Глава 6
Клеа ждала, пока в доме не станет совсем тихо. Затем она встала с кровати. Голова по-прежнему сильно болела; пол как будто качался под ее босыми ногами. Она на цыпочках подошла к двери и приоткрыла ее. Никого! В конце коридора горела лампочка, отбрасывая тусклый отблеск на ковровую дорожку. Рядом с лампочкой стоял телефон.
Клеа бесшумно прокралась к аппарату и сняла трубку. Набрала брюссельский номер Тони, отгоняя угрызения совести. Звонок международный… ну и подумаешь! У нее срочное дело, а Тэвистоки определенно могут себе позволить оплатить такой звонок.
Тони снял трубку после четвертого гудка.
– Клеа?
– Я в беде, – прошептала она. – Они каким-то образом выследили меня!
– Где ты?
– Пока в безопасном месте. Тони, Делэнси тяжело ранен. Он в реанимации, скорее всего, не выживет.
– Что?! Но как…
– В его машину заложили бомбу. Боюсь, мне не удастся добраться до «Ока». По крайней мере, сейчас. За его домом будут наблюдать толпы полицейских.
Тони не ответил. Сначала Клеа подумала, что разговор оборвался. Потом Тони спросил:
– Что ты намерена делать дальше?
– Не знаю.
Услышав скрип, она обернулась, но никого не увидела. Она подумала: в старом доме всегда что-то скрипит. Но сердце ее билось по-прежнему учащенно.
– Раз они нашли меня, – продолжала Клеа, – значит, могут найти и тебя. Уезжай из Брюсселя. Перебирайся в другое место!
– Клеа, я должен кое-что тебе сказать…
Снова услышав шум, она развернулась кругом. Шорох доносился из какой-то спальни. Кто-то не спит! Она нажала отбой и поспешила назад по коридору. Вернувшись к себе, она некоторое время постояла у двери, прислушиваясь. К ее облегчению, она ничего не услышала. Хорошо, что ей удалось хотя бы предупредить Тони. Пора подумать и о себе. Она заперла дверь и на всякий случай еще придвинула к ней кресло. Потом снова легла в постель.
Головная боль начала утихать; возможно, к утру она будет как новенькая. В этом случае она покинет «Четвинд» и уберется отсюда, не дав людям Ван Уэлдона шанса снова выследить ее. До сих пор ей везет, но полоса удач не может тянуться вечно, особенно учитывая то, с какого сорта людьми ей приходится иметь дело. Пора снова радикально менять внешность! Лучше всего коротко постричься и перекраситься в брюнетку. Может быть, надеть очки… Только бы добраться до Лондона! Там она растворится в толпе. А потом незаметно уберется из Англии. Может быть, потом Ван Уэлдон потеряет к ней интерес. И тогда у нее появится шанс дожить до преклонных лет.
Появится ли?
Тони положил трубку на рычаг.
– Она оборвала разговор, – объяснил он, оборачиваясь. – Затягивать я больше не мог.
– Если повезет, мы ее засечем.
– Мне показалось, что она напугана до полусмерти… Неужели вы не можете сами завершить операцию?
– Пока нет. У нас недостаточно улик. Но мы уже близки к цели.
– С чего вы взяли?
– С того, что Ван Уэлдон подобрался к ней почти вплотную. Скоро он снова попробует ее убрать…
Тони наблюдал, как его собеседник достает сигарету и стучит ею о зажигалку. Зачем курильщики разминают сигареты или стучат мундштуком? Еще одна досадная привычка неприятного типа. За прошедшую неделю Тони успел изучить каждое движение, каждый каприз Арчи Маклауда. Этот человек ему смертельно надоел. Жаль, что другого способа нет… А его нет. Маклауду известно все о прошлом Тони, известно о том, что он сидел. Тони не хотел помогать им, но Маклауд и Интерпол угрожали рассказать о его прошлом всем европейским покупателям антиквариата. Такая огласка погубила бы его… У Тони не оставалось другого выхода. Пришлось делать что прикажут. И надеяться на то, чтобы в ходе их операции не пострадала Клеа.
– На этот раз вы позволили Ван Уэлдону подобраться к ней слишком близко, – заметил Тони. – Ведь Клеа тоже могла взорваться в той машине!
– Но не взорвалась.
