Глава 7
Дварх-крейсера приближались к окраинным мирам Аарн Сарт и оттуда навстречу к ним устремились тысячи солнечных парусников, корветов, фрегатов, глайдеров и яхт. Их экипажи радостно приветствовали возвращающихся из Поиска братьев и сестер. Эмоэфир дрожал от чувств и мыслей миллионов существ, переполнявших его. Но над всем этим висела тихая волна печали о Лане Дармиго, казалось, неслышный эфирный реквием звучал в душе каждого, и каждый видел перед глазами прекрасные города, созданные по проектам погибшей девушки. В память о ней города вырастили буквально за несколько дней, и очень многие решили в них поселиться.
Но жизнь продолжалась, тысячи и тысячи разумных хотели встретить новых аарн. Бесчисленные малые корабли мошками вились вокруг гигантских черных туш дварх-крейсеров, их посадочные палубы вскоре переполнились желающими первыми поприветствовать возвращающихся и пригласить еще не видевших нового дома братьев с сестрами к себе.
Илар расслабленно сидел в рубке «Пути Тьмы» позади главного пульта. Странное впечатление произвела бы рубка любого дварх-крейсера на человека, впервые попавшего сюда. Потолка, казалось, не было — только лес каких-то медленно шевелящихся разноцветных щупалец, среди которых то и дело пробирались мохнатые шары с десятками гибких ножек. Синеватые энергетические разряды постоянно сбегали по бугристым влажным стенам. Иногда из стены вдруг выдвигался какой-то агрегат, что-то делал и тут же исчезал. Пульт походил на что угодно, но только не на пульт космического корабля в представлении человека внешнего мира. Неровный, похожий на трюфель слизистый шар возвышался посреди рубки. Пульсирующие трубы биощупов тянулись от него к глазам пилотов, неподвижно замерших в низких удобных креслах у голоэкрана.
Возле правой стены в огромных креслах сидели черный и зеленый драконы — Т’Сад Говах и Г’Ран Эрхес, один из лучших пилотов ордена. Дварх-адмирал внимательно наблюдал за молодым драконом, чья судьба так походила на его собственную. И помогал, если возникала в том необходимость. Но такое случалось редко — Г'Ран оказался настолько талантлив, что за каких-то пять лет поднялся от рядового пилота лам-истребителя до дварх-навигатора. Драконы что-то обсуждали между собой, и любой мог ощутить их спокойную уверенность. Возле каждого из находящихся в рубке висела в воздухе маленькая платформа с полными стаканами, и многие прикладывались к тонизирующим напиткам. Дом приближался, вскоре их ждала радость встречи с друзьями и семьями, встреча с мирами, где их ждали и любили.
Тина стояла за плечом Командора и улыбалась. Каждую ночь она была с ним, и какое же счастье давали эти ночи. Илар больше не притворялся несокрушимым, и девушка радовалась этому. Она так старалась отдать ему все, что только могла. Ощущение тихой радости любимого человека стало, наверное, лучшей наградой, и как приятно оказалось эту радость чувствовать. Каждый встречный в последние несколько дней посылал ей любовь и гордость за нее, искренне поздравлял. Тина тихонько рассмеялась — вот уж не думала раньше, что Мастер способен так смущаться и краснеть… Прямо как мальчик, ей богу. Ну вот, опять… Опять смутился. И что ты с ним делать станешь? Он ведь почему-то чувствует себя виноватым за эти редкие минуты счастья, и ничего поделать с его чувством вины Тина не могла, хотя и не раз пыталась. Да не только она, все вокруг посылали Командору свою радость за него, но он только грустно улыбался в ответ и где-то в глубине его души ощущался страх. Тина однажды заглянула в сон Илара, напуганная диким клокочущим хрипом, и была в ужасе. Рушащиеся города, сгорающие заживо дети, гибель всего, чем жили и дышали аарн. Неужели он считает, что капелька счастья для него выльется в такой кошмар для всех? Похоже, именно так…
Девушка бросила взгляд вперед и улыбнулась старику Ро-Арху, лично ведущему крейсер на подходах к астропорту. С какой стати тот носил маску старика, девушка не знала, но Син предпочитал выглядеть пожилым, полностью седым человеком, хотя вполне мог снова стать молодым. Дварх-адмирал улыбнулся в ответ, биощуп, тянувшийся от его глаза к пульту, судорожно сократился.
Потом Тина послала улыбку и дракону, сидевшему рядом со своим соплеменником — Т’Сад тоже в последние дни не отлучался с «Пути Тьмы», внимательно наблюдая за Мастером. Видимо боялся, что тот снова закроется в привычную раковину, что было очень и очень вероятно. Тина и сама боялась этого больше всего на свете. А ведь ей придется отлучаться, и как оставить Илара одного? Девушка обдумывала этот вопрос, но не смогла придти ни к какому выводу. Да, вокруг тысячи сестер, каждая будет счастлива остаться с Мастером, вопрос ведь в другом — позволит ли он? Тина очень в этом сомневалась.
Вдруг дварх-адмирал к чему-то прислушался, и все вокруг уловили тревогу старика. Командор немедленно повернулся к нему, в его взгляде появился вопрос.
— Дарт-ситуация, Мастер, — мрачно сказал Син, его эмообраз показался остальным черным.
— Где? — вскинулся Илар.
— У нас в скоплении.
Командор с таким изумлением приподнял брови, что Тина не смогла сдержать улыбки, хотя и сама сильно встревожилась. У них — дарт-ситуация? Мир на грани эмоциональной гибели? Мир, распространяющий вокруг себя волны энтропии и инферно?
— Ты знаешь, Мастер, пылевое скопление чуть ниже второго квадранта, недалеко от тройной звезды Истор? — спросил дварх-адмирал.
— Обращал внимание, но не более того.
— Мимо него прошла яхта с молодоженами, восьмерная семья. Через минуту после прохождения биокомп яхты подал сигнал бедствия. Все люди внутри находились в глубоком психошоке, их едва удалось спасти. Состояние двух девочек до сих пор критическое. Целители Душ не справляются с их ужасом…
— Выяснили, что произошло? — прищурился Командор, его лицо сразу стало жестким.
— Да, — кивнул старик. — Но потеряли парнишку-разведчика. Его звали Алекс Нам.
Губы Илара сжались — как же так, и дома гибнут дети… Но он заставил себя отставить боль в сторону и вопросительно уставился на старого друга. Адмирал, внимательно смотревший на него, продолжил:
— Психошок получил также биокомп разведчика, потому и не вывел вовремя корабль из облака. А почему не спасли? К сожалению, мальчик слишком долго был мертв, когда корабль нашли. Отказало сердце, не выдержало такого уровня чужой боли. Но в памяти сошедшего с ума биокомпа обнаружена причина. Ребятишки сумели понять, в чем там дело.
— И в чем же?
— Населенная планета… Никто и заподозрить не мог, что в таком облаке может оказаться населенная разумными планета! К тому же — полностью инфернальная. Такого уровня инферно я не помню. Почти шестьсот единиц! К сожалению, больше никаких подробностей в памяти биокомпа не нашлось.
Командор присвистнул. Такого страшного инферно не встречал даже он за всю свою долгую жизнь. Что же за кошмар в том бедном мире творится? Неудивительно, что инфернальное излучение выплеснулось в окружающее пространство. С этим надо что-то делать, и делать срочно — его эмоционально открытые дети совершенно беззащитны перед этой мерзостью, они будут просто умирать, столкнувшись с ней.
— Син, Тина, Т’Сад! — резко сказал маг, и каждый подтянулся, такой металл зазвучал в его голосе. — Отдых для нас отменяется. Высаживайте всех лишних, на борт по центурии «Бешеных Кошек», «Коршунов Ада» и «Ангелов Тьмы». Пусть берут самое лучшее снаряжение из запасников, не обходятся имеющимся! Высшая степень защиты по всем параметрам, и — как можно быстрее к этому проклятому облаку. Если инфернальное излучение доберется до какой-то из наших планет… Объяснять, что случится, надо?
— Не надо, — мрачно проворчал дракон, почесывая когтем нос. — Вид разумных известен?
— Люди, — столь же мрачно ответил ему Син. — Кто же еще… Но сильно смахивают на легендарных эльфов. Что очень странно, ведь эльфы ушли неизвестно куда больше пятнадцати тысяч лет назад.
— Увидим на месте, — оборвал начинавшуюся дискуссию Командор. — Не до того сейчас.
Он встал и опустил голову.
— Помянем мальчика…
Все встали. Над головами повисла голограмма улыбающегося чернокожего юноши с белыми волосами до пояса. Лавиэнец. Впрочем, давно не лавиэнец, аарн. Еще один брат покинул их, покинул, присоединившись к ушедшим в Вечность. Боль потери медленно поднялась и накрыла каждого в рубке. Все на крейсере тоже ощутили распространяющиеся волны скорби. Страшная новость понеслась по Аарн Сарт, и вскоре каждый аарн молча стоял перед портретом брата, отдавшего жизнь за них всех.
Рас жаждал прибытия на Аарн Сарт, как жаждут глотка воды идущие через пустыню. Он столько наслушался от братьев и сестер о чудесах миров ордена, что желание увидеть эти чудеса своими глазами усиливалось с каждым мгновением. Впрочем, то же самое ощущал каждый новичок.
Люди толпились у огромных обзорных экранов крейсера и с изумлением наблюдали за циклопическими сооружениями астропорта. Казалось, гигантское невероятно перепутанное дерево само по себе выросло в пространстве. На каждой его ветке теснились сотни и сотни диковинных черных плодов. Дварх-крейсера… Сколько же их здесь? Тысячи и тысячи. И это ведь только один из нескольких сотен астропортов, разбросанных по скоплению. Рас изумленно помотал головой — он много слышал и читал, но сих пор и представить себе не мог реальную мощь ордена.
А сколько мелких кораблей носилось вокруг… По первому впечатлению, их были миллионы самых разнообразных расцветок, даже глаза болели от их пестрого беспорядочного мельтешения. В стороне пролетело несколько бабочек, взмахивая яркими крыльями. Для космоса зрелище казалось фантасмагоричным, можно было подумать, что это сон, если не знать, что бабочки — это всего лишь орбитальные паромы. Каждый старался увидеть побольше. Каждый понимал, что не стань он аарн, то ничего из этого не увидел бы. Ни в каком случае.
В обитаемой галактике хорошо знали, что ни разу ни один чужой корабль не проникал в глубину Аарн Сарт, орден никого и никогда не пускал к себе, торговля шла только на двенадцати пограничных планетах. Исключений не допускалось. О каком-либо туризме вообще речи не шло, аарн только презрительно кривились на любые, самые заманчивые предложения туристических фирм. Многие богатые люди галактики жаждали увидеть своими глазами загадочные планеты ордена, о которых ходило столько невероятных слухов, готовы были уплатить за это любые деньги, и туристические фирмы не прекращали бесполезных попыток договориться с орденом. Увы, никакие деньги не могли помочь — на Аарн Сарт не желали видеть посторонних. А любой корабль, пытающийся проникнуть глубже обозначенных границ, атаковали боевые станции Защитного Круга, о которых тоже не имелось никакой достоверной информации, кроме самых диких слухов.
Что самое странное, орден никого из нарушителей не убивал — все они просыпались за несколько парсеков от скопления в своем корабле со стертыми накопителями информации. Если на корабле до того была какая-нибудь авария, какая-нибудь неисправность, то после пробуждения экипажа он казался только что сошедшим со стапелей. Многие из нищих вольных торговцев таким образом ремонтировали свои разболтанные и древние звездолеты. Аарн до того не было никакого дела, они восстанавливали аварийные корабли и вышвыривали их из скопления. Никто не знал, каким образом они это делают — кроме смутных образов чего-то огромного ни один из членов экипажа ничего не помнил. К тому же, кораблю-нарушителю навсегда запрещалось даже приближаться к Аарн Сарт, с ним больше не желали иметь никакого дела. Правительства заявляли протесты против нападения на мирные корабли, но Аарн было с высокого потолка плевать на все протесты, они не играли в так называемую политику и не заключали ни с кем никаких договоров, кроме торговых.
И как же дрались между собой корпорации, чтобы захватить себе хоть одну торговую концессию ордена, чтобы получить хоть мельчайший договор о поставках чего-нибудь на Аарн Сарт. Почему? Да потому, что любые торговые взаимоотношения с Аарн давали такую прибыль, что никакая другая не шла с ней ни в какое сравнение. Особо ценными считались технологические новинки, которые орден периодически подбрасывал остальным. А этих новинок здесь было столько, что даже попавшие на пограничные планеты торговцы, видевшие многое, ходили, открыв рот и изумляясь самому обычному для местных. Устаревшее здесь на сотню лет являлось последней новинкой для любой планеты обитаемой галактики.
Каждая, даже самая могучая и богатая корпорация мечтала открыть счет в Аарн Сарт Банке, но такая роскошь дозволялась только очень старым партнерам ордена, которых знали не меньше трехсот лет. Этому желанию не стоило удивляться — любой другой банк галактики считал долговые сертификаты АСБ самой надежной валютой и легко выдавал под их залог любые суммы, даже многократно превышающие сумму самого сертификата. Кредитные карточки ордена принимались к оплате всюду, и высшим уровнем престижа для богатого человека было вынуть из кармана кредитку АСБ. Это значило, что его семья очень богата и как минимум триста лет является торговым партнером ордена. И ни разу за все время не подводила контрагента.
К тем, кто пытался их надуть хоть в мелочи, Аарн без лишних разговоров поворачивались спиной, немедленно аннулируя все договора и выплачивая любые неустойки. Никогда больше обманувшей фирме или семье не позволяли совершить ни одной сделки с чем-либо, к чему имел отношение орден. Каким образом Аарн отслеживали эти сделки, опять же никто не знал, но никакая цепочка подставных лиц или компаний не помогала. Орден мгновенно вычислял участие проштрафившихся и вносил в черный список уже тех, кто помогал обманщикам. Несколько подобных примеров хорошо убедили остальных контрагентов, что обман обойдется им куда дороже. И никто больше не рисковал.
На двенадцати пограничных планетах ордена разрешали селиться иностранцам, там охотно предоставляли работу всем желающим, но каждого прибывшего эмигранта Аарн проверяли какими-то своими способами. Любого, кто внушал им малейшие подозрения, в тот же день сажали в первый попавшийся корабль с волчьим билетом. Многие люди стремились попасть туда — в ордене не существовало понятия бедности как таковой. Любой, проработав на пограничной планете всего несколько лет, возвращался домой богачом — заработанные деньги только скапливались на его счету, а все необходимое для жизни человек получал бесплатно. Да и престижную работу после возвращения получить было очень просто — специалисты, прошедшие обучение на пограничных планетах ордена, ценились в обитаемой галактике на вес вария. Впрочем, многие и многие никуда не хотели возвращаться, и жили на этих планетах до самой смерти. Их дети почти всегда становились аарн — одним из требований ордена к эмигрантам было посещение детьми местных детских садов и школ.
