Суэл
Первая проба
— Почти во всех мирах самоназвания достаточно тривиальны, — рассказывал Фэб. — Например, во всех без исключения мирах когни самоназвания в той или иной степени соотносятся с тем, что можно назвать биосферой. В человеческих мирах в названиях превалирует почвенный покров. В мирах нэгаши — каменная основа. И так далее. Если рассматривать расы не с позиции двенадцати секторов, а точечно, по шару, то драконы, которые на самом деле люди, но находятся в иной плоскости, превзошли в поэтике названий все расы, вместе взятые. Их самоназвания всегда связаны с небом. А здесь ситуация тривиальная. Суэл — это именно почвенный покров планеты. И не более того.
Разговор этот происходил в зале управления, за завтраком. Искин расстарался: на столе чего только не было. Но есть толком никто нормально не мог — после вчерашних событий всех до сих пор трясло. Ри вяло ковырял вилкой очередную имитацию мяса, Скрипач меланхолично перекладывал картошку с одной стороны квадратной тарелки на другую, не отправляя в рот вообще ничего, а Ит машинально ломал на части кусок серого хлеба — вскоре перед ним на столе уже лежала горка крошек. Прикончив таким образом первый кусок, он потянулся было за вторым, но, наткнувшись на сердитый взгляд Фэба, убрал руку. Даша есть и не пробовала, она лишь налила в высокий стакан светло-зеленого сока. Фэб, поколебавшись, положил на свою тарелку одну ложку овощей — это выглядело одновременно комично и нелепо. Здоровенный рауф и эта жалкая ложка ну никак не соответствовали, вот только смеяться никому не хотелось, даже Скрипачу.
— Ешьте, — приказал Фэб. — Вам сегодня работать, поэтому ешьте.
— В городе перекусим, — отмахнулся Ри. — Там полно кафе… было.
— Скорее всего, вам будет некогда там заниматься походами по кафе, — возразил Фэб.
Единственное, что немного всех рассмешило, так это факт того, что они, проведя в этом мире несколько дней, так и не удосужились узнать его название. Спросили у искина, и тот тут же все выдал — не только самоназвание мира, но и названия материков, стран, континентов… После этого Фэб пустился в объяснения о том, как эти названия обычно возникают и формируются, потом переключился на основы словообразования и диалекты, и, как выяснилось, оказался прав — через полчаса все внимательно слушали его рассказ, удалось хоть немного отвлечься.
Ит подумал, что с ними всеми произошла странная вещь. «Мы перестали думать о дьяволе, — размышлял он. — Мы не говорим о нем, не пытаемся анализировать. Почему?.. Словно он перешел для нас в какой-то иной разряд. Раньше мы только про него и думали, а теперь… он словно стал данностью. Частью реальности, обсуждать которую каждые пять минут не имеет смысла. Вот, к примеру, секторальная станция. Когда мы с Ри впервые сюда попали, мы были в шоке и постоянно думали о том, как это круто, что этого не может быть, что это нечто, переходящее пределы осознаваемого… а потом перестали. Или Контроль — до встречи с Таенном, Леоном и Морисом мы, по сути дела, в Контроль просто не верили. И что теперь? Тоже данность. Орден аарн… для кого-то легенда. А мы? Вон Даша сидит, замечательная и чудесная, сок пьет. И Фэб… прошло совсем немного времени, и для меня уже странно, что я воспринимал себя раньше иначе».
Этой ночью, конечно, они оба, не сговариваясь, перебрались на кровать к Фэбу — тот не возражал. Наоборот, прижал к себе покрепче и принялся говорить какие-то на первый взгляд совершеннейшие банальности и глупости. Про то, что все будет хорошо. Про то, что надо стараться справиться. Про то, что они потом вернутся домой, и дома все будет уже не просто хорошо, а даже замечательно, потому что можно будет, просыпаясь утром, слушать птиц и смотреть на рассвет за окном. О том, что всех их ждет хорошая и интересная жизнь, в которой всего будет вдоволь, только надо научиться отделять чужое горе от своего. И что порой надо быть сильнее, чем ты можешь, сильнее и мудрее, потому что иначе ты не сможешь удержать этот мир от падения. Фэб говорил долго, еле слышно, и Ит подумал, что, по сути, Фэб сейчас убеждает в том, что говорит, не только их, но и себя тоже.
Уже сквозь сон он заметил, что мимо каюты кто-то прошел, а утром догадался, что это был Ри — он шел к Даше. О чем пилот говорил с целительницей этой ночью, Ит спросить не рискнул — это показалось ему бестактным. Но глаза у Даши этим утром были заплаканными, и она ничего не сделала, чтобы хотя бы убрать следы этих ночных слез. Кто кого утешал? Чем? Как?.. И удалось ли им двоим заснуть? Фэбу, Иту и Скрипачу — удалось. В результате все-таки удалось. Они все-таки пусть немного, но поспали, тесно прижавшись друг к другу, безмолвно утешая — и скорбя о гибели тех, кто едва не забрал в свое время их жизни.
— …постараться найти то, что вам требуется найти. Что угодно — ноготь, прядь волос, гистологический материал, фрагмент опухоли. Но это должен быть именно ее материал, ошибка недопустима. Эй, Ит, ты здесь?
— А?.. Да, да, здесь, — Ит отвлекся от своих мыслей. Фэб смотрел на него с легким упреком. — Извини.
— По сути дела, то, что получается, — это заброс. Короткий, экстренный заброс. Очень неплохая тренировка. Пойдете втроем, мы будем следить отсюда и держать все под контролем. Если что-то пойдет не так — придем за вами на модуле, так что волноваться не о чем.
— Ну, если учесть, что мы тут неплохо ориентируемся, волноваться и впрямь не о чем, — пилот усмехнулся. — Не в первый раз.
Скрипач поежился.
— Это все, конечно, так, — робко начал он, — но мне немного не по себе, если честно.