– Почему вы не хотите честно признаться, что ваши люди напортачили?
Маклауд выпустил облако табачного дыма.
– Ладно, нас тоже застигли врасплох. Но ведь ваша двоюродная сестра жива, правда? Мы за ней следим.
Тони рассмеялся:
– Вы даже не знаете, где она сейчас!
Зазвонил сотовый Маклауда. Он некоторое время слушал, а потом, ничего не сказав, нажал отбой и посмотрел на Тони:
– Нам точно известно, где она находится.
– Засекли звонок?
– Она в Бекингемшире. В поместье некоего Хью Тэвистока.
Тони покачал головой:
– Кто это такой?
– Сейчас мы как раз наводим о нем справки. А пока будем наблюдать за ней. Мы известили нашего сотрудника о ее местонахождении.
Тони сел на кровать и обхватил голову руками:
– Когда Клеа все узнает, она меня убьет!
– Судя по тому, что нам известно о вашей кузине, – усмехнулся Маклауд, – скорее всего, именно так она и поступит.
– Они ее упустили, – сказал Саймон Тротт.
Виктор Ван Уэлдон не позволил себе показать и следа тревоги, хотя внутри у него все сжималось от ярости. Он глубоко вздохнул. Сейчас, сейчас все пройдет. Сейчас он все выскажет… И все же он не имеет права терять самообладание, особенно при Саймоне Тротте.
– Как ее упустили? Где? – ледяным тоном осведомился Ван Уэлдон.
– В больнице. Ее увезли туда сразу после взрыва. Ей каким-то образом удалось ускользнуть от нашего человека.
– Она ранена?
– У нее сотрясение мозга.
– Значит, убежать далеко она не могла. Найди ее!
– Сейчас наши люди как раз и занимаются поисками. Правда, они выражают опасение…
– Какое?
– Что она могла обратиться за помощью к властям.
Снова словно огромный кулак сжался в груди Ван Уэлдона. Он немного посидел молча, хватая ртом воздух, отсчитывая секунды, когда все пройдет. Плохой признак, подумал он. И все из-за этой маленькой дряни! Она его прикончит! Он положил под язык две таблетки нитроглицерина. Напряжение мало-помалу отпускало его. Ван Уэлдон подумал: «Я еще не готов умереть. Еще не готов!» Он посмотрел на Тротта:
– С чего они взяли, что она обратилась к властям?
– Уж слишком часто ей удается выкручиваться. Должно быть, ей кто-то помогает. Полиция… или Интерпол.
– Кому, Клеа Райс? Вряд ли. Полиции она не доверяет. – Ван Уэлдон сунул флакон с нитроглицерином назад в карман и сделал глубокий вдох. Боль ушла. – Ей просто все время крупно везет, вот и все, – продолжал он, небрежно взмахивая рукой. – Но скоро ее везению придет конец!
Она не собиралась долго спать, но у нее так кружилась голова, постель была такая удобная… Здесь она чувствовала себя в полной безопасности. Давно уже ей не было так спокойно. Разбудило ее яркое солнце, его лучи светили в окно. От вчерашней головной боли остались лишь тупые отзвуки.
«Надо же, я еще жива», – с удивлением подумала Клеа.
Отовсюду доносились типичные утренние звуки: скрипели половицы, по трубам текла вода. Сейчас бежать уже поздно – ее обязательно заметят. Значит, придется еще несколько часов изображать гостью. А позже она ускользнет и пешком доберется до ближайшей железнодорожной станции. Интересно, далеко ли до нее? Если несколько миль, она доберется. В конце концов, недавно она прошла целых десять миль вдоль побережья Испании, причем ночью и мокрая насквозь. Правда, тогда на ней не было туфель на высоких каблуках.
Клеа произвела ревизию своего гардероба. На спинке стула висит платье, точнее, то, что от него осталось, – полосы материи в грязных пятнах. От чулок остались одни клочья. Туфли, жуткие орудия пытки на высоченных каблуках, злорадно ухмыляются… Нет, уж лучше топать босиком. Или, может, в комнатных тапочках? Она нашла их под комодом – симпатичные с виду розовые тапочки с помпонами. Правда, в такой обуви вряд ли удастся остаться незаметной даже в плотной толпе.
