Глава IX
Освобождение рабов

Многие рабы жаждут свободы. Несмотря на тот факт, что они не имеют никакой социальной ценности (являясь просто собственностью другого человека – хозяина), они чувствуют себя униженными и заслуживающими лучшего обращения. И хотя в моральном плане им, как правило, грош цена, они считают, что заслуживают того, чтобы быть свободными. Многие из них, похоже, смутно чувствуют какую-то несправедливость своего положения: с чего это вдруг они должны быть рабами? Даже при том, что моральные и правовые аргументы, которые им приводят, вески и неопровержимы…

Такие рабы знают, что они будут освобождены, если это принесет выгоду их владельцу. Освобождение – та самая «морковка», при помощи которой можно заставить раба трудиться усердно и честно. Это одновременно и палка, которой его можно наказать, если он так или иначе не оправдывает ваших надежд. Надежда помогает переносить любые страдания. Безнадежность же может подтолкнуть к отчаянным мерам.

На самом деле стать свободными хотят не все рабы. Некоторые так довольны семьей, где они живут, тесными отношениями с хозяином, что, похоже, не много приобретут, получив свободу и возложив на себя все заботы и всю ответственность этого статуса. Известен случай Гая Мелисса, который родился свободным в городе Сполето, но был брошен младенцем, поскольку его родители не могли договориться между собой, что с ним делать. Местный житель спас его и сделал своим рабом, однако дал ему хорошее образование. Фактически он подарил раба близкому другу Августа Меценату, чтобы использовать его для ведения переписки. Мелисс скоро понял, что Меценат относится к нему как к равному по причине его блестящего интеллекта, даже считает другом. Тут появляется его мать и пытается вернуть ему свободу, надеясь, без сомнения, получить некоторые финансовые преимущества от того, что у нее есть сын, который так близок к центральной власти. Но Мелисс решил, что лучше ему остаться рабом и другом Мецената, ибо освобождение его статус не улучшит. Меценат вскоре дал ему свободу из-за этих благородных чувств, и Мелисс стал дружен с самим Августом. Действительно, император доверил ему создать библиотеку в Портике Октавии.

Свобода, дарованная в завещании, – наиболее распространенная форма освобождения рабов. Но если вы хотите заняться освобождением, пока еще живы, для этого существует специальная древняя церемония. При этом вы как хозяин предстаете перед магистратом, который публично подтверждает освобождение раба. Потом вы даете рабу символическую пощечину (как последнее оскорбление, которое он терпит от вас). Есть также неформальные методы, если вы не хотите проходить через этот ритуал. Старомодный способ: подержать раба за руку, сказать: «Я хочу, чтобы этот человек стал свободным», а потом отпустить ее. Здесь мы произносим слово, освобождающее раба: «отпустить на волю» буквально означает «отпустить из своих рук».

Часто я просто пишу письмо рабу или приглашаю его посидеть за столом и присоединиться за обедом ко мне и моим друзьям, которые становятся свидетелями. Мне нравятся такие непринужденные посиделки. Лучшие рабы – те, которые становятся частью семьи, и потому приятно выполнить эту процедуру в присутствии других членов семейства. Особенно я рад, если мне удается удивить их; это наслаждение – увидеть сочетание удивления, радости и благодарности на лицах. Единственный недостаток здесь в том, что для получения рабом полного юридического гражданства все равно требуется специальная церемония, но через эту формальность можно пройти позже.

К сожалению, церемония освобождения раба не обходится бесплатно. Государственный налог составляет 5 % от стоимости раба. На свободу отпускается так много рабов, что это хороший источник доходов для государства. Как владелец, вы также должны быть в курсе ограничений на освобождение, наложенных Августом. Император был озабочен тем, что массовое освобождение рабов может ослабить римское гражданское общество за счет появления в нем значительного процента разных слабаков и чужестранцев. Поэтому он издал декрет, согласно которому только определенный максимальный процент хозяйских рабов может получить свободу по завещанию. Этот процент меняется в зависимости от того, сколько рабов имеет хозяин. Если у хозяина от двух до десяти рабов, что на сегодняшний день наиболее вероятно, он может опустить на свободу половину из них; если у него от десяти до тридцати рабов, он может отпустить треть; а если от тридцати до ста – то лишь четверть. Крупные же рабовладельцы, имеющие от ста до пятисот рабов, могут отпустить только одну пятую часть. Август также ввел ряд других условий, призванных помешать худшим рабам стать гражданами. Поэтому рабы, которые когда-либо подвергались пыткам или имеют выжженное клеймо, теперь не могут стать гражданами, даже если они получили свободу.

