Глава 17
В толпе солдат, матросов и гражданских ребята просто затерялись.
Жан с Ником рвались на Дворцовую площадь.
Зимний дворец был забаррикадирован мешками с песком и представлял собой осадное здание. Окна в нем были темные, и только кое-где пробивался свет.
– Вы знаете, – обратился Ник к ребятам, – я сочувствую сейчас Керенскому и его Временному правительству. С такой обороной, которую они организовали, им остается только сдаться.
Они подошли к небольшой группе гражданских людей, прилично одетых. Многие мужчины явно представляли собой интеллигенцию.
Люди бурно обсуждали текущие события, выражая свое отношение к революции.
– Вот вы, молодые люди, как представляете будущую жизнь в стране, – вдруг обратился один из мужчин к стоявшим рядом ребятам.
Ин с удивлением взглянула на него, потом перевела взгляд на Ника. Она ждала, что он ответит, как самый старший, на этот вопрос.
– А вы кого представляете? – сразу решил уточнить Ник, чтобы не попасть в неловкое положение.
– Мы? Мы нейтральные люди ко всему происходящему здесь безобразию.
– За Ленина или Керенского? – уточнил Жан, но сразу был одернут Лизой.
– Ни за кого. Нам будет интересно знать, чем все это закончится, – сказал мужчина средних лет.
– Мы как бы тоже здесь проездом, – стал говорить Жан. – Ехали, думаем, дай заглянем в Петроград.
– Интересно? И откуда же вы такие взялись?
– О, это долгая история. Пока мы ее расскажем, наступит утро, – Жан почесал затылок. – И все равно вы нам не поверите.
– В эти времена ничего удивительного нет. Если вы без оружия, значит, не будете штурмовать Зимний, – сделал заключение другой мужчина.
– Принять участие, конечно, можно, но в историю мы все равно не попадем, равно как и вы. Мы, правда, туда совершенно не стремимся, делать нам там нечего.
– А вы стремитесь туда попасть? – спросил Ник.
– В принципе, нет. Нас не особенно это время интересует. Зная исход всего случившегося, стоит подумать, связываться с этим периодом в истории или нет.
Мужчины слушали внимательно и удивлялись.
– Исход этих событий еще пока неизвестен, и никто не может заранее это сказать, – сказал другой.
Жан хотел поспорить, но решил промолчать.
– Вы это так уверенно говорите, будто знаете все наперед. Это просто бред. История государства только пишется, и никто не знает, чем она закончится.
Жан только раскрыл было рот, но Ник его опередил:
– Я слышал, что завтра откроется Второй Всероссийский съезд совета рабочих и солдат депутатов. Большевики будут иметь большинство голосов?
– Интересная информация, – удивились собеседники. – До этого съезда им еще далеко, для начала надо свергнуть законное правительство. Как все это у них получится – неизвестно. Ну, и что дальше?
– Съезд провозгласит переход всей власти в центре и на местах к советам. – Ник говорил все достоверно, потому что знал историю лучше всех. – Будут рассмотрены предложения Ленина о земле и о мире. Поэтому солдаты и крестьяне поддержат его, и тогда решится вопрос, чтобы покончить с прошлым.
– И с каким же это прошлым? Сейчас все настоящее. Болтаете вы, молодой человек, совершенно ни о чем.
– Я согласен, что для начала надо свергнуть Временное правительство, – продолжал Ник.
– А что его свергать? Оно и без того не защищено – бери и все. Но это же преступление – свергать законную власть? Группа каких-то самозванцев решила, и все поддержали. А кто? Эти голодранцы да пьяная анархия, которая пользуется случаем и грабит город, а потом ограбит и всю страну? Все это вы считаете правильным? Нам просто жаль всего того, чего страна добилась за это время. Сейчас все пойдет с молотка.
– Политика меня мало интересует, – сказал Жан и отошел в сторону от группы интеллигентов, понимая, что они всерьез заинтересовались умозаключениями Ника. – Слышь, ты, оратор, – позвал он своего друга. – Не пора ли нам двинуться вперед. Уж что-то мы здесь задержались.
– Вы, молодой человек, не мешайте нам выслушать интересное мнение вашего товарища, – сказал мужчина.
– Мнения у всех разные. У меня свое, и оно заключается в том, чтобы покончить с дискуссией и заняться практическими делами.