Она надела шелковый купальный халат, найденный в шкафу, сунула ноги в розовые тапочки. Отодвинула баррикаду от двери и осторожно выбралась из комнаты.
Все остальные обитатели дома уже давно были на ногах. Она спустилась вниз и стала наблюдать за ними сквозь застекленные двери. Все сидели на террасе за столом и завтракали. Сцена выглядела почти как фото из глянцевого журнала: металлические перила увиты плетистыми розами, вокруг цветущий осенний сад, на столе накрахмаленная скатерть и фарфор. А что за люди сидят за столом! Берил с высокими, как у фотомодели, скулами и блестящими черными волосами. Ричард Вулф, стройный, расслабленный, покровительственно закинул руку на плечи Берил.
И Джордан.
Если вчерашняя ночь и стала для него испытанием, сегодня утром этого определенно нельзя было сказать. Он выглядел безмятежным и элегантным, как всегда; его светлые волосы в утреннем свете казались почти серебристыми, твидовый пиджак выгодно подчеркивал широкие плечи. Наблюдая за ними из-за двери, Клеа подумала: как превосходно они выглядят. Как породистые лошади, что пасутся в высокой густой траве. Она испытала не зависть, но какое-то изумление, как будто наблюдала за незнакомым видом. Она может общаться с ними, может притвориться кем угодно, но такой, как они, она никогда не станет. В ее жилах течет другая кровь. Она у нее дурная, нечистая. Как у дяди Уолтера.
Застеснявшись, она повернулась, собираясь тихонько вернуться наверх. Но тут она услышала, как Джордан зовет ее, и поняла, что ее заметили. Он махал рукой, манил ее на террасу. Теперь уже не убежишь; придется присоединиться к ним и изображать безмятежность.
Она разгладила шелковый халат, пробежала пальцами по волосам и вышла на террасу. И только тогда вспомнила, что на ней злосчастные розовые тапочки.
Джордан встал и выдвинул ей стул:
– А я уже собирался проверить, как вы там. Ну как вам сегодня, получше?
Клеа смущенно запахнула полы халата:
– Одета я определенно не для завтрака. От моей одежды мало что осталось, а я не знала, что еще…
– Даже не думайте. У нас непринужденный стиль, каждый одевается как хочет.
Клеа посмотрела на Берил в безупречном кашемировом свитере и бриджах для верховой езды, на Джордана в твидовом пиджаке. Ничего себе – непринужденный стиль! Что ж… Она покорно села на предложенный стул и почувствовала себя какой-то зверюшкой в розовых тапках. Пока Джордан наливал ей кофе и придвигал блюдо с яичницей и сосисками, она не отрываясь смотрела на его руки: длинные пальцы, короткие золотистые волоски на запястьях. Аристократические руки, подумала она и вдруг отчетливо вспомнила мягкую силу, с какой эти руки вчера ночью обнимали ее на дороге.
– Яичницу не хотите?
Она сосредоточилась на своей тарелке. Яичница… Да! Она механически взяла вилку и поднесла к губам первый кусок, чувствуя, как все на нее смотрят.
– Утром я стучала к вам, хотела передать чистую одежду, – сказала Берил, – но не смогла попасть в вашу комнату.
– Я загородила дверь креслом, – объяснила Клеа.
– Вот как… – Берил неуверенно улыбнулась, словно говоря: «Ну да, конечно. Естественно, по ночам в гостях принято баррикадировать двери…»
Слова Клеа как будто лишили всех дара речи. Некоторое время Джордан, Берил и Ричард молча смотрели, как Клеа ест. Их взгляды были не враждебными и не подозрительными, а скорее озадаченными.
– У меня просто такая привычка, – пояснила Клеа, наливая себе сливки в кофе. – Видите ли, замкам я не доверяю. Их так легко взломать!
– Правда? – спросила Берил.
– Особенно в спальнях. В среднем такой замок можно вскрыть за пять секунд. Даже новейший, с секретом.
– Очень ценное наблюдение! – пробормотала Берил.
Клеа подняла голову и увидела, что все как зачарованные смотрят на нее. Покраснев, она быстро опустила голову. «Разболталась, как идиотка», – подумала она и невольно дернулась, когда Джордан коснулся ее руки.
– Диана, я все им рассказал.
Она удивленно вскинула голову:
– Что рассказали? О чем?
