В портале Соснового Бора провели в результате почти весь день.

Скрипач позже признался, что он до этого не задумывался и не присматривался, потому что было некогда, а сейчас присмотрелся – и как-то ему от этого стало очень не по себе.

– Где раньше мои глаза были? – сокрушался рыжий, пока они всем коллективом растаскивали по порталу аппаратуру. – Ощущение, словно под наковальней стоишь и она на тебя вот-вот грохнется!..

– Нам некогда было, родной, – ответил Ит. – Сам же понимаешь…

– Именно что некогда, – согласился Кир. – Носились тут как угорелые, всех же забрать надо, вывезти. Какие там ощущения?

– Ну это да… Но всё равно, – Скрипач горестно качал головой. – Могли бы и раньше понять, что к чему.

Портал давил. Давил так, что хотелось сбежать от него куда подальше. Сэфес выглядели сейчас притихшими и, кажется, напуганными – позже Морис объяснил, что да, всё верно, тут действительно шло то, что они называли «накачкой», портал искусственно заряжался тяжелой, отрицательной энергией.

– Отчасти дело в нас, – пояснил потом Леон. – До того, как вы попали сюда с нами… в общем, мы для вас сейчас – как лупа, понимаете? Вы не через себя смотрите, а отчасти через нас, и поэтому… вот такая реакция. Простите, но придется потерпеть.

Атмосфера сейчас угнетала всех, даже команде Милтона было, судя по всему, не по себе. Но тем не менее в портале просидели до самого вечера: он оказался самым «богатым», и работы в нем был непочатый край.

День выдался пасмурным, прохладным. Ветер шел сейчас с моря и нес с собой слабый запах соли и водорослей. Облака опустились низко, но дождя всё не было – Ри подумал, что, возможно, для их группы кто-то включил портативный климатизатор, поэтому сухо, но потом выяснилось, что никакого климатизатора не было.

Аппаратуры в этот раз привезли много, да и ученых прибавилось – вместе с группой Милтона отправилась еще одна команда и, к большому удивлению всей компании, – двое Безумных Бардов с одной из кластерных станций, совсем молодых ребят, которым еще и по сотне не исполнилось. Барды, равно как и Сэфес, выглядели неважно: за их собранностью и сосредоточенностью читался если не страх, то что-то очень на него похожее. Немногим позже присутствие Бардов объяснилось: оказывается Огден, который Сэфес не доверял, послал этих двоих контролировать действия Леона и Мориса. На всякий случай.

– Бесконечная цепочка получится, – хмыкнул Скрипач, когда Милтон соизволил объяснить ему, для чего тут понадобились Барды. – А этих кто будет контролировать? Эрсай пошлете? А для Эрсай? Парочку Палачей? А дальше кто? Неужели Сихес?

– Кого будет нужно, того и пошлем, – хмуро ответил Милтон. – За этих двоих я не волнуюсь. Их Связующие сейчас…

– Вы можете не продолжать, я понял. – Скрипач отвернулся, вытащил из бокса очередную «дельту». – Слушайте, а чего они такие здоровые? – запоздало удивился он, подкидывая «дельту» на руке. – Вполне хватило бы прибора размером с биосканер…

– Они не здоровые, здоровый только кожух, – спокойно объяснил Милтон. – Так нужно.

– Для чего?..

– Скрипач, это не вашего ума дело.

– Хм. Что там, кроме прибора, в этом кожухе? – Скрипач прищурился.

– Я сказал – не вашего ума дело, – рявкнул Милтон. – Всё! Расставляемся, и начали.

Вечером, когда собирали аппаратуру, Ит вдруг начал требовать, чтобы им дали транспорт и охрану: он хочет заехать в город, в их квартиру, и забрать вещи. Милтон в ответ на это требование начал хохотать и спросил, не много ли Ит хочет, но Ит проявил твердость и сказал, что нет, не много, просто ему противно, что в их вещах будут потом копаться посторонние люди.

– Вещей немного. Я хотел бы переправить их на «Альтею».

– Для чего?

– Я, кажется, уже сказал.

– Вы шутить изволите? – Милтон хмыкнул. – Какие вам, простите, вещи?

– Обычные. Наши. Одежда и компьютеры жены, мужа. Наши личные вещи. Несколько книг…

– Бумага?!

– Да, бумага.

– Идиотизм, – Милтон возвел очи горе. – Джани, дай связь с кораблем.

Огден ответил сразу и, к большому удивлению Милтона, за вещами съездить разрешил. Но только Иту и Скрипачу, Ри и Кир пусть для гарантии останутся.

– Не знаю, для чего вам это понадобилось, но так и быть, – согласился Огден. – За вами придет машина, к дачному поселку. Через полчаса. Милтон, троих боевиков выдели для охраны.

…В город приехали уже в сумерках, в девятом часу. С вещами управились быстро – их действительно было немного, всё брать не стали. Забрали оба ноутбука, покидали одежду в сумки. Ит постоял несколько секунд рядом с кроватью, на которой валялись до сих пор пледы, поднял с подушки книжку, повертел в руках, провел пальцем по корешку.

– Что это? – Скрипач, до этого возившийся с заедающей молнией на сумке под неодобрительным взглядом боевика, подошел к нему. – Наше?

– Кажется, да. – Ит открыл книгу. – Данте. Видимо, Фэб читал.

– Или вместе, – кивнул Скрипач. – Давай к ноутам положим?

– Давай…

Рябина за кухонным окном стояла сейчас замершая, обнаженная; от ягод, которые запомнились с осени, ничего не осталось, только сухие тонкие веточки. Ит с раскаянием подумал, что надо было, наверное, сфотографировать рябину тогда, осенью, в тот чудесный солнечный день, когда они последний раз так долго были все вместе, но что сейчас об этом сокрушаться? Тот день ушел, следующий уже не настанет…

Боевики торопили, поэтому на сборы ушло совсем мало времени. Покидали вещи в багажник, снова сели в машину. Уже совсем стемнело и стало холодать – ветер изменился, усилился, с моря шел новый облачный фронт.

У магазина Ит вдруг попросил остановить – на улицу они пока что не выехали, проехали лишь через пару дворов.

– Зачем? – неприязненно спросил один из боевиков.

