– Просыпайся, слышишь? Просыпайся скорее, у нас очень мало времени, – звал кто-то. – Ит, пожалуйста…

– Морис, две минуты, – попросил Ит, переворачиваясь на бок. Тело затекло и не слушалось. – Сейчас.

– Хорошо.

Ит прислушался к своим ощущениям. Да, ну и дела. Такое впечатление, что этот месяц они не спали в гибере, а пили, не просыхая. Голова чугунная, тяжелая, в висках два мощных отбойных молотка, да ко всему прочему еще и тошнит, причем довольно сильно. Он с трудом сел, вывел собственные показатели. Так, что у нас тут? Сахар упал, давление низкое, тонус тоже низкий, мышцы – как вареные макароны. Диагност в капсуле был слабенький, не чета тем, что стояли в том же «Вереске», и уж тем более – в стационарах на «Альтее», снимал очень мало параметров, но и этих параметров было достаточно для того, чтобы понять – гибер они перенесли не ахти как хорошо. Но и не настолько плохо, как пророчил Рофаил.

– «Ветер», девятый боевой коктейль сделай, – приказал Ит, выбираясь из капсулы. – Для всех, кто просыпается. И температуру в каюте снизь до двадцати трёх. А, да! И кофе. Тоже каждому.

Морис сейчас стоял возле капсулы Ри, активируя её. Выглядел он ничуть не лучше самого Ита. Сейчас Морис был уже не в сетевом или тренировочном режиме, он полностью перешел в реальность, и на пользу ему этот переход не пошел. Лицо снова, как и при первой встрече, выглядело осунувшимся, постаревшим; волосы торчали клоками, и вид Сэфес имел заморенный и жалкий.

– Где Леон? – спросил Ит, поспешно натягивая комбез.

– Лапы в кучу собирает, – ответил Морис. – Специально меня первым выпихнул.

– И долго выпихивал?

– Четыре часа. А это плохо, потому что сейчас у нас в результате в запасе двадцать часов.

– Почему? – опешил Ит. – Вы же говорили, что…

– Что будет больше. Не получилось, прости. Погоня вышла почти сразу. Причем погоня именно за нами. До них, кажется, дошло, что первая точка просчитана неверно, а без неё координаты этой им ничего не дадут. Так что если нас поймают… да и вас тоже…

– Можешь не договаривать, – кивнул Ит. Взял со столика, стоящего рядом с капсулой, высокий стакан с коктейлем, отхлебнул, поморщился. Гадость редкая, но зато эта гадость за считаные минуты ставит на ноги здоровенных мужиков после недельного рабочего боевого заброса, без сна, еды и отдыха. Ненадолго, на сутки, может, на двое, но возвращает в строй полностью. Потом, конечно, всё равно нужно отоспаться и привести себя в порядок, но сейчас, когда времени нет, мощный стимулятор будет в самый раз. Пусть и не полезный.

Ри выполз из капсулы, следом из неё высунулись сонные Мотыльки.

– Голова раскалывается, – пожаловался Тринадцатый. – Ну какого черта…

– Какого черта – что? – спросил Ит, отдавая им маленькие стаканы с коктейлем. – Брид, рожу можешь не морщить. Пей. Сам знаю, что это не твоё любимое красное полусладкое.

– Да пошел ты… – простонал Брид, отхлебывая коктейль. – Лучше кофе сделай.

– Вон, стоит, – Ри махнул рукой в сторону столика. – Одевайтесь и пейте. Разговоров больно много.

– Родите меня обратно, кто-нибудь, – попросил Скрипач, тоже садясь в капсуле. – Ой, блин, моя голова… так вот чего они ругались на большое количество гиберов. В жизни подумать не мог, что после третьего будет такая шняга.

– А что ты хочешь? – горько спросил Ит. – Так, Морис, бери стакан и иди вытаскивай Леона поскорее, если времени нет.

– Совсем нет? – уточнил Ри. Он уже оделся и сейчас поспешно допивал коктейль, явно желая побыстрее перейти к кофе. – Морис, погоди! Какой лимит?

– Двадцать часов. Уже девятнадцать с половиной, – ответил из коридора Сэфес. – Сейчас всё объясню.

– Вы понимаете, оба, что с нами будет, если мы уйдем на Терру-ноль? – Ри, склонив голову к плечу, смотрел на Сэфес. Те, понурившись, сидели на своих местах, не смея поднять взгляд. – Ну, угадайте. Это был гениальный план, Леон, но с нами-то можно было посоветоваться?! Я ведь уже говорил вам об этом, и сейчас – что?

– Но… – Леон судорожно вздохнул. – Ри, ведь там, как ты тоже говорил, есть места, в которых никого нет. Та же Подкаменная Тунгуска. Вы можете выйти там через этот портал, и тогда…

– Тогда у нас есть некий шанс, ты хочешь сказать, – подбодрил его Ит. – А тебе не приходило в голову, что здешний портал может вывести нас, например, на фирновое плато? Или на Змеиный? Или еще куда-то?

– На самом деле шансы есть, конечно, – Ри задумался. – Если, например, мы выйдем на Балаклавском или в Симеизе. Но! Мы можем попасться Официальной, и что тогда?

– Слушайте, пессимисты, перестаньте, – попросил Скрипач. – Может не может. Не знаем мы, что может, а что не может. Другой вопрос – координаты с того календаря совпали с порталом тут, в этом мире. Это что-то, да значит.

