Джеймс смотрел в окно кабины на соседский фасад. Обычный двухквартирный дом. Низкая изгородь делит садик пополам. В сумерках цифра семнадцать ярко освещена, девятнадцать в тени. Если бы не письмо, которое Джеймс приметил в почтальонской сумке, да сам хозяин дома, иногда появлявшийся во время Джеймсовых бессонных дежурств, он решил бы, что девятнадцатый номер необитаем. Джеймс закрыл глаза и попытался вспомнить, как выглядит сосед: низенький, сгорбленный, вечно щурящийся, словно солнечный свет, равно как и весь окружающий мир, его раздражал. Он совершенно не походил на детектива из найденного в стене манускрипта. Неужели это действительно тот самый доктор Ланарк?

Джеймс вспомнил о докторе, у которого недавно был на приеме. Как его звали? Ах да, Нортон. Поначалу доктор Нортон показался Джеймсу грубияном. Он не пожелал вернуть тюбик с таблетками. В его тоне Джеймсу послышалась озабоченность.

— Но почему? — удивился Джеймс.

— Потому что они не от аллергии, — отвечал доктор Нортон.

— Тогда от чего?

— Именно это я и хотел бы услышать от вас, Джеймс. Кто дал вам эти таблетки?

Джеймс попытался вспомнить, но не смог — прошлое словно заволокло туманом.

— Не помню, — признался он.

Доктор кивнул, словно ожидал подобного ответа.

— Понятно.

Некоторое время в кабинете было тихо — доктор Нортон что-то писал на листке бумаги, затем сказал:

— Джеймс, я хочу, чтобы вы показались одному специалисту. Доктор Льюис — превосходный врач, она наверняка поможет вам.

Нортон положил листок в конверт, запечатал его, а затем снял трубку и сам записал Джеймса на прием.

Джеймс разглядывал конверт. «Доктору Льюис, больница Лета-парк, третий этаж» — значилось на нем. Джеймс гадал, в какой области специализируется доктор Льюис. Он даже хотел спросить у Нортона, но постеснялся.

Джеймс зевнул. Темнота, вокруг ни души. Он откинулся назад и стал мысленно рисовать портрет доктора Льюис. Темноволосая, под сорок. Вот она снимает очки, чтобы вглядеться в Джеймса попристальнее. Вот под белым халатом мелькает черное кружево…

Джеймс уже решил было вернуться домой и предаться фантазиям в тишине и спокойствии, когда заметил крадущуюся по Лаф-стрит фигуру. Зловещий сгорбленный силуэт мелькал в кругах света от фонарей. Человек свернул к дому номер девятнадцать, когда Джеймс выскочил из кабины.

— Постойте! — крикнул Джеймс.

Мужчина обернулся, но только на миг и снова продолжил путь. Юркий, словно крыса, подумал Джеймс.

Он уже возился с замком, когда Джеймс добежал до поворота и прокричал:

— Доктор Ланарк, постойте, мне нужно с вами поговорить…

Не ответив, мужчина открыл дверь и спустя мгновение захлопнул ее перед самым носом у Джеймса. Джеймс нажал на звонок, ответа не последовало. До этой минуты Джеймс вел свое расследование скорее по зову долга, не слишком надеясь на успех. Он никогда всерьез не верил в то, что обитатель дома номер девятнадцать действительно замешан в его истории. Больше всего на свете Джеймсу сейчас хотелось забыть о неприятном соседе и вернуться домой, чтобы в тишине и спокойствии красить стены в белый цвет. Однако неожиданная реакция соседа не позволяла вычеркнуть его из списка подозреваемых.

Джеймс продолжал жать на звонок. Пожалуйста, открой, скажи, что знать меня не знаешь, что все это — безобидное совпадение. Ответное молчание зловещим облаком сгущалось вокруг и означало, что Джеймсу снова предстояло надеть поднадоевшую шкуру детектива.

Вернувшись домой, Джеймс бросился к коробке с надписью «УЛИКИ». Он мог поклясться, что уже слышал имя доктора Ланарка, но забыл где. Джеймс перебирал содержимое коробки. Копии газетных статей о самоубийстве Иена Дейтона. Конверт с девятью буквами на бумажных квадратиках. Еще один, с пометкой «Срочно», адресованный Малькольму Трюви и до сих пор не распечатанный. «Признания убийцы», первая глава. Джеймс разложил бумаги на полу в спальне и принялся сверлить их взглядом. Головоломка не складывалась, сколько ни смотри.

Вздохнув, Джеймс принялся перечитывать газетные статьи. На середине второй он ахнул. Вот же оно, черным по белому!

