Глава 11

Кстати, ехать на телеге в город утром было гораздо приятнее, чем днем под палящими лучами солнца. Сегодня мне стало понятно, почему тогда, в первый день, после обеда более опытные гладиаторы покинули тренировочный двор – их на арену увезли. Утром там, по всей видимости, проходил разогрев публики – казнь преступников из этой же серии, а вот вечером начиналось главное представление – поединки.

Пока тряслись в телеге, никто из новоприобретенных соратников по ремеслу знакомиться не спешил. Не то что не поздоровались, даже взгляда заинтересованного никто не кинул. Париться по этому поводу я не стал, просто сидел, привалившись спиной к прутьям, и пытался придумать, как мне отсюда выбраться. С учетом того, что я даже плохо представлял себе, куда собственно попал, задача была не из легких.

Но из любопытства изредка приглядывался к соседям и вдруг обнаружил, что не все из них люди. Здоровый громила с бронзовой кожей был полуорком – несмотря на почти человеческий вид, очень уж у него клыки из нижней челюсти выдавались. Еще один вовсе эльфом оказался, только вот лицо у него было не такое прекрасное, как я эльфов мог представить. Узкое, ощеренное, злое. Наверное, поэтому только сейчас я и заметил его заостренные уши, уж больно эмоции у него человеческие на лице были, не соответствующие моим представлениям о «прекрасной» эльфийской расе. Все то время, пока ехали на арену, никто из гладиаторов на меня даже взгляда заинтересованного не кинул.

По прибытии нас, гладиаторов школы Кания, отвели не в ту камеру, где я в прошлый раз на стене висел, а в помещения неподалеку – длинный коридор, с обеих сторон которого располагался ряд комнат, в которых бойцы ожидали своей очереди. Не комнаты, тоже по сути камеры, но с неким подобием комфорта – даже скамейки были. Через некоторое время появилось несколько рабов со знакомыми лицами – я видел их в гладиаторской школе. Доспехи принесли.

Удивительно, но про меня не забыли – один из рабов вывалил мне под ноги простой широкий пояс, а следом лязгнувшие металлом наплечники и поножи. Тоже простые, без изысков. Наклонившись и подняв один из металлических составных щитков, я придирчиво его осмотрел и попытался приладить на ногу, без особого успеха впрочем. Остальные гладиаторы между тем совершенно спокойно протянули руки к вываленным перед ними доспехам, и неожиданно для меня в один момент оказались в боевом облачении.

Тут я выругался про себя – забыл же, что в виртуальности нахожусь, настолько здесь все реально. Немного неуверенно простер руку над вещами и в возникшем окне инвентаря перекинул вещи в положенные слоты. В доспехах оказался мгновенно, причем ничего не жало, не мешало и не натирало, как это обычно бывает с тяжелыми вещами. Как ни странно, больше всего порадовали меня сапоги. Грубые и растоптанные, стремного вида, но хоть перестал босяком себя чувствовать.

Речей оратора, объявляющего поединки, здесь не было слышно. Зато потолок, как и в прошлый раз, был неровным, ступенчатым и являлся частью трибуны, эмоции которой были слышны и прекрасно чувствовались, вызывая легкий мандраж ожидания поединка.

В соседних камерах тоже были бойцы, судя по всему из других школ. Но все вели себя неожиданно тихо, никаких взаимных угроз или оскорблений не было. Периодически по коридору мимо нас проводили гладиаторов то на арену, то с арены. Туда шли в основном бодрячком, с орлиным взором, обратно проходили уже не с такой грацией. Да и со следами поединков – в основном все в крови были, кое-кто даже с ног до головы забрызган. И от многих воняло. Смердело даже – отвратно, омерзительно, до кома в горле подступающего. Воняло так, что дуновение смрада доходило и до меня, хотя от коридора, где проводили участвовавших в поединке гладиаторов, я сидел дальше всех.

