Выход второй

Сейчас лишь барин вышел-с, подождите
Немного-с.

Хорошо.

Я тотчас доложу-с.

Ждать я готов хоть год, когда хотите,
Мосье Арбенин, и дождусь.
Дела мои преплохи, так, что грустно!
Товарищ нужен мне искусный,
Недурно, если он к тому ж
Великодушен часто, кстати
Имеет тысячи три душ
И покровительство у знати.
Арбенина втянуть опять бы надо мне
В игру; он будет верен старине,
Приятеля он поддержать сумеет
И пред детьми не оробеет.
А эта молодежь
Мне просто – нож!
Толкуй им как угодно,
Не знают ни завесть, ни в пору перестать,
Ни кстати честность показать,
Ни передернуть благородно!
Взгляните-ка, из стариков
Как многие игрой достигли до чинов,
Из грязи
Вошли со знатью в связи,
А всё ведь отчего? – умели сохранять
Приличие во всем, блюсти свои законы,
Держались правил… глядь!..
При них и честь и миллионы!..

Выход третий

Ах! Афанасий Павлович, вот чудо.
Ах, как я рад, не думал встретить вас.

Я также. Ты с визитом?

Да-с.
А вы?

Я также!

Право? А не худо,
Что мы сошлись, – о деле об одном
Поговорить мне нужно б с вами.

Бывало, ты всё занят был делами,
А делом в первый раз.

Bon mot вам ни по чем,
А право, нужное.

Мне также очень нужно
С тобой поговорить.

Итак, мы сладим дружно.

Не знаю… говори!

Позвольте лишь спросить;
Вы слышали ль, что ваш приятель
Арбенин…

Что?.. Не может быть.
Ты точно знаешь…

Мой создатель!
Я сам улаживал – тому лишь пять минут;
Кому же знать?

Бес вечно тут как тут.

Вот видите: жена его намедни,
Не помню я, на бале, у обедни
Иль в маскераде встретилась с одним
Князьком – ему она довольно показалась,
И очень скоро князь стал счастлив и любим.
Но вдруг красотка перед ним
От прежнего чуть-чуть не отклепалась.
Взбесился князь – и полетел везде
Рассказывать – того смотри что быть беде!
Меня просили сладить это дело…
Я принялся – и разом всё поспело;
Князь обещал молчать… записку навалял,
Покорный ваш слуга слегка ее поправил
И к месту тотчас же доставил.

Смотри, чтоб муж тебе ушей не оборвал.

В таких ли я делах бывал,
А обходилось без дуэли…

И даже не был бит?

У вас всё шутка, смех…
А я всегда скажу, что жизнию без цели
Не должно рисковать.

И в самом деле!
Такую жизнь, бесценную для всех,
Без пользы подвергать великий грех.

Но это в сторону – ведь я об важном с вами
Хотел поговорить.

Что ж это?

Анекдот!
А дело вот в чем.

Пропадай с делами,
Арбенин, кажется, идет.

Нет никого, – мне привезли недавно
От графа Врути пять борзых собак.

Твой анекдот, ей-богу, презабавный.

Ваш брат охотник, вот купить бы славно.

Итак, Арбенин – как дурак…

Послушайте.

Попал впросак,
Обманут и осмеян явно!
Женитесь после этого.

Ваш брат
Находке этой был бы рад.

В женитьбе верность, счастие – всё враки.
Эй, не женися, Шприх.

Да я давно женат.
Послушайте, одна особенно вот клад.

Жена?

Вот дались собаки.
Послушай, мой любезный друг,
Не знаю, как жену, – что бог даст, неизвестно,
А ты собак не скоро сбудешь с рук.

Задумчив и с письмом; узнать бы интересно.

