— Боги не пришли вдруг откуда-то там, как говорится в общеизвестной версии, они всегда были в нашем мире, — начал магистр, степенно растягивая слова. — То ли они его создали, то ли он их — доподлинно неизвестно. Но до появления людей именно боги царствовали в нем. Они создали все живое: зверей, птиц и прочих неразумных обитателей. Но однажды безмолвный мир им наскучил. Ну или общество друг друга уже просто надоело, — магистр неуверенно пожал плечами, словно сам стыдясь столь непочтительных слов. — И тогда один из них решил сотворить людей. Что, собственно, и сделал. И вот тут уже возник конфликт между богами. Миролюбивый Лий предпочитал молча созерцать жизнь своих творений, а властолюбивый Иос жаждал поклонения и…

— Погодите, — изумленно перебила я. — Лий? Иос? Вы ничего не путаете?

— Лий, Иос и Дош — это имена трех богов, братьев, — нетерпеливо пояснил Ксандор, — что тут удивительного?

— Учитывая, что боги вроде как раньше были безымянными и эти имена носили магические начала, есть чему удивляться, — обиженно буркнула я. — Так что там с конфликтом?

— Так вот, — снова вдохновенно продолжил магистр, — Иос хотел безграничной власти над людьми, неспособный на какую-либо агрессию Лий не мог ему воспротивиться, и тогда вмешался Дош. Вот ты, Авиона, вообще представляешь себе, что такое битва между богами?

Я мотнула головой.

— Вот и я не представляю, — Олан оказался полностью со мной солидарен. — Боясь, что Дош и Иос уничтожат друг друга и столь любимый им мир, Лий решился на крайность. Он создал два вместилища силы и развоплотил собственных братьев, лишив их телесной оболочки и оставив лишь разум и силу. В одно вместилище он заключил Дош, во второе Иос. Сам же после содеянного тоже развоплотился, считая, что так будет справедливо, и присоединился к старшему брату. Сердце Тариса — не что иное, как новое обиталище Дош и Лий. Ну а то, что мы называем его осколком, хранило в своих тенетах Иос. Но безучастными боги не остались. Лий и Дош дарили людям крупицы своей силы, а Иос мечтал вырваться на свободу. Каким образом ему это все же удалось — неизвестно. Но осколок смогла покинуть только сила, разум же не сумел разорвать оковы. Вот потому-то, о наивное ты создание, ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы маг, обладающий силой Иоса, заполучил осколок с его разумом. И теперь нам противостоит не человек, хоть и неизмеримо могущественный, а воплотившийся бог, который, не сомневаюсь, жаждет расквитаться не только со своими братьями, но и с людьми. Думаешь, почему все маги Иоса стремились завладеть Сердцем Тариса? Если уничтожить кристалл, то погибнет и его содержимое. И мятежному богу просто некому будет противостоять.

Магистр перевел дыхание и бодро продолжил:

— Но Дош, к счастью, не остался в стороне, выбрав тебя своим телесным воплощением. Осталось собрать все оставшиеся крупицы его мощи, и тогда ты станешь равна Иосу по силе. Предупреждая твой вопрос, могу тебя заверить, ты точно так же останешься человеком. Как только Дош победит, он покинет твое тело и вернется к брату в Сердце.

— А где гарантии? — что-то мне это совсем не нравилось. Да и как-то уж очень не по себе было, что принятое мною за разум магической силы оказалось разумом настоящего бога.

— Если бы Дош и вправду решил воплотиться, то он несомненно выбрал бы кого-нибудь… — Ксандор запнулся, подбирая слово, — достойнее.

— Раз уж я, по-вашему, такая вся недостойная, то почему он призвал именно меня? — скрестив руки на груди, с вызовом поинтересовалась крайне обиженная я.

— Значит, по каким-то неведомым причинам подходишь именно ты, — суровый тон Сарифа ясно намекал, что тема «почему я?» закрыта.

Да уж, знала я эти «неведомые причины». Дош просто как-то проведал о возможных чувствах ко мне Ивора. Может, это, кхм, божество так и рассчитывало, что на правах возлюбленной я смогу стать внезапной убийцей. А вообще как-то боязно теперь было на эту тему рассуждать, вдруг Дош нагло подслушивает мои непочтительные мысли.

