Глава 7

– Вот два приглашения. Одно на твое имя, второе имя потом впишу лично – вопрос не обсуждается, и так пришлось пойти на нарушение восьмого циркуляра о порядке почитания императора.

– И я рад тебя видеть, – меня нисколько не коробит такое панибратское обращение к эльфу намного старше меня – игра всяко позже моего рождения создана, еще неизвестно, кто из нас старше. – Линассия из ветви Изумрудной Радуницы Светлого рода Запада.

У гасьендо эльфа изумленно поднимается бровь, но он сдерживает любопытство, лишь хмыкает:

– Надо же!

После чего аккуратно вписывает указанное имя и реквизиты – так я окрестил вторую многобуквенную часть имени, заменяющую эльфам фамилию.

Торжественно вручаю Ирисану долгожданную книгу, у счастливого эльфа выражение лица такое, будто он родного племянника нашел, утерянного в младенчестве. Чуть не расцеловал бесценную реликвию – похоже, продешевил я, но план того стоит.

Естественно, никто не бегал по лавкам и не скупал чернила и бумагу, чтобы срочно скопировать содержимое этой уникальной книги. Ни секунды не сомневаюсь, что такие действия станут известны в сером доме раньше, чем я донесу пишущие принадлежности до своей комнаты. Все проще и банальнее – материалы скопированы еще дома и спрятаны в надежном месте. Не скажу, что это было легко – три дня работы ушло, но надеюсь того стоит. К сожалению, знание эльфийского языка у меня так себе – алфавит и цифры освоил, понимаю отдельные слова, но только в письменном виде. Устная речь и восприятие на слух почти на нуле. Чтение и восприятие сложных, тем более научных текстов пока недоступно.

– Гасьендо маг, если тебя не затруднит, помоги найти адрес, где проживает мадемуазель Линассия.

– Сущий пустяк. Не такой и большой наш город, чтобы не знать где особняк этой милой… как ты сказал, мадемуазели? Зеленая параллель, синий меридиан.

– Это точно в городе? – я хотел спросить совсем другое, например, не перегрелся ли кто-то, но не стал торопиться.

И правильно сделал.

– Забыл, что ты недавно в городе и не в курсе местных особенностей. Параллель – это улица, тянущаяся с запада на восток. Меридиан – это улица или переулок, идущий с севера на юг. Их пересечение и есть тот район, где находится нужный тебе дом. Все дома на одном меридиане или параллели имеют табличку своего цвета. Весьма удобно, не находишь?

Мое мнение решительно отличалось от восторженного у собеседника, и слово «удобно» там точно не фигурировало. Но для средневековых неписей, может, это действительно революционное достижение? Цветные таблички на домах я замечал, но не придал значения – мало ли что они означают.

– Конечно, удобно, – выдаю прямо противоположное тому, что думаю, – непонятно только, в какую сторону от перекрестка мне искать указанный дом?

– И здесь все продумано! Если в адресе сперва указана параллель, то дом находится перед перекрестком, если же сначала указан меридиан, то за пересечением этих улиц. Направление движения считается всегда от центра – от Императорского дворца.

– И кто же додумался до такого гениального и простого решения? – надеюсь, ирония, переходящая из смеха в рыдания, не слышна в моем голосе.

– В рамках Декларации отказа от цифрового прошлого, градографическая схема принята указом Императора. Разработка кафедры нашей Академии, правда, без моего участия обошлось, проект курирует… впрочем, тебе не это интересно.

– Что за Декларация? – академик, ты ошибаешься, мне это очень интересно!

– Все время забываю, что ты новичок в городе. Давай в следующий раз, расскажу в подробностях. Сейчас спешу, – демонстративно трясет свежеприобретенной книгой. – До встречи.

Вот так всегда – на самом интересном месте.

Кстати, почему квест не выполнен, пригласительные – вот же они? Нужно поторопиться с вручением, зная девичьи повадки: на подготовку наряда для торжественного выхода дамам требуется целая вечность, а осталось всего три дня.