Вспомнив все это, Рас вздохнул. Он сам мечтал в свое время побывать на одной из пограничных планет, будучи уверенным, что больше ничего ему не светит. Чудо все-таки случилось, и он сам стал аарн. Теперь у него есть возможность увидеть все, что не мог видеть ни один чужак. Рас снова повернулся к обзорному экрану. «Путь Тьмы» не спеша подваливал к одной из ветвей астропорта, и желание оказаться там побыстрее становилось все сильнее и сильнее. Ветвь медленно надвигалась и, казалось, уже закрыла собой всю вселенную, когда произошло что-то странное. Дварх-крейсер резко вздрогнул, и астропорт снова начал удаляться.
— Внимание всем! — набатом ударил резкий эмообраз Эстарха. — Прошу не членов экипажа срочно покинуть «Путь Тьмы» через гиперпорталы, вас ждут в зале Лианен астропорта. Координаты перехода переданы в ваши голары. Экипажу — боевая тревога! Всем находящимся на борту «Бешеным Кошкам», «Коршунам Ада» и «Ангелам Тьмы» — готовность номер один, оборудование и защита высшей степени. Биощиты обязательны!
Аарн встревожено загудели, но тут же замолчали. Над крейсером, заполняя собой все вокруг, зазвучала заставляющая душу плакать мелодия Прощания, и Рас увидел портрет улыбающегося лавиэнца. «Прощай, брат… — сами по себе прошептали губы. — Я не знал тебя и мне так жаль…» Тихая скорбь эхом шла по эмоэфиру, голар каждого сообщал, что случилось. Почти каждый аарн не мог прийти в себя от изумления — инфернальная планета у них в скоплении?! Да как такое вообще возможно?! Но боевая тревога была объявлена, и разумные начали покидать крейсер — все знали, что без серьезной на то причины их не попросили бы сделать это.
Рас стоял и смотрел на распахивающиеся то тут, то там провалы гиперпереходов. Он тоже хотел перейти в астропорт, где, как говорил Эстарх, их ждали. Но что-то не давало сделать этого. Какое-то непонятное чувство поднималось из Бездны, и внутри все дрожало. Да что это с ним? Что вообще происходит? Казалось, попеременно теплые и холодные нити тянут Раса в центр неизвестно откуда взявшегося в нем самом пятна первозданной Тьмы, какое-то знание рождалось в глубине души, и парень терялся все больше и больше. Но вскоре Рас откуда-то твердо знал, что необходим здесь, что есть что-то, что сможет сделать только он, что никто не сумеет его заменить. Казалось, в душе рвутся какие-то привычные давно связи и прорастает что-то новое, кто-то зовет его, настойчиво зовет. Рас не понимал, что с ним творится, но четко знал, что не имеет права уходить, что обязательно должен попасть туда, куда пойдет «Путь Тьмы». Что-то там ждало его. Что-то или кто-то, с чем или кем он обязательно должен встретиться.
— Рас! — заставил подпрыгнуть эмообраз матери. — Ты только посмотри на эту маленькую дурочку, не хочет уходить, и все тут!
Рядом с Иреной стояла Ана, упрямо продолжающая отрицательно качать головой и отнекиваться. Глаза девочки были устремлены в пол, а ее чувства так и кричали, что она не может, ну просто не может уйти. Что тоже обязательно должна встретиться с этим чем-то, что так настойчиво зовет ее. Рас с изумлением слушал ее душу и открывал навстречу свою. Девочка, ощутив, что стоящего перед ней парня тоже позвало это что-то, так и подалась вперед, с надеждой смотря на него. Ирена с немалым удивлением вслушивалась в их чувства, но уже понимала, что здесь что-то серьезное. Хотя опыта, как у Целителя Душ, у женщины совсем не было, но какой-то частью сознания она понимала, что в случае такого совпадения настаивать на своем нельзя. Нужно сперва понять, почему их что-то зовет и зовет ли. Рас с Аной переглянулись и решительно направились к рубке.
Ирена немного постояла, смотря им вслед, и вздохнула. Что ж, все как всегда — сыновья уходят в бой, а матери ждут их. Ждут, любят и верят, что дождутся. Женщина смахнула слезы с глаз, и слабая улыбка тронула дрожащие губы. Но она нужна здесь, она должна стать истинным Целителем Душ, пройти Школу Духа, и только потом у нее появится право идти рядом с теми, кто закрывает собой других. Мысленная команда, и перед Иреной распахнулся гиперпортал. Она снова поглядела в глубь коридора, в котором скрылся ее сын, и шагнула в черный провал.
Командор мрачно отмечал выполнение его приказаний, напрямую подключившись к биокомпу крейсера. Эстарх недовольно пофыркивал, но молчал, не решаясь спорить, когда вокруг творится такое. Через мозг Илара прокатывались потоки информации, из которых маг мгновенно вычленял все ему необходимое, даже не задействуя собственный биокомп. Так, отряды десанта готовы — ребята молодцы, сразу подключили биощиты, каждый не понаслышке знает, что такое инферно.
Через служебные гиперпорталы потоком поступали оружие, биомасса и все, что только могло пригодиться в этой неожиданной экспедиции. В накопители закачивался тройной запас энергии, под дополнительные торн-батареи даже пришлось занять несколько обычно пустующих кормовых трюмов. Это, конечно, несколько опасно — в случае пробоя защитного поля от «Пути Тьмы» мгновенно останется только облачко плазмы. Но выбора нет, при таком уровне инферно необходимо выставлять по крайней мере три полноценных линии защиты, а на все это нужна энергия. Командор отнюдь не был уверен, что ему удастся поддерживать энергетические каналы вблизи того мира, все силы придется тратить на собственные щиты. Остальные трюмы дварх-крейсера загружались десантными катерами, глайдерами, боевыми роботами и танками высшей степени защиты — кто знает, может, невдалеке от источника излучения не будет возможности пользоваться порталами. Илару доводилось сталкиваться с подобным, и он решил на всякий случай перестраховаться. Почти все, не участвующие в разведке боем, покинули корабль, а оставшиеся устраивались в противоперегрузочных ложементах — времени терять нельзя, придется идти на форсаже, не тратя энергию на внутренние гравиполя.
— Мастер… — привлек внимание мага чей-то неуверенный эмообраз и он обернулся. Так, только их здесь и не хватало для полного счастья! Двое новичков, Рас и это большеглазое чудо, Ана, стояли в дверях рубки.
— Почему вы здесь? — с недоумением спросил Илар. — Простите, ребята, но мы идем на очень опасное дело, а вы еще ничего не умеете. Уходите в астропорт, прошу вас.
— Прослушайте нас… — эмофон девочки вибрировал. — Пожалуйста, вы все поймете…
Илар прислушался к их чувствам, и удивление начало медленно подниматься в душе мага. Внутри каждого из детей бушевал вихрь, раздирающий на части душу и не дающий ни одному уйти, требующий оставаться здесь и заставляющий верить в собственную необходимость. Необходимость быть здесь именно сейчас. Эти двое слышали Зов… Зов Предназначения. Эстарх только крякнул, услышав его, и самоустранился. Двархи почему-то старались держаться подальше от тех, кого захватил Зов. Внятного объяснения, почему это так, ни от одного из бестелесных добиться не удалось. Мычали что-то, и поскорее переводили разговор на другую тему.
Командор повернулся к Т’Саду и быстро передал ему считанное. Дракон на секунду замер, осмысливая, затем тоже повернулся и принялся внимательно разглядывать мнущихся на пороге Раса с Аной. Дварх-адмирал сам несколько раз в жизни ощущал Зов и знал, что противиться ему никак нельзя. Да и невозможно. Если у ребят такое четкое ощущение, что они необходимы, то это действительно так, и они еще сыграют во всей этой истории важную роль. Как бы не ключевую.
«Да, — донесся до него узконаправленный эмообраз Командора. — Детей придется брать с собой. Играть в игры с Предназначением я не рискну. Хотел бы я только понять, почему именно они…»
«Ишь, чего захотел! — внутренне хохотнул Т’Сад. — Мы это, как ты сам помнишь, узнаем только тогда, когда все уже заканчивается. Понимаю, что за детишек боишься, но увы. Выбора у нас особого нет, придется брать».
Рас с тревогой смотрел на молчащих Командора и огромного черного дракона, о котором столько слышал. Легендарный дварх-адмирал! Парень не мог понять сам себя, но уверенность, что он должен лететь, все нарастала. Точно то же самое, он хорошо это чувствовал, ощущала и Ана. Девочке было страшно и интересно до жути. Как она еще дома мечтала открывать новое, неизвестное, до чего трудно, если вообще возможно, дотянуться. И эта странная жажда лететь к инфернальному миру давала ей такой шанс. Может, она сможет действительно оказаться полезной и что-то сделать для всех тех, кого успела так полюбить? Ана сильно волновалась и очень боялась, что ее не возьмут. А Зов становился с каждой минутой все сильнее…
— Что ж, — нарушил, наконец, молчание Командор. — Вы летите. Но учтите, ни единого шага в сторону без разрешения.
Он повернулся к пульту и вызвал на главный экран Тину. Девушка в этот момент занималась тем, что внимательно проверяла снаряжение каждой из подчиненных ей «Бешеных Кошек». Поход в мир с подобным уровнем инферно требовал совершенно нетрадиционных мер защиты, и лучше трижды перепроверить все, чем потом из-за собственной небрежности терять братьев и сестер. Она прекрасно знала, что для любого эмпата появиться в мире смерти без внешних биощитов равнозначно медленной и мучительной смерти.
Перед глазами снова стояли глаза умирающих девочек, которых так и не смогла вытащить тогда, на Ирмионе. Не хотелось вспоминать эту страшно закончившуюся операцию, но воспоминания нахлынули сами собой, и девушке хотелось скрипеть зубами от досады. Страх снова терять тех, кого любила, колотился в душе, и Тина искоса поглядывала на весело готовящихся к бою и вовсю зубоскалящих кошек. Каждая десантница слышала страх своего дварх-майора и старалась послать в ответ уверенность в своих силах, спокойствие. Дварх-майор даже растрогалась, но скрыла свои чувства за щитом. Предаваться самотерзаниям времени нет, через несколько минут старт, и нужно еще раз все проверить.
Услышав сигнал вызова, Тина резко повернулась к стене, на которой появилось изображение Илара. «Не случилось ли еще чего?» — возник тревожный вопрос. Обычно Мастер старался никого не тревожить перед началом боевой операции, прекрасно понимая, на каком взводе находятся люди. Только если случалось нечто, менявшее все планы, он вызывал готовящийся к бою отряд. Тина внимательно всматривалась в лицо мага, пытаясь увидеть на нем какие-нибудь признаки новой беды. Рядом с Мастером почему-то стояли Рас и Ана. «Интересно, а они там зачем?» — скользнула по краю сознания мысль.
— Отправляю этих двоих к тебе, — сказал Командор. — Позаботься, чтобы они были снаряжены и защищены, как следует.
На лице девушки отобразилось такое изумление, что Илар не смог сдержать смеха. Ему вторил громовой смешок черного дракона. Тина даже рассердилась на них — мало ли у нее сейчас дел, а эти двое шуточки шутят! Она собралась было сказать что-то едкое, но не успела, услышав добродушный рокочущий голос Т’Сада:
— Зов Предназначения, девочка. С этим не шутят.
Тина недоверчиво покосилась на смущенных Раса с Аной. Что-то очень странное. Она, конечно, знала, что иногда кое-кто из аарн слышит непонятный Зов, и это всегда касается чего-то очень важного для всего ордена, чего-то основополагающего. Но никогда еще Зов не касался тех, кто только-только стал аарн и еще не успел ничего узнать об их жизни. Почему именно эти двое? Ладно — Рас, он сильный и умный парень. Но Ана? Это беззащитное большеглазое дитя? Что она может сделать там, где, скорее всего, придется проливать кровь? Где придется умирать и убивать? Но Зов оставался загадкой даже для Мастера, о нем знали только то, что ему следует подчиняться, иначе дело обязательно кончалось катастрофой.
Увы, Мастер полностью прав, раз Рас и Ана слышат Зов, то отправляться без них в мир инферно будет чистой воды глупостью. Похоже, они должны сыграть какую-то пока непонятную Тине роль в будущих событиях. И роль очень важную. Да, жаль детишек, они не готовы снова погружаться в подлость и грязь. Как бы не пришлось после операции их к Целителям Душ отсылать…
— Ладно, присылай, — Тина даже прикусила губу от досады. — И не беспокойся особо, Мастер, я за ними присмотрю. А вы двое, если скажу прыгать и квакать, чтобы прыгали и квакали!
Парень с девочкой судорожно кивнули. Затем шагнули в открытый Командором портал и оказались рядом с группой девушек в черно-серых боевых скафандрах. Ана с изумлением смотрела на такую добрую и ласковую обычно Тину, она и представить себе не могла, что та может быть настолько жесткой. Рас ничуть не удивлялся, ему уже довелось повидать дварх-майора в деле, и он прекрасно понимал, почему пашу прозвали Тину Кровавой Кошкой. Парень с любопытством осмотрелся. «Бешеные Кошки» готовились к бою в овальном, метров трехсот в длину, темно-сером зале. Потолок выглядел рубчатым, неровным, в его глубине постоянно вспыхивали какие-то огоньки. В стенах были сотни ниш, в которых Рас увидел наполовину вросшие в них пустые скафандры. Какие-то ломаной формы наросты на тех же стенах, только выше ниш, постоянно вибрировали.
Девушки делали что-то непонятное со своими скафандрами, от чего по их поверхности все время пробегали волны темного свечения. Рас даже встряхнулся — слишком много странного… Снова повернувшись к входу, он увидел как Тина подошла к нишам и быстро подобрала снаряжение для двух новичков. «Бешеные Кошки» обычно носили черно-серые боевые доспехи с изображением приготовившейся к прыжку разъяренной дикой кошки на груди. И все, кому доводилось встречаться в бою с этим легионом, вспоминали его эмблему с ужасом. Невольно на память приходили страшные истории о жестокости «Проклятого Легиона», как с ненавистью называли кошек в странах обитаемой галактики. Больше чем их боялись разве что «Коршунов Ада».
— Разденьтесь догола, — донесся до Раса голос Тины. — Доспехи надевают на голое тело, они срастаются с ним и способны долго сохранять жизнь даже в случае смертельных ранений.
Парень поперхнулся, очень неловко было раздеваться в присутствии сотни молодых и красивых в большинстве своем женщин. Но, ощутив исходящую от них всех волну тепла и поддержки, успокоился. Никто здесь не станет над ним смеяться. Он быстро сбросил форму, которая за последние дни стала второй кожей, и осторожно влез в стоявший перед ним распахнутый скафандр. Темно и мокро, внутреннюю поверхность доспехов, мгновенно прилипшую к коже, покрывала какая-то слизь, и сперва было очень неприятно. Рас не успел опомниться, как скафандр пошел волнами и сросся вокруг него, полностью закрывая все тело, кроме головы. Теперь осталось только нарастить шлем, и мало что в мире после этого могло нанести ему вред. Рядом стояла Ана, тоже в доспехах, и морщилась от липких прикосновений чего-то непонятного к коже. Рас четко ощущал отвращение девочки и, хотя сам чувствовал себя ничуть не лучше, послал ей волну тепла и уверенности в себе. Малышка радостно улыбнулась в ответ, но тут же снова дернулась от очередного движения скафандра.