— Почему? — спросил Ит.
— Хотя бы потому, что это ведь я ее… того… — Скрипач понурился. — Ри, прости, а? Ну пожалуйста.
— Да я вроде бы ничего не говорил…
— Ты про это думал, — возразил Скрипач. — Неоднократно.
— Ты что, мысли читать умеешь? — удивилась Даша.
— Нет, не умею. Но когда на тебя смотрят с таким выражением, и уметь не надо, и так все ясно. Ладно, будем пробовать что-то исправить. Как-то.
— Ничего сложного… — начал было Ри, но Фэб отрицательно покачал головой.
— Запомните первую заповедь тех, кто работает «в поле», — никогда не стоит недооценивать местных, — назидательно произнес он. — Вы себе не представляете, какое количество проколов было сделано по принципу «да ничего сложного». Ты идешь в чужую среду. Эта среда априори враждебна, даже если она и кажется дружественной.
— Даже так? — удивился Ит.
— Это может быть не так, и это бывает не так, ноту тебя в голове оно обязано быть так и только так, — припечатал Фэб. — Потому что ты идешь не развлекаться, а работать. Да и не пошлет тебя никто туда, где все — так, — добавил он. — Есть такое понятие, как «щелчок». Это рабочее ощущение, состояние. Опытный официал, именно из тех, кто часто бывает «в поле», это ощущение отлично знает. Когда вы были тут с Таенном и Сэфес, вы вели в полном соответствии с тем, как себя обычно ведут эти… — Фэб не договорил, возмущенно сморщил нос. — Особенно подобным Барды любят грешить. Сколько народу гибло, вытаскивая очередного идиота из очередной заварухи, не передать.
— Это часто случается? — спросил Скрипач.
— Если бы часто, от Официальной Службы давно ничего бы не осталось. Не очень часто, но случается, — признал Фэб. — Иногда они справляются сами, но зачастую глупость совершается где-то, куда Контролю ни в каком виде лучше не соваться.
— Ясно, — кивнул Ри. — Фэб, ты не волнуйся, мы будем осторожны.
— Тем более что мы идем втроем и по делу, а не вшестером и просто так, — поддакнул Скрипач.
— Особенно ты, — поддел его Фэб.
Даша усмехнулась.
— Может, мне стоит пойти с ними? — предложила она.
— Не думаю, что это хорошая мысль. Им надо приучаться делать дела самостоятельно, — возразил Фэб. — Так что мы останемся, а они пусть делают то, что хотят сделать. Искин! — позвал он.
— Тут, — откликнулся голос с потолка. — Ребята, у меня вагон дополнительной информации.
— По миру?
— По всему подряд, — искин сделал паузу. — Итак, первое. После того как мы отсюда ушли, было еще как минимум шесть подвижек эгрегора по временной оси.
— Почему? — удивился Ри.
— Могу только предположить, что это следствие дестабилизации плюс следствие тех подвижек, что уже были. Вряд ли тут могла появиться еще одна секторальная станция и возникнуть еще одна полубогиня такого уровня, — справедливо предположил искин. — Но факт остается фактом — на планете прошло пятьдесят с лишним лет. И это, с одной стороны, усложняет задачу, а с другой — упрощает ее.
— Подробности, — приказал Фэб. Он подобрался, прищурился.
— Сейчас. Значит, так. Согласно архивным данным, после смерти Марии Ральдо-Дельгато в стране произошли еще три революции. Тело Марии было мумифицировано и выставлялось в зале Фонда как национальная святыня в течение пяти лет. Также были сделаны три восковые копии тела.
— Зачем? — удивился Ри.
— Ими тело заменялось на время реставрации и ухода, как сказано в источниках, — пояснил искин.
— На планете, думаю, уже появилась информационная сеть, — предположил Фэб.
— Ага, я к ней, собственно, и прицепился, — сообщил искин. — Дальше рассказывать?
Давай, — кивнул Ит.
…После первой революции тело было решено тайно убрать из страны, что и было сделано. Место тела в Фонде заняла одна из его копий, а само тело с третьей попытки вывезли за пределы государства и захоронили анонимно.
— То есть оно теперь там? — спросил Ри.
— Нет, не там. Пилот, не перебивай, я только начал.
Однако анонимно захороненным тело пробыло недолго. Лет через десять, после второй революции, могилу вскрыли, и тело, опять же тайно, вернули в страну. Там оно пробыло двадцать лет, хранилось в подвале одного из университетов — и параллельно подвергалось исследованиям…
Поэтому у вас есть два варианта. Первый — проникнуть в тот университет и попробовать достать там образцы тканей. Второй — найти непосредственно тело.
— А где оно?
— Где оно — доподлинно неизвестно. После третьей революции тело было извлечено из подвалов и торжественно погребено со всеми почестями. Вот только подлинное ли это тело или же одна из трех его копий — до сих пор не знает никто. В народе ходят слухи, что торжественно хоронили все-таки копию, а куда подевалась настоящая Мариа — кто знает.
— Ты до сих пор хочешь туда идти? — мрачно поинтересовался Фэб. Ри кивнул. — Мальчик, пойми… смерть — это всегда смерть. Если хочешь знать мое мнение — я против.
— Почему? — на Ри было жалко смотреть.
— Ри, дорогой мой, пойми… Это против правил. Против природы вещей. Я понимаю, что вы все, трое, возвращаетесь всегда через воссоздание, но с вами ситуация иная, совсем иная — тем более, что материал, насколько я понимаю, вы всегда отдавали добровольно. Тут — о доброй воле и речи не идет. Как ты сам думаешь, она бы согласилась на это?
— Наверное, — Ри беспомощно посмотрел на Ита, тот недоуменно пожал плечами — мол, я тут при чем? — Она любила жизнь. Любила людей. Она была очень… живая, понимаешь?