– Я хочу зайти в магазин, – Ит повернулся к нему. – Сходите со мной?

– Никакого магазина.

– Мне что, ради любой мелочи дергать Огдена? – Ит прищурился. – Потратьте две минуты и зайдите со мной в магазин. Пожалуйста. Заодно проконтролируете, что я куплю. На всякий случай.

– Водку, что ли? – Боевик был, видимо, осведомлен кое о чем – с подачи того же Огдена. – Попросите у «Альтеи», нальёт.

Два других боевика засмеялись.

– Нет, не водку, – терпения Иту было не занимать. – Ну? Мы тут до завтра сидеть будем? Давно бы уже вернулись.

– Ладно, – боевик открыл дверцу. – Пошли.

Вернулись они действительно быстро, минуты через три. Ит молча сел на своё место, боевик тоже. Машина тронулась.

– Что ты купил? – Скрипач повернулся к Иту. Тот вытащил из кармана пачку сигарет и две яркие оранжевые зажигалки. – Охренел вконец? Зачем?! Мы же бросили давным-давно!..

– Я не собираюсь сейчас курить, – Ит снова сунул пачку в карман. – Я просто… хочу, чтобы у меня они были. Пусть лежат. Ладно?

– Ну… ладно, – Скрипач пожал плечами. – Всё равно не понимаю. Предчувствие у тебя какое-то, что ли?

– Нет у меня никакого предчувствия! – разозлился Ит. – Я просто хочу, чтобы у меня в кармане была пачка сигарет. Что в этом такого?!

– Да ничего, ничего, – успокаивающе ответил Скрипач. – Не ори, пожалуйста.

– Я не ору!

– Орешь.

– Не ору, сказал!!! Отвяжись от меня!..

– Вот не сидела бы тут сейчас охрана, я бы тебе подзатыльник дал, причем существенный, – проворчал Скрипач. – Ну купил и купил. Ладно. Всё. Проехали.

– Сразу бы так, – Ит тяжело вздохнул. – А то, понимаешь, привязался из-за пустяка.

Сэфес в ближайшие две недели планировали заниматься расчетами. Соваться к ним «простым смертным» не имело никакого смысла – считать они хотели в полусетевом режиме, под надзором Бардов, медиков и ученой группы, которая, конечно же, тут же фиксировала результаты. Для расчетов Леон и Морис выбрали себе ту самую палату, в которую ходили отдыхать. Она была достаточно большой, да и медикам было удобно – если что-то потребуется, всё под рукой. И для «команды сопровождения» тоже найдется место, причем с избытком. Палата огромная.

Рофаил подумал и привлек к работе часть врачей «Вереска», во главе с Ильей, и несколько своих спецов, которых счел нужным.

– Уникальный материал, – радовался он. – Разве кто к Контролю простых смертных близко подпустит? А тут – пожалуйста! Дурак я буду, если такую возможность упущу.

Сэфес объяснили, что им требуется и для работы, и для возможной поддержки. Рофаил ответил, что это проще простого, и уже через сутки Леон и Морис приступили. За те несколько дней, которые прошли в работе с порталами, они неплохо отдохнули – и сейчас, даже на взгляд Бардов, показывали замечательные по скорости результаты.

– Почти Энриас, – с уважением заметил как-то один из Бардов. – Хорошая команда. Лихо…

– Лихо – не то слово, – подтверждал довольный Милтон. – Но всё равно проверка, дорогие мои, на первом месте – проверка.

Нескольким днями позже Огден распорядился подключить к расчетам еще два экипажа Сэфес, которые держал в резерве, но уже через сутки оба эти экипажа от работы отказались категорически, мотивируя это тем, что включаться на этом этапе бессмысленно. Если бы с начала, было бы одно, но сейчас… Леон и Морис слишком далеко продвинулись вперед, для того чтобы «догнать» их, пришлось бы остановить процесс и начать его с начала. Результат эти две пары Сэфес пообещали проверить и ушли обратно, на свои корабли.

– Хорошо, хорошо, – довольный Милтон потирал руки. – Очень хорошо. И уже совсем скоро…

Идею поговорить с Огденом ни Ри, ни Кир категорически не одобрили. Скрипач сначала колебался, а потом всё-таки встал на сторону своего скъ'хара, сказав, что ничего хорошего из этого разговора не выйдет. В результате Ит решил сходить к Огдену один – он решил, что это всё-таки нужно.

– Для чего это нужно? – возмущался Ри. – Нервы себе потрепать решил? А потом нам всем… тебе мало того, что уже есть, да? Добавить хочешь?

– Ри, я должен знать.

– Что знать?! Ты забыл, с кем мы имеем дело?! Он лжет через слово, а когда не лжет, тогда измывается, и никакого толку от беседы с ним не будет!

– Ри, будет, – покачал головой Ит. – Увидишь. Будет.

Сейчас они все вместе сидели в общей гостиной и ужинали. «Вечер», впрочем, на корабле был понятием условным: сейчас большинство разумных жило кто во что горазд, существовали некие «корабельные сутки», но им, кажется, следовал только экипаж, а все остальные строили свой график как хотели. Кто-то по Земле-n, кто-то по своим мирам. Слегка синхронизироваться пришлось только с командой Милтона и с Сэфес, впрочем, после этой синхронизации их собственное расписание не очень изменилось, разве что ложиться стали чуть позже.

– Слушай, очнись, – попросил Ри. – Я тебе серьезно говорю. Эта тварь болтает, а ты веришь. Не имея для этого никаких оснований.

– Ну почему же? – Ит пожал плечами. Отпил из высокого прозрачного стакана какого-то сока, скривился, поставил стакан обратно. – Рыжий, ты эту дрянь заказал?

– Ну, я.

– Ты её сам пробовал?

– Пока нет.

– А ты попробуй. А потом объясни, как пить эту кисло-солёную пакость… В общем, Ри, вот что я тебе скажу. Я больше чем уверен, что Огден кое-что знает. Кое-что важное. И я сейчас не вижу причин для того, чтобы он не поделился с нами этой информацией.

– Ит, объясни – зачем? Только не говори про свою инту-Ит-цию, а объясни нормально, по-человечески, – попросил Ри. Ит нахмурился. – Он сказал о пентакле, так?

