Книга: Испить чашу до дна
Назад: Глава 7
Дальше: Глава 9

Глава 8

После визита к следователю Виктор Осипов пролежал полдня в постели лицом к стене. Перед тем, как лечь, он сказал Ольге:
— Девочка моя, прости меня. Отдыхай, можешь кого-то пригласить, только я не выйду. У меня большая неприятность. Не буду тебе рассказывать подробности, сам толком их не знаю. Потом. Я просто не в состоянии говорить.
— Это как-то связано с нами? — в панике спросила Оля.
— Нет. Что ты! Не волнуйся. Это связано с моей покойной дочерью. Вскрылись новые обстоятельства. Я должен ждать. Следователи обещали пригласить меня для очной ставки с сотрудниками Валерии.
— Какой ужас, — сказала Ольга, пытаясь скрыть невероятное облегчение. Да, это так: она больше всего на свете боится, что у нее, как всегда, отнимут все. Но она очень жалеет Виктора. Просто не знает, как ему помочь.
Ольга спокойно, впервые без лекарств, проспала ночь, прижавшись к Виктору. Утром посмотрела на него, поняла, что он не спит, хотя глаза закрыты. И сделала вид, что в это поверила, тихонечко встала, прошла в ванную, затем на кухню, чего-то поела и даже допила шампанское, оставшееся в бутылке. Затем вернулась к Виктору, опять прижалась к нему и уснула. Засыпая, попросила кого-то, наверное, своего ангела, чтобы Виктору сегодня не звонили.
Сергей позвонил во второй половине дня.
— Привет, Виктор. Встречаемся в холле?
— Да, — ответил Осипов и стал собираться, как на казнь.
Когда он вошел в холл диагностического центра, там все уже были в сборе: Земцов, Сергей, Масленников, Илья. Виктор поздоровался и тревожно посмотрел на Илью.
— Извините, вы…
— Да, Илья — ее отец, — быстро сказал Сергей.
— Виктор Павлович, Илья, — обратился к ним Земцов. — Мы пошли навстречу вашей просьбе провести допрос заведующей отделением в вашем присутствии, потому что сочли это целесообразным, это очная ставка в какой-то степени, вы должны знать детали. Но я вас очень прошу: терпение, терпение и терпение. Никаких эмоций при любом повороте разговора. В противном случае мы вас удаляем.
— Конечно, — сказал Илья. Виктор кивнул.
Их ждали. Посетителей не было в этот праздничный день. Но хмурые охранники появились, как и в первый раз, отовсюду, документы смотреть не стали. Просто пропустили. Они сразу прошли в кабинет Гуковой. Она сидела за своим столом и старалась казаться независимой и спокойной.
— Прошу, господа, — произнесла она светским тоном. — Вы считаете, что я не могу пользоваться своими законными выходными, но и вы не празднуете, как все нормальные люди. Так что давайте поскорее приступим. Меня ждет семья.
— Отличное вступление, — сказал Земцов, положил на стол перед Гуковой диктофон, включил его и сел напротив. Остальные взяли свободные стулья, наверняка поставленные для них, и придвинули их поближе к столу. — Стало быть, начинаем. Зоя Константиновна, что вы можете рассказать о странной практике вашего отделения — звонить пациентам и сообщать им ложную информацию по поводу тяжелых заболеваний. Сказать, что вам об этом неизвестно, вы не можете, поскольку ваш голос тоже был зафиксирован при проверке.
— Так… Кто ж это под меня роет… Хотя это — риторический вопрос. Да, мы иногда звонили маниакально надоедливым пациентам. Мы тоже живые люди. Есть психопаты, которые просто мучают нас своими приставаниями. Они хотят, чтобы у них нашли страшную болезнь, — такие сумасшедшие есть, любой врач вам это скажет, так пусть узнают. Может, на время переключатся на другие медицинские учреждения, а нас оставят в покое. И мы займемся теми, кто реально нуждается в нашей помощи.
