонстративно держала в руках все пульты.

– Чур, я выбираю. Сначала пробежимся по всем каналам, потом по три минутки по каждому новому диску из тех, что я покупаю, и после... если уж совсем будет невтерпеж, – тогда один мультик и «Иван Васильевич». Хорошо?

– Конечно, – он сел рядом с ней, притянул ее к себе, вдохнул теплый, родной запах и подумал, что был просто болен в последнее время. Как будто зараженная кровь отравляла мысли, угнетала, лишала его сил. Вот сейчас он, наконец, отдохнет, расслабится, вернется к себе и своим любимым. Мама ставит его синюю тарелку, красиво раскладывает ломтики мяса и гарнир, пахнет горячим хлебом из хлебопечки...

– Юля, давай к столу, – говорит Ирина Ивановна. – Потом будете смотреть, все остынет.

– Да я сейчас что-нибудь найду... ой, смотрите...

Артем мельком взглянул на экран телевизора, сначала не понял, что там... В кадре увидел комки мерзлой земли, снег, чьи-то фигуры, лопаты. И что-то, очень похожее на тело человека на растянутом брезенте... Это длилось максимум несколько секунд. Но он разглядел маленькую босую ногу. Резко встал.

– Юля, выключай. Давай поужинаем без этих ужасов.

– Сейчас-сейчас, – проговорила Юля, – вот только дослушаю.

«Тело неизвестной, которую вы видите на оперативной съемке, было найдено в лесополосе на 15-м километре, – говорил невысокий плотный человек уже в кабинете над титром «А. Онищенко». – Сейчас мы ожидаем заключения экспертизы. По подозрению задержан некто Сидоров, который находился на месте захоронения с лопатой в руках...» – Артем выключил телевизор и в замешательстве остановился посреди комнаты. Нет, он явно не выздоровел, он не в состоянии владеть собой. По сути – таких репортажей по телевизору немало. Это разные случаи, другие трагедии, не имеющие отношения к тому, что он видел. А даже, если то... Ну, что поделаешь. Пусть разбираются. Вот кого-то задержали. Артем попытался улыбнуться.

– Юль, извини, просто я так устал, так хотел отвлечься от всего... ну, не в тему это... Потом как-нибудь узнаешь, чем это закончилось. Они всегда возвращаются к своим сюжетам.

– Да, конечно. Все нормально, – Юля бодро встала с дивана, пошла к столу, но в ее быстром взгляде, брошенном на него, Артем прочитал недоумение и даже тревогу. Наверное, показалось.

Артему удалось проглотить большую часть содержимого своей тарелки, хотя это было очень нелегко. Он даже обрадовался, когда зазвонил Юлин мобильник, лежащий на пианино. Можно на время прекратить изображать голод.

– Да, – удивленно говорила Юля. – Я узнала вас, Роман... Вообще-то нет, я не могу сейчас ничего обсуждать. Я дома, с семьей, мы ужинаем... Позвоните, пожалуйста, мне завтра на работу. Куда приехать? Зачем? Ну, мы же вроде обо всем договорились. Я сначала делаю первоначальный план, эскизы... Да, вы говорили про свои идеи, но я все учту в рабочем порядке... Извините, больше не могу обсуждать это сегодня.

Артем внимательно посмотрел на Юлино взволнованное, покрасневшее лицо, встретился с ее растерянным взглядом и постарался спокойно спросить:

– Это тот самый твой заказчик? И чего он хотел? Куда и когда ты должна ехать?

– Я никуда не должна ехать, – с горячностью сказала Юля. – Ну, не понимает человек. Я видела дом, теперь у меня работа в офисе, за компьютером...

– Они все сейчас такие, – вмешалась Ирина Ивановна. – Хозяева жизни – каждый сам по себе. Для них все – обслуга, раз они платят.

– Да, – торопливо согласился Артем и встал из-за стола. – Что-то мне жутко спать захотелось. Я пойду лягу, а? Вы без меня кино посмотрите.

– Ты здоров? – озабоченно взглянула на него мать. – Может, температуру измерить?

