Мир биотехов, Маджента
Миани

Сон отпускал неохотно и был каким-то непривычно-темным. Словно он, Миани, стоял под дождем из летящих в него черных игл. Рядом был дом, но сдвинуться с места и войти в него он не мог, потому что из земли вылезли змеящиеся черные корни и намертво притянули ноги к усыпанной иглами земле. Иглы, острые и неживые, причиняли боль, и Миани инстинктивно прикрыл голову руками. Вдруг под ногами он ощутил что-то живое и, опустив взгляд, увидел, что из земли, навстречу иглам, поднимаются тысячи черных блестящих червей. Его передернуло от отвращения. Он рванулся, что было сил, и, о чудо, корни вдруг перестали держать его ноги. Вот она, спасительная дверь дома! Прочь, прочь, скорее! Дверь поддается, но за ней оказывается не дом, а непроницаемая темнота, в которую Миани падает, и… и тут сон оборвался.

Миани открыл глаза. Слава Богам, всего лишь сон. Но до чего же реальный и до чего неприятное ощущение! Надо поскорее забыть об этом кошмаре, прочитать охранную молитву и браться за дела, благо, дел много, и все, как на подбор, приятные. День смоет впечатление от сна, и все постепенно забудется.

Он сладко потянулся, зевнул и сел на постели. День обещал быть чудесным. В окошко новой спаленки лился розоватый утренний свет, мягкий мох, покрывавший пол, приятно запружинил под ногой, когда Миани встал, а по светло-бежевому своду-потолку над его головой протянулась первая тончайшая ниточка снежно-белых вьющихся цветов.

Дом был закончен. Он дорос за эту ночь уже полностью и принялся за вторую часть своей программы – растил украшения, полы, мебель. На это уйдет еще несколько дней, но все будет готово в срок. Миани же в это время отправится в обратный путь, за женой.

…Когда сюда впервые войдет Тиидара, весь потолок будет в цветах – белых, золотистых, синих. Они с женой завершили свое странствие, и первенец, их долгожданный первенец, родится тут, в этой комнате, в чудесном доме, и растить сына они с Тиидарой будут в замечательной общине, которая понравилась Миани и к которой они с женой присоединились. Община приняла их сразу же, Миани приглянулся основателям, ему с женой выделили участок под дом и даже устроили маленький праздник в честь нового семейства, решившего поселиться тут, в краю водопадов и лесов.

Все обычаи были соблюдены, и это особенно радовало Миани. Сначала он почти три года жил отдельно от будущей жены, встречаясь с ней только с разрешения ее родителей, затем они соединились и отправились в Пятилетний путь. Как и перед всеми молодыми парами, перед ними тоже открылся весь мир – согласно обычаям, молодые могли устраиваться на временную работу где угодно и кем угодно, а если им хотелось поменять место или отдохнуть, никто не препятствовал и не держал их. «Молодости свойственна тяга к перемене мест, – говорилось в уставе Пятилетнего пути. – Поэтому мир открыт молодым. Если у человека за спиной растут крылья, грешен тот, кто мешает его полету».

Конечно, Пятилетний путь надо было заслужить. Надо было получить образование, надо было найти себе пару, надо было доказать, что ты достоин Пути, и тогда, в один прекрасный день, к тебе приходил человек из Департамента и торжественно сообщал, что ты готов и мир открыт перед тобой, да еще и снабжал внушительной суммой на расходы. Большинство молодых людей начинали Путь с отдыха в каком-нибудь красивом месте, а потом, переезжая из города в город, из общины в общину, подыскивали себе временную работу – ведь постоянно отдыхать скучно и нелепо.

Миани и Тиидара не стали исключением из правил. Первый месяц Пути они нежились на песчаных пляжах Больших Озер, купались, гуляли, по вечерам играли с другими парами в какие-то глупые и забавные игры, но отдых вскоре приелся, и они, попрощавшись с новыми друзьями, отправились дальше. Большие Озера были особенно хороши тем, что в них временно снимались все ограничения по кастам, и Миани с Тиидарой завели знакомство с представителями элитарных каст, с которыми в обычной жизни, скорее всего, даже не встретились бы.

Из Озер молодая пара направилась в далекий северный город Кишпал, где проработала почти полгода, – в Кишпале тогда очень не хватало специалистов по конструированию движущихся растений-переносчиков, а Тиидара специализировалась во время учебы как раз в этой области. Миани в это время осваивал работу с индиго-технологиями, благо, что университет Кишпала сотрудничал со многими мирами. И на тот момент, когда они, истосковавшись по теплу, покинули Кишпал, Тиидара оказалась обладательницей приличной суммы денег, а Миани получил еще один ценный диплом, в дополнение к шести уже имеющимся. Специалистов, умеющих общаться с нерожденной и нерастущей техникой, в их мире было очень мало, и они более чем ценились.

После полугода холодов они отправились на юг, в страну, лежащую между трех морей, и почти месяц развлекались, переезжая каждый день от одного моря к другому. Места были поразительно красивые, древние. Интересных вещей оказалось поистине множество. Например, Миани и Тиидара посетили музей, в котором были выставлены такие реликвии, как скелет первого ураган-дерева, одного из первых шагающих деревьев, которое после прохода не погибало, а могло укорениться и набраться сил для следующего этапа прохода, в этом же музее нашлись портреты Основателей сращения трех континентов, и Миани с удивлением узнал, что один из трех мужчин-основателей был из той же касты, что и он сам. То есть имена этих людей они, конечно, знали, Тиидара даже носила третье имя в честь одной из семи женщин-основательниц, но про их касты учителя ничего не говорили…

Потом они устроились работать на морскую станцию и почти год ухаживали за самыми вкусными в мире водорослями толло, из которых делают и соусы, и супы, и даже детские сласти. После моря ненадолго навестили родителей, а затем снова отправились куда глаза глядят, на этот раз – в глубь континента жары и рек, заниматься выращиванием домов для освоителей земель.

Они с радостью делились с миром знаниями, которые получили, когда обучались, а мир в свою очередь добавлял им опыта, мудрости, терпения. Огромный, разнообразный мир вплетался в их путь, как плющ, и приносил то радости, то трудности. Эти годы сплотили их еще сильнее, и когда Тиидара сообщила мужу радостную новость, и она, и Миани знали, что последует за ней, – пришла пора обзаводиться собственным домом.

Тиидара пока что осталась со своей матерью, а Миани приступил к поискам. Они отняли больше полутора месяцев, зато успех превзошел все ожидания. Молодую пару приняла община, живущая в совершенно сказочном месте; община старая, с устоявшимися обычаями, может быть, чуть-чуть чопорная, но зато дружелюбная и почти полностью независимая от внешнего мира. Да еще и на касты в этой общине смотрели сквозь пальцы. Нет, конечно, никто не позволил бы тому же Миани построить дом рядом с домами Оранжево-желтых (Серебряных в общине вообще не было), но то, что Красные, Зеленые и Синие селились на одной улице, говорило об очень многом. Ведь это очень приятно, когда ты, обладатель вертикальной зеленой полоски на лбу, запросто здороваешься с тем, у кого полоска красная, а он так же запросто тебе отвечает и ничуть не стесняется этого. И как же приятно, когда твой ребенок играет с другими детьми на общей улице и никто не упрекнет его в том, что он играет не с теми и не там, где положено…

Формальности уладили очень быстро. Сумма взноса в общую казну была заплачена пока что наполовину, но Миани с Тиидарой собирались выплатить ее полностью года за три, не больше, тем более что оба планировали впоследствии работать на общину. Миани выделили участок, подарили саженец дома, помогли с планировкой, устроили праздник в его честь, и вот теперь, наконец-то, настал день, когда он, молодой мужчина касты Образующих Порядок, Зеленых, должен отправиться за женой, чтобы вскоре начать свою взрослую жизнь уже тут, в прекрасном краю водопадов, древних деревьев, лилий и долгого мягкого лета.