— А еще она очень любила Орде Ральдо, — вполголоса добавил Скрипач. Он, оказывается, вывел данные из информационной сети и что-то быстро читал. — Очень любила. Я читаю сейчас отрывки из их переписки. Это нечто.
— Все равно, — упрямо огрызнулся Ри. — Я хочу вернуть ее, и я это сделаю! Чего бы мне это ни стоило!..
— Не шуми, — попросил Фэб. — Что у тебя там, рыжий?
— У меня там много всего, — рассеянно отозвался Скрипач. — Ого! Да, Ри… если бы появилась возможность ее вернуть, там, внизу, очень многие этого бы хотели… так что ты не один такой. А, вот, кстати! Один из последователей утверждает, что на самом деле Мариа Ральдо-Дельгато вовсе и не умирала, а скрылась и до сих пор живет где-то инкогнито.
— Умирала, — возразил искин. — К сожалению, именно что умирала. Ох, ребята… что-то мне тоже расхотелось, чтобы вы туда шли.
Ит с сомнением посмотрел на Фэба. Тот тяжело вздохнул и вопросительно посмотрел на Дашу. Она возвела очи горе, а потом выразительно глянула на Ри, ответившего угрюмым и решительным взглядом.
— Мы сами виноваты, — подытожила целительница. — Мы ему сказали, что существует этот вариант. Вот он за него и уцепился, как клещ.
— Как кто? — не понял Ит. Чужая память вдруг сработала, и слово тут же соединилось с понятием. — А… Ясно. Ри, слушай, может быть, ты того…
— Вы что, боитесь? — вызверился пилот. — К дьяволу тащиться не боялись, а ее боитесь? Но почему?!
— Потому что это гораздо более сложный человек, чем может показаться на первый взгляд, — осторожно сказал Фэб. — Ладно, не будем спорить. В конце концов, сейчас речь идет лишь о взятии образца материала. Может, Ри потом передумает.
По лицу Ри было видно, что скорее секторальная станция на части развалится, чем он передумает, но все решили, что от комментариев лучше воздержаться. Все, но не Скрипач, который отвлекся на чтение и последнюю часть разговора просто пропустил.
— Смотрите, что я нашел! — Скрипач выдвинул вперед какую-то часть визуала и принялся читать, не замечая возмущенных взглядов: — «По утверждению профессора Ублаи Мокгена из университета Паскуар города Гизно, Марию Ральдо-Дельгато при жизни не зря обвиняли в распутстве. Во время проведения посмертных исследований мумифицированного тела было установлено, что покойная вела весьма активную личную жизнь, причем…» Сейчас, погодите, потерял, — он пробежался глазами по строчкам. — «Слухи о том, что она сожительствовала, помимо самого Ральдо, еще и с его личным шофером, своим секретарем (впоследствии ставшим временным президентом Фонда после ее смерти) и собственным сводным братом Минкаэ Дельгато, до сих пор не опровергнуты». Ничего себе тетенька!.. Может, конечно, и врут, но сведения у них выглядят весьма…
— Рыжий, замолчи, — тихо приказал Фэб, заметив, что у Ри непроизвольно сжимаются кулаки.
Скрипач, на свою беду, не расслышал.
— Так, что тут еще было?.. Ага. «Часть денег Фонда помощи Мариа Ральдо-Дельгато расходовала на свои собственные нужды, как то: богатая эксклюзивная одежда, ювелирные украшения, предметы роскоши. После ее смерти в Гизно прошло несколько так называемых „выставок позора“, на которых демонстрировались наряды и украшения, цена которых порой доходила до нескольких миллионов…»
Он не закончил, потому что кулак Ри со всей силы въехал ему в челюсть.
* * *
— Охренел, блин, урод!!! Я же просто читал!!! — пока Даша спешно убирала огромный синяк, пока Ри орал, что он не потерпит такого неуважения, пока Ит тряс пилота за шиворот, требуя немедленно прекратить, Фэб сидел, ничего не говоря, и мрачно наблюдал за происходящим. Заговорил он лишь тогда, когда все расселись, наконец, обратно по местам — Скрипач, все еще потирающий скулу, возмущенный Ит, не менее возмущенный Ри и рассерженная Даша.
— Эта женщина даже через пятьдесят лет после своей смерти способна свести с ума, — констатировал он. — Последний раз прошу — не надо.
— Ты, кажется, говорил, что я имею право сам принимать решения, — огрызнулся Ри. — Я решение принял. Нравится оно тебе или нет, но я его принял.
Фэб закрыл глаза ладонью.
— Я понимаю, что пробовать тебя переубедить бесполезно, — ответил он тихо. — Ри, поверь, это добром не кончится. В результате — не кончится. Вот увидишь.
— Что я увижу? — сардонически усмехнулся пилот. — И что я сейчас вижу? Рассказать?
— Ну, расскажи, — предложил Ит. На душе у него был скверно, и он сам не мог понять, почему.
— А вижу я следующее. Я вижу человека, оболганного и опозоренного. Вижу женщину, которая сочувствовала многим и многим помогла — но не всем смогла угодить. Ведь не бывает, чтобы человек мог угодить всем? — Ит против воли кивнул. — Та ложь, которую рыжий прочел, тому примером. А на самом деле она была совсем другой. И вы, двое, это знаете! — гаркнул он. Скрипач даже пригнулся. — Потому что тоже видели ее и говорили с ней! А сейчас ты, рыжий, читаешь эту подлейшую ложь и…
— Такая ложь не возникает на пустом месте, — возразил Фэб. — Она всегда чем-то да обоснована.
— Чем-то, — фыркнул Ри. — Чужой завистью — запросто. Или подлостью. Или еще чем. Но никак не реальностью, которую мы трое наблюдали.
— Мы не видели ее жизнь изнутри, только внешне, — возразил Ит. Фэб одобрительно кивнул. — Ложь это или нет, действительно неизвестно, но… мы не имеем права судить ее или оправдывать, основываясь на этих сведениях.
