В фильме творческой группы Монти Пайтон «Житие Брайана», Брайан (он изображал Иисуса), стоя перед толпой, простирает руки и кричит: «Посмотрите, вы все поняли неправильно. Вы не должны следовать за мной. Вы не должны следовать за кем-либо другим. Вы должны думать самостоятельно. Вы индивидуальны».

Толпа кричит в унисон: «Да, мы все индивидуальны!»

Брайан вторит: «Вы все разные»

Толпа отвечает: «Да. Мы все разные!»

Затем один человек поднимает руку и говорит: «А я нет!».

Сегодня для нас невозможно и представить, что несколько сотен лет назад большинство людей не воспринимали себя в качестве индивидуальностей, но как чью-либо собственность. Если ты ненавидел своего хозяина, то у тебя не было выбора поменять его или начать своё собственное дело. Что же такого произошло, что изменило эту ситуацию?

Как и со многими революциями эти изменения не проходили в одно действие. На Западе идея, что все индивидуальны и независимы появилась и начала расти в течение 17-ого века. До этого феодалы, монархи, церковные лидеры имели абсолютную власть над их подданными по «божественному праву», якобы данным им якобы самим Богом. Перемена во взглядах на свободу личности началась с английской революции 1688 года. Чтобы представлять интересы людей в государственной политике был основан Парламент. Вместе с этим возникла и так называемая эпоха просвещения. Люди начали осознавать себя как индивидуальные личности, а так же понимать, что у них есть персональное право иметь свои суждения.

В эпоху просвещения самыми известными людьми были не атлеты или певцы, а интеллектуалы. Везде, куда бы не пошёл Жан Жак Руссо, за ним следовали также как и сейчас за Тейлором Свифтом или Леброном Джеймсом.

После эпохи просвещения люди стали иметь право жить так, как они хотят. Люди стали создавать свои собственные хозяйства и объединяться в самоуправляемые деревни и города. Сообщества появлялись там, где позволяло наличие необходимых ресурсов — например, в областях, где была плодородной почва или вокруг таких природных ресурсов как вода и лес. Люди из сферы услуг, такие как сапожники, портные и врачи, оседали в более многочисленных, финансово успешных сообществах. Люди, живущие в меньших сообществах, путешествовали пешком или на лошадях, чтобы получить доступ к услугам этих людей. Общество росло. В этой точке нашей истории люди были активны от восхода солнца до заката, лишь иногда присаживаясь на стулья, но у них была свобода выбора переехать туда, где экономический климат был более благоприятным.

Приблизительно 250 лет назад изобретение паровых двигателей и начало автоматизации ручного труда изменили пейзаж нашей планеты. Промышленная революция запустила и ускорила самые большие изменения в человеке с тех пор как из Африканских лесов вышли наши предки.

Мы обычно думаем, что события в истории проходили более медленно, чем сегодня. Однако промышленная революция, которая определила одно из самых глубоких изменений в образе жизни человека, произошла приблизительно всего лишь за 50 лет. И началась она приблизительно в 1760 году.

Промышленная революция прошла от использования ручного труда к полной механизации многих видов деятельности. Началось это в Великобритании. Чарльз Диккенс писал о Лондоне в тот период. Он описал огромное богатство промышленников и городскую бедность, детский труд и исправительнотрудовые лагеря. Паровой двигатель позволил автоматизировать некоторые участки производства. Появились фабрики. Люди двинулись из сельскохозяйственных сообществ в города, где были рабочие места. Источник энергии изменился от волов к углю. К 1850-му году промышленная революция распространилась уже и на Соединенные Штаты и остальную Европу. Переселение людей из регионов в промышленные города было уже не остановить; также как и их привязанность к стулу.

В 6 часов утра солнце только что взошло над красной скалой пика Пьестева. Солнце уже хорошо прогрело воздух; оно иссушает мою кожу, когда я поднимаюсь. Две трети пути на верх покрыты мелкой галькой. Коренные американцы, которые жили в этой зеленой долине, вырыли вручную 217 километров оросительных каналов от реки Солт. Подо мной я вижу болото пересекающихся улиц и проспектов, которые является сейчас современным городом Финиксом.