Главное, о чем рассказал Морис – о совпадении. Посмотрели с корабля, потом с «Ветра». И первое, о чем подумали – что таких совпадений не бывает. Настолько точных.

Во-первых, этот мир нес в себе осколок Русского Сонма.

Во-вторых, московская география почти на сто процентов совпадала с географией Терры-ноль, даже русло Москвы-реки было изменено точно так же.

В-третьих, портал Сэфес нашли практически сразу, просто совместив координаты с точкой.

В-четвертых, портал этот был активен, он работал, и даже местные это понимали. По словам Сэфес, территория вокруг портала была изолирована и охранялась.

Вот только сам мир…

– Ребята, там какая-то адская каша, – предупредил Морис. – Можно попробовать высадиться максимально близко от портала, но всё равно к нему придется идти пешком, так или иначе. Место очень активное, мы боимся, что оно может как-то среагировать на катер.

– В смысле – активное? – не понял Кир.

– Этот портал «заряжен» точно так же, как заряжались порталы на Земле-n, там, где вы работали. Там… убивают. Причем не одну сотню лет, если мы правильно понимаем. Только те порталы, они удалены по вектору от Терры-ноль, а этот – приближен. Точно также, как в первой точке. И те работали, и этот работает.

Ри задумался. Все с тревогой наблюдали за ним. Уж если гений озадачен, то что же ждать простым смертным? Пару минут Ри сидел неподвижно, размышляя, что-то прикидывая; потом вывел визу ал в приватном режиме.

– Ты долго собираешься рожать? – неприязненно спросил Скрипач.

– В других обстоятельствах я бы предложил тебе проспаться, – проворчал Ри. – Но времени нет. Ладно, давайте по существу.

По существу получалось следующее. Первый этап – высадка, потом Сэфес берут корабль со спящей в гибере командой и уходят. Команду можно спрятать до срока, корабль трансформировать, самим – накинуть личины и бежать. Куда? Да куда получится. И как получится. Если помогут хоть чем-то местные Сэфес, то будет хорошо.

– Это вряд ли, – проворчал Леон. – Хотя… мы не спрашивали.

– Ну так спросите.

Второй этап. Команда Ри должна дойти до портала. Там город, аналог Москвы, язык вроде бы русский, но вы же можете и маску языка снять, и что-то придумать.

– Пройдем, – уверенно ответил Ит. – И не такое проходили.

– Вот и ладно, – кивнул Ри. – И сами пройдете, и нас протащите. Ага?

– Ага. Не отвлекайся.

Третий этап – нужно будет попытаться как-то воспользоваться порталом. Это самое слабое место во всей операции, потому что никому не известно, как именно им нужно пользоваться. Если ничего не получится, то можно будет либо уйти на катере, либо…

– Покончить с собой, потому что через несколько часов тут будут официалы, – предложил Скрипач. – Ну класс, дожили.

– Никакого катера, – твердо сказал Ит. – Ребята, вы что? Одурели? Если тут не будет вашей техники, то у нас есть слабый шанс хоть как-то пересидеть здесь, на планете, спрятаться. Может быть, если вы передадите информацию Сопротивлению, за нами сумеют прийти. И если мы будем к тому моменту живы, нас заберут.

Три «если» подряд. Явный перебор.

Ит понимал, что несет чудовищную чушь, но – уж очень хотелось хоть как-то успокоить несчастных Сэфес, которые только сейчас стали, кажется, понимать, что наворотили. Впрочем, это не имело значения, потому что из ситуации на самом деле не существовало выхода. Никакого.

Остальные отлично понимали, что к чему, но вида не подавали. То ли тоже жалели экипаж, то ли ждали, когда умный Ри сумеет предложить что-то новое, хотя для этого не было никаких оснований.

– Давайте хоть перекусим на дорожку, – предложил Кир. – По быстрому. Что с собой брать будем?

– Видимо, ничего, – пожал плечами Ит. – Поясные, по паре рационов на каждого, воду… А что еще брать? Морис, мир из белых?

– Да, второй уровень примерно. Интактен полностью. По сути, это свертка, которую местный Контроль обходит стороной. Причем очень давно обходит. Там одна и та же цивилизация, которая идет волнами, где-то по десять-двадцать тысяч лет. С откатами. Боюсь, чтобы понять суть процесса, тут нужно просидеть лет сто только с анализом.

– И мы с этим миром связаны. Какая прелесть, – деревянным голосом сказал Скрипач. – Мало того, координаты портала находятся в Итской считке.

– Мы тоже ничего не понимаем, – ответил Леон. – Но думать нет времени.

– Это верно, – протянул Ри. – Всё. Быстро едим, и погнали.

– Один момент, – Ит поднял руку. – Ребята… у меня будет просьба.

Сэфес повернулись к нему.

– На «Ветре» останутся коты и собака. С вами. Если всё получится и вам удастся сбежать, позаботьтесь о них, пожалуйста, – попросил Ит. – Это не очень сложно, правда. И погладьте их от нас, на прощание.

– Ой, да заткнись ты, псих, – рассердился Кир. – Может, и не на прощание. Как знать. Морис, Леон, зверье не старое пока что, но лет через пять желательно найти мир, где делают геронто для животных. Стоит недорого.

