Глава 8
Итак, Джордж Купер пропал.
В половине девятого Хикс сидел в столовой и ел яичницу с ветчиной. Справа расположились Брегер и Хитер Глэдд, а напротив — оба Данди, отец и сын.
Говорил преимущественно Р.И. Данди. Хикс слушал его вполуха, напряженно размышляя о развитии событий.
Видимо, Купер подался в лес. Насколько Хикс смог понять из отрывочных сведений, убитый горем муж погибшей занемог на террасе незадолго до заката солнца. Он попросил принести ему виски, а полицейский предложил вместо того кофе, и они вместе отправились на кухню. Там, усадив Купера в удобное кресло, полицейский стал ждать, пока миссис Пауэлл приготовит кофе. В это время пришел другой полицейский, которого послал лейтенант Сторрс, и пригласил миссис Пауэлл в библиотеку. Когда первый полицейский спустя некоторое время возвратился на кухню, там никого не оказалось. Купер пропал. И беглеца никто не заметил. Он не тронул припаркованных во дворе машин. Ничего не видели и патрульные на дороге. Расследование на время прервалось, потому что все прибывшие сюда работники правосудия бросились разыскивать беглеца.
Хиксу очень не нравилась эта катавасия. И не нравилась прежде всего потому, что хотелось при первой же возможности поговорить с Джорджем Купером. Хикс выслеживал Марту Купер от ресторана до Катоны потому, что ее голос удивительно походил на голос миссис Данди. В связи с этим у него зародилось смутное подозрение, которое переросло в уверенность, когда он узнал, что доказательство предательства жены Данди получил в виде звукозаписи. Но к тому времени, когда Хиксу стало об этом известно, Марта Купер погибла. Интуиция подсказывала Хиксу более страшное подозрение. И вдруг такая неожиданность. Означает ли бегство Купера, что он сам убил жену, чтобы отделаться от нее? Похоже на то, но лишь на первый взгляд. И вовсе не согласуется с логикой.
Хикс взглянул на сидевших за столом. Мужчины поужинали с аппетитом, а Хитер лишь откусила от поджаренного ломтика хлеба, как миссис Пауэлл ни упрашивала ее поесть. Хикс осуждающе посматривал на девушку. Он не понимал, зачем она сидит здесь, а все не поддающееся объяснению угнетало. Ну не хочет она есть, так какого дьявола торчит среди этих людей? Почему не пойдет в свою комнату и не полежит там, или не походит из угла в угол, или не поплачет, или не посидит, наконец, у окна, глядя в темноту?
Р.И. Данди лакомился яблочным пирогом. Он известил присутствующих, что останется здесь на ночь.
Конечно, он может немедленно уехать отсюда, так как Купер бегством подтвердил свою вину, но все-таки решил остаться и хотел, чтобы Брегер и Росс, покончив с кофе, пошли вместе с ним в лабораторию.
Росс отставил пустую кофейную чашку и сказал, что в лабораторию не пойдет, побудет в доме. Данди принялся настаивать на своем, а Росс вежливо, но твердо отказался идти в лабораторию.
— В чем дело? — спросил его Данди.
Молодой человек пристально посмотрел на отца.
— Боже мой, — воскликнул он, — какой же ты бесчувственный! Да как можно оставить мисс Глэдд одну в ее нынешнем состоянии?
— Чепуха, — запальчиво возразил Данди. — Зачем ты ей сдался? С ней побудет миссис Пауэлл, да и Хикс, в конце концов. Я отнюдь не черствый человек. Мисс Глэдд, скажите, можем ли мы чем-нибудь вам помочь?
— Нет, — ответила Хитер.
— Согласен с вами. — Данди хмуро посмотрел на девушку. — Позвольте заметить, очень вам сочувствую. И сожалею, что такая трагедия случилась в моем доме. Да, я не большой мастер произносить утешительные речи, но если мы что-то можем для вас сделать, то прямо скажите об этом. Вы, вероятно, захотите взять отгул на денек-другой?
Росс возмущенно заерзал на стуле.
— Во сколько следующий поезд до Нью-Йорка? — спросил Хикс.
Все посмотрели на него.
Вы собираетесь уехать? поинтересовался Данди.
Хикс ответил утвердительно. Брегер сообщил, что поезд отправляется в девять двадцать. Хитер тут же поднялась со своего места и предложила:
— Я отвезу вас на станцию.
