Гэри Бейтман сам не знал, жалеть или радоваться, что они не поехали в отпуск. Конечно, детям нужен отдых, но Пенни окончательно достала его своим нытьем. Вдобавок девчонки как-то слишком похожи на мать, чем дальше – тем больше. Гэри это не нравилось. Вот был бы у них полный дом парней – куда как лучше!

Гэри до сих пор ждал, когда Шон Саммерс соизволит раскрыть карты. Не терпелось узнать, кто этот загадочный крупный инвестор. Если взяться за дело с умом, можно неплохо подзаработать. Гэри пообещали, что деньги он получит сегодня, но дело шло к вечеру, а Шон до сих пор не позвонил и не назначил место встречи.

Гэри решил не тратить время зря и, пока ждет, заняться другой проблемой. Он открыл раздвижные двери и направился в сад. Гэри специально купил скамейку и поставил в дальний угол, чтобы можно было спокойно говорить о чем душа пожелает и заранее заметить, если кто-то решит подслушать разговор. Впрочем, Гэри было глубоко плевать, что подумает Пенни. Пожалуй, ей было бы даже полезно узнать про его похождения на стороне. Сразу отучилась бы мужа бесить. Но сегодня Пенни прямо саму себя превзошла. Вчера, когда он вернул «порше» и приехал домой, сразу заметил, что жена ведет себя как-то странно. Явно чего-то недоговаривает.

Сжимая в руке мобильник, обернулся на дом. Кроме Пенни, никого там нет, а уж она точно не станет мешать, когда Гэри разговаривает. Отыскав в «Контактах» нужный номер, Гэри нажал на «Вызов». Рано судить, во что выльется эта история. Пока можно не добавлять эту женщину в телефонную книжку. Вдруг окажется, что он с ней только время зря тратил?

– Алло.

Вот черт. На мужа нарвался. Надо было на мобильный звонить, а он по ошибке набрал домашний номер. Гэри отсоединился. К счастью, он свой номер давно уже засекретил, так что муж ничего не заподозрит. Ну, и что теперь делать? Гэри и так слишком долго ее обхаживал. Никакого терпения не хватало. Обычно женщины сами к нему в койку прыгали. А эта взяла да и заявила в субботу, что хочет в соблазнение поиграть, но как прикажете соблазнять женщину, с которой за всю неделю ни разу не увиделся?

Тут зазвонил мобильник. Она.

– Привет. Так и знал – ты поймешь, что это был я, и перезвонишь. Как дела? – проговорил он своим самым сексуальным голосом.

– Плохо – сейчас от злости лопну! Я же вчера сказала: на этой неделе не получится! Ну, и зачем ты названиваешь?

– Да брось, я же знаю, что тебе столько не продержаться. Ты по мне скучаешь и хочешь увидеться. Скажи, что я не прав. – Гэри улыбнулся, хотя сейчас ему было не до улыбок. Но однажды кто-то сказал ему, что даже по телефону слышно, когда человек улыбается, вот и пришлось состроить кривую гримасу.

– Нет. Не скучаю. Послушай, все изменилось. Мне твое предложение больше не интересно. Давай на этом остановимся.

Гэри пришел в ярость. Раньше ему никто так не отказывал.

– Нет, погоди. Ты хотела, чтобы тебя завлекали, и я это сделал. Сказала, что вот-вот будешь готова. Я играл по твоим правилам, первый раз в жизни позволил, чтобы мной распоряжались. Наверное, надо было просто делать что хочу и не дать тебе отвертеться. В конце концов, есть женщины, которые любят напор.

– Уверяю тебя, я не из их числа. А теперь давай кое-что проясним. Мы с тобой будем иногда сталкиваться – например, в гостях. Я буду вежлива с тобой, а ты – со мной. Но наедине больше не встречаемся, понял?

– Сама не знаешь, от чего отказываешься. Думал, с тобой будет весело и под этой ледяной оболочкой скрываются нешуточные страсти. Но я ошибся. Только не говори, что неожиданно втрескалась в своего пердуна, все равно не поверю. Еще пожалеешь, что играла со мной.

– Гэри, ты мне угрожаешь? Как мило. Что ж, буду трепетать в ожидании страшной мести. Пока.

В трубке стало тихо. Тупая, самодовольная стерва. Да кем она себя возомнила? Телефон зазвонил снова. Наверное, опять она – сейчас будет просить прощения. Гэри посмотрел на дисплей. Нет, звонит Шон. Пусть только попробует сказать, что денег до сих пор нет, – оправданий Гэри слушать не станет. Шон пожалеет, что связался с ним. Горько пожалеет. Гэри сейчас в таком настроении, что его лучше не злить.