Выход четвертый

О, благодарность!.. И давно ли я
Спас честь его и будущность, не зная
Почти, кто он таков, – и что же – о! Змея!
Неслыханная низость!.. Он, играя,
Как вор вторгается в мой дом,
Покрыл меня позором и стыдом!..
И я глазам не верил, забывая
Весь горький опыт многих дней.
Я, как дитя, не знающий людей,
Не смел подозревать такого преступленья;
Я думал: вся вина ее… не знает он,
Кто эта женщина… как странный сон,
Забудет он свое ночное приключенье!
Он не забыл, он стал искать и отыскал,
И тут – не мог остановиться…
Вот благодарность!.. Много я видал
На свете, а пришлось еще дивиться.

«Я вас нашел, но не хотели вы
Признаться». Скромность кстати чрезвычайно.
«Вы правы… что страшней молвы?
Подслушать нас могли б случайно.
Так, не презрение, но страх
Прочел я в ваших пламенных глазах.
Вы тайны любите – и это будет тайной!
Но я скорей умру, чем откажусь от вас».

Письмо! Так, так, оно – пропало всё как раз.

Ого! Искусный соблазнитель, – право,
Мне хочется послать ему ответ кровавый.

А, ты был здесь?

Я жду уж целый час.

Отправлюсь к баронессе, пусть хлопочет
И рассыпается, как хочет.

Выход пятый

Мы с Шприхом… где же Шприх?
Пропал.

Письмо! Так вот что, понимаю!

Ты в размышленье…

Да, я размышляю.

О бренности надежд и благ земных?

Почти! О благодарности.

Есть мненья
Различные на этот счет,
Но что б ни думал этот или тот,
А всё предмет достоин размышленья.

Твое же мнение?

Я думаю, мой друг,
Что благодарность – вещь, которая тем боле
Зависит от цены услуг,
Что не всегда добро бывает в нашей воле!
Вот, например, вчера опять
Мне Слукин проиграл почти что тысяч пять,
И я, ей-богу, очень благодарен,
Да вот как: пью ли, ем, иль сплю,
Всё думаю об нем.

Ты шутишь всё, Казарин.

Послушай, я тебя люблю
И буду говорить серьезно;
Но сделай милость, брат, оставь ты вид свой
грозный,
И я открою пред тобой
Все таинства премудрости земной.
Мое ты хочешь слышать мненье
О благодарности… изволь: возьми терпенье.
Что ни толкуй Волтер или Декарт –
Мир для меня – колода карт,
Жизнь – банк: рок мечет, я играю,
И правила игры я к людям применяю.
И вот теперь пример
Для поясненья этих правил;
Пусть разом тысячу я на туза поставил:
Так, по предчувствию, – я в картах суевер!
Положим, что случайно, без обману
Он выиграл, – я очень рад;
Но всё никак туза благодарить не стану
И молча загребу свой клад,
И буду гнуть да гнуть, покуда не устану;
А там итоги свел
И карту смятую – под стол!
Теперь – но ты не слушаешь, мой милый?

Повсюду зло – везде обман,
И я намедни, я, как истукан,
Безмолвно слушал, как всё это было!

Задумался.

Теперь мы перейдем
К другому казусу и дело разберем;
Но постепенно, чтоб не сбиться.
Положим, например, в игру или разврат
Ты б захотел опять пуститься,
И тут приятель твой случится
И скажет: «Эй, остерегися, брат»,
И прочие премудрые советы,
Которые не стоят ничего.
И ты случайно, так, послушаешь его;
Ему поклон и многи леты;
И если он тебя от пьянства удержал,
То напои его сейчас без замедленья
И в карты обыграй в обмен за наставленье.
А от игры он спас… так ты ступай на бал,
Влюбись в его жену… иль можешь не влюбиться,
Но обольсти ее, чтоб с мужем расплатиться.
В обоих случаях ты будешь прав, дружок,
И только что отдашь уроком за урок.

Ты славный моралист!

Так, это всем известно…
А, князь… За ваш урок я заплачу вам честно.