— Позвольте все же уточнить один момент, — как можно равнодушней произнесла я, — так кто же маг Иоса сейчас? Воплотившийся агрессивный бог или тот же человек, каким был, просто более могущественный?

— Ни один человек не сможет противостоять воле Иоса, — магистр покачал головой. — Так что кем бы ни был он раньше, теперь от него осталась лишь, грубо говоря, телесная форма.

Я закусила губы, чтобы не разреветься. Не успела я обрадоваться, что по сути Ивор все же не виноват в нападении драконов, как тут такое выяснилось…

— Но если победить Иос, этот человек станет прежним? — с робкой надеждой пробормотала я.

— Мы-то откуда знаем? — с раздражением парировал Ксандор. — Как будто нам каждый день приходится наблюдать, как уничтожают воплотившееся Зло! Да и какая разница, что с ним будет? Учитывая грозящую всем нам опасность, это сущие мелочи.

Ну да, действительно, хорошо так рассуждать, когда ценой спасения всех оказывается не твоя жизнь.

— Может, уже перейдем к делу? — впервые вмешался Клеон. Судя по голосу, ему уже порядком надоело слушать наши рассуждения. Хотя, скорее всего, его крайне раздражало мое присутствие. Я даже невольно крепко задумалась, а любил ли он меня когда-нибудь? Что-то я в этом очень сомневаюсь.

— Клеон прав, — Сариф кивнул, — у нас времени совсем мало. Нужно решить, как поступить лучше всего.

— Если, как вы утверждаете, Иос примчится сюда, чтобы разбить Сердце, то не вижу никакой проблемы, — не поняла их терзаний я. — Он появится, мы с ним сразимся и Дош, само собой, победит.

— А ты уверена, что Тарис — это подходящее место для битвы богов? — скептически поинтересовался Сариф.

Я почувствовала, что краснею от досады на собственную глупость. Как-то про город я совсем не подумала.

— Мы не сможем отправить куда-либо всех жителей, хоть и на время, — начал в своем монотонном духе магистр. — Так что лично я вижу только один выход: увезти из Тариса Сердце.

В кабинете повисла тишина, наверное, минуты на две, не меньше.

— Посудите сами, — вновь продолжил Олан, — даже защита башни теперь для Иоса не преграда. И раз уж у Дош есть шанс победить, то лучше обойтись меньшими потерями среди людей. Кристалл станет своеобразной приманкой. Иос не будет нападать на Тарис, он последует за Сердцем.

— Ага, нагонит и прибьет, — у Ксандора вырвался нервный смешок. Похоже, не за горами была очередная Правительственная истерика.

— Очень разумное предложение, магистр, — задумчиво произнес Сариф. — Но просто так взять и вывезти Сердце из Тариса мы не можем. Здесь нужно действовать хитрее. Думаю, имеет смысл поступить следующим образом. Организуем спешные сборы без какой-либо скрытности, и Стражи по главному тракту повезут куда-нибудь мнимый кристалл, тем самым отвлекая внимание на себя. И в то же время тайно маленьким отрядом лесными тропами вывезем настоящее Сердце. Иос, само собой, нападет на основную группу, их задачей станет просто продержаться как можно дольше, чтобы обман раньше времени не раскрылся. Ведь победит Дош или нет — это еще неизвестно, но допустить уничтожения Сердца мы не можем. Тут одна дорога. На Крайние острова.

— А что там, на Крайних островах? — не поняла я. Вот как плохо не знать географию родного мира. Я вообще всю жизнь считала, что Крайние острова — это образное выражение, мол, очень-очень далеко.

— Сердце изначально располагалось не в Тарисе, — магистру, похоже, только в радость было просвещать неразумных вроде меня. — Это уже потом один из Правителей перевез его сюда. А создавалось оно именно на Крайних островах. Там нерушимая обитель кристалла, и только там Иос не сможет причинить ему вреда.

— В твоем плане, Сариф, есть одно крайне слабое место, — скептически произнес Ксандор, — обман с мнимым кристаллом будет сразу же раскрыт. Никто, кроме меня, не сможет взять Сердце. Иосу прекрасно известна эта особенность рода Правителей. И если меня не будет вместе с отвлекающим отрядом, то истина тут же раскроется.

Боясь, что ляпну очередную глупость, я осторожно поинтересовалась:

— Значит, только Правители могут касаться кристалла без каких-либо последствий для себя?

Магистр, видимо, хотел пуститься в очередные многословные пояснения, но под суровым взглядом Сарифа ограничился всего лишь кивком.