– Да.

– И – что? Какой вывод из этого следует и для чего нам может пригодиться эта информация? Которая, смею тебе заметить, запросто может оказаться ложной, потому что Огдену я не верил, не верю и никогда не поверю.

Ит молчал. Он сидел напротив Ри и смотрел куда-то в стену за его спиной.

– Ну? – требовательно спросил Ри.

– Не знаю. – Ит покачал головой, опустил глаза. – Не могу объяснить.

– Потому что объяснения нет, – жестко ответил Ри. – Потому что информация о прежней инкарнации максимум что может сделать – это сильно выбить из колеи. Сильно и надолго. Практической пользы от неё не будет…

– Не уверен, – Ит задумался. – Когда мы обнаружили портал… ну тот, под Климовском… и портал на Терре-ноль, на Балаклавском… Ри, я не уверен, что эта информация такая уж бесполезная.

– Тогда давай открывать считки, – пожал плечами Ри. – Будем ходить, как под наркозом, натыкаться на стены и искать… вопрос – что?

– Вот поэтому я и хочу сходить. Может быть, он хотя бы даст подсказку.

– Псих, подсказку какого рода? – Кир, до этого момента молчавший, нахмурился. – Место, время? Действительно, что?

– Очень может быть, что место и время. – Ит отодвинул от себя тарелку, в которой осталось больше половины, и решительно встал. – Если что-то узнаю, расскажу. Ребята, я сам сомневаюсь, но…

– Вот если сомневаешься, то попробуй хотя бы недолго, – примирительно попросил Скрипач. Ит кивнул, улыбнулся и вышел из гостиной.

Каюта, в которой жил Огден, располагалась на одном из верхних ярусов корабля, и на дорогу Ит потратил минут двадцать – не потому, что нельзя было добраться быстрее, а потому, что ему хотелось подумать о том, как именно строить разговор. О чем спрашивать? Как направлять? Да и вообще, получится ли направлять и спрашивать?.. Поразмыслив над этим, Ит решил не заморачиваться, а поговорить, что называется, «как есть». Да, на честность собеседника рассчитывать не приходится, но ведь другого варианта и в самом деле нет.

Огден жил скромно, об этом они уже знали. Скромно по меркам «Альтеи», конечно. Гостиная довольно больших размеров – Огдену скорее всего приходилось принимать у себя делегации, за ней – стандартная спальня на одного и, кажется, ванная, но не простая, как у них, а комплекс, совмещенный с медицинским. Видимо, страхуется: в комплексе можно и биологичку поставить, и рану залечить, и еще много что. Или, может быть, просто заботится о себе, раз есть возможность. Как знать…

К удивлению Ита, Огден оказался на месте, мало того, он был свободен. Когда Ит, уже находясь на нужном ярусе, кинул ему вызов, Огден даже сам вышел в коридор – встретить. Одет в этот раз он был по-домашнему, в скромный бледно-серого цвета костюм и мягкие ботинки; волосы растрепаны.

– Разбудил? – Ит остановился на пороге. – Могу зайти попозже, если сейчас не время.

– Да нет, всё нормально, – успокоил Огден. – Ты хотел о чем-то поговорить, агент?

– Да, – Ит кивнул. Вошел, за его спиной сомкнулась пленка двери. – Точнее – спросить.

– И о чем же? – поинтересовался Огден. – Садись. Как у вас принято говорить? В ногах правды нет?

– Да, так и принято, – Ит кивнул. Огляделся.

– Давай вон туда, к окошку, на диван, – пригласил Огден.

Сели. С полминуты Ит молчал, потом, осторожно подбирая слова, спросил:

– Тогда, на дороге, мы говорили о пентакле…

– Я говорил, – тут же поправил Огден. – Именно что я говорил, Ит. Совершенно верно. Тебе это интересно?

– Да. Я бы хотел узнать, что именно вы вкладываете в это понятие и что значили ваши слова про осторожность.

– Слушай, давай по старой памяти на «ты», – попросил вдруг Огден. – Да, понимаю, обстоятельства, время… и всё прочее… Но, если помнишь, когда мы работали вместе, мы отлично обходились без всяких «вы», и сейчас…

– Хорошо, – Ит снова кивнул. – Насчет пентакля и осторожности. Что это значит?

– О… – Огден улыбнулся. Покачал головой. – Это, Ит, долгая история. Начали мы расследование лет шестьдесят-семьдесят назад, когда вы жили на Терре-ноль. Если быть кратким, то это образование из вас пятерых, пентакль, оно, скажем так, вызывает дисбаланс в некоторых сферах, и поэтому оно опасно.

– Чем и кому? – Ит нахмурился.

– Опасно в первую очередь вам, как носителям этого самого пентакля. Вам всем. Впрочем, поскольку пентакль не собирался вместе никогда…

– Огден, пожалуйста, можно подробнее? – попросил Ит. – Если честно, я ничего не понимаю!

– Ну, смотри. Пока вы были вместе с Фэбом, втроем, всё было более или менее нормально. Так?

Ит кивнул.

– Потом – умирает Фэб.

– На момент смерти он был старым, – напомнил Ит. – Это, к сожалению, был вполне закономерный процесс…

– Себе это объясни, «закономерный процесс», – передразнил его Огден. – И у вас всё начинает рушиться. И сыпаться, как домик из песка, который пнули ногой. Что бы вы ни начинали, куда бы вы ни лезли – всё прахом.

– Нет, – Ит покачал головой. – Ты ошибаешься.

– Да разве? – делано удивился Огден. – Смотри сам. Вы подобрали Кира, приняли в семью – и что? Проходит какое-то количество лет – он погибает…

– Это вы отдали тот приказ! Он бы не…

– Никакого приказа я не отдавал, – рявкнул Огден. – Мало того, я совершенно не хотел, чтобы кого бы то ни было из вас прикончили! Потом – заболевает Роберта…

– И это тоже ваших рук дело.

– Ты идиот? – спокойно спросил Огден. – Можешь считать меня кем угодно, но я бы никогда в жизни не отдал приказ подсадить женщине-человеку саркому Юинга. Мало того, распоряжение выпустить вас с Терры-ноль как раз именно я и отдавал, и… что?