Итак, Миани проснулся в своем новом доме ранним утром, отогнал от себя призрак странного ночного кошмара, завязал вокруг бедер тяжелый лист травы юуо и вышел из своего дома на улицу.

И тут же увидел нечто такое, от чего волосы у него на голове встали дыбом.

Его новая соседка, милейшая и добрейшая пожилая женщина из Красной касты, которая еще вчера угощала его ягодами и поила замечательным соком, с которой они так мило поговорили про детей и про путешествия, поливала из кувшина уничтожителем дерево, растущее напротив входа в собственный дом. Дерево трепетало, корчилось, но сделать ничего не могло – уничтожала его собственная хозяйка, и обороняться дерево, конечно, не смело.

– Что же вы делаете, уважаемая?! – в ужасе закричал Миани. – За что?!

– Не лезь в чужие дела, зеленый выродок! Тебя сюда не звали, сам пришел, а еще и меня учить вздумал! Сейчас я тебе покажу!

Она перехватила кувшин поудобнее и, подбоченясь, пошла к дому Миани. Тот замер, не зная, что предпринять. Обижать старшую, да еще и высшей касты, было ни в коем случае нельзя, но вдруг женщина выплеснет содержимое кувшина на корень его нового дома? И что вообще с ней случилось?

– Уважаемая, не делайте этого, пожалуйста, – попросил Миани. – Если хотите, я уйду, только дом не трогайте, ради Богов!

– Испугался? – женщина засмеялась. – Правильно испугался! Сначала уйди, а с домом мы потом решим, без тебя. Ишь какой, хитрый! «Дом не трогайте», – передразнила его женщина. – Смотри, как бы тебя самого не тронули!

Она замахнулась прозрачным кувшином, уничтожитель вспенился, и Миани, от греха подальше, бросился на улицу, прочь от потерявшей разум старухи. Картина на улице была не лучше. Сначала он наткнулся на детей-подростков, избивавших совсем маленькую девочку, потом на него набросился какой-то незнакомый мужчина и начал кричать, что «всякий зеленый сброд надо отдать на корм священным змеям на площадном алтаре», потом две женщины стали бросать в него грязью, а когда он отошел от них подальше и обернулся, то обнаружил, что они, забыв о нем, вцепились друг другу в волосы и дерутся, как дикие кошки.

Миани попробовал активизировать канал связи с женой, но та почему-то молчала. Это напугало Миани гораздо сильнее, чем старуха с уничтожителем или дерущиеся дети. Тиидара отвечала всегда почти сразу же, и сейчас, не услышав ее обычное «здравствуй, мое второе солнце», Миани встревожился не на шутку.

Ему наперерез снова бросился какой-то человек, Миани увернулся, отскочил, и человек, сразу забыв о нем, умчался прочь.

«Да что же происходит? Все сошли с ума? – думал он, быстро шагая по улице к выходу из поселка общины. – Что случилось со всеми?» На выходе был общий инфор, и Миани решил сходить к нему, может быть, удастся узнать хоть что-нибудь.

Белая утренняя пыль приятно холодила босые ноги, солнце, встававшее из-за леса, раскрашивало мир удивительными красками, но Миани сейчас было не до красот природы. Он почти бегом добрался до инфора и обнаружил, что рядом с ним столпились люди.

«Интересно, это нормальные или нет? – пронеслось у него в голове. – Если эта толпа тоже сумасшедшая, меня убьют».

Оказалось, к инфору пришли те, кто не потерял ночью разум. Миани тепло поприветствовали. Вскоре он стоял в толпе меднокожих мужчин и женщин и со все нарастающим ужасом слушал сообщения, передававшиеся в общую планетарную сеть вещания.

– …на всех трех континентах. Просим вас сохранять спокойствие и не применять к обезумевшим никаких насильственных мер. Если есть возможность, постарайтесь изолировать их, не привлекать их внимание. Идет разбирательство, информация появится в ближайшее время. Планета временно изолирована от сообщения Транспортной Сетью, поэтому, если вы наш гость, просьба явиться на Таможню в кратчайший срок, чтобы зафиксировать ваше пребывание в нашем мире, с целью передачи информации Официальной Службе…

– Что происходит? – Миани тронул за плечо стоящего перед ним мужчину. Тот обернулся, и он поспешно отдернул руку. Оранжево-желтый улыбнулся ободряюще и похлопал его по плечу. Высокий, смуглый, на груди сложный татуированный узор из переплетающихся ветвей, и на вид не намного старше самого Миани.

– Ты ведь из новой семьи, которая к нам въезжает, так? – спросил оранжево-желтый.

– Да, – ответил Миани. – Я должен был сегодня отправиться за женой, но теперь даже не знаю, возможно ли это. Мой личный двойной канал заблокирован, теперь я понял, что это из-за Транспортной Сети.

– Именно так, – подтвердил Оранжево-желтый. – Они ни у кого не работают. Вот что, Миани… тебя ведь Миани зовут? Бери любой транспорт и езжай поскорее к жене. Дальше как получится. Или привози ее сюда, или оставайся с ней у ее матери. Сейчас для тебя и для нее важнее всего ребенок.

– Спасибо. – Миани с трудом нашел в себе силы, чтобы улыбнуться в ответ. – А не говорили, почему все это произошло?

– Сон. Сон про черные иглы… – начал оранжево-желтый.

– Мне он тоже снился! – воскликнул Миани.

– Он снился всей планете. – Оранжево-желтый кивнул на инфор. – Уже говорили. Снился всем, но кого-то свел с ума, а кого-то нет. А почему он появился, не знает никто. Отправляйся. Боюсь, что время дорого.

Миани поклонился, Оранжево-желтый отвернулся к инфору. Миани протолкался сквозь толпу к краю площади и побежал к полю, на котором, как он помнил, росли три ураган-дерева. Слава Богам, сумасшедшие не добрались до них. Секунду подумав, Миани вскочил на нижнюю ветку среднего дерева, кошкой взлетел к вершине, уселся в удобную развилку. Ненадолго замер, потом ласково провел рукой по стволу, настраивая дерево на восприятие его собственного Ши. Оно вздрогнуло, ведущие корни пошли вверх, опорные отошли от ствола, и дерево сделало первый гигантский скачок. Путешествие Миани началось.