Потолок камеры уже качался и плевался пылью от топанья толпы наверху. Судя по отголоску эмоций, вечер явно переставал быть томным, но вот для меня ожидание тянулось уже мучительно долго. Скорей бы уж, что ли…

Когда заскрипела открываемая решетка, я невольно вздрогнул. Хоть и мучила неизвестность ожидания, но все равно страшно, все же не каждый день в прошлой жизни я смертельной опасности подвергался. И вроде недавно уже был на арене, но все равно, когда один из стражников указал на меня, внутри начало слегка поколачивать. Позади слышались резкие возгласы и скрип открываемых решеток – выводили не меня одного.

Пройдя под конвоем по длинному коридору, мы вышли в своеобразное помещение – похоже на бункер для офицеров во время учений. Сходство усиливали узкие щели в стенах, будто бойницы в дотах. Здесь было много разного люда, достаточное количество воинов и неожиданно ярко выделялись богатые одежды Кания, выглядевшего здесь, среди полуголых потных тел и хмурых лиц стражников, не очень уместно.

Пока несколько человек, наставников, судя по виду и по повадкам, двинулось к тем гладиаторам, что шли следом, раздавая им указания, Каний подошел ко мне.

– Сейчас на арене будет сражаться шесть пар. Шесть победителей после образуют три пары. После остаются трое, сражаются между собой, победитель будет один. Это понятно?

Чего уж тут непонятного – я молча кивнул.

– Среди участников будет два мага Элизия, – негромко сказав это, Каний пристально посмотрел на меня. Я по-прежнему молча ответил ему спокойным взглядом и слегка пожал плечами, показывая, что упоминание об Элизии мне особо ни о чем не говорит. Рай это вроде, если не по-русски, но точно не уверен.

– Сражайся в полную силу, но не вздумай убить кого-либо из этих двух магов, – внимательно глянул на меня владелец школы.

Не показывая своего удивления, я медленно кивнул.

Офигеть не встать. А если я не люблю проигрывать?! Вот подстава, реально.

Хотя чего это я раздухарился – еще неизвестно, смогу ли я вообще кого-нибудь победить.

– Давай, – хлопнул меня по плечу Каний, одновременно отправляя меня этим хлопком к решетке ворот.

«Эй, а оружие?» – мысленно спросил я, но кроме хлопка владельца школы импульс мне придала еще и тяжелая рука стражника. Я машинально дернулся, со злобой глянув на бросившего резкий комментарий воина, но обернувшись, увидел, что следом за мной к решетке подводят еще несколько гладиаторов.

Оружие, кстати, дали – у самых ворот один из стражей мне сунул два меча. Простые, формой похожи на гладиус, который в прошлый раз мне давали, но длиннее, и не такие ржавые. Приняв оружие, я шагнул на песок арены. И тут же вскинул руки вверх, отсалютовав толпе мечами.

Без удовольствия, просто дань тому, что мне надо здесь известности добиться. Гладиаторов, как помню, освобождали только после того, как у них случалась взаимная любовь со зрителями. Мое появление, кстати, встретили не так холодно, как в прошлый раз – даже покричали немного приветственно. И объедков, как в прошлый раз, не летело.

– …перед вами тот самый Велунд, на собственной казни отдавший богам вместо себя жизни двух гладиаторов Императорской школы и расправившийся с чародеем из магической стражи Витиаса!

Вот теперь толпа взревела, и я снова вскинул мечи в приветствии. Получилось немного небрежно – решил, что не буду больше так делать. Что-то не понравилось мне на публику играть. Как скоморох какой-то, честное слово.

Между тем следом за мной на песок арены вышло еще пятеро гладиаторов, имена которых объявлял все тот же бессменный глашатай в желтой тоге. Этих, кстати, тоже приветствовали, но не с таким воодушевлением, как меня после объявления имени.

Распорядители быстро расставили нас по кругу на равном удалении друг от друга, и в этот момент на арене появились наши противники. Так, три чародея, два сверкающих доспехами воина и мутный тип в черном плаще.

«Не местные» – такова была первая мелькнувшая у меня мысль: эти участники поединков не вписывались в общий антураж. Никак. Если всё вокруг – стражники, арена, алчущие зрелища зрители, даже чародей магической стражи – было как бы частичками мозаики, создающими картину свободного города Витиаса, то эти казались выходцами из других миров.