– Врешь. – Ит встал. Огден тоже. – Ты врешь!

– И не думал даже. Сядь. Сядь, сказал, пока я тебя за волосы не дернул обратно!.. Я ведь могу, – предупредил с нервным смешком Огден.

Так… вот это новость.

Ит сел, отодвинувшись от Огдена подальше.

– Не понимаю, чему ты удивляешься, – пожал плечами Огден. – Про мою маленькую слабость знают, кажется, все.

– Про какую слабость? – Внутри снова сжалась тугая пружина, о которой Ит до этого момента успел подзабыть.

– Шлюха, дорогой мой, должна быть черноволосой и тощей. – Огден рассмеялся. – Придурок. Я говорил про женщин, к термо это не относится.

Относится.

И еще как относится.

Вот тут, Огден, ты можешь врать кому угодно.

Ит промолчал, но от отвращения его передернуло.

– Ладно, это неважно. Так о чем я?

– О том, что ваше величество выпустило нас с Терры-ноль, – ледяным голосом подсказал Ит.

– Угу. Верно. Именно моё величество, и именно выпустило. А если без шуток, то я понял, что вы и в самом деле не справитесь и что стоит дать вам… послабление на некоторое время. А вот тот катер Сэфес стал для нас большой неожиданностью, Ит… да… сумели вы нас удивить. Но еще больше вы нас удивили, когда не смотались в неизвестном направлении, а осели в этом захолустье, на Окисте, даже не скрываясь.

Ит молчал, ожидая продолжения.

– Ведь про Окист нам было известно, просто отлично известно! Ваша прошлая реинкарнация проходила воссоздание именно там. Ты и сам знаешь…

– Ри тоже? – спросил Ит.

– Да, годом раньше, и Эрсай сразу его вывезли. Ариан там не «наследил», в отличие от вас двоих.

– Не от нас, – поправил Ит. – От них.

– Ну хорошо, хорошо, от них. Так вот, Окист давно у нас на примете.

– И именно поэтому вы несколько лет искали, куда мы подевались, – ехидно заметил Ит. – Разве не так?

– Не так, – отрицательно покачал головой Огден. – Разумеется, мы знали, где вы. Просто не подавали вида.

– Мы отвлекаемся от темы, – Ит хмыкнул. – Начали с пентакля, пришли к Окисту.

– О нет, мы не отвлекались от темы. – Огден посерьезнел. – Отнюдь. Всё взаимосвязано, дорогой мой, и Окист играет в происходящем немалую роль. Это место было для вашей прошлой инкарнации… как бы правильно сказать… местом совести и местом покаяния. Ведь чувствовали, все трое чувствовали. И боялись. Ох, как же вы все боялись!..

– Можно подробнее? – в который уже раз попросил Ит. – Огден, я вижу, что сейчас тебя почему-то переполняют эмоции. Не понимаю, почему, но это так. Тебе хочется мне об этом рассказать – это я тоже вижу. Но ты ходишь кругами и словно играешь со мной во что-то…

– Это Морок с вами играл, а мне сейчас не до игр. Так вот. За эти годы, почти за семьдесят лет, которые мы вас, так сказать, исследуем, мы сумели отыскать три отрезка инкарнаций и два захоронения. Нет, вас я не считал, вы для нас сейчас – четвертый зафиксированный отрезок. Это понятно?

Ит кивнул. Посмотрел в окно – в полыхающее огненное кольцо портала входили цепочкой несколько кораблей. Не сапорты, что-то другое. А дальше, за этими кольцами огня, было бесконечное небо и скудные звезды.

Пустота.

– Так вот. Судьбы этих инкарнаций всегда немного разные, но в них присутствуют одни и те же ключевые моменты. У Ариана – я пока что буду называть его так – это всегда одна и та же женщина, у которой всегда два имени. В прошлой жизни его женщину звали Ирика и Джессика, в этой – как ни парадоксально звучит – Джессика и Джессика. Забавно, да?

Ит промолчал.

– Эта женщина всегда погибает. Оба раза. Первую Джессику в этой инкарнации ваша команда уже израсходовала, и, как ты понимаешь, Ри сейчас сильно беспокоится за вторую… небезосновательно полагая, что ей может угрожать какая-то опасность, и в этой жизни он её больше не увидит. Вы… с вами всё немножко посложнее, потому что вы в некотором смысле генетическая аномалия. Ри, впрочем, тоже, но с Ри всё несколько иначе. Но вы… – Огден покачал головой. – В вашем случае всегда присутствуют двое рауф и одна женщина. Всегда человек. И всегда… всегда только на первом этапе вашей жизни. Рауф – тоже на первом этапе. Дальше – вы одни. Почти до самого конца. И с Арианом вы тоже расходитесь, причем надолго. Сходитесь плотно, и уже до смерти, только в последние годы. Но про это позже.

– Можно вопрос?

– Задавай.

– Откуда эта информация? – Ит нахмурился. – Насколько я помню, ею обладали лишь руководители кластеров уровня Эдри, Гарая и выше.

– О, с этим просто, – Огден рассмеялся. – Как ты понимаешь, к посмертному ответу можно призвать любого разумного. Практически любого.

– И много ли бывших руководителей кластеров вы таким образом опросили?

– Почти полтора десятка, но дело того стоило, – заверил Огден. – Да, кстати! Пить или есть хочешь? А то у меня от этих речей уже в горле пересохло. Или, может, выпьем что-то?

– Нет, спасибо, – Ит отрицательно покачал головой. – Воздержусь, пожалуй.

– Ну, как знаешь.

Так вот, собственно.

Было опрошено полтора десятка воссозданных разумных, которые в те или иные временные периоды занимали в кластерах руководящие должности. Нет, Ит, Эдри мы не воссоздавали и не опрашивали, от неё не было бы толку, потому что временной период, который нас интересовал, находится гораздо раньше. Семь тысяч лет назад и ниже.

– И какой вы взяли низший порог?

– Сто тысяч. Вот там нас как раз ожидала первая большая удача…

Этот кластер давно расформирован и перезонирован, но его тогдашний руководитель отлично помнил и двоих Сэфес, рыжего и черного, и их дружка, Безумного Барда; он знал их историю и даже сумел правильно указать пустую планету, на которой находились захоронения всех троих.

