Шандор или Александр Радо родился 5 ноября 1899 года в Будапеште, в семье торговца. После окончания гимназии его призвали в австро-венгерскую армию и направили в артиллерийское училище. Но по его окончании на фронт он не попал, а оказался в Бюро секретных приказов артиллерийского полка. Читая их, Шандор понял истинное положение в стране и в армии. Сведения о солдатских волнениях, революционных выступлениях в войсках показывали, что власть в Австро-Венгрии далеко не так прочна, как кажется.

Одновременно со службой Радо ухитрился посещать юридический факультет университета, где тоже витал революционный дух. А потому нет ничего удивительного в том, что в 1918 году он примкнул к социалистическому движению. Когда же 21 марта 1919 года в Венгрии образовалась Советская республика, двадцатилетний Шандор вступил в венгерскую Красную Армию. Впрочем, из-за слабого зрения в боях он участия не принимал, а стал картографом при штабе дивизии.

После падения Венгерской советской республики в сентябре 1919 года Шандор Радо вынужден уехать в Австрию, где создал телеграфное агентство Роста-Вин и продолжил образование в Венском университете. Одновременно он активно работал на Коминтерн.

В 1921 году он среди других делегатов побывал в Москве, на III конгрессе Коминтерна. В 1922 году Шандора направили в Германию, где он стал одним из руководителей готовившегося восстания. Правда, выступление коммунистов в Гамбурге было жестоко подавлено. Зато Шандору повезло в другом: именно здесь он встретил Лену Янсен, свою будущую жену. Вместе с ней он и уехал в Москву. Но пробыл там недолго. Уже летом 1924 года вместе с женой и старшим сыном Имре он снова оказался в Германии.

Вспомнив свой картографический опыт, Шандор открыл агентство «Пресс-географи», которое служит неплохим прикрытием его нелегальной деятельности. Шандор Радо одновременно читал лекции в марксистской школе и собирал сведения об обстановке в стране. В 1933 году, после прихода Гитлера к власти, Шандор с семьей перебирался в Париж. Здесь он снова открыл информационное агентство – теперь уже «Инпресс».

В октябре 1935 года он еще раз приехал в Москву по приглашению редакции «Большого Советского Атласа мира». Такова легальная версия. На самом деле его пригласил заместитель начальника Разведуправления А. Артузов и предложил поработать в военной разведке в качестве разведчика-нелегала. Шандор согласился и перед отъездом за рубеж его инструктировал сам начальник военной разведки комкор С. Урицкий. Новоявленному разведчику предложили развернуть корреспондентскую сеть своего информационного агентства с таким расчетом, чтобы получать данные как по Германии, так и по Италии.

Шандор закрыл свое агентство в Париже и переехал в Бельгию, где, как считало его московское начальство, работать ему сподручнее. Однако бельгийские власти не дали разрешение на организацию агентства. Тогда Радо обратился с аналогичной просьбой к швейцарским властям, и в мае 1936 года зарегистрировал акционерное общество «Геопресс» в Женеве.

С этого времени начался новый этап жизни Шандора Радо. Его фирма довольно быстро получила признание и даже была аккредитована при Отделе печати Лиги Наций. Это позволило получать заказы на карты от официальных организаций многих стран. Выполняя их, «картограф» мог предугадать многие планы и замыслы европейских правительств.

Материалы, которые Шандор направлял в Москву, довольно часто удостаивались всяческих похвал.

В 1937 году Шандор Радо по поручению Анулова совершил поездку в Италию с заданием собрать сведения о переброске итальянских войск в Испанию.

Он посетил порты Неаполя, Палермо и других городов, сумел даже побывать на борту крейсера «Джованни делла Банда Нере» и выяснить его боевые возможности.

В апреле 1938 года Леонида Абрамовича Анулова (его настоящая фамилия Московиш) неожиданно отозвали в Москву. Там резидента сначала наградили орденом Ленина, а потом арестовали и осудили на пятнадцать лет. Лишь много лет спустя он был реабилитирован и умер своей смертью в 1974 году.

После отъезда Анулова Шандор Радо, получив выходы на связь с «Пакбо» и другими агентами, сам стал главой резидентуры, получившей имя «Дора». Она была еще невелика, и ее главным информатором являлся «Пакбо».