Ит чувствовал себя подавленным, усталым и раздраженным. На него никто не обращал внимания, все были заняты исключительно Ри, а он, после своего удачного замечания, невесть откуда взявшегося, оказался совершенно не у дел. Пока Контролирующие и Ри переговаривались и решали, что делать дальше, созидающий незаметно отошел в самый дальний угол зала, сел в кресло и, взяв с ближайшего столика бокал непонятно с чем, принялся приводить в порядок разбегающиеся мысли.

Итак. Домой попасть явно не светит, на новую работу – тоже. Вместо того чтобы отправиться туда, куда следует, он бежит в неизвестность в компании троих якобы мертвых сумасшедших и одного внушаемого слабовольного дурака, согласного на все. Ита изумляла готовность Ри выполнять все просьбы Контролирующих, а от одного только воспоминания о щупальце с кристаллом его передергивало. Как можно позволять… такое! Это противоестественно и отвратительно. Ит отхлебнул из бокала и тут же, закашлявшись, принялся плеваться – в бокале оказалась какая-то горькая, холодная, пузыристая жидкость, отдававшая то ли брожением, то ли какой-то неизвестной травой.

«Ненормальные, – пронеслось в голове у Ита, – они ненормальные, все! Кончится тем, что меня просто чем-нибудь отравят!»

– Тебе что, так не понравилось пиво? – Леон, оказывается, уже сидел в соседнем кресле, вот только задумавшийся Ит его присутствия не заметил.

– Я такой пакости в жизни не пробовал. – Ит поставил бокал обратно на столик. – Как это вообще можно пить?

– Дело вкуса, – миролюбиво пожал плечами Сэфес.

Ит подумал, что ему из всей компании хоть немного нравится именно Леон. Остальные… он невольно нахмурился. Ри – чванливый и высокомерный, Таенн – хам, Морис – эгоистичный подонок… В душе все сильнее и сильнее нарастало раздражение, он чувствовал – еще секунда, и он схватит со стола что-нибудь потяжелее и запустит в того, кто первый подойдет поближе. Или в Леона, если никто не подойдет.

– Ит, прости, но с тобой все в порядке? – спросил Леон. – Я не читал мысли, но у тебя сейчас такое лицо, что невольно начинаешь думать о чем-то плохом.

– Наверное, да, – неуверенно ответил созидающий. – Что-то чувствую, но не понимаю, что именно. Сейчас разозлился на всех вас и хотел… – он осекся. – Хотел ударить кого-нибудь или сделать что-то еще худшее. Умом понимаю, что говорю несусветные глупости, но в душе…

– А, понятно, – улыбнулся Сэфес. – Это-то как раз легко объяснимо. Мы сейчас подошли к планете, эгрегор которой поражен той же силой, с которой мы столкнулись. Видимо, ты это чувствуешь и реагируешь. На планете катастрофа, Ит, и от уничтожения ее спасает пока только то, что мир полностью биологический и высокоразвитый, в нем нет оружия массового поражения. Видимо, ты ощущаешь вибрации эгрегора, хотя это немного странно.

– Почему странно? – не понял Ит.

– Потому что ты человек, а люди на таком расстоянии подобные процессы ощущать не должны, – ответил Леон. Взял со столика еще один бокал пива, с явным удовольствием отхлебнул. – Если бы мы были внизу и ты бы это почувствовал, все было бы логично.

– А мы будем садиться на эту планету? Зачем? – удивился Ит.

– За надом, – Таенн сел на свободное кресло. – Искин!

– Чего тебе? – отозвался раздраженно голос с потолка.

– Просканируй-ка нашего второго гостя, – потребовал Брад. – И поставь ему на всякий случай минимальную защиту. А то он чего-то больно резко реагирует на то, на что ему реагировать не положено.

Ит не успел возразить. На него с потолка стали опускаться разноцветные световые кольца, воздух вокруг потеплел. Кольца мягко, успокаивающе вибрировали, и вдруг Ит понял, что Таенн – вовсе не хам, как ему казалось несколько секунд назад, а просто веселый человек, любящий соленую шуточку, Морис – обаятельная, совсем немного экзальтированная личность, Ри – смелый и прямой человек, берущий на себя ответственность за сложное и неизученное дело, а Леон…

– Так, стоп, – приказал Таенн. – Еще минута, и он в нас всех влюбится. Только этого нам не хватало. Результаты сканирования?

– Человек он, – после небольшой задержки ответил искин, хотя, как показалось Иту, голос его прозвучал немного неуверенно. – По всем показателям – человек. Может быть, немножко слишком здоровый, но его мир достаточно продвинут, они вполне могли дойти до технологий, позволяющих блокировать…

– Ит, у вас болеют? – напрямую спросил Леон.

– Да, изредка, – ответил ничего не понимающий созидающий. – Чаще всего или дети, или совсем старые люди. Но почему вы про это спрашиваете?

– Говорил же, что станция – старье, – недовольно пробормотал Таенн. – А вы не верили. Ит, скажи, а ты сам хоть раз болел?

– Кажется, да, – Ит задумался. – В детстве. Один раз. Но я почти ничего не помню.

– Ладно, – подытожил Леон. – Пока что мы все равно не сумеем понять ничего сверх того, что уже поняли. Итак, Ит человек… ведь так? – спросил он искина.

– Так, – подтвердил тот.

– Простой человек, но с повышенной чувствительностью к отстоящим вибрациям, – закончил Сэфес. – Правда, я с таким никогда не сталкивался. И никто не сталкивался. Искин, скажи, теоретически такое возможно?

Наступила тишина.

– Искин, мы ждем, – уже с раздражением сказал Таенн.

– Только теоретически, – последовал ответ после небольшой паузы. – Я искал прецеденты. Прецедентов нет.

– Ну, значит, у нас феномен, – усмехнулся альбинос. – В нашей ситуации это уже не имеет значения. Подумаешь, феноменом больше, феноменом меньше. Искин, ты поставил защиту?

– Да, – в голосе искина зазвучало явное облегчение – вопросы, на которые у него не было ответов, видимо, огорчали машину. – Конечно, временную, но на планету вы сможете отправиться все вместе.

– Вот и славно, – альбинос отхлебнул пива. – Никак не могу привыкнуть к роли трупа. Почему-то хочется подышать свежим воздухом, пройтись по траве, посмотреть на небо.

Катер снижался по глиссаде, внизу простиралось бесконечное зеленое море, по которому тянулись в разных направлениях светлые нити дорог. Небо этого мира, светлое, лазурно-зеленое, было, даже на взгляд Ита, каким-то необыкновенно чистым, словно искрящимся. Леон пояснил, что цивилизация, выросшая здесь, имеет полностью биологическую структуру, а технику разрешено применять лишь в шести городах планеты, да и то с огромным количеством ограничений. Транспортная Сеть тут присутствовала, но пользовались ею местные жители очень редко и неохотно. Даже для короткого визита в другой мир любому местному приходилось проходить существенную и сложную подготовку, уж очень сильно этот мир отличался от любого техногенного.