– Мы постараемся, – Морис попробовал улыбнуться. – Правда. По крайней мере, мы сделаем так, чтобы их никто и никогда не обидел.

– Спасибо, – Ри протянул ему руку. – Смешно звучит, но для нас это действительно важно.

Первым ушел корабль, который Сэфес отослали к Орину. Какая теперь разница? В любом случае корабль является лишним маяком для погони, поэтому – прочь, корабль. Скорее всего, навсегда.

Через несколько минут они перешли в катер. Прощание вышло каким-то скомканным, невнятным. Все понимали, что новой встречи, скорее всего, не последует и что даже если хоть что-то из задуманного получится осуществить, борьба предстоит долгая и нешуточная.

– Ждите машину, – приказал Ри. Леон согласно кивнул, Морис тоже. – Десять минут, ребята. И как только катер вернется, тут же стартуйте. Тут же! Не ждите, не следите! Поняли?

– Поняли, поняли, – кивнул Морис. – Берегите себя. И удачи.

– Спасибо, – улыбнулся Скрипач. – Всё. С Богом.

– С Богом, – вздохнул Леон.

Это был черный город, несмотря на то что освещался он вроде бы ярко. И в этом черном городе, как они поняли, стояла сейчас зима. Вот такая. Черная. Без единой снежинки и без мороза. Температура, как сообщил катер, была около нуля, влажность – почти сто процентов. Как только вышли из катера, тут же поняли, что это и есть сто процентов; а воздух показался каким-то гнилым, с едва различимым, но при этом очень неприятным запахом.

Место для высадки выбирал Ит, первое место, предложенное Киром, они дружно забраковали. Оно располагалось на территории огромного полузаброшенного завода и на первый взгляд казалось неплохим, но секунд через тридцать, едва начали снижаться, Ит остановил машину, приблизил визуальную схему и ткнул во что-то рукой. Скрипач кивнул, соглашаясь.

По территории шла машина. Именно шла – покачиваясь на трёх длинных механических ногах. Высотой механизм был метров восемь, не меньше, а в кабине кто-то сидел. Машина с легкостью перевалила через кучу железного лома и двинулась куда-то в глубь территории завода.

– Да ну на фиг, – покачал головой Скрипач. – Бегай потом от такого.

– Придется подальше от портала, – пробормотал Ит.

Ему в первый момент территория завода тоже понравилась, потому что до портала было действительно близко. Но сейчас он изменил решение, и машина пошла в сторону реки. Прошла над мостом, над широкой дорогой («проспект Косыгина» пробормотал Скрипач), потом Ит взял чуть вправо, и катер замер над небольшим сквером, засаженном облетевшими по зимнему времени черными деревьями.

– Годится, – удовлетворенно кивнул Скрипач. – И ни души. Как под заказ. Так. Всё забыли? Ничего не взяли? Ит, сажай, и рванули.

Катер в невидимом режиме повис над центральной площадкой сквера, все споро попрыгали на землю, и машина тут же пошла вверх. Видеть это было невозможно, лишь взметнулся легкий ветер над землей.

– Всё, – констатировал Ри. – Приехали. Что дальше?

– Сейчас. – Ит быстро обернулся. – Так. Ри, Кир, мелкие. Вон за те кусты, сидеть, не высовываться. Мы на рекогносцировку. Если нас не будет больше двадцати минут, на ваш страх и риск… идите к порталу.

– Ну уж хренушки, – возразил Кир. – Мы лучше вас дождемся. Давайте быстрее.

Сидеть в кустах было холодно и неуютно, однако долго сидеть не пришлось, вернулись Ит со Скрипачом минут через пятнадцать. Скрипач нес какой-то хозяйственный мешок, а Ит – воняющие прелью тряпки, при ближайшем рассмотрении оказавшиеся верхней одеждой. Ри невольно принюхался. Пахло… помойкой.

– Правильно-правильно, – ехидно покивал Скрипач. – Именно там мы их и взяли. Их там вообще все берут, с нами человек десять рылось. Помойки у них что-то типа обменного пункта. Одевайтесь. И слушайте.

– Идти придется в личинах – тем, кто умеет делать личины. Тем, кто не умеет, – он выразительно посмотрел на Ри, – придется изображать очень толстого и очень большого человека. Это нормально. Толстые тут все. Больших, правда, мы не видели, так что согнись посильнее, и сойдет.

– Тут хоть на русском говорят? – недовольно осведомился Кир, натягивая на себя бесформенное, воняющее потом пальто.

– На русском, – успокоил Скрипач. – Кир, изобрази вот эту тётеньку. Держи личину. Ри, тебя мы сейчас замаскируем, а сами… Ит, тоже женские берем? Что-то меня мужские смущают.

– Давай, – кивнул Ит. – Так, народ. Идем двумя парами. Рыжий с Киром, мы с тобой, Ри. Мелкие, в мешок.

– Быстро же вы успели, – покачал головой Ри.

– Тут успевать нечего было, помойка и народ вон за тем домом, – Скрипач махнул рукой в сторону длинной унылой десятиэтажки. – Посмотреть и послушать мы тоже успели. И даже кое-чем разжиться помимо одежды. Ну-ка, глянь.