Последний пункт осталось объяснить:
Ты любишь женщину… ты жертвуешь ей честью,
Богатством, дружбою и жизнью, может быть;
Ты окружил ее забавами и лестью,
Но ей за что тебя благодарить?
Ты это сделал всё из страсти
И самолюбия, отчасти, –
Чтоб ею обладать, пожертвовал ты всё,
А не для счастия ее.
Да, – пораздумай-ка об этом хладнокровно
И скажешь сам, что в мире всё условно.

Да, да, ты прав: что женщине в любви?
Победы новые ей нужны ежедневно.
Пожалуй, плачь, терзайся и моли –
Смешон ей вид и голос твой плачевный,
Ты прав – глупец, кто в женщине одной
Мечтал найти свой рай земной.

Ты рассуждаешь очень здраво,
Хотя женат и счастлив.

Право?

А разве нет?

О! Счастлив… да…

Я очень рад,
Однако ж всё мне жаль, что ты женат!

А что же?

Так… я вспоминаю
Про прежнее… когда с тобой
Кутили мы, в чью голову – не знаю,
Хоть оба мы ребята с головой!..
Вот было время… Утром отдых, нега,
Воспоминания приятного ночлега…
Потом обед, вино – Рауля честь…
В граненых кубках пенится и блещет,
Беседа шумная, острот не перечесть;
Потом в театр – душа трепещет
При мысли, как с тобой вдвоем из-за кулис
Выманивали мы танцовщиц и актрис…
Не правда ли, что древле
Всё было лучше и дешевле?
Вот пьеса кончилась… и мы летим стрелой
К приятелю… взошли… игра уж в самой силе:
На картах золото насыпано горой;
Тот весь горит… другой
Бледнее, чем мертвец в могиле.
Садимся мы… и загорелся бой!..
Тут, тут сквозь душу переходит
Страстей и ощущений тьма!
И часто мысль гигантская заводит
Пружину пылкого ума…
И если победишь противника уменьем,
Судьбу заставишь пасть к ногам твоим
с смиреньем –
Тогда и сам Наполеон
Тебе покажется и жалок и смешон.

О! Кто мне возвратит… вас, буйные надежды,
Вас, нестерпимые, но пламенные дни!
За вас отдам я счастие невежды,
Беспечность и покой – не для меня они!..
Мне ль быть супругом и отцом семейства,
Мне ль, мне ль, который испытал
Все сладости порока и злодейства
И перед их лицом ни разу не дрожал?
Прочь, добродетель: я тебя не знаю,
Я был обманут и тобой,
И краткий наш союз отныне разрываю –
Прощай, прощай!..

Теперь он мой!..

Сцена третья

Выход первый

Седьмой уж час почти в исходе,
А в восемь приказал себя он разбудить.
Он спит по-русски, не по моде,
И я успею в лавочку сходить.
Дверь на замок запру… оно вернее.
Да… чу… по лестнице идут.
Скажу, что дома нет… и с рук долой скорее.

Князь дома?

Дома нет-с.

Неправда.

Пять минут
Тому назад уехал.

Лжешь! Он тут

И, верно, сладко спит: прислушайся, как дышит.

Но скоро перестанет.

Он всё слышит…

Себя будить мне князь не приказал.

Он любит спать… тем лучше: приведется
И вечно спать.

Я, кажется, сказал,
Что буду ждать, покуда он проснется!..

Выход второй

Удобный миг настал!.. Теперь иль никогда.
Теперь я всё свершу, без страха и труда.
Я докажу, что в нашем поколенье
Есть хоть одна душа, в которой оскорбленье,
Запав, приносит плод… О! Я не их слуга,
Мне поздно перед ними гнуться…
Когда б, крича, пред них я вызвал бы врага,
Они б смеялися… теперь не засмеются!
О нет, я не таков… позора целый час
На голове своей не потерплю я даром.

Он спит!.. Что видит он во сне в последний раз?