— Блестяще! — Фэб хлопнул по столу ладонью. — Молодец! Ит, ты сейчас продемонстрировал единственный правильный подход, возможный для официала.
— В смысле?
— Полная непредвзятость в суждениях. «Я не могу судить о том, о чем не знаю всего, и делать выводы, основываясь на косвенных данных», — процитировал он. — Это снова из Линца, конечно. Ри, я понимаю, что это тяжело, но сейчас Ит прав. А ты — нет.
— Да по фигу мне, кто тут прав, а кто нет, — рявкнул Ри. — Вы идете? Или будете сидеть тут, читая эту мерзость?
— Идем, куда мы денемся, — вздохнул Ит, вставая. — Фэб, сколько у нас времени?
— Максимум сутки, но лучше управиться быстрее. Искин, новые сведения о передвижении флотов есть?
— Полно. Как раз сейчас в нашу сторону движется один из флотов Ордена. Разумнее всего просто подождать его в этом квадрате, а потом за шесть часов выйти на его же курс. Баг сделал новые расчеты, и сейчас этот флот идет в предполагаемую точку входа в пространство Братства. Даша, можешь не спрашивать. Да, это флот Дарли.
Даша улыбнулась, и на секунду все, сидящие с ней за столом, словно погрузились в настоящее, чистое, ничем не омрачаемое счастье.
— Так что вам лучше действительно поспешить, чтобы потом не тратить время на то, чтобы догнать флот, — заключил искин. — Отправляйтесь, не теряйте времени.
— Надеюсь, все получится нормально, — пробормотал Скрипач, выбираясь из-за стола. — Ри, только больше по лицу меня бить не надо, ага? Знаешь, это как бы больно все-таки.
— А ты не читай вслух всякую дрянь, — отмахнулся пилот. — Ладно, погнали. Искин…
— Дорожка к катеру провешена, обновленная карта города снята, маска языка создана, одежда подготовлена. Могу подать напитки и закуски, если пожелаете, — система явно издевалась, но Ри сейчас было не до шуток.
— Не отработка, а прогулка, — хохотнул Фэб. — Ну-ну. Так, бегом. Не задерживайтесь.
* * *
Порт изменился. Он стал втрое больше прежнего, старые доки, видимо, давно снесли, и на их месте теперь были расположены новые, соседствующие с ангарами для грузов. Народу существенно прибавилось. Если раньше люди встречались лишь у недавно пришвартовавшихся кораблей, то теперь они были повсюду — то мимо проезжали груженые кары, то проходили группы портовых рабочих, то матросы.
Стоял полдень, светило слепящее жаркое солнце. Ри, подумав, подвел катер к одному из больших кораблей, провесил проход в место, которое показалось ему достаточно укромным, — и тут же убрал этот проход, потому что «укромное» место оказалось чуть ли не на самой оживленной дороге, просто в момент создания прохода там никого не было. Сменили точку, запросили у катера схему. Снова сменили точку. Ри начал было злиться, но тут подходящая точка все-таки нашлась. Вышли рядом с одним из новых доков и направились к выходу из порта. По крайней мере, это место на схеме было обозначено как выход. Идти было жарко, солнце палило просто нещадно.
— Ри, кажется, это патруль, — заметил Скрипач, указывая на неспешно идущих в их сторону мужчин, одетых в форму песочного цвета.
— Не кажется, а точно, — Ит присмотрелся. — Ри, что делаем?
— А я откуда знаю? — огрызнулся пилот. — Может, они просто пройдут мимо? Давайте идти как ни в чем не бывало.
— Типа наглость второе счастье, — покивал Скрипач. — На Маданге не проканало.
— Рыжий, что за выражения? — с тоской спросил Ит. — Ведь ты же можешь говорить нормально.
— А если я не хочу? — спросил Скрипач с вызовом.
Патруль приближался.
— Надо будет что-то соврать, — предположил Ри.
— Что именно врать будем? — оживился Скрипач.
— Скажем, что мы матросы… — из голоса Ри исчезла уверенность. — Попробуем.
— Не получится, — возразил Ит. — Ты хоть что-нибудь понимаешь в кораблях?
— Нет, — признался Ри.
— Я тоже. Про рыжего и говорить нечего, — Ит лихорадочно соображал. — Так… знаете что? Давайте я попробую, — предложил он. — Мне кажется, что у меня получится.
Он поспешно вывел маску языка и несколько понятий, которые в его представлениях хоть как-то соотносились с местными. На секунду задумался, потом произнес:
— Искин, мне срочно нужны… очки. Сделаешь?
— Угу, — голос искина звучал едва слышно. — Темные?
— Нет, для коррекции зрения, — Ит поспешно пригладил волосы, вытащил из кармана появившиеся там очки и нацепил на нос. — Ну как?
Он повернулся к остальным.
— Ты выглядишь как идиот, — хихикнул Ри.
— Именно этого я и добиваюсь, — Ит снова оглянулся. — Ри, помнишь, какое у тебя было впечатление, когда ты впервые меня увидел? Что ты обо мне подумал?
— Что ты придурок и мямля, — произнес пилот с непониманием в голосе. — Стовер подумал про тебя то же самое, пока ты не активировал детектор.
— Ри, скажи, придурки и мямли вызывают подозрение или страх?
— Нет, конечно. Брезгливость… ну и смешно немного, если совсем тупой попадается…
— Вот это я и хочу попробовать.
* * *
Внимательно следившие за происходящим со станции Даша с Фэбом переглянулись. Даша засмеялась. Искин тоже захихикал.
— Я же говорил, что потенциал действительно хороший, — заметил Фэб. — Искин, на всякий случай приготовь нам модуль.
— Думаешь, не получится? — покосилась на него Даша.
