Книга: Крах Белой мечты в Синьцзяне. Воспоминания сотника В.Н. Ефремова и книга В.А. Гольцева «Кульджинский эндшпиль полковника Сидорова»
Назад: В партизаны
Дальше: Театр военных действий

В Синьцзян

Отсутствие в Северном Семиречье призывного контингента и источника для пополнения своей дивизии были для Анненекова постоянной головной болью. Потери были значительны: люди гибли в боях, становились инвалидами, умирали от эпидемий. В централизованном порядке пополнение в дивизию не приходило, а штабы пополнения призывников присылали редко. Анненков был вынужден решать эту задачу самостоятельно. И атаман нашел этот источник – русское и местное населения приграничного Синьцзяна, где скопилось значительное число российских эмигрантов, прозябающих в нищете и готовых вновь вступить борьбу за восстановление утраченного положения.
Прямых данных, сколько в Илийском крае было эмигрантов я не встречал. Но в труде сибирского историка Аблажей Натальи Николаевны я нашел сведения о том, что, несмотря на препятствия китайских властей советизации эмиграции в Синьцзяне, здесь было восстановлено в советском гражданстве 94977 человек. Поэтому можно предположить, что в рассматриваемый период в Синьцзяне оказалось более 100 тыс. бывших российских подданных и в основном мужского пола.
Изучая возможность пополнения рядов дивизии добровольцами из числа белоэмигрантов и жителей Синьцзяна, Анненков связался с российским консулом в Чугучаке В. В. Долбежевым, с которым у него сложись хорошие отношения и с российским консулом в Кульдже В. Ф. Любой.
Консулы изучили возможный добровольческий контингент в своих округах. Оказалось, что на 10–15 тысяч рассчитывать можно. Конечно, не все эти тысячи будут пригодны для борьбы с большевизмом. Но даже с учетом этого, людей будет вполне достаточно для формирования хорошей воинской части.
О найденном источнике пополнения живой силой Анненков сообщил в Омск и Семипалатинск и в феврале 1919 г. (по другим данным – 25 марта 1919 г.) направил в Кульджу группу офицеров, руководителем которой назначил есаула П. И. Сидорова. Кроме вербовки добровольцев, на Сидорова была возложена задача сбора средств на содержание дивизии среди русскоподданных купцов.
Прибыв в Кульджу, группа Сидорова сразу же включилась в работу, но сказывались ее неопытность и неумение в вербовочной работе. В состав группы входили как русские офицеры, так и офицеры местных национальностей: капитан Шелестюк, есаул Бакамов (Бикимов) и др. На оплату вербовочных расходов Сидоров от кульджинского комиссионно-торгового промышленного объединения «Экспорт-импорт» получил субсидию в размере 5000 рублей.
К оказанию помощи Сидорову подключились и панисламисты полагавшие что, в случае успеха наступления Сидорова и соединения его отрядов с главными силами Анненкова, вся южная и юго-восточная часть нынешнего Казахстана будет очищена от большевиков, что будет им на руку в создании панисламистского государства с территорией от Алтая до Кавказа. Панисламистская контрреволюционная группа через бывшего комиссара Временного Правительства Воробчука обратилась к Анненкову, предложив свои услуги в формировании отрядов. Анненков связался с атаманом Семиреченского казачьего войска А. М. Ионовым, штаб которого находился в Сергиополе, и тот срочно командировал в Синьцзян своего представителя сотника Попелевского. Узнав об этом, панисламистский центр во главе с крупным капиталистом Юнусовым связался с Воробчуком и вместе с ним выехал в штаб 2-го Степного Сибирского корпуса, а оттуда – в Омск, в ставку адмирала Колчака. Колчак согласился и приказал выделить офицеров для формируемых белогвардейских отрядов.
Самое непосредственное содействие в проведении вербовочной работы оказывали российские консулы Долбежев, Люба и Дьяков. Нередко, они даже выражали недовольство ходом этой рабаты и информировали Анненкова о недостаточном усердии команд вербовщиков. Так чугучакский консул Долбежев писал Анненкову 26 февраля 1919 года:
«Наш консул в Кульдже Люба телеграммой за № 144 сообщает следующее: Прошу передать генералу Ефремову и Атаману Анненкову: «Здесь для организации партизанского отряда таранчей ничего не сделано. Желая оказать помощь в борьбе с большевиками, таранчи стремятся встать в ряды войск. Население выразило готовность снабдить до 500 партизанов лошадьми, одеждой. Капитан Бекимов просит разрешения приступить к формированию таранчей в отряды и о зачислении последних, по формированию, на казенное довольствие».
Видимо, Сидоров получил от атамана горячие руководящие указания и группа активизировала свою работу. Исполнявший обязанности Российского консула в Кульдже А. П. Воробчук доносил Председателю Совета Министров Временного Российского правительства: «Сейчас в Кульдже находится полковник Сидоров, который уже сформировал из беженцев и таранчей конный полк в 480 человек, о чем он 5 мая донес атаману Анненкову. Штаб 2-го отдельного Степного корпуса намеревался, послать в Кульджу для организации добровольческого отряда штаб-офицеров и инструкторов. Я уверен, в этом случае таранчи охотно пойдут в ряды войск и станут достойными сынами молодой русской армии. В будущем же они будут лучшим штатом русской государственности на наших границах с Китаем».
Призыв добровольцев шел успешно и Анненков решил усилить группировку Сидорова за счет своих средств. 8 мая 1919 г. он информировал Сидорова: «если будет возможность, пошлю в Кульджу полк в составе 600 всадников, 2 пулемета, два орудия, если нет, то роту 90 штыков и команду в 50 шашек». Далее он сообщал что «организовал два киргизских полка, имеет оружие в запасе. Полковник Никитин привез 1 миллион патронов, Семенов выслал 700 штук снарядов».
С опозданием, но активная деятельность Сидорова была замечена разведорганами Красной Армии. В разведсводке сведений о событиях в Илийском округе Китая и сопредельных с ними областях России за апрель месяц 1919 года говорилось, что в Кульджу с фронта прибыл «полковник Сидоров, ближайший сотрудник атамана Анненкова в деле формирования партизанской дивизии, имеющий специальное поручение соорганизовать здесь и отправить на фронт добровольческий отряд из таранчей. На сотника Попелевского атаманом Ионовым возложены специальное поручение сформировать в Илийском округе и в казачьих станицах Семиреченской области особые повстанческие отряды из казаков».
Наконец, к Анненкову прибыли личный представитель Верховного правителя адмирала Колчака генерал-лейтенант Карцев и полковник Брянцев соштабными офицерами 2-го Степного корпуса. Обговорив детали предстоявшей работы, представители Ставки и Корпуса убыли в Чугучак, а затем в Кульджу.
Однако Сидоров фактически действовал самостоятельно, координируя, разумеется, свои действия с генералом Карцевым и полковником Брянцевым. Ему удалось сколотить два мобильных партизанских отряда по 400–500 человек каждый из семиреченских казаков, киргизов и таранчей, один из которых под командованием капитана Бредихина он направил к Анненкову и который действовал как отдельный дивизион. Во главе другого встал есаул Сапожников.
4 июня того же года Анненков сообщал в Омск: «Сегодня прибыл первый эшелон таранчей из Кульджи… Есть еще из Китая хорошие вести для нас. Осипов движется на присоединение к нам. Есть донесения, что еще один эшелон в пути. Может быть доставлено до трех тысяч таранчей».
11 июня Анненков доносил в Семипалатинск командиру 2-го корпуса уточненные данные по этому вопросу: «Прибыл первый эщелон таранчей из Кульджи в количестве 150 человек. Второй и третий в пути. Всего будет выслано 10 эшелонов до 1200 человек. Прошу распоряжения о формировании конного таранчинского полка».
Полковник Брянцев сформировал два неполных полка. Сообщил Сидорову, что приобрел 350 винтовок и выразил упрек агентам Сидорова, что они закупали оружие по высоким ценам, чем резко поднимают цены и тем самым наносят ущерб интересам общего дела.
Но все же, добровольцы шли неохотно и Анненков обратился к населению Илийского края с призывом:

 

Русско-подданным, проживающим в китайских пределах
Граждане!
Партизанская дивизия в настоящее время борется с большевистскими отрядами перед последним опорным пунктом Лепсинского района, перед Черкасским. Борьба трудная и жестокая. Противник, сознавая свою безвыходность, упорно защищается.
С Божьей помощью мы сломим упорство предателей и освободим край от их ига. Идя в Семиречье, мы надеялись, что и вы поможете и поддержите нас и не будете праздно смотреть на нашу кровавую борьбу.
Посылая своего помощника и представителя полковника Сидорова в Кульджу для формирования 1-го конного Илийского полка, я был уверен, что он скоро будет в наших рядах и с Вашей помощью сражаться против большевиков, но Увы! наши ожидания оказались напрасными.
Не забывайте, что настанет тот день, когда Вам придется жить с нами рука об руку, и мы спросим у Вас, помогли ли Вы нам в этой борьбе? Имеете ли Вы нравственное право пользоваться благами жизни в крае, если ВЫ палец о палец не ударили для того, чтобы помочь общему делу.
И так, Граждане! Идите навстречу нам, помогайте нашим бойцам, которые не жалеют жизни за Ваше благополучие! Помогите полковнику Сидорову создать полк, который явится оплотом Вашим.
У нас нет миллионов, но у нас есть чувство патриотизма и долг Родине у нас есть желание бороться с предателями.
Атаман Анненков
2 августа 1919.

 

Воззвание Анненкова сыграло свою роль. К Сидорову продолжали стекаться добровольцы. Со временем мелкие отряды были сведены в полки и составили бригаду численностью до 1500 человек. Это была уже мощная и активная сила, затаившаяся у восточной границы республики. Для действий на таком узком (Хоргос – Кольджат) участке фронта сил бригад было вполне достаточно.
Конечно, одними патриотическими речами и обещаниями светлого будущего заманить добровольцев в отряды Сидорова было невозможно. Это понимал и Анненков, выделявший из своих весьма скромных средств деньги и золото. Но основной ходовой монетой в Синьцзяне был опиум, который интенданты Анненкова умудрялись покупать у ферганских басмачей и привозить в Ставку.
Нужда в деньгах была огромной. Николаевские деньги обесценились и в качестве платежа не принимались. Единственным средством платежа стал опиум. Его постоянно просят командиры частей для продажи китайцам и закупки на вырученные деньги продовольствия и медикаментов. Опиум нужен для подарков и взяток китайским чиновникам, иначе с ними не решишь элементарных вопросов, опиум нужен для выплаты жалования добровольцам. Опиум постоянно просили у Сидорова его отряды для расчетов с китайцами и населением. Но опиума постоянно не хватало. Тем острее была его боль, когда он внезапно обнаружил, что опиум уворовывается его офицерами, которым тот был доверен для хранения. Проведенным расследованием хищение опиума было подтверждено. Сидоров был непримирим к недостаткам и крут к тем по чьей вине они допускались. Возмущенный, он пишет командирам своих отрядов:

 

4.1 (1920– В.Г.) В Кульджу.
подполковнику Петрову,
подполковнику Брянцеву.
Копия Российскому Консулу.
НР 89. 13 декабря я приказал Вам дать сведения о состоянии бригады и, между прочим, наличности ценностей. Но Вы с подполковником Петровым сообщили все, кроме данных о 4 пудах опия, который увезли лично в Кульджу для продажи. Вы в Кульдже допустили Вашим личным распоряжением тайный оборот с опием, произведенный Трояновым, и полное распыление всей вырученной суммы уже тогда, когда по этому делу велось особое разбирательство специальной комиссией. Все действия Ваши и Ваших ближайших помощников явно мошеннические. Предлагаю Вам в однодневный срок собрать обратно незаконно розданные деньги не проведенные через установленную отчетность. Если Вы не представите упомянутых денег, то ссылки Ваши на приказ Верховного Правительства, строго карающий за непринятие мер по удовлетворению жалованием, не может служить оправданием. Вам, Троянову, Закржевскому, Безверхову за явно невыгодные для казны сделки, кроме того, полная изолированность района и отсутствие притока денег, также организационная работа на фронте и непрерывные боевые операции, все это, скорее всего должно было внушить Вам самую строгую постоянность в деле и Вашим помощникам. Ожидаю, что через 24 часа деньги будут внесены Бригинту (бригадному интенданству – В.Г.) Сидоров.

 

Деньги были возвращены, есаул Троянов арестован и лишен орденов.
К сентябрю 1919 г. у Сидорова и Брянцева стало достаточно сил для перехода от мелких набегов на территорию Джаркентского и Пржевальского уездов к крупным по их возможностям операциям.
По некоторым данным в дальнейшем им были сформированы Отдельная Стрелковая бригада из двух полков (Текесского кавалерийского и Кольджатского или Семиреченского пластунского казачьего полка).
Назад: В партизаны
Дальше: Театр военных действий