Бетон сейчас везде. На востоке Финикс плавно переходит в город Скоттсдейл — с его собственным ворохом высотных зданий и сетью жилых домов. Здания — цвета песка и серого бетона, улицы изобилуют автомобилями. Центр города с населением в 6 миллионов не полностью лишен зелени; в городах сажают деревья и разбивают парки. Сто пятьдесят лет назад Финикс был сельскохозяйственным оазисом; теперь же это — современный город.

Мы не можем вообразить образ жизни людей два века назад, что жили в этой долине, прежде чем всё здесь было заковано в бетон. Мы можем представить что-то только на основе нашего собственного жизненного опыта. У нас уже нет воспоминаний о том, как это было: жизнь основанная на ручном труде и постоянном передвижении на ногах. Жизнь в городских джунглях на стульях — это всё, что мы знаем сейчас.

В 2010 я посетил малочисленное сообщество людей, которые были отвергнуты их обществом в Демократической Республике Конго. Они жили за шестнадцать километров на восток от аэропорта Киншасы. У всех был СПИД и они были бошены своими мужьями, детьми или женами. Так или иначе они нашли друг друга и объединились, чтобы образовать сообщество.

Сообщество было дружным, независимым и успешным. Соратники, как они называли себя, получали бесплатно медицинское обслуживание от «Врачей без границ» и лекарства от ВИЧ от «Глобального Фонда». За каждым был закреплён участок земли приблизительно 12 на 2 ярдов для занятий сельским хозяйством. Приблизительно половина этой полосы земли была необходима для пропитания самого владельца; остаток от урожая продавался, чтобы принести пользу всему сообществу. По сравнению с трущобами Киншасы, это сообщество было так успешно в финансовом отношении, что люди и без ВИЧ-инфекции симулировали его, чтобы жить в нём.

Однажды вечером я наблюдал закат над Киншасой с 24-мя членами этого сообщества. Мы сидели на пластиковых стульях вокруг деревьев, пили Колу и Фанту из стеклянных бутылок и беседовали. Члены сообщества весь день работали и обрабатывали свою землю. Они были измождены. И когда солнце зашло, они сразу разошлись.

В сообществе всем управлял директор, которая представлялась всем как мадам Директрайс. Вскоре после того, как группа собралась, она подняла руки на голову и начала щелкать пальцами. Другие в группе прекратили говорить и начали щелкать пальцами также (Конечно присоединился и я). Затем один из соратников отошёл и вернулся вскоре с бутылками антиретровирусных средств, которые были розданы по кругу из рук в руки; все приняли свои лекарства от ВИЧ. Наступило молчание и мадам Директрайс формально приветствовала меня. Через моего переводчика, Папу Джона, мадам Директрайс попросила, чтобы я рассказал свою историю. Я начал описывать свою поездку в Киншасу из Миннесоты. Мадам Директрайс прервала меня. Она хотела, чтобы я рассказал какую-нибудь историю, но не про себя. Я подумал минуту. Первой вещью, которая пришла в мою голову, были истории, которые мой дедушка и папа раньше рассказывали мне. Они были о группе детей под названием Кричим-много, Плачём-много и Смеёмся-много. Я рассказал сообществу Киншасы историю того, как Плачем-много жаловался однажды на непрерывный дождь (вы помните, я из Англии!), в то время как в то же время Смеемся-много прыгал босой по лужам.

Когда я завершил, мадам Директрайс указала на другого члена сообщества, который рассказал историю о гигантской курице, голова которой жила на небесах, а ноги на земле. История следовала за историей.

Поскольку свет от солнца уже практически исчез, я поехал к себе вместе с Папой Джоном. Я только что был среди самых бедных и самых лишённых людей на земле, и всё же я чувствовал себя более связанным с ними, чем со многими моими соседями в Миннесоте. Промышленная революция во всей ее славе лишила нас этого образа жизни на земле. Во многих отношениях мы должны быть благодарны за это, но в какова цена? В конце рабочего дня люди стали нуждаться в людях. Современный сидячий образ жизни утвердил эру разъединенного одиночества. Искусство устного рассказа умирает также — и вот скоро все истории скроются в непрочитанных книгах. Я очень не хочу допустить это, но я никогда сам не рассказывал моим детям историю Кричим-много, Плачем-много и Смеёмся-много.

