Монсеньор Баллестра идет по огромным, украшенным колоннадами залам библиотеки Ватикана, в которых многие поколения архивистов собрали записанную память человечества. Всюду, насколько хватает взгляда, видны полки и на них — ряды книг, которые писцы минувших веков переписали, чтобы сберечь их содержание от разрушающего действия времени. Здесь стоят копии тысяч произведений искусства, оригиналы которых мирно покоятся в подземных залах.

В конце последнего зала стальная подъемная решетка закрывает боковой вход, предназначенный только для архивистов, давших присягу. При появлении Баллестры два великана в голубых камзолах и треугольных шлемах убирают с его пути свои скрещенные алебарды и поднимают решетку. За дверью — лестница, ступени которой отшлифованы миллионами подошв. Она ведет в секретные архивы. Именно там, в лабиринте подземелий и темных залов, архивисты уже много столетий хранят папки с документацией по самым тайным делам Церкви.

Дойдя до подножия лестницы, монсеньор Баллестра толкает железную дверь и входит в громадный зал, где стоят книжные шкафы и сейфы. Сейчас здесь еще нет ни одного человека: дежурные команды еще не приступили к работе. Пахнет пылью и натертым мастикой паркетом. Прелат останавливается в центре зала. Если верить тому, что открыл отцу Карцо иезуит из Манауса, именно здесь находится вход в Комнату Тайн.

Если верить легенде, эта потайная комната была построена в Средние века для хранения сокровищ, добытых в Крестовых походах. Охранники замуровали в ней архитектора, который ее построил, чтобы ее тайна никогда не была раскрыта. Эта тайна передавалась каждому новому папе по особым правилам в числе документов, запечатанных печатью папы предыдущего.

Каждый раз, когда папа умирал, кардинал-камерлинг объявлял sede vacantis — «Святой престол свободен», и начинался период траура и конклава, во время которого не могло быть принято ни одно важное решение. Кардиналы решали только текущие дела, а камерлинг, произнеся свое объявление, шел в комнаты папы и запирал сейф с письмами и секретными документами, которые имел право прочесть только преемник покойного.

Каждый из этих документов был запечатан восковой печатью с оттиском кольца покойного папы. Это кольцо камерлинг всегда разбивал на куски в тот момент, когда констатировал смерть папы. Поэтому никто не мог распечатывать и потом снова запечатывать секретные документы в дни, когда Святой престол был свободен.

Когда избирали следующего папу, ватиканские ювелиры в ту же секунду отливали новое кольцо с изображением этого нового понтифика. Тот вместе с камерлингом шел в папские покои и присутствовал при том, как открывали сейф. Так новый папа мог убедиться, что ни одна печать не была сломана за время конклава. Позже он распечатывал те документы, в которые желал заглянуть, а потом снова запечатывал уже своей печатью. Таким образом новый папа не только мог быть уверен, что никто, кроме него, не имеет доступа к этим документам, но и знал, когда и кто из пап просматривал этот документ в последний раз. Ему достаточно было найти в большой книге папских печатей соответствующий оттиск, чтобы знать, какой папа приложил кольцо к печати.

Благодаря этой хитроумной процедуре папы могли век за веком передавать своим преемникам секреты, которые не должен был читать никто, кроме них. В числе этих секретов были откровение о двенадцати великих тайнах, предостережения Пресвятой Девы, тайный код Библии, семь печатей конца времен и конфиденциальные сведения о заговорах в Ватикане. Таким образом, если, например, один из пап опасался за свою жизнь и хотел предупредить об опасности другого папу, которому она потом тоже могла угрожать, письмо с предупреждением путешествовало через века с помощью этой процедуры с печатью.

Но понтифики так любили передавать своим преемникам тайны, что иногда папский сейф не вмещал все документы. Если верить легенде, в этих случаях его святейшество проходил потайным коридором из своих покоев в Комнату Тайн и клал часть своих документов в ниши своих предшественников. Вот откуда возникли предания о таинственном зале. Многие поколения прелатов помещали его то под гробницей святого Петра, то в катакомбах, то в римской канализации. И вот сейчас он найдет этот зал. Баллестра с волнением и тревогой думает об этом, когда подходит к огромному шкафу, который занимает всю дальнюю стену зала. Этот шкаф выполняет у архивистов функцию банка данных. Именно в нем хранятся подлинники большинства рукописей, принадлежащих Церкви.

Баллестра останавливается перед книжными полками и сосредоточивается. Вдали начинают звонить колокола церкви Санта-Мария-Маджоре, им отвечают колокола церкви Святого Лаврентия за Стенами. Вооружившись списком цитат, полученным от отца Карцо, архивист взбирается на одну из самшитовых стремянок, которые стоят в библиотеке, и легко находит сочинения, из которых цитаты взяты. Его рука выдвигает из ряда на несколько сантиметров эти семь пыльных книг, и каждый раз, когда меняется положение обреза и смещается вес книги, раздается щелчок, характерный для старых колесных механизмов.

Как только Баллестра, сойдя со стремянки, выдвинул седьмую книгу — та стояла на уровне человеческого роста, — глухой треск прокатывается по всем шкафам. Затем бесконечно долго скрипят блоки и втулки, выступающие из глубины стен. Архивист отступает на несколько шагов и видит сквозь облако пыли, как тяжелый шкаф-стенка делится на две части и между ними открывается проход в Комнату Тайн. Затхлый воздух этой комнаты вырывается из него, как вздох из груди великана.