– И вы…

– Конечно, мы эксгумировали! Это не мир, это просто кусок камня, лишенный атмосферы, на котором расположено небольшое кладбище Контроля. Там хоронили недолго, оно маленькое. Миллиона на полтора. Сейчас оно заброшено, так что проблем не возникло. Сохранность тел отличная, корабль же консервирует останки, да и форма, как ты сам понимаешь… в общем, вы были, хе-хе, вполне узнаваемы.

Ит сидел, чувствуя, как у него деревенеет спина и немеют мышцы рук. Руки в буквальном смысле сводило судорогой, он изо всех сил сцепил ладони, чтобы не подать вида, чтобы Огден ничего не понял.

– Да расслабься, чего ты занервничал, – Огден покровительственно улыбнулся. – Ну, трупы. Подумаешь!..

– Уже подумал. – Ит сглотнул. – Вы ведь сейчас их использовали, верно? «Дельта-прима» именно из-за этого такая большая? Там…

– Ну да, – пожал плечами Огден. – Там кусочек, сям кусочек. Им уже всё равно, а для дела большая польза. И вам всё равно, вы-то тут, а они…

Ит закрыл глаза, медленно сосчитал до десяти, потом снова открыл. Спокойно посмотрел на Огдена.

– Да, в изобретательности вам не откажешь, – кивнул он. – И что же?

– Ты же сам видел, что всё отлично работает. Так вот, пентакль…

У любой инкарнации вашей компании появлялась возможность собрать пентакль и кварту, пусть и на короткое время.

– Кварту? – растерялся Ит. Теперь уже по-настоящему он перестал понимать, о чем речь.

– Господи… Вас пятеро?

– Ну да.

– И семья Ри. Четверо. Кварта. Брид и Тринадцатый сейчас бы сильно обиделись, замечу. Они тоже часть системы. Иногда это друзья. Иногда – родственники Джессики. В этот раз – куколки. Но всё равно эта часть является неоспоримой квартой, и эта кварта не собиралась тоже ни разу.

– А дети? – Ит подался вперед.

– А что – дети? Побочный продукт не считается, поэтому за своего отпрыска Ри может так сильно не трястись. Можешь ему это передать, кстати…

Во всех ваших инкарнациях с вами происходили очень похожие события. В случае Ри: начало жизни в аристократической семье, дальше – очень большие неприятности, травма, увечье, его находят Барды, ученичество. Встреча с первой Джессикой, жизнь вместе, потеря, встреча со второй Джессикой, еще один отрезок жизни вместе, потеря, дальше Бард всегда жил или один, или с другой частью семьи – чаще всего это были два друга мужского пола, которых он семьей не считал, а зря. Потому что это всегда были одни и те же двое. Которые чаще всего брали на себя роль его Связующих тем или иным образом.

– Интересно, да? – Огден покровительственно улыбнулся. – Сейчас будет еще интереснее…

Вы двое. Начало жизни тоже всегда похожее – захолустный мир, учеба, большие неприятности, у тебя, Ит, – тяжелая травма, у рыжего – чаще всего алкоголь или наркотики, встреча и расставание с Летописцем, всегда женщиной, ученичество, встреча с двумя рауф, учителями, первая и последняя влюбленность в рауф, их смерть, дальше – одиночество.

– У этой пары даже Встречающие не держались, сбегали, – пояснил Огден. – Последняя инкарнация поспокойнее, всего две пары Встречающих, а вот две предыдущие – по три, а то и по четыре смены. Это, кстати, навело нас на интересные мысли…

– И вы создали проект «Калейдоскоп», – подсказали Ит.

– Отчасти это так. Но не присваивай себе всех заслуг.

А дальше будут подробности.

Во-первых, сходство тех, кого мы называем «сопровождением».

Лидер – это, безусловно, Джессика. Все Джессики, которых мы нашли, были очень, ну очень похожи друг на друга, и, надо сказать, вкус у Ри отменный, женщины потрясающе красивые. Обычно к моменту появления второй Джессики Безумный Бард начинал догадываться, что причина её неприятностей заключается именно в нём, и, опять же к чести его сказать, сторонился её как только мог.

А она за ним бегала.

Хвостом.

И рано или поздно нарывалась на что-то, что прекращало беготню раз и навсегда.

– Это не очень смешно прозвучало сейчас, – Ит осуждающе покачал головой.

– Ну, про вас будет еще смешнее.

И Бард, и вы оба подсознательно ощущали, что соберись структура полностью – и не миновать беды. Причем беды большой, очень большой. И не только для вас…

– Какой именно беды?

– Вопрос в точку. Мы не знаем, что вы такое, но… думаю, тебя это удивит. Реакцию Блэки мы связываем именно с вами. Сейчас – уже с вами.

– Чушь, – тут же ответил Ит. – Этого не может быть.

– Всё может быть, – туманно ответил Огден. – Даже время, как ты знаешь, очень относительное понятие, что уж говорить про вас.

Так вот, Джессики. У Ариана – красивые Джессики, а у вас, Ит, – не очень красивые женщины типа вашей Берты. У вас вкус подкачал или это природная скромность? Ну страшная же баба, хотя с головой дружит – единственное, в чем ей не откажешь. В вашем случае эта самая женщина невнятной наружности тоже за вами бегала, и еще как, но вы – мастера радикальных решений, поэтому вы просто уходили прочь, туда, где она физически не могла бы вас достать. Мотивировали вы это правильно: вы не хотели подвергать её опасности своим присутствием. Но… тут я тебя разочарую. После вашего ухода Летописец никогда не жил дольше шестидесяти.

– Они быстро уходили, – осуждающе покачал головой Огден. – Все Летописцы умирали еще до окончания вашей учебы. А внешность… довольно разные, общим у них было только одно: небольшой рост, плотные, некрасивые, но весьма неглупые.