На выходе я столкнулся с Буримыром, отмахнувшись, что спешу, внезапно сообразил, что можно и у него поспрашивать, местный все-таки.

– Бур, что такое Декларация отказа от прошлого?

Люд скривился, словно хлебнул уксуса:

– Эльфийские заморочки, нам до них дела нет. Дурью маются.

– И все же?

Почесав затылок, задумался, подбирая слова.

– Серьезно, никогда не вникал в эту белиберду. Слишком заумно, и если честно вообще без смысла. «Вначале был двоичный код. Потом появились пророки Бил и Стив, и родили они Пентиум. От него и пошло все сущее».

– Охренеть! – это я вслух сказал?

– Дальше не помню. Суть в том, что эльфам втемяшилось в голову, что главное наше предназначение – избавиться от этого двоичного кода и стать настоящими. По мне – так чистый бред. Вот и куролесят – то улицы переименовывают, то уровни запретят.

– Какие уровни?

– Ну, ты даешь, людина! Ты здесь уже неделю, неужели не заметил, что в нашем городе уровни жителей нельзя увидеть. Это и есть первая Заповедь Декларации – отмена цифрового эквивал… льиента. Не, не выговорю.

Стоп, а ведь действительно уровни неписей и собеседников мне не видно! Конечно, я заметил эту странность, но не придал ей значения, погрешив на собственную забывчивость – типа, сбил по рассеянности в настройках что-то. Да так и оставил этот вопрос без внимания – не до того было. Слишком много впечатлений.

Оказывается, дело совсем не в этом.

– И что, вот так просто можно отменить уровень персонажа? – это выходит за рамки моего разумения!

– Кабы так, может и стоило заморочек. На самом деле эльфийские маги закрыли просмотр этой информации для посторонних, а сами уровни никуда не делись. Я и говорю – из пустого в порожнее переливают, из вина в уксус и обратно. Делать им нечего – вот и чешут себе уши ногами.

Все страньше и страньше. Размышляя о Пентиуме и его прародителях, я добрался до перекрестка зеленой и синей улиц. Не без труда, но разобрался где нужный мне дом, и позвонил в колокольчик. Дверь открыла худенькая бледная фейри, выслушав, кто мне нужен, так же молча, пригласила следовать за ней.

Кто бы сомневался, что хозяйка окажется в саду. Может, они и спят на траве под деревьями – с них станется. Вот незадача, моя красавица тут не одна. Я сказал – моя? Оговорился или поторопился, бывает. Слава богам, компанию ей составляет не особь мужского пола. Хотя я рано радовался: окинув взглядом неизвестную мадам, пришел к выводу, что замена на мужчину была бы гораздо лучшим вариантом. Одного– единственного взгляда хватило, чтобы понять – это Стерва. С большой буквы «С».

Холодное красивое лицо, неестественная худоба, стройные ноги, и все портящий пронзительно острый наглый взгляд. Умна и смертельно опасна, как гавайская кобра. Только не говорите, что такой змеи нет – вот она передо мной, и это установленный факт. Даже не напрягая воображение, тут же представил ее в черном мундире с серебряным погоном от Хугго Босса, в пилотке со скрещенными костями и с хлыстом в руках. Идеально ей подходит.

Впрочем, плевать мне на эту мадам с высокой колокольни. Если надо – готов построить это замечательное здание ради такого обряда. Все это искупило выражение лица Линассии – удивление и тут же радость узнавания, и роскошная улыбка, адресованная лично мне.

– Не верю своим глазам! Весьма неожиданный сюрприз.

Какая улыбка, какая походка. Лин приближается ко мне и подает руку:

– Позволь представить тебе Эмминили из ветви Золотой Купели Светлого рода Запада. Это Трав.

Эмм тут же оправдала все мои надежды. С лихвой:

– Оуу! Ли нашла себе новую зверушку?

Улыбка ее почему-то не украшает, наоборот портит, исчезает даже тень красоты. Не считаешь равным? Или проверка на вшивость? Судя по смешливым огонькам в глазах Ли, второй вариант однозначно.