Такой необычный псевдоним взял себе швейцарский журналист Отто Пюбнер. Сокращение «Пакбо» означало «партийная канцелярия Бормана»; тем самым агент подчеркивал, что его информация исходит из самых верхов нацистской иерархии. Кроме того, «Пакбо» завел широкие связи в правительственных, журналистских и дипломатических кругах Швейцарии, имевших выход на Германию. На «Пакбо» работали многие ценные агенты: Поль де Нейрак («Негр»), бывший французский дипломат, большой знаток немецких дел; Жорж Блюн («Лонг»), французский журналист, связанный со швейцарской разведкой; Пао Синьцзюй («Поло»), пресс-атташе Китая в Берне; наконец, Бернгард Майр фон Бальдег («Луиза») – адвокат, который затем стал офицером швейцарской разведки.

Тем временем события в мире продолжали раскручиваться с ужасающей быстротой. Скажем, 1938 год отмечен такими вехами, как аншлюс Австрии, мюнхенский сговор Англии и Франции с Гитлером, отторжение немцами Судет и других приграничных районов Чехословакии, наступление фашистов в Испании…

В декабре 1938 года Радо через курьера получил указание сконцентрировать внимание своих агентов прежде всего на Германии, Австрии и Италии. Выполняя приказ, Радо некоторое время снабжал Москву важной информацией с помощью курьеров. Однако 1 сентября 1939 года началась Вторая мировая война, и Швейцария закрыла свои границы. Связи «Доры» с Центром оборвались.

Для возобновления контактов в марте 1940 года в Женеву, как уже говорилось, приехал Гуревич («Кент»), нелегальный резидент брюссельской резидентуры. Он привез шифры, коды и расписание радиосеансов связи. Однако все это оказалось впустую, поскольку Радо хотя и имел рацию, но не имел соответствующих навыков радиста.

Лишь в июне 1940 года ему удалось привлечь к работе в качестве радистов супругов Хамелей – Эдмонда («Эдуард») и Ольгу («Мауд»). Эдмонд был радиотехником по специальности и владельцем магазина по продаже радиоаппаратуры. Получив необходимые инструкции, он смог наладить радиосвязь с Центром.

Но это была не единственная трудность в работе «Доры». Из-за войны резко уменьшилось число заказчиков «Геопресс», упали и доходы Радо. Ему едва хватало денег, чтобы прокормить семью – жену и двоих детей. Между тем, оперативные расходы росли.

Тогда в октябре 1940 года Центр предложил Радо выехать в Белград, где связник должен передать ему деньги. С помощью своего знакомого, статс-секретаря итальянского МИДа Сувича, Радо получил разрешение для поездки в Венгрию через Белград. Там он встретился с прибывшим из Москвы курьером, который передал крупную сумму денег. Они были затем спрятаны в густых волосах Лены, жены Радо, которая сопровождала мужа в поездке.

Между тем в феврале 1941 года к «Пакбо» через его агента «Луизу» стала поступать все более тревожная информация, касающаяся переброски немецких войск на Восток. Так 21 февраля 1941 года Радо сообщил в Центр, что Германия уже имеет на Востоке 150 дивизий и начнет наступление на границы СССР где-то в начале мая. А 18 июня 1941 года в Центр ушла шифровка, в которой уточнялось, что «нападение Германии на Россию намечено на ближайшие дни».

После начала Великой Отечественной войны Центр приказал Радо сосредоточить все силы на получении информации о немецкой армии, ее планах. Радо тут же откликнулся: «2.7.41. Директору. Сейчас главным действующим оперативным планом является план № 1; цель – Москва. Операции на флангах носят отвлекающий характер. Центр тяжести на центральном фронте. Дора».

Вскоре последовала и еще одна важная телеграмма: «7.8.41. Директору. Японский посол в Швейцарии заявил, что не может быть и речи о японском выступлении против СССР, пока Германия не добьется решающих побед на фронтах. Дора».

Эти две телеграммы сыграли большую роль в успехе битвы за Москву.

Между тем, агентурная сеть «Доры» росла. Вскоре в ней появились два бывших французских офицера, которым дали псевдонимы «Зальцер» и «Лонг». Первый из них симпатизировал де Голлю и в свое время работал в посольстве Франции и в Швейцарии. Второй – бывший сотрудник французской разведки, работавший в интересах лондонского комитета «Свободная Франция» и имевший многочисленные и хорошо информированные источники.

Но безусловно самым ценным приобретением резидентуры стал Рудольф Ресслер – один из самых лучших агентов Второй мировой войны. Американский исследователь Буранелли называет его «важнейшим источником информации о германском вермахте». А шеф американской разведки Аллен Даллес как-то заявил: «Если бы у меня была пара таких агентов, я бы мог ни о чем не беспокоиться».