Я думаю, что он умрет ударом –
Он свесил голову… я крови помогу…
И всё на счет благой природы!

Не могу!

Да! Это свыше сил и воли!..
Я изменил себе, я задрожал,
Впервые во всю жизнь… давно ли
Я трус?.. Трус… кто это сказал…
Я сам, и это правда… стыдно, стыдно,
Беги, красней, презренный человек.
Тебя, как и других, к земле прижал наш век,
Ты пред собой лишь хвастался, как видно;
О! Жалко… право, жалко… изнемог
И ты под гнетом просвещенья!
Любить… ты не умел… а мщенья
Хотел… пришел и – и не мог!

Я слишком залетел высоко,
Верней избрать я должен путь…
И замысел иной глубоко
Запал в мою измученную грудь.
Так, так, он будет жить… убийство уж не в моде:
Убийц на площадях казнят.
Так!.. В образованном я родился народе;
Язык и золото… вот наш кинжал и яд!

Выход третий

Ах! Всё погибло…

Это что?

Пустите.

Нет, это не притворный крик
Продажной добродетели.

Молчите!
Ни слова, или сей же миг…
Какое подозренье! – отверните
Ваш вуаль, пока мы здесь одне.

Я не туда зашла, ошиблась.

Да, немного
Ошиблись, кажется и мне,
Но временем, не местом.

Ради бога,
Пустите, я не знаю вас.

Смущенье странно… вы должны открыться.
Он спит теперь… и может встать сейчас!
Всё знаю я… но убедиться
Хочу…

Всё знаете!..

Благодарю, творец,
Что ты позволил мне хоть нынче ошибиться!

О! Что я сделала? Теперь всему конец.

Отчаянье теперь некстати –
Невесело, согласен, в час такой,
Наместо пламенных объятий
С холодной встретиться рукой…
И то минутный страх… а нет беды большой.
Я скромен, рад молчать – благодарите бога,
Что это я, а не другой…
Не то была бы в городе тревога.

Ах! Он проснулся, говорит.

В бреду…
Но успокойтесь, я сейчас пойду.
Лишь объясните мне, какою властью
Вот этот купидон – вас вдруг околдовал?
Зачем, когда он сам бесчувствен, как металл,
Все женщины к нему пылают страстью?
Зачем не он у ваших ног с тоской,
С моленьем, клятвами, слезами?
А… вы… вы здесь одни… вы женщина с душой,
Забывши стыд, пришли ему предаться сами…
Зачем другая женщина, ничем
Не хуже вас, ему отдать готова
Всё: счастье, жизнь, любовь… за взгляд один, за слово?
Зачем… о, я глупец!

Зачем, зачем?

Я поняла, об чем вы говорите… Знаю,
Что вы пришли…

Как! Кто ж вам рассказал!..

А что вы знаете?..

О, я вас умоляю,
Простите мне…

Я вас не обвинял,
Напротив, радуюсь приятельскому счастью,

Ослеплена была я страстью;
Во всем виновна я, но слушайте…

К чему?
Мне, право, всё равно… я враг морали строгой,

Но если бы не я, то не бывать письму,
Ни…

А! Уж это слишком много!..
Письмо!.. Какое?.. А! Так это вы тогда!
Вы их свели… учили их… давно ли
Взялись вы за такие роли?
Что вас понудило?.. Сюда
Приводите вы ваших жертв невинных,
Иль молодежь приходит к вам?
Да, – признаюсь!.. Вы клад в гостиных,
И я уж не дивлюсь разврату наших дам!..

О! Боже мой…

Я говорю без лести…
А сколько платят вам все эти господа?

Но вы бесчеловечны.

Да,
Ошибся, виноват, вы служите из чести!