Так как современность изменила сущность сообразного природе человека образа жизни? Изменился не только пейзаж, в котором мы живём, изменилась также и скорость, на которой ведутся все дела. В сельском хозяйстве сама природа устанавливает темп жизни. Распорядок дня фермы диктуют восход солнца и закат. Сезоны роста, урожая и отдыха — в течение всего года. Первоначально сельское хозяйство следовало семилетним циклом, где поля обрабатывались в течение шести лет а седьмой стояли под паром — отдыхали. Этот семилетний цикл повторялся через поколения. Сельское хозяйство следует за темпом природы и включает годы роста и спада. Современность создала необходимость всё делать «сейчас». Это старомодно, чтобы быть медленным и естественным; это современно, чтобы быть быстрым и деловым.

Китай сегодня представляет собой один из быстрорастущих регионов по детскому ожирению и таким хроническим заболеваниям как диабет; сегодня каждый второй ребёнок в Пекине имеет лишний вес. Я был приглашён в Пекин чтобы обсудить этот феномен незадолго до Олимпийских игр 2008 года. Я читал свой доклад в Большом Зале Народной республики.

После моей лекции мне подарили два 500-летних серебряных китайских ожерелья. Ожерелья были подобны: воротники были приблизительно полтора сантиметра толщиной. К каждому была прикреплена серебряная коробка размером с пачку сигарет. В коробке была выемка, в которую помещалось письмо. Государственный деятель древности писал письмо, письмо помещалось и запечатывалось в этой коробке, а коробка припаивалась к ожерелью вокруг шеи курьера. Затем курьер мог нести это письмо сотни километров до своего получателя. Время между написанием письма и прочтением его адресатом могло исчисляться неделями. Сравните с смс.

Конечно, быстрота оправления текстовых сообщений удобна, но задумайтесь на секунду о качестве написанного. Рукописное письмо нёс курьер в серебряном ожерелье более чем сотни километров. Письмо писалось каллиграфическим почерком используя чернила ручной работы. Слова для письма тщательно отбирались и изящно оформлялись.

В итоге изменения последних 200 лет могут быть сведены как от медленного к быстрому. Насколько причудливым получается то, что, в то время как мир стал быстрым, мы прекратили движение?

Как все это могло произойти без нашего внимания? Мы не замечали это, потому что эти изменения произошли за жизнь нескольких поколений. Так же, как мои дети никогда не будут знать мира без сотовых телефонов, я никогда не буду знать мир без автомобилей. Ни у моих коллег, ни у меня нет понятия о том, как это жить сельским хозяйством.

Когда промышленная революция освоила паровой двигатель, люди начали переезжать в города и работать на фабриках. В 1860 доктор Эдвард Смит был уполномочен британским правительством изучить медицинские последствия промышленной революции. Экономист Смит описывал перегруженность города, нищету и бедный рацион нового современного индустриального общества. Он ходил на фабрики и проводил недели, наблюдая, как люди функционировали в этой новой промышленной среде, которая коренным образом отличалась от тех мест, из которых они пришли. Его отчет, переданный британскому Парламенту, назвали «О питании несчастных работников».

Смит сообщил, что люди, работающие на фабриках, сидели в течение продолжительного времени и не казались столь же активными как те, кто всё ещё жил в сельской местности. Он заметил замедление двжения людей на этих новых фабриках — он измерил их среднюю скорость ходьбы, она равнялась 1.7 километрам в час — как один из грустных признаков индустриализации. Он предвидел, что этот сидячий образ жизни, в то же самое время экономически эффективный, негативно отразится на всех аспектах здоровья. Если бы мы только послушали его.

Промышленная революция шла полным ходом. Люди заполнили фабрики, фабрики заполнили города, и городские центры стали быстро расти. В 1860 об автомобиле никто и не слышал. В среднем люди шли 1 час до места работы, и иногда использовали лошадей. Но в 1885, был создан двигатель внутреннего сгорания работающий на бензине, который стал основой современного автомобиля.

