Книга: Иная вера
Назад: II. II
Дальше: II. IV

II. III

Тот, кто вечно считает потери, —
Забыл о прежних дарах.
Каждому образу – свое место и время. Эту истину Людвиг Нойнер усвоил еще в тот год, что провел в горном поместье Вацлава. Образ почтительного ученика был допустим только с Пражски, девушкам из обслуги больше всего нравился диковатый неудержимый горец, охранники поместья лучше подчинялись уверенному практику, не стесняющемуся продемонстрировать свою мощь, но и не пускающему ее в ход по поводу и без. Обосновавшись в сытой и спокойной Вене, Людвиг выбрал для себя образ преуспевающего бизнесмена, слишком любящего простые удовольствия, чтобы отказываться от них в пользу спортивного вида и здорового желудка. Впрочем, как раз со здоровьем у Нойнера все было в порядке, здоровье у него оставалось идеальным с самого Тибета, когда он только начинал эксперименты с силой, направленной на него самого.
Австрийцы подсознательно доверяли невысокому пузатому человеку с вечной добродушной улыбкой и обрамленной длинными редкими волосами блестящей лысиной. Он выглядел успешным, довольным жизнью, радостным, спокойным за свое будущее – а значит, его партнеры могли быть спокойны за свое.
Для России этот образ не подходил, и Людвиг подошел с другой стороны. Ненавязчивая демонстрация силы, прямой намек на собственное отличие от большинства, подчеркнутая современность и в то же время – традиционность. Для достижения поставленной цели Нойнеру пришлось провести два месяца в спортивном зале, совмещая физические и энергетические тренировки, но результатом он был более чем доволен. Низенький круглый человечек лет пятидесяти с мягким, одутловатым лицом превратился в невысокого, крепко сложенного сорокалетнего мужчину, подтянутого и чисто выбритого. Людвиг отказался от горячо любимой им, австрийцем, коллекции бархатных и вельветовых костюмов, к которым прилагались рубашки светлых теплых оттенков, теперь в его гардеробе ровными рядами висели черные строгие пиджаки и брюки, белоснежные сорочки, а рядом – кожаные штаны и черные шелковые рубашки и несколько комплектов камуфляжной униформы. Полка с обувью отличалась еще меньшим разнообразием – узкие модельные туфли со скрытым каблуком, прибавляющим к росту сантиметров шесть, тяжелые военные ботинки на толстой рифленой подошве и байкерские сапоги-казаки с металлическими носами. Три похожих друг на друга образа, отличающиеся только акцентами. И надо признать, русские образы нравились Нойнеру куда больше, чем австрийские.
Просыпался Повелитель всегда в шесть утра, вне зависимости от того, во сколько он ложился. Принимал ледяной душ, проводил полчаса в спортивном зале, потом завтракал и ехал работать. В отличие от своего предшественника, он очень четко разделял территорию личной жизни и личных дел, и территорию работы и дел Братства. От квартиры, принадлежавшей Дориану, Людвиг разумно отказался, предпочтя ей небольшой особняк на том же Крестовском острове. Для своей корпорации, где был устроен также и петербуржский штаб Братства, он приобрел в собственность недавно построенный бизнес-центр – разумеется, тоже на Крестовском.
Негромко щелкнула минутная стрелка на больших часах – семь часов девять минут.
– Аполлон!
Через несколько секунд слуга появился в прихожей, поклонился.
– Да, господин Людвиг?
– Я позвоню за час до обеда. Сегодня подашь жаркое со свининой, в горшочке. Десерт не нужен. Я поем и тут же уеду.
– Как скажете, господин Людвиг. – Грек снова поклонился, и Нойнер в который раз подумал, что не ошибся, решив все же взять к себе бывшего слугу своего предшественника: Аполлон был исполнителен, в меру инициативен, прекрасно готовил, причем блюда самых разных стран, но даже не кулинарные таланты были его главным полезным качеством. Грек служил Вертаску около десяти лет и очень, очень многое знал. В отличие от Дориана, австриец никогда не забывал, что прислуга – не элемент декора и не удобный инструмент, прислуга имеет уши. А хорошая прислуга – еще и хорошие слух и мозги.
