55

В кабинете главы полиции лена на втором этаже понятия не имели о том энтузиазме, который охватил сидевшую этажом ниже разыскную группу. В отличие от них комиссара полиции лена одолевало беспокойство, и, как во многих случаях ранее, его опасения разделял Олссон, чьи преданность и умственные способности не вызывали у шефа ни малейших сомнений.

Уже рано утром секретарша позвонила ему в летний домик, несмотря на то что он находился в отпуске, исключительно с целью рассказать, что буквально только что к ним пришли письма и от канцлера, и от омбудсмена юстиции. То есть случилось событие из числа тех, каких ему ранее удавалось избегать, пусть он уже почти двадцать пять лет проработал в полиции и с каждым годом получал все больше сотрудников для поддержания порядка. Поскольку у него не оставалось выбора, он сразу же сел в свой автомобиль и проделал путь в сто километров до здания полиции в Векшё. Однако сначала навестил любимую жену. Она, как обычно, лежала на причале, принимала солнечные ванны и только отмахнулась от него, когда он по привычке напомнил ей о мерах предосторожности при загаре.

Уже сидя в машине, он позвонил своему верному оруженосцу Олссону и при мысли о несколько щекотливом характере дела постарался подчеркнуть всю важность того, что они сначала должны обсудить наедине и о чем коллег из Государственной криминальной полиции пока лучше не информировать.

— Я полностью согласен, шеф, — сказал Олссон и сразу же пообещал, не вдаваясь в причину своего отсутствия, предупредить Бекстрёма, чтобы тот проводил утреннюю оперативку без него.

Обсудив возникшую ситуацию в спокойной обстановке за чашкой кофе, они убедились, что их мнения совпадают и по другим вопросам. Приведенные в газетной статье данные, как всегда, были поданы крайне тенденциозно и сильно преувеличены, хотя Олссон и сам неоднократно пытался сдерживать коллег из Государственной криминальной полиции.

— Отчасти, я думаю, это связано с тем, что они принадлежат к иной полицейской культуре, нежели мы здесь, — констатировал он. — А если говорить о расходах, они, похоже, никогда не терпели ни в чем нужды. От них, скажем так, больше шума, — добавил он.

Что касается ответов на письма канцлера и омбудсмена юстиции, он обещал в ближайшее время представить различные уточнения и дополнения, и шефу не стоило беспокоиться на этот счет.

— В крайнем случае я, наверное, смогу поставить их на место, — сказал Олссон и распрямил спину.

Олссон — молодчина, подумал комиссар полиции лена, и, будь такая возможность, он попросил бы его позвонить вновь назначенному шефу ГКП. Этот разговор ему, по большому счету, требовалось провести сразу, и он опасался его уже с самого утра. Как они называют его? — постарался вспомнить он. Мясник из Одалена?

Сам он встречался с этим человеком всего несколько раз, но этого ему хватило с лихвой, чтобы понять, как тот заслужил свое прозвище. Высокий, крупный норландец из тех, кто мало говорит, но обладает таким взглядом, от которого мороз пробегает по коже.

Некая залетная птица в рядах полиции, без соответствующей подготовки, образования и даже просто юридического ликбеза за спиной. Комиссар испытал новый прилив беспокойства.

«Пожалуй, самое надежное позвонить самому», — подумал он и, отбросив в сторону сомнения, набрал номер мобильного телефона, который еще неделю назад принадлежал его бывшему однокашнику.

— Юханссон, — ответил грубый голос на другом конце линии.

Главкримп Ларс Мартин Юханссон был не единственным в ГКП, у кого тогда состоялся разговор с полицией Векшё. Одновременно шеф группы НПО Пер Йёнссон набрал номер коллеги Бекстрёма с целью предложить ему свои услуги в связи с находкой ДНК преступника в угнанном автомобиле, о которой он только что услышал.

«Это же просто замечательный случай в очень изящной манере рассчитаться за все те оскорбления, какие я выслушал от Бекстрёма при последней встрече», — решил Йёнссон.

— Я, честно говоря, не понимаю суть проблемы, — перебил собеседника Юханссон после того, как ему довольно долго пришлось выслушивать тирады комиссара полиции лена. — Разве не твои люди руководят расследованием? — уточнил он. — Я считал, Бекстрём и остальные коллеги с нашей стороны у вас только в качестве помощников.

«Что, конечно, не лучший вариант, если иметь в виду Бекстрёма, но с данной неприятностью я разберусь позднее», — подумал Юханссон.

— Ну, само по себе все так и есть, — согласился комиссар. — Один из моих самых доверенных сотрудников, очень опытный коллега из криминальной полиции лена, руководит расследованием.

— Приятно слышать, — сказал Юханссон. — Тогда ты можешь передать привет моим парням и пожелание вести себя хорошо, иначе им достанется на орехи. Кстати, если хочешь, чтобы я забрал их домой, мне нужна бумага от тебя.

— Нет, ни в коем случае, они работают просто замечательно, — уверил комиссар полиции лена, чьи руки, несмотря на жару, покрылись холодным потом.

— Так и договоримся, — сказал Юханссон.

«До ужаса примитивный человек», — подумал комиссар.

— Поправь меня, если я ошибаюсь, Пелле, — сказал Бекстрём, который, похоже, пребывал в отличном настроении. — Ты звонишь спросить, не можешь ли ты и твои дружки из архива помочь мне и моим коллегам с чем-то таким, до чего мы еще не дошли своим умом.

— Можно и так сказать, Бекстрём, — ответил Йёнссон спокойно. — Я звоню тебе, чтобы предложить нашу аналитическую экспертизу по причине находки ДНК в автомобиле, который вы обнаружили.

— Но тогда я все правильно понимаю. Ты звонишь спросить, не можешь ли ты помочь нам в чем-то, до чего мы еще не успели додуматься.

— Да, если ты предпочитаешь выражать суть дела таким образом.

— Ответ: нет. Повторяю: нет, — произнес Бекстрём громко и четко одновременно с тем, как отключил свой телефон, поскольку считал это, вне сомнения, наилучшим способом заканчивать разговор особенно с такими, как коллега Йёнссон.

«Малыш Пелле Йёнс получил свое».