— Можно вызвать такси по телефону, — заметил Росс. — Времени вполне достаточно.
— Нет, я хочу сама его отвезти, — настойчиво повторила Хитер.
«Вот оно что, — подумал Хикс. — Так вот почему она не уходит отсюда. Решила посоветоваться со своим адвокатом». Он отодвинул стул и поднялся.
Росс и Брегер принялись отговаривать Хитер садиться за руль, советовали пойти прилечь. Данди высказал желание переговорить с Хиксом, пошел вперед, на кухню, но там миссис Пауэлл мыла посуду, поэтому он решил выйти на улицу. Оглядевшись по сторонам, он спросил вышедшего вслед за ним Хикса:
— Ну как?
— Все нормально, — успокоил его Хикс. — Я сказал им, что если они хотят узнать, зачем я сюда приехал, то должны спросить об этом вас.
Данди решил высказаться о том, как он себе представляет сложившуюся ситуацию.
— Этот мужчина убивает свою жену, а потом скрывается. Теперь они его поймают, и дело с концом. Я оказался глупцом, сболтнув вам кое-что лишнее. Вы меня вынудили это сделать, но я человек упорный и хочу разобраться во всем до конца.
И если не отыщу эту дискетку, то сохраню подслушивающее устройство в кабинете Вейла. Если же вы сообщите об этом моей жене, то она тут же предупредит Вейла. Так вот, готов заплатить вам тысячу долларов за молчание. Наличными. Завтра же вручу их вам. Приходите в мой офис…
— Этого мне не нужно, — отклонил предложение Хикс. — Я уже взял на себя другие обязательства.
— Ерунда. Прошу вас только об одном — подождать…
— Не будем говорить об этом, — отрезал Хикс. — Ни к чему зря торговаться. Что и когда сообщить вашей жене, я решу, посоветовавшись с моей собственной персоной. А в глупцы себя не зачисляйте. Сообщи я им, зачем приехал сюда, возникли бы неприятности.
Кстати, что вы им сказали о своей жене?
— Кому — им?
— Полицейским или окружному прокурору.
— Ничего. С какой стати мне что-либо им говорить? Послушайте, если вы подождете…
— И не просите. Забудем об этом. Ведь должен же кто-то ее проинформировать. Они спросили меня, знаком ли я с миссис Данди и видел ли ее сегодня.
Я ответил, что не видел. Откуда они взяли, что миссис Данди здесь была?
— Понятия не имею, — удивился Данди. — Так прямо и спросили, видели ли вы ее сегодня здесь?
— Ну да. Вы, случайно, не обмолвились о ней?
— Ни единым словом. И я не думаю…
Он оборвал фразу, так как отворилась дверь из кухни. На фоне ярко освещенного дверного проема на мгновение показалась Хитер Глэдд. Она вышла на улицу и, закрыв за собой дверь, позвала:
— Мистер Хикс?
— Разве вы не видите, что мы разговариваем, — резко заметил Данди.
— Разговор наш закончился, — уточнил Хикс. — Иначе я опоздаю на поезд.
— Мы успеем, — сказала Хитер. — Уже начало десятого, но до станции недалеко. Всего три мили.
— Значит, вы все-таки решили подвезти меня?
— Да.
Хикс поспешил в дом. Свою шляпу он нашел там, где оставил, на вешалке в прихожей. В гостиной скучал в одиночестве мужчина в летнем костюме и старой широкополой шляпе, точно приклеенной к его голове. Он сидел и читал журнал.
— Я уезжаю в Нью-Йорк, — сообщил ему Хикс.
— О'кей. — Мужчина посмотрел на Хикса с мрачноватым интересом. — Вы — тот самый Альфабет Хикс! У вас есть при себе ваши любопытные визитные карточки? Дайте мне одну из них.
Хикс вынул из бумажника карточку и подал ему.
Мужчина посмотрел на заглавные буквы.
— «С.М.Е.К.Н.Р.П.» Что означают эти буквы?
— Сторонник мира, если кто-то не решит подраться. Я спешу. Мисс Глэдд согласилась отвезти меня на станцию. Хорошо?
— Конечно. Значит, вы действительно носите с собой такие визитные карточки. Вот дьявольщина! С ума можно сойти. Патрульный на дороге пропустит вас.
Если что, крикните мне.