– Берта красивая, – неожиданно даже для самого себя сказал Ит. – Не нужно так говорить про мою жену, Огден. Она…

– Понял, понял, – замахал руками Огден. – Самая красивая женщина на свете. Да еще и подвернулась очень вовремя, да? Всё, я прекратил. Что-то ты нервный…

А дальше у вашей парочки начинается самое интересное. В частности – вопросы расовой идентификации. Переосмысление себя – как рауф. И тут всегда, во всех случаях, кроме нынешнего, у вас полный тупик. Потому что всегда вы воспитываетесь в человеческом мире, и переломить себя ни разу не сумели.

– Очень, очень трогательные картинки!.. – Огден хохотал от всей души. – За руку взять – не позволяли!.. Ой, не могу… сидят… по комнатам… выйти боятся… Учителя к ученикам подойти не могут… церемонии эти… ох… рауфовские… Ит, не надо делать такое лицо, я же не идиот, я же в курсе, что у вас семьдесят лет было то же самое!.. Ни вы двое, ни Фэб, вы не могли совместить в головах одно и другое, и я, признаться, с трудом понимаю, как вы сейчас это совмещаете…

– Мы прекрасно всё совмещаем. – Ит встал. – Я пойду, Огден. Всего наилучшего.

– Сядь, – Огден скривился. – Успеешь еще. Сядь и дослушай. Прости, что я шучу, но я, понимаешь ли, тоже устал. Хочется иногда расслабиться. Но если тебя так перекашивает, то могу говорить серьезно, коротко и по существу.

И Ариан, и оба Сэфес понимали, что ни в коем случае нельзя собирать вместе эти две структуры – кварту и пентакль. Не факт, что они осознавали это на высоком уровне, скорее всего, чувствовали или через Сеть, или инстинктивно. Но они всегда, заметь, Ит, всегда! уходили от Летописца, хоронили Джессику, хоронили обоих рауф – и в результате оставались… да, втроем. Или, если тебе угодно, вдвоем.

Ты понимаешь?

И сейчас…

– Да, я специально удалил от вас часть структуры. Оставил только Мотыльков и Кира – по нашим расчетам, им вы навредить не сумеете. Остальные находятся на безопасном расстоянии. И пока вы отдельно – вы в безопасности. Поверь, я действительно не хочу вредить вам. Если бы хотел… вас бы давно не было на свете, Ит. Думаю, что ты, как бывший агент, понимаешь, о чем я говорю.

– Можно вопрос? – Ит задумался. – Ты сказал – нашли три отрезка и два захоронения. Почему захоронений два, а не три в таком случае?

– Последняя инкарнация оказалась горазда на сюрпризы, – в голосе Огдена зазвучала неприязнь. – Мы не нашли тел, хотя искали. В принципе большой необходимости в этом не было, нам вполне хватило двух предыдущих комплектов, но, несмотря на то что работали очень тщательно, найти не смогли. Мы предполагаем, что тела в этот раз были уничтожены полностью. Думаю, не в первый и не в последний раз. Хотя… – Огден пожал плечами. – Не знаю. Одна из инкарнаций тоже прятала своё захоронение, нашли мы его в глухом лесу, в одном из миров Сонма, на порядочной глубине. В жизни бы никто не догадался, но – нашелся свидетель, помогавший хоронить, потом нашлась так называемая «мать», ну, у нас она проходила как «мать», которая тоже принимала в этом участие… в общем, отыскать удалось, и форма в этот раз просто отлично сохранила оба тела. Ариан, как мы поняли, в тот раз бросил тело в Сети – может быть, думал, что это позволит разорвать возвратный круг. Как знать.

– Значит, те двое, которые были перед нами, сумели от вас удрать, – Ит усмехнулся. – Что ж, молодцы. Если бы мог, пожал бы им руки.

– Тогда уж троим, Барда мы тоже не нашли. Да, в этом они нас обыграли. Кстати, в твоей голове может быть ответ, но… судя по тому наследству, которое досталось Гараю, ответа там не было. То есть информацию о своей смерти они сумели скрыть даже от вас. Вот это страховка!..

Ит тяжело вздохнул. Снова глянул в окно – но сейчас огненные кольца висели пустые, корабли через них не проходили.

– Мы не открывали считки, – медленно проговорил Ит. – Нам не хотелось помнить о той жизни, мы хотели жить своей.

– Мудрая мысль, – подтвердил Огден. – Я бы, наверное, тоже так поступил. Надеюсь, ты понял меня правильно, агент?

– Я не агент. Я врач. И понял я правильно. – Ит поднялся с дивана, Огден тоже. – Знаешь, старый враг… ты ведь до сих пор играешь. А мы – уже нет. В этом наше главное отличие. Мы не хотим играть, Огден.

– А жить?

– Жить мы хотим, но как – пока не знаю. Я еще не решил. А за информацию спасибо, – Ит улыбнулся. – Я, знаешь ли, люблю хорошенько подумать иной раз.

– О чем?

– Да обо всем на свете. Сейчас… в твоих словах есть доля истины. Безусловно. Возможно, ты в чем-то прав. Но распоряжаться своими жизнями мы всё же будем сами, а не по указке.

– Вот закончим работу, и распоряжайтесь ради Бога, – ухмыльнулся Огден.

– Посмотрим. – Ит кивнул, давая понять, что разговор окончен, и вышел из комнаты.

Обратно идти не было никакого желания. Где-то с час Ит бродил по кораблю, не находя себе места, и думал, думал, думал… Конечно, Огден сказал далеко не всё. Но то, что было сказано, соответствовало истине – и это Ит понимал со всей ясностью. Мало того, это совпадало с тем, что было в самой первой считке, полученной им от Пятого: предыдущая инкарнация тоже говорила о повторах и еще о том, что хочется сделать так, чтобы в этот раз повторов не было. «Я хочу, чтобы ты был счастлив, – говорила инкаркация. – Будь счастлив».

Счастлив?

Ит остановился, огляделся. Оказывается, он сам не заметил, как спустился вниз, в грузовую зону. Сейчас он очутился рядом с внутренним шлюзом, за которым, как он знал, находились десантные боты. С минуту Ит стоял, недоумевая, как попал сюда, потом развернулся и пошел в сторону подъемных шахт. Время было уже совсем позднее, Скрипач, Ри, Кир и Мотыльки, наверное, давно легли спать. Иту спать не хотелось совершенно, но шляться по кораблю дальше он счел просто неразумным. В конце концов, можно просто посидеть в гостиной, верно? Посидеть, выпить чаю. И еще подумать – но уже немного о другом.