Когда освобождать раба? Это нелегкое решение. Основное различие: освобождаете ли вы раба из-за эмоциональной привязанности, сформировавшейся за многие годы, или потому, что он заплатил вам деньги. Когда дело касается верных домашних рабов, которые отдали вам годы преданной службы, то мое мнение, которое разделяют многие мои знакомые, заключается в том, что будет правильно и справедливо, если они получат свободу в виде награды. Я однажды освободил своего высокоинтеллектуального секретаря по имени Тирон, потому что он всегда демонстрировал верность и усердие, а его талантливость и образование настолько поднимали его над обычным рабским уровнем, что странно было видеть его рабом. Я предпочел бы иметь его в качестве друга, а не раба, и вся моя семья разделяла эту точку зрения. Жена подпрыгнула от радости, узнав о моем решении. Но что-то давно он не дает о себе знать. Я слышал, что он болен, написал ему несколько раз, а он не отвечает. Ох уж эти свободные! Он заслуживает хорошей порки!

Нередко владелец освобождает рабыню, потому что имеет к ней нежные чувства и хочет, чтобы их отношения завершились законным браком. Хотя это, возможно, в некотором смысле и предосудительно, но нет ничего удивительного, если хозяин, будучи одиноким, сближается с привлекательной молодой рабыней, которая стремится угодить ему. Если вы окажетесь в таком положении, не забудьте подчеркнуть: вы освобождаете девушку на условиях брака. Я знаю несколько таких случаев, когда старый дурень втрескается в молоденькую, даст ей вольную в ожидании свадьбы – а она сбежит с молодым. Или еще нередко случается, что ваш вольноотпущенник хочет заплатить вам за рабыню, которой вы владеете, чтобы вы отпустили ее: у него с ней сложились любовные отношения, когда он еще сам был рабом. В таких случаях было бы жестоким лишить верного слугу возможности вкусить плоды семейного блаженства. Однажды даже случилось так, что вольноотпущенница вернулась, чтобы выкупить своего партнера. Опять же, мне трудно было ответить отказом, учитывая долгие годы ее верной службы и тот факт, что она родила мне трех здоровых сыновей.

Что касается женщин-рабынь, я обычно не рассматриваю вопрос об их освобождении, пока они не вышли из детородного возраста или не нарожали уже достаточно. Моя семья имеет слишком большую необходимость в доморощенных рабах, чтобы я потакал всем их желаниям.

Сколько нужно служить, чтобы заслужить свободу? Есть доводы в пользу максимального ограничения числа лет службы. 20–30 лет рабства – это слишком уж сурово. Я вообще считаю, что освобождать нужно тридцатилетних: у получивших свободу должно быть время, чтобы найти свое место в обществе и продолжать оказывать вам услуги в качестве лояльного вольноотпущенника. Некоторые считают, что достаточно пяти-шести лет службы. Если римский солдат попадает в рабство в результате пленения во время войны и выкупается государством, он отрабатывает стоимость выкупа пятью годами службы в качестве государственного раба. Во времена республики оратор Цицерон сказал, что первые шесть лет диктатуры Юлия Цезаря были эквивалентны полному сроку рабовладения для римлян.