— Пока не знаю, как и ты. Но меня радует, что у него явно есть способность к импровизации. У Ри ее нет, он даже не понял, что придумал Ит. Не сообразил.
— Скрипач понял?
— Сейчас увидим.
* * *
Когда патруль подошел достаточно близко, Ит развернулся и первым направился к нему навстречу, стараясь вспомнить свою прежнюю неуверенную походку. На лице он изобразил крайне обрадованное выражение, словно патруль был манной небесной и избавлением от всех грехов одновременно.
— Ой, стойте, стойте! Как хорошо, что вы есть нам помогай! — он замахал рукой. — Стойте!
Патрульные переглянулись и подошли к нему.
— Какие-то проблемы? — лениво спросил один из них.
«Это старший офицер, — шепнул у Ита в голове голос Фэба, и он тут же приободрился. — Так и обращайся — „офицер“. Ты придумал неплохую игру, но не переигрывай».
«Что мне лучше у них попросить? Дорогу — как идти или проводить в город?»
«Второе. И подзови ребят, стоя там, они вызывают подозрение. Ладно, не надо, я сам скажу им, что делать».
— Есть большой проблема, да, — Ит поправил очки. — Мы идти… как есть сказать… идти на береж… берег? Где гулять и корабли. Мы вчера приехать, смотреть Гизно… а сейчас я… заблуждаться, да?
— Туристы, что ли? — недоуменно спросил другой патрульный.
— Да, да, — обрадованно закивал Ит. Очки тут же сползли на нос, и пришлось снова поправить их. — Есть документы, что турист, да. Сейчас…
Он полез в карман и принялся там лихорадочно рыться под заинтересованными взглядами патрульных. Сначала на свет появилась расческа с отломанными зубьями (Скрипач, я тебя убью!), потом — несколько мятых местных купюр, потом — фотография какой-то незнакомой девушки, накрашенной излишне и вульгарно и одетой в один купальник (старший офицер хихикнул), затем три презерватива в ярких обертках (патрульные заржали в голос) и, наконец, наспех за эти секунды сделанный искином местный временный паспорт — новенький, в тускло-зеленой, тисненной под кожу обложке. Облегченно улыбнувшись, Ит с гордостью протянул паспорт старшему офицеру. Тот взял, открыл, мельком глянул, закрыл и протянул книжечку обратно Иту.
— Из Угваны, значит, — равнодушно протянул он. — Ну и как вам у нас?
— Гинзо очень красиво город, — Ит улыбнулся. — Но мы сейчас есть проблема, нам искать берег.
— Как вы в порт-то попали, там же охрана?
— Мы просто идти, гулять… — растерянность изображать не пришлось, это получилось само. — Я не знать.
К ним подошли Ри и Скрипач. Скрипач улыбался заискивающе, а Ри был насуплен и мрачен.
— Вы есть нам помогай? — спросил Ит.
— Вам надо вверх подняться, потом за доками повернуть направо, снова пройти вверх, свернуть налево, потом снова прямо, потом чуть спуститься вниз, и там будет выход с терминала, — принялся объяснять патрульный. Ит и Ри недоуменно переглянулись, Ри пожал плечами. Скрипач нахмурил брови и вопросительно посмотрел на Ита.
— Мы не… не есть понимать, — признался тот.
— Кардо, проводи их, а? — старший офицер сдвинул фуражку на затылок. — По-моему, они не врубаются. До вечера тут шляться будут.
— Ладно, — патрульному явно не хотелось тащиться через весь порт по солнцу, но делать было нечего — старший приказал. — Пошли, провожу. В город провожу, — добавил он.
— О, город, да! — Ит просиял. — Надо город. Спасибо!
— Да не за что, — усмехнулся старший офицер.
Следом за патрульным они направились к выходу из порта.
«Для первого раза неплохо, — одобрил Фэб. — Получилось почти достоверно. Ошибок, конечно, безобразно много. Акцент никуда не годился, про документы изначально забыли, легенда не продумана. Но, повторю, для первого раза действительно весьма достойно. Импровизации такого рода, экспромты — одна из самых сложных областей в подобной работе. Ит, очки не потеряй, еще пригодятся».
«А почему ты не сказал про те же документы? — спросил в ответ Ит. — Я вообще не знаю, как это должно быть… везде идентификация личности делается по биоматрице, разве нет?»
«Ит, в нормальных мирах она так и делается, но этот — начального уровня развития. С биоматрицей ты бы тоже прокололся, замечу. Учись задавать вопросы. Ни один из вас нужного вопроса не задал. В этом ошиблись все. Так, я пока что не мешаю. Дальше сами».
* * *
— Что скажешь, Фэб? — поинтересовалась Даша.
— Что тут сказать… пока что получается, что будет дальше, посмотрим, — Фэб с выводами не спешил. — Ри для таких заданий не годится абсолютно.
— По-моему, ты до сих пор на него сердишься, — заметила целительница.
— Сержусь, — подтвердил рауф. — Еще как. Не мне тебе объяснять, что хорошо, а что плохо. Если душа ушла в белый канал, и существо не спасли вовремя…
— Душу Ри носит в кармане, — печально возразила целительница. — В белый канал ее не пустили.
— А надо было бы пустить, — Фэб осуждающе покачал головой. — Ты правильно поняла, я действительно из противников воссоздания как такового.
— Но почему?
— Потому что Богу виднее. Только он знает, что правильно, а что нет. И если он призвал кого-то, то так тому и быть.
— Скрипач считает, что он ее убил.
— Именно что считает… ладно, не отвлекаемся. Мне даже интересно, получится ли у них что-нибудь в итоге.
* * *
Они шли по городу, то и дело сверяясь с картой. Город тоже изменился, разросся, в нем появилось огромное множество новых домов и улиц. Однако исторический центр оказался почти не тронут — все без труда узнали и здание Конгресса, и площадь, и даже старое кафе, в котором пили кофе перед последней встречей с Марией, было на месте.