– Обо всем. Как мы познакомились. О покушениях на вашу жизнь. Я не мог не поделиться с ними.
– Поверьте, мы искренне хотим вам помочь, – сказала Берил. – Вы можете нам доверять – точно так же, как вы доверяете Джорди.
Руки у Клеа задрожали, и она уронила их на колени.
«Они просят меня доверять им, – в отчаянии подумала она. – Но ведь это я не говорю им правду!»
– Мы можем очень вам пригодиться, – подхватил Джордан. – У нас есть знакомые в спецслужбах… А фирма Ричарда занимается охранными системами. Если вам вообще нужна помощь…
Предложение оказалось таким соблазнительным, что Клеа ужасно захотелось согласиться. Много недель подряд она существовала в полном одиночестве, переезжала в разные страны, города, отели. Она не знала, кому можно доверять, а кому нельзя, понятия не имела, куда отправиться дальше. Как она устала от такой жизни!
И все же она еще не готова довериться другому… Даже Джордану.
– Я прошу об одном, – тихо сказала она. – Довезите меня до железнодорожной станции. И может быть… – она опустила голову и посмотрела на розовые тапки, – дайте мне что-нибудь из одежды!
Берил встала.
– Это в моих силах. – Она потянула жениха за рукав. – Пошли, Ричард! Пороемся в моем шкафу.
Клеа оставили наедине с Джорданом. Первое время оба сидели молча. Высоко на дереве ворковали голуби, тоскуя об ушедшем лете. На солнце набежали тучи, утро сразу посерело.
– Значит, вы нас покидаете, – сказал Джордан.
– Да.
Клеа свернула салфетку и аккуратно положила ее на стол. Хотя она неотрывно смотрела на квадратик кремового льна, очень остро чувствовалась его близость. Она почти ощущала идущее от него тепло. Все ее чувства вступили в заговор против нее, хотя она отчаянно сопротивлялась. После вчерашнего ночного поцелуя они словно переступили невидимую грань, забрели на территорию, где не существовало границ, где возможности казались беспредельными.
«Только возможности, – напомнила себе Клеа, – больше ничего!» Мечты спотыкались о мрак полуправды. Она столько всего напридумывала и так часто его обманывала… И ведь он еще не знает самого страшного. Кто она, кто ее родственники… Он не знает о ее темном прошлом!
«Лучше пусть он и дальше остается в мире грез, – подумала Клеа. – Пусть думает обо мне самое лучшее. И не знает худшего». Она подняла голову и увидела, что он смотрит на нее и озадаченно, и задумчиво.
– Куда же вы отсюда поедете? – спросил Джордан.
– В Лондон. Ясно, что в одиночку я не справлюсь. К расследованию подключатся мои… коллеги.
– А чем займетесь вы?
Клеа улыбнулась и пожала плечами.
– Возьмусь за дело полегче. Такое, из-за которого не взрывают машины.
– Диана, если вам понадобится моя помощь… любая помощь…
Их взгляды встретились, и она прочла в его глазах предложение не только помощи. Пришлось бороться с сильным искушением. Она напомнила себе: поделиться с ним – значит и на него навлечь беду.
Она покачала головой:
– У меня есть очень способные коллеги. Они позаботятся обо мне. Тем не менее спасибо за предложение.
Джордан сухо кивнул и больше об этом не заговаривал.
Человек в сером костюме сидел на скамейке на платформе железнодорожной станции. Он читал газеты и наблюдал за пассажирами, которые ждали лондонский поезд. Ближайший отходит в двенадцать пятнадцать. Уже четвертый поезд за день, а Клеа Райс он так и не заметил. Рядом с ним на скамье сидели еще три женщины и подвижный ребенок, который то и дело задевал руками его газету. От досады у человека в сером костюме руки чесались влепить маленькому паршивцу затрещину. Он был совершенно уверен в том, что Клеа Райс сядет в этот поезд, но она все не появлялась. Неужели ей удалось выбраться из городка другой дорогой? Да, она, безусловно, обыграла его – она быстро учится делать неожиданные ходы. Он по-прежнему не знал, как ей удалось вчера ночью ускользнуть из больницы. Там было бы гораздо легче покончить с делом: отдельная палата, пациентке сделали укол снотворного… Он уже не раз сходил за врача – на предыдущей работе. И без труда мог бы повторить ту же уловку.
