Полиция против ФБР

В 1979 году Рик Фраерлик вместе со своим напарником пытались отследить угнанную на днях машину. Они отправились в гараж, где предположительно должна была находиться эта машина. Они ничего не нашли и уже собирались отправиться по домам, как вдруг напарник Рика сделал жест рукой, приглашая посмотреть на то, что твориться за углом. На Ланкастер стрит сейчас было многолюдно. Ночью эта улица оживала. Здесь располагалось несколько сомнительных баров, гей клуб, общежитие и какой-то автосервис. Днем здесь было абсолютно тихо, очень редко когда можно было встретить прохожих. Сейчас на улице Рик насчитал, по меньшей мере, десяток человек. Все они куда-то спешили, и только один меланхолично прохаживался взад и вперед. Он не собирался ни в бар, ни в общежитие. Он явно чего-то ждал. Наконец молодой человек вновь оказался в достаточной близости от полицейских, и Фраерлик смог повнимательнее разглядеть его лицо. Это был Джордж Кауфман, один из бандитов недавно распавшейся Winter Hill. Молодой человек был явно чем-то занят. Возможно, банда и не так сильно пострадала от ареста Хоуи Винтера, как рассказывал Джон Конноли в своих интервью. Понаблюдав еще какое-то время, они отправились домой.

На следующий день Рик рассказал об инциденте. Начальник полицейского Боб Лонг заинтересовался информацией. На следующий день отправился вместе с полицейским по имени Джон О’Мэлли посмотреть на логово Winter Hill. Когда он увидел подъехавших сюда лидеров «семьи» Анджело, первой его мыслью было: «Что делает ФБР, если все преступники здесь?!».

Они решили установить наблюдение за гаражом на Ланкастер стрит. Прямо с утра Рик и Джон отправились на эту улицу, с целью найти подходящую точку для установки наблюдения. Ничего приличного они не нашли, как вдруг заметили выходящую из гей бара пару. Оказалось, что клуб арендует не только помещение первого этажа, но и квартиры над клубом. Особенно страстные пары могли здесь арендовать апартаменты на несколько часов. Спустя неделю Рик и Джон снова отправились в клуб. Под видом страстно влюбленных друг в друга людей они арендовали апартаменты. Администратор на них смотрел очень подозрительно. Эти квартиры никогда никто не арендовал дольше, чем на пару часов, а тут люди планировали жить здесь целую неделю.

Днями напролет Боб Лонг, Рик Фраерлик и Джон О’Мэлли вели наблюдение за гаражом. Прошла неделя, затем вторая, а затем и несколько месяцев. Администратор клуба однажды не выдержал и заявил Рику, пришедшему сюда вместе с Бобом Лонгом.

– Как вам не стыдно. Джон вас так любит, а вы так бесстыдно изменяете ему.

После этого случая полицейские смеялись, наверно, еще неделю.

Результаты наблюдения были просто поразительными. Гараж на Ланкастер стрит действительно служил логовом Winter Hill. Сюда ежедневно приезжали представители «семьи» Анджело и Патриарка. Самым частым гостем были Дженнаре Анджело и его капореджиме Ларри Жанино.

Ежедневно сюда пребывали Джордж Кауфман и Ник Фемиа. Чуть позже приезжал Джеймс Балджер на непростительно дешевой для криминального босса машине. У Стива Флемми к тому моменту был уже новенький «Ягуар», Донато Анджело разъезжал на «Линкольне Континенталь», да и Ник Фемиа, с Кауфманом не отставали. Только Джеймс Балджер приезжал в свой офис на неприметной «Шевроле Капричче». Как смогли заметить Фраерлик, Лонг и О’Мэлли, Балджер вообще не был поклонником излишней роскоши. Он любил хорошие, дорогие вещи, патологически следил за чистотой, но всегда старался не привлекать лишнего внимания дорогими машинами или эпатажным поведением.

Четыре месяца наблюдения за Ланкастер стрит дали достаточно информации для того, чтобы установить прослушивающие устройства в гараже на Ланкастер стрит. Для этого Боб Лонг подал прошение прокурору. 23 июня 1980 года Джереми О’Салливан одобрил прошение об установке прослушивающих устройств. Теперь возник вполне резонный вопрос: как установить «жучки» в гараже, который денно и нощно охраняет мафия? Вдобавок ко всему ситуация осложнялась тем, что полицейские никогда до этого не сталкивались с необходимостью установки «прослушки».

В конечном итоге, было решено подослать в гараж грузовик, который попросят посмотреть. Ведь это же автосервис, в конце концов. Операция провалилась, но через неделю Фраерлик, Лонг и О’Мэлли решили снова попытать удачу. На сей раз у них получилось: они установили один микрофон в диван, один в радио и один под потолком. Когда устройства подключили, оказалось, что ни одно из них не работает. В наушниках раздавался только дикий треск. Лонг позвонил техникам и спросил, в чем дело. Не получив ответа, он решил, что нужно будет снова попытать удачу, но на следующий день микрофоны работали исправно.