— Зайдем? — спросил Ри.
— Для чего? — удивился Скрипач.
— Ну… просто, — Ри задумался. — Посмотреть, сильно ли оно изменилось.
Ит пожал плечами. У него лично это кафе не вызывало никаких эмоций.
Зашли. Заказали по стакану сока, сели в уголке.
— Что делаем дальше? — Скрипач уставился на Ри.
— У нас есть два варианта. Первый — институт, в котором, предположительно, могут быть ткани тела, взятые для исследования. И второй — кладбище, на котором она похоронена, — Ит говорил вполголоса, приглушенно. — Если честно, я бы попробовал пробраться в институт. Потому что я себе вообще не представляю, как можно прийти на кладбище с такой целью и что там делать.
— Я тоже за институт, — добавил Скрипач. — Ри, я все понимаю, но, по-моему, кладбище — это будет уже слишком.
Ри почесал переносицу. Отхлебнул сока, поставил запотевший стакан на шаткий столик.
— Наверное, вы оба правы, — сдался он. — Но если окажется, что в институте ничего нет? Тогда что?
— А если на кладбище — копия? — возразил Скрипач. — Слушай, пилот, ты только кулаками не размахивай снова, но я тебе все-таки процитирую то, что прочел. Когда тело хоронили, оно имело безупречную сохранность. Словно она умерла и была мумифицирована вчера, а не четверть века назад. Понимаешь?
— Ты хочешь сказать, что там лежит копия?
— Именно.
— А если мы вообще ничего не найдем? — жалобно спросил Ри.
Ит и Скрипач переглянулись.
— Не знаю, — признался Ит.
— Вот и я не знаю, — покачал головой пилот. — Ладно, идемте. Далеко до института?
— С полчаса неспешным шагом, он в самом центре, — Скрипач на секунду смолк, по всей видимости, он переговаривался в этот момент с Пекином. — Раньше институт был только научным, а теперь там и научный, и учебный отделы. Тут совсем близко. Заодно и прогуляемся.
Они расплатились за сок, вышли из кафе и отправились по улице вверх. Площадь Конгресса вскоре осталась позади, и вокруг потянулись старые дома, возрастом лет по сто, а то и больше. Зона, в которой они находились, оказалась пешеходной — вокруг не спеша прогуливались люди, при одном взгляде на которых становилось ясно: это не местные, приезжие. Они с интересом осматривались, останавливались, разглядывали богато и причудливо украшенные дома. На первых этажах домов оказалось множество маленьких магазинчиков, торгующих всем подряд, но в основном — местными сувенирами.
— О, смотрите-ка! — Скрипач остановился и показал на одну из витрин. — Узнаете?
Старый плакат с изображением Марии Ральдо-Дельгато стоял в самом центре небольшой витрины. Он был помещен в деревянную рамку, на которой имелась табличка: «Мариа Дельгато, духовная мать нации, жена четырнадцатого и двадцать третьего президента Орде Ральдо».
— Ничего себе цена, — восхищенно протянул Ри. — Рыжий, у тебя те плакаты целы?
— Конечно, — ответил Скрипач. — На них теперь можно состояние сделать.
— Только попробуй, — угрожающе сказал пилот.
— Вот прямо сейчас все бросил и побежал пробовать, — огрызнулся в ответ Скрипач. — Совсем сбрендил.
— Ребята, пойдемте, — попросил Ит. — Время.
— Я сейчас, — Ри скрылся в лавке, через несколько минут выйдя оттуда с большим плоским свертком.
— Ты чего, купил, что ли? — недоуменно спросил Скрипач. — На станции такой же есть.
— Я не хочу, чтобы на нее все глазели… вот так, в витрине.
— Ри, тут в половине лавок есть плакаты и портреты, — Ит посмотрел на пилота нахмурившись. — Что, все скупишь? Опомнись, пожалуйста. Это уже не смешно.
— Да, это не смешно, — зло отрезал Ри. — Мне вот совсем не смешно.
Скрипач покачал головой.
— Слушайте, давайте двигаться дальше, — попросил он примирительно. — Пошли, пилот. Идем, идем. Фэб ведь просил поторопиться.
* * *
— Плохо, — констатировал Фэб.
— Что плохо? — не поняла Даша.
— Плохо то, что они отвлекаются. А Ри еще и эмоциями фонтанирует. Никуда не годится, — рауф по своему обыкновению сморщил нос.
— Как ты считаешь, где настоящее тело?
— Уж точно не на кладбище.
— Почему ты в этом уверен?
— Даша, тут все просто. В подобной культуре такой объект неминуемо становится реликвией. А у реликвий всегда сложная судьба, сложный путь. Тело, как я думаю, хранится у людей, осознающих его истинную ценность и способных… способных впоследствии использовать его в своих интересах.
— Это отвратительно, — скривилась целительница. — Какая подлость.
— Это политика, — жестко ответил Фэб. — Поверь, для того, чтобы повелевать толпой, разумные способны еще и не на такое. Так что тело ждет своего часа в каком-нибудь укромном месте. Подозреваю, что мои сумели бы его найти. Не за сутки, конечно, и не с такой подготовкой, как сейчас. Вернее, с полным отсутствием этой подготовки. Дней за десять бы нашли.
— И что теперь делать?
— После института я их отзову, — Фэб задумался. — Возможно, им удастся стащить какой-нибудь образец… этого хватит. Но раскапывать могилу я Ри не позволю. А хочет он именно этого.
Даша потерла висок.
— Видимо, он действительно очень ее любит.
— Он ее — да. А любит ли она его? Про это ты думала?
Целительница ничего не ответила.
* * *
Институт располагался в центре города. Его окружал старый живописный парк, у входа в который размещалась большая стоянка для машин и несколько киосков, торговавших преимущественно «быстрой едой» (по крайней мере, Ит перевел надпись именно так) и различными канцелярскими принадлежностями — длинными узкими тетрадями, прозрачными папками для заданий, разноцветными ручками. Несколько минут препирались со Скрипачом, который вознамерился купить что-нибудь «на память», как он выразился, потом, пройдя через каменные ворота, направились в глубь территории.