— Тогда я знаю, как нам поступить, — уже решительней заявила я. — Вы отправитесь вместе с подложным кристаллом, тем самым якобы подтверждая его истинность. А настоящее Сердце будет сопровождать ваша дочь.

— Кто? — в первое мгновение не понял Ксандор и тут же побагровел. — Валесия?! Эта безответственная и капризная девчонка?! Ты с ума сошла?

— Нет, кстати, это замечательный выход из ситуации, — оживился Сариф. — Авиона, молодчина, мне это как-то даже и в голову не пришло.

— И где вы собираетесь ее искать? — фыркнул Правитель. — Лично я не имею ни малейшего понятия, где сейчас носит этот позор моих седин.

Я не удержалась от непочтительного смешка.

— Не сомневаюсь, этот «позор ваших седин» вполне можно отыскать. И быстро. К тому же не такая она и безответственная. Притом, думаю, сейчас есть кому наставить ее на путь истинный.

Удивительно, но Ксандор даже не поинтересовался, откуда у меня такая уверенность. Складывалось впечатление, что судьба Валесии не волновала его совершенно. Мне в очередной раз стало жаль девушку, обида-то на нее уже давно прошла.

— Значит, решено, — Сариф встал с кресла, потирая ладони, — нужно быстро отыскать Валесию и за это время успеть подготовить мнимый кристалл и его внушительную охрану.

— И собрать Дош, — назидательно напомнил магистр.

— В этом вообще трудности не возникнет, — Ксандор пожал плечами. — Те крохи Дош, что у Мастеров и Целителей, настолько слиты с Лий, что не являются уже частью своего источника. Нам нужен лишь Дош Стражей, а это вообще проще простого. Единственное, что нужно, это согласие обладателей, и сила сама устремится к большему ее сосредоточению.

— За согласием дело не станет, — Сариф с готовностью кивнул. — Любой Страж почтет своим святым долгом отдать магию для столь важного дела. Итак, где будем искать Валесию?

Через два дня Валесия прибыла в Тарис. Само собой, не одна, а с Одваром. Я присутствовала при их встрече с Ксандором, так что сама видела чудным образом позеленевшее от злости лицо Правителя. Ведь как это так, сбежавшая непутевая дочь еще и замуж вышла за какого-то невзрачного Целителя из глуши! «Невзрачный Целитель», кстати, перед новоприобретенным родственником не спасовал и даже невозмутимо посоветовал ему настойку дикого растериума для успокоения нервов.

Я же обрадовалась им как родным. И если Одвар сдержанно меня поприветствовал, то Валесия со счастливым визгом принялась обнимать.

— Авиона! Как я рада! — она довольно ощутимо стиснула меня в объятиях. — Ты только представь, я ведь готовить научилась! — и неуверенно добавила: — По крайней мере, мне так кажется.

— Учитывая, что еще жив, не кажется, — с улыбкой возразил Одвар.

— А вы, Целители, вообще очень живучие, — я не удержалась от смеха.

— Ну да, нас так просто не отравишь, — он согласно кивнул и на обиженный взгляд жены тут же ей улыбнулся: — Мы шутим, милая. К твоим кулинарным способностям претензий нет.

Учитывая, что комнату Валесии теперь по указанию Правителя занимала я, супружескую чету поселили в одной из спален для гостей. Не без оснований опасаясь, что они в Тарисе ненадолго, Одвар поспешил в Дом Целителей. То ли благородно предоставляя нам с Валесией возможность посекретничать, то ли просто хотел пообщаться с себе подобными. Он отсутствовал не меньше трех часов, уже успело стемнеть. И большую часть этого времени его жена, сидя рядом со мной на своей кровати, взахлеб рассказывала о тонкостях кулинарии. Я с улыбкой смотрела на вдохновенно разглагольствующую девушку и мысленно философствовала на тему человеческого счастья. Ведь до встречи со своим Целителем Валесия строила грандиозные планы на всю жизнь, а теперь от них остались лишь невнятные воспоминания.

Когда мое терпение подошло к концу, я прервала подробное повествование о важности приправ осторожным вопросом:

— Надеюсь, ты на меня не в обиде? Ведь это я сказала, где тебя найти.