В Соединенных Штатах в 1895 было произведено только 300 автомобилей. Это число возросло до 4,000 автомобилей в 1899. В 1908 Генри Форд понял, как собрать эти сложные машины на конвейере и разработал свою легендарную «Модель T». С того времени автомобиль перестал быть роскошью для людей. В то же самое время, когда Форд изобретал машину, которая доставляла людей на работу сидя, он также разрабатывал систему производства, при которой движения рабочих были сведены к минимуму. В 1930-м году 5 миллионов автомобилей были произведены для американского рынка; десять лет спустя это число увеличилось в шесть раз. Автомобиль прочно занял своё место в нашем мире.

Новые фабрики с ленточными конвейерами породили также и более автоматизированные офисы. Офисы были перепроектированы, чтобы максимально увеличить время, которое люди проводили усаженными за рабочие столы. Считалось, что, минимизируя время, потраченное служащими вне их столов, увеличивает производительность труда. От желания повысить эффективность труда (и таким образом получить прибыль), широко распространилось стремление усадить людей за столы.

Некоторые изменения произошли в офисах 1930-х и 1940-х и с нашим заклятым врагом: рабочим креслом. Твердые деревянные и металлические стулья уступили своё место специально разработанным офисным, которые были более гибкими, мягкими и удобными. Они были специально предназначены, чтобы держать служащих подольше на работе. К некоторым офисным стульям стали прикручивать колёсики так, что теперь рабочие могли и сидя передвигаться по офису. Как часть маркетинга офисных стульев, было понято, что должна была быть такая иерархия, при которой самый мягкий и самый удобный стул был предназначен для самого успешного человека в офисе — для начальника.

Другие инновации были введены также для содействия тому, что бы люди подольше оставались на своих рабочих местах. Интерком, например, позволил секретарю связываться с начальником, и наоборот, при этом без отрыва от рабочего места, т. е. стула. Стал набирать популярность диктофон, посредством которого вместо секретаря, начальник мог продиктовать все свои мысли на голосовой рекордер. Запись посылалась машинописному бюро, где сидячие машинистки печатали с неё текст. Машинистки, кроме получасового обеденного перерыва, были ограничены их пишущей машинкой до конца рабочего дня. Управление данными начало также автоматизироваться. Ранние счетные машины, например, были слишком тяжелы, чтобы их носить, таким образом, пользователи должны были оставаться за своими столами — приговоренными к своим стульям. Когда у пользователей этой продвигающей стул продукции начали развиваться проблемы со здоровьем, родилась новая наука — эргономика.

Практики эргономики обнаружили, что новый тип работников, усаженных в офисах на стулья, зарабатывает себе болезни спины и зрения, судороги шеи и проблемы с запястьями. Сделав выводы, эти учёные начали проектировать регулируемые стулья, столы и конвейеры, чтобы помочь усаженным работникам сидеть без особой боли.

К пятидесятым годам прошлого столетия массово выпускаемые автомобили стали доступны практически всем и люди прекратили ходить пешком на работу. Лос-Анджелес был изначально спроектирован и построен так, чтобы соответствовать новой автомобильной революции. Единственный эффективный способ передвигаться по нему была езда на машине. Кроме того, к пятидесятым годам двадцатого века люди начали выезжать из городов в пригород, что обязывало их каждый день ездить на машине. Так стул захватывал новый индустриальный мир, также этот делал и фаст-фуд. Забавно получается: медленные тела — быстрая еда. Но человеческое тело не получило ещё своего заключительного удара. Дальше в лес, больше дров. Появился настольный компьютер.

Первые настольные компьютеры начали появляться в 1970-х. В середине 1980-х появились компьютеры Макинтош. За последующие несколько десятилетий половина людей в развитых странах стала ездить на работу, чтобы там сидеть перед мониторами. Настольный компьютер приковал миллионы людей к стульям. Как только появился компьютер всё больше и больше сфер нашей жизни начали автоматизироваться. Последней каплей здесь стала электронная почта.

Войдите сегодня в современный американский офис сегодня: перед вами будет море мониторов. От сидящих и стучащих по клавишам людей стоит гул.

Изменился также и наш быт. Средний человек может использовать до 70 приборов, прежде чем он доберётся до работы; например кофеварки, электрические бритвы, будильники, нагреватели, кулеры, электронную почту и завтраки мак-авто. Нашей повседневной жизнью управляют инструменты, каждый из которых служит, чтобы сделать нас «безногими» и бездействующими.