— Теперь самое важное, — снова заговорила Тина и протянула каждому шевелящийся, похожий на амебу неприятно пахнущий комок. — Положите на язык и подождите, пока бионити не вживутся. Это — биощит, без него идти в мир инферно для эмпата равносильно смерти. Здесь же биочип, обеспечивающий удаленную связь и функцию «Последнего Дара». Я знаю, что это очень неприятно, но вы сами решили идти с нами, и без полного боевого снаряжения никто вас никуда не пустит.
Ана первой протянула руку и взяла липкий комок. Вблизи его запах стал еще противнее, а шевеление ложноножек вызывало отвращение. Девочка резко выдохнула, зажмурилась, набралась мужества и положила комок себе на язык. Какого труда ей стоило удержаться от рвоты! А тут еще мерзкое ощущение, что какие-то очень тонкие нити пролезают внутрь языка, нёба, щек. Наверное, ее вид был довольно странным, так как несколько кошек не выдержали и прыснули. Зато потом послали девочке ощущение тепла и поддержки, прося не обижаться на смех. Ана не обиделась, она просто не могла обидеться на кого-нибудь из братьев или сестер. Странное ощущение во рту расссосалось и теперь ей казалось, что что-то шевелится внутри головы, прямо на поверхности мозга. Боли не было, но и удовольствия в этом ощущении оказалось весьма мало. Она оглянулась, и сама едва не прыснула. Такой искривленной физиономии, как у Раса сейчас, видеть не доводилось еще ни у кого. Вытянувшаяся, полная отвращения и настолько искаженная, что оставалось только удивляться, как его еще не хватают судороги. «Это и я так выгляжу? Фи!» — промелькнула мысль, и Ана постаралась расслабиться.
«Ана, ты меня слышишь?» — раздался вдруг женский голос в голове у девочки, и она ойкнула от неожиданности.
«Не бойся, — засмеялся голос, — просто проверка связи. Это я, Тина».
«Я тоже тебя слышу, — вклинился в разговор голос Раса. — Это что, телепатическая связь?!»
«Да, — с легкой иронией ответила дварх-майор. — Она работает на расстоянии до двухсот миль. К сожалению. Для более дальних расстояний используйте голар».
«А эмообразы?»
«Ими можно общаться только в прямой видимости. В ином случае опять же используют голар. Но для боя телепатическая связь куда удобнее, тем более что она легко делится на тысячи не связанных друг с другом каналов».
— Голар? — с недоумением повторил уже эмообразом Рас. — А что это вообще такое?
— Гологипертерминал, — рассмеялся кто-то из кошек. — Не ломать же нам каждый раз язык, пытаясь выговорить сие милое словечко? Вот и сократили. Вообще, длинные слова стоит сокращать в боевой обстановке. Там иногда доли секунды все решают.
— Ладно, хватит ржать! — резкая команда Тины покрыла собой весь зал. — Все по местам, через две минуты старт! Шлемы нарастить! Когти и зубы наточить! Вперед, кошки, хвосты трубой, и пусть враги дрожат! Мы идем!
Дикий, воющий мяв раздался в ответ. Рас и Ана с изумлением наблюдали за скандирующими боевой клич десантницами. Глаза каждой горели лихорадочным возбужденным огнем, они шли в бой, на возможную смерть, знали это и были готовы. Эту готовность умереть Рас легко считывал в эмоэфире, и она изумляла и воодушевляла его. Слушая чувства других, парень даже не заметил, как из пола рядами выросли противоперегрузочные кресла. Точнее, ложементы — в них можно было только лежать. Какие-то шланги и ремни свисали с каждого, у изголовья виднелся пульт небольшого биокомпа.
— По местам! — снова раздалась команда, и «Бешеные Кошки» принялись рассаживаться.
Их с Аной Тина усадила едва ли не силой и внимательно проверила, все ли пристегнуто как надо, ничуть не доверяя неопытным людям и предпочитая сделать все сама. Девочка подчинялась, не протестуя и понимая необходимость этого. Хотя некоторое неудобство присутствовало, она никак не могла привыкнуть к новой Тине, слишком та отличалась от себя обычной. В скафандре Ане тоже было непривычно и неудобно, она ощущала, как какие-то трубки и отростки внедряются в тело. Вот что-то мягкое просверлило висок и прикоснулось к мозгу. Так ей, по крайней мере, показалось. Да нет, не показалось, перед внутренним зрением вдруг сам по себе возник приглашающий интерфейс биокомпа доспехов, и Ана ощутила их, как ощущают собственное тело. Каждое устройство, каждое сочленение, оружие и устройства сохранения жизни. Теперь она знала, как использовать все это, и неизвестно откуда взявшееся знание немного пугало.
Но вдруг случилось еще кое-что, и Ана едва не завопила в голос — что-то прикоснулось к ее самым интимным местам и мягко, без боли, вошло в них. Вошло и срослось. «Не бойся, маленькая! — раздался в голове смешок Тины. — Скафандру нужно обеспечить тебе удобство во время боя. А вдруг тебе в туалет захочется? Теперь ты можешь не терпеть, если понадобится, доспехи уловят потребность организма и сами заберут все лишнее». Ана только судорожно кивнула — все-таки воспоминания о том, что делали с ней в подвале Томорроя, никуда не ушли, и прикосновения к интимным местам были девочке очень неприятны.
К счастью, скоро все эти ощущения прошли, и она окончательно почувствовала доспехи, как раньше чувствовала форму. Скафандр перестал быть чем-то чужеродным и стал частью ее самой! Ана изумленно покачала головой — сколько все-таки в ордене удивительного… Девочка в свое время немного интересовалась развитием науки и понимала, что увиденное здесь опережает имеющееся в галактике не меньше, чем на несколько поколений. Да за малую долю подобных биотехнологий любое государство пашу с радостью продаст половину своих граждан в пожизненное рабство!
— Внимание всем! — раздался ниоткуда голос Командора. — Начинаем предстартовый отсчет. Корабль идет на форсаже. Всем, кто еще не сделал этого, срочно занять противоперегрузочные ложементы!
Монотонный механический голос начал обратный отсчет. Ана с волнением ждала старта, слегка побаиваясь, но какой-то странный азарт все прочнее обосновывался внутри нее, потихоньку вытесняя прочие чувства. «Восемь, семь, шесть, — сами собой повторяли вслед за механическим голосом губы. — Пять, четыре, три, два, один… Старт!» Какая-то могучая рука внезапно вжала девочку в ложемент так, что перехватило дыхание. Но в ту же секунду над ней появилось на грани видимости синеватое свечение. Появилось и без следа уничтожило навалившуюся тяжесть. Как жаль, что нельзя находиться в рубке и видеть все… Но Ана твердо знала, что настанет время, когда у пульта крейсера будет стоять она. Так будет. Во что бы то ни стало будет!
«Всем приготовиться войти в состояние эмосна, — раздался в голове Аны бесстрастный голос Тины. — Включаю!»
Ана хотела что-то сказать, но не успела. Ей вдруг необоримо захотелось спать, настолько, что девочка едва успела сладко зевнуть. Зевнула и провалилась в сон.
* * *
Илар внимательно рассматривал покрытый непроницаемыми тучами шарик инфернальной планеты. Похоже, там никогда не видели солнца и звезд. Впрочем, звезд бы они не увидели ни в каком случае — пылевое облако, в котором находилась система желтого карлика с единственной планетой, оказалось настолько плотным, что увидеть сквозь него что-нибудь можно было только, если очень повезет. Да и климат внизу, похоже, еще тот. Даже сквозь тучи Илар видел воронки смерчей, гуляющих по планете. Впрочем, населена была только небольшая область у экватора, огромное плоскогорье, возвышающееся над поверхностью на добрых восемь с небольшим километров. До этого плоскогорья смерчи не добирались.
— Син, что говорят детекторы? — обратился Командор к адмиралу, сидевшему у пульта в прямом подключении к главному биокомпу крейсера. Толстое, постоянно сокращающееся щупальце биосистемы приросло к его глазу, и старик периодически касался этого щупальца рукой, ласково поглаживая его.
— Спроси Эстарха, — проворчал тот. — Извини, занят, здесь такое творится, что едва держу стабильность гиперконтуров.
— Спрашиваю.
— На поверхности жизнь совершенно невозможна, — сообщил дварх. — Давление до тридцати атмосфер, жара до восьмидесяти градусов. Ураганные ветры до сотни метров в секунду. И смерчи. Только на плоскогорье относительная стабильность от нуля до плюс сорока. Лето длится девять десятых оборота планеты вокруг светила, зима теплая и короткая. Жизнь там весьма разнообразна, какая-то дикая смесь биологических видов — такое ощущение, что многие завезены с других планет.
— Мне не хотелось бы столкнуться с некоторыми образчиками этой жизни даже в боевом скафандре, — нервно передернул крыльями дракон. — Вот уж чудовища…
— Ясно… — пробормотал Командор. — Интересно, как люди в этом сумасшедшем мире вообще выжили? И как здесь оказались? Не похоже, чтобы они были местным видом.
— Кто может знать, кроме них самих? — хмыкнул Эстарх. — Если возьмем кого на борт, расспросишь.
— Мастер, я поднимаю вторую линию защиты, — донесся до Илара эмообраз Т’Сада. — Щиты не выдерживают. Инферно доросло до восьмисот единиц, боюсь, планета на грани распада.
— Поднимай, — мрачно ответил маг. — И держи наготове еще одну. Я сейчас попробую посмотреть окрестности в других диапазонах. Не обращайте на меня внимания некоторое время, придется уйти из тела.
Дракон молча кивнул, Эстарх что-то невнятно буркнул. Тело Мастера, сидевшего в кресле неподалеку от пульта, подернула сеточка черных молний, его глаза стали похожи на два провала Тьмы. Затем целый клубок разноцветных энергетических нитей почти полностью скрыл мага от постороннего взгляда. Сам Илар в это время уходил в сторону от дварх-крейсера, впервые за сотни и сотни лет задействуя высшие уровни подвластных ему сил. Он сминал инфернальное излучение и делал его прозрачным, пытаясь понять, что происходит внизу, откуда взялся этот кошмар.
Из ментала планета выглядела неровной, казалось, от нее отбиты огромные куски, в местах сломов копошится что-то мерзкое, серо-багровое, склизкое. Маг поднялся еще на три уровня выше и попытался всмотреться в один из разломов. Источник силы, живущей чужой болью и смертью. Семь выходов на поверхность, откуда изливалось мертвенное излучение, покрывали несчастную планету сеткой ужаса.
Морщась от отвращения, Илар обратил внимание на населенное людьми плоскогорье и едва сдержал мысленный вопль. Почти повсеместно там кого-то мучили, кого-то убивали, кто-то страдал и кричал от боли. И отчаяние, мертвенное отчаяние покрывало плоскогорье, от этого отчаяния хотелось бежать, куда глаза глядят. Все эти страшные чувства захлестывали мага, щиты трещали под их напором и едва выдерживали. Он попытался найти хоть какие-нибудь источники любви, доброты, радости. Ни единого… Такое ощущение, что в этом страшном мире вообще нет никого, способного любить. Не любящего, а хотя бы способного на это…
Командор ввел себя в еще более глубокий транс и снова тщательно прощупал планету, пытаясь найти хоть одного просто доброго человека, ради которого стоило щадить эту клоаку зла. Не нашел. Что ж, нужно выходить. Высаживаться сюда смысла не имеет, спасать здесь некого. Несущих другим боль и ужас Илар за разумных существ давно не считал.
Т’Сад, внимательно и встревожено наблюдавший за Мастером, увидел, что клубок разноцветных молний, в которые тот превратился, снова начал обретать очертания человеческого тела. Вот уже только темные провалы вместо глаз, вот эти провалы постепенно становятся знакомыми до боли серыми глазами. Командор зажмурился и некоторое время сидел молча. Затем скрипнул зубами и приказал:
— Вызывай сюда боевую станцию, Т’Сад. Одну из конвертирующих пространство. Наверное, «Дорогу Жизни» Тин-Онега. Гвард дотошнее других, он справится с задачей лучше прочих.
— Ты считаешь?.. — изумленно расширились глаза дракона.
— Там некого спасать! — раздраженно махнул рукой Илар и скривился от отвращения. — Просто некого, я не смог ощутить ни одного доброго человека, ни одного, кто не добавлял бы своей доли в этот шабаш зла. Высаживаться глупо, только ребятишек наших гробить, не вынесут они этого ужаса. Но и уничтожать планету нельзя, это вызовет такой всплеск инферно, что мы с ним не справимся, задет будет, как минимум, десяток наших миров.
— Тогда зачем тебе конвертеры пространства такой мощности?
— Закуклить пространство-время вокруг них, и пусть сами хлебают свое дерьмо! — зло оскалился Командор. — Вокруг всей звездной системы!
— Ну ты даешь, Мастер… — протянул Т’Сад, поджав под себя хвост от силы рвущихся из мага чувств. — Может, все-таки стоит попытаться…
— Не стоит! — резко оборвал его Илар. — Ты даже не представляешь всего ужаса, который сейчас потоком изливается оттуда. Смотри!
Он ретранслировал друзьям часть того, что смог уловить над инфернальным миром. И едва успел остановиться, потому что даже дракон начал впадать в психошок. После столь наглядной демонстрации никто больше спорить не решился. Вскоре одна из гигантских боевых станций снялась со своего места в Поясе Защиты и направилась вглубь Аарн Сарт. Гипергенераторы долго набирали мощность, а затем, казалось, само пространство-время перекрутилось и свернулось в точку.
Анализаторы большинства станций слежения обитаемой галактики взвыли дурными голосами, когда нечто размером со среднюю луну вломилось в гиперпространство и ушло куда-то вглубь владений ордена. Никто не знал, что и подумать, кораблей такого размера существовать не могло, это было физически невозможно. Но Аарн, как всегда, оставили без внимания запросы институтов и академий галактики.
Ана открыла глаза, отстегнула шланги от скафандра и резко встала. Ноги подгибались, голова адски болела, она едва сдерживала рвоту. Девочка сама не знала, что заставило ее проснуться, но позволить себе спать дальше не имела права. «Я должна это остановить! — билось в ней. — Я должна! Этого нельзя допустить!» Совершалась какая-то страшная ошибка, что-то такое, что может погубить все вокруг, погубить ее братьев и сестер, ее саму. Девочка лихорадочно отключила защиту, сняла шлем и потерянно застыла возле кресла, не понимая, что дальше, но твердо зная, что обязана остановить то, что скоро произойдет, обязана что-то сделать, чтобы не допустить этой страшной беды. Ее шатало, Ана не могла ходить, но все равно заставила себя сделать шаг и сразу упала.
Тина, бегло просматривавшая что-то на терминале в углу зала, услышала шум и изумленно обернулась. Это еще что такое?! Каким образом глупышка проснулась? Что, аппарат эмосна сломался? Она быстро проверила и удивилась еще больше. Все работало, как положено. Ана должна спать без задних ног. Она просто не могла проснуться!