— Не представляю, как тут что-либо искать, — безнадежно констатировал Ри. — Искин, можешь посмотреть в сети список факультетов и курсов? Или лучше глянь, что в каком здании расположено.
Зданий, как они успели понять, на огромной территории было несколько. Главное, выстроенное явно очень давно, располагалось в самом центре парка, остальные, поменьше и поновее, по его окраинам.
— Сейчас сделаю, — шепнул искин. — Ри, лови список. Если вы хотите знать мое мнение, то вам нужно на факультет биологии. Он находится в левом флигеле главного корпуса.
— Там есть какая-то информация о… — Ри осекся — он не знал, как сказать. О теле? О фрагментах? О чем?..
— Там есть музей.
— Так!
— У музея есть запасник, которым пользуются сотрудники.
— Искин, давать подсказки неспортивно, — упрекнул Ит.
— Мы не в бирюльки играем! — рявкнул искин. — Флот нас ждать не будет! Идите скорее, Фэб уже сердится, и я с ним совершенно согласен.
Попасть в нужный флигель с первой попытки не получилось — по какой-то причине он оказался закрыт. Впрочем, причина вскоре выяснилась, она была более чем тривиальной: во флигеле просто мыли полы, и на это время всех студентов выгнали. Компания расположилась под деревом неподалеку от входа и принялась потихоньку оглядываться, прикидывая, что делать дальше. Скрипач заметил группку студентов, о чем-то оживленно разговаривающих, встал, прислушался. Снова сел, повернулся к Ри и Иту.
— Есть идея, — сообщил он. — Ит, скажи, я похож на студента? Ты же преподавал, ты поймешь.
Ит задумался.
— Ну… по возрасту похож, а так… на наших студентов ты точно не похож.
— Почему? — с интересом спросил рыжий.
— Потому что ты охламон и разгильдяй, — ответил Ит. — У нас такие не учатся. На местных… — он задумался. — Ну, может, и похож немного. А что?
— Хочу попробовать пообщаться с той группкой, может, чего и выйдет. Они как минимум что-то знают, — Скрипач встал. — Только вы не вмешивайтесь, ладно? Я сам.
Он ушел и вскоре уже стоял рядом с группой, сидящей в тени под большим раскидистым деревом. Некоторое время он просто переговаривался с молодыми людьми, потом рассмеялся и показал пальцем на Ита с Ри. Студенты рассмеялись за ним следом. Ит дернулся было встать, но его остановил голос Фэба, снова раздавшийся в голове.
«Сидите. Пока что сидите, — произнес Фэб. — У Скрипача сейчас получается гораздо более изящный экспромт, чем был у тебя. Сидите, а потом делайте то, что он скажет».
«Что он делает? — спросил Ит. — Он не…»
«Он на ходу выстроил отличную схему, — пояснил Фэб. — Нет, ну какой молодец… Ит, вынь из кармана деньги и попробуй передать их Ри, но сделать это надо так, чтобы группа увидела, что деньги есть и что их много».
Ит полез в карман и обнаружил там целый ворох мятых купюр. Он вытащил груду бумажек и протянул пилоту. Тот в ответ вытащил какие-то ключи и демонстративно сунул под нос Иту.
— Что мы делаем? — спросил тот тихо.
— Понятия не имею, — признался пилот. — Фэб велел.
— Ладно.
Группа оживленно заговорила, Скрипач тоже. Несколько парней отделились от товарищей и пошли куда-то за здание, в сторону, противоположную той, в которой находился флигель. Скрипач остался с группой. Кто-то из оставшихся указал рукой на Ри и Ита, Скрипач отрицательно покачал головой и чуть ли не бегом отправился к своим товарищам.
— Деньги дай, быстро, — приказал он Иту. — Давай, давай…
— Зачем? — не понял тот.
— Потом объясню… — сжимая в руке купюры, он поспешно отправился обратно.
* * *
Фэб хохотал, как сумасшедший. Искин тоже. Ничего не понимающая Даша недоуменно смотрела на рауф.
— Фэб, кончай смеяться и скажи, что он сделал?
— Ох… тебе объяснить схему пари, которое он якобы заключил? — тот вытер выступившие от смеха слезы. — Сейчас… Студентам он сказал, что его друзья поспорили на машину и на крупную сумму денег, что в институте есть фрагменты тела. Якобы один утверждает, что их нет, а другой говорит, что есть. Это понятно?
Даша кивнула.
— Теперь смотри, что он делает. Студентам он говорит, что он — на стороне того, который утверждает, что фрагмент есть. То есть у него и у его друга имеется некая сумма денег. Это тоже понятно?
Даша кивнула еще раз.
— А теперь этот рыжий аферист предлагает студентам сделку — они добывают фрагмент, конечно, с возвратом, и получают часть денег, которые есть у его друга. А друг выигрывает машину. И все довольны.
— Ну да, все, кроме проигравшего, — согласилась Даша.
— Именно так, — кивнул Фэб. — Студенты, конечно, спросили его, почему он не отвел того, кто не верит, в музей, и не показал то, что там находится…
— А что там находится, кстати? — с опаской спросила целительница.
— Кусочек опухоли размером с полногтя, если ты об этом. Неважно. Так вот, он сказал, что этот его товарищ в музей не верит и хочет увидеть то, чего в музее нет.
— И они…
— И они рванули в запасник, разумеется. Даша, за ту сумму, которую он им предложил, они бы притащили ему всю Марию, будь она в наличии. Скрипач правильно понял — у студентов действительно вечная нехватка денег. У любых студентов практически в любых мирах.
Даша хмыкнула.