Большинство детей не могут помнить что значит молоть кофе вручную, стирать одежду на стиральной доске, ходить в школу или на работу пешком, сходить за книгой в библиотеку, принести уголь для домашней котельной или древесину для печи. Во имя эффективности мы стали «безногими» и «безрукими».

Десять лет назад я находился в своём офисе, когда получил телефонный звонок с просьбой о встречи приглашённого учёного из Вест-Индии. Час спустя я жал руку профессора Терренса Форрестера. Терренс, метр восемьдесят ростом, такой же солидный как Дензел Вашингтон, с голосом, столь музыкальным, что каждое его предложение звучало будто колыбельная.

Профессор Форрестер уже был старшим руководителем в университете Вест-Индии в Кингстоне. Он спросил, мог ли бы он приехать в мою лабораторию на год, поскольку он пытался понять новую медицинскую катастрофу, которую он наблюдал на Ямайке: стремительное увеличение проблем с ожирением и заболеваемостью диабетом. Сельское хозяйство приходило в упадок, и люди переезжали в столицу — Кингстон. Он заметил взрывной рост заболеваемостью диабетом у горожан на фоне постоянно растущих талий Из земли, родившей самых великих спринтеров в мире, Терренс выдвинул гипотезу «Люди не предназначены для того чтобы жить в городах и быть прикованными к стульям за своими крошечными столами». Он хотел понять то, что происходило с человеческим телом, поскольку люди мигрировали из сельской местности в город.

Я согласился срочно посетить Ямайку (да, я знаю — вы уже завидуете мне) вместе с Терренсом. Я, наконец, смог исследовать двигательную активность человека в естественных условиях сельской местности. Как изменяется время, проводимое сидя при переходе от сельского хозяйства в города? Каким количеством ходьбы люди пожертвовали вместе с модернизацией своего образа жизни?

Мы прибыли в Кингстон в полдень, нас встретили водители из университета. Мы медленно пересекали Кингстон при очень плотном движении. Орды детей одетых в синюю школьную форму шли домой. Я спросил водителя, где эти дети жили. Он объяснил, что они жили в деревнях в двух часах пешком от города. Я подумал, о том как в Соединенных Штатах дети стояли на углах улиц рядом со своими домами, ожидая, чтобы быть собранными школьным автобусом, который каждый день отвозил их в школу.

Следующим утром мы направились в сельскохозяйственный район — банановую плантацию, которая находилась на расстоянии четырёх часов езды от столицы. Я был представлен рабочим плантации и сельским жителям. Все излучали счастье, испорченного беспокойством города. Они вели простой образ жизни. Я наблюдал различные текущие задачи которые вставали каждый день перед работниками плантации. Например, некоторые женщины весь день стояли с длинными подносами бананов, плавающих в воде, где они руками отбирали бананы с пятнами. Я встретил рабочих, которые прокладывали пути в земле, чтобы показать, какие грозди бананов будут сорваны в этот день. Самым интересным и ужасающим, однако, были банановые резаки.

Бананы растут в многоярусных пучках размером с туловище, которые висят на полутораметровых растениях. Каждый такой пучок содержит приблизительно по 15 рядов (называемые «руками») бананов; каждый ряд включает приблизительно по 20 фруктов, и таким образом, целый пучок содержит приблизительно 300 бананов. Перевозчик захватывает висящий пучок и помещает его чуть выше спины. После этого сборщик сильно ударяет мачете по корню пучка бананов так, чтобы он упал прямо на спину переносчика. Дальше переносчик загружает группу на заполненные водой подносы для сортировки. Я наблюдал всё это и делал заметки.

Менеджер плантации внезапно спросил меня, хотел ли бы я попытаться отрезать гроздь бананов размером с туловище. Не думая (моя ошибка), я сразу согласился. Переносчик взял пучок бананов и снизил её чуть выше его спины. Мне вручили мачете и коротко произнесли: «Одно быстрое движение». Я сильно ударил мачете. Удар отрезал корень пучка, как кусок масла, но он прошёл на расстоянии пальца от головы переносчика.