– Да нет у меня никакой температуры. Просто недосып...

В спальне он, не зажигая света, лег в постель, накрылся одеялом с головой. Хорошо бы действительно сразу уснуть. Провалиться в сладкую, бездумную глубину. Может, попросить у мамы таблетку снотворного? Но начнутся расспросы, встревоженные взгляды... Нет, он сейчас не хочет видеть ни мать, ни Юлю. Он желает побыть совершенно один... Артем вспомнил, как маленьким мальчиком иногда просыпался среди ночи, подходил к окну, отодвигал тяжелую штору, смотрел на узенький полумесяц или на полную луну и тихонько шептал: «Пусть завтра случится что-то хорошее». И всегда случалось... Артем взглянул на задвинутую штору и почувствовал жуткий, липкий страх. Где-то там осталась хрупкая убитая девушка, которой помочь мог только он. Где-то бродят ее убийцы, узнать которых может только он. Задержан какой-то человек с лопатой... Один из них? Но почему один? Когда это было? Где? Может, надо было дослушать?

Дверь спальни тихо открылась, вошла Юля с подносом, зажгла ночник рядом с кроватью, села на краешек.

– Тем, ты же не спишь. Посмотри.

На подносе стояла чашка горячего чая с лимоном, тарелочка с куском вкусно пахнущего яблочного пирога. Его любимого, с ванилью и корицей.

– Я вообще-то пытался уснуть, но что-то не получается. Давай сюда шарлотку.

Он проглотил два куска и поставил поднос на столик.

– Юля, а этот Роман где живет?

– Дом на Рублевке построил. Живет в Москве, вроде недалеко от нашего офиса, ну, так он сказал сейчас, я адрес не спрашивала.

– То есть он хотел, чтобы ты к нему домой приехала?

– Ну да, идеи у него какие-то... Ты чего, Тем? Ревнуешь, что ли? К нему?! Ой, какой ужас! Ты что!

Юля его затормошила, стала целовать губы, нос, глаза, как она это любила делать – быстрыми, легкими поцелуями...

– Конечно, ревную, – попытался улыбнуться он. – Вон как у вас там. Клиенты, трусы в сумках. Ну, шучу я, шучу, ты же задушишь меня сейчас. Слушай, Юль, мне выспаться нужно, сходи, попроси у мамы таблетку снотворного, скажи, что тебе. Соври, что голова болит. А то меня она вопросами и советами замучает.

– Да я просто пойду и возьму в аптечке. Действительно, выпей.

Она принесла таблетку, он проглотил ее, запил чаем.

– Засыпай, – нежно сказала ему Юля. – Я передачу одну досмотрю и тоже приду.

Он с тоской посмотрел ей вслед. Сейчас ему уже не хотелось оставаться одному. Он прикрыл глаза, стал ждать, когда подействует таблетка... Черт, этот Роман живет недалеко от Юлиного офиса, потому и выбрал их фирму. Может запросто ходить через парк... Нужно узнать его адрес. Что это даст? Он просто посмотрит на него сзади. Еще раз. Как следует. Если Роман постоянный заказчик Юлиной конторы, значит, знаком и с Любой. Вдруг они приятели с Любиным мужем, и именно тот привел его в эту контору... Два человека, очень похожие на тех из парка, действительно могли оказаться там вместе в ту ночь...

Таблетка подействовала плохо. Она не увела Артема в мягкий теплый сон. Он метался в поту между сном и воспоминаниями, в мозгу засели кадры телепередачи... Артем в ужасе открыл глаза. Он в ловушке.

Когда Юля легла рядом с ним, он нашел ее ладошку и крепко сжал. Она никогда не узнает, что он в этот миг цепляется за нее, как за соломинку.

– Не спишь? – Юля прижалась к нему. – Тогда я посплетничаю. Этот Роман, что мне сегодня звонил... В общем, он и есть тот клиент, после которого Люба трусы в сумке привезла. Представляешь?

– Ох, нет. Просто ужас с этими трусами.