Некоторые особые ситуации требуют гибкости. Недавно, например, я был очень огорчен вспышкой тяжелой болезни среди членов моей семьи, в результате чего погибли два молодых раба. Я всегда готов предоставить моим рабам в таких обстоятельствах свободу на смертном одре, чтобы они и их близкие могли найти некоторое утешение в том, что они умирают свободными людьми. Я, однако, обычно делаю оговорку на случай выздоровления – чтобы они не симулировали болезнь или не сбежали, чудом выздоровев. Могу также добавить, что я позволяю моим домашним рабам делать собственные завещания и завещать свое имущество, как они пожелают. Хотя рабы не вправе делать завещаний, я отношусь к ним как к законным обязательствам, пока они держат завещанное наследство в моем доме. В конце концов, на самом деле это мои деньги.

Просто для информации: возможно, вам стоит знать, что рабы, которые принадлежат государству, тоже могут получить свободу. Это бывает, например, в случае, если раб покупает себе замену. При этом могут возникнуть правовые проблемы. Помню, однажды раб, принадлежащий нашему муниципалитету, купил себе свободу, представив в замену себе другого раба. А тот вскоре сбежал! Муниципалитет попытался заставить освобожденного снова надеть ярмо рабства, но тот написал императору. Император сказал: освобождение было законным, и не имелось такого условия, что он вернется в рабство, если его замена сбежит. Так он и остался свободным человеком.

Изредка государство освобождает рабов, чтобы они могли служить в армии, потому что быть солдатами могут лишь свободные. Как вы понимаете, это может произойти только в самых тяжелых обстоятельствах – например, после страшного поражения, понесенного нашими войсками в Каннах от рук Ганнибала, или когда Вар потерял три легиона в Тевтобургском лесу во времена Августа.

Есть много неуважительных причин для освобождения ваших рабов. Свобода должна быть наградой за верную службу, а не предоставляться по прихоти хозяина. К сожалению, были случаи, когда рабы освобождались за помощь хозяину в совершении преступлений, даже убийств. Или они освобождались с целью получения ежемесячного пособия, бесплатной еды и одежды (выдаваемых свободным гражданам с благотворительной целью) от государства. Таким образом, они собирались существовать за счет государства, а не своего хозяина. Другие освобождались по еще более несуразным причинам. Я лично знаю людей, которые даровали свободу после своей смерти такому количеству рабов, какому только смогли, чтобы иметь впечатляющие похороны. Их гробы сопровождала длинная процессия вольноотпущенников в фетровых фригийских колпаках (символах свободы), хотя некоторые из них в свое время были никуда не годными рабами. Большинство римлян не пришли в восторг от этих процессий; скорее они были в ужасе от того, что подонки рода человеческого становятся гражданами.

Вы должны также знать, что вы не можете просто «выбросить на свалку» ваших больных и старых рабов, как советует Катон. Раньше, во времена императора Клавдия, некоторые владельцы отвозили таковых на остров посередине Тибра, где находился храм бога здоровья Асклепия. Император издал указ, что любой раб, от которого отказались таким образом, должен быть освобожден и не должен возвращаться к хозяину, если выздоровеет, поскольку обязанность раба по отношению к хозяину прекращается, если хозяин забыл свои обязательства перед рабом. Клавдий также заявил, что любой хозяин, который убил раба вместо того, чтобы отказаться от него, будет преследоваться как убийца. Он принял эти законы не столько потому, что был заинтересован в гуманном обращении с рабами, сколько потому, что закон в отношении таких ситуаций становился неясным – и казалось правильным, что император должен прояснить позицию для всех.

Еще одной причиной освобождения раба является то, что он выкупил у вас свою свободу. Продажа рабам их свободы – большая польза для хозяина. Это может на первый взгляд казаться нелогичным, потому что мы теряем рабов. Но вы должны помнить, что совокупность ваших рабов – целостный, постоянно развивающийся организм. Кровь должна обновляться, это поможет сохранить организм здоровым и трудоспособным. И если вы можете взять деньги с раба за его свободу, это замечательно: он дает вам капитал для своего замещения. Вам не придется вкладывать ничего.

Владелец поэтому может отчасти подпитывать стремление раба к свободе. Рабы имеют собственные деньги и имущество, хотя они юридически ваши. Они приобретают имущество, потому что им платят деньги за хорошую работу. Это выгодные инвестиции: вы ведь получите все это обратно. Вы обнаружите, что рабы будут платить исправно, чтобы получить свободу, даже если она связана с неопределенной датой в будущем – такой, как смерть хозяина.