Какая жалость, что Клеа Райс оказалась такой непокладистой!
Теперь снова приходится ее выслеживать – главное, чтобы она не затерялась в переполненном людьми Лондоне.
– Могли бы и подвинуться, – произнес женский голос совсем рядом.
Покосившись вправо, он увидел старушку с сумкой на колесах.
– Занято! – буркнул он, снова прячась за газетой.
– Порядочные люди уступают место инвалидам, – не унималась старушка.
Он продолжал читать газету, хотя ему ужасно хотелось выхватить автоматический пистолет из потайной кобуры под мышкой и влепить старой кошелке пулю между глаз. Она же все продолжала ворчать про то, что джентльменов совсем не осталось. Старушка ни к кому в отдельности не обращалась, но говорила достаточно громко и привлекла к себе внимание всех пассажиров, стоящих поблизости. Никуда не годится!
Человек в сером костюме встал, метнув на старую ведьму испепеляющий взгляд, сложил газету и зашагал на другой конец платформы.
И едва не столкнулся с Клеа Райс.
Она вышла из дамского туалета. Ее ультрамодные юбка и пиджак были ей велики. Волосы она заправила под косынку, и все же из-под нее выбивалось несколько ярко-рыжих прядей. Приметные волосы, походка и поведение – взгляд мечется во все стороны, а держится как можно дальше от края платформы – убедили его в том, что перед ним та, кого он ждет.
Но здесь совсем не место для завершения операции.
Он решил вместе с ней сесть в поезд и устроиться где-нибудь рядом. Может, на следующей станции…
Билет он держал наготове. Шагнул вперед и влился в толпу пассажиров, ожидающих посадки.
Значит, Клеа Райс все-таки едет в Лондон поездом двенадцать пятнадцать. Тут она сглупила, подумал Чарлз Огилви, стоя в очереди позади нее в билетную кассу. Он ехал за ней от самого «Четвинда». Упустить такую приметную машину, как золотистый «ягуар» Джордана Тэвистока, казалось невозможно. А если за ними без труда следит он, значит, скорее всего, следят и другие…
Зря она выбрала дневной поезд!
Подошла очередь Огилви; он быстро купил билет и следом за Клеа вышел на платформу. Она тут же скрылась в женском туалете. Огилви терпеливо ждал. Клеа появилась, лишь когда из-за поворота показался поезд. Огилви осмотрел остальных пассажиров. Человек двадцать – в основном бизнесмены и домохозяйки. И любой из них может оказаться киллером. Огилви небрежно пробежал взглядом по лицам, ища подозрительное поведение или знакомые черты.
На противоположном конце платформы он разглядел человека в сером костюме с газетой. Его лицо показалось Огилви смутно знакомым.
Где он видел его раньше? В больнице! Вчера ночью, в вестибюле. Человек в сером костюме покупал газету в киоске. А теперь садится в поезд до Лондона, который отходит в двенадцать пятнадцать. Он стоит совсем рядом с Клеа Райс.
Огилви подобрался, приготовился действовать. Если что-то и случится, то совсем скоро. Возможно, не здесь, не в толпе, а в поезде или на следующей станции. Человеку в сером костюме достаточно приставить пистолетный ствол к ее затылку. Клеа Райс даже не успеет понять, что с ней случилось.
Человек в сером костюме почти вплотную прижался к Клеа.
Огилви бросился вперед. Пиджак он расстегнул заранее – так проще было выхватить пистолет из наплечной кобуры. Он не сводил взгляда с человека в сером костюме, следя за каждым его действием. Огилви понимал, что, кроме него, Клеа Райс никто не спасет.
И второй попытки ни у кого из них не будет.
Почти… Почти добрался!
Клеа сжимала в руке билет, словно амулет на счастье, в ожидании, когда поезд остановится. Она чуть отступила, пропуская спешащих пассажиров вперед. В ее памяти еще свежо было лондонское происшествие; никогда больше не встанет она на краю платформы, когда поезд приближается! Ее врагам достаточно легонько подтолкнуть ее. Нет, уж лучше держаться сзади, где легче заметить надвигающуюся беду.
Поезд остановился. Пассажиры начали садиться в вагоны.