— Мне нужно к Командору… — отчаянный, хоть и почти неощутимый эмообраз заставил девушку вздрогнуть. — Это срочно… Прослушай меня, сестра…
Тина хотела было усыпить дурочку, но что-то долетело до нее, какое-то странное чувство, скорее даже предчувствие чего-то очень страшного. Она все-таки вслушалась и едва не упала сама. Это был Зов, Зов страшной силы, именно он поднял Ану с кресла и тащил к Мастеру, чтобы не дать тому совершить что-то, нарушающее сами основы мироздания. Что-то такое бурлило в душе девочке, что Тина даже задохнулась на мгновение от ощущения непоправимости надвигающейся беды. Какая-то сила нарастала вокруг, сила, способная уничтожить все, что Тина любила, девушка ощутила это настолько четко, что морозная дрожь пробежала по коже.
Терять времени было нельзя, Мастер сам должен услышать все, что чувствует это дитя. Может, он поймет, где ошибка. Тина знала, что рядом с крейсером находится боевая станция, но не могла понять, что не так. Пусть несущие зло сами захлебнутся в своем зле, это полностью справедливо! Но Зов никогда еще не ошибался, а значит…
Она быстро открыла портал в рубку и буквально за шкирку втянула в него Ану. У пульта о чем-то переговаривались Син Ро-Арх и Т’Сад, Эстарх периодически вставлял реплики, шутил и вообще всячески старался развеять гнетущую атмосферу вокруг. Только это у дварха не слишком-то получалось. Мастер молча стоял в стороне. Тине стало не по себе из-за исходящей от него приглушенной тоски. Снова погрузился в какую-то свою старую боль, и она ничего сделать не могла. Да и не время сейчас этим заниматься.
— Мастер, не делайте этого! — отчаянно простонала Ана, изо всех сил транслируя магу свои чувства.
— Почему? — резко повернулся к ней Илар.
Он слышал, как Зов рвал на части бедное дитя. И никак не мог понять, в чем ошибся, что сделал неправильно. Но Зов ведь вырвал ребенка из эмосна и заставил придти к нему, чтобы остановить закукливание инфернальной планеты, подготовка к которому уже началась. Илар быстро прокрутил в памяти все, что знал об этом странном состоянии, иногда настигающем некоторых из братьев и сестер ордена. Первыми на память пришли несколько страшных катастроф. Тогда он не послушал детей, которых заставил прийти к нему Зов. И сколько их из-за этого погибло… Повторять глупую ошибку? Ну, уж нет! Единственное, что дико раздражало — маг не понимал, откуда приходит этот непонятный Зов, кто и как его посылает. Неужто сам Создатель? Да нет, Создатель никогда не вмешивается. Потому Илар и сомневался все время, боялся, что однажды Зов подтолкнет совершить что-то такое, что погубит его детей.
— Там, внизу, люди… — шептала, сама не понимая, что шепчет, Ана. — Там те, без кого все погибнет… Они нам нужны, необходимы… Их нельзя закрывать от мира, от Творца, Мастер, поймите, нельзя… Там Касра, да, ее зовут Касра… Касра, Меняющая Смысл… Найдите ее, от нее зависит все… Там Кер, Идущий во Тьме… Найдите их, Мастер. Умоляю, найдите…
Глаза девочки закатились, и она рухнула без сознания. Илар едва успел подхватить малышку. Через несколько минут примчались вызванные кем-то из адмиралов Целители и унесли Ану с собой, обозвав всех присутствующих безмозглыми скунсами, едва не погубившими ребенка. Командор ни на что не обращал внимания, он обдумывал сказанное девочкой. Зов из будущего… Истинное пророчество. Что-что, а видеть истинные пророчества Илар умел всегда, видеть и отличать от ложных. Каким образом страшный дар пророка лег на беззащитное дитя?
Что же это получается, он сам едва не уничтожил тех, кто готов стать аарн? Тех, кто крайне важен для ордена? Тех, кто спасет остальных, когда придет для того время? Да, похоже, начал терять чутье и удачу… Непонятно все-таки, почему он не услышал этих людей во время транса. Странно, очень странно все. И этот тысячи лет скрывавшийся в забытой туманности мир, и вдруг выплеснувшееся инферно, и Зов, впервые за все время существования ордена Аарн зазвучавший в душах тех, кто еще ничего не знал и не умел.
— Мастер, мы полностью готовы, — донесся по голару эмообраз Тин-Онега, командира боевой станции «Дорога Жизни». — Звездная система накрыта полями искривления пространства. Все параметры совпадают с расчетными. Прикажешь начинать?
Как и каждый гвард, Тин-Онег всегда говорил очень лаконично и только по существу.
— Отставить! — хрипло ответил Илар. — Сброс энергии по каналу, который я сейчас дам. Свернуть поля искривления и быть готовым отправиться на место боевого дежурства. Только очень прошу тебя, не вспарывай снова пространство как по дороге сюда, нечего еще раз пугать до полусмерти всю галактику.
— Понял, выполняю, — в эмообразе гварда звучало изумление, но он не стал переспрашивать.
В Гнездах Гвард почтение к старшему по рангу возвели в такую степень, что даже те из гвардов, кто стал аарн, не смогли избавиться от чинопочитания и никогда не обсуждали приказов вышестоящих, какими бы те ни казались дикими. А уж тем более приказов самого Командора. Но не удивиться странной отменой последнего приказа Тин-Онег не мог — это какую же прорву энергии дзаргу под хвост вышвырнули! Большому гнезду на несколько лет безбедной жизни хватит. Но тут на него рухнуло эмосообщение Мастера о случившемся, и гвард даже пасть распахнул от потрясения. Зов против? Тогда, конечно… Тогда точно нельзя… Он привычно, почти не задумываясь над своими действиями, управлял гигантской станцией, сворачивал растянутые на несколько световых лет поля искривления, но никак не мог успокоиться.
Немного в стороне распахнулся один из странных, ведущих в никуда гиперканалов, откуда обычно поступала энергия, и Тин-Онег начал осторожно сбрасывать в него излишки с накопителей. Приходилось действовать с ювелирной точностью — одна ошибка, и от них всех вместе с планетой даже облачка плазмы не останется. Да и чему удивляться: целую планетную систему закуклить — это вам не просто так, подобного никогда еще не делали. Он постарался на славу — энергии в накопителях станции хватало, чтобы зажечь звезду, а не только закуклить. Столь масштабное задание приятно щекотало самолюбие гварда, и сейчас он даже жалел в глубине души, что не смог показать все свое искусство. Но раз нет, то нет. Мастер и так ценит Тин-Онега, не зря же сюда вызвали именно его станцию. Он отдал приказ, и «Дорога Жизни» неспешно двинулась в обратный путь к Поясу Защиты.
— Слава Творцу! — донесся до Командора образ Т’Сада. — Чувствовал я, что ты замахнулся на что-то слишком уж большое, но не мог объяснить.
— Хорошо, — обернулся к нему Илар. — Давай тогда думать, что дальше делать.
— А здесь и думать нечего, — вмешалась Тина, до того стоявшая в сторонке. — Нам нужно найти тех двоих, о ком говорила девочка. Значит, зажигай небо над плоскогорьем. Будем проводить Поиск, может, кто Призыв выкрикнет. Если ничего не получится, станем искать другой выход.
— Пожалуй, ты права, — вздохнул Командор, потирая висок и морщась. — Эстарх, на поверхность можно проложить гиперпорталы?
— Да, Мастер, — ответил дварх. — Хотя энергии на каждый придется потратить раз в десять больше, чем обычно.
— Да какое это имеет значение! — отмахнулся Илар. — Тина, вызывай остальных командиров отрядов. Вам всем — боевая тревога и подготовка к высадке! Т'Сад, на тебе анализ местного языка, его внедрение и излучение Поиска. Эстарх, приготовься к сканированию. Син, на тебе защита и двигатели.
— Есть, Мастер! — девушка повернулась и выбежала из рубки.
Дракон молча кивнул и, подхватив с пульта щупальце биосистемы, прирастил его к своему левому глазу. Старый адмирал внешне вообще не отреагировал, но Илар ощутил, как скачком поднялась мощность защитных полей гипергенераторов. Дварх, что было на него не похоже, не ответил, однако вокруг крейсера развернулись крылья анализирующих ментальных полей.
В зале, где спали «Бешеные Кошки», взвыла сирена. Рас мгновенно проснулся и даже подпрыгнул в кресле от неожиданности. Первые несколько мгновений он только хлопал глазами, не понимая, где находится и что вообще происходит. Потом вспомнил, и возбуждение заставило вскинуться. Боевая тревога! «Хоть бы только взяли! — мелькнула мысль. — Хоть бы только они меня взяли!» Вокруг вертелась бешеная карусель — кошки что-то делали, готовили какое-то оружие, двигаясь настолько быстро, что парню захотелось протереть глаза. Казалось, вокруг крутится запущенный на тройной скорости инфофильм. Рас даже протянул руку к глазам, но наткнулся на шлем. Вот это да! Он не ощущал скафандра, тот, как форма раньше, стал частью его самого. А сколько дополнительных чувств появилось! Интерфейс биокомпа в углу левого глаза постоянно докладывал о состоянии всех систем, для активации любой достаточно было мысленной команды.
Оторвавшись от изучения своих новых возможностей, Рас снова оглянулся и увидел, что кошки неспешно строятся у стены в несколько рядов. Перед ними прохаживалась Тина, нетерпеливо поглядывая в его сторону. Это что, только его ждут? Ой, мамочки, стыдно-то как… Рас быстро вскочил на ноги, едва не запутавшись по дороге в переплетении шлангов, и подбежал к дварх-майору. Девушка с иронией глянула на сконфуженного парня, усмехнулась и скомандовала:
— В строй!
Рас облегченно вздохнул и стал с краю. Его приняли как равного! Пусть будет в сто раз труднее, но лучше так, чем остаться никем. Справится! Хотя в глубине души прекрасно понимал, что его ценность как бойца пока равна нулю. Что ж, он все равно станет воином. Пусть не сразу, пусть со временем, но станет. И знал, в тренировочный лагерь какого именно легиона придет.
Кошки слышали, что творилось в его душе, и тихо пересмеивались между собой — все понимали, что у них скоро появится новый кот. И многие облизывались на него, как на миску сметаны, скрывая, правда, свои ощущения под щитами. Рас девушкам нравился, и они были не прочь принять его в свою семью. Пусть только сперва чуть пообвыкнет на Аарн Сарт, а то сейчас, узнав о взаимоотношениях в легионе, он, чего доброго, ума лишится. Получить в жены сразу десять тысяч женщин, драконочек и арахн все-таки слишком для любого, кто еще не привык к порядкам ордена.
— Итак, коты и кошки! — раздался в зале звонкий голос дварх-майора. — Мы начинаем Поиск! Над планетой вот-вот запылает небо, и как только отзовется кто-нибудь из будущих братьев и сестер, будьте готовы к выходу.
— Что с оружием? — спросил кто-то.
— Для начала холодное, — ответила девушка. — Энергетическое или пулевое использовать только в самом крайнем случае. Уровень цивилизации на планете — средневековье, и применение высокотехнологического оружия может вызвать шок у выкрикнувших Призыв. Всем ясно?
Отчаянный, пронзительный мяв послужил ответом, и Тина довольно рассмеялась. Ее девочки в своем репертуаре!
Стена посветлела и превратилась в экран, на котором медленно проявился мрачный, темный, полуразрушенный и грязный город. Небо над ним было черно-сизым, низкие тучи нависали почти над самыми крышами. Ураганный ветер, смешанный с водяной пылью, нес по городу ошметки чего-то. Узкие улочки вились между построенных из грубо обтесанных каменных блоков домов. И только иногда в нише у какого-то дома горел факел. Двери выглядели массивными, огромными, и ни одна не была открыта. Вместо мостовой — непролазная грязь, по которой пробирались одетые в лохмотья, шарахающиеся друг от друга фигуры. Люди… И какой же безнадежностью веяло от каждого из этих людей. Холод, голод и отчаяние. Только эти три слова приходили на ум при виде жителей города. Вдруг лицо одного из них выплыло на экран крупным планом. Рас присмотрелся к нему и внезапно понял, что что-то с этим человеком не так. Не похож он на человека. Лохмотья, затравленный вид, наполненные отчаянием и безнадежностью огромные миндалевидные глаза. И при том невероятная, нечеловеческая, утонченная красота лица. И подрагивающие заостренные уши…
— Внимание всем! — раздался в зале голос Командора. — Население планеты — эльфы. Пятая разумная раса галактики найдена!
Аарн потрясенно замолчали. Эльфы… Легендарные эльфы, ушедшие из галактики больше пятнадцати тысяч лет назад, все это время жили в их родном скоплении? Но тогда все еще более странно. Эльфы и инферно? Как это могло совмещаться, ведь бессмертные во всех легендах были добрыми и светлыми, достигшими совершенства? Именно они в свое время подняли расы людей и гвардов из дикости и невежества. Что же с ними случилось?
Рас с изумлением и ужасом смотрел на ряды плах, кольев, костров, на которых мучительно умирали тысячи несчастных. И это эльфы?! Великие, мудрые, вседобрые эльфы?! Да нет, это какая-то пародия на древнюю расу, страшная пародия, жестокая насмешка над верой многих и многих, что есть где-то премудрый и предобрый народ, который придет и спасет в случае любой беды. А эти? Кого могли спасти они? Каждый охотился за каждым, они прямо на улицах пожирали тела друг друга, выдирая внутренности у еще живых и кричащих от боли собратьев.
За всем этим кошмаром внимательно наблюдали сидящие на высоких ящерах воины, с ног до головы закованные в какой-то металл. Наблюдали, но не вмешивались, только изредка срубая голову какому-нибудь слишком близко подобравшемуся к ним бедолаге. Если бы Рас не знал, что все это действительно происходит внизу, то он мог бы подумать, что перед ним фантазии безумного режиссера-садиста.
Вдруг небо над городом палачей запылало разноцветными бликами Поиска, и аарн встрепенулись.
* * *
Кер остановился у обрыва. Ну, вот и все, дальше идти некуда. Грань Мира. Его гнали, как бешеного роска, уже который день, кольцо облавы стягивалось и стягивалось. Сколько раз бывшему капитану стражи удавалось вырваться из этого кольца, он и сам не помнил. Хотя не совсем понимал, зачем борется за свою жизнь. Ведь жить больше незачем. Но все же жил и дрался за эту ненужную ему жизнь. Теперь вот дошел и до Грани Мира. Отсюда разве что — спрыгнуть вниз, чтобы не мучиться. Но такой выход для слабаков, а таковым мастер меча себя никогда не считал. Значит, нужно сражаться и подороже продать свою давно дырявую шкуру. Уж нескольких-то уродов Кер вполне способен забрать с собой в чертоги Вульхаса. Эх, если бы не пал его дваг, то можно было бы еще поиграть в прятки. Но, увы…
Эльф поднял голову к покрытому черными, бурлящими тучами небу и хрипло рассмеялся. Жаль… Как жаль, что он не преуспел и не прикончил этого ублюдка Крага, жаль, что не смог спасти Касру. Касра… Единственное существо в этом страшном мире, ради которого Кер готов был на все. Сегодня ее казнят. А он не сумел спасти, да что говорить, даже отомстить по-настоящему не сумел. Проклятые колдуны! Им бы только побольше убить, побольше замучить для своего Вульхаса. Если раньше случались три-четыре жертвоприношения в год, и это можно было как-то терпеть, хотя и больно терять друзей так глупо, то за последние два года жертвоприношения стали ежедневными. От населения страны осталась едва ли треть, а колдуны и не думали останавливать свой страшный конвейер смерти.
