Глава XXXII
Несколько томительных минут я смотрел в окно. И ни разу даже не то, чтобы не обернулся, а и глаза в сторону не скосил.
С чувством совершенной опустошенности внутри я наблюдал за ленивым движением летней улицы в центре Питера. Вдруг уши чуть заложило, а едва я моргнул, как перед закрытыми глазами красными тенями появились изображения нескольких идущих внизу людей. Небольшие — мы сейчас этаже на четвертом, но здание старое, потолки высокие. Для обычного здания это высота пятого, а может и шестого этажа.
Пытаясь уйти от накатывающей темноты и шепчущей бездны, в которое снова начало погружаться сознание, я широко открыл глаза. Стараясь не моргать, начал думать о чем угодно — планировки новых домов, акция один плюс один в суши баре на другом конце улицы, работающий поодаль эвакуатор… Лишь бы отвлечься от накатывающего шепота подступающего… подступающего чего?
Вдруг напрягся — на улице появились две фигуры. Большой охранник, в темном костюме и с лысой головой, а рядом с ним семенит совсем худенькая девушка. Перейдя дорогу, они подошли к большому внедорожнику, стоящему на аварийке. Прежде чем сесть в машину, девушка подняла голову, и показалось, посмотрела прямо на меня. Непроизвольно я улыбнулся, хотя вряд ли она меня видит — стекла зеркальные.
Когда провожал взглядом медленно выезжающую с парковки тушу внедорожника, снизу к зданию подъехало еще две машины. Меня вроде немного отпустило и я, одновременно опасаясь, но и предвкушая предстоящий разговор, наблюдал. Внизу же почти синхронно припарковался темный представительский седан, а рядом старый БМВ. Даже отсюда видно, что бумер покоцан реально — правая фара разбита, еще и на боку по всей длине длинная и глубокая царапина идет.
— Уехали, — раздался рядом голос. Со скрытыми нотками нетерпения.
— Уехали, — эхом повторил я и встал вполоборота к окну. Рассматривая присутствующих.
Темноволосый Алексеем представился. После того как он это сказал, я машинально сощурил глаза, присматриваясь, но подписи «Нортуг» над ним не появилось. Все равно чувствую — он, по-любому. Урод.
Рядом Надежда. Надежда Сергеевна. Высокая, худощавая, с отливающими вишневым оттенком крашеными волосами. Стянутые в тугой хвост, они будто плавательная шапочка ее голову обтягивают. Выглядит как строгая бизнес-леди — потянутая, суровая. С-сука.
За большим столом под портретом вождя сидит главный здесь, по стати видно. И нервничает уже — как же, из-за меня все присутствующие сколько времени полезного тяжелую паузу молчания слушают.
Хорошо хоть Гюнтера не привели.
Или плохо.
— Максим, за время, которое ты провел в погружении в проект «Данте», ты успел убедиться, что присутствует там в качестве заключенных социально опасный для нормального общества…
Как по писаному говорит — глянул я на Лейлу. Она говорила что-то еще, но я уже не слушал, просто наблюдал, как дырка ее рта шевелится. На меня опять накатило, и я едва зумами не заскрипел, с усилием удерживаясь, чтобы не сорваться. Медленно, не привлекая внимания, взялся пальцами за мягкую перепонку кожи между большим и указательным пальцем левой руки и что было силы, надавил. Боли практически не почувствовал.
— …твой случай, как ты понимаешь, особенный — произошло досадное недоразумение, но ведь все что ни делается, все к лучшему, верно? Теперь ты сможешь принять участие в инновационном и амбициозном проекте, — голос Надежды Сергеевны Лейлы доносился до меня глухо, будто сквозь вату.
Посмотрев вниз, на свои руки, я вновь сморгнул, но глаза не открыл. Неожиданно перед взглядом появились красные силуэты. Совсем рядом подсвеченные красным теплом силуэты моих рук, а поодаль фигуры присутствующих в кабинете.
— Что же вы со мной сделали, твари? — одними губами произнес я. И открыл глаза.
Сдерживаться становилось все сложнее.
— Можно? — прерывая Лейлу, обернулся к окну и потянул ручку стеклопакета. — Фух, что-то мне нехорошо, — вздохнул я тяжелого, нагретого июньским солнцем загазованного пыльного воздуха.
— Максим, может…
— Это что? — обернулся я к Лейле, показывая на стеклопакет.
— Э… — замялась она, — что?
— Вот это, что? — показал я на оконный проем.
— А… — Надежда Сергеевна выглядела недоуменной, — окно?
— Окно? — осмотрел я проем по периметру и тихо пробормотал, — нихера не окно, это блять портал.
Прыгнув вперед, двумя руками схватил Лейлу за голову. Тут же раздался дикий крик — под большим пальцем левой руки потекло что-то. Глаз, наверное, выдавил. А Лейла уже летела — вместе с ней я пробежал два шага и направил ее в окно. В портал, вернее. В воздухе шлейфом мелькнули брызги крови, а у меня в руках приличный клок волос остался — сильно дернул.
Когда с улицы раздался глухой звук удара, вкупе с хлопком брызнувшего стекла, сразу же завыло несколько сигнализаций. А я уже был рядом с Нортугом. Он попытался меня ударить, но я легко уклонился, стелясь в пространстве и наблюдая за ним будто в замедленной съемке. И тут же вырвал из шеи Нортуга немалый клок мяса вместе с чем-то твердым. Вверх рванулся фонтан крови, но я уже катился по полу — хозяин кабинета стрелял в меня с того момента, как Лейлу в окно вышла.
Если стрелявший даже попал, я этого не почувствовал.
Вылетел из кабинета вместе с трупом — это уже один из охранников забежал. Попытался забежать. Второй пережил его ненадолго — секунды на полторы. Во всем здании протяжно ревела сирена, как пожарная сигнализация.
А я уже бежал в сторону лифта. Надо очень многое успеть за оставшееся время.
Успеть надо много, а времени осталось совсем мало.
