Писать о подполье вообще трудно. Особенности конспирации, минимум изготовляемых подпольщиками документов, уничтожение их, немногих, в целях той же конспирации… Особенно трудно писать о белом подполье. Кроме тех причин, только что перечисленных выше, здесь сказывается политика сов. власти, принимавшей все меры, чтобы никаких следов его деятельности не осталось. Поэтому в архивах таких документов единицы, тем более в провинциальных, тем более, что пишу я о нем почти через сто лет, прошедших после событий, когда ушли в небытие их участники и современники, которым было не до мемуаров и они их не оставили. Но мне повезло, потому что удалось найти сразу два документа о белом подполье в Семипалатинске, одним из руководителей которого был мой герой, есаул П. И. Сидоров. Эти документы я и использую для написания этой главки.

«Семипалатинск – областной город. Расположен на левом берегу р. Иртыша и его рукава р. Семипалатинки. Построен в XVIII веке для защиты колонистов от киргизов и калмыков, в 1854 г., утвержден областным городом. Зданий до 2700, жителей по переписи 1897 года числится 26 362 (14153 мужчин и 12 200 женщин). Главный пункт по торговле со Средней Азией. Торговля с киргизами ведется меновым путем: скот, шкуры, мех, шерсть, войлок и прочие продуты скотоводства вымениваются на мануфактурные, железные и колониальные товары. Фабрик и заводов 43, в основном кирпичных. Отделение Государственного банка, отделение Сибирского торгового банка. Городская больница на 30 кроватей, лечебница для душевнобольных на 20 кроватей, 2 амбулаторных лечебницы, 3 православных церкви, 9 мечетей. Учебных заведений 16, в том числе мужская и женская прогимназии, городское 5-классное училище, 2 приходских училищ, 3 церковно-приходских школ, 7 магометанских школ, 1 еврейская, Музей, общественная библиотека с бесплатной читальней. Издаются областные ведомости. Соединен пароходным сообщением с городами, лежащими вниз по Иртышу. Вблизи города находятся гранитные ломки».

Это был город деревянных и саманных домов, узких немощеных улиц, деревянных заплотов, длинных неосвещенных ночей, жары, пыли и мощных арбузов в конце лета – начале осени. Таким его застала и великая смута Семиречья – гражданская война. Этому событию предшествовал ряд факторов.

Одновременно с так называемым «триумфальным шествием Советской власти», представители свергнутых классов и недовольной интеллигенции устремились на окраины России, в надежде отсидеться и вернуться в насиженные гнезда, или эмигрировать в сопредельные страны. Это привело к тому, что в Семипалатинске, крупной и последней на юго-восточном направлении России железнодорожной станции и речном порту, скопились тысячи беженцев из Центральной России, что укрепило власть, оставшуюся здесь со времен Временного правительства и затрудняло установление Советской власти в городе. Но свержение этой власти готовилось. Большевики подпольно создавали отряды Красной гвардии из рабочих и революционно настроенных солдат гарнизона, проводили собрания и митинги. В ночь с 15 на 16 февраля 1918 года по призыву народно-революционного комитета отряды Красной гвардии захватили железнодорожную станцию, почту, телеграф, Государственный банк, пристань и другие важнейшие объекты. Сопротивление белогвардейцев было подавлено. 17 февраля «Известия Семипалатинского Совета рабочих и солдатских депутатов» опубликовали Обращение Совета к гражданам области, в котором извещалось население о том, что Совет «принял на себя всю власть по управлению городом и областью, вошедшей в состав Российской Советской Федеративной Республики». В марте 1918 года Советская власть победила на большей части Семиречья.