Перед глазами эльфа продолжало стоять улыбающееся лицо Касры. Представив себе, что сотворили колдуны и их палачи с девушкой, которая была ему дороже жизни, Кер отчаянно застонал. «Не сумел… — шептали губы. — Не сумел… Какой же из тебя воин, если ты ее защитить не сумел?!» Вдалеке затрещал кустарник, и мастер меча мгновенно встряхнулся — вот и пришло время умирать. Окинув взглядом местность, он нашел удобное место. Одинокая скала невдалеке от обрыва. Став у нее, Кер оскалился — так хоть со спины, роски поганые, зайти не смогут. А спереди пусть попробуют взять первый меч Инторега. Не было у него соперников, никто не мог победить капитана стражи Двенадцатого Мага в поединке. Все это знали, никто даже не рисковал бросать вызов. И ураган на руку — луки им не помогут.
Воспоминания непрошенно поднялись из глубин памяти, и губы эльфа горько искривились. Если бы не Касра, не эта чистая девочка, он так и служил бы до сих пор палачам. Ведьма, осмелившаяся не пытать и убивать, а лечить… Нарушение святых заветов Вульхаса! На бедняжку спустили всех росков, только заподозрив, что она осмелилась облегчить мучения какого-то несчастного, и лишила Повелителя Вульхаса законной пищи — чужой боли. И его, Кера, послали арестовывать девочку.
Мастер меча хрипло расхохотался. Он ведь тогда только вошел, увидел ее, увидел беззащитный и все понимающий взгляд… Этого оказалось достаточно, чтобы привычная жизнь мгновенно рухнула. Что-то сияющее, надмирное в глубине глаз этого ребенка так поразило повидавшего все капитана стражи, что он ушел вместе с Касрой, бросив все и наплевав на все, чем жил раньше. Больше года Керу удавалось прятать девушку по заброшенным подвалам.
Никогда эльф не думал, да и не верил, что кто-то или что-то может стать ему дороже собственной драгоценной жизни. А вот, поди ж ты, стало. Любой ушиб или порез, случайно полученный Касрой, болел и у него, болел куда сильнее, чем собственные раны. Никогда раньше он и представить не мог, что так вообще бывает. Бывает… Это Кер ощутил на себе. А потом — потом случилось то, что когда-нибудь должно было случиться. Нельзя прятаться вечно, рано или поздно все равно найдут. Вот и нашли. Кер тогда, добыв немного еды, вернулся в подвал заброшенного дома, где последние две недели прятал Касру, и не нашел ее. Их убежище оказалось разгромлено. А вскоре глашатаи Синклита Двенадцати объявили о предстоящей казни ведьмы, преступившей заветы Повелителя Вульхаса…
Кер как будто сошел с ума, он превратился в вихрь смерти, убивал воинов Синклита десятками, но так и не смог прорваться к замку Ренсаль, где держали Касру. Эльф вцепился зубами в руку, чтобы не застонать от отчаяния. Он ведь даже смог прорваться сквозь охрану к Третьему Магу, Крагу Ла Дарву. Но что может сделать простой воин против проклятого небом колдуна? Чудо, что вообще удалось уйти оттуда живым. Живым, но обожженным и со сломанной рукой. Отлежался у одного из старых друзей в подвале, и тот не выдал опального капитана, за голову которого давали уже пять тысяч золотом.
А на площади каждый день объявляли о пытках, которым подвергалась его любимая девочка… Страшных пытках. Кер ничего не мог поделать, ничем не мог помочь, он только убивал, убивал и убивал… Убивал, не помня себя от отчаяния. И вскоре по всему городу развернулась настоящая облава на бунтаря, перерывали каждый дом и каждый подвал. Пришлось бежать, прятаться было негде. Да и незачем. Он ведь дышал, только пока дышала Касра, а ее уже совсем скоро должны казнить. Значит, и ему жить больше не нужно. Вот только бы забрать с собой побольше этих сволочей.
Эльф присел у скалы на корточки и продолжил ждать охотников. Не спешат, знают, что дичь опасная попалась. Ну-ну, охотнички, давайте, не трусьте. Вас же много. Из-за кустов показалась первая шеренга закованных в сталь воинов. Кер даже удивился — Стальную Гвардию не пожалели, чтобы его затравить. Надо же, как боятся какого-то одиночку господа колдуны… С чего бы это? Он снова хрипло расхохотался и встал у скалы в странной боевой стойке, известной всему Инторегу. Обманчиво расслабленный, ноги полусогнуты, кончики обоих мечей опущены к земле. Но те, кто видел Кера в бою, знали, как быстро он превращается в вихрь смерти. Воины Стальной Гвардии, несомненно, видели, так как замерли в нерешительности. Впереди стоял Куар Ла Грин, когда-то считавшийся одним из друзей бывшего капитана стражи. Он выступил вперед и развернул свиток, скрепленный печатями Синклита.
— Кер Ла Синер! — раздался скрипучий голос, за который эльф когда-то не раз посмеивался над приятелем. — Согласно постановлению Синклита Магов ты должен сдаться! Если ты сдашься сам, тебе будет оказана величайшая честь — ты будешь принесен в жертву Повелителю Вульхасу на главной площади Инторега. Прекрати сопротивление, или ты умрешь подобно бешеному роску, а твое тело вышвырнут в бездну!
— Подойди и возьми меня, Куар, если осмелишься! — насмешливо отозвался Кер. — Нашли тоже идиота. Да, я умру и не боюсь этого. Но многие из вас умрут вместе со мной.
Снова его хриплый смех прорезал тишину над обрывом, и было в этом смехе что-то такое, что ничего не боящиеся рыцари Стальной Гвардии дрогнули. Перед ними стоял воин, который все для себя решил и все потерял, который способен перебить их всех в одиночку — просто потому, что ощущает себя правым. Но несколько эльфов все же ступили вперед и медленно пошли к скале. Каждому хотелось получить огромную награду, обещанную магами за голову безумца. Казалось, какой-то вихрь взметнулся им навстречу. И снова Кер расслаблено стоял у скалы. Все как прежде, только невдалеке валялось пять трупов. Доспехи им не помогли — мечи бунтаря легко нашли сочленения.
Куар с тоской смотрел на того, с кем когда-то распил не одну сотню бутылок вина и не мог понять, что могло случиться с ним, почему он пошел против Синклита. Из-за какой-то паршивой девки? Да как он осмелился?! А теперь бывший друг, скорее всего, его убьет… Как владеет мечами Кер Ла Синер, Куар знал лучше других и не питал иллюзий. Единственный в Интореге мастер древнего искусства… Бывшего капитана стражи Двенадцатого Мага можно было взять, только навалившись массой со всех сторон. Так подонок и это предусмотрел! У скалы устроился! Не подойти к нему сзади. А приказ выполнять надо, не то самого в жертву принесут.
— Капитан! — донесся до него голос кого-то из воинов. — Смотрите! Небо!
Куар задрал голову и замер на месте с открытым ртом. Вместо привычного с детства черно-багрового водоворота небо пошло цветными сполохами и переливами, настолько яркими, что болели глаза. Кер тоже с некоторым удивлением смотрел на буйство красок. Это что еще господа колдуны выдумали? Внимание отвлекают? Не получится, изгой все равно краем глаза наблюдал за Стальной Гвардией. Но закованные в сталь воины сами застыли в недоумении.
— Слушайте нас, эльфы! — грянул с небес громовой голос, некоторые из гвардейцев даже попадали на землю, зажав уши руками, а на лице Куара появилось дикое, не поддающееся описанию изумление. — Есть среди вас те, кто не хочет нести в мир зло, кто способен ценить чью-то жизнь больше своей, кто способен любить другого и верить другу? Если есть, то мы зовем вас с собой, в небо. Там вас ждут те, кто понимает, любит и уважает вас! Если вы решитесь, крикните вверх три слова: «Арн ил Аарн», и за вами придут. Придут, если вы действительно чисты.
Кер покачал головой. Ну, надо же, так он и поверил. Заманчиво, ох, как заманчиво поверить, что есть такие же, как он сам и его Касра. Да вот только, если бы это было так, не гнали бы его через полмира, как взбесившегося роска. Глупо, господа колдуны, очень глупо… И очень подло.
— Сволочи, — хрипло пробормотал эльф, продолжая с отвращением качать головой, даже на самом святом его попробовали поймать. — Арн ил Аарн… Придумают же словечки…
— Мастер, есть первый Призыв! — обратился к Командору Эстарх. — Посмотри!
Илар быстро повернулся к экрану. Целая толпа закованных в сталь воинов окружила прижавшегося к скале эльфа в лохмотьях. В руках оборванец держал два меча, у его ног валялось несколько трупов. Закованных в железо с ног до головы трупов. Командор профессионально оценил, как именно убили воинов, и весело хмыкнул, одобрительно кивнув. Да, это мастер. Его противникам даже доспехи не помогли, перерезал, как кутят. На нечеловечески прекрасном лице эльфа застыла гримаса боли и отчаяния. И отчаянной решимости идти до конца. Илар внимательно смотрел в лицо существа древней расы и понимал даже без сканирования, что перед ним стоит один из его детей, один из тех, для кого честь и любовь превыше всего в этом мире. Кто способен сжечь за собой мосты и драться до последнего, даже твердо зная, что все равно проиграет. Но такие не способны сдаваться, это не для них, их выбор — смерть. Они умрут, но никогда не станут жить подобно шелудивому псу. И Илар не ошибся — переливчатый сигнал подтвердил, что он видит будущего аарн.
— Мастер! — ворвался в его мысли эмообраз Тины. — Рас утверждает, что эльфа зовут Кер, Идущий во Тьме. А он не слышал пророчества Аны! Снова Зов, и этот эльф — один из тех двоих.
Илар замер. Пророчество начало сбываться… Первый найден! Теперь главное — спасти этого воина. Он повернулся к нетерпеливо ожидающей ответа девушке и приказал:
— По два отделения кошек и ястребов туда! Вытащите его любой ценой! Если нужно убить этих вот железнолобых, убейте. И еще…
— Что? — спросила Тина.
— Возьми с собой Раса. У меня предчувствие, что он будет нужен внизу. Только прошу тебя, присмотри за мальчиком…
Девушка улыбнулась ему и кивнула. В глазах Мастера горела тревога, и так захотелось обнять его, прижаться, уверить, что все будет в порядке, что она со всем справится. Но это потом, а сейчас ее ожидал сражающийся в одиночку с толпой убийц будущий брат, которому нужна помощь. Тина еще раз кивнула и отключилась. А еще через пару мгновений на крейсере взревели сирены боевой тревоги, и гиперпорталы в мир смерти открылись.
Небо продолжало полыхать, но Кер больше не обращал на него внимания. Он ждал новых нападений и презрительно улыбался. Странно, но Стальная Гвардия не нападала, воины ошеломленно замерли и продолжали глазеть вверх. Вдруг кто-то указал пальцем на него, Кера, и что-то отчаянно завопил. Эльф, ничего не понимая, оглянулся и только теперь понял, что его окружила какая-то сияющая белесая дымка. «Достали-таки, твари! — заскрипели зубы. — Ну, давайте же, жгите! Что остановились?!» Но никто не стал его жечь, дымка сама собой рассеялась, и над головой прозвучал переливчатый, похожий на трель неизвестной птицы звук. Кер с недоумением бросил пару взглядов по сторонам, пытаясь найти его источник, но ничего не нашел. Воин снова оскалился — раз так, он еще повоюет, пусть попробуют взять. Кончики мечей слегка подрагивали, глаза горели сумасшедшим огоньком. Куар, внимательно смотревший на него, даже отступил назад от этого безумного стремления к смерти.
Взметнулся вихрь рядом с обрывом, и что-то лопнуло со странным звуком. Прямо в воздухе, шагах в трех от Грани Мира, взвихрились две черные воронки, и на изумленных эльфов глазами Первозданной Тьмы посмотрели провалы в никуда. Мастер меча снова замер — да что это происходит сегодня? Никто из колдунов подобного никогда еще не творил! Но видел по изумлению Стальной Гвардии, что для них происходящее — такая же загадка, как и для самого Кера. И совсем перестал что-либо понимать. Однако не прекращал находиться на грани, готовясь мгновенно превратиться в вихрь смерти.
Из провалов начали выпрыгивать воины, закованные в сплошные, отполированные до зеркального блеска доспехи, в которых не было видно ни единого просвета. Керу захотелось протереть глаза. Он не знал таких, никогда еще эльф не видел подобных лат, не представлял даже, кому они могут принадлежать. И такой скорости и согласованности действий видеть тоже не доводилось. Каких-то несколько мгновений, и его отсекли от Стальной Гвардии. Два ряда странных воинов выстроились справа и слева от скалы, у которой готовился к смерти высокородный Кер Ла Синер, бывший капитан стражи Двенадцатого Мага.
Справа стояли рыцари в абсолютно черных, как сама Тьма, доспехах, на груди каждого красовалась распахнувшая крылья неизвестная хищная птица. А слева другие — в черно-серых латах, на груди у них был готовящийся к прыжку разъяренный зверь, изображенный с таким искусством, что казался живым. Кер смотрел на новых врагов с презрительной усмешкой. Господа колдуны прислали какую-то свою тайную гвардию по его дырявую, облезлую шкуру? Ну-ну, поглядим, поглядим, на что они способны… А к нему уже шли двое, один черный и один черно-серый. Эльф внимательно посмотрел на каждого, оценивающе посмотрел. Так, за спиной у обоих по две рукояти, как и он сам, предпочитают двумечный бой. У черного имелось к тому же незнакомое оружие, похожее на две маленькие косы. Зеркальные, как и сами доспехи, шлемы полностью непроницаемы — Кер даже слегка удивился, не понимая, как незнакомцы могут что-нибудь видеть из-под них.
Краем глаза эльф наблюдал за сбившейся в кучу Стальной Гвардией и по лицу Куара видел, что тот тоже в полной растерянности. Тогда кто эти воины? Что им нужно? Он на секунду упустил их из виду и тут же вжался в скалу. На двоих, шедших к нему, больше не было шлемов! И непонятно, куда эти шлемы подевались.
Один выглядел седым, опытным волком, движения были плавными и быстрыми, он, казалось, перетекал с места на место — так мог двигаться только мастер древнего искусства, и эльф мгновенно насторожился, этот явно опаснее всех остальных, вместе взятых. Резкое, костистое, уродливое лицо добродушно улыбалось. Странно маленькие глаза абсолютно спокойны, настолько спокойных глаз Керу не приходилось видеть ни разу, в них не отражалось вообще ничего. И это тоже пугало. А второй, точнее, вторая… Это было нечто поражающее воображение — женщина в доспехах! Да как она вообще осмелилась? За это же сразу на кол сажают!