– Вот это да, – протянул Ри, разглядывая протянутый ему измятый листок пластика. – Так это же он…

На листке было в одну краску напечатано изображение – их недавний знакомый, Мастер Червей, с которым они повстречались в Утопии. Только вместо змеиного хвоста у него ниже пояса были изображены солнечные лучи. Надпись под картинкой гласила «Всеблагий не даст тебе пропасть». По её бокам были нарисованы толстые, грузные люди, склонившиеся перед фигурой в раболепных позах.

– Нам тоже понравилось, – кивнул Ит. – Ладно, неважно. Народ, давайте резвее. Времени совсем мало, нужно торопиться.

Когда они шли через город, Иту подумалось, что эта Москва действительно напоминает Москву Терры-ноль (или Земли-n?), но только вывернутую наизнанку. Сейчас в Москве царил вечер, но если вечера других городов-отражений были словно бы пропитаны ощущением позитива и предстоящего отдыха, тот этот – словно бы пронизывал скрытый страх и уныние. На Терре-ноль в Москве по вечерам было едва ли не празднично. Народ спешил на море, ужинать, развлекаться. Зимой – да, было поспокойнее, но всё равно везде приветливо горели в окнах тёплые уютные лампы, и голоса людей раздавались там и тут, приветливые и доброжелательные. На Земле-n зимние вечера были похожи чем-то на Сод, зимний мир, но и там было чудесно – скрипел снег под ногами, тени расчерчивали на дорогах сложные геометрические узоры, а в домах тоже был такой родной и хороший, теплый, уютный свет.

Но тут…

Ит задумался.

Окна. Они светились совсем не так. Холодные, зеленоватые отсветы ложились сейчас на черную землю, почти во всех оконных проемах не было занавесок, а люди, которые попадались им навстречу, не шутили и не смеялись. Шли торопливо, поспешно – словно на улице их подстерегала какая-то неведомая опасность.

Когда проходили мимо очередного типового дома, мельком понаблюдали за странной картиной: двое дородных мужиков в черной одежде грузили в серую машину женщину средних лет, тоже дородную, толстую, одетую только в ночную рубашку. Женщина была пьяна, кричала что-то неразборчиво, вырывалась из рук мужчины, который её держал. Второй быстро нырнул в машину, вернулся, держа в руке какой-то прибор. Приложил прибор к шее женщины, раздалось шипение – и женщина стала оседать, обмякать; мужчины споро подхватили её и, не церемонясь, швырнули в кузов машины, на пол. Закрыли дверцу снаружи, сели в кабину, и машина тут же тронулась, обдав их клубами едкого вонючего дыма.

– Что это было такое? – недоуменно спросил Ри.

– Понятия не имею, – отозвался Скрипач. – Народ, быстрее. Время.

Бежать, к сожалению, было нельзя, поэтому приходилось быстро идти, приноравливаясь к общему нервозному ритму.

Около проспекта Косыгина (точнее, той улицы, которая на Терре-ноль носила такое название) было более людно, и как-то эмоционально поспокойнее. Ит обратил внимание, что девяносто процентов людей, которых они видят, – это молодежь и подростки. Детей тоже было много, даже, пожалуй, излишне много.

– Апрей, – пробормотал Ри. – Похожая ситуация с демографией.

– Заткнись, – сквозь зубы приказал Скрипач. – Договоришься.

Дальше шли в молчании. Потом Ит велел Ри и Киру их дожидаться, а сам быстро пошел куда-то в сторону моста. Скрипач, секунду подумав, пошел в обратном направлении.

– Что они делают? – шепотом спросил Ри.

– Смотрят дорогу. Через мост надо как-то перебраться.

– Так пешком…

– Не похоже, что можно пешком, – возразил Кир. – Гений, стой молча. Пожалуйста.

Скрипач вернулся через три минуты, Ит – через десять.

– Мост перекрыт, – сообщил он. – Пешком там не ходят. Но можно переехать на автобусе.

– Остановка которого на другой стороне дороги, – присовокупил Скрипач. – Идем.

Как выяснилось, выйти из автобуса на нужной остановке было невозможно – выпускали только по специальному пропуску. Остановка располагалась вплотную к высокому бетонному забору, опутанному по верху колючей проволокой, в нескольких метрах от КПП, который выглядел совершенно недвусмысленно. Классика: железные тяжелые ворота, будочка охраны с зарешеченными окнами-бойницами. Первый раз проехали мимо, посмотрели. Вернулись. Снова сели в автобус, снова проехали.

– Бесполезно, – констатировал Ит. – Мы бы двое прошли. Но с вами, лосями, там не прорвешься никак. Ладно, попробуем иначе.

Ри нервничал – времени оставалось всё меньше и меньше, а они даже не добрались до портала. Скрипач успокоил – он успел заметить, что забор выглядит так неприступно только со стороны проспекта, а вот со стороны поймы он старый, местами даже с прорехами. Ничего, пролезем, придется, правда, пройтись по болоту, но танки грязи не боятся, а ты, гений, у нас танк еще тот.

– Между прочим, примерно в этом месте я в свое время встретил Футари и Комманну, – напомнил Ит. От воспоминания стало не по себе, он зябко передернул плечами.

– На Соде, – напомнил Скрипач.

– Который тоже с осколком Сонма, – пожал плечами Ит. – Так что большой разницы не вижу.