После памятного разговора по мобилу, когда петербуржец обвинил Людвига в том, что тот украл базу, Нойнер сразу же отправился в Россию. Что бы он ни сказал, он прекрасно понимал – Дориан не настолько глуп, чтобы пытаться не отдать информацию под таким смехотворным предлогом. Все это слишком хорошо проверяется.
Прилетев, Людвиг тут же направился к собрату домой, но не обнаружил его. Чуть встревоженный, Аполлон сказал, что господин уехал на какую-то встречу и должен был вернуться вскоре после полуночи, но почему-то не вернулся. Терзаемый дурными предчувствиями, Нойнер за пару часов развил бурную деятельность – деньги позволяли ему нанять на пару лет хоть всю полицию, спецслужбы, детективные и поисковые агентства. Пары лет, конечно, не понадобилось – за трое суток Петербург прочесали вдоль, поперек и еще в глубину на километр. Безрезультатно – Дориан Вертаск как сквозь землю провалился.
Пришлось звонить Вацлаву. Пражски прилетел через четыре часа, взял флаер с водителем и за ночь объехал весь город, пытаясь найти хоть какие-то следы своего потенциального преемника. Вернулся злой, молча выгнал всех из квартиры Дориана, заперся в оранжерее и не выходил оттуда до следующего вечера.
– Брат Дориан мертв, – объявил Вацлав, без стука входя в номер Нойнера. – Я знаю о конфликте, возникшем между вами с его слов. Хочу теперь услышать твою сторону.
Людвиг ощутил волну энергии, хлынувшую от чеха, и приготовился заниматься неприятным и непривычным делом – говорить правду.
Пражски проверил каждое его слово. Кажется, не поверил, но прицепиться было не к чему – в конце концов, австриец действительно не солгал ни в единой мелочи. Что-то недоговорил, да, но не более.
Так ничего и не сказав, глава Братства вернулся в Чехию. И уже оттуда спустя неделю позвонил Людвигу.
– Во-первых, принимай Петербург – в Вене тебе делать нечего, там все прекрасно работает и без тебя. Придется работать с нуля, раз база брата Дориана утрачена. Во-вторых – ищи базу. Сам понимаешь, если эта информация попадет в руки спецслужб, ничего хорошего не получится.
– Хорошо, учитель, – сказал Нойнер коротким гудкам.
И принялся за работу.
Первым делом он взял в оборот слугу Вертаска, поставив его перед несложным выбором: работать на Людвига так же, как он работал на Дориана, плюс выполнять некоторые другие несложные обязанности, плюс рассказать новому хозяину все о делах хозяина прежнего или же…
– Я согласен, но у меня будет два условия, – спокойно ответил Аполлон.
– Какие еще условия? – удивился Нойнер.
– Дополнительные два выходных в месяц и повышение зарплаты.
На несколько секунд австриец потерял дар речи – он-то думал, что речь пойдет о чем-то существенном!
– Получать будешь вдвое больше, выходные – один день в неделю и еще два в месяц по твоему выбору, но с согласованием минимум за три дня.
– Я согласен.
– Значит, с этого момента ты работаешь на меня. И для начала – расскажи мне все, что ты знаешь о делах покойного Вертаска. Лгать не советую – я не силен в телепатии и даже недоговорку могу принять за вранье. А когда мне врут – я злюсь. А когда я злюсь…
– Я понял, господин Людвиг. Можно начинать?
Рассказал он очень и очень многое. Пожалуй, гораздо больше, чем Нойнер мог рассчитывать. Да, с этим можно было начинать работать. Но сперва – база.
