«Почти в Айове» (1973)
От автора
Мне ненавистна тема развода — в особенности моего собственного. Когда кто-то начинает рассказывать мне историю своего развода, у меня появляется странное ощущение. С одной стороны — это ощущение надвигающейся болезни; с другой — мрачное предчувствие, охватывающее меня в самолете, когда начинается болтанка и пилот просит пассажиров пристегнуться. В такие моменты мне хочется выпрыгнуть из самолета. О своем разводе я не рассказываю; я не писал об этом событии и не собираюсь писать. Я искренне убежден: если у разведенных писателей есть дети, этим писателям ни в коем случае нельзя писать о своих разводах. Делать подобное равнозначно издевательству над собственными детьми. Лично я терпеть не могу фильмы, сюжет которых связан с разводом. Думаю, что даже порнография менее оскорбительна, поскольку менее личностна.
Учитывая все это, что я могу сказать о рассказе «Почти в Айове»? Очень немногое. Это рассказ о разводе; по крайней мере, о надвигающемся разводе, и потому сюжет мне неприятен. Поначалу я не собирался включать рассказ в этот сборник, но издатели убедили меня, сказав, что кому-то из читателей такой сюжет может понравиться. Я уступил их просьбам, поскольку в этом рассказе нет ни капли автобиографичности. «Почти в Айове» — ни в коем случае не рассказ о моем разводе. Первый раз я женился в шестьдесят четвертом году и развелся в восемьдесят втором — почти через десять лет после написания этого рассказа. (Свою вторую жену я встретил в восемьдесят шестом году, и через год мы поженились.)
Впервые «Почти в Айове» был напечатан в журнале «Эсквайр» в ноябре семьдесят третьего года. Должно быть, тогда я считал этот рассказ чертовски умным. Сейчас, когда я его перечитываю, меня отталкивает в нем тошнотворное изящество. Не слишком лестное замечание в свой адрес, особенно если учесть, что я уже давно ассоциирую «Эсквайр» с тем, что изящно до тошнотворности и до тошнотворности остроумно (или с тем и другим).
Этот рассказ напоминает мне опус моего студента. Я уже писал, как однажды расчехвостил бойко написанную историю, увиденную глазами столовой вилки. В данном случае машина здесь — более удачный персонаж; я хотел сказать, более цельный характер, чем водитель. Человек, задумавший бегство от жены, бросивший ее на вечеринке и почти сутки не дававший о себе знать, — просто мелкая дрянь. Так что в рассказе «Почти в Айове» мои симпатии целиком остаются на стороне «вольво».