Транспортная Сеть на запрос Ри ответила, трое официалов, находящихся на планете, подтвердили разрешение на посадку, и сейчас катер шел к холму, на котором стояла Машина Перемещения. Таенн и Сэфес предложили встретиться с официалами и транспортниками, чтобы немного прояснить обстановку, а также на планете предстояло задержаться как минимум на сутки. Нужно было сделать расчет для следующего «шага» или в пределах этого сиура, если он не поражен, или для перехода в следующий, если передвижение внутри сиура невозможно.

Для Ри предстоящая задача была сложной, но он надеялся справиться, тем более что помогать в расчетах ему вызвались и Таенн, и оба Сэфес, и официалы. Ит робко предложил свою помощь, но Ри отмахнулся от созидающего, как от мухи. Куда этот гуманитарий лезет? Новые возможности, которые появились у него после суток, проведенных на станции Безумных Бардов, добавили Ри уверенности. Особенно нравилось ему многопотоковое мышление. Этой замечательной игрушкой он готов был забавляться без сна и отдыха, и не отправь его Таенн спать чуть не насильно, Ри так и просидел бы все время, пока Бард и Сэфес обсуждали вопрос с посадкой, решая задачи, до того казавшиеся ему не решаемыми из-за сложности.

Зато Ит те несколько часов, пока станция находилась на орбите, проспал как убитый. Он и сам, похоже, не догадывался, насколько сильно вымотался. Будили его втроем, причем Морис, исключительно по доброте душевной, предложил вылить несчастному созидающему за шиворот кружку пива, на что Леон ответил, что пиво он, пожалуй, и сам выпьет, а вот от холодной воды у Ита бодрости тоже запросто прибавится.

…Ри вел катер осторожно, приноравливаясь, все больше и больше восхищаясь безупречностью попавшей ему в руки машины. Некоторые принципы он уже понял и теперь прикидывал, можно ли будет применить их на практике дома. Выходило, что можно. Управление, например. Или способ подачи энергии на основные узлы – ее уходило на порядок меньше за счет перераспределения, но не простого, а упреждающего. Ах, какая чудесная машина! А может быть, когда это все закончится, ему подарят такой катер? Это, конечно, вряд ли, но чем черт не шутит?

– Что это там такое? – удивленно спросил вдруг Ит, до этого сидевший за плечом у Ри и всматривавшийся в пейзаж, проплывающий вниз (инженер сделал стенки катера прозрачными).

Ри приблизил картинку. Таенн и Сэфес подошли к нему и тоже, встав рядом, принялись следить за происходящим.

По дороге, грунтовой и светлой, идущей между двумя зелеными лесными стенами, огромными скачками неслось… дерево. Оно двигалось каким-то странным манером. Сначала вперед вылетали два узловатых огромных корня, потом дерево склонялось, почти касаясь кроной дорожной пыли, и выбрасывало ствол вперед, резко выпрямляясь. Двигалось оно поразительно быстро для такой махины, и Ит не сразу разглядел, что в кроне, намертво вцепившись в развилку, сидит человек и что-то, кажется, кричит.

– Приблизь, – велел Морис. Катер начал снижаться. – Я же просил просто приблизить!

– Глаза разуйте, уважаемые, – огрызнулся Ри. – Вы что, не видите – на него кто-то нападает?

Ит и Леон невольно подались вперед. Действительно, из лесной чащи навстречу дереву выхлестывались длинные гибкие лианы, стремящиеся захлестнуть корни, их становилось все больше и больше. Дерево пока что боролось, но все видели, что движения его замедляются, потому что обрывки лиан и все новые и новые зеленые змеи сдерживают его.

– Ну и мирная планета, – пробормотал Таенн. – Маджента. Биологическая цивилизация. Никто и мухи не обидит. Показать бы кому вот это все, – он ткнул пальцем вниз, – и пусть думают, что лучше, Маджента или Индиго.

– Что он кричит? – спросил Ри.

Ит, нахмурившись, прислушался.

– Просит прощения у Бога за то, что не сумеет спасти жену и нерожденного сына, – перевел он. – Это молитва. Он, кажется, прощается. Слушайте, мы можем что-то сделать?

– Мы не имеем права, – мрачно сказал Леон. Морис кивнул. Таенн поморщился, но тоже кивнул следом за Сэфес. – Контроль не может вмешиваться в жизнь людей, Ит. Прости.

– Контроль не может, а мне никакой Контроль не указ, – вдруг сказал Ри. – Ит, держись! Снижаемся! Надо спасти этого местного, пока его в клочья не разодрали.

Катер заложил крутой вираж и начал стремительно падать вниз. Ит с трудом сумел сесть рядом с Ри в кресло, но, оказалось, он поторопился.

– Я подведу катер поближе, а ты его втаскивай, – распорядился Ри. В стене катера появилось круглое отверстие.

– Как?! Я же упаду! – справедливо возразил созидающий.

– А пусть тебя эти… которым нельзя… подержат, – подсказал инженер. – Эй, уважаемые! Вы же не нарушите свои принципы, если подержите Ита за пояс, пока он занимается запрещенным для вас делом?

– Не нарушим, – мрачно сказал Морис.

– Можно поскорее, его сейчас сожрут! – крикнул Ри.

Ит с опаской подошел к отверстию и осторожно посмотрел вниз. Ой, мамочки!.. Высота почти сто метров, а где-то далеко внизу бешено мотается зеленая крона дерева. Внезапно над кроной просвистела огромная лиана, дерево зашаталось, стало заваливаться набок.

– Опускайся! – крикнул он. – Ри, скорее!

Ри уже и сам увидел, что происходит. Он стремительно бросил катер вниз, в пике, и думать забыв о безопасности. На счастье Ита, катер делали более чем умные головы – в момент, когда он начал терять высоту, Ит вдруг обнаружил, что его руки и ноги зафиксированы какими-то выростами, которых раньше, он точно помнил, не было.

Мимо мелькнули тонкие ветви, в лицо пахнуло теплом и озоном. Ит, высвободив одну руку, высунулся наружу и тут же понял – от одной руки толку точно не будет.

– Ближе! – крикнул он Ри. – Левее давай!

Ветки хлестнули его по лицу. Вокруг руки вдруг обвилась лиана, Ит почувствовал, что ее прикосновение обжигает, но снимать лиану было некогда. Буквально в метре от него, вцепившись в ветви, висел местный, и видно было, что еще секунда, и руки у него разожмутся. Ит высунулся еще дальше, схватил местного за локоть так крепко, как только сумел… и почувствовал, что начинает вываливаться из катера. По счастью, его успели перехватить чьи-то невидимые руки, и секундой позже его, все еще державшего мертвой хваткой руку местного, втянули внутрь катера.

На полу образовалась куча-мала. В самом низу лежал, отчаянно ругаясь, Таенн, которому на спину приземлился Морис, а Леона, Ита и спасенного местного общий рывок, к которому присоединилась еще и инерция рванувшего вверх катера, добросил чуть не до противоположной стены. Пока все пытались встать на ноги, Ри поднимал катер все выше и выше, уводя на прежний курс.

– Идиоты! – Таенн опомнился первым. – Вы все настоящие хрестоматийные идиоты, в особенности вот эти двое Сэфес, которые, для разнообразия, могли бы подумать, что такую задачу можно решить гораздо проще!!!

– Вы посмотрите, кто заговорил, – едко ответил Морис. – Сам-то хорош! Ты мне чуть руку не сломал!