И он вновь погрузился в чтение журнала.
Хитер Глэдд ждала Хикса, сидя за рулем небольшой машины с закрытым верхом, припаркованной на краю гравийной площадки перед гаражом. По соседству стояло всего три машины, одна из которых принадлежала Р.И. Данди. Хитер уже завела мотор и, как только Хикс захлопнул за собой дверцу, сразу включила скорость, и машина покатила. Перед воротами их остановил полицейский. Задал пару вопросов, заглянул в салон и кивком разрешил проехать.
Они выбрались на шоссе и в молчании проехали примерно милю.
Хикс повернулся к девушке и заметил:
— Времени для беседы у нас почти не остается.
Она молчала еще примерно полмили, а потом тихо произнесла:
— У меня что-то нет… настроения разговаривать.
— Понимаю, но разве вам не хочется сказать мне кое-что?
— Не хочется. — Она повернула руль на повороте. — Разве что… Они не очень-то меня и расспрашивали. Задали всего несколько вопросов… Спросили, известно ли мне что-нибудь. Не было ли ссоры между Мартой и Джорджем. Я сказала, что не было.
Я должна вас поблагодарить, сказать вам спасибо… за то, что вы сдержали слово и ничего не сообщили им. Вы ведь сдержали слово, верно?
— Да, верно, — подтвердил Хикс, глядя на ее профиль. — Что еще вам хотелось бы сказать мне?
— Больше ничего. Это все.
— Тогда почему вы настояли на том, чтобы отвезти меня на станцию, ведь еле держитесь на ногах?
— Ну, мне это труда не составляет. Люблю водить машину.
— Да, приятное занятие. — Хикс неожиданно произнес повелительным тоном: — Остановитесь на обочине дороги!
— Что такое? — Машина вильнула, но девушка выправила руль. — Зачем останавливаться?
— Мы уже почти доехали до деревни. Съезжайте с дороги и остановите машину, не то я сделаю это сам.
Хитер послушалась. Машина замедлила ход, съехала на поросшую травой обочину и остановилась.
— В чем, собственно… — начала было говорить Хитер.
Хикс не дал ей закончить фразу.
— Мотора не выключайте, — распорядился сыщик. — Где он?
— О чем вы? Не понимаю. Мы опоздаем на поезд.
— Об этом не беспокойтесь. Завтра будут другие поезда. — В тусклом отсвете приборной доски Хикс разглядел ее плотно сжатые губы и широко раскрытые глаза. — Я говорю о Джордже Купере. Вам известно, где он находится. Вы искали повод отлучиться из дома. Собираетесь либо позвонить ему, либо встретиться с ним.
Он замолчал, пристально вглядываясь в лицо Хитер. Девушка не проронила ни звука. Через некоторое время он негромко выругался:
— Черт бы меня побрал! — и открыл дверцу, собираясь вылезти из машины, но вдруг повернулся и скомандовал: — Выходите из машины.
Хитер не пошевелилась.
— Поступим так из предосторожности, — пояснил Хикс. — Потом покатаетесь без меня.
— Пожалуйста, перестаньте! — Она запнулась. — О, пожалуйста! Какое вам до этого дело? Если вы…
Он выключил мотор, вынул ключ из замка зажигания и положил к себе в карман. Открыв дверцу, вылез из машины, подошел к багажнику, взялся за ручку, но она не поворачивалась. Хитер подбежала к нему и схватила за руку.
— Не надо… — умоляюще произнесла она и попыталась оттащить Хикса.
Он оттолкнул ее, вынул из кармана ключ и открыл багажник.
— Вы чертовски догадливый, — с досадой вырвалось у Хитер.
В темноте трудно было разглядеть человеческую фигуру, скрюченную, как заспиртованный зародыш в банке. Выделялось лишь белое пятно лица. Но Хикс заметил, как моргнули глаза беглеца и как он пошевелился.
— Эй, вы живы? — спросил Хикс.
— Я ему ничего не говорила, — принялась оправдываться Хитер.
Вылезайте оттуда, — приказал Хикс. Не торопитесь… подождите немного… не сразу… осторожнее!
Из-за поворота показались огни фар встречной машины. Хикс захлопнул багажник и торопливо посоветовал Хитер:
— Согнитесь и сделайте вид, будто вас тошнит!
Она непонимающе уставилась на него. Он схватил ее за плечо.