– Ну в этом смысле да…

Сейчас они стояли на перекрестке улицы Трофимова и проспекта Косыгина, на небольшом пригорке, и смотрели вниз, на пойму. Там, за широкой полосой темной воды, можно было, пусть и с трудом, различить за деревьями тот самый забор, который предстояло преодолеть, пройдя через болото.

– Ноги промочим, – обреченно проворчал Кир. – Гений, держи сумку с мелкими повыше. На всякий случай. А ну как утопишь?

– Чудовище, заткнись! – приглушенно возмутились из сумки. – И давайте уже быстрее, тут воняет так, что сдохнуть можно!..

Ничего-то в этот день у Агата не ладилось, ну совсем ничего. Сначала мать наорала, что у них всю ночь музыка играет, потом Владка, дубина стоеросовая, сожгла кашу, а потом и вовсе на самых подходах к нужному автобусу оторвалась и улетела куда-то пуговица с совсем еще нового пальто. Пойди теперь, достань такую же! Или слишком маленькая будет, или большая, петлю придется подрезать.

На работу Агат ехал в плохом настроении, а как приехал, так оно еще сильнее ухудшилось: сегодня старшим по смене оказался Борисыч, а Борисыч злой, как черт, и никогда лишнего горючего не нальет – а горючка при резких маневрах да при турборежиме съедается только в путь. Совсем Агат приуныл, однако надо было двигаться, и он, ворча себе под нос и жалуясь на судьбу, поплелся к своему «пауку». Выходить в рейд ему совершенно не улыбалось.

Совсем вроде бы коротенький маршрут, но как же страшно-то!

Последние дни Агату всё меньше и меньше хотелось снова садиться в кабину «паука» и четыре раза, с получасовым перерывом, проезжать эти километры. Страшно было настолько, что руки костенели, а сердце колотилось каждый раз, как пойманная птица. Чуял Агат – что-то надвигается на него. Словно издали идет. По шажочку.

А сегодня, кажись, совсем близко подошло.

И ведь ничего не поделаешь! Больным не скажешься, не убежишь. Не та эта работа, на которой можно сказаться и сбежать. Совсем не та. На какой-то другой, может быть, и прокатило бы, но не тут, в патруле.

«Паук» неохотно, словно бы через силу, выполз из ангара и потащился, покачиваясь, навстречу зимнему черному вечеру. Тса-ди-ки, тса-ди-ки, тса-ди-ки, тса-ди-ки, привычно застрекотали его лапы-ноги, звук этот всегда успокаивал Агата, ободрял, да еще и в кабине становилось с каждой минутой всё теплее и теплее.

Ничего, ничего, подбодрял себя Агат. Всё нормики. Вот откатаю четыре круга, и домой. Всеблагому помолимся, в игрушку поиграем, на ужин мать макарон обещала с салом и с луком… Всё будет нормики. Надо только потерпеть немного.

Невдалеке от точки восемнадцать он остановил машину, вытянул турборычаг. Услышал ставший уже привычным лязг – дополнительные ноги вышли из ниш. Агат молитвенно поднял глаза, обращаясь к Всеблагому…

Тса-ди-ки-та, тса-ди-ки-та, тса-ди-ки-та, тса-ди-ки-та, стрекотали ноги с одной стороны, по-джаа-луц-ста, по-джаа-луц-ста, по-джаа-луц-ста, по-джаа-луц-ста, вторили ноги с другой. «Паук» покачивался, как лодка на мелкой речной волне, Агат, вцепившись в два рычага управления, напряженно всматривался в подлесок, в два световых конуса, выбрасываемых перед ним фарами.

Тса-ди-ки-та, по-джаа-луц-ста, тса-ди-ки-та, по-джаа-луц-ста… В какую-то секунду Агату почудилось, что движение «паука» вроде бы немного изменилось, но думать было некогда, потому что до точки восемнадцать оставалось всего ничего. Агат вытянул второй турборычаг. По-джаа-луц-ста, по-джаа-луц-ста, по-джаа-луц-ста, по-джаа-луц-ста, ууууууу, по-джаа-луц-ста – ноги стрекотали всё быстрее и быстрее, «паука» уже мотало, и не как лодочку, а как качели, и тут Агат понял, что машина потеряла управление. Он взвизгнул, дернул на себя двумя руками правый рычаг – ничего! Дернул ремень, которым был пристегнут, и понял, что ремень заклинило.

Впереди вставала перед машиной стена тьмы, в которой пульсировало невидимое сердце, и Агат успел еще понять, что руки онемели и что он, кажется…

Додумать он не успел. Потому что из тьмы налетела вдруг на «паука» перекошенная бетонная стена, раздался удар, и всё пропало.

– …вон туда давай, к бревну. Ри, выше держи! Идиот ты, гений, не видишь, что ли?!

– Тут повсюду эти гребаные кусты!!! И не ори на меня, рыжий!

– Заткнитесь все, я ничего не слышу, – раздраженный глухой голос. – Ит, посмотри, легкие целы?

– Если ты имеешь в виду ребра, то нет. Если сами легкие, то относительно целы. Отбиты. Черт, этого только не хватало…

– …мальчишка совсем. Как Ромка. Господи, да что тут вообще творится? Ит, что у него с ногой?..

– Сломана у него нога, – тот же раздраженный голос. – Так. Кир?

– Тут. Сейчас приведу в себя, и обезболим. Дальше – по тем наборам, которые есть.