Каким-то образом – о своих источниках он не распространялся – Ресслеру удавалось получить в Швейцарии сведения о решениях, которые принимало высшее немецкое командование в Берлине, уже через 24 часа после подписания соответствующих приказов. Похоже, на него работали люди, служившие в самых верхах германской военной структуры.

К сожалению, их имена так и остались тайной. Не исключено, что это именно они участвовали в заговоре против Гитлера и погибли после неудачной попытки покушения на фюрера 20 июня 1944 года. Имена своих друзей Ресслер не назвал никому и унес их с собой в могилу. Лишь однажды он обмолвился, что пятеро из них генералы, один полковник, один майор, а остальные капитаны.

Исследователи считают, что наиболее важными источниками Ресслера были четыре важнейших агента: «Вертер», «Тедди», «Анна» и «Ольга». Есть предположения, что за этими псевдонимами скрывались генерал-майор Ганс Остер, антифашист, начальник штаба абвера; Ганс Бернд Гизевиус, также сотрудник абвера Карл Герделер, руководитель консервативной оппозиции Гитлеру, и полковник Фриц Бетцель, начальник отдела анализа разведданных юго-восточной группы армий в Афинах. Радо также предполагал, что одним из информаторов Ресслера был и начальник узла связи Ставки верховного командования германской армии, через которого проходили все важнейшие приказы.

Объем информации, передаваемой в Центр, постоянно возрастал. Возможностей двух передатчиков, приданных «Доре», уже не хватало. Тогда Радо нашел и привлек к работе двадцатитрехлетнюю антифашистку Маргариту Болли («Розу»). На ее квартире в Женеве разместили третий передатчик, собранный с помощью Э. Хамеля.

Немецкие радиослужбы, конечно, не могли не обратить внимания на работу трех нелегальных передатчиков в Женеве и Лозанне. В докладе шефа немецкой радиотехнической разведки указывалось, что еще в начале июля 1941 года «слухачи» на немецкой, итальянской и французской границах Швейцарии стали регулярно прослушивать их передачи, установили их координаты. Но вот шифры «тройки» и на кого она работает разгадать им долгое время не удавалось.

Только после ареста во Франции в ноябре 1942 года руководителей «Красной капеллы» А. Гуревича («Кент») и Л. Треппера («Отто») с помощью захваченных шифров гестапо удалось прочитать и часть радиограмм «Доры». Так выяснилось, что через Швейцарию уходила секретная информация из высшего военного командования вермахта. И куда – в Россию!

За передатчиками «Красной тройки» и членами самой организации началась интенсивная охота. Правда, задача гестапо несколько осложнялась тем, что радиостанции находились на территории нейтрального государства. Так что немцам тоже приходилось действовать по существу нелегально, через резидентуру VI Управления РСХА, которой руководил Ганс Мейснер, официально числившийся генеральным консулом Германии в Берне.

Немцы вскоре установили слежку за Радо и «Пакбо», в ходе которой вышли на «Розу» – молодую радистку Маргариту Болли. Мейснер поручил своему агенту в Женеве Гансу Петерсу познакомиться с ней и вскружить ей голову. Привлекательному молодому человеку, выдававшему себя за участника Сопротивления, удалось это сделать без особого труда. Маргарита вступила с ним в связь, не поставив об этом в известность Радо. Так гестапо проникло в агентурную сеть «Красной тройки».

К лету 1943 года гестаповцы располагали подробными агентурными данными обо всех членах резидентуры «Дора». Правда, они не знали, кто выступает под псевдонимами «Сиси» и «Тейлор», а также не выявили источников информации в Германии, а потому не могли пресечь ее утечку.

Тогда они решили прекратить связь «Красной тройки» с Москвой. Делом занялся лично сам Шелленберг, который приехал в Швейцарию 8 сентября 1942 года и встретился с начальником швейцарских спецслужб Роже Массоном. Тот внимательно выслушал Шелленберга, пообещал ликвидировать советскую агентурную сеть в Швейцарии, но на том все и кончилось.

Тогда в марте 1943 года Шелленберг вновь посетил Берн и намекнул Массону, что промедление грозит серьезным осложнением германо-швейцарских отношений. Это же было сказано комиссару швейцарской полиции Маудереру во время его визита в Берлин.