— Нагнитесь, я сказал, и сделайте вид, будто вас тошнит!
В следующее мгновение фары ярко их осветили, машина остановилась шагах в десяти от них. Раздался голос:
— У вас проблемы?
— Ничего серьезного, — отозвался Хикс.
Из машины вышел мужчина и направился к ним.
Когда он шагнул в пятно света, Хикс узнал в нем того полицейского, который сидел на террасе с Джорджем Купером.
— Ах, это вы! — воскликнул полицейский. Он взглянул на Хитер, хотя смотреть на ее занятие особого удовольствия не доставляло. — Что случилось?
— Судорожная рвота. — Хикс не снимал руки с плеча Хитер. — Девушка вызвалась подвезти меня к поезду, и ей стало плохо.
Мне уже лучше, задыхаясь, выговорила Хитер.
Полицейский подошел к их машине, заглянул внутрь, на передние и задние сиденья, и опять возвратился к ним.
— Вы приехали из дома?
— Да.
— Уже не успеете на последний поезд.
— Тогда сяду на другой в Уайт-Плейнсе. Не подбросите меня туда? Мисс Глэдд надо вернуться домой и лечь в постель.
— Я в порядке, — заверила мужчин Хитер. — Через минуту все пройдет.
— Мои люди подвезут вас домой, а я пригоню машину, — предложил полицейский.
— Спасибо, не надо. В этом нет нужды.
Полицейский взглянул на землю.
— Похоже, особых результатов вам получить не удалось.
— В этом и беда, — подхватил Хикс. — Она съела полкусочка поджаренного хлеба. Спросите у миссис Пауэлл.
— Сейчас не время для шуточек.
— Если на то пошло, сейчас не время вообще чем-либо заниматься.
Полицейский посмотрел на него, постоял в нерешительности, взглянул на Хитер, потом сел в машину, которая тут же отъехала, набирая скорость.
Машина скрылась из виду, вскоре затих шум мотора. Хитер вдруг захихикала.
— Прекратите! — резко одернул ее Хикс. — Сейчас же перестаньте! Садитесь в машину. Я отвезу вас.
— Вы же не собираетесь…
— Надо съехать с дороги. Садитесь.
Девушка села в машину. Хикс подошел к багажнику, убедился, что замок защелкнулся, потом сел за руль, достал из кармана ключи зажигания и завел мотор. До деревни оставалось меньше мили. Он спросил у Хитер, как выехать на Двадцать второе шоссе, она показала нужный поворот и опять спросила его, куда он едет. Хикс не ответил. Вскоре они опять выехали на неосвещенную трассу. Примерно в двух милях к югу от Катоны он неожиданно съехал с шоссе на узкую проселочную дорогу, петлявшую по лесу. Углубившись в лес, Хикс остановил машину, выключил мотор и свет.
— Здесь темно, — негромко заметила Хитер.
Хикс повернулся на своем сиденье, словно хотел посмотреть ей в лицо, хотя в машине и в самом деле царила кромешная тьма, и спросил ее:
— Что вы затеяли, глупая обманщица?
— Ничего, — ответила она неизменившимся тоном.
— Отрицать глупо. Что вы собирались делать? Посадить меня на поезд, а потом смыться вместе с ним?
— Нет, я не собиралась этого делать.
— Тогда что же вы собирались сделать?
— Не знаю. Но я не могла… — Она замолчала.
— Как он оказался в вашей машине?
— Я ему в этом не помогала. Сам туда забрался.
Я возвратилась в дом и уже подошла к кухонной двери, когда Джордж вышел из нее. В руке он держал огромный нож и, судя по поведению, сбивчивой речи, был невменяем. Он сказал, что его собираются арестовать за убийство Марты, но он не виноват и не даст себя арестовать. Он схватил меня за руку и потащил к стоящим возле гаража машинам. У него был нож, и я не решилась позвать на помощь, боясь, как бы он не выкинул что-нибудь ужасное. Боялась не столько за себя, сколько за него самого. Он открыл багажник машины — видимо сгоряча приняв ее за свою, но ошибся. Машина принадлежит нашему здешнему хозяйству… Залез туда и велел отвезти его в Нью-Йорк. Похоже, у него помутился рассудок. Я возразила, что патрульные на дороге не пропустят меня. Но он стоял на своем, твердя, что я смогу проехать, если умело воспользуюсь случаем. И еще сказал, что не вылезет оттуда, пока я его не отвезу. Опустил крышку багажника и защелкнул замок. Я открыла багажник и умоляла его отдать мне нож, но он не согласился.