Потерпевшие поражение белогвардейцы не могли смириться с потерей столь важной в стратегическом отношении области и начали готовить в Семипалатинске свое восстание. Организатором этой работы явился специально оставленный в городе есаул П. И. Сидоров. Нелегально проживая в казачьей Семипалатинской станице, он сумел найти среди казаков единомышленников. Они обсуждали сложившееся в городе положение и выражали недовольство своим. Скоро обсуждение этих вопросов стало принимать все более острый характер и возник вопрос – что делать? Сидоров предложил сплотиться и копить силы для защиты своих интересов и для свержения ненавистной власти. Так, в казачьей станице Семипалатинской возникла подпольная организация. Руководителем организации был избран есаул Сидоров. В организованный им штаб вошли офицеры-казаки и станичники, уже зарекомендовавшие себя в борьбе с большевизмом. Между офицерами штаба были распределены обязанности. Организованы агитация и пропаганда среди казаков станицы и городского населения, разведка. Станица была небольшой и организация была малочисленной. Ревизия наличия в организации оружия показало, что ее вооружение ничтожно, поэтому первейшей задачей организации было приобретение оружия. Но чтобы добыть его, нужны были силы и тоже оружие, но их не было, а нападения на красногвардейские патрули не всегда удавались, да и не могли решить задачу вооружения. Организация закономерно попала в поле зрения ЧК, которая считала Семипалатинскую станицу рассадником контрреволюции не только в городе, но и в уезде. Однако, опасаясь вооруженного выступления казачества в защиту своих прав, Советская власть проводила политику заигрывания с ними и казаков не трогала. В то же время она вела усиленную агитацию среди местных красногвардейцев, натравливая их на местное казачье население и внушая, что казачество контрреволюционно.

Между тем антибольшевистское подполье в городе росло. В городе начинают организовываться военные организации из местного офицерства, которые устанавливают связи с казачеством.

Активная подготовка к свержению советской власти в Семипалатинске и в области началась в середине апреля с приездом из Барнаула для организации восстания против советской власти Политического комиссара и представителя Томского штаба Западно-Сибирского военного округа поручика И. А. Зибарева-Давыдова (Давыдов – подпольный псевдоним). По сравнению с Сидоровым это был опытный подпольщик, надлежащим образом проинструктированный, снабженный некоторой суммой денег и имевший связь с подпольем Омска, Но-вониколаевска, Томска, Барнаула и с омскими военными властями. «По прибытии в г. Семипалатинск, – пишет он в докладе Сибирскому Временному Правительству, – я выяснил, что до меня там были лишь слабые попытки подготовить восстание, почему мне пришлось налаживать дело с самого начала».

Зибарев установил контакты с местными офицерами, казаками, гражданскими лицами и некоторыми коммерсантами, сочувствовавшими идее свержения большевизма и создал подпольную организацию и ее штаб, обязанности в котором были распределены следующим образом: начальник штаба – капитан Иосиф Харченко (псевдоним Альский (?)), начальник мобилизационного отдела подъесаул М. С. Герасимов (псевдоним Спиридонов), начальник контрразведки – Носков (псевдоним Рощин), начальник связи – поручик А. Суторихин (псевдоним – Синютин), помощник начальника мобилизационного отдела – юрист Анциферов (псевдоним Дубровин) и есаул Машинский (псевдоним Сальников).

Одновременно с этим была составлена комиссия из лиц гражданского ведомства – Председателя Семипалатинской городской Думы Ф. К. Станкевича, гласных той же Думы Н.В Вайснера, А. Никольского, П. В. Клепацкого, В. П. Колтыпина и кандидата в гласные И. И. Гинята, которой было поручено, во-первых, разработать схему гражданского управления областью на первое после переворота время, пока не будет связи с Временным Правительством и до полного восстановления органов местного самоуправления, а во-вторых, изыскать средства для военной организации.

Кроме того, была налажена связь с казаками пригородной Семипалатинской станицы, но казаки Семипалатинской станицы были весьма малочисленны, всего человек 40–50 и сильно опасались, что в случае неуспеха, ярость большевиков обрушится прежде всего на станицу, семьи и их добро. Поэтому они обещали лишь поддержку при выступлении, но никакого участия в работе организации не принимали. Формально они делегировали в штаб семипалатинской организации Сидорова. Сидоров понимал, что казаки в данной ситуации – не бойцы и с головой ушел в работу в организации Зибарева. Вскоре он стал его заместителем, а затем и начальником штаба.

Связь с казаками не терялась и поддерживалась через бывшего станичного атамана Василия Леднева и казака Лиханова. Была установлена связь и со степными киргизами, которые тоже обещали поддержку организации при ее выступлении.

Подпольная работа и вовлечение людей в организацию требовали больших денег. На эту работу Барнаульским штабом было ассигновано всего 5 тысяч рублей, что было ничтожно мало. Поэтому организацией принимались значительные усилия для приобретение финансов из местных источников. Значительную помощь в получении денег от местного купечества оказали коммерсант А. А. Спасский и прапорщик М. М. Красильников, сын местного коммерсанта. Но купечество сомневалось в успехе замысла подпольщиков и неохотно расставалось со своими капиталами и лишь после значительных усилий, просьб и заверений, денежные суммы стали поступать. Таким путем частями с купечества было собрано 46.700 рублей.