…Все, разумеется, давно спали. Ит заглянул в обе каюты – в одной беспробудным сном дрыхли Кир и Скрипач, причем рыжего Кир подгреб к себе так, что из-под одеяла и кировской руки торчала только рыжая встрепанная макушка; во второй каюте спал Ри, а оба Мотылька, разумеется, забрались к нему под мышки с двух сторон. Ит со смешком покачал головой, отключил оба привата. Ладно, пусть спят. Не будить же их из-за… из-за этого всего?

Он сделал себе чашку черного чаю, забрался на диван, пристроил чай на маленьком летучем столике. Потом вытащил из «запасника» тонкий плед, укрылся, лёг. Сон не шел. Мысли бродили хаотично, как рябь на воде.

Что с чем связано?

Они исследовали нас, они сделали… на основе нас?., этот проект, «Азимут». Они используют части тел (Господи, дай мне это развидеть!!!), наших тел, для этого проекта, они привлекли такие силы, такие средства в этот проект, что становится жутко, они…

Метод.

Если они поймут метод, они действительно станут во главе Вселенной.

Всей Вселенной.

И они смогут влиять на Русский Сонм. И, если им потребуется, уничтожать миры Сонма, прицельно, избирательно, ведь только тем, кто стоит во главе всего и вся, видна общая картина.

Прочие же довольствуются фрагментами.

Чудовищно и невообразимо.

И – мы.

Они каким-то образом связали воедино это всё и нас – и это работает.

Ит натянул плед повыше, зябко поежился.

Ключевые моменты – это, видимо, тоже важно. «У тебя – тяжелая травма». Балаклавский? Видимо, в случае Пятого, Огден имел в виду аварию, в которую совсем молодой еще будущий Сэфес попал на этом самом месте. Ему было… Ит задумался. Пятому было, кажется, то ли тридцать восемь, то ли тридцать девять лет. Совсем еще мальчишка. Пятый – в этом Ит был уверен – пытался покончить с собой, из-за этого и произошла авария, после которой Сэфес медленно умирал несколько месяцев, полупарализованный, прикованный к постели, почти полностью ослепший; умирал, пока за ним не пришла помощь.

Всех считок они, разумеется, не открывали.

Так, выборочно, за весь период посмотрели сцен пять, причем коротких, минуты по три-четыре, не больше. Просто чтобы восстановить для себя канву событий. А потом Скрипач предложил этот блок считок больше не трогать – и они не трогали. И никогда не говорили об этом. Им обоим было достаточно того, что у Ита на спине есть этот уродливый, не ему принадлежащий шрам…

Ключевой момент?

То, что там произошло, может быть каким-то ключом? От чего именно? Что скрывается за дверью, которая заперта на этот ключ? Ведь никакой практической информации считка содержать не может! Хотя бы потому что неизвестен даже мир, в котором происходили эти события. Просто какой-то анонимный мир Русского Сонма. Даже название неизвестно. «Земля». Земель этих… Ит зажмурился.

Или всё-таки попробовать? Рискнуть и посмотреть?

«Подожди, – одернул сам себя Ит. – Эту информацию Сэфес даже не пытались скрыть. А это может означать только одно – ничего существенного там нет».

Или всё же есть?

Может так быть, что Сэфес просто не знали, что тот момент для чего-то важен? И поэтому… Или – иначе? Они считали, что понять что-то сумеет только тот, кому принадлежит считка? Ведь не просто так это послание самому себе шло в архиве с пометкой NB, «nota bene», «обрати внимание».

Ну, хорошо.

Попробую, так сказать, обратить.

Ит отодвинул от себя подальше «летучку» с чаем, лег поудобнее, закрыл глаза. Так, архив… практически вся жизнь его собственной прежней инкарнации.

Архив сейчас визуализировался как ряд разноцветных полос-маркеров, перетекающих друг в друга градиентными смешениями, часть была окрашена ярко, едва не светилась, часть оставалась тёмно-серой – эти воспоминания были скрыты. Теоретически можно было бы открыть и их тоже, но ни Скрипачу, ни Иту, ни Ри совершенно не хотелось этого делать. Скорее всего, там что-то плохое, очень плохое, и раз те, кто закрыл, это сделали, то, значит, сделали не просто так. Закрыто – и не надо. Обойдемся.

Нужный фрагмент отыскался быстро – полоска отделилась от остальных, подошла ближе, заняв почти всю часть видимого пространства. Ит посмотрел на время – считка шла недолго, несколько минут. Следующая, идущая за ней, была сильно отдалена по времени и оказалась длинной, на шесть часов. Но сейчас его интересовала именно эта, короткая.

Считка – это всегда был сложный набор, смешение всего и вся. Чужие мысли, образы, слова (иногда носитель начинал как бы «проговаривать» ситуацию, в которой находился), эмоции, ощущения… Память, в отличие от считок, избирательна, а вот считка «помнит» всё, вне зависимости от того, хочет этого её владелец или нет.

Ит глубоко вздохнул, словно перед прыжком в ледяную воду, и приказал фрагменту открыться.

Вот оно, это самое место, понял Ит. На Терре-ноль дорога поуже и машин меньше. Ну, это небольшое открытие. Так, дальше…

Ему вдруг стало жарко, он вздрогнул. «Живым не дамся!» – пронеслось в голове. Он хотел перебежать на другую сторону проспекта, но дорогу ему преградил поток машин, и он был вынужден бежать по островку безопасности посреди дороги. Они в секунду догнали его, машина, взвизгнув тормозами, остановилась, преграждая путь. Он хотел было перескочить через капот, но из машины посыпались, как горох из мешка, надсмотрщики, его прижали к капоту, завязалась драка. Неожиданно рядом с первыми «Жигулями» затормозили вторые, из них выскочил Лин, да так и остался стоять – на него навели оружие и приказали не двигаться. Лин с немым ужасом наблюдал за происходящим. Пятый дрался отчаянно, но силы его были уже на исходе. Последним усилием расшвыряв своих врагов, он отбежал в сторону и крикнул, задыхаясь:

Цифры! Там, за спиной этого испуганного водителя были какие-то цифры!.. Календарь? Очень похоже… может быть, это что-то значит…

– Так-так-так-так! Спокойно!.. Тихо ты, ненормальный!!! Куда?!