Тогда я достала из бардачка ключ от багажника и заперла замок, а ключ оставила у себя. Поразмыслив хорошенько, я подумала, что, быть может, улучу подходящий момент, вывезу его оттуда и, когда останусь с ним без посторонних, попробую уговорить не делать глупостей.
Она умолкла, а Хикс невнятно что-то пробурчал.
— Я не считаю себя идиоткой, — заявила она. — А вы?
— Что значит это ваше «а вы»?
— Когда подъехала полицейская машина, вы приказали мне имитировать рвоту.
— Да-а-а, — протянул Хикс. — Это верно. Терпеть не могу выдавать кого бы то ни было полицейским.
И не забывайте, у меня совершенно не было времени обдумать свое поведение. Я действовал инстинктивно. Это нехорошо с точки зрения здравого смысла или с моральной стороны, а может быть, и в обоих случаях. Я даже не уверен в невиновности Купера.
Пожалуй, преступник именно он.
— Джордж — не убийца.
— А вот вы, похоже, в этом уверены.
— Уверена. — Хитер дотронулась до руки Хикса. — Я знаю его много лет. Знаю, что он не способен убить человека, даже постороннего, что уж говорить о Марте. Но соверши он это по какой-либо причине, ни за что не стал бы отрицать своей вины.
Убеждена. Не в его правилах юлить. Он бы признался. А он поклялся мне, что не убивал Марту. Уверена, так оно и есть.
Хикс открыл дверцу со своей стороны.
— Хочу узнать, что сам он думает по этому поводу.
Хитер придержала его за руку:
— У него нож…
Хикс высвободил руку, вылез из машины и открыл багажник. Сгустившаяся внутри тьма зашевелилась, наружу высунулась нога, следом за ней показалась другая. Из багажника появилась голова, а затем и туловище. Человек вылез из багажника, попытался распрямиться и неожиданно рухнул наземь, издав каркающий звук.
— Господи! О, святой Боже!
По тону это больше походило на молитву, а не на богохульство.
— Нож, — судорожно выдохнула Хитер. — Он…
— Не мешайте мне, — раздраженно оборвал ее Хикс.
Он зажег спичку, осмотрел лицо, шею и грудь мужчины. Потом зажег другую спичку и сунул голову в багажник. Наконец, попятившись, он выпрямился, сжимая что-то в руке. Третья спичка осветила длинное лезвие ножа. Хикс взял нож большим и указательным пальцами за кончик лезвия и запустил его в придорожные кусты.
Мужчина силился подняться на ноги.
— Не пытайтесь сразу подняться, — посоветовал Хикс. — Подвигайте ногами.
— Они отказываются повиноваться, — прохрипел мужчина.
— Понятно, они же онемели. — Хикс обернулся к Хитер: — Держите заднюю дверцу машины открытой.
Девушка стояла, прислонясь к крылу автомобиля.
— Но что вы собираетесь…
— Вы кем себя возомнили? Уж не генеральным ли управляющим? Откройте сейчас же дверцу!
Не говоря больше ни слова, она открыла дверцу с левой стороны. Хикс нагнулся, просунул одну руку под мышки Купера, а другую под его колени, поднатужился, приподнял его и без особых усилий подтащил к боковой дверце машины. Став на подножку, втащил его в салон, захлопнул дверцу, сел на водительское сиденье и обратился к Хитер, которая в это время усаживалась на место рядом с водительским.
— Я хочу поговорить с Купером. Только поэтому с ним и вожусь. Завтра утром пусть что-нибудь поест и, если совсем не утратил здравого смысла, отправляется к окружному прокурору в Уайт-Плейнс.
Кому принадлежит эта машина?
— У него, по-моему, совсем крыша поехала, — сказала Хитер. — Он даже не понимает, кто мы такие.
— Потом я ему объясню. Так кому принадлежит этот автомобиль?
— Компании. «Р.И. Данди и компании».
— Отлично. Я тоже теперь работаю на компанию.
