105

Ксенофонтовы «ночные охотники» были профессионалами (Xen, Mem iv.7.4). Изобретение и использование сетей (Ор, Cyn ii.25) осуждалось как спортсменами (Ar, Cyn xxiv.4–5), так и моралистами (Plat, Nom vii.822d—24а), но даже перед самыми спортивными по духу охотами по ночам расставляли западни (Xen, Cyn ix.l 1—16), а оленей, водившихся на горе Парфении(Apollod ii.7.4, iii.9.1), поймать днем было практически невозможно (Xen, Cyn ix.17), если вы, конечно, не Ахилл и не в состоянии, подобно ему, просто-напросто загонять их насмерть (Pind, Nem iii.51—2). Среди посвятительных даров, которые приносили богам отходящие от дел охотники, мы встречаем охотничьи сети, петли, капканы (Anth Gr vi. 152), силки, клетки, птичий клей (Anth Gr vi. 109), жерди для ловли зайцев, шесты для ловли птиц (Anth Gr vi.152), сети для ловли птиц (Anth Gr vi.181), манки на перепелок (Anth Gr vi.296). Все это — сплошь атрибуты ночной охоты. Бегство Гегесистрата из Спарты в Тегею спровоцировало самую масштабную в тамошних местах ночную охоту: «Он лежал [в темнице] в окованной железом [деревянной] колодке. Случайно ему удалось завладеть принесенным кем-то в темницу ножом, и он тотчас замыслил самое смелое дело, какое когда-либо, насколько нам известно, совершал человек. Гегесистрат отрезал себе ступню, чтобы вытащить остальную часть ноги из колодки. После этого он подкопал стену, так как выходы охранялись стражей, и бежал в Тегею. Ночью он шел, днем же скрывался в лесу и отдыхал, и на третью ночь благополучно добрался до Тегеи, хотя весь Лакедемон поднялся на поиски беглеца» (Hdt ix.37.2–3). Тегейским ночным рыбакам, судя по всему, случалось терпеть неудачи, вполне сопоставимые с неудачей преследователей Гегесистрата (Simonides fr. 163 ар. Aristot, Poet i. 1365a).