О, я лишусь ума… постойте! Он идет,
Не слушает… о, я умру…

Что ж! Продолжайте.
Вас это к славе поведет…
Теперь меня не бойтесь, и прощайте…
Но боже сохрани нам встретиться вперед…
Вы взяли у меня всё, всё на свете.
Я стану вас преследовать всегда,
Везде… на улице, в уединенье, в свете;
И если мы столкнемся… то беда!
Я б вас убил… но смерть была б награда,
Которую сберечь я должен для другой.
Вы видите, я добр… взамен терзаний ада
Вам оставляю рай земной.

Выход четвертый

Послушайте – клянусь… то был обман… она
Невинна… и браслет!.. Всё я… всё я одна…
Ушел, не слышит, что мне делать! Всюду
Отчаянье… нет нужды… я хочу
Его спасти во что бы то ни стало, – буду,
Просить и унижаться; обличу
Себя в обмане, преступленье!
Он встал… идет… решуся, о, мученье!..

Выход пятый

Иван! Кто там… я слышал голоса!
Какой народ! Нельзя уснуть и полчаса!

Ба, это что за посещенье!
Красавица! Я очень рад!

Ах, баронесса! Нет… невероятно.

Что отскочили вы назад?

Вы удивляетесь?

Конечно, мне приятно…
Но счастия такого я не ждал.

И было б странно, если б ожидали.

О чем я думал? О, когда б я знал…

Вы всё бы знать могли и ничего не знали.

Свою вину загладить я готов;
С покорностью приму какое наказанье
Хотите… я был слеп и нем; мое незнанье
Проступок… и теперь не нахожу я слов…

Но ваши руки… лед! В лице у вас страданье!
Ужель сомнительны для вас слова мои?

Вы ошибаетесь!.. Не требовать любви
И не выпрашивать признанья
Решилась я приехать к вам.
Забыть и стыд и страх, всё свойственное нам.
Нет, то обязанность святая:
Былая жизнь моя прошла,
И жизнь уж ждет меня иная;
Но я была причиной зла,
И, свет навеки покидая,
Теперь всё прежнее загладить я пришла!
Я перенесть свой стыд готова,
Я не спасла себя… спасу другого.

Что это значит?

Не мешайте мне!
Мне много стоило усилий,
Чтоб говорить решиться… вы одне,
Не ведая того, причиной были
Моих страданий… несмотря на то,
Я вас должна спасти… зачем? За что?
Не знаю… вы не заслужили
Всех этих жертв… вы не могли любить,
Понять меня… и даже, может быть,
Я б этого и не желала…
Но слушайте!.. Сегодня я узнала,
Как? Это всё равно… что вы
К жене Арбенина вчера неосторожно
Писали… по словам молвы,
Она вас любит – это ложно, ложно!
Не верьте – ради неба… эта мысль одна…
Нас всех погубит – всех! Она
Не знает ничего… но муж… читал… ужасен
В любви и ненависти он –
Он был уж здесь… он вас убьет… он приучен
К злодейству… вы так молоды.

Ваш страх напрасен!..
Арбенин в свете жил, – и слишком он умен,
Чтобы решиться на огласку;
И сделать, наконец, без цели и нужды,
В пустой комедии – кровавую развязку.
А рассердился он, – и в этом нет беды:
Возьмут Лепажа пистолеты,
Отмерят тридцать два шага,
И право, эти эполеты
Я заслужил не бегством от врага.

Но если ваша жизнь кому-нибудь дороже,
Чем вам… и связь у ней есть с жизнию другой,
Но если вас убьют – убьют!.. О боже!
И я всему виной.

Вы?

Пощадите.

Я обязан драться;
Я виноват пред ним – его я тронул честь,
Хотя не знал того; но оправдаться
Нет средства.

Средство есть.

Солгать? Не это ли? Другое мне найдите,
Я лгать не стану, жизнь свою храня,
И тотчас же пойду.

Минуту!.. Не ходите.
И слушайте меня.

Вы все обмануты!.. Та маска

это я!..