— Ты звал нас, брат, и мы пришли! — донесся до него хриплый голос седого, голос со странным, не похожим ни на что знакомое акцентом. — Больше ты никогда не будешь одинок!
— Я звал вас? — насмешливо оскалился Кер. — Придумайте что-нибудь более умное, господа хорошие.
Двое незнакомцев переглянулись.
— Ты сказал Призыв, — вступила в разговор девушка, она говорила с тем же странным акцентом. — Ты сказал — Арн ил Аарн. И ты — наш, ты — один из нас. Ты способен любить.
— Доспехи напялила… — искривил губы эльф, от растерянности решивший быть наглым до беспредельности — ведь он действительно повторил эти странные слова. — И не боишься, что на кол за это посадят?
— Кто, эти? — со смехом показала на Стальную Гвардию незнакомка. — Да пяти моих девочек хватит, чтобы их всех с дерьмом смешать.
— Девочек? — в недоумении переспросил Кер.
Он бросил взгляд на шеренги воинов и вздрогнул. Все они сняли шлемы. Если черные были мужчинами в расцвете сил, такими же опытными, способными на все волками, как и их командир, то черно-серые… Черно-серые все, за исключением одного, оказались молодыми женщинами. Как такое могло случиться? Чьи это люди? Кто мог позволить себе так насмеяться над заветами Повелителя Вульхаса? Только такой же изгой, как он сам. Но поверить? Нет уж, подлость колдунов слишком хорошо знакома, эти твари способны на что угодно. Седой подошел ближе, и кончики мечей Кера приподнялись. В глазах мастера меча горело молчаливое предупреждение.
— Он никому не верит, Рен, — донесся до него голос девушки, и губы эльфа растянула презрительная ухмылка — а чего же вы ждали, господа колдуны? Что он полный идиот?
— Я знаю, что делать, Тина, — по-доброму улыбнулся спутнице седой. — Только не вмешивайся, тебя он сделает мгновенно. Это великий мастер меча. И он должен увидеть равного.
Равного? Брови Кера иронично приподнялись — после смерти старика Крига, обучившего его искусству древних воинов, равных ему во всем Интореге не было. Однако седой обнажил мечи и не спеша пошел к нему. Эльф зло хохотнул — незнакомый воин решил умереть? Что ж, это его собственный выбор. И превратился в вихрь смерти. Но впервые за годы и годы отлетел обратно…
Керу показалось, что он натолкнулся на стальную стену. Каждый выпад умело и точно отводился в сторону, его мечи ни разу не коснулись доспехов седого. Эльф нарастил темп, но это не помогло — седой настолько же превышал в древнем искусстве его самого, насколько он превышал обычного воина. И не стремился при том убить! Незнакомец только обозначал удары и отводил лезвия в стороны. А затем сделал что-то, чего Кер даже не успел понять. Но его мечи как будто вывернуло из рук, и они стальными птицами отлетели в стороны. Живым хочет взять… Что ж, у него получилось. Эльф отступил к скале и гордо замер там — какой бы мучительной ни оказалась его смерть, палачи не дождутся от него стона.
Куар с невероятным изумлением наблюдал за этим боем. Кто-то в одиночку справился с перерезавшим половину инторегского гарнизона Кером Ла Синером? Никто бы не поверил, что такое возможно. Во все времена в Интореге был только один мастер древнего искусства. И только когда он становился старым, то брал себе ученика. Но тогда кто этот седой воин? Кому из магов он служит? Почему Куар, командир Стальной Гвардии, не знаком с этим великим мастером меча? Но главное все-таки сделано: преступник обезоружен, приказ Синклита выполнен. Жаль, что награда достанется не ему, но спорить с этим седым волком? Куар еще не сошел с ума. Он подошел ближе к незнакомому воину, низко поклонился и сказал:
— Награда ваша, господин! Спасибо за помощь в поимке опасного бунтаря. Маги Синклита будут вам очень благодарны.
— Пшел вон, тварь! — с холодным презрением бросил седой. — Это наш брат, за которого мы всем вам глотки порвем. Зубами, если понадобится. Понял?
— И если вы сейчас же не уберетесь отсюда, — добавила девушка, — то мы займемся уже вами. Убирайтесь прочь, роски вонючие!
Внутри Куара все опустилось. Приказ не выполнен… Его же самого за это в жертву принесут вместо Кера! Кто эти сволочи? Какое право они имеют так оскорблять командира Стальной Гвардии?! Но что ему теперь делать? Хотя бы просто убить бунтаря, осмелившегося на мага Синклита руку поднять… Убить? Ведь это мысль — у Кера больше нет мечей, которыми он легко бы отбился. Рука сама собой потянулась к кинжалу.
Рас стоял с краю и с воодушевлением наблюдал за происходящим. То, что Тина взяла его с собой в десант, было вообще чудом, на такую удачу он и не надеялся. Парень с восхищением, открыв рот, смотрел на невероятный бой. Да, дварх-майор «Коршунов Ада» — величайший из мастеров меча… Но и эльф мало уступал ему. Их движений не было видно, казалось, какой-то вихрь крутится перед скалой. Он только вздрогнул от звона упавших мечей эльфа, а Рен уже отступил в сторону, спрятав свои в ножны. Рас бросал взгляды то на стоящего у скалы с гордым и презрительным видом Кера, то на сбившихся в кучу железнолобых. Он и сам не мог сказать потом, почему наблюдал за ними, но не мог оторваться. Вот их командир что-то гордо провозгласил, дварх-майор осадил его, что-то сказала Тина. Рас почему-то не слышал их, какое-то странное ощущение поднималось в душе, а взгляд все так же не отрывался от железнолобого, на которого никто не смотрел. А зря… Тот ухватил кинжал и замахнулся, целясь в Кера. Парень хотел крикнуть, предупредить, но горло перехватило. Рука вдруг натолкнулась на неизвестно откуда взявшиеся на бедре ножны. Ножи Рас умел бросать с детства, хорошо умел. Короткий взмах, и железнолобый захрипел, ухватившись за горло, в котором вдруг выросла рукоять кинжала.
Кер стоял и с холодным презрением смотрел на пленивших его. Его, конечно, удивил разговор седого с Куаром, но он не подал виду. Значит, беглец нужен не только Синклиту Магов, но и еще кому-то? Интересно… Очень даже интересно. Эльф вспоминал расклад сил в стране, но не находил никого, способного бросить вызов колдунам. Тогда кто эти странные воины?
Вдруг резкий звон рядом с ухом заставил его отшатнуться. Ах, чтоб тебе! Расслабился, идиот, позволил себе стать невнимательным. Под ногами валялся кинжал, хорошо знакомый кинжал Куара. А сам Куар, хрипя, опустился на колени, и в глотке бывшего друга торчала рукоять еще чьего-то кинжала. Вот уж не думал, что командир Стальной Гвардии опустится до подлого убийства безоружного… Да еще и того, кто больше ста лет был его ближайшим другом. Кер скривил губы в горькой усмешке. Но кто спас его? Он быстро окинул взглядом шеренги воинов и нашел спасителя. Им оказался единственный мужчина среди черно-серых. Совсем еще мальчишка, вряд ли старше двухсот-трехсот лет. Эльф покачал головой — странно все сегодня, настолько странно, что он совсем уже запутался.
Тина услышала звон и мгновенно насторожилась. В руках Рена снова появились мечи. Девушка увидела кинжал у ног эльфа и облегченно вздохнула — жив! Она быстро обернулась и увидела подыхающего с кинжалом в горле железнолобого. Кто-то из ее девочек опередил убийцу. Ну, молодцы, чертовки! Но кто именно? Тина быстро окинула взглядом шеренгу кошек и изумленно приоткрыла рот. Рас… Этот мальчишка… Да, Мастер оказался совершенно прав — как хорошо, что его взяли. Она быстро подошла к ошеломленному собственным поступком парнишке и успокаивающе обняла его. А ему было плохо — только сейчас до Раса дошло, что он только что убил разумное существо. Желудок не выдержал шока, и его вывернуло наизнанку. Тина едва успела отскочить в сторону, чтобы не оказаться измазанной.
Эльф с изумлением смотрел, как рвало его спасителя. Это что же получается, он впервые в жизни убил? Убил, чтобы спасти изгоя и преступника? Не сходится что-то… Каким образом тогда он получил доспехи воина, если еще ни разу не убивал? Или мальчишку впервые взяли на настоящее дело? Однако кинжал он бросил мастерски, это Кер отметил сразу. А его спаситель вдруг встал на ноги, вытер рот, посмотрел эльфу прямо в глаза странным, пронизывающим каким-то взглядом и медленно подошел. Подошел почти вплотную.
Рас и сам не понял, что подняло его на ноги. Но откуда-то знал, что должен сделать. Знание перекатывалось в нем, и парень не осознавал — его оно или нет. Да и какое это имело значение? Он стоял, покачиваясь, и слабо улыбался. Тина заглянула ему в глаза и отпрянула — в этих глазах клубилась сама Тьма. Первозданная Тьма. Девушка тихо отошла и успокаивающе положила руку на плечо Рена, хотевшего было остановить Раса, идущего к эльфу. Седой удивленно глянул на Тину, и она почти неслышно прошептала: «Зов…». Глаза дварх-майора коршунов слегка расширились и он, ничего не говоря, кивнул. С Зовом не спорят, это знал каждый аарн.
Спасший его стоял в каких-то двух шагах и молчал. Эльф внимательно смотрел на него, пытаясь понять, чего хочет мальчишка. А тот вдруг обнажил руку, странно обнажил, казалось, доспехи сползли с этой руки сами по себе, хотя такого быть не могло. Потом достал откуда-то еще один кинжал и рассек себе запястье. Струйка крови потекла на землю, но мальчишка не обратил на то внимания, он протянул кровоточащую руку к эльфу и хриплым, дрожащим голосом сказал:
— Моя кровь — твоя кровь.
Потрясение Кера оказалось настолько сильным, что он вжался в скалу, с изумлением и неверием глядя прямо в глаза мальчишке. Изгою, бунтарю и преступнику предлагает кровное братство тот, кто спас ему жизнь?! От такого ведь не отказываются… Нужно потерять всякие остатки чести, чтобы отказаться от этого предложения.
— Ты хорошо подумал? — почти неслышно спросил у Раса эльф, продолжая внимательно смотреть в странные, непривычно маленькие, клубящиеся мглой глаза. — Ведь за мной охотятся все кому не лень. Я изгой и преступник.
— Ты — мой брат! — так же тихо ответил тот.
Улыбка тронула губы Кера, и он согласно опустил веки. Он снова не один… Но как такое могло случиться, почему командиры юноши не остановили его? Эльф посмотрел на них и удивился — они улыбались и всем своим видом выражали одобрение. Значит, он нужен этим людям не для казни? Тогда для чего? Впрочем, это станет ясно потом. Его ответа ждал тот, кто скоро станет ближе всех. Кер увидел, что мальчишка протягивает ему кинжал рукоятью вперед — символ полного доверия. Эльф принял кинжал и рассек руку себе. Затем снова посмотрел в лицо спасшего его и увидел на этом лице чистую радость.
— Моя кровь — твоя кровь, — повторил Кер слова клятвы и приложил свою руку к чужой, приложил так, чтобы раны соприкоснулись, и кровь смешалась.
Затем оба отступили от скалы и взметнули сомкнутые руки к небу, посвящая свое кровное братство ему. Тина с радостью смотрела на них и улыбалась. Рас — умница! Зов подсказал ему местный обряд братания, и парнишка нашел единственный способ добиться доверия не верящего никому и ничему изгоя. А двое кровных братьев стояли, обнявшись. Аарн столпились вокруг, посылая им неслышную поддержку.
— Но почему?! — оторвался от кровного брата эльф. — Почему? Я же изгой!
— А мы собираем везде именно изгоев, — ответил вместо Раса Рен. — Мы все когда-то были изгоями на родине, и другим среди нас места нет.
Отряд бывших изгоев?! Тогда понятно. Но почему никто и никогда о них не слышал? Скрывались? Кер поежился — слишком все это было странным. Он снова непонимающе посмотрел на окруживших его улыбающихся людей, и каждый улыбался так, как будто встретил самое дорогое ему существо. Что-то менялось в окружающем мире, менялось напрочь, и давно застывшая в боли душа эльфа приветствовала это непонятное изменение, раскрываясь ему навстречу, как цветок раскрывается навстречу такому редкому здесь солнцу.
— Как твое имя, брат? — спросил кто-то, и Кер снова изумился — ведь его братом являлся только этот юноша, стоящий рядом.
Рен уловил его изумление, улыбнулся и сказал:
— Мы все братья и сестры. Ты пока этого не понимаешь, но очень скоро поймешь, поймешь и больше никогда не будешь одинок.
— Мое имя — Кер Ла Синер, высокородный в тридцатом поколении. А твое, мастер меча?
— Рен Аркин, — ответил дварх-майор. — Ты тоже мастер ненамного хуже.
— Ну, да… — позволил себе короткий смешок эльф. — Ты сделал меня как маленького ребенка.
— Чему удивляться, — вмешалась Тина. — Рен — первый меч ордена.
— Если не считать Командора, — широко улыбнулся дварх-майор коршунов. — Я думаю, он с огромным удовольствием станет учить и тебя. Если захочешь.
— Конечно, захочу, — внимательно посмотрел на него эльф. Этот великий мастер меча, оказывается, всего лишь чей-то ученик. Каков же тогда его учитель? У такого не стыдно, совсем даже не стыдно поучиться.
Потом он повернулся к кровному брату и спросил, как того зовут.
— Рас, — ответил парень, все еще пребывая в некотором обалдении от сделанного. — Рас Тонго.
Тина смотрела на Кера и тихо радовалась. Итак, первый из двух найден. Теперь необходимо найти девушку. А вдруг они знакомы? Мало ли чудес случается?
— Прости меня, брат мой, — обратилась она к эльфу. — Можно спросить тебя кое о чем?
— Спрашивай, — ответил тот, взглянув на девушку своими огромными миндалевидными глазами. — Но я не могу обещать, что отвечу.
— Мы здесь потому, что есть пророчество. Пророчество о двух эльфах, которые со временем изменят мир. О Кере, Идущем во Тьме, и Касре, Меняющей Смысл. Ты первый из них — Кер. Не знаешь ли ты, кто такая Касра, и где ее искать?
Душу эльфа скрутило от боли при мысли о той, ради кого он жил. Той, которая сегодня должна умереть… Страшно умереть, отдавая свою боль проклятому Вульхасу. Но пророчество?! О них с Касрой было пророчество?! Может, тогда ее еще можно спасти? Пусть искалеченной, пусть какой угодно, лишь бы живой. Он до конца жизни готов ухаживать за любимой, только бы она была с ним, рядом. С внезапно вспыхнувшей надеждой Кер посмотрел в глаза девушки-воина.
Тина едва не отпрянула, такой болью и таким отчаянием плеснуло на нее из глаз эльфа. Он знал. И любил эту Касру, девушка поняла это сразу. Но тут случилась какая-то страшная беда, горе так и рвалось из него, но Кер держался, хотя явно держался из последних сил.
