68
Утром в субботу детектив Уэлли Джонсон решительно нажал на кнопку переговорного устройства под табличкой «Энтон, Колбер, 3-Б» в фойе здания из бурого песчаника, в котором жили Анджела Энтон и Вита Колбер. Вместе с этими молодыми женщинами снимала квартиру Бриттани Ла Монти, перед тем как исчезла.
Не получив ответа на сообщение, оставленное вечером в четверг, детектив вознамерился на следующее утро отправиться к ним прямо домой и постараться застать их. Но в пятницу в восемь утра ему позвонила Вита Колбер и спросила, нельзя ли им встретиться в субботу, в первой половине дня. Просто у них с подругой уже были назначены репетиции на пятницу, и это должно было затянуться на весь день.
Просьба оказалась вполне разумной, и Уэлли потратил пятницу на то, что разбирался с другими людьми, фамилии которых назвала ему секретарша Бартли Лонга.
— Это все разные театральные деятели, которые могли встретиться с Бриттани в загородном доме мистера Лонга, — объяснила она.
Двое из них оказались кинопродюсерами, в данный момент пребывавшими за границей. Третья была директором по кастингу, и ей пришлось хорошо поднапрячься, чтобы вспомнить Бриттани Ла Монти.
— Вокруг Бартли постоянно роятся разные блондинки, — объяснила она детективу. — Я их почти не различаю, и если не могу вспомнить эту девушку, Бриттани, значит, она не привлекла моего внимания.
Теперь детектив нажал кнопку и назвался, и музыкальный голос сказал в ответ:
— Поднимайтесь к нам!
Дверь квартиры 3-Б уже открыла высокая, стройная молодая женщина с длинными светлыми волосами, спадавшими ниже плеч.
— Я Вита, — представилась она. — Входите, пожалуйста.
Маленькая гостиная явно была обставлена вещами, которые стали кому-то не нужны, однако в ней поддерживалась чистота, да и общее впечатление от комнаты оказалось приятным благодаря ярким подушкам на винтажном диване, цветным занавескам на высоких узких окнах и афишам бродвейских хитов на белых стенах.
Когда по приглашению Виты детектив уселся в одно из обитых мягкой тканью кресел без подлокотников, из кухни вышла Анджела Энтон, неся две чашки с капучино.
— Одна для вас, вторая для меня, — сообщила она. — Вита у нас пьет только чай, но сейчас ничего не хочет.
Анджела Энтон была ростом более пяти футов, с красиво подстриженными каштановыми волосами и светло-карими глазами, которые, как сразу заметил Уэлли, сильно отливали зеленью. Она двигалась так грациозно, что детектив заподозрил в ней танцовщицу.
Девушки устроились на диване и выжидательно уставились на детектива.
Уэлли отпил глоток и сделал Анджеле комплимент:
— Кофе просто замечательный. Итак, как я вам уже говорил, мне нужно услышать от вас кое-что о Бриттани Ла Монти.
— Что, у нее неприятности? — обеспокоенно спросила Вита и тут же продолжила, не дав детективу возможности ответить: — Я хочу сказать, она куда-то пропала почти два года назад, и в этом было что-то загадочное. Бриттани пригласила нас с Анджелой поужинать. Да, именно пригласила, сама оплатила счет. Она была очень взволнована, сказала, что ей подвернулась какая-то необычная работа, за которую должны очень хорошо заплатить, но это займет какое-то время. Потом, мол, она сможет уехать в Калифорнию, потому что болтаться в Нью-Йорке и пытаться пробиться в какое-нибудь шоу на Бродвее — это не для нее.
— Отец Бриттани очень тревожится о ней, как вы уже знаете, — сказал Джонсон. — Он мне говорил, что заходил к вам.
Ответила ему Анджела:
— Да, только Вита с ним разговаривала всего пару минут. Ей нужно было бежать на кастинг. У меня имелось немножко времени, так что я выслушала историю мистера Гриссома, но потом мне пришлось сказать ему, что мы просто ничего не знаем о Бриттани.
— Он мне говорил, что показывал вам открытку, которую дочь прислала ему полгода назад из Нью-Йорка. Как вы думаете, это действительно она отправила? — спросил Джонсон.
Молодые женщины переглянулись, потом Анджела медленно произнесла:
— Я не знаю. У Бриттани крупный почерк, весьма затейливый. Мне, в общем, понятно, почему она предпочла напечатать текст на такой маленькой открытке. Но я не знаю, почему Бриттани не позвонила ни одной из нас, если вернулась на Манхэттен. Мы ведь были довольно близки друг с другом.
— Сколько времени вы вместе снимали квартиру? — спросил Уэлли, ставя чашку на кофейный столик.
— Со мной она прожила четыре года, — ответила Анджела.
— А со мной — три, — сообщила Вита.
— Вы что-нибудь знаете о Бартли Лонге?
Уэлли Джонсон немало удивился, когда девушки вдруг засмеялись.
— Ох боже мой! — воскликнула Вита. — Вам известно, что Бриттани сотворила с его париками и накладками?
— Слышал об этом, — кивнул Джонсон. — Что там вообще была за ситуация? У Бриттани сложились только деловые отношения с ним или завязался роман?
Анджела глотнула кофе, и Уэлли не понял, то ли она обдумывает ответ, то ли просто тянет время, не желая предавать подругу.