— Да, вы подготовились, — хмыкнул Земцов. — Но не получается. Среди тех, кого мы опросили, не так уж много маниакальных психопатов, лично я вообще их не обнаружил в большом количестве людей, подвергшихся телефонному терроризму.
— Вы что — уже статью подыскиваете? Не выйдет. У меня есть юристы, которые во всем разберутся, найдут, откуда ноги растут, и у вас же будут неприятности. Мы — врачи. У нас лечатся и депутаты, и чиновники высшего эшелона.
— Да ну? — удивился Сергей. — Им что: лечиться негде? Ваш центр типа для народа.
— Им есть где. Просто у нас очень хорошее оборудование, серьезные диагносты. Кому-то удобно здесь лечиться. Я это имею в виду.
— А кому-то должно было стать неудобно, правильно я понял вашу мысль? — уточнил Сергей. — К примеру, Люде Семеновой, которая никак не может относиться к категории маниакальных пациентов. Ее прислали из школы на диспансеризацию, до этого ее родители пару раз водили к педиатру. Лет пять назад.
— Вы притягиваете за уши эту историю с психически нездоровой девочкой. Ей, как я понимаю, позвонили просто в воспитательных целях, чтобы не спала с кем попало, будучи несовершеннолетней.
Виктор быстро взглянул на смертельно бледного Илью. Было видно, что тот держится из последних сил. Виктор встал, подошел очень близко к Гуковой:
— Зоя Константиновна, вы должны меня помнить. Я как-то приезжал к своей дочери — Валерии Осиповой. Она здесь была заведующей лабораторией. Помните?
— Валерию, разумеется, помню, я и на похоронах была. Выражала вам соболезнование. Не поняла, зачем вас сюда пригласили?
— Что ж тут непонятного? Люде Семеновой звонила именно Валерия. Я узнал ее голос, вчера же передал экспертам записи нашего видео. То есть это точно она. Почему она это сделала?
— Я же сказала, — резко ответила Гукова. — Девочку хотели попугать в воспитательных целях… А с нами следователи разбираются, как будто мы ее повесили.
— Вы, пожалуйста, аккуратней выражайтесь, — сказал Виктор. — Здесь ее отец. Да и я — отец. Чья это была инициатива — позвонить Люде? Ваша или Леры?
— Конечно, ее, — быстро ответила Гукова. — Ваша дочь была очень самостоятельным человеком.
— Теперь, разумеется, можно это заявлять. Валерия не опровергнет. Но мы найдем свидетелей, которые прояснят вашу информацию, — сказал Слава. — У вас же их и найдем.
— В общем, примерно такая статистика, — произнес Сергей. — В день с этого телефона делалось три-пять звонков. Всех обойти я пока не смог, даже с помощью своих немногочисленных сотрудников. — Но уже есть летальные исходы — от сердечного приступа. Есть ухудшение здоровья. Возможно, самоубийство Люды — не единственное. Дело в том, что всегда говорилось об очень крупных суммах. У многих, кому звонили, денег вообще нет.
— Это как же вы докажете связь смерти от сердечной недостаточности с шутливым звонком? — театрально рассмеялась Гукова. — Так можно привязать к этому что угодно. Кто-то из наших позвонил, а муж убил и расчленил жену, например. Сами-то понимаете, какой это абсурд? Неужели суд такой бред примет? У нас и судьи лечатся, с некоторыми я близко знакома, так что я знаю, о чем говорю.
— Шутливый звонок? — Илья встал, на белом лице — одни зрачки.
— Илья, сядь, прошу тебя, ты все сейчас разрушишь. У тебя будет возможность что-то уточнить, — произнес Сергей. — Мы работаем, тебя же просили. Зоя Константиновна, — обратился он к Гуковой, когда Илья опустился на стул. — Инициатива этого телефонного предприятия принадлежала вам или кто-то свыше дал такое указание? Устное, разумеется.