Высажу вас в Бедфорд-Хиллс, там вы возьмете такси, чтобы добраться до дома. Поясните, что мы опоздали на поезд, попытались успеть на другой в Бедфорд-Хиллс, но тоже неудачно, поэтому я поехал в Нью-Йорк на этой машине. Есть у вас деньги?
— Есть немного, но дома.
Хикс обернулся и увидел, что Купер по-прежнему лежит там, куда он его поместил.
— Так и оставайтесь на полу, — приказал он, завел мотор, развернул машину и выехал на Двадцать второе шоссе.
Дальше все шло как по маслу. Хитер больше не пыталась вмешиваться в ход событий. Они перебросились всего парой слов, когда Хикс давал ей свой адрес в Нью-Йорке — телефона в его квартире не было. В одном из гаражей Бедфорд-Хиллс Хикс договорился, чтобы девушку отвезли домой на машине, уплатив два доллара за шесть миль, а сам поехал дальше. Пассажир возле заднего сиденья помалкивал и не двигался. Машина оказалась в хорошем состоянии, движение в южном направлении было не слишком оживленное, и поездка доставляла ему удовольствие.
Его часы показывали пять минут двенадцатого, когда он остановился у дома на Восточной Двадцать девятой улице. Окна итальянского ресторана на первом этаже едва светились. Хикс вышел из машины, открыл заднюю дверцу, взглянул на пассажира и грубовато спросил:
— Идти сможете?
Не пошевелившись, Купер ответил:
— У меня нет желания идти.
— Хорошенькое дело. — Хикс коснулся его плеча. — Послушайте, приятель, до моей кровати надо подняться на второй этаж. Либо вы сами поднимаетесь туда, либо вас отнесут на носилках в госпиталь Бельвью. Это всего в трех кварталах отсюда.
Купер с усилием сел.
— Не хочу в Бельвью.
— Тогда ножками, пупсик. Вылезаем отсюда.
— Не хочу я ложиться ни в какую кровать.
— Никто вас и не заставляет. Можете сидеть в кресле. Пошли.
Купер что-то пробормотал, но попробовал сдвинуться с места. Хикс подхватил его и помог выбраться из машины. Купер уже мог стоять на ногах, и Хикс лишь поддерживал его под руку, когда они прошли по тротуару к парадному и стали подниматься на второй этаж.
Комната средних размеров, в которую Хикс ввел Купера, выглядела аккуратной, чистенькой и полупустой. Кровать, комод, стол и два стула — и нигде ни безделушки. Лишь стены оживлял портрет Авраама Линкольна, анатомический рисунок человеческого тела, вырезка из журнала с изображением летящего самолета — все без рамок, а также большой обрамленный холст, в ярких красно-желтых тонах. Когда однажды Хикса спросили, как к нему попала картина Ван-Гога, он ответил, что это подарок одного человека в знак благодарности за оказанную ему услугу.
Хикс закрыл дверь. Купер осмотрелся, сфокусировал взгляд на кровати, пошатываясь, подошел и рухнул на нее, прежде чем Хикс успел к нему подскочить. Хикс остановился и свирепо уставился на него.
Нагнулся, чтобы получше рассмотреть, потом опять выпрямился.
— Отвратительный бродяга! — произнес он с омерзением. — Уже отключился. На единственной кровати, которой я располагаю. Мне остается одно из двух — либо раздеть его, либо вышвырнуть в окно.
Видимо, он решил остановиться на первом варианте, так как принялся раздевать Купера, прежде всего взявшись за обувь — тяжелые коричневые полуботинки. Один он уже поставил на пол и занимался другим, когда на лестнице раздались голоса и шаги. «Кто-то поднимается на четвертый этаж», — подумал Хикс, берясь за второй башмак, и замер с ним в руке, когда в его дверь громко постучали. Он резко повернулся:
— Кто там?
В ответ раздалось:
— А.Б.В.Г.Д.Ю.Я! Открывай.
Лицо Хикса вытянулось. Билл Пратт из газеты «Курьер», нагруженный десятью или пятнадцатью стопками спиртного.
— Меня нет дома!
— Ну нет, ты дома! Наверняка у себя, потому что мы видели свет в твоем окне. Не заставляй ждать даму, она твоя хорошая знакомая.
— Какая еще дама?
— Старая приятельница. Считаю до десяти и вышибаю дверь. Один, два…
Хикс поставил на пол второй башмак, опершись о стол, выключил верхний свет, потом подошел к двери и, немного приоткрыв ее, прошмыгнул на лестничную клетку. Дверь за ним захлопнулась. Щелкнул язычок замка.