– Как и когда вор мог проникнуть в дом и украсть системный блок?
– В тот день, когда вы прилетели. Дориан приказал мне уйти, оставив дверь незапертой – видимо, боялся, что не сможет вам открыть. Еще он велел сказать охране на посту, чтобы те пропустили человека, который пойдет к Дориану Вертаску. Он нередко давал охране такие распоряжения, и они не удивились. Вор точно пришел в промежутке между моим уходом и вашим приездом. Иногда к Дориану приходило несколько человек за вечер, и потому охранники не удивились, что следом за одним гостем пришел другой.
– А записи с видеокамер?
– Уничтожены, к сожалению. С украденного системного блока управлялась система видеонаблюдения за квартирой и был нелегальный доступ к компу охраны. Все записи за те сутки уничтожены и восстановлению не подлежат. Но есть словесное описание первого гостя, составленное одним из охранников. Это был молодой мужчина среднего роста, бледный, худощавый, с длинными темными – возможно, черными – волосами, в кожаных штанах и кожаном же плаще на голое тело. Я не припоминаю никого, кто подходил бы под это описание.
Работать с Аполлоном оказалось сплошным удовольствием – грек обладал хорошей памятью, не имел привычки додумывать, если чего-то не помнил, рассказывал подробно, не упуская важных деталей, но в то же время не тратя время на ерунду. К сожалению, найти базу это не помогло. Нойнер искал ее полтора года, и все безрезультатно.
– Господин Людвиг, с вами все в порядке? – осторожно спросил слуга, вырывая австрийца из воспоминаний.
– Да, все хорошо, – он скинул пиджак, протянул его Аполлону. – Повесь обратно в шкаф – сегодня жарковато для полного костюма.
– В вашем офисе хорошие кондиционеры, а в шкафу висит еще один точно такой же костюм с пиджаком, – напомнил грек. – На случай, если будет какая-нибудь важная встреча.
– Точно. А я и забыл. Спасибо. – Он последний раз взглянул в зеркало, провел ладонью по гладко выбритому черепу и направился к двери. – За час до обеда я позвоню.
– Буду ждать, господин Людвиг.
После уличной жары – всего семь утра, а уже духота, как в полдень, и куда только OverTown смотрит? – прохлада кабинета казалась райской. Нойнер приказал секретарше принести кофе, поздоровался с личным секретарем – в отличие от длинноногой блондинки-кофеподавательницы, секретарь была немолодой и не очень красивой, зато отрабатывала свою двойную зарплату на все сто процентов.
– Доброе утро, господин Людвиг.
– Здравствуйте, Маргарита Юрьевна.
– Вы просили вчера напомнить, что ваша первая встреча – специалист по сетевой безопасности из две тысячи семьдесят третьего года.
– Да, спасибо.
Ага, конечно, специалист. То есть специалист – но наоборот. Проще говоря, хакер. Знаменитый в очень узких кругах хакер, два года назад взломавший государственный сервер, на котором хранилась информация обо всех гражданах России.
Он успел выпить кофе и просмотреть подробный список дел на сегодня, когда в кабинет постучалась секретарша Милочка и пропела:
– Федор Андреевич Шестков, специалист по…
– Пригласи.
Федор Андреевич оказался мужиком лет пятидесяти с хвостиком, в джинсах и драной футболке, заросший недельной щетиной. Суммарная стоимость одежды на нем не превышала стоимости белья на Людвиге, зато костюм Людвига, сшитый на заказ у лучшего портного города, не стоил и одной четверти сверхмощного компа-наладонника, выглядывавшего из широкого кармана не очень чистых штанов.
И все вместе это было слишком нарочито, чтобы казаться естественным.
– Здравствуйте, Федор, – спокойно поприветствовал гостя Нойнер. – Итак, я позвал вас, чтобы предложить… впрочем, подождите минутку.
Он быстро набрал на экране команду – тихо щелкнули замки, слабо загудело устройство, создающее непреодолимые помехи любой прослушке.