Когда дежурство закончилось, домой Элли ехать не хотелось. После откровений Кейт об ужасном раннем детстве Эбби она просто не в силах была терпеть напряженную атмосферу на ферме «Ивы». Чувствовала, что вот-вот сорвется.

Элли не понимала, что означает вчерашний романтический ужин, и боялась не удержаться и выложить всю правду о своей измене. К парковке Элли приближалась с опаской – вдруг опять увидит Шона? После сегодняшнего инцидента это вполне возможно. Но рядом с машиной никого не было, и желтых роз тоже не обнаружилось.

Вздохнув с облегчением, Элли села за руль. Что теперь? И тут в голову пришла идея. Она ведь так и не помирилась с Джорджией – более того, даже толком не поняла, из-за чего произошла ссора. Надо было разобраться в ситуации раньше, но на этой неделе на нее столько всего навалилось, включая дополнительные дежурства и приезд сестры, что Элли отодвинула Джорджию даже не на второй, а на десятый план. Нет, так нельзя. Джорджия – ее лучшая подруга, единственный человек, которому Элли может довериться и поделиться всеми своими горестями.

Выехав с парковки, Элли повернула налево и направилась прямо к дому Джорджии, надеясь, что та уже пришла с работы. Когда Элли вернется на ферму «Ивы», дети давно заснут, да и Лео в любом случае будет дома, так что обойдется без неприятных разговоров. Жаль, конечно, что Элли не сможет поцеловать на ночь Джейка и Руби, но для этого у детей есть Макс – во всяком случае, пока.

В машине был установлен новый роскошный хэндс-фри – достаточно было произнести волшебные слова «Позвонить Максу», и машина тут же исполнила приказ. Макс, конечно, не подошел. Обычная история. Элли оставила сообщение и отсоединилась. Потом попробовала «Позвонить домой». И снова нет ответа. Должно быть, муж в саду – готовит барбекю для детей, и все трое так шумят, что телефона, естественно, не слышат.

Элли была просто влюблена в дом Джорджии и Пэта. Если бы не ферма «Ивы», она бы с радостью купила что-нибудь в том же роде. А какой тут восхитительный угловой садик, из которого можно выйти прямо в поле! Элли припарковала машину рядом с автомобилем Джорджии. Хорошо, значит, подруга дома. Элли была даже немного удивлена, что нигде не видно машины Пэта. С тех пор как он переехал к Мими, Пэт регулярно заезжал к жене узнать, как дела, или забрать почту. Короче, пользовался любым предлогом. Но начиная с субботы от Пэта не было никакой информации, и Макс, как ни старался, так и не смог дозвониться до друга.

Элли вышла из машины и, дойдя до главного входа, потянулась к звонку, но тут дверь открылась. Первое, что Элли увидела, – хмурое, неулыбчивое лицо Джорджии. Не говоря ни слова, подруга широко распахнула дверь, развернулась и зашагала на кухню, предоставив гостье заботиться о себе самой. Элли молча последовала за Джорджией по коридору. Ну уж нет, со спиной подруги она беседовать не намерена. Элли хотела видеть ее реакцию. Когда они пришли на кухню, Джорджия потянулась за чайником.

– Ты за рулем, значит, тебе чаю. Угадала? – бросила Джорджия.

– Да. Спасибо. – Элли села на один из высоких табуретов, стоящих вдоль широкой столешницы.

Сколько приятных вечеров провела она здесь, болтая с Джорджией, пока та готовила простенький ужин на двоих. Макс говорил про эти девичники: «от семьи тоже надо отдыхать». Бывало, Пэт общался с Максом, а Элли тем временем отправлялась куда-нибудь с Джорджией. Но чаще они просто сидели дома, болтая обо всем и ни о чем, пока не пора было заказывать такси до дома. За руль после этих девичников садиться обычно не следовало.