На одной из чародеек был черный облегающий костюм, будто усиленный красными вшитыми полосками, вторая магичка была едва одета – ее наряд больше на купальник походил. Третий маг был дварфом. Не гномом, а именно дварфом – невысокий, широкий, как пень, и борода лопатой. Воины в блестящих доспехах больше походили на нечто среднее между рыцарями позднего средневековья и героями с фэнтезийных картинок, а шестой товарищ, в черном плаще, был вроде без особых примет, рушащих стройность окружения времен Римской Империи вокруг, но он все равно мне не понравился. Не понравился может быть еще и потому, что распорядители подвели его ко мне.

Мы с ним оказались единственной парой в тени – солнце хоть и было еще высоко, но на этом краю площадки оно уже не доставало своими лучами, и тень здесь полумесяцем очертила желтый песок арены. Оратор в желтой тоге между тем оглашал правила состязания, периодически вставляя комментарии по поводу бойцов, и рассыпаясь в комплиментах магам Элизия, которые удостоили Витиас невероятной честью, снизойдя, сделав милость и прочее, и прочее.

Мой противник между тем, не торопясь, достал два длинных кинжала.

Когда прищурившись, я увидел ник над его головой, посмотрел на него во все глаза. Вот он, живой представитель моего, родного мира! Практически без вариантов: Ваниш это или пятновыводитель, или название способности у класса разбойников в онлайн-играх. У меня даже ноги чуть подкосились, вкупе с дрожью в коленях – захотелось закричать, броситься к этому Ванишу и рассказать, попросить, объяснить…

«И что ему сказать?» – неожиданно задумался я. И тут же встретился с прищуренным взглядом из-под капюшона, не сулившим мне ничего хорошего. В глазах Ваниша было ожидание поединка, вкупе с легким пренебрежением мной как противником. Тут же к горлу подкатил ком неконтролируемой злобы и холодной ярости. Я недоуменно моргнул – вроде раньше такого за собой не замечал.

Вздохнув, попытался взять себя в руки. Оратор на трибуне интонациями начал нагнетать напряжение. Толпа затихла, слушая все усиливающийся сильный голос.

– …и бой начинается!!! – предсказуемо раздалось над ареной.

В этот момент мой противник исчез. Просто взвилась пола плаща, мелькнув, а он взял и исчез. Я едва не вздрогнул от неожиданности, но сдержался. Выдохнув резко, просто закрыл глаза. Теперь уже пришлось сдерживаться, чтобы губы не тронула кривая ухмылка.

Переступая с ноги на ногу, несколько раз неуклюже отмахнулся мечами. И снова, даже крутанувшись вокруг себя.

Шаг, еще шаг. Еще один шаг и подобие неожиданного выпада в сторону.

Толпа за моей спиной реагировала смехом и выкриками, выделяющимися в разноголосом гуле – все поединки начались одновременно, и крики по всей арене неслись совершено разной тональности. Я продолжал нелепо размахивать мечами, находясь как будто в состоянии, близком к панике. Сделав еще несколько рваных движений и неуклюжих шагов, я нутром почувствовал презрение противника, который, взмахнув руками с кинжалами, скользнул ко мне.

Красная фигура четко выделялась перед закрытыми глазами. Я с трудом удержался от того, чтобы не прыгнуть ему навстречу, втаптывая в песок. Лишь тогда, когда Ваниш оказался за моей спиной, я в очередной раз неуклюже отмахнулся правой рукой и, резко развернувшись, нанес быстрый удар левой.

Невидимый разбойник дернулся, а я уже уверенно взмахнул мечами, закрутил стальную карусель, чувствуя, как на лицо брызнуло горячей кровью. Открыв глаза, я широко размахнулся и нанес серию ударов оглушенному Ванишу.

Готов.