Вам следует знать о некоторых ловушках, возникающих здесь. Желание свободы у многих рабов так велико, что они идут на любые жертвы, чтобы обрести ее. Обычная практика – давать домашним, городским рабам немного денег, чтобы они могли покупать себе еду. Но нередко они начинают экономить, чтобы купить свободу за счет желудка. Если вовремя это не пресечь, вы можете обнаружить, что ваши люди напоминают ходячие скелеты.

Соглашения между хозяином и рабом имеют законную силу. Поэтому если раб заявляет, что купил свободу за собственные деньги, но хозяин не признает сделку, он может подать жалобу городскому префекту. Если же раб не сможет доказать это, его пошлют работать в шахты в виде наказания за трату времени и попытку испортить репутацию господина. Кроме того, хозяин может потребовать, чтобы раба вернули ему, дабы он сам наложил на него наказание, если оно не более тяжкое, чем посылка на шахты.

Учитывая, что все эти договоренности имеют юридическую силу, важно составить контракт, формализовав условия. Когда я делаю это с кем-нибудь из моих домашних рабов, контракт потом препровождается в ближайший храм на хранение.

Предоставление рабу свободы таким путем не всегда означает, что он сразу волен поступать, как ему заблагорассудится. Вообще-то я оговариваю ряд условий освобождения. Во-первых, срок дальнейшей службы, обычно несколько лет. В течение этого периода он на практике остается рабом, даже если номинально освобожден и является собственностью бога, которому посвящен храм. Раб, о котором идет речь, должен дать обещание служить хорошо – и выполнять его. Он должен подтвердить, что будет подвергаться физическим наказаниям от меня – в той форме, в какой я пожелаю. Если это рабыня, я, как правило, оговариваю, что она должна передать мне одного из своих детей в качестве замены. Обычно они счастливы сделать это, поскольку хотят свободы, имеют детей, которыми могут распорядиться, надеются купить свободу для ребенка в будущем, да и в любом случае с ребенком прекрасно обращаются – согласно его положению – в моем домохозяйстве. Иногда, если мне особенно не хочется терять раба, выполняющего какую-то важную для меня работу, я устанавливаю время его дальнейшей службы до конца моей жизни.

Я также предусмотрел в своем завещании, что будут освобождены некоторые другие рабы. Я, однако, оговорил условия их освобождения, а именно: они должны продолжать оказывать определенные услуги моей вдове. В некоторых случаях я в завещании связал свободу моих рабов с определенными выплатами в течение трех – пяти лет в пользу моего сына и наследника. Таким образом, сын получит выгоду как от этих поступлений, так и от определенного периода дальнейшего труда. Я также возлагаю на сына ряд требований: когда я умру, он станет присматривать за моими старыми слугами. Это милость с моей стороны и не столь большая нагрузка для него, а у меня будет легче на душе.

Не могу не подчеркнуть, насколько важно оформление договоров должным образом. Один мой друг, ныне покойный, во время своей болезни поторопился составить завещание и неправильно написал имя своего любимого раба, которому хотел дать свободу: Кратина вместо Кратиста. Дело дошло до суда, где, к счастью, решили, что раб должен быть освобожден – на том основании, что свободе следует отдавать предпочтение, где это возможно.

После освобождения ваши вольноотпущенники продолжают поддерживать с вами тесные отношения. Теперь вы их патрон (покровитель), как раньше были их хозяином. И если прежде от них требовалось беспрекословное послушание как от рабов, теперь от них ожидается почтительное отношение и такое послушание, которое сын должен оказывать отцу. Поскольку фигуры отца и патрона должны оставаться священными в глазах вольноотпущенника или сына. Ведь даже если они уходят, все равно они остаются частью вашей семьи.