Джорджия отличалась безупречным чувством стиля, она всегда одевалась и строго, и элегантно одновременно. Как и Фиона, Джорджия предпочитала дорогие наряды, но, в отличие от последней, не любила ярких цветов, выбирая простые, классические фасоны и приглушенные тона. Джорджия называла себя поклонницей Армани, и в этот вечер не стала изменять правилам. Она явно только что приехала с работы и еще не успела переодеться. На Джорджии была черная прямая юбка до колена, темно-синий приталенный жакет и простая белая блузка. Элли в своих черных брюках и хлопковой блузке на фоне подруги чувствовала себя простушкой. Надо все-таки купить что-нибудь новое из одежды – когда она похудеет, неизвестно, а гардероб обновлять давно пора. Впрочем, для медсестры наряды от Армани в высшей степени непрактичны и неуместны.

Элли ждала, пока Джорджия сядет рядом с ней, и только потом заговорила:

– Извини, что пропала, но на этой неделе пришлось работать сверхурочно. Сама понимаешь – сезон отпусков, людей не хватает. А тут еще эта ужасная авария. Ты, наверное, слышала? В общем, если бы не все это, давно бы уже приехала. Джорджия, что происходит? По какому поводу язвительные эсэмэски?

Элли старалась говорить мягко. Она понимала, что подруга очень переживает из-за предательства Пэта. Ничего удивительного, что Джорджия время от времени срывается на ни в чем не повинных людей.

Джорджия ответила не менее язвительной усмешкой:

– Значит, тебе моя эсэмэска не понравилась? А как насчет твоих? Как ты там написала – «Мими – просто сокровище»? «Мы все ошибались на ее счет»? Очень приятно, Элли. Как раз этого мне и не хватало для полного счастья! Переживала, что Пэт притащил свою шлюху к тебе и сидит с ней в обнимку перед всеми нашими друзьями, а как твое послание получила, сразу полегчало!

Элли даже грохнула кружкой о столешницу.

– Сокровище? Джорджия, объясни, пожалуйста, что ты несешь? Ты же знаешь, я так не думаю! Как я могу ею восхищаться, если считаю Мими распоследней стервой? Впрочем, неудивительно, что Мими так себя ведет – все жалеют Пэта, а ее ни во что не ставят. Но она мне в любом случае не нравится – как человек. Джорджия, я такого никогда не думала и тем более не писала!

Джорджия полезла в сумку и вытащила «Блэкберри». Найдя нужную эсэмэску, показала Элли.

– Вот. Отправлено с твоего телефона в субботу вечером. И как прикажешь это понимать?

Губы Джорджии были плотно сжаты, голова чуть наклонена вбок. С вызовом вскинув брови, она смотрела на Элли. Ни дать ни взять разъяренная воительница. Но Элли знала, что под доспехами скрывается затаенная боль. Она слезла с табурета и подошла к подруге. Обняла ее за плечи, прижалась щекой к напряженному затылку и тихо заговорила:

– Джорджия, ты моя лучшая подруга. Я тебя очень люблю. Клянусь, я бы ни за что не стала намеренно причинять тебе боль, ни словом, ни делом. Даже если бы я действительно считала, что Мими – ангел с крылышками, а я так не считаю, я испытывала бы к ней только неприязнь, потому что она заняла твое место. Больно видеть Пэта без тебя. Будто слушаешь любимую песню, но и слова, и мелодия – все искажено и перепутано… Давай вместе разберемся, откуда взялось это сообщение. Пожалуйста, поверь мне – я его не отправляла.

Элли почувствовала, что спина Джорджии стала не такой скованной, и чуть отстранилась.

– Извини, – прошептала Джорджия.

– Нет, это ты меня извини, – ответила Элли. – Надо было раньше во всем разобраться. Я звонила тебе, но ты не отвечала. Вдобавок в последние несколько дней у меня было… много дел. Но это уже другая история.

Элли вернулась к своему табурету, радуясь, что уладила недоразумение, но злясь на себя за то, что сделала это только сейчас.

– Если ты не отправляла эсэмэску, то кто же тогда? – спросила Джорджия.

Элли озадаченно пожала плечами:

– Понятия не имею. Вообще-то я собиралась тебе написать. Точно помню. Меня кое-что… огорчило, и я хотела спросить у тебя совета. Но по-моему, я свою эсэмэску так и не дописала. Во всяком случае, не помню, чтобы отправляла ее. Тебе еще что-нибудь от меня приходило?

Джорджия покачала головой:

– Нет. Зато получила несколько эсэмэсок от Пэта. Ладно, его выходки обсудим потом. Так чем ты хотела поделиться? Что тебя огорчило?