Сделав шаг назад, успел увидеть, как магички слаженно добивают противников – один из гладиаторов превратился в пылающий шар огня, второй был уже почти погребен под грудой льда. Обе чародейки переглянулись и, обменявшись насмешливыми комментариями, которые я не расслышал, принялись наблюдать за остальными схватками.

Я же опустил глаза вниз, и попытался собраться с мыслями.

Черт, черт, черт. Черт!

Что за херня вообще происходит!? Почему я здесь?! Как я здесь оказался?! Пришлось даже головой потрясти, отгоняя от себя сонм мыслей, и, сжав зубы, я выпрямился, но что-то заставило меня опустить глаза вниз. Встретившись взглядом с Ванишем, едва не отпрянул, но справился с собой, сдержав удивление – поверженный разбойник лежал, раскинув руки, лицо его обезобразила посмертная гримаса, но взгляд был живым. Реально живым, хотя глаза и не шевелились. А нет, шевелятся, только медленно-медленно.

Между тем прекратился лязг стали о сталь, сопровождающий схватки тяжеловооруженных воинов. Для тех гладиаторов, кто вышел вместе со мной, бои закончились печально – их всех подцепили крючьями выбежавшие служители арены, и потащили к темному, полузарытому в землю зеву «черного» хода в основании одной из стен, огораживающих площадку.

Неприятно, но ожидаемо, на самом деле. Все противники были изначально настроены на победу. У чародеев – сильные заклинания, у воинов – хорошая защита доспехов. У них у всех была цель победить. У гладиаторов же цель в первую очередь красиво умереть – чему свидетельство те же доспехи, которые чуть ли не для антуража. Вот у меня, к примеру, – наручи едва руки закрывают от запястья до локтя, поножи бедра оставляют открытыми. Остальные гладиаторы были экипированы примерно так же, и даже не у всех доспехи лучше, чем у меня, были.

Несправедливость. Вот еще одна несправедливость, кстати, – поверженного мною Ваниша убрали с арены на тележке, а не крючьями тащили, как гладиаторов. Да и вывезли его через ворота, а не сбросили вниз, в неясную дыру, как остальных.

– Итак, уважаемые зрители… – завелся между тем оратор, когда выбежавшие служители арены показывали всем, куда следует встать, создавая новые пары противников.

В этот раз напротив меня оказался с ног до головы закованный в железо воин.

Ух ты! Тоже из моего, такого родного и далекого сейчас мира товарищ. Увидев блеск глаз за темной полоской забрала, я ощерился злой ухмылкой.

Уже не хотелось кинуться к стоящему напротив человеку, рассказывая о том, что я здесь не местный, помогите-чем-можете. Наоборот, хотелось вбить забрало внутрь, так чтобы оно внутри шлема с обратной стороны прилипло.

«Да что это со мной!? – встряхнулся я. – Что за кровожадность?»

– …бой начинается!!!

Консерва напротив очень прыткой оказалась. Удивил он меня, причем очень сильно – изукрашенный, с вычурным позолоченным гербом щит вдруг рванулся вперед, будто по воздуху пролетев, и ударил меня в лицо. Хрустнул нос, пятки взвились выше головы, и я кубарем отлетел назад. Время вокруг замедлилось, и, приземлившись на спину и перекатившись несколько раз от инерции удара, я наблюдал, как бухают по песку окованные сапоги приближающегося ко мне рыцаря.

Из-под шлема раздался неясный гул. Что противник мне сказал, я не понял, но судя по насмешливой интонации, это было что-то матерное и оскорбительное.

«Ах ты, ёпть! Воен света, мля!!!» – поднялась у меня внутри ярость, на глаза будто красная пелена упала, и я рванулся, освобождаясь от состояния оглушения.

Перфсиваль опешил, когда его тяжелый меч, глубоко войдя в песок, опустился на то место, где меня уже несколько мгновений не было. И тут же заорал, когда я что было сил, широко размахнувшись, ударил его, подсекая под колено. Мои мечи, со свистом рассекая воздух, взвихрились шквалом ударов, и я несколько мгновений будто отстраненно за ними наблюдал. И в последний момент взвился в воздух, кувырком уходя в сторону. Вовремя – грохнуло, и эффект от колыхнувшего землю удара меня не догнал. Моментально прыгнул вперед, перекатом уходя от широкого взмаха длинного меча, и, оказавшись за спиной противника, вновь обрушил на него град ударов, целясь в незащищенную шею.