Несколько окрепнув финансово, организация приступила к вербовке членов в боевые отряды. Эта работа велась в трех направлениях:

1. Организация офицерства и добровольцев;

2. Установление связи с казачеством;

3. Мобилизация киргиз.

Из привлеченных в организацию офицеров и добровольцев формировались ячейки. Каждая такая ячейка состояла из 8 человек. Начальник восьмерки назначался начальником мобилизационного отдела или его помощником и обязывался набрать в свою ячейку 8 человек. В интересах конспирации состав одной восьмерки не был известен другим восьмеркам. Так как очень многие начальники восьмерок и «восьмерщики» были совершенно не обеспечены материально, то им выплачивалось жалование в 100, 150, 200 и даже 300 рублей в месяц, в зависимости от имущественного состояния каждого из них. Набор добровольцев производился сравнительно медленно, ибо люди записывались в восьмерки неохотно и приходилось привлекать их к делу главным образом дополнительными обещаниями. Гораздо лучше проходила мобилизация офицерства. Таким образом к моменту восстания в ряды организации удалось привлечь до 200 офицеров, фронтовиков, солдат, добровольцев, граждан и учащейся молодежи.

Привлечение киргиз проводилось в основном через Н. В. Вайснера и увенчалось успехом: через своего представителя Сарсенова киргизы передали в организацию 29.000 рублей, а к моменту выступления выставили до 100 всадников, принесших значительную пользу в службе связи. Впоследствие численность киргизского отряда возросла до 300 человек.

В середине мая было установлено, что советская власть готовит ценности банков к вывозу из города. Как только об этом стало известно станичникам, они тот час же делегировали к рабочим своих казаков и разъяснили, что увоз большевиками банковских ценностей поставит область в тяжелое положение и этому во что бы это ни стало нужно воспрепятствовать. Подготовка к вывозу ценностей была сорвана.

Но главной задачей организации было ее вооружение. Для приобретения оружия нужны были деньги, которых не было. Поэтому штаб решил пойти на крайнюю меру: получить оружие из красноармейского арсенала по подложному документу с подкупом заведующего арсеналом офицера. Вначале дело двигалось блестяще, документ на вывоз оружия был изготовлен и заведующий складом поручик 34-го Сибирского полка Пашковский обещал выдать казакам 200 винтовок и 10 000 патронов за 2000 рублей. Деньги эти были Пашковскому уплачены и за получением оружия был направлен небольшой отряд из офицеров с поручиком Правденко во главе. Но Пашковский предал и, когда казаки начали грузить винтовки на подводу, из ближайших зданий грянул залп. Правденко был убит, а остальным пришлось спасаться бегством. Попытка завладеть оружием вызвала введение большевиками осадного положения, объявление всех офицеров «вне закона» и массовые аресты, как среди них, так и из гражданских лиц. На всякий случай, казаки выставили в станице посты и с оружием в руках, охраняли станицу, давая приют всем, кто по политическим мотивам преследовался большевиками.

В конце мая 1918 года поднял антисоветский мятеж чехословацкий корпус, возвращающийся с согласия Советского правительства в Европу. Действуя совместно с внутренней контрреволюцией, чехи захватили и свергли Советскую власть в Омске, Ново-Николаевске, Павлодаре, Петропавловске, Акмолинске, Атбасаре, Кустанае и приближались к Семипалатинску. Из Томска Зибареву поступил сигнал о выступлении. Зибарев и Сидоров явились в станицу на казачий сбор и уже открыто от имени Временного Сибирского Правительства стали призывать казаков к восстанию. Сход вынес постановление о выступлении и призвал ближайшие к Семипалатинску станицы к мобилизации и присылке казаков в Семипалатинск.

Одновременно, чтобы исключить приход в Семипалатинск подкрепления советским войскам из Павлодара и Усть-Каменогорска, в эти города для организации восстания в них были направлены хорунжий Толмачев и офицер Казначеев с павлодарским купцом Осиповым. Эти посланцы сумели, опираясь на местные подпольные организации, организовать дело так, что в этих городах советская власть пала даже раньше, чем в других. В Усть-Каменогорске во время боя с большевиками погиб хорунжий Толмачев.

