Глава XIX
Везение
Уже было утро. Но такое ужасное, такое зимнее, что и не сказать. За окном, собственно, еще стояла сплошная ночь, и только часы показывали, что сейчас уже двадцать минут седьмого.
Вот чем она точно отличалась от Олега да и от всех остальных Сильверов — это тем, что умела и даже, пожалуй, любила вставать рано. Только, наверное, дед Олава был такой же. И сейчас было слышно, как внизу, у себя в комнате, он делал зарядку.
Оля тоже стала делать утренние упражнения — немного отжиманий от пола, а главное — на гибкость, на равновесие. Но при этом со дна души медленным тяжелым дымом поднимался неприятный осадок — от недавнего сна. А в голове все продолжали кружить, словно большие птицы, неприятные мысли. И вдруг она сказала себе, что, наверное, действительно надо последить за Лидой.
Последить?!
И с удивлением остановилась перед этими словами, стала рассматривать их, как что-то хотя и уникальное, но очень неприятное. Так они всей семьей в петербургской Кунсткамере рассматривали уродцев, заспиртованных в банках.
Но, взяв себя в руки, Оля сказала, что да, именно последить! Потому что Лида могла Олежке сделать что-то нехорошее… может, не она сама, но через нее кто-то мог! Вот это Оле и надо было выяснить.
Теперь другое: стоит ли говорить Олегу?
Сама эта мысль удивила и расстроила ее. Такого еще не было в Ольгиной жизни, чтобы чего-то не говорить родному двойняшке. И вот оно случилось!
Однако грустить было некогда — надо в школу собираться, надо Олега будить. В общем, начинать новый день. И, уже входя к брату в комнату, поняла, что говорить нельзя. Ведь Олежка не удержится, разболтает своей Лидочке… любимой.
И тогда все пропало!
Подожди, но хорошо ли это в принципе — следить за человеком?
В принципе, конечно, нехорошо. Однако раз Лида дружит (Оля решила употреблять именно это слово)… раз она дружит с моим братом… ну и тэ дэ и тэ пэ. А еще Ольге было дико любопытно, что это за «С», который посылает Лиде такие странные записки… Тысяча долларов! Да на тысячу, знаете, сколько можно купить!
Хотя не это даже главное. В чем Лида провинилась таком ужасном, что какой-то «С» может ей писать подобные вещи.
В общем, это стоило разведать…
Но вопрос — как? Дело в том, что у Оли не было такой привычки — что-то делать без брата. Как и у него. То есть, иными словами, они почти все время проводили вместе. Теперь Оле предстояло как-то исчезнуть. На тумбочке возле спящего Олега лежала книжка — одна из знаменитой серии «Черный котенок»: брат ее собирался стать сыщиком, а как же еще выучиться этой профессии, если не читать «Черного котенка»! Вот он и читал.
Интересно, что за книжечка?.. Оля взяла ее в руки, однако название так и не прочитала. Потому что под книгой лежала… фотокарточка: Лида!
Брат, словно почуяв, что раскрыли его тайну, заворочался во сне. Оля быстро положила книгу на место… Надо же, она ему уже фотографии дарит!
И тут же, словно в отместку Олежке, она придумала, как ей остаться одной. На перемене между вторым и третьим уроком сказала:
— Я сегодня живу по индивидуальной программе.
Это было выражение, которое употребляли и мама, и бабка Тома — они его с собой из детдома унесли. Оно какое-то там не то комсомольское, не то пионерское. Значит, что каждый действует на свое усмотрение — в какой-нибудь там военной или следопытской игре. А в шутливом смысле значило, что человек идет «налево».
Теперь Олег буквально на нее вытаращился. Такого еще не было, чтоб сестра уходила, не сказав ему, куда и зачем… А Ольга явно не собиралась ничего сообщать!
— Э! Ну ты что?! — воскликнул Олег с обидой. Тогда Оля посмотрела ему прямо в глаза и сказала:
— Да просто у меня свидание!
Олег стал похож на карася, которого внезапно вынули из воды. Он несколько раз попробовал проглотить пустоту. В голове мгновенно родились ехидненькие замечания. Но и так же быстро они погасли. Во-первых, Олег неспособен был ехидничать над второй половиной их общего организма. А во-вторых… Разве сам он не жил так же? И потому, сдержавшись чисто по-мужски, спокойно осведомился: как сказать, если родители спросят.
Оля прикинула, что бы такое наврать… А! Вот прекрасная мысль. У них же тут настоящий бассейн и далее с вышкой. Есть соответствующая секция.
— Скажи, что я осталась на секцию по прыжкам…
— …в объятия! — все же не удержался от ехидства Олег.
И тут каждый из них увидел, что они находятся в пустом коридоре. А учителя, наверное, сидят сейчас за столом, ждут, когда явятся все до одного, чтобы начать урок. И каждый бросился к двери своего класса. Напоследок Олег все же хотел сказать что-то, но не стал. И весь урок сидел, погрузившись в мысли, очень похожие на те, что совсем недавно посещали его сестру.
А Оля, воспользовавшись тем, что на Острове прогулять урок ничего не стоило, лишь бы ты сказал учителю, куда отправляешься, не пошла на последнюю физкультуру, где как раз и были прыжки в воду. Она сказала преподавателю, что неважно себя чувствует и проведет этот час в библиотеке.