Ковырять рыцаря пришлось долго – он оказался здоровым, как кабан, и очень живучим, а доспехи – крепкими. Хорошо, что не быстрым, а то бы мне несладко пришлось. Я и так очень удивился, когда он мне щитом чуть лицо в блин не превратил.

Когда Перфсиваль, лязгнув сочленениями доспехов, металлической грудой рухнул на песок, толпа взревела. Неудивительно – чародейки уже давно закончили, и сейчас, стоя рядом, переговаривались, глядя на меня. Мда, надежды на то, что в последнем бою они начнут разбираться между собой, как-то нет.

Пока служители арены на тележках вывозили проигравших поединки воинов и чародея-дварфа, я присматривался к противницам.

Кассандра, огненный маг, была в черно-красном обтягивающем комбинезоне, Алина, маг холода, – в чем-то вроде платьица. Сложно просто этот наряд платьем назвать, даже для закрытого купальника ткани много было бы. Зато красиво.

Оратор сейчас что-то громко говорил, но я не прислушивался – медленно пошел полукругом, цепляя песок носками сапог и внимательно осматривая магичек. Мои взгляды чародейки встретили улыбками, переглянувшись. Смысла фраз, которыми они при этом перекинулись, я не уловил, но явно насмехались.

Внутри снова горячей пеленой понималась ненависть. Неосознанная, нерациональная. Вроде бы это люди из моего, привычного мира, наверняка вечером сегодня вылезут из капсулы, пойдут домой, будут ужинать в кругу семьи, смотреть вечерние новости и…

– …бой начинается!

Со стороны огненной магички ко мне сразу полетела очередь небольших огненных шаров, которые оставляли за собой дымный след. Прыгнув вперед и уходя с линии огня в прямом и переносном смысле, я легко побежал в сторону, полукругом обходя справа ледяную чародейку, так чтобы она заслонила меня от Кассандры, которая продолжала кастовать файерболы.

Алина на мои маневры почти не обратила внимания – стояла спокойно и почти без движения, наблюдая за мной. «Сражайся в полную силу, но не вздумай убить кого-либо из этих двух магов», – вспомнил я слова Кания.

Угу. Хрен тебе на воротник, старый. Скажу, что перестарался.

Ноги рванули песок, и вместо легкого, неспешного бега я вдруг будто в пространстве растворился, почти по земле стелясь к Алине. Фигура чародейки даже перед открытыми глазами сейчас стала красной.

Передо мной что-то ухнуло, но за мгновенье до этого, опередив действие убийственного заклинания, я взвился в воздух, уходя от брызнувших льдом шипов, вырвавшихся из земли. Сделав сальто, я приземлился, прокатившись в ореоле взметнувшегося песка, и, снова подпрыгнув, обрушился страшным ударом обоих мечей сверху. Перед тем, как чародейка исчезла в ореоле сверкнувших в воздухе блесток, я успел увидеть покровительственную ухмылку, чуть тронувшую ее ярко-красные губы.

В последний момент изменив направление падения мечей, я отвел клинки в сторону и покатился по песку. Вовремя – по спине пахнуло жаром от прошедшего рядом огненного шара. Кассандра так и стояла на месте, продолжая без особого напряжения пытаться попасть в меня небольшими файерболами. Но шансов у нее было мало – я очень быстро двигался. Буквально летел к тому месту, где из воздуха материализовалась усмехающаяся Алина.

Я опять нутром почувствовал опасность и снова взмыл в прыжке, уходя от вырвавшихся из земли шипов.

– Упс! – выговорил за миг до того, как со всей дури своего разбега влетел в возникшую передо мной ледяную стену. Тут же лицо обожгло болью, и в сторону брызнула кровь – приложился я очень качественно. И упал на спину, глухо и неуклюже, так что из груди с хаканьем вырвался воздух.

