Глава седьмая ГРОСС-ПОЙНТ И ДАЛЬШЕ НА ЗАПАД

Только когда мы снова оказались на шоссе и помчались в сторону города, где, по словам умирающего, находился Мориарти, я спросил Холмса, как он планирует отыскать добычу, когда мы доберёмся до Гросс-Пойнта.

— Я пока что не выбрал наилучший метод, — признался он. — Возможно, проще всего позволить ему найти нас.

Я какое-то время обдумывал эту тревожную идею в молчании. Потом Холмс снова заговорил.

— На самом деле, Уотсон, — вздохнул он, — эта авантюра развивается вовсе не так, как я ожидал. Я с готовностью принимаю необходимость нестись куда-то сломя голову, если речь идёт о поимке преступника, но в этом деле суматоха — превалирующий элемент, и к тому же практически исключающий интеллектуальный метод, дедукцию. Да и возможностей применить старые дедуктивные приёмы у меня не ахти. Раньше, как вы хорошо знаете, я часто преуспевал за счёт своих обширных знаний сортов табака, следов от колёс велосипеда и так далее. Если кто-то курил табак из конкретной табачной лавки, или ездил на велосипеде с шинами, которые купил в определённом месте, или же на подошве ботинок оказывалась грязь, которая встречается лишь в одном районе города, то такого человека легко было отследить. Теперь же продукты производятся для широкого потребления и поставляются на рынок по всему миру. Более того, смешиваются без оглядки на индивидуальность производителя. Например, в сигарете может содержаться табак с разных плантаций, механически смешанный, и аналогичные сигареты на той же неделе могли продать ещё паре миллионов человек. Современные строительные технологии сделали невозможной идентификацию почвы в достаточно точной для расследования степени. И наконец, телевидение и кино, миграция населения, коллапс классовой структуры и печальная ситуация с образованием сгладили акценты и особенности словоупотребления, сделав язык более единообразным, что также мешает в работе детектива.

— Короче говоря, — подытожил я за него тоном, который задумывался как саркастический, — мир катится к чертям собачьим, и мы никогда не увидим в Европе зажжённых фонарей.

Холмс засмеялся:

— Почему же, вовсе нет. Вы меня неправильно поняли. Нет, Уотсон, самое замечательное следствие бессмертия заключается в том, что можно рассматривать однообразие настоящего как кратковременное отклонение в истории человечества. С учётом того, сколько времени у нас остаётся на исследование всех творений рук человеческих и тех грандиозных чудес, которые люди ещё воплотят в жизнь в далёком будущем, мы не можем — даже не так: мы не должны — терять надежду из-за убожества, которое нас сейчас окружает. Через тысячу лет мы с вами по-прежнему будем тут, но неужели мы действительно поверим, что всё это, — он махнул рукой в сторону улиц маленького безымянного фабричного городка, через который мы как раз проезжали, с серыми заводскими корпусами, мрачными домишками, грязными безликими переулками и засыхающими деревьями, — по-прежнему будет здесь?

— Вы полны надежд на будущее.

Холмс фыркнул:

— Разумеется, иначе зачем жить вечно? Позвольте поправить вас. Я буду полон надежд после того, как мы разгромим Мориарти. Если это нам не удастся, то, возможно, и вечность окажется ни к чему.

— Холмс, — осторожно поинтересовался я, — а вы совершенно уверены, что человек, за которым мы гонимся — тот самый, с кем вы сражались сотню лет тому назад в Англии?

Холмс одарил меня таким пронзительным взглядом, что я поёжился, испугавшись, что старый друг может расценить мой вопрос как признак сомнения в его здравом уме.

— Я абсолютно уверен, — коротко ответил он, снова глядя на дорогу.

— В таком случае, — упорствовал я, — откуда нам знать, что Мориарти действительно замышляет убийство президента США Вольфа? Возможно, он работает над каким-то иным планом, более приземлённым и прозаическим? Что, если…

— Вы не владеете всеми фактами, Уотсон, — перебил меня Холмс. — Два дня назад было совершено покушение на президента Вольфа. Один человек из обслуги Белого дома осуществил диверсию и попытался застрелить президента. Замысел провалился, преступник покончил с собой до того, как его успели схватить. Я считаю, здесь не обошлось без Мориарти. Американское правительство попыталось замять дело по причинам, известным только им, но слух о покушении просочился в преступное сообщество Восточного побережья. Заверяю вас, друг мой, мы на верном пути.

У меня по-прежнему имелись серьёзные сомнения в достоверности информации и правильности заключений, но ещё больше меня тревожил вопрос, так ли мой старый друг проницателен, как раньше. Возможно ли, размышлял я, что эликсир бессмертия Холмса сохраняет тело, но не разум и теперь прославленный детектив страдает от старческого маразма? Однако я оставил свои мысли при себе и решил, несмотря ни на что, продолжать работать с Шерлоком. В конце концов, совершенно ясно, что мы разыскиваем опасного преступника, который уже пытался нас убить, а вот прав мой друг или не прав, покажет время.