Ин извинилась и отвела Ника в сторону.
– Хватит с ними болтать, – сказала она. – Что ты им доказываешь то, что знаешь больше их?
– Я просто рассказываю, что их и страну ждет в будущем.
– Они на тебя как на пришельца смотрят, – заметил Жан. – Откуда им понять, что будет через год или два? У них сейчас одно на уме – кто кого победит, на ту сторону они и перейдут.
Ник сделал недовольное лицо и оглянулся на кучку интеллигентов.
– Может, это ученые или академики стоят и решают, что им делать дальше? На чью сторону переходить?
– Конечно, – Жан тоже покосился в сторону. – Где ты видишь здесь академиков? Они такие ученые, как мы – инопланетяне. Им до ученых еще на сивой кобыле полжизни скакать, и то вряд ли доберутся.
– Есть предложение нам отсюда уйти, – после долгого молчания сказала Лиза.
– Вот этого делать теперь нельзя, – Жан обнял ее за талию. – Не для того мы здесь, чтобы отсиживаться на квартире твоей родственницы. Ты не обижайся на меня, но я хочу увидеть все, а самое главное, Егора и постараться его убедить в неправильности его решения. Не дело, если парень попадет в этот переплет.
– Он уже попал, – сказал Ник.
– Это не есть хорошо. Когда двинемся на площадь? – спросил Жан.
– Ты опять спешишь. Пока еще из них никто не решился идти под пули, а ты уже рвешься, – заметила Ин.
– Девчонки, останьтесь здесь или идите домой. Мы утром к вам вернемся.
– Нет! – твердо заявила Лиза. – Я никуда не пойду.
Жан удовлетворительно улыбнулся. Его осунувшееся за последнее время лицо доказывало его усталость.
– Я мечтаю об одном, – сказал Ник. – Взять Зимний и хорошо выспаться. Я, наверное, просто вырублюсь на целые сутки.
– Ин не даст, – улыбнулся Жан.
– И я тоже выспалась бы, – поддержала его Ин. – За эти дни мы столько отмотали по Петрограду, что я уже не помню, где и была. Ты, Лиза, разве не устала?
Лиза взглянула на Жана.
– Нет, мы не устали, – сказал Жан. – Мы займемся другим делом.
– Интересно будет посмотреть на вас, когда вернетесь домой.
– Нечего подглядывать. – Жан всматривался в серые лица проходивших мимо подразделений солдат.
– Ну, Жанчик, – Лиза попросила его помолчать, замечая внимание солдат в их сторону. – Не надо выделяться. На нас и так все смотрят с недоверием.
Вскоре прошел слух, что штурма Зимнего дворца не будет и Временное правительство самостоятельно сложит с себя все полномочия и сдастся.
Но солдаты и матросы не хотели уже добровольной сдачи правительства. На их лицах было видно, что они просто хотят крови, расправиться с министрами и хоть раз в жизни потоптать паркеты Зимнего дворца.
Ожесточенные лица с яростью поглядывали в сторону Дворцовой площади, и им не терпелось быстрее расправиться с защитниками Временного правительства.
Штурмовать Зимний дворец большевики решались только после прибытия им на помощь из Кронштадта Балтийского флота.
Несмотря на то, что Ленин требовал вывода всего флота, считая, что перевороту в Петрограде угрожает большая опасность, нежели со стороны Балтийского моря, сами матросы, вопреки требованиям Ленина, не захотели оголять внешний фронт немцам.
Практически одновременно с последним воззванием правительства к России, в девять часов вечера, после холостого сигнального выстрела из Петропавловской крепости, началось наступление большевиков на Зимний дворец.
Первая атака представляла собой ружейный и пулеметный при участии броневиков обстрел дворца, сопровождавшийся ответным огнем защитников правительства, и продолжалась около часа.
– Да, – вздохнул Жан. – Так мы много не навоюем. Оружия нет, даже камня найти не могу, чтобы закинуть в окно Зимнего.
– Это называется хулиганством, – заметила Ин.
– Я знаю. А где ты тут видишь нормальных людей? От них винищем за версту несет, мат на мате и все прочее.
– Кажется, сейчас уже что-то начнется.
Солдаты загудели, заволновались: все устремили свои взоры в сторону площади.