– Ёпть! – беззвучно, расквашенными губами выдохнул я, увидев прямо над собой огромный сгусток падающего на меня метеорита.

По-моему, сверху еще и несколько ледяных глыб прилетело, вовсе мешая меня с песком. И будто все чувства у меня обрубило – ушла боль от сломанных костей, перестал ощущаться сжигающий жар и я, продолжая смотреть своими глазами, взирал на происходящее как со стороны. Мир вокруг посерел, а самое главное – глаза меня почти не слушались. Я так и смотрел перед собой, одним глазом уткнувшись в песок, вторым видя лишь немного поверхности площадки перед собой.

– Лох какой-то, – раздался вдруг голос, как будто издалека, а в моем поле зрения появилась небольшая изящная ножка, затянутая ремешками греческой сандалии.

– Да, а паники-то было – убийца магов, убийца магов… – раздался второй голос.

Изображение перед глазом качнулось. Удара я не почувствовал, но понял, что подошедшая сзади Кассандра легонько пнула меня ногой.

– Ну что, разомнемся? – греческая сандалия чуть двинулась и скрылась от моего взгляда.

– Перед этим сбродом? Ты что?

– Ай, ну да… давай заканчивать?

Голоса постепенно удалялись, а меня вдруг подкинуло неведомой силой и потащило по песку. Голова дернулась, будто на веревочке, и я заметил мелькающие ноги раба, который крюком волок мое тело по песку. Вскоре служитель арены приволок меня к основанию стены с виднеющимся в ней черным зевом, слегка поднятым над уровнем земли. Тело мое на миг замерло, а после перекатилось, и на секунду я даже увидел торчащий у себя из-под ребер крюк. Почти сразу перед глазами мелькнуло лицо раба, который наклонился и, хэкнув от натуги, перевалил меня через края черного провала, отправив в полет спиной вперед. Во мрак, окрашенный сейчас серыми тонами, в котором виднелся лишь квадратный зев «черного» выхода с арены. Сейчас он выглядел, кстати, светлым пятном.

Краткий миг полета, интуитивное ощущение удара спиной в поверхность, и ощущения сразу ярко вспыхнули, возвращаясь. И серость мрака перед глазами заменила густая темнота. Но самым ярким ощущением был густой, зловонный смрад, стоящий здесь. От этого запаха выворачивало нутро и хотелось поскорее скрыться от него, покинув это негостеприимное место.

Несколько мгновений мне потребовалось, чтобы глаза подстроились к отсутствию освещения, и я понял, что оказался в подвале Арены. В подвале Арены, где была устроена «Яма мертвецов», на которых, собственно, я и лежал сейчас.

Хорошо, что трупы непосредственно подо мной были относительно свежими. Потому что слизистое чавканье гниющей плоти под ними очень мне не понравилось, когда я, поднявшись на ноги, начал осторожно спускаться со страшной кучи.

Это очень здорово, что я в темноте вижу. Для тех, кто не видит, тоже решение было – узкая полоска света из люка Арены, в который побежденных скидывали, указывала прямо на коридор выхода. Но не освещала зловонные лужи мерзкой слизи, натекшей из-под груды трупов, которая ближе к полу представляла собой будто слоеный пирог смешавшейся гниющей плоти.

– Фууэ, – не удержавшись, скривился я в гримасе, перепрыгивая через омерзительные лужи.

«Откуда здесь столько трупов? – мелькнула мысль. – Я же встал и ушел?»

Изо всех сил задерживая дыхание, приостановился и обернулся, присматриваясь.

Ну да, так и есть – знакомое тело, изломанное падением, осталось лежать близко к самой вершине. Доспех знакомый, да и руки-ноги тоже не чужие. Вот только мечей не было – их следом за мной не скинули – оружие, как я помню, специально обученные рабы с площадки уносили.

Кинув последний взгляд на гору мертвецов, я развернулся и пошагал к выходу, стараясь обходить потоки слизи.

Постараюсь сюда больше не попадать. Фу, блин, противно-то как.