Немного подумав, Элли приняла решение. Ни к чему рассказывать Джорджии про Шона, иначе в глазах подруги она станет такой же изменницей, как и Пэт. Элли не вынесет, если прочтет во взгляде Джорджии презрение и разочарование. Элли не могла повторить слово в слово, что именно напечатала, но общий смысл помнила. Писала, что совершила глупую ошибку. Потом – что ей пришлось уехать из дома после полуночи, чтобы встретиться с Шоном… Хотя его имени она, скорее всего, не упоминала… Потом жаловалась – так распереживалась, что готовить приходится на автопилоте. Слава богу, что не отправила.

– Да так, пустяки. Немножко повздорили с Максом, но теперь все уладилось. – И вдруг Элли вспомнила тот вечер – вот она на кухне, перевязывает пораненный палец бумажным полотенцем. – Вот черт! Знаю, как все было! Я набирала эсэмэску на кухне, и вдруг зашла Мими. Я оставила ее там и вернулась в столовую. Наверное, это она отправила! Вот… – Элли попыталась подобрать приличное слово. Вообще-то она старалась не выражаться, но тут ругательство прямо напрашивалось.

Джорджия медленно покачала головой:

– Да, это уже ни в какие ворота… Знаю, это любимый вопрос всех женщин, от которых уходят мужья, но не могу удержаться: Элли, что он в ней нашел? Не понимаю…

Казалось, Джорджия вот-вот расплачется, но Элли знала, что подруга всеми силами постарается сдержаться. Джорджия любила контролировать ситуацию, а если ей это не удавалось – хотя бы делать вид, что все под контролем.

– Джорджия, на самом деле Пэт тебя не бросал. Он просто совершил глупейшую ошибку, а ты его выгнала. Сам бы он ни за что не ушел. Прямо зла не хватает – и зачем мы с Максом уехали в те выходные? Пэт бы пришел к нам, а не к Мими. Уж мы бы его вразумили… Как думаешь, Джорджия, ты смогла бы его простить?

Когда дело касалось измены, подруга придерживалась самых категоричных взглядов, и Элли было об этом прекрасно известно. Сколько часов они провели, обсуждая жен богатых и знаменитых, которые прощают своим мужьям все публичные похождения, и гадая, в чем причина этой терпеливости – в любви к мужчине или к гламурному образу жизни? Оглядываясь назад, Элли вынуждена была признать, что они судили бедных жен слишком сурово. Возможно, Элли пригодится опыт Джорджии, когда Макс надумает во всем признаться.

– Понимаю, на меня это не похоже, но полагаю… точнее, надеюсь… Да, я простила бы Пэта. Вообще-то в случившемся виноват не только он. Я его никогда не слушала. Делала что хотела, а его мнение не принимала в расчет. Пэт всегда уступал, но, когда речь зашла о детях, уперся рогом. Я тоже решила не сдаваться. Если честно, упрямилась из принципа. Знаешь, что во всей этой ситуации самое дурацкое? Я ведь на самом деле хочу детей! Но меня не устраивал план Пэта – в декрет пойдет он, а я буду работать. Я хочу сама заботиться о своих детях. Стать настоящей мамой. Но признаться в этом не могла.

Элли была потрясена до глубины души. До сих пор Джорджия утверждала прямо противоположное.

– Джорджия, почему ты ему не сказала? Вам надо было поговорить откровенно…

По щеке Джорджии покатилась слеза, и она сердито смахнула ее.

– Меня вот-вот должны были сделать партнером. Хотела сначала достичь вершины карьеры, добиться успеха, а потом – будь что будет. Но на самом деле все гораздо сложнее… и печальнее… Я много думала и вынуждена была признать, что в браке для меня важнее всего навести собственные порядки. Если бы у нас была не семья, а суд, я была бы стороной обвинения, а Пэт – защиты. По-другому мы и не жили. Наверное, за все эти годы я его совсем затюкала. Только и делала, что подавляла, а потом сама же перестала уважать. Понимаю, тут есть и моя вина, но с тех пор, как появилась Мими, испытываю смешанные чувства. С одной стороны, люблю Пэта за то, что он такой добрый, заботливый и привлекательный – во всяком случае, в моих глазах. А с другой – презираю за то, что он такая бесхребетная мямля. Но, отвечая на твой вопрос, скажу: да, я приняла бы Пэта обратно. Конечно, снова наладить близкие отношения было бы очень тяжело, я бы срывалась на Пэта и припоминала ему эту измену чаще, чем надо, но я бы точно попыталась…

И тут Элли стало невыносимо грустно. Всего год назад они четверо были самыми счастливыми парами, какие только можно найти. По крайней мере, так казалось со стороны. Но, когда дело касается чьих-то отношений, никогда нельзя верить глазам своим. За красивым фасадом скрывалась глубокая трещина, разрушавшая брак изнутри.