– …Я очень уважаю полицию и ФБР. Особенно меня впечатляет статистика раскрываемости автомобильных угонов. Что ни говори, а полиция у нас хорошая… – раздался в наушниках голос Балджера.

С тех пор Уайти вел все важные разговоры в своей машине, а в гараже на Ланкастер стрит стал появляться все реже. Для Лонга было очевидно, что Балджера кто-то предупредил о слежке. Спустя месяц после окончательно провалившейся операции, Лонг был приглашен на какое-то совместное с ФБР праздничное мероприятие. Он получал искреннее удовольствие от торжества, выпил уже пару бокалов шампанского и пришел в совершенно замечательное расположение духа. Из толпы его заметил какой-то мужчина. Он был настолько пьян, что еле держался на ногах. Увидев Лонга в окружении коллег О’Мэлли и Фраерлика, он подошел к ним:

– Привет, я Джон Моррис. А я вас знаю. Вы те ребята, которые следят за плохими ребятами. А плохие ребята знают, что за ними следят…

Мужчина отошел в сторону, а Боб Лонг тут же растерял все хорошее настроение. ФБР знало об их провальной операции. С учетом вечного противостояния этих структур, это было очень обидно осознавать. Не говоря уж о том, что наблюдение за Балджером отняло полгода жизни.

Лонг решил не сдаваться так просто и возобновил наблюдение за Джеймсом Балджером. Вскоре он получил новый ордер на установку прослушивающих устройств, но и в этот раз операция провалилась. На сей раз позади было уже больше года работы. Для Лонга и его сотрудников это стало делом чести. Они уже понимали, что у Балджера есть свой информатор в государственных структурах. О своих подозрениях Лонг сообщил, но его слова не восприняли всерьез. Третий ордер на прослушку все-таки был получен. Это уже был март 1981 года.

На сей раз решили пойти ва-банк и установить прослушивающие устройства в машине Балджера. Зеленый «Шевроле» был оборудован по последнему слову техники. Там была установлена новейшая сигнализация, система блокировки и множество других дополнительных «примочек». На этот раз «жучки» Балджера вновь не сработали.

Осознание того факта, что полицейские проникли в его святая святых, просто выводило из себя. А также порождало паранойю. Балджер, и без того предельно осторожный в делах, теперь стал применять дополнительные меры безопасности. Круг окружения сузился до нескольких человек, которым он действительно доверял, а разговоры стал вести при помощи переписки.

В офисе ФБР сгущались тучи. Был устроен саммит в RamadhaInn, на котором был поднят вопрос о возможном существовании информаторов мафии в рядах правоохранительных органов. Без конца поднимался вопрос о том, что Балджер не может быть информатором, так как является криминальным боссом. Джону Конноли пришлось применить весь свой талант специалиста по связям с общественностью, чтобы убедить всех в необходимости Балджера и Флемми. Они, по его словам, были главным звеном в деле «семьи» Анджело.

– Нашим главным противником остается итальянская мафия. Семейство Анджело продолжает вершить свои черные дела. Именно они заправляют всем бизнесом в городе. О чем мы говорим здесь? Шайка мелких преступников в городе, это конечно, плохо, но мы должны сосредоточиться на главном, – заключил Конноли. С ним никто не решился спорить.

Все обострял недавно пришедший на службу в ФБР сотрудник. Лоуренс Шархат требовал того, чтобы Конноли немедленно подал запрос на удаление Балджера и Флемми из числа информаторов. В тот момент как раз готовилась операция по установке прослушивающих устройств в офисе Дженнаре Анджело, и Конноли удалось убедить Шархата, что Блджер будет участвовать в операции. Более того, без его участия им не удастся арестовать главу мафии.

Ларри Шархату ничего не оставалось, кроме как согласиться с доводами Конноли. Он проработал в Бюро чуть больше года, а Джон Конноли служил уже без малого пятнадцать лет, а на стене возле его стола уже не хватало места для того, чтобы повесить все благодарности. Молодой и не в меру инициативный сотрудник выставил Конноли условие: он хотел лично познакомиться с Балджером. Джон оторопело пожал плечами и устроил встречу агента Бюро и Уайти Балджера.

Глава Winter Hill пригласил Ларри в самый дорогой ресторан города. Шархат прибыл вовремя, но Балджер уже ждал его за столиком. Он заказал самые дорогие блюда. Ларри растерял всю свою уверенность и моментально принял роль просителя. Сотрудник долго расспрашивал Балджера о его сотрудничестве с Конноли. Предельно вежливый Джим подробно отвечал на все вопросы и выражал всяческое почтение сотрудникам Бюро. Он рассказал о том, что проникся любовью к доблестным g-менам ровно в тот день, когда его арестовали. Ведь именно Х. Поль-Рико пришел тогда домой к Балджерам, чтобы успокоить безутешных родителей.