— Ее сегодня казнят… — донесся до слуха хриплый голос.
— Быстрее на крейсер! — вмешался Рен, из его глаз лилась такая угроза, что Кер вздрогнул. — Мы должны успеть ее спасти! Эстарх — порталы!
Эльф не успел ничего сказать, как вокруг все замелькало, все делали что-то непонятное. А затем перед ним распахнулись черные воронки, так напоминающие смертоносные смерчи, от которых бежало все живое. Кровный брат потянул Кера за руку, и эльф поверил ему, пошел за ним в эту воронку, ничего не боясь пошел. Его скрутило, растянуло, в глазах попеременно вспыхивали то свет, то тьма. Еще мгновение, и Кер оказался в каком-то огромном светло-сером зале. Таких больших помещений бывшему капитану стражи и видеть-то не доводилось. Эльф с изумлением оглянулся — это какой же колдун владеет такой страшной силой?! Перенести мгновенно куда-то столько народу? Даже в древних легендах не говорилось ни о чем подобном. Кер встряхнулся и снова огляделся вокруг. Зал наполняли сотни и сотни странных эльфов с маленькими глазами. Среди них он видел много воинов в доспехах, но без шлемов, хотя еще больше было эльфов, одетых в одинаковые черно-серебристые костюмы с незнакомой эмблемой на левом плече. Страшноватой эмблемой, если честно, Кера передернуло от вида когтистой руки и горящего багровым огнем Ока Бездны, лежащего на ней.
По бугристому потолку то и дело проносились кошмарные чудовища, похожие на выросших до гигантских размеров пауков. Он присмотрелся к некоторым из стоящих вокруг, и замер — это были не эльфы, а какие-то прямоходящие ящеры! Они тоже оказались одеты в такие же костюмы, как на остальных, и никто не обращал на них никакого внимания, ящеры явно были тут своими среди своих. Да где это он?! Что в этом странном замке творится?! Тут взгляд Кера упал на массивную крылатую фигуру неподалеку, и челюсть эльфа окончательно отвисла. Перед ним находился легендарный дракон. Черный как ночь, за спиной виднелись сложенные крылья, мощный хвост изредка постукивал по полу. Пасть приоткрыта и длинный, узкий язык то и дело облизывает страшные зубы, способные мгновенно перекусить любого эльфа пополам. Но дракон был одет, и одет в ту же одежду, что и все вокруг. «Это бред? — изумленно спрашивал Кер сам себя. — Я, кажется, подыхаю, и мне все это грезится перед смертью?»
— Здравствуй, брат мой! — заставил его вздрогнуть чей-то голос.
Кер резко повернулся и увидел перед собой высокого мужчину с худым и узким лицом, его русые волосы были сколоты в узел на затылке, серые глаза лучились какой-то невозможной, непонятной добротой. Эта доброта облаком окутала ошеломленного странным, никогда не испытанным ощущением эльфа. Затем он обратил внимание на то, с каким восхищением и преклонением смотрят на этого воина все вокруг. С какой любовью. Это их предводитель? Не иначе. И его не боятся, не ненавидят, а любят? Такое что, тоже бывает? Кер снова посмотрел на него и помотал головой в недоумении — похоже, что таки бывает…
— Это — Командор, — донесся до него голос кровного брата, и эльф низко поклонился по всем канонам древнего искусства — перед ним стоял великий мастер меча, учивший Рена, так легко победившего его самого.
— Я рад, что ты, Кер, Идущий во Тьме, стал одним из нас, — голос Командора был глубоким, наполненным силой. — Пойдем, покажешь, где Касра. Даю тебе слово, что если она жива, мы ее вытащим.
Надежда снова загорелась в сердце эльфа, он заглянул в глаза пообещавшего спасение любимой, и понял — такие люди своим словом разбрасываться не станут. Этот мастер меча действительно сделает все возможное и невозможное для спасения Касры. Он снова коротко поклонился и пошел сквозь толпу за Командором. И каждый из этой толпы улыбался эльфу, ни один не желал зла, и это изумляло. Кер ведь привык, что почти все, за редким-редким исключением, боятся и ненавидят его. Здесь же все было по-другому, непривычно, и потому он ощущал себя очень странно, очень неуютно. На непонятное и удивительное в залах и коридорах, сквозь которые они проходили, эльф вскоре перестал обращать внимание — он уже не мог удивляться.
Но помещение, куда они пришли, все-таки изумило Кера. Покрытый чем-то шевелящимся потолок, неровные стены, сидящие в креслах люди, к глазам которых приросли длинные, постоянно трепещущие щупальца. Все это оказалось слишком непонятным и скользило по краю сознания, почти не оставляя следов. Командор остановился возле входа и что-то скомандовал, но что именно, эльф не понял. Перед ними, прямо на стене, загорелось изображение Инторега. Знакомый до последнего камня вид Площади Жертвоприношений заставил Кера вздрогнуть, и он тут же бросил взгляд на главный помост, очень боясь найти там умирающую Касру. Но, слава небу, ее там не было — значит, казнь еще не начата. Но скоро, совсем скоро — к боковым помостам сгоняли толпы горожан. Те, на кого пал жребий, обреченно поднимались по лестницам на плахи, где их ждали палачи.
— Где ее искать? — тихо спросил Командор.
— Не знаю, — ответил Кер. — Но ее обязательно должны привести вот сюда. Преступивших заветы Вульхаса казнят только на этом месте. По всем признакам казнь должна вот-вот начаться…
— Значит, успели, — облегченно улыбнулся предводитель странных воинов. — Как только она появится, ее вытащат.
— Я должен идти с вашими воинами! — хрипло выдохнул эльф.
— Он должен идти, Мастер, — донесся до Командора чей-то глухой голос. — И я должен, и ты.
Илар обернулся — в дверях рубки стоял Рас. За его спиной виднелись встревоженные лица Тины и Рена. А мальчик был не похож на самого себя. В его глазах клубилась Первозданная Тьма. Командор с удивлением смотрел на него — это ведь не Рас сейчас говорил, его устами говорила сама Тьма. Илар задумчиво покивал своим мыслям. Значит, Великая Мать предупреждает его? Он должен быть там, внизу? Но зачем? Что ж, надо — значит, надо, потом поймет.
Маг бросил короткий взгляд на Рена — эльфа нужно экипировать для боевого выхода, и дварх-майор опустил веки, поняв молчаливую просьбу. И еще одно. Почему-то Илар был уверен, что новый хозяин темных мечей нашелся. Наверное, сама Тьма сказала магу о том. Он хранил эти мечи уже больше тысячи лет, не рискуя отдавать никому, слишком они опасны. Но теперь, похоже, время пришло. Командор снова заглянул в миндалевидные глаза Кера и улыбнулся ему. Затем привычно свернул пространство и начал вытаскивать темные мечи из пространственно-временной свертки, в которую больше тысячи лет назад загнал их. Загнал сразу после того, как уничтожил их прежнего владельца. Илар вздрогнул при воспоминании о том, сколько сил и крови детей это стоило. Маг не знал, сколько времени мечи будут выходить из вероятностного кокона, возможно, что не один месяц. Но придет день, и Кер, Идущий во Тьме, возьмет темные мечи в свои руки. Возьмет, чтобы совершить что-то такое, от чего будет зависеть само существование ордена.
Кер молча стоял и ждал решения Командора. Тот согласно кивнул. Разрешение идти в бой было дано, и эльф благодарно улыбнулся. Он знал, что должен первым оказаться возле Касры, первым вырвать глотки у палачей. Хоть руками, хоть зубами. Руки привычно потянулись к рукоятям мечей. Вот ведь проклятье! Он же безоружен, мечи остались там, у скалы! Но может здесь найдется хоть какое-нибудь оружие для него? Эльф оглянулся и увидел улыбку Рена.
— Идем со мной, брат мой, — негромко сказал седой воин. — Доспехи ждут тебя.
Кер неуверенно улыбнулся ему — даже не мечи, а полные доспехи? Неужели ему настолько доверяют здесь? Похоже, что так. Может, изгой и в самом деле нашел себе новое место в жизни? Ах, если бы… Обмануть доверие спасших его самого и способных помочь спасти его девочку мастер меча не мог. И он не обманет. Кер поклонился на прощание Командору и быстро вышел из непонятного помещения. Рен дожидался его возле знакомой черной воронки, похожей на смерч.
Эльф не стал сомневаться, а просто шагнул в нее и мгновенно оказался в зале, заполненном черными рыцарями. Он молча поклонился им и удивился доброжелательности ответных приветствий. Все улыбались, не было видно ни одного хмурого или обиженного лица. Неужели нет никого, кто был бы обижен на командира, кому тот поручил бы неприятную работу или оскорбил? Нет, все улыбались. Кер устал удивляться, какое-то равнодушное спокойствие царило в душе, и он почти не обращал внимания на то, что раньше вызвало бы изумление. Перед ним поставили распахнутые доспехи, и эльф, не понимая как в них облачаться, вопросительно посмотрел на Рена.
— Их лучше надевать обнаженным, — отозвался на молчаливый вопрос нового брата тот. — Просто войди внутрь, и они сами закроются. Не обращай внимания на неприятные ощущения в первое время, доспехам нужно привыкнуть к тебе, а тебе к ним. Это быстро пройдет.
Доспехам к нему? Кер подумал было, что ослышался. Впрочем, неважно, времени совсем нет, казнь вот-вот начнется. Он быстро сбросил с себя лохмотья, подошел к доспехам и осторожно влез в них. Странно, но внутри оказалось мокро. Эльф не успел даже дернуться, как зеркальная поверхность доспехов вздыбилась и покрыла все его тело, кроме головы. Интересно… Значит тогда, возле скалы, он не ошибся, и доспехи действительно сами сползли с руки кровного брата. Что за магия такая? Действительно немного неприятно, что-то прирастало к коже, но ничего особо страшного. Кер ведь, услышав слово «неприятно», приготовился к боли, а боли-то как раз и не было. Остальное же легко можно перетерпеть. Через какое-то время он перестал ощущать тяжесть доспехов, почувствовав их второй кожей. Да за такие любой воин последнее отдаст! Он хорошо помнил, как тяжелы и неуклюжи латы Стальной Гвардии. А в этих и бегать можно. Помимо того Кер ощущал скрытое внутри колдовское оружие. Страшное оружие, имея такое и с магом вполне можно потягаться.
— Казнь начинается! Всем боевая тревога! — раздался с потолка чей-то голос, и Кер встрепенулся.
На стене зала появилось изображение Площади Жертвоприношений. Эльф принялся внимательно изучать, как расставлена стража. И едва не вскрикнул от ужаса. На площади стояли, каждый в окружении собственной стражи, все двенадцать магов Синклита. Ни на одном Жертвоприношении они не присутствовали вместе! Проклятье, никакое оружие не поможет справиться с двенадцатью самыми могучими колдунами Инторега! Кер перевел наполненный отчаянием взгляд на Рена, и тот сразу насторожился.
— Что-то не так? — спросил он.
— Мы все погибнем… — глухо ответил эльф. — Мне жаль, что я втравил вас в это безнадежное дело…
— Объясни.
— Маги! — исказила лицо Кера гримаса ненависти. — Все двенадцать высших колдунов! Они нас как котят передавят…
— Не беспокойся, брат мой! — донесся до него голос Командора. — Магами займусь я.
Эльф повернулся к нему и отпрянул. Вместо человеческих глаз на него смотрели два провала Тьмы, откуда шибало такой жуткой Силой, что у Кера перехватило дыхание. Значит, он тоже колдун?! Но пусть будет хоть самим Вульхасом, раз он пообещал вырвать Касру из лап палачей!
— Не бойся меня, — прогрохотал нечеловеческий голос. — Это живущим болью других нужно меня бояться. Таких я не прощаю, такие не должны жить!
Перед Кером распахнулась воронка гиперпортала, и эльф, стиснув зубы, шагнул туда. Если он умрет, то умрет при попытке освободить любимую. И ничего больше не имеет значения.
* * *
Боль рвала на части, хриплый клекот вырывался из горла. Кричать Касра не могла — ни губ, ни языка, ни зубов у нее давно не было. Рот походил на черную дыру. Вот только глаза палачи ей оставили, чтобы жертва видела все, что творят с ее телом. Даже веки срезали, теперь девушка и зажмуриться-то не могла. Почему, ну почему она еще не сошла с ума?! Ведь другие сходили с ума от значительно меньшего! Почему ее миновала эта последняя милость небес? Неужели проклятые колдуны правы, и она настолько виновата перед Повелителем и небом? Как все-таки хорошо, что сегодня это закончится. Скорее бы…
Дни, наполненные пытками и издевательствами, слились в какую-то жуткую полосу ужаса. Умереть девушке не давали колдуны Синклита, они же держали в клетке собственную силу Касры, она четко ощущала эту клетку и не могла даже уйти в транс. Девушка дернулась и снова заклекотала, задев только подсохшими ранами на месте грудей за что-то. Их ее лишили только вчера… Страшная пытка все еще волной боли стояла в памяти — тучи термизов, самых хищных насекомых Инторега, медленно пожирающие самые нежные части ее тела. То же самое палачи сделали с ее ягодицами и ногами. Внизу, похоже, кроме обглоданных дочиста костей ничего не осталось…
Только заклинание кого-то из колдунов держало девушку в живых, она обостренно чувствовала это проклятое заклинание, заставляющее сердце биться. Сохранять жизнь жертвы, чтобы она могла отдать побольше боли их проклятому Вульхасу, палачи хорошо умели. А сегодня ее подвесят над помостом казней, вспорют живот, и те же термизы начнут медленно пожирать ее внутренности заживо. Но это закончится, в конце концов закончится, и настанет благостная тишина, тишина без боли. Девушка не верила палачам, утверждавшим, что после смерти ее ждет что-то еще худшее.
— Касра Ла Онег! — раздался над головой наполненный холодным презрением голос. — Нарушившая заветы Повелителя Вульхаса! Согласно постановлению Синклита Двенадцати сейчас ты будешь казнена. Ты приговорена к пожиранию термизами заживо. Молись о милости Повелителя к твоей грязной душе!
Грубые руки подхватили девушку с каменного пола и волны адской боли пронзили истерзанное тело. Но никому не было дела до слабого клекота замученной, палачи деловито потащили ее куда-то. Перебитые во многих местах ноги волочились по каменным лестницам, добавляя еще боли. Но дорога вела к темноте без этой боли, и Касра внутри себя благословляла ее. Вот уже и улица, ураганный, привычный с детства ветер подул в лицо, хлестнул дождем по нему. Если бы девушка сейчас могла улыбаться, она бы улыбалась. Еще один день кошмара — и все закончится, наконец-то закончится. Ее тащили, ругаясь и плюя в лицо, но Касре это было безразлично — она смотрела на покрытое черными тучами небо.
Вдруг тучи расступились, и солнечный свет на какое-то мгновение осветил ее лицо. Последняя милость небес… Касра знала, что больше ей солнца не увидеть, и даже сквозь туманившую сознание боль радовалась, что увидела хоть что-то, кроме этих черных туч. Вот и Площадь Жертвоприношений. Страшные крики умирающих неслись отовсюду — Повелитель должен быть доволен, его вдоволь накормили чужой болью в этот день. Девушку втащили на помост и подвесили за руки, чтобы она могла видеть всю площадь.