– Что вы предлагаете делать?

– Ну, видимо, надо оказать мальчику помощь и каким-то образом доставить его к своим, – еще один голос, чуть выше, и вроде бы поспокойнее. – А что ты предлагаешь сделать, гений? Воспользоваться порталом, бросив ребенка здесь одного?

– Мы им воспользоваться не сможем, потому что не знаем, как это сделать. Ладно, мужики. Ит, отдай набор и ищи что-то, что можно использовать как лубок для ноги. На «не больно» мы сразу соберем перелом. Рыжий, давай вместе. Ри, ты дежуришь. Возможно, мальчика будут искать…

«Не будут меня искать, – вяло подумал Агат. – Больно как… кто эти люди? Почему я не умер?»

Точка восемнадцать была совсем рядом, и он это чувствовал. Это биение, эту пульсацию, эту тьму. Люди вышли из тьмы? Что они делают со мной? Я должен был умереть от такого удара, все умирают, и, видимо, была моя очередь, но я почему-то не умер. Эти люди… они что, хотят обратно – вот в эту черноту?

Тогда они не люди.

– Эй, парень, а ну-ка давай-ка глаза откроем, – позвал голос над его головой. – Открывай, открывай. Вытер я уже кровь, нормально откроются, не бойся. Вот, умница. И на руку посмотри. Ну открывай глаза-то, чего боишься?

Агат покорно открыл глаза, и замер от еще большего ужаса.

Говоривший оказался не человек. Он был очень большого роста, гораздо больше, чем любые, даже самые высокие люди, а лицо у него… да такое, наверное, как было бы у кошки, если бы вместо мордочки у неё было лицо. Или у кота. Небольшой нос, тонкогубый рот, прищуренные большие глаза, и волосы растут как-то странно, не так как у людей.

Демон! понял Агат. Всеблагий, это же демон!..

– На руку посмотри, – приказал демон. – Больно сейчас?

– Больно, – покорно согласился Агат. С демоном лучше соглашаться, а то еще убьет.

– А вот так – не больно. – Демон сделал рукой какой-то странный короткий жест.

Боль пропала. Разом. Полностью. До этого от боли разрывалась грудь и скручивало переломанную ногу, а сейчас она испарилась, словно капля воды на горячей сковородке.

Заколдовал?

– Вот видишь, как всё просто. – Демон снова улыбнулся. – Теперь полежи спокойненько, а мы тебе немножко поможем.

Из темноты вынырнул другой демон – ростом поменьше, он сжимал в руке две длинные палки.

– Носилки можно сделать из пальто, – сообщил он. – На руках его нести опасно. Кир, обезболил?

– Ага, – кивнул демон, похожий на кота. – Где гений?

– Пытается разобраться с порталом. Портал на него реагирует, но мы не можем понять, как именно. Рыжий пока что с ним, мелкие тоже.

– Рыжий, иди сюда, – не повышая голоса сказал главный демон. То есть это Агат решил, что он главный – ведь он другими демонами командует, разве нет? – Перевязочного очень мало, и нужна вода. Хотя бы из реки. Сначала очистим, потом под него сделаем состав. Кровопотеря большая.

– Сам вижу, – отозвался второй демон. Положил свои палки на землю, сел рядом с первым демоном и Агатом на корточки. – Парень, как же тебя угораздило так? Что ты тут делал?

– Патрулировал, – покорно ответил Агат. Говорить было солоно, во рту чувствовался вкус крови. – На «пауке».

Демоны переглянулись.

– Рыжий, идите оба сюда, – произнес демон, который поменьше. – Гения с собой возьми.

Еще через пару минут к их компании присоединился еще один демон, и какой-то человек, только человек этот выглядел тоже непривычно. Они же худые, как скелеты, вдруг понял Агат. Значит, в аду и впрямь нечего есть, не врут Отцы, когда адом пугают. Нет там еды, и если грешник попадает в ад, то на него набрасываются голодные худые демоны и рвут на куски, чтобы сожрать. А вот в раю, наоборот, сытно… Как же не повезло-то, а! На демонов нарвался. И мутят они что-то. Говорят, поможем, мол, а сами, небось, только и думают, чтобы сожрать его. Хотят наверное сделать кровь из речной воды. Чтобы мясо сочнее было…

– Ри, мальчик сказал, что патрулировал этот участок на машине, которая называется «паук», – сообщил демон поменьше худому человеку. – Тебе это ничего не напоминает?

– Напоминает. Равно как и вот это. – Человек вытащил откуда-то проржавевшую табличку с цифрой «18» и показал демонам. – Кир, Скрипач, я объясню потом. Но этот портал должны открывать мы с Итом. Мы двое. Так что мы пошли, а вы занимайтесь мальчиком.

– Хорошо, – кивнул другой демон. Он и впрямь был рыжим, волосы торчали во все стороны, а левая щека оказалась перемазана… кровью, понял Агат. Это же моя кровь! Может, они меня уже… уже ели? Попробовали? И решили крови долить, потому что не понравилось? – Так, я за водой. Кир, если что, вызывай консилиум сразу. Мы на связи.

– Угу…

Ри читал, прикрыв глаза, голос его был тихим и сосредоточенным, словно он в процессе чтения переосмысливал для себя каждую строчку. Ит стоял рядом, прикусив губу, и слушал. Оба Мотылька высунулись из сумки и тоже слушали – с пристальным, совсем для них не характерным вниманием.