Не я начал боевые действия, и тем более не пристало отступать перед лицом женщины, пусть даже с другим числом хромосом.

– Как сказал великий маг Зигмунд Фэ: если девушка дергает дракона за хвост, то ей просто хочется настоящего мужчину.

Эмм прикусывает губу – явно не ожидала такого ответа.

– Наша зверушка показывает зубки?

Не надо метать молнии из глаз, на меня это не действует. Для продажника-профи это даже не схватка, так, разминка перед ужином, переходящим в… совместную постель.

– Моим зубам не по вкусу сушеная древесина, предпочитаю кровь с молоком. Но если вы очень попросите, мадам…

Тут вмешался рефери в лице хозяйки дома:

– Туше! Эмм, признайся, еще никто не сбрасывал тебя с трона лучшей язвы города, да еще так играючи легко.

– И где же ты нашла такое чудо? – ни за что не поверил бы, что у кобры взгляд может быть без гастрономического интереса. Однако что-то человеческое мелькнуло во взгляде эльфы, как ни странно это звучит.

– На выходе из тюрьмы. По крайней мере, он так утверждает, – не дает расслабиться мадемуазель, вновь подставляя под удар.

Пришлось выкладывать в подробностях легенду моего появления в городе, придерживаясь варианта, слитого журналисту. Как оказалось, благоразумно. Не обошлось без едких комментариев с одной стороны и поддерживающих, обнадеживающих улыбок с другой. Однако как только я упомянул о северных пигмеях, Эмм взвилась, почувствовав шанс отыграться:

– Так это ты тот самый шарлатан и врун, похождения которого описаны в сегодняшней газете?!

– Как говорил великий маг Зигмунд Фэ, если женщина обвиняет кого-то во лжи, то не стоит с ней спорить. Поскольку ей нужны не доказательства, а внимание настоящего…

– Ваш Зигмунд – больной и озабоченный маг. Кстати, никогда не слышала о таком. И я берусь доказать, что ты бессовестно наврал, и никогда не жил среди пигмеев-людоедов.

– Почему именно о них? Давай расскажу о других приключениях, – делаю вид, что пытаюсь соскочить с темы, раззадоривая несчастную жертву эмансипации. Все-таки точно я просчитал ее психотип – из таких в нашем мире получаются отличные феминистки.

– Ага! Попался! Ты даже не знаешь, как они выглядят, – торжествует наивная эльфийская мадам.

Смотрю, даже Ли скептически оценивает мои способности вывернуться из сложившейся ситуации. Не стоит дальше тянуть. Делаю вид, что загнан в угол, и выдаю рассказ о жизни, обычаях и укладе северных людоедов. С гастрономическими подробностями и техническими устройствами для подогрева жертвенных органов при поедании на морозе. Напоследок идет ритуал Сжигания Сердца Врага («копирайт северные пигмеи»). К этому моменту на Эмм уже нельзя было смотреть без сострадания – разгром по всем фронтам.

Однако, взглянув на второго слушателя, понял, что совершил непростительную ошибку. На Линассию рассказ произвел слишком тяжелое впечатление, и, соответственно, ее отношение ко мне автоматически ухудшилось. Пока не критически, но промах непозволительный – надо срочно спасать положение.

Бросаю в бой главный резерв – призыв Мяка.

ЕСТЬ! Опасность миновала, обстановка разрядилась. Как и ожидалось, черствая и стервозная Эмма оказалась до ужаса сентиментальной.

– А что означает «мадам»? Это тоже на древнем забытом диалекте?

– Это означает красивая и достойная уважения, моя мадемуазель.

Ли хохочет, она прекрасно помнит перевод второго обращения – получается, что Эмм всего лишь достойна уважения на ее фоне. Благо мадам занята хомяком и не замечает нашего веселья.

– Да, совсем забыл. Имею честь пригласить вас, мадемуазель Линассия из ветви Изумрудной Радуницы Светлого рода Запада на императорский бал в эту субботу в моем сопровождении.

Немая сцена. Люблю такие моменты.