Клеа смешалась с толпой. Снова ужасно разболелась голова, мстительно напоминая о себе. Клеа с нетерпением ждала, когда сядет в купе и окажется в относительно замкнутом пространстве. Еще несколько шагов, и она поедет назад, в Лондон. Там ее никто не знает. Наверное, так будет лучше всего – исчезнуть, залечь на дно. Должно быть, она сошла с ума, когда вообразила, что сможет тягаться с Ван Уэлдоном. Такой противник ей не по зубам… На каждый ее удар он отвечает мощным контрударом, у него имеются все основания и все средства, чтобы раздавить ее. И пусть все считают, что она сложила руки. Она готова признать свое поражение. Все что угодно, лишь бы остаться в живых!
Клеа задумалась и не сразу обратила внимание на давку у себя за спиной. Когда она поднялась на первую ступеньку лесенки, чья-то рука дернула ее назад, на платформу.
Она круто развернулась кругом, моментально приготовившись к бою: растопырила пальцы, чтобы выцарапать неизвестному врагу глаза, замахнулась… и замерла.
– Джордан?! – изумленно спросила она.
Он схватил ее за запястье:
– Пошли отсюда!
– Что ты делаешь?
– Потом объясню. Пошли!
– Но я уезжаю…
Он тянул ее прочь, из толпы пассажиров. Она пыталась вырваться, но он обхватил ее за плечи и прижал к себе.
– Слушай внимательно! – прошептал он. – Кто-то следил за нами от самого «Четвинда». Тебе нельзя ехать поездом.
Она тут же окаменела. От его дыхания веяло жаром, и она всем телом ощущала его тепло, его аромат. Даже через толстый твидовый пиджак она чувствовала, как бьется его сердце, как напряжены его руки. Не говоря ни слова, она кивнула, и обнявшая ее рука чуть расслабилась. Они отошли от поезда и зашагали по платформе.
Человек в сером костюме появился словно ниоткуда. Он перегородил им дорогу. Клеа ошеломленно посмотрела на его невыразительное, ничем не примечательное лицо. Потом взгляд ее скользнул ниже, и она увидела, что у него в руке пистолет.
Не дожидаясь выстрела, она метнулась влево. Что-то сильно ударило ее по плечу, толкнуло в сторону. Джордан! Ей показалось, что вокруг идет кино – замедленная съемка. Джордан закрыл ее собой, распахнув полы твидового пиджака. Потеряв равновесие, она больно ударилась коленями о платформу. Заболела спина. Голова вновь напомнила о себе, да так, что ей показалось, будто она ослепла.
Клеа услышала крики. Она с трудом поднялась, одновременно разворачиваясь кругом. Ей хотелось получше разглядеть человека в сером костюме. По платформе туда-сюда метались перепуганные пассажиры. Джордан по-прежнему закрывал ее собой; она посмотрела поверх его плеча и увидела того, кто в нее стрелял.
Человек в сером костюме тоже увидел, что она встала, и поднял пистолет. Выстрел прогремел, как удар грома. Клеа дернулась, но боли не почувствовала. Она лишь сильно изумилась. Неужели она еще жива?
На лице стрелка отразилось такое же изумление. Он опустил голову; на его груди расцветало большое алое пятно. Человек в сером костюме вдруг пошатнулся и рухнул на колени.
– Убирайтесь отсюда! – рявкнул голос откуда-то сбоку.
Клеа обернулась и увидела, что в нескольких шагах от них стоит еще один человек с пистолетом. Он отчаянно махал им руками, прогоняя с платформы. Человек в сером костюме пополз вперед на четвереньках, захлебываясь и ругаясь. Пистолета он так и не выпустил. Только сильный толчок Джордана придал Клеа ускорения, и она побежала вперед. Скоро и ноги вспомнили, что делать. Правда, в больную голову как будто забивали гвозди. Она слышала, что Джордан бежит за ней, слышала крики у них за спиной. Они добежали до последнего вагона, спрыгнули на рельсы и бросились на противоположную платформу.
Клеа вскарабкалась на нее первой. Джордан замешкался внизу. Она нагнулась и подала ему руку.
– Не жди меня, – задыхаясь, велел он, когда они снова рванули вперед. – Беги… на стоянку…
– Без тебя не побегу! Ведь у тебя ключи от машины!
«Ягуар» перегородил дорогу какой-то другой машине у самого выезда со стоянки. Джордан бросил Клеа ключи:
– Лучше ты садись за руль! – велел он.