– Тебе все равно, ты мертвый!

– Прекратите грызню, – попросил Леон. – С Итом что-то не так!

Ит пытался встать, но ноги не держали. Он раз за разом поднимался на колени, но тут же валился на бок. Руки тряслись, в глазах стремительно темнело. Он чувствовал, что начинает задыхаться, потянулся непослушной рукой к горлу, и тут мир вокруг него начал погружаться во тьму.

– …стрекательные клетки, содержащие сильный нейротоксин. Чистильщики созданы для того, чтобы избавлять лес от старых, умирающих животных и растений, – раздавался откуда-то спокойный и немного виноватый голос. – Они уводят живое в следующую инкарнацию безболезненно и гуманно. Ума не приложу, что с ними случилось. Они никогда не нападали ни на деревья, ни на людей. Да они и не могли этого сделать! Я до сих пор в недоумении. Они напали на меня! Уничтожили дерево, не достигшее и середины жизни! Они не восприняли меня как существо, содержащее Ши, и поэтому…

– Что такое Ши? – спросил вроде бы Ри.

– Это аналог единого и неделимого духа, – подсказал кто-то… а, точно. Это Таенн. – Бесконечная цикличность жизни, так сказать. Умирая, возрождаешься. И наоборот. Я прав?

– Совершенно верно, только очень упрощенно, – тут же согласился виноватый голос. – Мне ужасно жаль, что так произошло, и я очень благодарен вам за спасение.

– А скажите, пожалуйста, дорогой Миани, как у вас все это началось? – спросил Леон.

Ит с трудом открыл глаза и попытался осмотреться. Оказывается, он лежал в носовой части катера, на низком, выступающем из стены диванчике. Руку, на которую он попытался опереться, чтобы приподняться, сильно саднило где-то у локтя, голова раскалывалась от гулкой тяжелой боли.

– Что случилось? – спросил он.

– Очнулся, – констатировал Леон. – Тебя едва не прикончило растение, но все обошлось.

– Какое растение? – не понял Ит.

– Вот это, – Сэфес указал пальцем вниз. На полу, свернувшись кольцами, лежала какая-то тонкая бурая веревка. – Оно немножко подержало тебя за руку, и ты едва не отправился к праотцам. К счастью, мы вовремя спохватились.

– О, Господи! – Ит с трудом сел. – И долго я… лежал?

– Меньше часа, – успокоил его Леон. – Мы уже на месте, ждем официалов. Терпеть их не могу, одни формальности!

Ит, превозмогая головную боль, все-таки сумел сесть нормально. Взгляд его невольно задержался на местном. Да уж, человек, попавший на борт катера Сэфес, оказался личностью, вне всякого сомнения, колоритной. Для начала, он был почти полностью гол, только вокруг бедер у него был намотан какой-то то ли кусок ткани, то ли лист растения. Высокого роста, с бронзово-красной кожей, с прямыми, черными волосами, в которые были вплетены ярко-оранжевые нити, унизанные синими и зелеными крошечными бусинками. На груди пришельца оказалась искусно выполненная белой и синей краской татуировка – какие-то символы, ветви, цветы, а на лбу, над бровями – аккуратно нарисованная тонкая зеленая вертикальная полоска.

«Каста или класс, – подумал Ит. – Причем не самый высокий».

– Миани, – улыбнулся местный и приложил указательный палец к полоске. – Прошу принять от меня прощение и благодарность.

– Мы с другом не имели права поступить иначе, – созидающий решил не вдаваться в подробности о том, что «друга» он знает меньше суток. – Жизнь есть священный дар, пренебрежение которым недопустимо. Мы не могли пройти мимо, когда обстоятельства лишают человека этого дара. А еще – ваша молитва. Вы говорили о жене и сыне, и я…

– Тиидара обязательно поблагодарит вас лично, – пообещал Миани. – Наши с ней жизни принадлежат друг другу.

– Это все очень красиво, но где эти ваши чертовы официалы? – проворчал Ри.

– Они не наши, – раздраженно ответил Таенн. – Они свои собственные, сколько можно повторять!

– Может быть, мне кто-нибудь объяснит, что происходит? – спросил Ит, с трудом вставая на ноги. – Мало того, что меня чуть не съели, так еще и…

– Ит, посиди, пожалуйста, – попросил Морис. – И, если можно, помолчи. Сейчас предстоит серьезный разговор.

Официалов было трое. Двое в стандартной форме (Ит вспомнил, что видел людей в такой же форме на родной планете, причем не раз и не два), один – парень, немногим старше Миани, одетый только в точно такой же лист и татуировки. Разговаривали они преимущественно с Таенном и Сэфес, почти не обращая внимания на Миани, Ри и Ита.

– Значит, вы утверждаете, что это все-таки не война? – старший официал в упор посмотрел на Мориса. Тот отрицательно покачал головой. – Но тогда объясните, что, собственно, происходит?! Мы полностью отрезаны от Официальной сети, все потоки у транспортников перекрыты, один маяк погиб, трое, работавшие с Сетью в момент… – официал замешкался, подбирая слова. – В момент этой реакции… я не знаю, как это назвать… находятся в нестабильном состоянии. Половина планеты явно поражена каким-то неизвестным психотропным оружием и безумствует. Начались беспорядки – здесь! Это немыслимо! И вы продолжаете настаивать, что это все не имеет отношения к войне?! Истинно сказано: «Не хочешь неприятностей, не доверяй Контролю!»

– Это не война, – в который раз повторил Леон. – Вы отрезаны, потому что какая-то сила сумела разрушить саму Сеть, поймите. Вам еще повезло, потому что мир находится вне зоны поражения, вас просто отсекло от остальных миров. Эгрегор вашего мира поражен минимально, и есть шанс его стабилизировать, нужно только отработать схему.

– То есть вы хотите сказать, что есть миры, которые пострадали больше, чем наш? – в разговор вступил доселе молчавший местный официал. – Что же произошло с ними?

– Мы не знаем, – ответил Морис. – Можем только подозревать, что ничего хорошего.

– Ага. А теперь добавь, что ты – всего лишь несчастный мертвый Сэфес, – ехидно продолжил Таенн.

– От мертвого Барда слышу, – парировал Морис.

– Прекратите, – попросил Леон. – Нашли время пикироваться.

– Не могу понять, почему вы считаете, что это не война, – старший официал выжидательно посмотрел на Мориса. – Все признаки налицо.

– Вас кто-нибудь атаковал? – спросил Морис. Официал отрицательно покачал головой. – И, судя по всему, атак на физическом уровне не было нигде. При чем тут война?

– А как же тогда сон, который снился всей планете одновременно? – местный официал встал с пола, где до того сидел. – Это уже установленный факт. Сон про черные иглы видели все…

– А вы сами его видели? – вдруг спросил Ит.

– Я? – официал растерялся. – Я не видел, но какое это имеет…

– В точку! – Леон хлопнул себя рукой по коленке. – Господа официалы, кто из вас или из транспортников видел этот сон? Миани достаточно хорошо его запомнил – падающие сверху черные иглы и поднимающиеся им навстречу из земли черви. А вы – что видели вы?

