ГЛАВА 8
Логово

— Баггейн — демон, который обычно скрывается в каких-нибудь развалинах либо возле них, — начал Ведьмак. — Но он может отходить от своего жилища на довольно большое расстояние. Он не восприимчив к соли и железу, поэтому с ними трудно бороться, однако клинок из сплава серебра доставит ему массу неудобств. Ты должен вонзить его в самое сердце демона, и единственная хорошая новость для нас за последнее время — у нас есть такой клинок…

Он потянулся за своим посохом и нажал на небольшое углубление в древесине, и клинок со щелчком выдвинулся из посоха.

— Баггейны могут принимать любую форму, но чаще всего они ограничиваются двумя: черным быком и огромными волосатым человеком.

— Что он может делать, когда находится в форме быка? — спросил я.

— Он издает такой громкий звук, наполненный темной энергией, что жертва буквально замирает на месте от страха и оказывается в полной власти баггейна.

Ведьмак замолчал, а по его лицу было видно, что он глубоко задумался. Через некоторое время я сказал:

— А что вы знаете про облик человека? На острове его называют Хрустом.

— Подходящее название для чудовища, парень. Баггейн принимает эту форму для того, чтобы создавать свои туннели. Его острые когти и зубы запросто разгрызают толстые корни деревьев, которые встают у него на пути. Я долго собирал крупицы информации, чтобы получше узнать этих существ… Но моя библиотека теперь сгорела. В моей голове остались кое-какие знания, но когда я умру, они исчезнут навсегда…

— Тогда вы должны заново все записать, мистер Грегори. И как можно быстрее, — сказала ему Алиса.

— Ты права, девочка, — признал Ведьмак. — Как только у меня будет возможность, я это сделаю, — он вздохнул и продолжил рассказывать. — Баггейн является одним из самых опасных порождений Тьмы, потому что он способен вынуть из человека нечто незримое и неосязаемое — душу.

— Это хуже, чем смерть! — прервал его Саймон, а его голос, полный эмоций, выдавал его беспокойство об Адриане. — Баггейн высасывает душу прямо из тела!

Ведьмак покачал головой.

— Нет, не совсем так, хотя большинство людей так и думают. Душа выживает и идет дальше по своим делам, а то, что забирает баггейн, скорее может сойти за жизненную силу, а это нечто другое. Он питается энергией, которая дает человеку силы и способность мыслить, поэтому разум погибает первым, и всем кажется, что от человека осталась одна лишь оболочка, пустой сосуд. Существуют маги — они называют себя шаманами, — которые практикуют магию, которую мы называем анимизмом. И баггейн вполне может с ними сотрудничать. Маг скармливает ему людей, а баггейн в обмен делится с магом своими силами. Я опасаюсь того, что мы можем столкнуться там не только с баггейном, но и с его возможным хозяином. Так что давайте смотреть правде в глаза: этот суд над ведьмами вполне может быть прикрытием. Скажи мне, Саймон, когда все это началось?

— Говорят, около двадцати лет назад, когда меня еще и на свете не было, ведьма высадилась на нашем западном берегу вместе со своим сыном, который оказался чудовищем. Его пленили и заставили выслеживать других ведьм. Потенциальных ведьм всегда испытывали с помощью бочки, но выживших сжигали на костре. Они всегда выбирали иноземцев, но Адриана была первой из наших, кого обвинили…

Голос Саймона изменился, он едва подавил рыдания. Ведьмак терпеливо ждал, а затем снова стал задавать вопросы.

— Я тебя понимаю, Саймон, но сейчас для нас важна каждая мелочь. Ты сказал «они», это те, кто за всем стоит?

— Главный Совет одобрил приказ господина Бейрула из крепости. Это он осудил Адриану, и он решил использовать Рога для поиска ведьм. Он сказал, что лучше не изгонять баггейна: лучше скармливать ему ведьм, а не сжигать их, и все мы будем в безопасности.

— Тогда он вполне может быть шаманом, — сказал Ведьмак. — Он хочет власти и влияния, но если мы уничтожим баггейна, то это разрушит все его планы. Что это за человек?

— Жестокость — самая заметная черта его характера, — ответил Саймон. — Он любит поиграть с судьбой, он азартен. Господин Бейрул часто устраивает собачьи бои у себя в крепости. Говорят, однажды он натравил на медведя стаю волков.

Все мы замолчали, услышав это. Я ненавижу жестокость к животным, и я думал, находятся ли в безопасности Коготь и ее щенки.

— Должно быть, ужасно, когда баггейн начинает тебя пожирать, — наконец сказал я.