Толпы эльфов стояли и смотрели на нее, тысячи проклятий рушились на отступницу. «Сдохни! Сдохни! Сдохни!» — скандировала толпа. Но Касре не было до них дела, приговоренная с ужасом смотрела на огромную корзину, в которой шевелились термизы. Сейчас ее снова будут пожирать заживо…
Неожиданно над Площадью Жертвоприношений что-то грохнуло, и прямо в воздухе распахнулись черные дыры в никуда. Оттуда десятками и сотнями посыпались закованные в блестящие доспехи воины. Из странных железных загогулин в их руках вырывались молнии, сжигающие стражников Синклита на месте. Паника закрутила толпу, эльфы кидались в любую дыру, пытаясь спастись от выходцев из преисподней. Странно, но неизвестные воины не убивали их, а пропускали… Они убивали только стражников и палачей. На последних вообще велась охота, ни один эльф в палаческом балахоне не сумел уйти. Касра сквозь боль с изумлением смотрела на переполох и не могла понять, что происходит. Палачи, собиравшиеся вспороть ей живот, валялись на помосте обгорелыми грудами вонючего мяса, а к ней пробивался сквозь вопящую в ужасе толпу какой-то черный рыцарь.
Странно, но заклятия колдунов перестали действовать, и Касра снова ощутила собственную Силу. Правда, помочь это уже не могло — девушка умирала и знала это. И радовалась, что умирает без новой страшной боли, что небеса смилостивились и дают ей умереть без пожирания заживо. Кто-то снял ее с перекладины, осторожно положил на помост, и девушка с трудом повернула голову. Черный рыцарь, наклонившийся над ней, дотронулся до своего шлема, и перед Касрой неожиданно предстало такое знакомое и такое любимое лицо Кера. Лицо, которое она и не надеялась уже когда-нибудь увидеть, ведь палачи сказали, что его убили. И на этом лице был написан такой ужас, такая боль, что девушка хрипло заклекотала, пытаясь как-то успокоить его, утешить. Лишенные век глаза сияли радостью — она увидела перед смертью любимого. Он жив, он здоров, он среди друзей. Что может быть лучше? Кер звал ее, целовал, что-то кричал и плакал, но Касра уже уходила в какую-то звенящую и холодную пустоту…
— Кер, да быстрее же ты, ее еще можно спасти! — донесся до сходящего с ума от горя эльфа голос Рена. — Быстрее!
Спасти? Спасти?!! Ее можно спасти?!! Кер вскочил на ноги, прижимая к себе холодеющее, изуродованное до неузнаваемости тело любимой. Он перевел полубезумный взгляд на седого воина — тот указывал на вертящийся напротив провал гиперпортала. Эльф поверил, отчаянно поверил и сломя голову рванулся в этот провал, продолжая прижимать к себе Касру. Перед ним распахнулось ассимметричное помещение с покрытыми мокрыми сгустками чего-то непонятного стенами. В полу бурлила розовой слизью глубокая яма.
— Клади ее туда, брат! — кинулся к Керу беловолосый человек. — Клади быстрее — это ее спасет, через несколько дней девочка будет здорова!
Находящийся в шоке от того, что сотворили палачи с его любимой, эльф все же послушался и осторожно опустил Касру в бурлящую слизь, мгновенно поглотившую изорванное тело с головой. Он долго сидел рядом с ямой, ничего не слыша и ничего не понимая, пока вернувшийся Рен не напоил его чем-то крепким и не увел с собой. Керу было уже все равно.
Илар молча разглядывал сбившихся в кучу и визжащих от ужаса магов Синклита Двенадцати. Такую мразь ему редко доводилось встречать, их души были настолько страшны и пропитаны злом, жаждой убивать, мучить, давить все, хоть немного от них отличающееся, что Командора едва не выворачивало от отвращения. Он сразу по выходу из портала замкнул этих зверей в непроницаемый для чужой магии вероятностный кокон и теперь просто смотрел, с омерзением смотрел, как они копошатся внутри, пытаясь вырваться.
Двенадцатый Маг тоже смотрел на чудовище, посадившее их в клетку. К остальным своим коллегам он не испытывал ничего, кроме презрения — визжат, как церги под ножом! Но откуда взялась тварь, из какой преисподней вылезло ЭТО? Сила проклятого существа не могла быть силой мага, она скорее походила на силу божества. Сам Двенадцатый не боялся смерти, но было обидно умереть так глупо. Что они нарушили, за что им такое? Ведь они делали все для пробуждения Повелителя, две трети населения ему отдали! И с этой наглой тварью Касрой… Все ведь правильно, предавшую заветы медленно, в течение нескольких месяцев, замучивали, давая Повелителю насладиться ее мучениями вдосталь. Что же не так?! Почему?! Чудовище вдруг вскинуло руку, и один из коллег, кажется Седьмой, с воплем рассыпался пеплом. Ему даже не нужна их боль? Изумление от осознания этого превозмогло даже ужас смерти и Двенадцатый Маг не успел понять, что пришла его очередь. Он просто перестал быть.
От магов Синклита осталось только черное пятно. Но этого недостаточно, здесь есть и другие маги, живущие чужим горем и чужой болью. Илар тронул Аарн Дварх, сместил основную линию вероятности, и потоки чистого Света рухнули на планету. Каждый из эльфийских магов, где бы он ни прятался, взвыл и рассыпался в пепел. Кажется, все. Командор снова вслушался и выругался сквозь зубы. Непонятно почему, но инферно все так же продолжало изливаться в мир, и Илар никак не мог понять, что еще нужно сделать, как остановить.
— Мастер… — донесся до него тихий голос, Командор обернулся и увидел Раса, в глазах которого снова клубилась Тьма.
— Что, мальчик?
— Легенды эрского цикла… — едва слышно сказал тот. — Двенадцать магов и Повелитель Боли…
Рас и сам не знал, почему ему вдруг вспомнились древние, малоизвестные легенды, однажды случайно найденные на едва работающем сервере какой-то заброшенной полярной научной станции. Но почему-то был уверен, что крайне важно донести до Командора сходство ситуации в легенде и здесь.
Илар вскинулся — мальчик прав! Ведь такое уже случалось, он сам уничтожил тогда Карма, Повелителя Боли, как называли эту тварь ее адепты. Повелитель Карм… Повелитель Вульхас… Все сходилось, настолько сходилось, что становилось страшно. Неужели он не смог загнать эту тварь обратно в ад, из которого она выползла? Неужели частица этой мерзости сумела скрыться, чтобы выплыть из небытия именно здесь и сейчас? Так это или нет, но проверить необходимо. За это, к сожалению, придется заплатить куда дороже, чем за любое Посвящение, но выбора у Илара не было. Остановить кошмар — его и только его долг.
Он перенесся на помост, откуда Кер недавно забрал истерзанное тело Касры. Сел в позу лотоса и принялся последовательно вгонять себя во все более и более глубокий транс. На сей раз тварь оказалась куда осторожнее, чем в прошлый раз, раз он не сумел обнаружить ее из космоса, сканируя планету. Прокололась только на том, что, обожравшись чужой болью, не сумела сдержать инферно, и излучение ушло в космос. Впрочем, этот самый Вульхас не усидел бы на планете долго — эльфов осталось всего несколько сот тысяч, и скоро он сожрал бы их всех. А потом отправился бы на поиски новой добычи. Здесь, в Аарн Сарт.
Тьма и Свет сливались в душе мага воедино, создавая поток Силы Творения, Командор с каждым мгновением вздымался все выше, оставляя позади сферу за сферой. Вот место, где проходят Посвящения… Но сейчас ему нужно выше, куда выше. Вдруг кто-то помог, подставил плечо, и Илар с изумлением уловил улыбку Учителя. Уловил и послал в ответ искренний восторг — он был уверен, что никогда уже не встретит это невероятное и загадочное существо, сумевшее сделать из властолюбивого и зверски жестокого Черного Императора того, кем Илар являлся сейчас — Командора Ордена. Учитель ответил ободрением, и маг радостно рассмеялся — как хорошо знать, что Учитель рядом. Он быстро передал описание случившегося и уловил в ответ резкую обеспокоенность. Появление такой Твари, тем более Твари, подмявшей под себя и почти сожравшей целую планету, было опасным для всех и всегда.
Командор снова пошел выше, набирая все больше силы Сфер Творения и ощущая рядом уверенную мощь Учителя. Скоро он уже пылал подобно звезде, сила скручивалась в жгуты внутри мага, и он начал искривлять пространство-время вокруг планеты, срывая с нее покров за покровом. Тысячи смерчей взорвались на поверхности мира инферно, в разломах заворочалось что-то страшное, жуткое, омерзительное, щупальца какой-то силы попытались снова натянуть Завесу Тайн. Да только ничего у Твари не вышло, и скоро Повелитель Вульхас предстал перед Командором во всей своей «красе». Он извивался, перетекал из формы в форму, менял энергии, притворялся то Тьмой, то Светом, то Равновесием, но ничего ему не помогло. И не могло помочь.
Сила Илара, к которой с каждым мгновением добавлялись силы сотен и сотен существ Творения, ощутивших леденящий холод инферно и тут же рванувшихся в бой, скатывала Тварь во все более компактный с каждым мгновением шар. Впереди открылся проход в миры Пустоты, в которых Вульхасу предстояло тысячелетиями выть от голода, ведь там некого мучить. Пронзительный визг на всех уровнях сотрясал времена и пространства — общими усилиями отчаянно сопротивляющуюся Тварь подталкивали все ближе к провалу, и она визжала от ужаса. На сей раз от собственного, а не чужого. Еще одно невероятное усилие — и Вульхас рухнул в провал, без промедления закрывшийся за ним. Илар после всего оказался настолько опустошен, что больше не мог держаться в Сферах Творения, и заскользил вниз. Учитель опускался вместе с ним, передавая ученику свои любовь и поддержку. Но Командор уже ничего не мог, не мог даже слышать его, все внутри скручивалось от боли, такой боли он еще не испытывал. Вот он и снова в физическом теле…
Илар открыл глаза и отчаянным усилием воли поднял десятикратные щиты. Если этого не сделать, все дети на крейсере впадут в болевой шок! Нужно поскорее добраться до теуровой каюты, долго он так не выдержит. Казалось, вся боль несчастной планеты сосредоточилась сейчас в нем одном. Дикие судороги скручивали мышцы мага, и он прекрасно понимал, что теперь несколькими часами не отделается. Теперь, похоже, несколько дней продолжится этот кошмар. Что ж, он уплатит, уплатит свою цену, иного выхода все равно нет. Главное — не допустить, чтобы ни Тина, ни другие дети не прорвались к нему. Они же просто погибнут…
Илар по прямому каналу изменил права доступа. Теперь, кроме него самого, в теуровую каюту не сможет проникнуть никто. На всякий случай он запретил Эстарху даже приближаться к ней, не говоря уже о том, чтобы ломать защиту. С него ведь станется. Дварх понял, что Мастеру не до шуток, и дал слово. Затем он, что-то недовольно ворча, открыл гиперпортал. Маг шагнул туда, оказавшись в рубке «Пути Тьмы».
Инфернальное излучение от планеты вдруг исчезло, как будто его выключили. Т’Сад очень удивился, не понимая, как такое могло случиться, что же такого сотворил Командор. А в том, что уничтожение инферно — дело рук Командора, дракон был полностью и абсолютно уверен.
За его спиной стояла сильно обеспокоенная Тина — Мастер пропал, никто его не ощущал, он попросту исчез из эмоэфира. Девушке было не по себе, очень не по себе — Т’Сад сообщил об исчезновении инферно, и страх за любимого колотился в душе. Он ведь себя не пожалеет! Уж эту пугающую ее до полусмерти черту Командора — безжалостность к себе — Тина знала очень хорошо. И влиять на него могла только в весьма малых пределах, дальше стояла непробиваемая стена. Он улыбался, целовал ее, но всегда поступал по-своему.
Хлопок открывшегося гиперпортала заставил всех в рубке повернуть головы к входу. У порога, опершись руками о стену, стоял Командор. Он с трудом поднял голову, и Тина едва не задохнулась от ужаса — его глаза были белыми от боли. Губы Илара перекосила гримаса, которую он, видимо, пытался выдать за улыбку. Попытка не увенчалась успехом.
— Н-н-е-е и-щ-щ-и-и-т-т-е-е м-м-е-е-н-н-я-я… Я-й-а-а с-с-к-к-о-о-р-р-о-о…
Скомканный эмообраз, который не каждый сразу и понял, заставил всех замереть на месте. А Командор с тихим хлопком исчез, переместился, даже не используя портала, чего обычно никогда не делал. Тина с воплем бросилась к месту, где он только что стоял, но его там уже не было. Девушка отчаянно оглядывалась из стороны в сторону, пытаясь понять, что делать, куда бежать, как помочь. Она даже рванулась куда-то, но сильные руки дракона удержали ее.
— Успокойся, девочка… — прогудел Т’Сад. — Мы ничего не можем поделать. Он уничтожил тварь, пожиравшую чужую боль, и теперь платит за это…
— За что?!! — взвыла Тина. — Да за что же ему так платить?! За то, что помог другим?! За то, что целый мир спас?!
Внезапно волна боли настигла каждого на крейсере, настигла и повергла почти в психошок. Но буквально через секунду начала спадать, хотя каждый четко понял, что спадает она не сама по себе, что это кто-то натягивает на себя щиты. Натягивает с такими усилиями, каких ощущать никому из аарн еще не доводилось.
Тина с ужасом посмотрела на дракона, и тот молча кивнул — даже теуровые стены не удержали на сей раз боли Мастера, и часть ее вырвалась наружу. А он, поняв, что обрушил свою боль на других, натягивал на себя щиты, лишая себя даже тех жалких крох энергии, что у него еще оставались… Девушка не смогла сдержать плача, она уткнулась в бедро дракона и взахлеб зарыдала. Т'Сад молча поглаживал ее по голове — молча, хотя ему самому сейчас хотелось ругаться и что-нибудь крушить.
— Что это было? — ввалился в рубку старший Целитель крейсера с совершенно безумными глазами. — Что это за ужас, я вас спрашиваю?!
— То, о чем я тебе рассказывал, — мрачный эмообраз Т'Сада был почти неощутим. — Сейчас даже теуровые стены не удержали… Вы ничего еще не нашли, чтобы облегчить Мастеру это?
— Найдем! — глаза Целителя загорелись мрачным упорством, он закусил губу. — Не нашли, но обязательно найдем.
Тина с отчаянной надеждой взглянула на него и вытерла слезы рукавом. Другой надежды у нее не осталось. Как бы она хотела сейчас оказаться рядом с Иларом и хоть чем-нибудь помочь. Увы, он не подпустит… Будет, как всегда, страдать в одиночестве. Даже сейчас думает не о себе, а о том, как бы кому из них вреда не причинить. Девушка знала, что сейчас пойдет к той каютке, пойдет и станет ждать на пороге. Ждать, пока Мастер не выйдет. Она будет просто ждать, раз уж ничего больше сделать не в состоянии.