Так вот где он видел это имя! Джеймс засунул рукопись в коробку, а распечатки и второй конверт забрал с собой на кухню. Поставил на плиту чайник и внимательно вчитался в статью. Затем выписал имена в зеленую записную книжку:

Когда Джеймс впервые увидел в университетской библиотеке эти восемь имен, они не сказали ему ничего. Теперь пять из восьми уже не были для него бессмысленной комбинацией цифр.

Иен Дейтон — покойный студент, чьи инициалы вырезаны на плите в саду дома, где жил Джеймс; сумма слов, которыми описывали Иена близкие после смерти; юный светловолосый сыщик из Лондона девятнадцатого века, с которым Джеймс отождествлял Иена в своем воображении.

Анна Вэлери — худощавая темноволосая девушка, которая являлась Джеймсу во сне, и молодая викторианская дама в черном кружевном белье.

Грэм Оливер — толстый бородач, который делил с Джеймсом жилье в течение четырех недель и без видимой причины заехал ему по физиономии в туалете студенческого клуба.

Малькольм Трюви — таинственный хозяин дома, где жил Джеймс, писательский псевдоним; его враг; человек, которым Джеймс хотел стать; разгадка тайны, центр лабиринта и предполагаемый убийца.

Доктор Ланарк — сосед Джеймса, которому есть что скрывать.

Джеймс отложил записную книжку. Из носика вырывался пар. Джеймс повернул выключатель и со вздохом взялся за письмо. От пара клей размягчился, и конверт открылся без труда. Джеймс вытряхнул его содержимое на стол. Из конверта выпали девять бумажных квадратиков. Джеймс пересчитал их и разложил в линию. Буквы легли так:

Некоторое время Джеймс подозрительно рассматривал квадратики, затем полистал записную книжку. В первом конверте лежали те же самые буквы, что и во втором! Поначалу Джеймс почувствовал разочарование. Зачем посылать два письма с одинаковым содержимым? На конверте значилось: «Срочно». Как же он сразу не догадался! Малькольм Трюви не ответил на первое письмо, поэтому отправитель послал второе! Интересно, кто бы это мог быть? Мозг пронзила догадка. Джеймс задрожал.

Он потянулся к заварочному чайнику, пытаясь собраться с мыслями. С точки зрения логики его догадка не выдерживала критики. Смутное подозрение, ничего больше. Впрочем, детектив не должен пренебрегать интуицией — именно она помогала знаменитым сыщикам в расследовании самых запутанных дел. Прочь сомнения! Отправитель таинственных писем — доктор Ланарк!

Часом позже Джеймс сидел за компьютером в университетской библиотеке, вбивая в поисковую строку имена. Время было позднее — через час библиотека закрывалась, и кроме Джеймса в помещении оставался только усталый охранник. Как и прежде, пахло новым напольным покрытием. Жужжали лампы дневного света, гудел компьютер, да клацали клавиши.

Джеймс методично продвигался вниз по списку. Результаты не впечатляли. На Иена Дейтона нашлась только старая газетная статья о самоубийстве. Лиза Сильвертон обитала на школьном сайте, где в довольно пафосном стиле сообщалось, что ныне она является партнером лондонской аудиторской фирмы и помолвлена с каким-то Пирсом. Грэм Оливер упоминался на том же сайте, но детали не сообщались, а вот Анны Вэлери и Малькольма Трюви Джеймсу обнаружить так и не удалось. Зато он нашел нескольких Кэтрин Дейтон, но по возрасту подошла только одна — эта Кэтрин работала в компьютерной фирме в Женеве. Доктор Ланарк, судя по всему, оставил работу в университете (во всяком случае, в списках преподавателей он больше не значился), зато его фамилия часто упоминалась в заголовках статей, посвященных научным исследованиям, которые финансировала некая Ассоциация Томаса Риала. Ассоциация владела в Британии тремя офисами: в Белфасте, Эдинбурге и Г. Сайт компании уверял, что Ассоциация находится «на передовой исследований в области памяти».

В пять минут десятого охранник попросил Джеймса покинуть библиотеку. Джеймс собрал распечатки, засунул в рюкзак и вышел на улицу. Ночь выдалась пронизывающе-холодной. Он направился в студенческий бар, где заказал пинту пива и уселся в уголке. В баре было многолюдно и шумно. Джеймс не захаживал сюда с того памятного вечера, когда Грэм Оливер заехал ему по физиономии. Джеймс гнал от себя воспоминания об этом эпизоде. Он рассматривал лица посетителей: улыбающиеся, мрачные, пьяные. Сотни лиц, и ни одного знакомого. Меня окружают лица без имен, а я все пытаюсь отыскать имена без лиц, подумал он. На миг Джеймс задумался: печалит его это или смешит? Так и не придя ни к какому выводу, он со вздохом прикончил пиво и побрел домой.