Клеа ничего не поняла, но спорить не было времени. Она послушно села на водительское сиденье и включила зажигание. «Ягуар» с визгом выехал со стоянки. Впереди на дороге послышался вой сирен. Им навстречу мчались полицейские машины. Наверное, на станцию, решила Клеа.
Так оно и оказалось. Полицейские машины промчались мимо них не остановившись.
Клеа посмотрела в зеркало заднего вида. За ними никто не ехал.
– За нами никого. По-моему, все хорошо.
– Пока – да.
– Ты говоришь, за нами следили от самого «Четвинда». Как ты узнал?
– Сначала я не был ни в чем уверен, просто заметил черный «эм-джи», который все время держался сзади нас. Потом «эм-джи» куда-то пропал, и я не стал тебе ничего говорить. Решил, что ошибся.
– Но ты прибежал за мной к поезду!
– Потому что снова заметил «эм-джи», когда уже собрался уезжать. Тогда я убедился окончательно… – Джордан поморщился, устраиваясь на сиденье поудобнее. – Может, все-таки объяснишь, что происходит?
– Кто-то только что пытался нас убить.
– Спасибо, это я уже и сам понял. Кто был тот стрелок?
– Имеешь в виду, как его зовут? – Клеа покачала головой, и сразу вернулась жуткая головная боль. – Понятия не имею!
– А тот, второй, который спас нам жизнь?
– Его имени я тоже не знаю. Но… – Клеа помолчала. – По-моему, я уже видела его… В Лондоне. В метро.
– Твой ангел-хранитель?
– Ты ведь тоже его видел… Значит, он не ангел, а из плоти и крови.
Клеа посмотрела в зеркало. За ними по-прежнему никто не едет. Вздохнув свободнее, она подумала, куда направиться дальше. В «Четвинд»?
Словно прочитав ее мысли, Джордан сказал:
– Возвращаться в «Четвинд» нам нельзя. Там нас уже ждут.
– Ты-то вполне можешь вернуться.
– Я в этом не уверен.
– Им нужен не ты.
– Может, наконец объяснишь, кто такие «они»?
– Те же, кто взорвал машину Гая Делэнси.
– Они связаны с твоим таинственным бельгийцем – или история про бельгийца тоже вранье?
– Это правда. Отчасти…
– Отчасти?! – буркнул он.
Покосившись на Джордана, Клеа заметила, как он напрягся. «Наверное, испугался не меньше моего», – подумала она.
– Мне кажется, я имею право знать все, – не сдавался Джордан.
– Потом. Когда отдышимся немного. – Она прибавила газу. «Ягуар» ответил тихим рычанием и рванул вперед. – А сейчас мне хочется прежде всего убраться отсюда подальше. Как только доберемся до Лондона…
– До Лондона? – Джордан покачал головой. – Думаешь, это так легко? Ехать себе и ехать по шоссе… Если твои враги в самом деле так опасны, как ты говоришь, они наверняка следят за всеми крупными магистралями.
Клеа пришлось с ним согласиться. К тому же золотистый «ягуар» машина приметная. «Ягуар» придется бросить. Скорее всего, и его владельца тоже. Ему гораздо спокойнее будет без нее. Похоже, неприятности липнут к ней, как железо к магниту; когда ее снова найдут, не хочется, чтобы Джордан угодил под перекрестный огонь. Она и так его должница.
– Скоро поворот, – предупредил он.
– Куда?
– На проселочную дорогу.
– В Лондон?
– Нет. Мы приедем в одну маленькую гостиницу. Ее владельцы – мои хорошие знакомые. Рядом с гостиницей есть амбар, куда можно загнать машину.
– Как же я попаду в Лондон?
– В Лондон мы не поедем. Немного побудем в гостинице, осмотримся, все обсудим. И обдумаем следующий шаг.
– Я говорю, что наш следующий шаг – двигаться дальше! Если надо – даже пешком! Я не останусь в этих краях ни на…
– Ну а мне, боюсь, придется задержаться, – негромко сказал Джордан.
Клеа снова покосилась на него – и от ужаса едва не съехала в кювет.
Он распахнул полу пиджака и смотрел на свою рубашку. Тонкое полотно было в пятнах крови.
