Глава 32
Прощание с Болгарией
Все было, «как ни в сказке сказать, ни пером описать»: мы с комиссаром, оказавшимся прекрасным поваром и знатоком родной кухни, сбегав до мамки Иванки, закупили все необходимое, после чего приготовили дивные угощения, чьи сумасшедшие ароматы, казалось, заполнили собой едва ли не весь Дупник и быстренько разбудили наших девушек.
Перед тем как улететь в Москву, вся наша дружная компания, рассевшись за столом на террасе, прекрасно провела время за знатным угощением и виноградной ракией. Мы вспоминали недавние события, шутили и даже немного танцевали под музыку софийского радио.
В определенный момент комиссар Стефан, улыбаясь, как самый счастливый на свете парень, отвел меня в сторонку.
– Извиняюсь, совершенно забыл сообщить вам новость, – хлопнул он себя по лбу. – Сегодня утром мне поступило известие: Луду, нашу дурочку, которая так внезапно исчезла, обнаружили в самом дальнем конце заброшенного сада. Она спала под воздействием супердозы снотворного. Нет сомнений, что Ангел Стоянов таким образом решил избавиться от слишком назойливой поклонницы. Наши медики надеются спасти Луду, хотя, честно говоря…
Он еще договаривал фразу, а Пенка, подскочив, включила магнитофон погромче, и все пространство сада наполнилось музыкой, под которую хотелось кружиться и кружиться до сумасшедшей бесконечности. Комиссар замер на полуслове, с совершенно блаженной улыбкой уставился на приближающуюся к нему, таинственную и ослепительно красивую Пенку.
– Понимаю, что это смотрится немного ненормально, но если не дождешься, пока вы, мужчины, решитесь пригласить дам на танец, то я сама приглашаю. Ну что, Стефан, потанцуем?..
Звучала дивная музыка, воздух был наполнен каким-то непередаваемым ароматом, а голова кружилась, словно от предчувствия счастья, заставляя всех нас безудержно улыбаться и смеяться без повода. Отдельно отмечу, что Пенка в тот вечер была особенно хороша: ее глаза блестели, она очаровательно смеялась и то и дело подхватывала багрового от волнения Стефана на танец.
– Кто бы мог подумать, что Пенка так быстро забудет своего Ангела! – подмигнула мне немного хмельная Соня, пригубившая совсем чуть-чуть опасной ракии. – Лично я, честно говоря, была уверена, что бедная подруга до старости сохранит верность этому паразиту. Слышал бы ты, как она, вздыхая, рассказывала мне бесконечную сагу о дивной ангельской любви!
Разумеется, Соня выглядела ничуть не хуже – в тот вечер у нее были особенно синие глаза, в которых, казалось, отражались глубины морские.
– Соня, открою тебе секрет: сегодня утром комиссар разбудил меня, обратившись с просьбой передать Пенке его признания в любви и предложение руки и сердца. Но вот теперь мне кажется, он вполне справится со всем этим сам. Надо только влить в него еще немножечко ракии.
– Фи-фи-фи! Тебе должно быть стыдно, дорогой: спаивать не кого-то – комиссара болгарской полиции!
– А вот, кстати, я могу сделать тебе предложение руки и сердца даже без дополнительной порции! Ты согласна?
– А мы с тобой и так неразлучны!
– Да прилепится муж к жене, и станут они единой плотью…
– Шибко-то не прилипай!
Звонкий девичий смех, музыка…
В определенный момент комиссар вдруг опустился перед Пенкой на одно колено и произнес сбивчивый монолог на болгарском, который мы с Соней поняли и без перевода – все было написано на лице комиссара.
– Как говорится, влюблен по собственному желанию, – прошептала мне на ухо Соня и тихо рассмеялась.
– Предлагаю тост! – тут же поднял свой бокал Стефан. – Давайте выпьем за бриллианты, который каждый из нас может найти. Я – нашел!..
И он со счастливой улыбкой уставился на смеющуюся Пенку с блестящими от счастья глазами.
…Этот день завершился для нас немного печальной и лирической ноткой: в Софийском аэропорту мы с Соней шагнули в зону отчуждения, махнув на прощание старым и новым друзьям.
А до этого румяная от волнения Пенка отвела меня в сторонку.
– Дорогой Ален, ты просто не представляешь себе, как я тебе благодарна! – Она крепко сжала мою руку. – Впервые за долгое время я ощущаю себя абсолютно счастливой: меня любят, и я люблю! А еще…
Тут она мимолетно покраснела, игриво мне подмигнув.
– А еще я очень благодарна тебе, что мы с тобой так и не согрешили, хотя однажды были на грани того. Теперь я понимаю, что с тобой мы – настоящие друзья, а со Стефаном – пара. На свадьбу мы тебя и Соню обязательно пригласим.
Когда прозвучала последняя фраза, я на мгновение ощутил себя почти таким же счастливым, как и Пенка: просто потому, что она, как само собой разумеющееся, объединила нас в одно целое: «…тебя и Соню».
Мы стояли за стеклянной перегородкой полосы отчуждения и махали руками.
– Ты знаешь, никогда не думала, что мне будет так трудно уезжать из чужой страны, – с натянутой улыбкой проговорила Соня дрогнувшим голосом. – Я много ездила, путешествовала по всему миру и видела места в сто крат красивее и великолепнее. А вот сейчас, возвращаясь из в буквальном смысле дупы, пятой точки географии, готова едва ли не расплакаться. Боже мой, Ален, давай поскорее отмашемся ручками Пенке с ее комиссаром и уйдем отсюда! Погуляем по фри-шопу – надеюсь, что-нибудь себе присмотрю, и это вернет меня в норму.