Официалы недоуменно переглянулись.

– Ничего, – неуверенно сказал старший. – Мы спокойно проспали всю ночь. Но я не понимаю…

– Может быть, вы его не видели потому, что не являетесь частью Ши? – поинтересовался Миани. Все посмотрели на него, он смутился, но продолжил. – Ведь эта сила, если я правильно понял, уничтожает именно Ши миров, так?

Таенн посмотрел на Миани с уважением. Быстро парень разобрался. По крайней мере, для такой ситуации – уж точно быстро. Сэфес правы? Они предложили схему стабилизации, и, если Миани согласится, у его мира есть шанс выжить и в скором времени вернуть свою жизнь в прежнее русло. Только бы согласился…

– Да, она уничтожает Ши, – кивнул Леон. – Можешь не продолжать, я тебя понял и объясню твою версию более простыми словами, если позволишь.

Миани закивал, улыбнулся. Ему, привыкшему к кастовой системе, казалось совершенно естественным спокойно передать право голоса старшему. И уж тем более, мертвому старшему, а Миани отлично видел, что альбинос уже достаточно давно мертв. Это его не смущало. Он только немножко удивился, когда понял, что официалы видят Сэфес и Барда живыми. Но когда в голову пришла мысль о Ши, все тут же встало на свои места – ведь Ши могут осознавать только те, кто является ее частью.

– Вы – представители Официальной сети, – начал Леон. – И, что вполне естественно, вы время от времени выходите в псевдовизуальное пространство своей Сети. Вы, за исключением одного человека, родились не здесь и за время работы поменяли по три-четыре мира как минимум – согласно кодексу, разумеется. Ну так вот. То, что уважаемый Миани называет Ши, над вами не властно, потому что ваши души к этому эгрегору никак не привязаны и не являются его частью. Вы ничего не увидели и ничего не почувствовали потому, что вы тут – гости. А атака шла через ту Сеть, в которой работают такие, как мы…

– …и эта атака вас уничтожила, – добавил Миани.

– Совершенно верно, – согласился Леон. – Официальная сеть от атаки не пострадала, потому что не имеет конкретной физической привязки к чему-либо. Ее просто…

– Фрагментировали и изолировали, – вставил Таенн. – Видимо, чтобы не путалась под ногами.

– Или случайно, – добавил Ит.

– Ну да, или случайно, – согласился Леон.

– Говорите, что хотите, но я буду придерживаться своего мнения – это война, – заключил старший официал.

– Но с кем?! – Морис возмущенно посмотрел на официала. – Кто враг? Где этот враг? Мы имеем дело с каким-то неизвестным процессом, а не…

– А как же тот корабль? – спросил Ри. – Корабль, который сел в необитаемом мире и от которого вам захотелось срочно убежать, если вы помните.

– Возможно, они тоже были поражены, и поэтому…

– Нет, – сказал Ит. – Я не знаю, почему говорю эти вещи, но тот корабль был точно… как бы сказать-то… он в себе нес что-то очень черное. Ведь так?

– Расскажите, что вы еще видели?! Какой корабль?! Какой заброшенный мир?!

Ит и Ри принялись рассказывать, сначала сбивчиво, перебивая друг друга, о том, как они шли через Транспортную Сеть, а потом оказались в неизвестном пустом мире, встретились с Контролирующими, а затем… Официалы слушали внимательно, но в глазах их читалось недоверие. Старший из них потребовал координаты мира, в котором встретились Ит, Ри и Контролирующие, и, когда Таенн развернул схему, все яростно заспорили, указывая то на одну часть огромной черной кляксы пораженной области, то на другую.

– Ты что-нибудь понимаешь? – спросил Ит у Ри.

– Я понимаю, что мы были в области, очень сильно отдаленной от той, в которой находимся сейчас, – инженер задумался. – Скажем так: если мысленно разделить область пространства на секторы, мы сейчас находимся в точке, противоположной той, из которой вышли после нашего появления на станции, но равноудаленной от эпицентра.

– Ничего не понял, – потряс головой созидающий.

– Это потому, что таких, как ты, учат мыслить более чем примитивно, – вздохнул инженер. – Гляди сюда. Мир, в который мы попали, когда стала разрушаться Транспортная Сеть, находится фактически в эпицентре катастрофы…

Иту не очень понравилось слово «катастрофа», но он промолчал.

– Из этого мира мы вышли в какое-то чужое пространство, а потом – к месту встречи со станцией. Это ты понимаешь?

– Это я понимаю, – согласился Ит. Контролирующие и официалы продолжали спорить, Таенн размахивал руками, а Леон для чего-то приблизил схему и начал что-то на ней выделять – по каюте катера поплыли опалово-лиловые всполохи.

– Станция, если я правильно понял, находилась довольно далеко от эпицентра. А следующий расчетный шаг мы сделали к этому миру. Он тоже отнесен от эпицентра, причем на расстояние, равное удалению от эпицентра координат найденной нами станции.

Ит сел и подпер голову руками. Он никогда не любил математику, и вот теперь пробелы в образовании давали о себе знать – на словах он вроде бы и понимал то, что говорил ему инженер, но в голове все это почему-то не укладывалось, ускользало.

– И что нам это дает? – наконец спросил Ит.

– Ну, если я правильно понял, размер следующего шага должен быть кратным размеру предыдущего, – осторожно начал Ри. – Но я не понял до сих пор другого.

– Чего именно?

– Я не понял, куда мы в результате идем, – в который раз вздохнул инженер. – Больше всего мне интересно, представляют ли себе наши… гм… хозяева, куда именно нам нужно попасть?

– Представляем, – отозвался Морис из другого конца каюты. – Только это будет чертовски сложно объяснить. Хотя… Ри, Ит, вы знаете, что такое болото?

– Знаем, – ответил созидающий. Инженер кивнул.

– Сейчас мы прыгаем с кочки на кочку, – улыбнулся Сэфес. – А болотные эльфы подсказывают нам, на какую кочку можно наступать, а на какую нет. Доступно?

– Доступно-то доступно, но зачем столько сложностей? – спросил Ри.

– А чтобы не утонуть, – ответил Морис и снова вернулся к разговору с официалами.

Инженер слушал разговор официалов с Контролирующими и тихо удивлялся про себя. Никак раньше не мог представить, что в этих структурах развели такую бюрократию. Это что же, каждое действие Сэфес ограждено морем всяких соглашений и прочей дряни? Да уж, не ждал, Контроль казался чуть ли не всемогущим, а тут…

Резко тряхнув головой, Ри избавился от ненужных в данный момент размышлений и задумался о своем. Да, он за последнее время узнал множество нового, но это не отменяло того, что он так и не оказался там, где должен был оказаться. Неприятно ощущать себя предавшим родной мир, пусть даже не по своей вине предавшим. Впрочем, опять думает не о том! Инженер рассердился на себя за то, что его мысли гуляли где хотели, но только не там, где надо. А где надо? Вскоре он понял, что просто не знает этого. Ведь, если здраво рассудить, после всего происшедшего он привезет домой столько новых знаний, сколько не привез бы ни в каком ином случае. Один только вопрос не давал покоя: а все ли знания стоит отдавать Техносовету? Использует ли Техносовет их во благо?

