Супербест

– Никто мне ничего не даст. Понятно, что все возьмет Пелевин, – немного нервно курит за столиком в фойе писатель Захар Прилепин.

Писатель Александр Гаррос, номинированный на пару с Алексеем Евдокимовым за «(голово)ломку», по идее, претендует только на 50 тысяч из обещанных «Национальным бестселлером» за «книгу десятилетия» 100 тысяч долларов.

– Но я и на пятьдесят не рассчитываю.

Писатель Михаил Шишкин молчит. Он любит молчать.

Тут и там снующие и пихающиеся локтями фото– и телерепортеры создают на втором этаже гостиницы «Украина» обстановку, приближенную к светской. Ведущий церемонии Артемий Троицкий раздает интервью налево и направо. Писатели подчеркнуто радушно здороваются друг с другом. Дамы демонстрируют декольте.

Все ждут Пелевина.

Секундное возмущение людской глади, репортеры переносят массу толпы в новое место, локализуя общий интерес. Нет, это опять кто-то другой.

«Супернацбест» – премия лучшей книге, выбранной совсем не тайным, а очень даже публичным, прямо со сцены голосованием. Выбор из десяти лауреатов «Национального бестселлера» с момента возникновения премии в 2001 году. В России не случилось своего Гонкура и Пулитцера, и на этом фоне «Нацбест» – важный институт. Победителей не судят, но читают. Сегодня голосует жюри, составленное из почетных председателей жюри прошлых лет: власть, бизнес, оппозиция, банки, мир театра и кино, литераторы – от каждого сегмента по неподкупному и субъективному представителю. Каждый объясняет свое решение. Писатели-номинанты, собравшиеся в зале, с ложно-невозмутимыми лицами тщатся угадать, куда эта кривая экспликация выведет.

Ну и все, конечно, ждут Пелевина.

Нельзя сказать, что он совсем обделен призами за писательские заслуги, но на этом поле он далеко не чемпион. Малый Букер за «Синий фонарь», премии фантастов в начале карьеры, когда хотелось премий не фантастических, а реальных. Абсурдным образом единственное официальное цеховое признание заслуг за «Чапаева» – фантастическая премия «Странник-97». За «Generation “П”» – немецкая литпремия имени Рихарда Шенфельда. Пока что высочайшими достижениями Пелевина в этом деле были «бронза» в «Большой книге» за «t» и вот этот «Национальный бестселлер» за «ДПП (NN)», дающий шанс побороться за суперприз.

Склонен ли сам Пелевин придавать этому значение? На словах – нет. «Да не думаю я об этом Букере, честное слово!» – заявил он как-то в интервью «Комсомольской правде».

По положению о премии за ней необходимо явиться лично. Сто тысяч долларов – в десять раз больше обычного «Нацбеста» и в пять раз больше русского Букера – не вручают in absentia. Мы к тебе с уважением, ну и ты уж изволь.

«Престижная премия» – это не про Россию. Но, как говорили в фильме «Хороший, плохой, злой», «сто тысяч – большие деньги, их заработать надо». Поэтому Пелевин где-то рядом.

Еще чуть-чуть, и начнется хлестаковщина, мол, только что видели его в баре. Известно, что автор романа «Числа» точно в Москве. Наверняка в гостинице «Украина». Скорее всего в номере люкс неподалеку.

В главном зале писатели, издатели, литераторы. Пелевинские коллеги, можно сказать, по профессии. Практически равные. Равные вокруг первого. Ну еще несколько журналистов. Этим никогда не сравняться по статусу.

На кону сто тысяч долларов. «Хорошая прибавка к авансу», – предсказуемо шутит Троицкий.

Все ждут Пелевина.

Придумавший премию критик Виктор Топоров объясняет со сцены, что премию вручат только тому, кто явился лично. Но не просто поднялся за портфелем с купюрами, а присутствовал с начала церемонии. В противном случае премию разделят на десять частей между победителями «Нацбеста» следующих десяти лет.

Это важная информация.

Потому что все ждут Пелевина.

Дмитрий Быков, номинированный за биографический ЖЗЛ-роман «Борис Пастернак», тоже не пришел, но никому не приходит в голову интересоваться его отсутствием, гадать, прячется он за стенкой или нет.

На сцене реприза.

– Я знаю, что Троицкому звонила супруга с вопросом, приедет ли Пелевин, – делится один из выступающих лишней информацией.

Троицкий самоотверженно шутит в ответ:

– Я уверен, что Пелевин здесь. Но после пластической операции и в парике. Приглядитесь к дамам в шляпках.

Начинается то, за чем пришли. Модельер Валентин Юдашкин говорит первым. Почему модельер судит «Супернацбест»? Потому, что когда-то судил «Нацбест» ежегодный. Почему он вообще оценивает книги? Кто знает, но так или иначе ему скоро уходить. Он за Пелевина.

На доске напротив автора цикла «ДПП (NN)» появляется фломастерный крестик.

Что называется, определился лидер.

Вторым выходит экономист-бизнесмен Сергей Васильев. Его выбор – «Венерин волос» Михаила Шишкина.

Затем поднимается Андрей Галиев – генеральный директор холдинга «Коммерсантъ». Он за сказку Эдуарда Бояшова «Путь Мури».

Банкир Владимир Коган прислал письмо с голосом за роман Проханова «Господин Гексоген».

Актриса Александра Куликова написала в жюри из родильного дома. Теперь в соревнование вступает театральный художник Эдуард Кочергин с мемуаром «Крещенные крестами».

Интрига сохраняется. Голоса подаются вразнобой. При такой дисперсии любое совпадение может привести к точке сгущения. Если никто не вырвется вперед, решать придется почетному председателю жюри помощнику президента Аркадию Дворковичу. Ему и так сейчас несладко.

Следующий выборщик – Эдуард Лимонов. Для начала он требует провести в стране свободные выборы. Затем голосует «за однопартийца Прилепина».

Ирина Хакамада выводит Прилепина в лидеры. Теперь у сборника рассказов «Грех» два голоса. Это в два раза больше, чем у других основных претендентов, но в то же время перевес минимальный. Пелевин еще может победить.

Петербургский писатель Илья Штемлер выбрал Кочергина.

Лидеров двое. Однако любой из получивших «крестик» может с ними сравняться, и тогда все будут ждать решения Аркадия Дворковича.

Автор «Князя ветра» Леонид Юзефович – единственный и номинант, и член жюри – должен внести ясность: «Когда двое говорят одно и то же, они говорят не одно и то же. Я голосую не за писателя, полюбившегося Лимонову, и не за книгу, которая понравилась Хакамаде. Я голосую за “Грех” Захара Прилепина».

Спонсор премии Константин Тублин не меняет расклад. Он забивает гол престижа за Леонида Юзефовича.

Победил Прилепин.

Поздравления, толкотня, короткая речь победителя.

На какое-то время про неявку Пелевина или то, где он мог находиться во время церемонии, забывают. Чуть позже вспоминают снова.

«Мне очевидно, что в постсоветской России есть только два автора – Пелевин и Сорокин. По сумме удач и неудач, по тиражам и цитатам, по созданию, разработке и удержанию цельных больших языковых миров. В постсоветской России есть десять хороших книжек, двадцать неплохих, но настоящих писателей у нас только два», – пишет в своем блоге тогдашний глава издательского дома «Коммерсантъ» поэт Демьян Кудрявцев.

Победил Прилепин. Но все ждали Пелевина.