– Знаешь, а я ведь тогда так и не понял это Веткино стихотворение, – произнес Ит спустя минуту после того, как Ри закончил читать. – Только теперь понимаю. Чувствую, правильнее сказать. У меня ощущение…

– Что мы сейчас находимся внутри «Нефилима», – закончил за него Ри. Ит согласно кивнул. – Именно так оно и есть. Ит, что делать будем?

– Не знаю. Может быть, нам следует просто войти внутрь? – В голосе Ита звучало сомнение. – Сначала мы, потом ребята.

– Я чувствую, что чего-то не хватает. – Ри задумался. – Он словно на грани, этот портал. Понимаешь? Словно кто-то держит палец на курке, и не хватает последнего усилия, чтобы этот курок нажать.

– Да, все вместе мы к нему не подходили, – согласился Ит. – Надо будет попробовать. Ри, сколько в запасе времени?

– Четыре часа. Даже чуть меньше. Что с мальчиком будем делать?

– Думаю, мы его отнесем поближе к своим, и как-то надо дать знать, что он там. Потом – в портал, видимо. А что?

– Плохо. Потому что времени действительно мало. Вот что. Я думаю, что сначала следует попробовать активировать портал, и только потом – заниматься им.

– Ри…

– Потому что, если мы будем пробовать иначе, нас прямо тут возьмет Официальная, ты понимаешь? Эй, доктор, опомнись! Они кокнут и нас, и мальчика за милую душу!

– А ты понимаешь, сколько крови он потерял? Пока мы будем возиться, он запросто может умереть! А ему всего тринадцать лет, он действительно ровесник Ромки!

– Ит, я всё понимаю, но мы должны хотя бы попробовать. И потом, вы же ему что-то сейчас переливаете?

– Мы ему переливаем смесь, которая позволяет держать давление, снижает последствия шока и компенсирует кое-какие мелочи. Крупные раны обработали. Но у нас только полевые диагносты, и ничего больше нет. А у него может быть что угодно после такой аварии. Внутреннее кровотечение – в том числе. Вообще, это всё очень странно. – Ит задумался. – Что это за патрули такие? Почему в этих патрулях работают дети? Что тут вообще происходит?

– Некогда разбираться, – отмахнулся Ри. – Так, сходи к народу, посмотри, как дела, и тащи их сюда.

– Всех?

– Всех. И Мотыльков тоже. Если портал заработает, мы всегда сможем запустить его снова тем же составом. Нужна проверка.

Ит ушел в темноту, а Ри остался стоять возле стены тьмы – портала. Вскоре Ит вернулся. Почему-то один. Ри хотел было высказать ему то, что сейчас думал, но Ит остановил его взмахом руки.

– Так, у нас неприятности. Кир только что снял двух взрослых мужиков с автоматами, – сообщил он. – Они шли сюда. Явно целевым образом.

– В смысле – снял? – опешил Ри.

– Положил поспать под кустиками. Через пару часов проснутся. Ри, скажи мне, зачем в совершенно пустом заброшенном месте едва ли не в центре города ходят люди с оружием?

– Понятия не имею, – пожал плечами Ри.

– Вот и я тоже. Но мне это совсем не нравится. Ладно. Сейчас подойдут остальные. Но надо торопиться, потому что я сильно подозреваю, что этих двоих скоро начнут искать.

Эксперимент ничего не дал.

Постояли несколько минут рядом с порталом, посмотрели на пульсирующую тьму. Ничего. Всё то же самое – ощущение взведенного курка, ожидания, и больше ничего. Совсем.

– Черт-те что, – ожесточенно сказал Ри. – Я уже и так думал, и этак. Не понимаю.

– Может быть, мы неправильно думаем. – Ит повернулся к нему. – Тогда… когда я случайно открыл тот первый портал, на Орине, я думал знаете о чем?

– И о чем же? – спросил Кир.

– О любви. Точнее, о том, что её у меня больше не осталось. О том, что я приношу себя в жертву, добровольно, сам, лишь бы больше не было этого чудовищного чувства. Понимаете?

Ри медленно кивнул, остальные тоже.

– Любовь – это священный метод, для всего и вся, который нам доступен. И только она одна, потому что больше у нас на самом деле ничего нет. Странно звучит, да? Сам знаю, что странно. Но это неважно. Важно другое. Всё, что мы делаем, мы делаем только ради неё.

– Верно, – кивнул Ри. – Именно так оно и есть.

– И что бы нам дальше не пришлось делать, будет тоже ради неё, – Ит замолчал. – Может быть, нам стоит подумать об этом?

– Можно попробовать, – пожал плечами Кир. – Так, народ. Пойдемте, проверим мальчишку и вернемся пробовать дальше. Мне не по себе, что он там уже пятнадцать минут один.

К месту, где оставался Агат, они возвращались в молчании. Тьма сгустилась, и даже рауф с их острым зрением стали видеть не очень хорошо. Единственным, что хоть как-то помогало находить дорогу, был слабый отсвет городских огней от низких, тяжелых туч, которые сейчас закрывали собой всё небо.

На месте стоянки они обнаружили двух спящих под кустами военных, валяющиеся на земле носилки… и пустую подстилку, которую они наспех сделали для мальчика.