После освобождения я беру с бывших рабов клятву, что они будут продолжать работать на меня бесплатно определенное число дней в году. От них ожидается помощь, когда таковая потребуется, а также выполнение различных мелких услуг. Услуги могут быть любыми, соответствующими их ремеслу: если это маляр, пусть покрасит комнату, если парикмахер – пусть пострижет и т. д. Такие услуги могут потребоваться даже от детей, свободу которым купили родители. Дети могут оказаться полезными вам в самых разных отношениях: кто-то выкликает имена гостей по прибытии, другой умело их развлекает. Конечно, не нужно требовать от своих вольноотпущенников слишком многого, когда дело доходит до работы. Не следует принуждать их делать вещи, которые они делать не могут или делают плохо. И вы не должны заставлять вольноотпущенника работать столько, что ему некогда будет зарабатывать себе на жизнь в других местах. Если вы попытаетесь так поступить, он потащит вас в суд – и вы проиграете дело.

Вольноотпущенники особенно полезны в качестве агентов, представляющих ваши интересы. Я подыскал места ряду своих отпущенников: среди них есть не только служащие банковской сферы и ростовщики, некоторые даже работают во внешней торговле. Все эти виды деятельности приносят хороший доход, но человеку с высоким социальным положением не к лицу занимать такие должности.

В обмен на оказываемые услуги вольноотпущенники получают от вас покровительство. Оно может осуществляться в форме финансовой поддержки – например, помощи в создании бизнеса, обеспечении нужных контактов. Часто меня просят написать рекомендательные письма: я всегда рад это сделать, если люди достойные. Их статус как лиц, зависимых от моей семьи, предполагает также, что я буду поддерживать их в старости. А после смерти они смогут воспользоваться семейной гробницей Фалкса; впрочем, я могу исключить тех, кто недостоин такой чести. Я также слежу за тем, чтобы ключ от склепа был доступен их семьям, дабы они могли ухаживать за могилой и осуществлять жертвоприношения по своему усмотрению.

Некоторые хозяева могут быть особенно привязаны к своим рабам; известны акты крайней щедрости. Я знаю прислугу одной старой семьи, которая была отправлена на отдых с небольшим имением. Она была семейной нянечкой и почти матерью детям хозяина. Поэтому когда в наследство вступил сын, а нянечка стала слишком старой, чтобы продолжать службу, он выделил ей ферму стоимостью 100 000 сестерциев. Я должен признать, впрочем, что такие случаи редки.

В целом вы обнаружите, что ваши вольноотпущенники – приятные и благодарные люди. Мое имя упомянуто на надгробиях многих моих бывших рабов, которых уже нет. Одна из последних надписей гласит: «Моему достойному патрону, Марку Сидонию Фалксу, за его доброту». Мило и справедливо. Не стоит удивляться, что наши вольноотпущенники благодарны нам. Мы купили их как ничтожных рабов, захваченных у варварских племен, или, если они воспитаны дома, мы вырастили их за свой счет. Затем, после оказанных нам услуг, мы позволили им найти свой путь в величайшем обществе мира. Как полноправные граждане, они и их потомки будут среди наиболее успешных и цивилизованных граждан на земле.

Домохозяйство предлагает им дом и очаг, основу, на которой можно построить жизнь. Многие из моих рабов крепко подружились между собой, эта дружба продолжается и на свободе. Двое из моих вольноотпущенников впервые встретились на помосте у торговца рабами, вместе осваивали латынь, а освободившись, создали совместный бизнес. Когда один из них умер, другой поставил компаньону дорогостоящий памятник. В сельских имениях иначе: там обычно только управляющие имениями имеют деньги на такие надгробия. Но и имея деньги, большинство из них этого не делают: не потому, что не умеют читать и писать, а потому, что читать будет некому. Я сам, за свой счет установил надгробие для одного самого верного и расторопного управляющего, когда-то бывшего моим рабом. Тем рабам, которые трудятся на плантациях, как правило, не до того, чтобы думать о своих надгробиях: у них нет на это ни времени, ни денег.

Стать рабом – страшная судьба, но в Риме это не конец жизни. Я призываю рабов рассматривать такую судьбу как испытание. Если они с честью пройдут его – проявят себя как хорошие и преданные работники, заслуживающие доверия, – это откроет им путь к свободе, и они смогут стать настоящими, полноценными римлянами.