Я стою в кабинете, обхватив руками свои плечи. Он вышел. Он в безопасности.

Когда раздается звонок телефона, я разговариваю с Крейги в гостиной. Сейчас середина дня пятницы – время нашей обычной встречи. Я извиняюсь, выхожу в кабинет и отвечаю на звонок, чувствуя, насколько он важен. Йоханссон исчез на целых три дня. Больше чем на три. Кажется, я стала терять надежду.

Голос Уитмана в трубке сообщает:

– Я нашел его. Сейчас выпускают.

В этот момент все вокруг словно замирает.

– Жив?

– Да, жив, – вздохнул Уитман.

– Травмы?

– Он был в руках какой-то банды, у парня по имени Кийан. Его избивали.

Грудь сжимает спазмом, но я нахожу силы совладать с собой.

– Отлично. Спасибо, что сообщили. Мне надо с ним поговорить.

Уитман колеблется, но отвечает:

– Подумаю, что можно сделать.

Кийан. Я оказалась права, но на этот раз не испытываю удовлетворения. Но все же мы смогли найти его. И похоже, вовремя.

Крейги по-прежнему сидит в комнате и пьет чай. Мы прошли список дел лишь до половины. Русские ушли, но они вернутся. Японские контакты в настоящее время разрабатываются, люди, занимающиеся банковскими программами, приняли наши условия оплаты, бывший босс фармацевтической компании Гамильтон спрятан в надежном конспиративном доме, но все еще настаивает на том, что жизнь его под угрозой, хотя отказывается раскрывать информацию о совершенных им мошенничествах. Мы следим за квартирой в Илинге, принадлежащей Лейдлоу. Если Пауэлл и узнал о ней, то до сих пор не удосужился наведаться. Клиент отказывается платить по счету: в какой момент стоит применить силу?

Через минуту я вернусь в гостиную, и Крейги будет смотреть на меня с дивана и спрашивать:

– Новости?

Потом захочет, чтобы я сосредоточилась на работе, но сейчас я могу думать лишь об одном: Он вышел. Он в безопасности.

Через сорок пять минут раздается еще один звонок. Опять голос Уитмана, уже не такой напряженный, – «Передаю ему трубку», – затем слышится глухой звук хлопнувшей дверцы машины.

– Слушаю? – говорит Йоханссон.

Я не могу сказать то, что хочу: «Слава богу, с тобой все в порядке».

– Это был Кийан, верно?

Он не отвечает. Но рядом Уитман, возможно, он не хочет при нем говорить.

– Мы получили доступ к личным делам. Я проверила все файлы. Ее там нет. Но, думаю, нам удастся…

– Она там. Я видел ее и должен вернуться.

Мне кажется, что я вполне спокойна, когда через десять минут набираю номер Филдинга, но, разумеется, это самообман.

Соединение, быстрое, приглушенное бормотание: «Эй, подожди пару секунд», затем звуки веселья на заднем плане. Филдингу совсем наплевать на дело?

– Да, слушаю. Кто это? – Голос Филдинга звучит громче, но в нем ощущается нервное напряжение. Шум вечеринки отступает, должно быть, он ушел в другую комнату и закрыл дверь.

– Он вышел. Говорит, видел ее.

Молчание длится секунды три.

– Что я тебе говорил? – Интонация триумфатора.

– Его забрали к себе люди Кийана. Избивали. – Молчание вынуждает меня продолжить: – Он хочет вернуться.

Опять пауза, и, наконец, Филдинг произносит:

– Клиент вышел на связь. Небольшие изменения… В Программе есть ремонтные бригады, кто дает им задания?

– Надзиратели. Филдинг…

– А если нам понадобится, чтобы человек из бригады сделал кое-что для нас? Не могли бы вы подделать задание на работу?

– Филдинг…

– Там есть резервуар. Надо, чтобы гайки на крышке ослабили.

– Филдинг, что все это значит?

– Выясни, узнай цену и свяжись со мной. Да, и скажи ему, нам надо встретиться.

– Но он под прикрытием.

– Я сказал, встретиться. И не вздумай сказать, что вы не сможете это организовать. Вы чертовски ловко пристроили его в Программу и встречу со мной устроите.

В голове неустанно пульсирует мысль: ее не может там быть. Не может.

Как я хочу, чтобы Йоханссон ошибался.

Хотя понимаю, что это невозможно.