Дорога в гору до монастыря Святого Креста оказалась медленной и трудной. Вцепившись в руль, чтобы не трястись от порывов ветра, под которыми дрожит ее машина, Мария смотрит на свой навигатор системы GPS. Свет его экрана выглядит умиротворяюще среди всей этой белизны. Судя по цифре на пульте управления, до монастыря осталось всего три километра. Еще несколько виражей по краю оврага, и она будет на месте.

Не сводя глаз с дороги, Паркс зажигает сигарету и освежает в уме все, что ей известно о затворницах. Их день начинается в три часа утра с заутрени; затем они долго учатся и предаются размышлению — до следующей службы. После нее затворницы съедают по миске супа и по куску черствого хлеба. Затем они принимаются за чтение и реставрацию запрещенных рукописей, принадлежащих Церкви. В этой работе они делают два перерыва для молитв — в шесть часов утра (первый час после рассвета по церковному счету времени) и в девять часов (третий час после рассвета). Примерно в десять часов они снова принимаются за учебные занятия и отрываются от них только для молитв шестого и девятого часа, затем для вечерни и повечерия. Как много утомительных молитв читается во время движения солнца к закату и в ночном мраке! Одни и те же обряды триста шестьдесят пять дней в году, без отдыха, без перерыва, без отпуска. И никакой надежды на то, что хоть один из будущих дней пройдет иначе. Затворницы дают обет полного молчания. Они никогда не разговаривают между собой, не глядят одна на другую. Ни одна из них не делится с другой своими чувствами и ничем не проявляет свою привязанность к другой. Словно призраки, они ходят в тишине по своим старым как мир монастырям. При таком образе жизни нередко случается, что какая-нибудь из них сходит с ума, услышав вой ветра в своей келье. Ходят слухи, что таких сумасшедших переселяют в подземелья монастыря, в кельи, где толстые стены, обитые тканью, заглушают их крики.

Среди затворниц есть такие, которые дали еще и обет не видеть света. Эти живут в подземельях, куда никогда не проникает ни один луч. Сорок лет провести в темноте, ни разу не увидев даже огня свечи! Говорят, что их глаза оттого, что лишены света, становятся такими же белыми, как их кожа. Худые и грязные старые женщины терпеливо ждут смерти в темноте своего укрытия, пока не вздохнут в последний раз. Вот к кому она едет! Тревога сжимает желудок Марии Паркс.