В предвидении восстания все силы организации были стянуты в казачью станицу, где по уверениям казаков было сложено их оружие и куда должны были доставить свое оружие и киргизы. Однако, у казаков, кроме бомб, никакого оружия не оказалось, а киргизы своего оружия не доставили. Поэтому казаки от активного выступления решительно отказались и постановили защищаться только в случае нападения на станицу советских войск. А 8 июня в станице прошел станичный сход, на котором положение в городе было признано исключительно опасным, и казаки были поставлены «под ружье». Главной проблемой для подпольщиков оставалось практически полное отсутствие оружия, без которого рассчитывать на успех переворота не приходилось. Потеряв надежду поднять восстание в Семипалатинске, И. А. Зибарев-Давыдов с тридцатью офицерами отправился в степь для поднятия киргиз и захвата их силами города.

10 июня советское руководство Семипалатинска, не имея достаточных сил для удержания власти и чувствуя шаткость своего положения, приняло решение об эвакуации в Барнаул. Это было вызвано падением Омска, Павлодара и Барнаула и боязнью ожидавшегося ими со дня на день восстания офицерского подполья. На следующий день в городе выступила подпольная организация, возглавляемая есаулом П. И. Сидоровым и капитаном Н. Д. Виноградовым. Ее активное ядро составляли 15 офицеров и 25 казаков. На улицы города высыпала ликующая публика. «Казакам пожимали руки, благодарили и осыпали цветами. Шум, песни, ликование, – вспоминала очевидица. – Казаки сдергивали красные флаги, рвали их на куски. Затем состоялся благодарственный молебен в казачьей церкви…».

Вся военная власть в Семипалатинске сосредоточилась в военном штабе, во главе которого встал есаул П. И. Сидоров. Штаб приступил к формированию добровольческих отрядов, и одновременно объявил всеобщую мобилизацию офицеров, военных чиновников и юнкеров в возрасте от 18 до 43 лет. Согласно приказу есаула Сидорова от 15 июня мобилизация должна была завершиться к 21 час. 18 июня. Всех не явившихся к указанному сроку Сидоров объявлял дезертирами, подлежащими военно-полевому суду. Всем чехословакам, проживавшим в Семипалатинске, было предложено добровольно вступить в отряд, формируемый при военном штабе Людвигом Кальводой..

Отряд был сформирован в количестве 63 бойцов. По состоянию на 17 июня в Семипалатинске в полной боевой готовности находилось 200 вооруженых и невооруженных добровольцев. Кроме того, формировались пеший боевой отряд из офицеров, юнкеров и чиновников (200 человек), отряд из мобилизованных казаков (150 человек), чехсословацкий (63 человека) и польский (120 человек). На их вооружении имелось 2 пулемета, 600 винтовок различных систем и 51,5 тыс. патронов. 18 июня в Семипалатинск прибыли руководитель Алаш-Орды А. Букейханов и поручик И. А. Зибарев-Давыдов с киргизским отрядом из 300 бойцов при 35 русских офицерах-инструкторах. Считая свою миссию выполненной, Зибарев-Давыдов не стал оспаривать право на руководство у старшего по чину есаула Сидорова. 28 июня приказом по Степному Сибирскому корпусу П. И. Сидоров назначается на вновь учрежденную должность командующего войсками Семипалатинской области с правами начальника отдельной дивизии.

Значительную опасность для Семипалатинска представлял также и Барнаул, связанный с Семипалатинском железной дорогой. Чтобы обезопасить себя с этой стороны, на станцию Рубцовка были направлены посланцы, которые сумели организовать в районе станции взрывы железнодорожных мостов. Сообщение с Барнаулом было прервано.

Оценивая работу П. И. Сидорова, следует сказать, что она велась с должной осторожностью, но инициативно и решительно. В это время

Сидоров зарекомендовал себя волевым, жестким и принципиальным руководителем. Оба руководителя были достойны друг друга, работали четко и слаженно. Несмотря на значительную разницу в чинах, между ними не было дрязг и каких-либо трений, что в военной среде случается.

О результатах своей работы по организации свержения советской власти в г. Семипалатинске и в Семипалатинской области, Сидоров и Зибарев-Давыдов направили доклады Временному Сибирскому Правительству и Командующему Сибирской армией. На докладе Сидорова резолюция: «Читал. Считаю действия ес. Сидорова, как вызванные обстоятельствами, правильными. Генерал (подпись неразборчива) 26 июля 1918 г.».

Фрагменты этих докладов легли в основу данной главы.