Поймав себя на этих мыслях, Ри несказанно изумился. Это когда же он успел потерять доверие к Техносовету, которому раньше доверял, как самому себе?! Даже больше, чем себе! Естественно ли такое или ему что-то внедрили в разум при вживлении биокомпьютера? Некоторое время инженер анализировал самого себя и в конце концов пришел к выводу, что никто и ничего ему не внедрял, что он просто научился делать выводы по разрозненным фактам. При помощи того же биокомпа и даваемых им возможностей. И теперь многие действия коллег по Техносовету виделись Ри совсем в ином свете.

Миани сидел на траве рядом с катером и терпеливо ждал, когда Мертвые и Строгие Чужие окончат свой затянувшийся спор. Для себя он уже все решил и полностью согласился с идеей одного из Мертвых, предложившего план для спасения мира. Больше всего ему сейчас хотелось побыстрее найти Тиидару, заручиться ее согласием и приступить к делу, но он понимал, что надо проявить терпение и подождать.

Трава была низкая, сухая и мягкая. Миани лег, вытянулся и принялся бездумно смотреть на небо, по которому, в недосягаемой вышине, плыли легкие светлые облака. Как же хорошо, что он остался жив! Миани был преисполнен благодарности к двум чужакам, которые сумели снять его с погибающего дерева. Они рисковали собой, они не знали его, но все равно пришли на помощь – а ведь точно так же поступил бы любой человек из его собственного мира, и это для Миани было очень важно. Значит, они чем-то похожи, эти чужаки и он сам. Конечно, они принадлежат к совершенно другим культурам и выглядят странно и непривычно, но они тоже люди. Вот только Ши, которое он успел заметить, и у одного, и у другого было немножко странным. Оно было теплым, светящимся, но почему-то не имело принадлежности, словно было замкнуто само на себя. Но, может быть, так положено делать, когда отправляешься в далекое путешествие? А еще – Ши, принадлежащее Иту, понравилось Миани немножко больше, чем Ши, принадлежащее Ри. Почему, он и сам не мог понять.

Ит и Ри вышли из катера и тоже сели на траву неподалеку от Миани. Оба выглядели усталыми, а созидающий был еще немного бледен после знакомства с местной флорой.

– Ну и растения у вас, – сказал он, обращаясь к Миани. – Никогда не мог себе представить, что такие чудовища могут для чего-то понадобиться.

– Ну что вы! Лианы полезны, их специально вывели для того, чтобы очищать леса, – возразил Зеленый. – Как жаль, что вы попали к нам в такое неподходящее время. Может быть, в будущем, когда все исправится и станет как прежде, вы посетите нас снова? Я очень благодарен вам и с радостью устроил бы для вас путешествие по планете. Конечно, это стоит достаточно дорого, но что такое любая цена в сравнении с тем, что мой сын не потерял отца, а жена – мужа?

– Боюсь, ничего не выйдет, – развел руками Ит. – Транспортная Сеть очень дорогое удовольствие. То путешествие, которое я хотел совершить, стоило мне годовой зарплаты.

– А мне не пришлось платить, за меня платил мой мир, – добавил Ри. – Но если бы я сам захотел куда-то попасть таким образом, мне бы пришлось работать лет десять, и это только на билет в один конец.

– Печально, – скорбно покачал головой Миани. – Мы были бы рады видеть вас своими гостями. Знаете, у нас с женой теперь есть чудесный дом. Надеюсь, безумные не тронут его и, может быть, все-таки когда-нибудь…

– Это было бы неплохо. – До созидающего, наконец, дошло, что приглашение нужно принять, пусть оно и из разряда нереальных. – У вас красивый мир, и мы оба, если бы у нас была возможность, с удовольствием стали бы вашими гостями.

Миани облегченно вздохнул. Вот теперь все стало правильно. Важен был, по сути дела, не факт будущего визита, а согласие – пусть факту и не дано свершиться.

– Ит, простите, я хотел спросить, – осторожно начал он. – А то, что у вас так покрашены волосы, что-то значит?

Столь резкий переход темы показался Иту довольно странным, но и забавным одновременно. Ри пересел поближе, едва заметно усмехнулся.

«Ну и дела, – подумал созидающий. – А этому-то что до того, какого цвета у меня волосы?»

– Это значит, что я закончил обучение, что я преподаю, что я принадлежу к старой семье и что мне сорок лет, – пояснил он. – После восьмидесяти я буду иметь право на третий цвет. У нашей семьи он темно-синий. А что? Это имеет какое-либо значение?

Ри усмехнулся. Какая глупость все эти статусы! Красить волосы, мужику – ну не бред ли? У него самого к волосам всю жизнь было только одно требование: чтобы не лезли в глаза и не мешали работать. А тут вон какие тонкости…

– Очень похоже на наши полоски каст, – улыбнулся Миани. – Но мне показалось, что эти цвета… ну, как бы правильно сказать… что они не ваши. Ваш цвет – черный. Ведь от рождения у вас волосы именно такие, да?

Ит удивился. Нахмурился.

– Откуда вы знаете? – спросил он у Миани.

– Но как же? – еще больше удивился тот. – Я же вижу ваше Ши…

– Вот так вот, Ит, – засмеялся Ри. – Кончай выдуриваться с волосами, и Ши тебе многое простит. Ведь так, Миани?

– Ши не умеет сердиться, – усмехнулся тот. – И прощать тоже.

Все замолчали. Ветер вольно гулял по траве, где-то неподалеку стрекотал невидимый кузнечик, а облака все плыли и плыли по лазурному небу в вышине. Мир и спокойствие…

– Ри, Ит, быстро сюда! – из катера высунулся встревоженный Таенн. – Только что вышел на связь искин! Станцию атакуют!

– Внимание! – раздался в сознании Ри безликий голос. – Срочный вызов с борта станции.

Не сразу Ри сообразил, что биокомп дает, помимо всего прочего, еще и способность к мысленной связи.

– Ответить, – скомандовал он.

– Это искин, – тон голоса изменился. – На орбиту планеты вышел неизвестный корабль. Он чрезвычайно опасен. Приношу извинения за сумбурность сообщения, но точнее сформулировать я не в состоянии. Одно присутствие этого корабля ввергает меня в ужас…

– Тебя?! – изумился инженер. – Ты же искусственный разум! Разве у тебя есть эмоции?

– У меня – есть. Я несколько отличаюсь от ваших примитивных искинов. Но оставим это. Сканирование на уровне Сети говорит об абсолютной чуждости прибывшего корабля.

– Покажи мне его, – приказал Ри.

Перед его глазами без промедления развернулась картина орбитального пространства. Внизу переливалась множеством оттенков планета, покрытая редкими облаками, вдали пылала яростным желтым светом местная звезда. Ни спутников, ни других кораблей не было – биологическая цивилизация, нечему удивляться. Внезапно пространство слева подернулось дымкой, на долю мгновения изменились несколько текущих базовых констант, и над планетой возник небольшой по сравнению с секторальной станцией корабль. Неуклюжий, ржавый, изломанный, немного походящий на кособокий самовар. Корявый – другого слова для определения его характеристик у Ри просто не нашлось. Но одновременно от него тянуло первобытной жутью, концентрированным ужасом, какой-то непонятной мерзостью.