Агата не было.

– Сбежал… – только и сумел сказать Кир. – Вот тебе и обезболили. За ним!

– Стой, – приказал Ри.

– Почему?!

– Стой. Кажется, я понял.

Агат, пошатываясь, брёл по подлеску, то и дело спотыкаясь о колеи и рытвины. Левая поломанная нога идти не хотела и приходилось её подволакивать, заставлять двигаться. В груди что-то хрипело и булькало, совсем как в той игре, в которую они играли с Владкой, только там это было смешно, потому что так булькала большая говорящая жаба, а сейчас эта жаба сидела у Агата в груди, и ему неприятно было, что она там нагло развлекается и мешает ему двигаться.

Стояла совершенно непроглядная темень, но Агат, который был тут сто раз, понимал, что ориентироваться нужно по шуму реки и по далекому отзвуку идущих по проспекту машин. Он брёл и брёл, и звук машин становился всё ближе и ближе. Ушел, думал Агат. От демонов ушел. А они, видать, боятся уходить далеко от восемнадцатой точки, которая, наверное, двери в ад – откуда же еще такие демоны могли взяться? Домой небось захотели. Потому что холодно у нас, а в аду, говорят, жарко. Вот и хотят туда, где им место. Пришли, крови его, Агата, попили… сволочи… и теперь обратно желают. Он спотыкался, падал, поднимался – и звук машин, звук спасения становился всё ближе.

Он и сам не понял, как очутился возле ангаров, в которых стояли «пауки» – но как-то очутился и свалился на землю, едва добрел до косого прожекторного луча, освещавшего главную площадь. К нему бежали, кто-то помог сесть, кто-то уже протягивал фляжку с водой…

– Так, разойтись всем, – приказал грубый голос. – Агат, доложить по форме.

Борисыч, понял Агат.

– Авария случилась, Дмитрий Борисович, – пробормотал он, а жаба в груди издевательски квакнула. – «Паука» разбил. На восемнадцатой точке. А еще там демоны, Дмитрий Борисович! Четверо!.. Я от них… убег. Они там рядом с точкой сидят, ждут чего-то.

– С чего ты взял, что это демоны? – прищурился старшой. Было ему лет двадцать шесть, солидный мужик, крупный.

– Так они на людей не похожи совсем. Вроде руки, ноги, голова, а не похожи, – Агат икнул. – Они кровь мою пили…

– Ясно. Что ж, спасибо, Агат, за службу, – старшой улыбнулся. – Молодец. Не предал Всеблагого, не струсил. Хвалю. А теперь, извини, но дело своё я сделать должен.

С этими словами он не торопясь вытащил из ножен здоровенный штык-нож, взял замершего Агата за волосы и перерезал ему горло.

– Слышите? – Скрипач поднял голову. – Ребята, там, кажется, что-то изменилось! Звук немного другой. Я его слышал раньше, но он был… не таким каким-то.

– К порталу, быстро! – Ри вскочил на ноги. – Ит, возьми второй автомат! Кир, держи мелких! Скорей!

– Что происходит?! – рявкнул Скрипач.

– Жертва! – на бегу крикнул Ри. – Они приносят этому порталу жертвы, заряжают его! И после того, как жертва принесена, он включается!

Они неслись, не разбирая дороги. – Ри с Итом впереди. Кир и Скрипач догнали их в минуту, но держались чуть сзади.

– А на кой им… его включать? – удивился Кир.

– Хрен их знает. Думать некогда…

Возле темной стены они притормозили.

– Так, мы с Итом первые, вы вторые, – приказал Ри. – С интервалом в тридцать секунд.

– Есть, – кивнул Кир. – Ребята, удачи нам всем…

Пройдя через пульсирующий мрак, Ит и Ри остановились. Буквально в пяти метрах впереди стояла полуразрушенная бетонная стена, которая слабо светилась и дрожала.

– Ит, помнишь? – шепотом спросил Ри. – В моей считке…

– «…пройти через каменную стену между огнем, землей и водой, чтобы обрести Дар и познать истинное бессмертие, ведущее в Вечное Небо, к дверям обетованным, в Города, пронизанные светом, живущие под алмазным солнцем…» – тоже шепотом ответил Ит. – Ну, значит, пройдем. Посмотрим, что там на самом деле такое…

Когда они одновременно шагнули вперед, их со всех сторон словно бы ударило ярким, слепящим светом, и на них лавиной обрушился звук. Очень знакомый звук. Торжественный музыкальный аккорд, переполняющий собой пространство.

Звук сработавшего портала.

Черную глухую ночь сменил свет яркого, сияющего утра – переход был настолько внезапным, что они оба не успели опомниться.

Точнее, Ит осознал (уже на бегу), что это – Балаклавский, его точка, и что вместо привычного леса они находятся сейчас на огромной забетонированной площадке, и бегут сейчас к её краю, до которого добежать нереально, потому что…

…в ускоренный режим он перейти почему-то не может…

…слева раздаются сухие, короткие щелчки выстрелов, и Ри…

…Ри падает на этот светлый бетон, потому что пуля только что попала ему в левый глаз…

…что его собственную левую руку, а затем и ногу обжигает вспышками резкой, пронизывающей боли, и…

…даже несмотря на то что пули сейчас в клочья рвут его тело, он…

Он продолжал стрелять.