– Итак, вы – тот самый знаменитый Вайсс, взломавший в семьдесят третьем госсервер.
– Вы меня с кем-то путаете, – прищурился хакер.
– Не путаю. И не предлагаю играть со мной. Я знаю, кто вы. Я знаю, что за тот взлом вы получили денег достаточно, чтобы всю оставшуюся жизнь провести на итальянском побережье, где вы приобрели виллу. Однако через год вы вернулись в Россию. Почему? Потому что вам стало скучно. Вы не работяга, взломом зарабатывающий себе на хлеб и комп, и хакерство для вас – не ремесло, а творчество. Я прав?
– Да, – после паузы сказал Вайсс. – Вы не полицейский и вы не из спецслужб. Вы не стали бы устраивать эту беседу, если бы собирались меня сдать. Следовательно, вы хотите дать мне задание. Так?
– Именно. Задание – крайне сложное даже для вас, хоть вы и считаетесь одним из лучших хакеров в мире. Кстати, хотите кофе?
– Не откажусь.
– Сахар, сливки, корица?
– Просто кофе.
– Маргарита Юрьевна, пожалуйста, принесите нам кофе. Мне – как обычно, а Федору Андреевичу – без корицы. – Отключив связь, Людвиг вновь посмотрел на собеседника. – Так вот, господин Вайсс. Мне нужна информация, содержащаяся на трех компах. Один из них находится в Берлине, второй – в Нюрнберге, третий – в Гамбурге. К сети компы не подключены, но для вас, как мне известно, это не должно оказаться проблемой. Оплата – на ваше усмотрение. В качестве аванса могу предложить… Да, Маргарита Юрьевна, спасибо.
Дождавшись, пока секретарь выйдет, Нойнер открыл ящик стола, достал из него небольшую коробку, размером с две сигаретные пачки, протянул Вайссу. Тот повертел коробочку в руках, поставил на край стола, нажал единственную кнопку на гладкой металлической поверхности. Из края коробки выскочила крохотная игла.
– Проверка ДНК, – пояснил Людвиг. – Придется уколоть палец.
Хакер смотрел на коробку с недоверием, и австриец сам протянул руку, слегка надавил на иглу. Игла втянулась, а коробка начала стремительно раскладываться. Через несколько секунд перед Вайссом стоял разложенный ноутбук.
– Максимальные характеристики, проецируемая на панель клавиатура, экран с сенсорным вводом, проецируемый голографический экран. Основной материал – специальный сплав, жаростойкий, водонепроницаемый, удароустойчивый и так далее – но это все ерунда. Добраться до информации можно, только включив комп. Включение – только по коду ДНК, и никак иначе. Экспериментальная разработка. Абсолютная безопасность. Хотите?
– Да, – хрипло ответил Вайсс, не отводя взгляда от чуда техники. – Хочу.
– В таком случае… – Нойнер переставил ноутбук, удалил из его памяти информацию о своей ДНК – комп тут же сложился обратно в коробку, которую Людвиг вернул на самый край стола. – Забирайте. Он ваш. Будет открываться только по вашей ДНК, если не перепрограммируете. На меня он уже не сработает.
– Я приступлю к работе сегодня же. Максимум через месяц…
– Не надо сроков. Просто сделайте как можно быстрее. И самое главное – никто не должен знать, что информация скопирована. Адреса и вся прочая информация, которую я могу предоставить, – в этом пакете, – он положил на стол простой бумажный конверт. – Ну и, само собой, я не потерплю ни малейшего обмана. Вы пейте кофе, он вкусный и хорошо бодрит после бессонной ночи.
Вайсс залпом выпил обжигающий напиток, даже не почувствовав вкуса.
– Какие гарантии моей честности вы хотите? – тихо спросил он.
– Мне не нужны гарантии. Мне нужна сделанная работа, и только.
– Она будет сделана.