– А сейчас, Джорджия? Знаю, Пэт до сих пор с тобой видится. А еще Макс обратил внимание, как в субботу он куда-то выходил – наверняка позвонить или написать тебе! Сейчас ты его примешь?

Джорджия невесело рассмеялась:

– Ха! Теперь, когда его «дама сердца» беременна, мне рассчитывать не на что! Да, я была готова, но Пэт, похоже, не понимает одного – для этого надо, чтобы он предпринял какие-то шаги со своей стороны. Возомнил, будто может преспокойно жить с Мими, пока я не приму его обратно с распростертыми объятиями. Нет, так не пройдет. Чтобы вернуться ко мне, Пэт должен уйти от Мими – по-другому никак. Пусть докажет, что его желание расстаться с ней не зависит от того, возьму я его обратно или нет. В таких делах не подстраховываются. Но видимо, для Патрика это оказался слишком ответственный шаг. В последнюю неделю он ведет себя очень странно. Раньше постоянно названивал, заходил, писал… А теперь – точно подменили! Звонить перестал, о беременности Мими сообщил в эсэмэске – да еще какими словами! С тех пор пишет время от времени – хвастается, как у них все хорошо, или вообще обзывает стервой и рассказывает, как я ему всю жизнь загубила. Ничего не понимаю… Вот съехал бы из ее дома – тогда бы поговорила с ним. Тогда бы все разложили по полочкам и, может, помирились. Но не собираюсь обмениваться с Пэтом взаимными претензиями, если после этого он вернется домой и будет утешаться, рыдая у Мими на плече, или, еще хуже, завалившись с ней в койку…

– Ну почему ты ничего не сказала нам с Максом? Мы бы передали Пэту, что ты готова вести диалог, если он съедет! Только бы Мими его и видела! Сама понимаешь. Пэт не телепат – зачем было молчать?

Джорджия оперлась локтями о столешницу и опустила подбородок на сжатые в кулаки руки.

– Потому что, Элли, Пэт должен был принять решение сам. Прости, но, по-моему, тут много ума не надо, и так все ясно. Естественно, я недовольна, что Пэт умоляет принять его обратно, а сам тем временем спит с другой. Единственное, что от него требовалось, – переехать к вам или хотя бы в пансион. Но на этот раз я не собиралась диктовать Пэту, как поступить. Конечно, я его совсем затюкала, но хотелось проверить – способен ли он хоть на какую-то инициативу? Оказалось, не способен.

Опершись на столешницу, Джорджия встала.

– Ты, конечно, за рулем, но, может, выпьешь бокальчик вина? Терпеть не могу пить одна, но в последнее время приходится.

– Ладно, но только полбокала. А то у полицейских из-за всех этих событий бдительность повышенная…

Открыв кухонный шкафчик, Джорджия произнесла:

– Это точно. Бедная девочка. Пэт очень переживал. Заехал ко мне в воскресенье, прямиком от родителей Эбби. Представляю, каково ему пришлось. Хотела утешить – я ведь знаю, что он за детей душой болеет. – Казалось, Джорджия вот-вот расплачется. Она сердито потерла глаза тыльной стороной ладони. – Но потом мы поссорились. Даже не успела спросить, как держатся Кэмпбеллы. Позвонила проклятая Мими, и Пэт понесся к ней поджав хвост. Обычная история. Ладно, плевала я на эту парочку. Расскажи лучше, как Эбби?

Джорджия разлила вино по бокалам, и Элли поделилась с подругой последними новостями о самочувствии Эбби.

– Из комы еще не вышла, но каждый раз, когда смотрю на нее, думаю: что случилось? Как же она попала в такую жуткую ситуацию?

Элли не стала говорить, что в жизни бедного ребенка и до этого было много жуткого.

Джорджия некоторое время молчала.

– Наверное, зря я об этом говорю, но Пэт в ту ночь куда-то ездил, – наконец произнесла она. – Из регби-клуба ушел рано и сразу притащился ко мне. Сказала, чтобы проваливал. Так он и сделал. Но домой не поехал. Говорит, припарковался где-то и сидел в машине – мол, хотел спокойно подумать. Вот идиот. К Мими вернулся только через три часа. Его машину засняла камера в гараже. Полиции наврал, будто провел весь вечер со мной, и они заявились сюда.