Не сразу инженер понял, что уже встречался с подобным кораблем. Именно такой опускался на необитаемую планету, в результате чего и Сэфес, и Бард едва с ума не сошли, умоляя Ри убраться куда угодно. Так что же это выходит, неизвестный агрессор догнал их? Да, так и выходит.

– Что прикажете делать? – спросил искин.

– Погоди чуток, – отмахнулся инженер и вышел из мысленного пространства в реальный мир.

Сэфес продолжали о чем-то беседовать с официалами, Бард помалкивал.

– На орбите тот же корабль! – выдохнул Ри.

– Какой еще корабль? – непонимающе обернулся к нему Морис.

Инженер коротко объяснил. Контролирующие переглянулись, в глазах у всех троих блеснула тревога.

– Искин спрашивает, что делать, – закончил инженер. – Если вам так плохо стало в прошлый раз от одного присутствия этого корабля, то что сейчас будет? Надо либо уходить, либо атаковать его. Третьего выхода я не вижу.

– Третьего и нет… – мрачно констатировал Таенн. – Минуту, я запрошу станцию, пусть просканирует корабль во всех доступных диапазонах.

– Не надо, я уже запросил катер, – отрицательно покачал головой Леон. – Дела плохи, как только корабль оказался на орбите, ситуация на планете начала ухудшаться в геометрической прогрессии.

– Бросить планету на произвол судьбы мы не имеем права, – у Мориса затряслись губы. – Но атаковать?..

– Они начали первыми! – отрезал Таенн. – Я за атаку.

– Значит, не война, – язвительно заметил старший официал. – Видимо, вы собираетесь атаковать союзников, не так ли? Шутки шутками, но думать некогда. Атака, ничего другого не остается.

– Он прав, Морис… – Леон с каким-то непонятным сочувствием и даже жалостью смотрел на напарника. – Прости, но я тоже за атаку.

– А попробовать поговорить?

– Не вижу смысла. С теми, кто одним своим присутствием доводит других до гибели, говорить бесполезно. И ты сам это понимаешь.

– Понимаю.

– Действуйте, Ри, – пристально посмотрел на инженера Бард.

Тот не стал отвечать, молча включился в искина через биокомп и снова увидел орбиту планеты и чужой корабль. Снова Ри окатило омерзением, словно он увидел нечто отвратительное до беспредельности. Что же такое эти ржавые корыта, раз даже он, никогда и ни к чему не относившийся с предубеждением, относится к ним таким образом? А от корабля во все стороны потянулись туманные черные щупальца, от одного вида которых голова инженера затрещала от боли. Они атакуют?! Что ж, пусть получат по заслугам!

Короткий приказ, и вершина пирамиды станции осветилась призрачным сиянием, с нее сорвалось световое кольцо и растворилось в пространстве. И боль в голове тут же исчезла. Стоп, а где же корабль?.. Его не было, даже пыли не осталось. Ри изумился. У них, что, не было никакой защиты?! И первый же залп уничтожил чужой корабль без следа?! Не менее растерянный искин подтвердил его выводы. Ничего не понимающий инженер вышел из мысленного пространства, спеша рассказать о случившемся. Может, хоть Контролирующие сумеют что-нибудь понять? Хотелось бы надеяться.

– Корабль уничтожен, – сказал Ри. – Это получилось… как-то слишком легко.

– Как – уничтожен? – недоуменно спросил Ит.

– Первым же залпом, – ответил инженер. Он сел на услужливо поднявшееся из пола кресло и очумело потряс головой. – Я не думал… я и представить не мог… чтобы с такой легкостью… но как же это?!

Леон, Морис и Таенн стояли неподвижно и ничего не говорили. Официалы растерянно переводили взгляды с Контролирующих на Ри. Ит тоже выжидающе смотрел на инженера.

– Я не знаю! – взорвался Ри. – Я у вас хотел спросить, что произошло?!

– Ты уничтожил корабль, – ответил Леон. – Вернее, его уничтожил искин, по твоему приказу. Больше ничего не произошло.

– Но – как?!

– Я не знаю как, – альбинос выглядел не менее растерянным, чем сам Ри. – Но факт остается фактом.

С эгрегором управились на удивление быстро.

Вернее, им даже и делать ничего не пришлось – настолько высокими были способности Миани к восприятию высших вибраций. Впрочем, по словам его самого, это было вполне естественно.

– Любой взрослый житель нашего мира может сделать то же самое, – говорил он, – только подобное никогда не приходило никому в голову. Это было просто не нужно, ведь в замкнутом состоянии Ши не сможет развиваться и расти. Но сейчас… да, сейчас это и впрямь необходимо.

Схема оказалась настолько проста, что ее понял даже Ит. Следовало замкнуть все внешние энергетические потоки, перевести их в состояние ожидания, и с помощью этого нехитрого действия погрузить мир в стазис. После этого он станет полностью независимым и будет недоступен для воздействия извне. На роль «замка» Миани предложил себя, и никто не рискнул возразить ему.

– Я, а потом мой сын, и его сын, и сын сына, мы будем хранить Ши до того дня, когда к нам придет утро, – сказал Миани. – Вы можете не сомневаться, поверьте. Для меня это будет великая честь…

– Но до того, как Ши можно будет освободить, может пройти очень много времени, – честно предупредил Морис. – Может быть, сменится гораздо больше поколений, чем ты сейчас сказал. Ты уверен?

– Конечно, уверен, уважаемый Мертвый Чужой, – заверил Миани. – Да, нам придется нелегко, но мы справимся.

– Но ведь Транспортная Сеть тоже окажется заблокированной. Случись что, вам никто не сумеет прийти на помощь, – сообразил Ри.

– Сумеет. Официальная Служба будет посещать планету раз в пятьдесят лет, у нас есть возможности делать это, не прибегая к услугам транспортников, – ответил один из официалов. – Транспортную Сеть мы заблокируем. Сначала найдем действующий проход, уведем всех гостей, уйдем сами, а потом…

– А потом я сделаю то, что должен сделать, – закончил Миани. – Наверное, нам следует поспешить, уважаемые?

…Секторальная станция уходила от планеты. Официалы недвусмысленно дали понять, что ее следует отвести максимально далеко, прежде чем сделать следующий «шаг» – все-таки подобная капсуляция не является стандартной процедурой, и рисковать не стоит.

– Силен парень, – с уважением заметил Таенн, имея в виду Миани. – Не каждый бы решился на такое.

– Не скажи. В старой Мадженте – почти каждый, – возразил Леон. – Ведь тут речь идет о жизни, а жизнь, она ведь священна, и защищать, сохранять ее для таких, как Миани, почетный долг. Поверь, Таенн, он взял это бремя на себя с радостью.

– Да верю я, верю, – немного недовольно отозвался Бард. – Блокировку-то потом снимете?

– Найдется, кому снять. – Морис улыбнулся. – Если сиур будет восстановлен, она и сама снимется.

– Если… вот именно, что «если», – печально заключил Таенн.