— В открытом бою твой единственный шанс победить — убить его как можно быстрее, — сказал мне Ведьмак. — Если попадешь в ловушку, то твои шансы выбраться, парень, близки к нулю. Он проникает в твою голову и начинает шептать, а перед глазами человека начинают появляться самые ужасные вещи, которые он когда-то делал. Баггейн — садист, он любит причинять боль, заставляя человека переживать такие моменты снова и снова. Некоторые просто сходят с ума, пытаются затолкнуть в уши палки, чтобы ничего не слышать, но и это не поможет. В течение нескольких дней баггейн высасывает жизненную силу человека, а на протяжении всего этого времени душа его сохраняется в подземелье.

— Совсем как лабиринты под Пристауном?

— Нет, парень, между ними нет почти ничего общего. Лихо был связан за Серебряными вратами, баггейн же сам роет свои туннели, заставляя их меняться с помощью корней деревьев. Когда я впервые пытался покончить с Лихо, я привязал веревку к Вратам и раскручивал ее, чтобы не потеряться. С лабиринтами баггейна все совсем не так. В любой момент ходы могут измениться или разрушиться, погребая всех, кто внутри, под толщей земли и камней. Однажды один ведьмак убил баггейна и сам погиб, когда логово демона обрушилось прямо на его голову. Баггейн никогда не вылезет из своего логова и не покажет своего лица, пока не убедится, что солнце зашло. Мы должны проникнуть в самую глубь его туннелей, чтобы соблазнить его и выманить. Вот что я сделаю…

В ту ночь я спал хорошо, прежде чем меня разбудили за пару часов до рассвета — настала моя очередь стоять на часах. Я думал, что собак будет достаточно, но Ведьмак настоял на присутствии при них человека. Он сказал, что шаманы имеют власть над животными и могут заставить их выполнять их волю.

Солнце медленно взошло над деревьями, и вскоре после этого тихо запели птицы.

Казалось, опасности нет вообще. Трудно было поверить, что буквально в трех шагах отсюда находится логово демона, и мы туда пойдем. Завтрак наш был поздним — Алиса приготовила грибы. Покупать еду в городе было опасно, а мы с Ведьмаком вообще почти ничего не ели: мы готовились к сражению с Тьмой.

Позже все мы направились в разрушенную часовню, и только капитан Бейнс остался с собаками позади.

— Незаметность является ключом к успеху, — сказал мой хозяин ему. — Я не хочу, чтобы эти животные подняли гул или оказались во власти шамана. И я уверен, что баггейн не представляет никакой угрозы в часы дневного света. Сейчас мы просто будем наблюдать и подготовимся к ночи.

К тому времени, когда мы прибыли к месту назначения, над нами уже роились тучи, наплывшие с запада, и разрушенная часовня выглядела устрашающе в серых красках. Она стояла на склоне холма, окруженная с трех сторон темным лесом. Все стены все еще были целыми, однако крыши не было, а дверь лежала в стороне, сорванная с петель. Мы вошли внутрь и оглядели древние каменные стен, сплошь покрытые лишайником.

— Некоторые думают, что баггейны специально селятся в разрушенных часовнях, чтобы предотвратить их восстановление. Но доказательств этому нет, однако некоторые темные существа так и делают. Часть домовых переносят фундаменты церквей, когда те еще находятся в процессе стройки — они не переносят молитвы. Как далеко простираются его территории?

— Там крепость! — сказал я Алисе, указывая на сероватые фигуры башен над деревьями, а за ними были высокие горы.

Она посмотрела в ту сторону, но ничего не сказала.

— Да, — печально сказал Саймон. — Подземелья, где они держат жертв баггейна, находятся по эту сторону, только южнее рва…

— Если логово баггейна такое обширное, то он не слаб, — заметил Ведьмак. — Давайте прогуляемся в этом направлении, чтобы лучше осмотреть местность.

И повел нас на юг, прочь от руин часовни. Мы спустились с холма, углубились дальше в лес, и журчание воды усиливалось с каждым нашим шагом. Земля же под нами была насыщенная влагой и хлюпала, как только подошва сапог отрывалась от рыхлой почвы.

— Должно быть, это река Гриба там, в долине, — сказал Ведьмак, останавливаясь. — Мы продвинулись довольно далеко, но сюда мы точно не зайдем после наступления темноты, слишком уж здесь опасно. Если баггейн может принимать различные формы, то в его арсенале, несомненно, найдется и подходящий для округи вид.

— Может ли он превратиться в червя? — спросил я. Черви действительно были страшными существами. Когда я работал с Биллом Аркрайтом, мы выслеживали одного такого, который убил ребенка. Он вытащил мальчика из постели и съел его, а все, что осталось от бедняги — изорванная окровавленная пижама.