Как вы? О провиденье!

Но Шприх!.. Он говорил… он виноват во всем…

Минутное то было заблужденье,
Безумство страшное – теперь я каюсь в нем!
Оно прошло – забудьте обо всем.
Отдайте ей браслет – он был найден случайно
Какой-то чудною судьбой;
И обещайте мне, что это тайной
Останется… мне будет бог судьей.
Вас он простит… меня простить не в вашей воле!
Я удаляюсь… думаю, что боле
Мы не увидимся.

Не следуйте за мной.

Выход шестой

Я, право, думать что, не знаю,
И только мог понять из этого всего,
Что случай счастливый, как школьник, пропускаю,
Не сделав ничего.

Ну вот еще: записка… от кого?
Арбенин… прочитаю!..

«Любезный князь!.. Приезжай сегодня к N. вечером; там будет много… и мы весело проведем время… я не хотел разбудить тебя, а то ты бы дремал целый вечер – прощай. Жду непременно; твой искренний

Евгений Арбенин».

Ну, право, глаз особый нужен,
Чтоб в этом увидать картель.
Где слыхано, чтоб звать на ужин
Пред тем, чтоб вызвать на дуэль?

Сцена четвертая

Выход первый

Так в самом деле, ты причуды все оставил,
Которыми гордится свет,
И в прежний путь шаги свои направил!..
Мысль превосходная… ты должен быть поэт,
И, сверх того, по всем приметам гений,
Теснит тебя домашний круг,
Дай руку, милый друг,
Ты наш.

Я ваш! Былого нет и тени.

Приятно видеть, ей-же-ей,
Как люди умные на вещи смотрят ныне;
Приличия для них ужаснее цепей…
Не правда ль, что со мной ты будешь в половине?

А князя надо пощипать слегка.

Да… да.

Забавна будет стычка.

Посмотрим. Транспорт!..

Это он.

Рука
Твоя дрожит?..

О ничего! – отвычка!

Выход второй

Ах, князь! Я очень рад – прошу-ка без чинов;
Снимите саблю и садитесь,
У нас ужасный бой.

О! Я смотреть готов.

А всё играть с тех пор еще боитесь?

Нет, с вами, право, не боюсь.

По светским правилам, я мужу угождаю,
А за женою волочусь…
Лишь выиграть бы там, – а здесь пусть проиграю!..

Я нынче был у вас.

Записку я читал
И, видите, послушен.

На пороге
Мне кто-то встретился в смущенье и тревоге.

И вы узнали?

Кажется, узнал!
Князь, обольститель вы опасный,
Всё понял я, всё отгадал…

Он ничего не понял – это ясно.

Я не хотел бы, чтоб жена моя
Вам приглянулась.

Почему же?

Так, – добродетелью, которой ищут в муже
Любовники, – не обладаю я.

Он не смущается ничем… о, я разрушу
Твой сладкий мир, глупец, и яду подолью.
И если бы ты мог на карту бросить душу,
То я против твоей – поставил бы свою.

Я ставлю пятьдесят рублей.

Я тоже.

Я расскажу вам анекдот,
Который слышал я, как был моложе;
Он нынче у меня из головы нейдет.
Вот видите: один какой-то барин,
Женатый человек, – твоя взяла, Казарин, –
Женатый человек, на верность положась
Своей жене, дремал в забвенье сладком, –
Внимательны вы что-то слишком, князь,
И проиграетесь порядком.
Муж добрый был любим, шел мирно день за днем,
И к довершенью благ, беспечному супругу
Был дан приятель… важную услугу
Ему он оказал когда-то – и притом
Нашел, казалось, честь и совесть в нем.
И что ж? Мне неизвестно,
Какой судьбой, – но муж узнал,
Что благодарный друг, должник уж слишком честный,
Жене его свои услуги предлагал.

Что ж сделал муж?

Князь, вы игру забыли.
Вы гнете не глядя.