Ларри Шархат ушел с той встречи раздавленным и уничтоженным.

Спустя несколько дней Джон Моррис получил «добро» на начало операции по установке прослушивающих устройств в офисе Анджело. Поздней ночью чуть ли не все Бюро собралось на Принс-стрит.

– А где Ларри Шархат? – поинтересовался кто-то из сотрудников.

– Он решил не участвовать, – коротко сообщил Джон Конноли.

Информаторы высшего звена действительно сыграли важную роль в деле Дженнаре Анджело. В первую очередь Конноли помог Стивен Флемми. Джим Балджер редко посещал офис «семьи» на Принс стрит. С Анджело у них были давние деловые отношения, но они никогда не дружили. Стив Флемми еще с 1960-х годов был вхож в семью Анджело. Он часто бывал у Дженнаре, знал где и что здесь находится. Стивен помог установить прослушивающие устройства в офисе мафии, а также нарисовал подробный план помещения.

19 сентября 1983 года босс мафии был арестован. Конноли устроил все наилучшим образом. Балджер и Флемми действительно принимали участие в операции, но они были на незначительных ролях. В отчете же Джон написал, что они сыграли решающую роль в операции.

Главную трудность составляли материалы «прослушки» Анджело. В разговорах криминального босса часто можно было услышать имена Балджера и Флемми. Впрочем, Конноли и здесь нашел способ выкрутиться.

Дженнаре Анджело и Ларри Жанино то и дело упоминали имена глав Winter Hill. Самыми отвратительными были пассажи, вроде: «…Можно обратиться к Балджеру, чтобы тот помог устранить того-то». Джон Конноли приложил все свое мастерство и умение дарить подарки нужным людям, чтобы вывести информаторов из-под удара.

Жизнь Джона Конноли резко осложнилась еще тем, что Джона Морриса отправили расследовать дело во Флориду. Моррис должен был расследовать дело о продажном сотруднике ФБР, которого внедрили в преступную организацию, а он вскоре начал работать на бандитов, а не на Бюро. Для несчастного Морриса это дело стало настоящим испытанием. Он спал и видел, как его обвиняют в пособничестве Балджеру. То обстоятельство, что он расследовал дело другого сотрудника, пособничающего бандитам, обязательно стало бы достоянием общественности. Ни один журналист не отказал бы себе в удовольствии описать эту комичную ситуацию.

Джон Конноли был занят делом Анджело. Новый начальник путал ему все карты. Джим Ринг оказался жестким, властным и куда менее сговорчивым начальником. Впрочем, обаятельный Конноли все-таки наладил с ним контакт. Они даже подружились и стали захаживать друг к другу в гости.

В один из вечеров, к Конноли пришли Стивен Флемми и Джим Балджер. Они привычно принесли в подарок несколько бутылок вина. Такие вечера случались достаточно часто, ничего особенного в этом не было. В дверь позвонили. Это оказался Уильям Балджер, сосед Конноли. Он с удивлением обнаружил в гостиной брата, но вскоре вечер продолжился в привычном режиме. Они вспоминали времена их детства, Джим рассказывал об ужасах Алькатраса и медицинском исследовании, в котором принимал участие.

– …За это мне уменьшили срок на три года. До сих пор мне снятся кошмары. Это того не стоило, – закончил Балджер. В дверь постучали. Джон Конноли с тревогой посмотрел на своих гостей, но все-таки пошел открывать. Это был Джим Ринг. Временный начальник отдела по борьбе с организованной преступностью бесцеремонно прошел в гостиную и увидел братьев Балджер и Флемми. На несколько минут воцарилось молчание, но Конноли постарался исправить ситуацию. Минут двадцать они сохраняли видимость мирной светской беседы, после чего Уильям и Ринг засобирались домой.

На следующий день разразился дикий скандал. Ринг обещал немедленно уволить Конноли. Это было нарушением всех правил. По мнению Ринга, равно как и по мнению большинства сотрудников Бюро, информаторы были людьми второго сорта. Приглашать их в дом, все равно, что добровольно разводить крыс и насекомых у себя в спальне.

– Они преступники, они должны знать свое место, а не есть с руки сотрудника Бюро! – закончил свою тираду Ринг.

Конноли все-таки удалось убедить начальника в том, что это не просто информаторы, а важнейшие для Бюро люди. В ход пошли различные благодарственные письма, которые коллекционировал Джон. В конечном счете, Ринг ограничился тем, что взял с Конноли слово больше не встречаться с Балджером и Флемми в столь неформальной обстановке. Встречи теперь пришлось переместить в дом к Нику Джиантурко. Балджер когда-то спас ему жизнь, а Джиантурко оказался из редкой породы людей, которые умеют быть благодарными. За годы общения сотрудники ФБР и мафия превратились если не в лучших друзей, то уж в хороших приятелей точно.