— Нет, что ты, — Валесия махнула рукой. — В какой-то мере я тебе даже благодарна. Ведь, сама посуди, я и мечтать не могла, что когда-нибудь мне будет позволено прикоснуться к Сердцу. Да что я вообще смогу принести какую-либо пользу нашему миру. А ты просто взяла и подарила мне такую возможность, — она благодарно улыбнулась, коснувшись моей ладони.

— Если это не секрет, можешь мне объяснить, почему только Правители могут касаться Сердца? — не удержалась я.

— Ну вообще-то это секрет, — она заговорщически мне подмигнула и серьезно пояснила шепотом: — Дело в том, что в нас совсем нет магии. Ни крупицы. Поэтому кристалл никак на нас повлиять не может. Так специально было задумано еще богами. Но вот особой пользы я от этого не вижу. Мне, к примеру, всегда хотелось научиться живописи, но как бы я ни старалась, все равно мне никогда не достигнуть уровня Мастеров. Обидно, если честно. Но раз уж боги так рассудили, значит, так нужно, — Валесия неуверенно пожала плечами. — У них уже не спросишь.

— Да даже если и можно было спросить, сомневаюсь, что стали бы объяснять, — я вяло улыбнулась. По крайней мере, Дош бы точно не стал. У меня вообще сложилось впечатление, что единственная его забота — борьба с Иосом. Хотя куда мне было понять логику этих странных богов.

Следующее утро ознаменовалось очередным собранием у Ксандора. На этот раз кратким. Было решено отправляться на рассвете следующего дня. Заканчивались последние приготовления, и Сариф созвал во дворец всех Стражей.

Меня страшно терзала мысль, что будет дальше с этими людьми. Они ведь отправятся вместе с мнимым кристаллом совершенно беззащитными, ведь свой Дош передадут мне. На что Сариф лишь рыкнул категоричное: «Не забивай голову».

Сам процесс передачи силы не представлял собой ничего особенного. Стражи один за другим подходили ко мне, брали за руку и шептали себе под нос слова искреннего отречения. Я же стояла, опустив голову, просто боялась смотреть им в глаза. Мне казалось, что я обрекаю их всех на смерть. И, думаю, они и сами прекрасно знали, что их ждет. Но никто не воспротивился. Причем первым магию мне отдал мой отец. Он все еще находился в Доме Целителей, и его наотрез отказывались отпускать, хотя он так и рвался присоединиться к отряду Стражей. Я была только рада, что хоть с папой будет все в порядке. А последним свой Дош передал мне Сариф. При этом сурово предупредил:

— И только попробуй мне не победить, собственными руками придушу.

Я и не сомневалась. Матерому Стражу, казалось, вообще не нужна была никакая магия. И появись тут враг, он бы запросто его и так прихлопнул. Как сказал однажды мой папа, Страж — это не превосходство Дош, Страж — это состояние души.

Когда эта утомительная передача магии завершилась, в тронном зале остались мы вчетвером: я, Ксандор, Сариф и Олан. Под пристально-сверлящими взглядами я недоуменно поинтересовалась:

— Что?

— Как это «что»?! — возмутился Правитель. — И где результат?!

— Извините, а вы ожидали какого-то показательного светопреставления? — мрачно поинтересовалась я, не уточняя, что тоже ждала какого-либо проявления воссоединившегося Дош. Но ничего не изменилось, я ощущала все ту же силу, как и раньше. О чем и поведала тут же.

— А я вообще должна была что-то почувствовать? — озадаченно спросила я у магистра.

— Да, — убийственно выдал он, от расстройства даже не пускаясь в какие-либо пояснения.

Повисло напряженное молчание. Под перекрестными взглядами стало еще неуютней. Вот не сомневаюсь, в неудавшемся восстановлении Дош винили именно меня.

Нервно вышагивающий туда-сюда Правитель вдруг замер и с сомнением покосился на Сарифа:

— А точно все Стражи отдали магию?

— Ты опять сомневаешься в моих Стражах?! — вспылил Сариф, который и так явно был на взводе.

— А у тебя есть другие объяснения?! — Ксандор тоже не остался в долгу.

Они яростно препирались, обвиняя друг друга во всех грехах смертных. Олан угрюмо и невнятно бубнил себе под нос что-то предсмертно-философское. Я уныло созерцала этих сильных мира сего, и вдруг меня словно ледяной водой окатило.

— Погодите! — на эмоциях вышло так громко, что даже орущие резко замолчали и озадаченно уставились на меня. — Я знаю, в чем дело!