— Может быть, парень, но лучше будем надеяться, что это не так. Черви — опасные существа, иногда они могут быть величиной с лошадь, и они любят болото и воду, и вот это место им хорошо подойдет, — он обернулся к Саймону. — Их тела покрыты чешуей, которую почти невозможно пронзить оружием. Кроме того, у них мощные челюсти, набитые острыми клыками, и они способны плеваться смертельным ядом, разъедающим кожу. Такая смерть… не самая приятная.

Я вспомнил, как мы с Биллом загнали то чудище в угол. Он плюнул в Аркрайта таким ядом, но тот, к счастью, так и не достиг его.

Я посмотрел вниз. Деревья и кустарники стояли так плотно друг к другу, что я не мог разглядеть даже отблеск реки. Мы с Алисой переглянулись, словно думали об одном и том же. Да, это место внушает только плохие ощущения.

Мы вернулись в рощу, где нас ждали капитан Бейнс и собаки. Вскоре после наступления темноты мы готовы были отправиться обратно в часовню. Огромные капли дождя глухо барабанили по земле, а луна одиноко мерцала, укрытая темными грозовыми тучами, плывшими на восток и подгоняемыми сильным западным ветром.

— Ну, парень, давай покончим с этим, — сказал Ведьмак, передавая мне свою сумку.

Капитан и Саймон остались с собаками, и Ведьмак думал, что Алиса поступит также, потому что нахмурился, когда она пошла за нами, и посмотрел на нее с удивлением.

— Стой, где стоишь, девочка, — сказал он. — Это дело ведьмака.

— Но в прошлом я была полезна, — ответила Алиса.

Мой хозяин переводил взгляд с меня на Алису, и его глаза были полны сомнений и подозрений. Конечно, он не знал про банку с кровью, но я был уверен, что он думал о чем-то подобном.

— У меня нет выбора, так ведь? — спросил он, нахмурившись.

Я улыбнулся и пожал плечами. Покачав головой, Ведьмак двинулся к часовне, а мы с Алисой плелись позади. Когда мы оказались в нескольких минутах пути от развалин, он остановился.

— Сейчас держи свое остроумие при себе, парень, — сказал он тихо.

Мы пошли дальше, но теперь мы двигались медленнее и осторожнее и вскоре оказались на расстоянии вытянутой руки от разрушенных стен.

— Думаю, мы рядом, — сказал Ведьмак. — Я чую его своими костями…

Я знал, что он был прав: по моей спине бегали ледяные мурашки. Ведьмак повел нас вперед, придерживаясь стены.

Через несколько мгновений мы были уже у деревьев. Ветер дул в лицо, а бледные тени бросались в глаза каждый раз, как только луна выглядывала из-за туч. Мы сделали еще пару десятков шагов, когда Ведьмак вдруг снова остановился. Двое мужчин стояли у деревьев на расстоянии пятидесяти ярдов от нас. Один из них был худым и высоким, словно пугало, а другой — мускулистым и приземистым, с большой головой и почти незаметной шеей.

Луна снова показалась на сумрачном небе, показывая их истинный облик, и мы пришли в ужас от того, с кем столкнулись. У высокого мужчины было жестокое лицо, но меня напугало совсем не это. Второй вообще не был человеком. Существо сидело на корточках, почти на четвереньках, а теперь вдруг выпрямилось, показывая весь свой огромный рост. Лицо его было волосатым, а остальная часть тела была сплошь покрыта жестким мехом. Мы находились чуть ли не лицом к лицу с баггейном в форме волосатого существа и его хозяином.

Не успела эта мысль поселиться у меня в голове, как баггейн снова опустился на четвереньки. Луна ушла, погружая нас во тьму, и все, что я мог видеть — пару красных глаз. Тогда он вдруг громко заревел, так что земля задрожала, а деревья заколыхались. И рев этот был таким ужасающим, что я остановился, как вкопанный, не в силах пошевелиться.

Я услышал щелчок — Ведьмак выпустил серебряный клинок и стал приближаться к нашим врагам, уверенно и целенаправленно шагая вперед. Но когда поляну вновь озарило светом, перед нами был только баггейн. Колдун исчез.

Демон в одно мгновение принял форму массивного черного быка с огромными рогами и стал копытами вскапывать землю, а крылья его ноздрей гневно раздувались.

Он сорвался с места и ринулся к Ведьмаку, барабаня копытами. Учитель принял оборонительную позицию, перехватив посох двумя руками. На фоне чудища он выглядел маленьким и хрупким, и я был уверен, что баггейн запросто затопчет его копытами. Сердце подпрыгивало в груди. Ужас обуял тело. Ведьмак собирался погибнуть.