Но если экономика, основанная на рыночных принципах, содержит столько рисков, да еще грозит сорваться в монополию, не лучше ли придумать что-нибудь другое? Например, заложить «разумное», рациональное начало? И вновь обратимся к истории. На этот раз недавней и нашей собственной.

Альтернативой рыночной экономике выступает плановое хозяйство, которое призвано заменить стихию рынка. Действительно, крайне соблазнительно все как следует просчитать, продумать составить план кто кому чего и сколько продает. Выгоды очевидны – нет ненужной растраты ресурсов, все получат необходимые товары: производство полуфабрикаты для дальнейшей переработки, потребители товары, необходимые для жизни.

Приблизительно такие мысли проходили красной нитью сквозь учебники политэкономии социализма. Однако это тот случай, когда книжная наука никоим образом не соприкасалась с действительностью. Плановая экономика с ее административно-командными методами действительно хороша в период авралов, когда требуется сгруппировать максимум ресурсов и бросить их на выполнение какой-либо задачи, задействовав армию трудящихся, которым выплачивают минимальные заработки: строить плотины, восстанавливать разрушенные города, возводить заводы в тундре, поднимать целину. Вспомним дележ пирога национального дохода – самый узкий кусочек получают трудящиеся, а остальное направляется на строительство металлургических комбинатов или рытье рудничных котлованов. Металл, бесспорно, необходим. Но у него один серьезный недостаток – его нельзя есть и из него получается неудобная тяжелая обувь.

А вот в относительно спокойные времена плановая экономика буксует. Она органически отторгает научно-технический прогресс, практически по той же причине, что и монополия. Командной экономике он не нужен, он доставляет только хлопоты. Шьют предприятия легкой промышленности синие хлопчатобумажные блузы нескольких усредненных размеров – вот и хорошо. Зачем еще красные? Или желтые, или, того хуже, приталенные? Наладили выпуск автомобилей, которые пылят по дорогам и даже не всегда ломаются, так что еще нужно?

Конечно, в штабах, которые руководили экономикой, необходимость внедрения новинок от научно-технического прогресса понимали. Но сделать мало, что могли, несмотря на постановления самых высоких инстанций и учреждение различного рода научно-технических комитетов по инновациям, наделенных всеми мыслимыми полномочиями. (Необходимо, правда, заметить, что это утверждение не в полной мере относится к продукции военного назначения, где прогресс внедрялся силовым методом генералами в штатском и где отрасли были ориентированы на втягивание плодов научно-технического прогресса в силу законов производства боевого и оборонительного оружия).

В плановый механизм постоянно должны были вмешиваться всесильные партийные органы, без которых план не работал. Выпуск любого нового товара ассоциировался не с инициативой предпринимателя и заключением договоров на поставку сырья и станков, а с бесчисленными согласованиями, решениями, резолюциями о включении в план. И это при условии, что вообще «высшие инстанции» соблаговолили дать разрешение на производство изделия. Может ли государство принимать решение по каждой мелочи, по каждому из десятков тысяч наименований товаров, необходимых для населения и для производства товаров для населения? Ответ очевиден.

Вместе с тем уместно уточнить и подчеркнуть, что в сопоставлении, если не сказать противопоставлении, плана и рынка водораздел проходит отнюдь не по линии «упорядоченность – анархия» или «рациональное устройство – стихия». В современном рыночном хозяйстве составление прогнозов и различных планов развития достигло высокого уровня. Бюджет страны, чем не план расходов и доходов государства? Культуре планирования и неукоснительности выполнения намеченного ведущих корпораций может позавидовать не одно государство. В повседневной деятельности компаний – даже не очень больших – прочные позиции занимает логистика, решающая задачи оптимизации размещения производства и организации поставок.

Разделительная линия между «планом и рынком» проходит в области свободы принятия решений на уровне предпринимательских структур – больших или малых – и диктата руководящих органов. Именно предприниматель в рыночной экономике отвечает на главные вопросы – какой товар производить и производить ли его вообще, у кого покупать для этого оборудование и по какой цене, кто будет поставлять сырье, кому потом продавать.

В плановой, вернее, административно-командной экономике, решение «руководящих органов» требовалось по каждому вопросу. Абсолютно по каждому! А главное, что эти решения принимали органы, не имевшие к производству прямого отношения и, поэтому, прямо не заинтересованные в его результатах (как не вспомнить невеселую шутку номенклатуры тех времен «инициатива наказуема»). Это не означает, что люди, руководившие тогда экономикой на различных уровнях, были некомпетентными. Наоборот, многие из них были отличными специалистами и управленцами. Но даже их профессионализм, даже усилия всемогущих партийных органов вязли в бесконечных согласованиях и постановлениях, присущих директивным планам, а чаще, в безразличии или, еще хуже, опасении ошибиться и получить взыскание – человеческий фактор (в данном случае негативный) никто и никогда не отменял. Да и возможно ли было абсолютно все регламентировать? Что производить, где, сколько, по каким ценам, куда везти, откуда взять – бесконечная череда вопросов способна поставить в тупик любой компьютер. А если нужно оперативно отреагировать на изменения «потребностей трудящихся», как тогда называли спрос? Кто выступит с инициативой отменить прежние решения и кто примет новые? И сколько это потребует времени? Такой подход требовался не только по отношению к турбинам и плотинам, но и обуви, пластмассовым гребешкам, фаянсовым тарелкам.