– Как неприятно… А ты что? – спросила Элли.

– Сказала правду. Наверное, из-за этого Пэт и обиделся, но я, между прочим, юрист. Знаю, что полагается за ложные показания. И вообще, Пэту же скрывать нечего – просто стыдно признаться было, что сидел в машине и лил слезы. С женой поссорился, а к любовнице возвращаться неохота. – Джорджия не могла скрыть едкие нотки презрения. – Короче говоря, пришлось Пэту снова идти в участок и отчитываться о позднем вечере и ночи пятницы, но вообще-то алиби у него нет. А теперь, когда выяснилось, что Эбби похитили, полицию еще и ранний вечер интересует. В последний раз мы с Пэтом разговаривали в понедельник – просил, чтобы обеспечила ему алиби. Я сказала «нет», но не успела объяснить почему – снова позвонила эта корова Мими. Вот он и убежал, проворчав напоследок, что уж Мими-то его непременно выручит. А знаешь, что самое странное? Пэт говорит, будто видел машину Чарльза Аткинсона – тот проезжал мимо стоянки, на которой думал наш мыслитель. В здешних краях «астон-мартины» встречаются нечасто. Впрочем, Пэт был не уверен – мог и ошибиться. Вдобавок Чарльз в субботу вечером сказал, что вернулся из Лондона только днем. Выходит, Пэт все-таки обознался – хотя Фиона могла взять машину мужа…

– На такое даже у нее смелости не хватит, – произнесла Элли, вертя в пальцах ножку бокала. Она не выпила ни глотка. – К нам тоже полиция приходила. Макса подвозила Аланна, и ее машину зафиксировали камеры, так что Максу пришлось отмазывать коллегу.

Джорджия захихикала. Алкоголь делал свое дело.

– Да уж, хорош свидетель – пьяный вдрызг! Помнишь, я их с Пэтом с прошлогоднего корпоратива забирала? Так Макс все распевал спортивные песенки – сказал, в регби-клубе по-другому нельзя. Короче, повеселился хорошо, но на следующий день ничего не помнил.

– Не знаю. Может, с Аланной он трезвый был, – произнесла Элли. Ничего забавного она тут не видела.

– Элли, – Джорджия озадаченно посмотрела на подругу, – что случилось?

И тут Элли поняла, что просто должна выговориться. По крайней мере, Джорджия поймет ее, они ведь товарищи по несчастью. Понимая, что бессовестно пользуется двойными стандартами – хочет нажаловаться подруге на Макса, но умолчать про собственную вину, – Элли все же решила излить душу.

– Между Максом и Аланной что-то есть. Кажется, он хочет от меня уйти.

Джорджия расхохоталась:

– Ой, не могу, насмешила! Никуда Макс от тебя не уйдет! И романов на стороне заводить не станет. И как тебе такое в голову взбрело? – веселилась подруга.

– Не вижу ничего смешного. Кто бы сказал, что Пэт может выкинуть такой номер – никогда бы не поверила! Но ведь выкинул же. – Лицо Джорджии на секунду омрачила тень печали. – Прости, не хотела тебя задеть, но это правда.

Джорджия подалась вперед:

– Извини, Элли, но ты ошибаешься. И знаешь, в чем кроется твоя ошибка? Пэт и Макс разные, как ночь и день. У Макса характер сильный. Даже если возникнет соблазн, он будет с ним бороться. Впрочем, у твоего мужа, скорее всего, даже соблазна не возникнет. Если он и общается с Аланной, то, готова поспорить, дело не в сексе. Элли, спроси у него самого. Просто задай вопрос, и все.

– А если Макс ответит, что любит ее? Может, лучше притвориться, что я ничего не знаю, а потом все рассосется само собой?

– Макс не любит Аланну. Гарантирую. Из-за этой аварии деревенские в параноиков превратились. Все друг друга подозревают, а когда стало известно о похищении, все еще более усугубилось. Чего только на свет не повылезало… Ты, например, узнала, что Макс ехал в машине Аланны. А так жила бы спокойно. Пэту придется объяснять, где он болтался всю ночь – причем не только полиции, но и Мими. Я-то уверена, что Пэт бы так с ребенком не поступил, но Мими его знает недавно. Вдруг начнет подозревать? И это я только знакомых перечислила. Сейчас в каждом доме сомневаются и вопросы задают. Одна авария, а какой переполох… И хуже всего то, что преступником может оказаться человек, которому доверяли.