Наконец девушка сказала:
— Думаю, Бриттани недооценила этого парня. Она проводила с ним время, но только из расчета, чтобы познакомиться с людьми, бывавшими у него в Личфилде, теми, кто мог быть ей полезен как актрисе. Даже не выразить, как сильно она стремилась к славе. Это для нее было главным, а над Бартли Лонгом Бриттани смеялась и ужасно веселила нас, изображая его.
Уэлли Джонсон подумал о словах Лонга, утверждавшего, что Бриттани просто рвалась за него замуж.
— А она хотела выйти за него? — спросил детектив.
Девушки захохотали.
— Ох, ну и ну! — воскликнула Вита. — Да Бриттани скорее вышла бы за… — Она немножко помолчала. — Клянусь, я даже не могу подобрать подходящего примера.
— Но что заставило ее покрошить его парики? — спросил Джонсон.
— Она поняла, что в Личфилде бывают потенциальные заказчики для него самого, а не люди театра, и решила, что Лонг просто вынуждает ее зря тратить время. Или, может быть, дело в той таинственной работе, которая ей подвернулась. Бартли Лонг подарил Бриттани кое-какие драгоценности, потом, думаю, понял, что ей до смерти надоело приезжать к нему, и забрал их из ее шкатулки. Это по-настоящему вывело девчонку из себя. Они даже подрались. Он не захотел возвращать подарки и ушел в ванную комнату. Бриттани собрала все парики и накладки Лонга и уехала на его «мерседесе» в Нью-Йорк. Она нам рассказывала, как резала все шкурки Бартли — так она это называла — и рассыпала стриженые волосы по машине, чтобы все в гараже сразу все увидели.
— После этого она еще что-то слышала о Лонге?
— Он прислал ей сообщение, — ответила Вита, и улыбка соскользнула с ее лица. — Бриттани дала нам его прослушать. Лонг говорил очень важно и злобно. Он сказал: «Ты об этом пожалеешь, Бриттани. Если доживешь до того, чтобы пожалеть».
— Так прямо и угрожал ей? — спросил Джонсон с внезапно обострившимся интересом.
— Да. Мы с Анджелой испугались за нее, а Бриттани только смеялась. Она говорила, что он просто надутая пустышка. Но я переписала для себя это голосовое сообщение, потому что действительно за нее испугалась. Спустя несколько дней подруга собрала свои вещи и исчезла.
Уэлли Джонсон подумал над услышанным и спросил:
— У вас сохранилась та запись голоса Лонга?
— Ох, конечно! — воскликнула Вита. — Меня обеспокоило то, что Бриттани просто смеется, но потом она уехала из города, и я решила, что Бартли Лонг постепенно остынет.
— Мне хотелось бы прослушать эту запись, если вам нетрудно ее найти, — сказал Джонсон и обратился к Анджеле, когда Вита отправилась за плеером: — Вы тоже работаете в шоу-бизнесе, полагаю?
— Да, я танцовщица. Прямо сейчас репетирую одно шоу, которое начнется через два месяца. — Прежде чем детектив успел задать очередной вопрос, она сказала: — Чтобы вы знали, Вита — по-настоящему хорошая певица. На Бродвее сейчас восстанавливают «Снежную лодку», и она поет там.
Уэлли Джонсон посмотрел на афиши бродвейских спектаклей, висевшие на стенах, и спросил:
— А Бриттани что делала, пела или танцевала? — спросил он.
— Она умела и то и другое, но вообще-то была драматической актрисой.
По легкой неуверенности в тоне Анджелы Энтон Джонсон без труда догадался, что та не была в восторге от талантов Бриттани Ла Монти.
— Анджела! — заговорил он. — Тоби Гриссом тяжело болен, он умирает, и ему становится только хуже от того, что он тревожится за свою дочь, боится, что она попала в какие-то неприятности. Насколько хорошей актрисой была Бриттани?
Анджела Энтон тоже посмотрела на афиши, точнее, на одну из них, висевшую в рамке над тем стулом, на котором сидел Джонсон, и ответила:
— С ней все было в порядке. Конечно, ей хотелось стать звездой… Знаете, я помню, как один раз, года четыре назад, вернулась домой и увидела, что она сидит тут и плачет, потому что очередной агент ей отказал. Видите ли, детектив Джонсон, она была потрясающим гримером. Действительно потрясающим! Бриттани могла изменить вашу внешность в одно мгновение. Иной раз, когда у всех не случалось работы, она превращала нас в каких-нибудь знаменитостей. У нее была целая коллекция париков, да таких, что обалдеть можно! Мы переодевались и отправлялись куда-нибудь. Все вокруг думали, что пришли настоящие звезды, те, которых мы изображали! Я говорила Бриттани, что куда больший успех ждет ее именно в этом, но она и слышать ничего не хотела.
Вита Колбер наконец вернулась в гостиную и сказала:
— Извините. Пленки не было в том ящике, в который я вроде бы положила ее. Она оказалась в другом месте. Будете слушать, детектив Джонсон?
— Да, будьте добры.
Вита нажала кнопку на панели плеера. Голос Бартли Лонга, полный ярости, угрожающий, пугающий, разнесся по комнате:
«Ты об этом пожалеешь, Бриттани. Если доживешь до того, чтобы пожалеть».
Уэлли Джонсон попросил прокрутить пленку снова. От слов Лонга у него по спине пробежал холодок.
— Я должен забрать это с собой, — резко произнес он.