— Я же объясняю: мы просто… Да, это моя инициатива, — вдруг резко сказала Гукова. — Я решила, что должна обеспечить нормальный режим работы. Когда очереди к врачу с пяти утра, когда он работает на износ, — результат оставляет желать лучшего, сами понимаете. Ну, может, я немного недооценила психическое состояние некоторых пациентов… Но это не криминал. И вы его нам не пришьете.
— Да я вообще — не Юдашкин, — лениво заметил Земцов. — Не шить к вам пришел. То есть вы сейчас сделали чистосердечное признание по поводу инициативы психологического терроризма определенной категории пациентов, так?
— Не надо ничего квалифицировать. Я взяла на себя ответственность, но не считаю, будто что-то нарушила.
— Она врет, — заметил Сергей. — Такая практика наблюдается не только здесь. Я узнавал и в других районах. Так что инициатор сидит повыше. Это во-первых. Во-вторых, они звонили только бесплатным больным. Ну, людям, которые живут в этом районе и обслуживаются бесплатно. Вот так их отшивали.
Гукова посерела.
— А что, — хрипло сказала она, — мы — квалифицированные врачи, — себя на помойке нашли? Наше время ничего не стоит?
— Как квалифицированный врач и такой же юрист, — веско сказал Масленников, — я должен заметить этой даме, что время, которое они тратили на свои развлечения, стоит уголовной статьи и срока. На этом я бы закончил беседу, поскольку дальше, мне сдается, требуется следственно-оперативная работа по сбору фактов.
— Но у нас еще есть вопрос по поводу мошенничества с пуповинной кровью, — заметил Сергей.
— Только в присутствии моего адвоката, — ответила Гукова. — Это не мошенничество, в этом могут разобраться лишь специалисты.
— Да, отложим до другого раза, — сказал Земцов. — Для этого нужны ордера на обыск. Пока собираем заявления потерпевших. Сегодня у нас другая тема, мы получили признание, очные ставки с отцами Валерии Осиповой и Людмилы Семеновой состоялись. Больше никого не задерживаю. Праздничный день, однако.
— Можно мне задержаться на минутку? С ней? — спросил Илья.
— Нет, — решительно ответил Земцов.
— Слава, я бы попросил разрешить, — мягко попросил Сергей. — Мне нужно тебе кое-что сказать в коридоре, не при подозреваемой Гуковой, можно?
Они все молча вышли, Илья остался.
— Что ты чудишь? — недовольно спросил у Сергея Слава. — Что ты хотел мне сказать?
— Нам с тобой еще в одно место придется съездить. Я так думаю.
В это время дверь кабинета открылась, на пороге показался Илья, вытирающий руку платком. На платке была кровь! За ним с трагическим видом стояла растрепанная Гукова, зажимая нос, из которого текла кровь.
— Семенов! Вы что, ее ударили? Вы совсем свихнулись? — закричал Земцов.
— Ужасно, Семенов, — ворчливо заметил Сергей. — Как вы могли. Слава, составь акт, и мы сразу доставим хулигана к мировому судье. Я знаю, кто сегодня работает. Семенов злоупотребляет жестикуляцией. Видимо, ругался и задел пострадавшую Гукову.
Акт был составлен, Гукова его подписала.
— Вы с нами поедете, пострадавшая? — спросил Слава.
— Пошли вы на…
Она открытым текстом указала адрес. Они вышли. Виктор поехал домой. А Илью Слава, Сергей и Масленников действительно повезли к мировому судье. Она прочитала акт и сказала без выражения:
— Ненавижу праздники. У всех появляется неадекватная жестикуляция. Семенов, выписываю вам штраф — пятьсот рублей. И больше не пейте.
— Считайте, что я завязал, — смиренно кивнул Илья.
Следователи довезли его до дома.
— Напейтесь сегодня, — посоветовал ему на прощание Масленников.
Назад: Глава 7
Дальше: Глава 9