Добравшись до Гросс-Пойнта, мы заселились в мотель и стали ждать. Правильнее будет сказать, что это я стал ждать, поскольку Шерлок Холмс в течение следующих двух дней несколько раз исчезал по своим обычным загадочным делам.

На исходе второго дня я сидел в одиночестве в нашем номере мотеля и читал исторический роман, который так давно пытался осилить, предпринимая мужественные попытки забыть, где я нахожусь, и представить, что я всё ещё в Суссексе. Тут в комнату стремительно ворвался Холмс и сразу включил телевизор.

— Холмс! — воскликнул я с возмущением, одновременно пытаясь спрятать книгу, поскольку знал, насколько неодобрительно Холмс относится к такого рода литературе. — Не зря же американцы называют эту штуку ящиком. Выключите, пожалуйста.

Тем временем телевизор перекрикивал нас.

— Тихо, Уотсон, — сказал Холмс. — Вечерние новости. Посмотрите вместе со мной.

Для меня подобное требование находилось практически за гранью понимания, но я уступил, как обычно уступал, выполняя даже самые безрассудные из приказов Холмса. После того как ведущие вкратце рассказали обо всех унылых событиях в мире, стране, штате и, разумеется, в самом Детройте, они принялись освещать более легкомысленные темы.

— Сегодня наш город удостоил своим визитом, — вещал молодой человек на экране, демонстрируя в оскале великолепный ряд белоснежных зубов, что свидетельствовало о юмористическом характере сообщения, — гость из Англии, который утверждает, что является потомком знаменитого детектива Шерлока Холмса. Он и впрямь похож на портреты великого сыщика, как вы увидите в интервью, которое мы записали сегодня утром в нашей студии.

Затем, пока я в изумлении таращил глаза, вышеупомянутый молодой человек исчез с экрана, а вместо него начали показывать интервью с Шерлоком Холмсом. Холмс крайне серьёзно отвечал на явно шутливые вопросы журналиста и как минимум дважды сообщил название нашего мотеля. Через пару минут сюжет подошёл к концу, на экран вернулся молодой диктор, который в заключение ввернул-таки пару юмористических ремарок:

— Итак, дорогие зрители, если вы хотите пообщаться с настоящей живой современной версией легендарного детектива, то приходите в мотель «Оттоуорд» в Гросс-Пойнте и спросите мистера Холмса. А теперь Гарри Браун с прогнозом погоды. Что там у нас, Гарри?

— Блайми, дружище, погода у нас лучше, чем на Бейкер-стрит, богом клянусь! — сообщил Гарри, передразнивая английскую манеру речи и подмигивая.

За кадром после его остроты раздался смех.

— Холмс! — воскликнул я в бешенстве. — И что теперь?

Обернувшись, я увидел, что мой друг занят изучением барабанов наших револьверов. Холмс протянул мне мой револьвер со словами:

— Надо быстро уезжать. Понятия не имею, сколько у нас ещё времени.

Я натянул пиджак, поскольку к вечеру холодало, и последовал за Холмсом. Он отвёл меня к потрёпанному автомобилю неизвестной марки, который был припаркован неподалёку от нашего мотеля. Когда Холмс взялся за ручку двери, я оглядел парковку, тщетно пытаясь найти великолепный «ягуар», на котором мы сюда приехали, а потом спросил Холмса, что же с ним стало.

— Слишком приметный, — ответил Холмс. — Он на стоянке подержанных машин в Детройте.

Мы сели в автомобиль. Холмс устроился за рулём и сунул ключ в замок зажигания. На улице быстро темнело, но он явно беспокоился, что нас могут увидеть. Протянув руку, Холмс достал с заднего сиденья две шляпы из коричневой кожи с отвислыми полями, водрузил одну себе на голову, а вторую сунул мне.

— Неужели обязательно это надевать? — жалобно спросил я. — Я буду выглядеть как студент из Рима!

— Как молодой художник из Рима! — со смехом ответил мне Холмс. — Уотсон, измените уже прошлому столетию. А теперь молчите и ждите посетителей.

В столь поздний час в мотель входило и выходило множество людей. Мой компаньон тихонько выругался, поскольку это серьёзно усложняло нашу задачу. Но через какое-то время подъехала машина, водитель и пассажиры которой отличались от обычных посетителей.

Из машины вылезли трое угрожающего вида мужчин, и Холмс рядом со мной судорожно вздохнул. Троица быстро огляделась, а потом головорезы подошли нашему номеру — один встал прямо у двери, а двое других по бокам. Уже у самой двери они вытащили пистолеты и ворвались в комнату. Через пару минут громилы вышли обратно, уже более расслабленно, тихонько переговариваясь друг с другом, и даже в сгущавшейся темноте я видел, что лица их потемнели от злости. Я взглянул на Холмса, губы которого растянулись в мрачной усмешке. Он пробормотал:

— А теперь начнётся охота на охотника.