— Как раз собрался уходить, — пояснил Хикс.
Билл Пратт, высокий, небрежно одетый и небритый мужчина с развязными манерами, негодующе выпалил:
— Тогда тебе придется возвратиться. Мы по делу.
— Это — он самый, — подтвердила девушка.
— Ты не отрицаешь? — напористо спросил Пратт. — Не отрицаешь, что обещал этой девушке годовую подписку на «Муви газетт», а возможно, и поездку в Голливуд? Постой! Подожди, я все объясню. Мы с ней познакомились сегодня вечером во «Фламинго». Отличная девушка, классно танцует.
Хикс взглянул на девушку.
— Так ты познакомился с ней во «Фламинго»?
— Верно. Имеешь что-нибудь против?
— Ничего не имею.
— О'кей. Она рассказала, что больной, сбежавший из сумасшедшего дома, предъявив визитную карточку, на которой написано «А. Хикс», а ниже идет цепочка заглавных букв, предложил ей сегодня утром отгадать, кто изображен на нескольких фотографиях.
И обещал годовую подписку на «Муви газетт». Давай зайдем к тебе и присядем.
— Подожди минутку. Ну и что?
— Я тут же сообразил, что это ты. Во-первых, объясни, что за шараду ты придумал, а во-вторых, подкинь мне материалец об этом, чтобы хватило на колонку. С какого времени начнется ее подписка на «Муви газетт»? Она, кстати, танцует лучше всех в Нью-Йорке. Так когда начнется ее подписка? И еще мне интересно…
— Вы не упомянули о той фотографии… — подсказала ему девушка.
— Какой фотографии?
— Той, которую я не опознала. Я же говорила вам о ней.
— Забыл. Повторите-ка еще раз.
— Среди других была фотография. Чья она, я не отгадала. Но теперь знаю, кто на ней изображен. Эта женщина приходила сегодня к мистеру Вейлу. Правда, я и сейчас не знаю ее имени.
Взгляд Хикса застыл на девушке.
— Она приходила сегодня к Вейлу? В какое время?
— Примерно в полдень. Как раз перед тем, как я пошла обедать.
— Долго ли она пробыла у него?
— Не знаю, но ушла до моего возвращения.
— Почему же вы не знаете ее имени?
— Потому что она не представилась. Объявила, что ее ждут, а мистер Вейл велел пригласить ее.
— Потому-то я и почувствовал, что тут есть материал для статьи, — заметил Пратт. — Давай зайдем к тебе и присядем. Ты принес туда эту фотографию…
Должно быть, знал, что женщина собирается…
— История и в самом деле любопытная, — согласился Хикс. — Но мне надо выпить. Всем нам не помешает пропустить по стопочке. Пошли.
— Но он обещал показать мне вашу комнату, — запротестовала девушка. — Очень интересно увидеть, как живут знаменитости. Он утверждает, что вы того, с приветом.
— Посмотрите в другой раз. — Хикс подтолкнул неожиданных визитеров к лестнице, все трое стали спускаться. — Нам действительно надо поговорить обо всем этом, а также о вашей подписке.
— Пропустить по стопочке — прекрасная идея, — охотно поддержал предложение Пратт. — И заказать танцевальную музыку. Боже мой, как потрясающе она танцует!
Уже на тротуаре Хикс объяснил, что поблизости нет заведения, где танцуют, но выпивки хоть залейся на каждом углу. Он повел их на Вторую авеню, за квартал к северу, в заведение «Бар и гриль». Когда они скользнули на диванчики в отдельной кабинке, он вдруг извинился:
— Прошу простить, мне нужно на минутку отлучиться. Не ждите, заказывайте. Мне то же самое, что и себе. Полагаюсь на ваш вкус.
Он прошел в переднюю часть бара, оглянулся, желая удостовериться, что спутники его не видят, и через парадный вход вышел на улицу. Он зашел в ближайшую аптеку, в телефонном справочнике отыскал номер Джудит Данди и набрал его. Спустя три минуты он опять вышел на улицу и, держась в стороне от «Бара и гриля», вернулся к своему дому на Восточной Двадцать девятой улице, сел в припаркованную неподалеку машину и поехал на окраину.