– Кир, держи!.. Черт, да что ж такое-то?!

– Держу я, чего стоишь, помоги!..

– Мужики, чего случилось?

– Ри, это вопрос на миллион, «чего случилось»! Ты сам не слышал, что ли? Ит, блин, да проснись ты, наконец!..

– Рыжий, воды притащи и вызови Илюху.

– Вызвал уже…

Глаза удалось открыть только через несколько минут, когда считка стала потихоньку отпускать и уходить. Через чужую боль, судороги и агонию стал проступать реальный мир – диван, валяющийся на полу плед, безмерно удивленный Ри, на плечах которого сидят заспанные Мотыльки, Скрипач со стаканом воды и непонятным выражением на лице, а затем ощущения – оказывается, его до сих пор крепко, «замком», держал Кир.

– Очухался, – зло констатировал Скрипач. – Так. Хорошо. Молодец.

– Что случилось? – говорить было больно, горло до сих пор сводило спазмом – тем, чужим, несуществующим.

– Это мы у тебя хотели спросить, что случилось. Ты орал так, что сейчас тут будет половина «Альтеи», которую ты перебудил своими воплями. Ну, давай. Рассказывай.

– Сон приснился… – Ит кашлянул.

– Ах, сон? – прищурился Скрипач. – Хрена себе у тебя сны. А ну не врать мне! «Сон». Считка?

– Считка, – покорно согласился Ит.

– Какая?

– С аварией.

– Зачем?!

– Потом объясню.

– Нет уж, давай сейчас!

– Там маркер, оказывается.

– Какой, на хрен, маркер?! – взорвался Скрипач. – Ты сдурел?! Вот говорил я тебе, не ходи к Огдену!!! Нет, пошел, твою налево… Ит, ну правда. Это уже совсем не смешно, ты понимаешь?

– Понимаю. Рыжий, там правда есть маркер. – Ит на секунду прикрыл глаза, вспоминая. – За спиной водителя, в кабине, к стене прикреплен календарь с портретом женщины. Несколько цифр в нем обведены. Я запомнил. Это может быть…

– Что? – поинтересовался Ри, присаживаясь рядом.

– Это может быть связано с тем, что происходит сейчас.

– Больно? – Скрипач уже прекратил сердиться, видно было, что он испугался.

– Немного, – признался Ит. – Всё нормально, это же фантомные… пройдет. На Балаклавском спина у меня болела и похуже.

Кир уже разомкнул «замок» и сейчас просто придерживал Ита, так, на всякий случай. Придерживал и потихоньку гладил по плечу, успокаивая.

– Ит, кинь мне цифры, пожалуйста, – попросил Ри.

– Лови.

Несколько секунд Ри раздумывал, потом хмыкнул, потёр переносицу пальцем.

– Широта и долгота, – констатировал он. – И еще что-то. Интересно. Причем, скажу тебе, координаты указаны с точностью до четвертого знака после запятой.

– Дай посмотреть, – попросил Тринадцатый.

– Смотри.

– А как зовут девушку, которая на фотографии? – вдруг спросил Кир.

– София Ротару. – Ит попробовал повернуться к нему, но боль была всё еще очень сильной, и повернуться не получилось. – Там внизу есть надпись. Календарь на 1985 год, обведенные цифры и её имя.

– Ротару… – Ри задумался. – Подождите, ребята. Имя-то говорящее. София – переводится как мудрость. Или знание. Ротару – как поворот. Вращение. Или, если угодно, поворотный момент.

– Ничего себе… – Скрипач тоже сел рядом с Итом. – Родной, а ведь похоже, что ты действительно был прав.

– Прав был Огден, когда рассказал мне про ключевые моменты, – Ит вздохнул. – Но плохо то, ребята, что сейчас нас, конечно, слушали.

– Плевать, – поморщился Ри. – Даже если и слушали. Они, как и мы, не знают ни точку приложения этих координат, ни значения точки приложения, ни смысла этого самого поворотного момента…

Дверь в гостиную открылась, и вошел Илья, следом за которым шел Саиш. Оба врача выглядели встревоженным, видно было, что сюда они едва ли не бежали.

– Что случилось? – Илья оглядел всю компанию.

– Илюш, глянь Ита, пожалуйста, – попросил Скрипач. – У нас тут… небольшой инцидент был. Случайно. Ну или почти случайно.

Осмотр много времени не занял. Через минуту Илья сообщил, что, во-первых, сильно упал сахар в крови, во-вторых, был мышечный спазм, в-третьих, скачет давление, в-четвертых, вашу мать, как это произошло и что у вас тут было?

Илье рассказали правду. Про чужие считки, в частности. Илья задумался, потом осторожно заметил, что так экспериментировать, наверное, лучше всё-таки под надзором, а не в одиночестве. В результате Иту, невзирая на протесты и заверения, что всё в порядке, Саиш поставил разгрузку и велел через какое-то время, «как спать соберетесь», использовать мышечный релаксант, чтобы подстраховаться от спазма, который, по его словам, мог произойти еще раз.

– Давайте, ложитесь, – распорядился Илья. – И впредь как-то поаккуратнее с этими считками. Помереть, конечно, не получится, но зачем себя калечить?

– Илюш, я себя не калечил, – возразил Ит. – Я и раньше их открывал иногда, ничего не было.

– Сейчас – было, – веско возразил Илья. – Кир, помоги ему до кровати дойти. И последите немного. Береженого Бог бережет. А, да! Ит, вот чего. Выпей чаю с сахаром и что-нибудь съешь. Поддержка поддержкой, но я за естественные методы, как ты знаешь.

– Хорошо, Илюш, – покладисто согласился Ит. – Ребята, простите, что потревожили.

– Ничего, не развалимся, – засмеялся Саиш. – Скучно тут, не передать просто!.. И ведь черт-те сколько еще здесь торчать.

– Торчать тут придется до окончания работы, – Ри развел руками. – Это действительно долго. Но, Саиш, скажу тебе по секрету, что лучше торчать тут, чем оказаться там, где вскорости рискует оказаться «Альтея».