Мы пронаблюдали, как трое наших гостей снова уселись в машину и тронулись с места. Холмс завёл нашу колымагу, и мы поехали следом. Только тут до меня дошло, что всё так и было задумано с самого начала.

— Богом клянусь, Холмс! — воскликнул я, не отдавая себе отчёта, что повторяю пародию метеоролога Гарри Брауна на англичан. — Вы планируете следить за ними до убежища Мориарти. Это просто гениально!

Холмс посмотрел на меня с удивлением:

— Уотсон, неужели вы не видели ни одного американского фильма про гангстеров? Я позаимствовал оттуда типичный сюжетный ход.

Как бы ни был типичен этот сюжетный ход, но в нашем случае успеха он не принёс: когда мы добрались вслед за нашими ничего не подозревающими провожатыми до конечной точки их маршрута, человек, которого мы на самом деле искали, исчез. Это, должно быть, удивило преступную троицу не меньше, чем нас.

Они привели нас к магазинчику мужской одежды, расположенному в тихом районе по соседству с другими лавками и жилыми домами. Когда машина головорезов остановилась, мы проехали мимо, не замедляя хода, повернули за угол и встали на соседней улице. Холмс торопливо велел ждать мне на углу с пистолетом в руке и не отрывать взгляда от двери, через которую троица вошла в магазин, а сам обогнул квартал и подошёл к магазинчику с противоположной стороны. К счастью, на улице было темно и никаких следов полиции поблизости не наблюдалось. Я выглянул из-за угла и уставился на спящую витрину магазина, размышляя, надлежит ли так вести себя доктору в отставке, который разменял вторую сотню лет.

Наконец я увидел Холмса, подходящего с другой стороны, и тоже выбрался из засады. Мы вместе проникли в магазин с револьверами наготове. На первый взгляд здание казалось пустым. Сначала мы двигались осторожно, но потом всё смелее и смелее. Не обнаружив никого в задних помещениях, мы вернулись и задумчиво топтались посреди вешалок с одеждой. Вдруг Холмс издал резкий вскрик и метнулся вперёд. Он отбросил в сторону пару брюк, висевших на вешалке, и за ними обнаружился труп. Должен признаться, меня поразило, насколько хорошо и со вкусом был одет покойный: вероятно, так и надлежит выглядеть гангстеру, который ведёт свои грязные делишки из штаб-квартиры в дорогом магазине мужской одежды. Однако Холмса интересовали другие детали. Он тихонько выругался и сообщил:

— Это один из тех людей, за которыми мы ехали. Поищите остальных.

Вскоре мы нашли их, не менее мёртвых, чем их товарищ, под другими вешалками с одеждой.

— Спрятаны, — заметил Холмс, — но не так тщательно, чтобы не обнаружить их после коротких поисков. Мориарти не терпит неудач.

Я нервно посмотрел через плечо и прошептал:

— Возможно, стоит лучше поискать их убийцу.

— Будь он ещё здесь, — живо отозвался Холмс, — мы оба были бы уже мертвы. Боюсь, обогнув квартал, а не последовав сразу за гангстерами, я дал убийце шанс сбежать. Если вы не видели его выходящим через главный вход, то он, должно быть, выскользнул через заднюю дверь сразу после того, как я прошёл мимо.

Холмс быстро обыскал тела.

— Ну-ка, ну-ка, — пробормотал он, показывая мне листок бумаги, найденный в кармане одного из убитых. — Лили Кантрелл, — прочёл он вслух. — А дальше адрес в Чикаго. — Он присел на корточки. — Снова в путь, Уотсон. Надо нанести визит этой даме и выяснить, что её может связывать с профессором Мориарти.

— Учитывая, что время на вес золота, возможно, нам придётся лететь, — заметил я.

— Точно, Уотсон, мы полетим к вашей мисс Кантрелл.

Я не выдал своей досады. По самому неприятному совпадению, Лили Кантрелл было именем из моего прошлого, и эту деталь знал лишь Холмс. Но тут мне пришла в голову куда более пугающая мысль:

— Якобы по странной случайности мы узнали, каков следующий шаг в нашем преследовании, не так ли?

— Браво, Уотсон. Действительно странная случайность. На самом деле она наводит на мысль, что события контролируем не мы с вами, а вездесущий Мориарти.

Выражение энтузиазма и крайней степени концентрации, которая всегда характеризовала Холмса как преследователя, сменилось на его лице задумчивостью.

— Я ощущаю себя, — признался он, — персонажем греческой трагедии, которым руководят боги и который действует по их указке, не в силах отклониться от заданного курса и самостоятельно контролировать ход событий или свою судьбу. Мы должны сыграть в этой драме, следуя неявным указаниям, которые даёт нам враг. Нужно проявить осторожность, но тем не менее придётся отправиться по этому адресу в Чикаго. Другого пути у нас нет.