Команда Терренса принимала на работу людей, работающих на плантации и в деревне. Данные помогут нам понять уровень активности людей, живущих в сельскохозяйственных районах. Все типы людей присоединились к нашей работе. У нас были танцоры, парикмахеры, полевые рабочие и банановые перевозчики, сортировщики и сборщики. Поскольку измерительное оборудование двигательной активности содержало массу проводов, один из наших участников был арестован после того как он был выявлен к качестве потенциального террориста. Мы не включали данные за тот день, который он провёл в тюрьме, но этот человек так или иначе полностью закончил исследования.

Когда мы сравнили уровни активности этих сельскохозяйственных обитателей с горожанами, живущими в бедном районе Кингстона, то, что мы обнаружили, потрясло нас.

Люди, живущие в сельскохозяйственном сообществе, независимо от того, были ли они танцорами или рабочими, сидели только вдвое меньше, чем их ровесники, живущие в городе Кингстоне. В течение каждого дня работники сельского хозяйства сидели всего лишь три часа. Как только человек переехал в Кингстон, время сидения удвоилось и количество времени проходимого пешком сократилось вдвое. Интересно, что горожане в Кингстоне сидели так же как и худые горожане, живущие в Северной Америке. Сельскохозяйственная жизнь заставляла людей двигаться; в то время как современная городская жизнь заставила людей сидеть. Различия были столь большими, что это поразило нас — когда вы живете в городском округе, даже если вы худощавы, вы двигаетесь уже вдвое меньше, чем люди, живущие в сельскохозяйственных районах. Снижение уровня сжигания калорий связанное с процессом урбанизации могло полностью объяснить эпидемию ожирения во всём мире.

10 лет назад когда я в первый раз посещал Пекин, толпы велосипедистов ехали по Вест Чангэн-Авеню к правительственным зданиям и площади Тяньаньмэнь. На обочине дороги стояли мужчины и женщины с комплектами инструментов для ремонта. Их работа на полную ставку состояла в том, чтобы обслужить проколы и поломки у тысяч велосипедистов, проезжавших через столицу. Когда я возвратился в Пекин несколько лет назад, эти ремонтники исчезли. Теперь, когда Вест Чангэн-Авеню переполняется автомобилями, есть лишь немного велосипедов и много растущих животов. Правительство в Китае в настоящее время планирует потратить $6 триллионов на новую городскую инфраструктуру и урбанизировать 400 миллионов сельскохозяйственных обитателей. Степень этих изменений отражает Великобританию и Соединенные Штаты в начале промышленной революции. История повторяется. Если Китай не проснется, эпидемия его ожирения затмит собой и американскую и европейскую статистику. Может даже оказаться слишком поздно: у каждого второго ребёнка в Пекине уже есть ожирение, и рост темпов ожирения ускоряется быстрее чем это когда-либо было в Соединенных Штатах.

Исследования теперь подтверждают догадку, что переход от сельской к городской жизни ускорил процесс распространения стульев. В 1900 году, приблизительно 90 процентов населения в мире было крестьянами; век спустя больше чем половина населения в мире живет уже в городах.

Начиная с промышленной революции обитаемый мир стал сетью бетонных метрополисов. Страна за страной и городом за городом, мы всё больше и больше оказываемся привязанными к нашим стульям на работе, в машинах и играх. Но чего это всё нам стоит? А ведь человек не создавался для того чтобы весь день сидеть.

Насколько вы автоматизированы? Какие из этих 20-ти вещей могут быть автоматизированы?

1. Дорога на работу

2. Испекание хлеба

3. Создание коктейлей

4. Измельчение мусора

5. Размалывание кофе

6. Подъём по утрам

7. Покупка одежды

8. Нагрев воды

9. Написание письма

10. Прослушивание рассказов

11. Создание произведений искусства или музыки

12. Постройка дома

13. Покупка свежих овощей

14. Охладить свой дом

15. Вырубить дерево

16. Дыхание

17. Сердцебиение

18. Близость со своим партнером

19. Массаж

20. Зачатие ребёнка

Ответ — все они. Некоторые машины могут спасти жизнь; другие — инструменты для сидячих людей. Это не машины убивают людей; это зависит от того как мы используем их.