– Вот и хорошо. Тогда обсудим детали…
На обсуждение деталей ушло минут десять – все это время австриец внимательно следил за зрачками визави и за скоростью его реакции. Когда препарат, подмешанный в проходящий под кодовым названием «кофе без» напиток, начал действовать, Людвиг легко вытянул из ставшего очень разговорчивым и неосторожным хакера всю нужную ему информацию. Теперь Вайсс не сможет обмануть ни при каких обстоятельствах – Нойнер знал о нем все.
– Кстати, вот еще что хотел спросить! Скажите, а кому вообще мог понадобиться тот взлом госсервера? Или вы это делали исключительно для себя?
– Для себя? Не, для себя это слишком геморройно и рискованно. Это парень один заказал, он хотел кого-то из корпы вытащить. Устроил побег – помните, как раз в том апреле была история? Вот мы и подчищали следы за теми, кого он вытаскивал. Вообще, странный мужик, говорил странно, одевался странно, платил совершенно бешеные деньги даже за такую работу.
Людвиг почувствовал, как в груди вдруг стало на мгновение очень холодно. Он ненавидел само это ощущение, но безумно любил то, что оно означало. Он напал на след. Неизвестно, чей это был след, – но точно что-то очень важное и нужное.
– Странно говорил?
– Ага. Короткие такие рубленые фразы, и смотрел на нас, словно бы не видел. А одевался – вообще атас. Мы первый раз встретились в марте. Тогда холодно было, градусов шесть ниже нуля – а он приперся в плаще. Плащ кожаный и так не греет, так еще и распахнутый. А под плащом – ничего, голая грудь.
– Как он выглядел? – тихо спросил Нойнер.
– Ну, довольно высокий, худощавый, но крепкий, жилистый, сильный очень на вид. Волосы длинные, темные, распущенные всегда – ни разу его с «хвостом» не видел. Бледный, взгляд злой.
– Когда вы его видели в последний раз?
– Да в тот же день, когда побег был. Он велел начинать и ушел. Это около девяти вечера было, шестнадцатого апреля. Но это не главное. Вы бы знали, как сложно было удержаться от соблазна и не перекачать к себе с государственного сервака инфу на всяких там политиков, бизнесменов и тому подобных! Можно было бы вообще никогда в жизни больше не работать ни мне, ни детям, если они у меня вдруг появятся.
– А его изображение у вас есть?
– Да, остался один снимок с камеры, который я сохранил на всякий случай… Сейчас покажу, в наладоннике есть. Так… вот он.
– Позволите скопировать?
– Копируйте, – махнул рукой Вайсс.
– Вам и вашим детям и так можно будет никогда не работать после того, как вы выполните мое поручение, – торжественно провозгласил Нойнер, возвращая хакеру комп. – А теперь, извините, я должен работать.
– Да, конечно! Что-то я засиделся.
– Буду ждать от вас вестей, Федор Андреевич, – сказал Людвиг, открывая перед гостем дверь. – Маргарита Юрьевна, мне нужно поработать, никого ко мне не пускайте, пожалуйста!
– Конечно, господин Людвиг.
Тщательно заперев дверь кабинета, Нойнер дошел до стола, рухнул в удобное кресло, вытер платком выступившую на лбу испарину и открыл досье, в котором была информация обо всех людях, когда-либо как-либо контактировавших с Братством. Выбрал папку со снимками и запустил поиск на совпадение с оставленным Федором изображением.
Спустя полторы минуты напряженного ожидания программа завершила работу. Чувствуя, как бешено колотится сердце, Людвиг посмотрел на результаты поиска.
Семнадцать похожих изображений. И среди них – только одно подходящее, все остальные просто не могли быть в Петербурге в то время.
Теперь Нойнер знал, кто его враг. И, в отличие от собратьев, не собирался давать этому врагу ни единого шанса.
Назад: II. II
Дальше: II. IV