Швейцарцы заволновались: Москва и Лондон далеко, а войска Берлина уже на границах страны. И в сентябре 1943 года Массон и Маудерер открыли свой сезон охоты за «Дорой». Пеленгаторы в специальных автофургонах позволили установить, откуда работают передатчики, и в ночь на 14 октября 1943 года во время передачи Эдмонд и Ольга Хамели были арестованы. Полицейские захватили радистов с поличным. Были изъяты шифры, программы связи, сами радиограммы. В тот же день на квартире своего возлюбленного Петерса была арестована и Маргарита Болли.

Шандор Радо, узнав о провале радистов, передал руководство резидентурой «Пакбо», а сам вместе с женой Еленой укрылся на квартире надежного друга доктора Бианки.

На свободе оставался единственный радист – Александр Фут, он же осуществлял связь между «Пакбо» и Радо. Однако в ночь на 20 ноября 1943 года полиция вышла и на него. Правда, пока полицейские взламывали дверь, он успел ударами молотка вывести из строя радиопередатчик и сжечь на свече радиограммы.

На допросах Фут не отрицал, что был радистом-нелегалом, но утверждал, что работает на английскую разведку, передает информацию только о Германии, сообщников в Швейцарии не имеет, Радо, Болли, Хамелей не знает.

Впрочем, после ареста Фута швейцарская разведка все же попыталась вести радиоигру с Москвой, но там сразу поняли, в чем дело, и стали выдавать в эфир дезинформацию, наводящую швейцарцев на ложный путь.

В итоге на свободе остались лишь «Пакбо» и еще несколько агентов. Но без связи дальнейшее существование резидентуры оказалось бессмысленным. Поэтому 16 сентября 1944 года Радо и Лена с помощью французских партизан-маки нелегально перешли франко-швейцарскую границу и укрылись в городе Анси, где власть принадлежала коммунистам. Затем они направились в уже освобожденный Париж, где Радо 26 октября 1944 года установил контакт с сотрудниками ГРУ, сообщив подробности ликвидации его резидентуры.

К этому времени швейцарские власти, уже утратившие страх перед мощью Германии, выпустили из тюрьмы всех членов «Красной тройки». Фут и другие члены «Доры» тоже уехали в Париж.

Уже после войны, в октябре 1945 года, в Швейцарии состоялся судебный процесс по обвинению Радо, его жены Лены, Фута, Болли, супругов Хамелей и других членов организации. Их обвинили в проведении разведывательной деятельности на территории Швейцарской конфедерации. Все были осуждены на разные сроки заключения, но в тюрьму никто не попал. Некоторые были осуждены заочно, Хамели и М. Болли – условно, а Шнейдер был освобожден с учетом уже проведенного им в тюрьме времени.

Но на этом драматическая история Шандора Радо не закончилась.

В январе 1945 года Радо, Фут, Треппер и другие нелегалы – всего двенадцать человек – были вызваны в Москву. По дороге Треппер пугал Радо: «Центр строго наказывает за неудачи. Попав в Москву, вы вряд ли сумеете вернуться в Париж!». В общем, довел того до такого состояния, что во время одной из остановок Радо сбежал из гостиницы, где они остановились на ночь, и обратился в английское посольство с просьбой о политическом убежище.

Однако англичане решили, что бывший советский военнопленный Игнатий Кулишер (у Радо были документы на это имя) не представляет для них интереса и отказали ему. Тогда он попытался покончить жизнь самоубийством, но его спасли и поместили в лагерь для интернированных.

Советская сторона была всерьез встревожена исчезновением резидента. Была разослана информация, что Игнатий Кулишер разыскивается за совершенное убийство. В августе 1945 года Радо был выдан советским властям и доставлен в Москву.

Здесь в декабре 1946 года по приговору Особого совещания он получил десять лет тюремного заключения. Ему припомнили все: провал швейцарской резидентуры, происшедший по его халатности при хранении шифров, наличие в его сети агентов-двойников, побег и т. д. и т. п.

Лишь в 1954 году многие обвинения были сняты специальной комиссией ГРУ. Радо, как и Треппер, были реабилитированы и вышли на свободу. В июне 1955 года Шандор Радо вернулся в Венгрию, где его ждала Лена, не знавшая о судьбе мужа десять лет.

В дальнейшем он занялся научной деятельностью, стал видным географом и картографом, получил ученую степень доктора наук, был избран академиком. А также написал мемуары «Под псевдонимом «Дора», которые увидели свет в 1973 году.

Умер Шандор Радо в 1980 году, в возрасте восьмидесяти одного года.