Учитель улыбнулся и спокойненько кивнул. Он точно знал, что с территории Острова девочку не выпустят. Здесь всегда и у всех было по пять уроков. А кто прогуливал, тот обязан был делать это на территории, то есть внутри ограды.
Ольга оделась, вышла в просторный сад, посреди которого и стояло школьное здание. Теперь ей предстояло хорошенько спрятаться и ждать, когда появится Лида. Спрятаться среди деревьев, как вы понимаете, не проблема. Однако ждать на морозе… это много сложнее! Но уж такова участь сыщика. Главный его талант — терпение. И вскоре Оля очень пожалела, что взялась за это, как пишут в книжках, расследование. Ей очень хотелось погреться, подвигаться. Мороз, к счастью, был невелик. Впрочем, вы попробуйте-ка постоять в засаде, изображая полностью неподвижный предмет, сами увидите, что с вами будет!
Но Ольга знала, если она не выстоит тут положенные полчаса, и не дождется Лиды, и не пойдет потом за нею неслышной тенью, ей самой после будет противно на себя смотреть. Потому терпела, ждала, мерзла…
И вдруг на десятой или пятнадцатой минуте своего терпения она сообразила: да чепухой же я занимаюсь, полнейшей чепухой! Ведь Лида сейчас выйдет, сядет в джип и… А Ольга даже не знала, какой у нее адрес!
Надо было что-то срочно предпринимать… но что же?
Сбоку от школы, на территории Острова, была стоянка машин. Некоторые приезжали заранее, некоторые подскакивали в последнюю минуту. А «жители Острова» после уроков шли прямо туда, на стоянку, к своим машинам. Не обязательно ехали, но говорили охранникам (а в основном это были просто шоферы), что пойдут туда-то и туда-то. Некоторые машины следовали за своими хозяевами — как, например, за Лидой. А большинство предлагали позвонить родителям, чтобы испросить у них разрешения. И потом уезжали.
Ольга сразу увидела темно-синий громадный берестовский джип. Охранник сидел в кабине, положив тяжелые руки на баранку. На лице его было полное спокойствие. Ему не надо было читать или играть в карманную компьютерную игру. Ему и так было хорошо — с самим собой. И он совершенно не думал о том, что бездарно убивает время своей бесценной жизни.
Охранник еще издали увидел Олю, улыбнулся ей, ведь это была хозяйкина подруга. С ней надлежало быть в хороших отношениях. Да он и вообще, по натуре, был совершенно не злым дядькой… Его звали Паша.
Ольга тоже улыбнулась охраннику, пошла к машине. Паша заранее открыл дверцу. Он думал, что Оля хочет тут посидеть до прихода Лиды. И он не возражал покалякать о том, о сем — о чем, собственно говоря, придется.
— Здравствуйте, Павел! — сказала Оля приветливым и слегка… заговорщическим тоном. — Поможете?
— Сто процентов! — ответил лоб.
— Скажите мне, пожалуйста, городской адрес Берестовых.
Сейчас же охранник напрягся. Это была частная информация. Хотя и не закрытая, конечно, однако кому попало ее знать не следовало. А раз Ольга не знала, стало быть, так и следовало!
— Дело в том, что вчера Александр Валентинович поручил мне… ну, в общем, сделать Лиде один сюрприз, одно, там, письмо опустить в ящик почтовый… Якобы от Деда Мороза…
Может, она врала и не совсем складно. А зато этот Паша видел вчера, как Берестов-папа прощался с ними на крыльце Лидиного дома, улыбался и очень любезно пожимал Оле руку.
— Значит, мы договорились?
— Конечно! — смеясь, отвечала Ольга.
На самом деле у них речь шла о том, что Ольга в другой раз расскажет Берестову о фокусах дедушки Янцзы, старого циркового друга Олавы Джоновича… Как-то к слову пришлось рассказать про этого «фокусного дедушку», у которого, между прочим, имя-отчество были Иван Петрович, хотя являлся он чистокровным китайцем.
Теперь Оля ловко воспользовалась этим эпизодом. Со значением посмотрела на охранника. Тот напрягся, но уже по-другому: перед ним стояла девочка, которая выполняет задания САМОГО! А это не шутки.
— У меня вообще-то время есть, — сказал лоб любезным голосом, — могу тебя туда отвезти.
— Как время есть? — вполне искренне удивилась Оля. — Конец же урока через двенадцать минут!
— А я не нужен… мне отбой до пятнадцати тридцати. У Лиды встреча в сквере на Льва Толстого. Она туда пешком пойдет, ее ребята сопроводят, наружники. Она мне по телефону это сообщила.
То была великая удача! И Оля чуть не убежала, чтоб скорее попасть в сквер на Льва Толстого, про который, кстати, она ничего не слышала прежде. Но сумела удержать себя, поблагодарила охранника, сказала, что прекрасно доберется сама, тем более Берестовы, оказывается, жили отсюда через три улицы…
Вышла с территории Острова в положенное время. Охрана у ворот знала, что ей и ее брату Олегу разрешено выходить с Острова пешком. Почему — это охрану не волновало. Главное — выполнять инструкции. И вот теперь Ольга вышла… на пять минут раньше положенных четырнадцати часов, но — они были не такие формалисты!
У первого же встречного Ольга узнала, где тут Льва Толстого, и направилась туда скорым шагом — и потому что спешила, и потому что согреться было совсем нелишнее! Настроение у нее поднималось с каждым, можно сказать, шагом.