— Но ведь то, что они принесут, придется вернуть, — заметила она.
— Искин, приготовься сделать дубль объекта, — приказал Фэб. — Вернут копию. Но рыжий, конечно, фантастический нахал. Надо будет ему потом объяснить, что подобные вещи лучше делать все-таки с осторожностью. Сейчас он несколько перегнул.
Даша с сомнением поглядела на рауф, тот в ответ пожал плечами.
* * *
Через полчаса сияющий Скрипач подошел к Ри и Иту, сжимая в руках плоскую стеклянную банку небольшого размера. Крышка банки оказалась запечатана сургучом, в который была впаяна пожелтевшая бумажка с неразборчивой надписью. В банке, в прозрачной жидкости, плавало нечто непонятное — какие-то посеревшие выцветшие лохмотья.
— Так, — строго сказал Скрипач, продолжая демонстративно улыбаться. — Ри, делай вид, что рассматриваешь печать. Потом на несколько секунд отвернись вместе с банкой так, чтобы ты перекрывал банку от них. Настоящую банку крепко держи в правой руке. Понял?
Ри медленно кивнул. Он оторопело уставился на содержимое банки и, казалось, впал в ступор.
— Я тебя спрашиваю, понял? — повторил Скрипач. — Да не молчи ты, чучело! Скажи что-нибудь!
— Ага, — только и сумел выговорить пилот.
— Хорошо. Читай, что на печати. Читай, сказал!
— Образец номер девятнадцать, взят…
— Блин, не вслух читай, а делай вид, что читаешь. Теперь отворачивайся.
Ри отвернулся, и в его левой руке в ту же секунду возникла точно такая же банка, которую схватил Скрипач.
— Прячь настоящую, — приказал он. — Быстро!
— Куда?..
— Куда хочешь! Мне плевать куда! Ты это затеял, ты и думай, — зло бросил рыжий. — Так, ждите, я скоро.
Он снова пошел к группе студентов, победно улыбаясь.
— Господи, что это за ужас… — простонал Ри, глядя на банку, которую до сих пор сжимал в руке. — Что это за…
— Дай сюда, — приказал Ит. Превозмогая отвращение, он сунул банку под рубашку. — И картину эту в раме тоже дай.
— Зачем?
— О Боже… Банка выпирает, придурок! Ты что, хочешь, чтобы ее увидели?
Ри протянул ему портрет Марии, завернутый в крафт-бумагу.
«Хорошо, — одобрил Фэб. — Ит, Ри, сейчас подойдет Скрипач. Искин даст координаты на карте. Это жилой дом. Поднимайтесь на крышу и вызывайте туда катер. Гулять по городу и порту нет времени. Во-первых, подходит флот, во-вторых и в-главных, искин рассчитал, что в ближайшие три часа возможна новая подвижка по оси. Не знаю, кто как, а я тут находиться совершенно не хочу».
— Я тоже, — пробормотал Ит. Банка была неприятно холодной, от нее по коже бежали мурашки. О содержимом лучше было не думать.
«Привыкай, — посоветовал Фэб. — В этой работе всякое бывает».
— «Всякое? — переспросил Ит. — Такое — тоже?»
«Бывает гораздо хуже. Расслабься. Содержимое — это всего лишь срез фрагмента опухоли. Он находится в жидкости, которая называется формалин, и этот формалин обесцветил ткани. Ничего ужасного в этом нет».
«Тебе легко говорить, — Ит вздохнул. — Потому что ты не держишь сейчас этот срез под рубашкой».
«Возможно, — согласился Фэб. — Но уверяю тебя — лет через сто ты будешь думать об всем этом, как о забавном маленьком происшествии, и не более того».
* * *
Станция уходила от планеты прочь, все дальше и дальше. Вел сейчас Фэб, Ри до сих пор не мог прийти в себя. Банку с ее неприятным содержимым искин, конечно, тут же убрал с глаз долой, клятвенно пообещав сохранить, а плакат Ри, разумеется, унес в свою каюту. Вернулся он через несколько минут, мрачный и задумчивый.
— Кажется, я только сейчас начал понимать, признался он. — Я думал, что это будет… как-то иначе.
— Ты думал, что ты найдешь ее нетленное тело, отрежешь прядку волос и через год получишь на руки любимую жену? — насмешливо поинтересовался Фэб. — Ри, я могу сказать еще раз: смерть — это всегда смерть. И даже таким бессмертным, как вы, стоит ее бояться и избегать.
— Тут другое… — пилот нахмурился. — У меня стойкое ощущение какой-то грязи. Словно… словно это все как-то не так… Фэб, я, может быть, лучше тебя знаю, что такое смерть. Или знал, это сейчас неважно. Но то, что я чувствую, это… это иное. Это не похоже на то, что я чувствовал в прошлых жизнях. Это не боль от потери. Это не страх.
— Вполне возможно, — согласился Фэб. — О причине я могу только догадываться, но, как я думаю, в прошлых жизнях ты честно терял, не пытаясь переломить то, что переламывать бесполезно.
— Не знаю, но мне кажется, что ты не прав. Нет, Фэб, ты не прав. Тут дело в чем-то еще.
— Потом выясним, — отмахнулся Скрипач. — Сейчас есть дела поважнее. Если вы не забыли, то существует один такой дьявол…
— Рыжий, с тобой будет отдельный разговор, — строго сказал Фэб. — В первую очередь о том, что не надо смешить учителя до икоты.
— А во вторую? — с интересом спросил Скрипач.
— А во вторую — что не надо рассчитывать на технику в таком объеме.
— Угу.
— Ну и в третью — надо предупреждать тех, с кем ты работаешь, о своих планах. Я не нанимался координировать твои экспромты. Запомни это ка будущее.
— Хорошо, — пожал плечами Скрипач. — Обещаю, что в будущем мои экспромты обойдутся без координирования.
— Вот и славно, — улыбнулся Фэб.