— И в чем же? — с нетерпением поинтересовался Ксандор.

— Действительно, один из Стражей не пришел, — я перевела взгляд на мрачного Сарифа и виновато пояснила: — Клеон.

Страж хлопнул себя по лбу и высказался настолько грубо, что даже Ксандор покраснел и оробел.

— Но… но почему? — Правитель походил на растерянного ребенка. — Сариф, ты же всегда утверждал, что он — лучший, самый преданный из Стражей…

— Думаю, это я виновата, — уныло призналась я. — Мы с ним сейчас немного не в ладу.

— Какие вообще тут могут быть личные обиды, когда речь идет о судьбе всего мира?! — орал побагровевший Сариф. — Немедленно привести сюда этого изменника!

Клеон пришел сам. Он словно просто выжидал это время. Судя по самодовольному выражению лица, все шло именно так, как он хотел. И даже разъяренный ор Сарифа не сбил с него спесь.

— Не тратьте слова, наставник, — Клеон жестом попросил его замолчать. — Мы с Авионой сами решим этот вопрос.

— То есть? — не понял Ксандор.

— Клеон! — снова взревел Сариф. — Это что еще за выходки?!

— Не волнуйтесь, как истинный Страж я отдам Дош, — невозмутимо заверил Клеон и как бы между прочим добавил: — Но у меня есть одно маленькое условие.

— Это, интересно, какое? — мрачно поинтересовалась я, заранее догадываясь, что ничего хорошего в ответ я не услышу.

Мы с Клеоном встретились глазами.

— Ничего особенного, — он торжествующе улыбнулся. — Ты получишь магию только после того, как станешь моей женой.

Мне поплохело.

— Всего-то, — фыркнул Сариф, мгновенно успокоившись.

— Сегодня же и решим этот вопрос, — с готовностью кивнул Ксандор. — Да и я, чего уж, буду только рад устроить маленький праздник. Здесь, во дворце, и проведем церемонию, сделаю ради вас исключение. Олан, будь другом, крикни страже, чтобы Ристифа позвали, я отдам распоряжения…

— Вы что, все с ума посходили?! — ко мне наконец вернулся дар речи. — Ни о какой свадьбе и речи не идет! Да подавись ты своей магией, Клеон! Я и так справлюсь!

— Не справишься, — его самодовольная улыбка взбесила меня еще больше.

— Все невесты такие нервные перед свадьбой, — магистр хихикнул.

— Авиона! — грозно начал Сариф. — На тебе лежит ответственность за судьбу всех остальных людей, как ты вообще можешь думать только о собственных желаниях?!

— Очень даже могу! — огрызнулась я. — И вообще, я знаю замечательный выход! Если прибить Клеона, Дош сам покинет его тело, и не надо никого уговаривать!

Сариф подошел ко мне, взял за руку и подвел к окну.

— Согласен, Клеон поступает, мягко говоря, отвратительно, — тихо произнес он, — но магию никак не отнять силой. Можно потратить множество времени на уговоры, но толку? Даже если он им поддастся, малейшее сомнение с его стороны — и все, Дош останется при нем.

Я молчала, чувствовала себя загнанной в тупик.

— Авиона, посмотри на Тарис, — он кивнул на раскинувшиеся внизу уютные лабиринты улочек. — Знаешь, сколько здесь людей? А сколько людей во всем мире? Вот и я точно не скажу. Но больше трети из них маленькие дети. Они сейчас смеются, играют, капризничают и даже не подозревают, что новый день для них может не наступить. Вообще ни для кого может не наступить, — он устало вздохнул. — Девочка, послушай, я понимаю, тебе сейчас очень нелегко. Но подумай хорошенько. Пожалуйста. Ты ведь решаешь не только за себя.

В глазах защипало от подступающих слез. И тут же в голове зазвучал уже знакомый голос Дош:

— Нам не одолеть Иос, если не собрать всей моей силы. Если тебя не волнует судьба остальных, подумай об Иворе. Только я могу снова запереть разум и силу моего брата обратно в кристалл, и только тогда Ивор станет прежним.

— Авиона? — выжидающе смотрел на меня Сариф.

Я подняла глаза на седого Стража. Он понял все без слов. Обернулся и кивнул.

— Какая прелесть! — Ксандор радостно потер руки. — Сегодня будет маленький праздник!