А любопытно вам
Узнать, что сделал муж?.. Придрался к пустякам
И дал пощечину… вы как бы поступили,
Князь?

Я бы сделал то же. Ну, а там
Стрелялись?

Нет.

Рубились?

Нет, нет.

Так помирились?

О нет.

Так что же сделал он?

Остался отомщен
И обольстителя с пощечиной оставил.

Да это вовсе против правил.

В каком указе есть
Закон иль правило на ненависть и месть.

Взяла… взяла.

Постойте, карту эту
Вы подменили.

Я! Послушайте…

Конец
Игре… приличий тут уж нету.
Вы

шулер и подлец.

Я? Я?

Подлец, и я вас здесь отмечу,
Чтоб каждый почитал обидой с вами встречу.

Теперь мы квиты.

Что с тобой?

Он помешался в самом лучшем месте.
Тот горячился уж, спустил бы тысяч двести.

Сейчас, за мной, за мной –
Кровь! Ваша кровь лишь смоет оскорбленье!

Стреляться? С вами? Мне? Вы в заблужденье.

Вы трус.

Пускай! Но подступать
Вам не советую – ни даже здесь остаться!
Я трус – да вам не испугать
И труса.

О, я вас заставлю драться!
Я расскажу везде, поступок ваш каков,
Что вы, – не я подлец…

На это я готов.

Я расскажу, что с вашею женою –
О, берегитесь!.. Вспомните браслет…

За это вы наказаны уж мною…

О, бешенство… да где я? Целый свет
Против меня – я вас убью!..

И в этом
Вы властны – даже я вас подарю советом
Скорей меня убить… а то, пожалуй, в вас
Остынет храбрость через час.

О, где ты, честь моя!.. Отдайте это слово,
Отдайте мне его – и я у ваших ног,
Да в вас нет ничего святого,
Вы человек иль демон?

Я? – игрок!

Честь, честь моя!..

Да, честь не возвратится.
Преграда рушена между добром и злом.
И от тебя весь свет с презреньем отвратится.
Отныне ты пойдешь отверженца путем,
Кровавых слез познаешь сладость,
И счастье ближних будет в тягость
Твоей душе, и мыслить об одном
Ты будешь день и ночь, и постепенно чувства
Любви, прекрасного погаснут и умрут,
И счастья не отдаст тебе ничье искусство!
Все шумные друзья как листья отпадут
От сгнившей ветви; и краснея,
Закрыв лицо, в толпе ты будешь проходить,
И будет больше стыд тебя томить,
Чем преступление – злодея!
Теперь прощай…

желаю долго жить.

Действие третье

Сцена первая

Выход первый

Я баронессу жду, не знаю:
Приедет ли, – мне, право, было б жаль
За вас.

Я вас не понимаю.

Вы ждете баронессу Штраль?
Она уехала!..

Куда? Зачем – давно ли?

В деревню, нынче утром.

Боже мой!..
Каким же случаем? Ужель из доброй воли?

Фантазия! – романы!.. Хоть рукой
Махни!

Вы знаете, князь Звездич проигрался.

Напротив, выиграл – да, видно, не путем,
И получил пощечину.

Стрелялся?

Нет, не хотел.

Каким же подлецом
Он показал себя!..

Отныне незнаком
Я больше с ним.

И я! – какой поступок скверный.

Он будет здесь?

Нет, не решится, верно.

Вот он!

Теперь мы с ней от всех удалены,
Не будет случая другого.

Я должен вам сказать два слова,
И выслушать вы их должны.

Должна?

Для вашего же счастья.

Какое странное участье.

Да, странно, потому, что вы виной
Моей погибели… но мне вас жаль, я вижу,
Что поражен я тою же рукой,
Которая убьет вас; не унижу
Себя ничтожной местью никогда –
Но слушайте и будьте осторожны:
Ваш муж злодей, бездушный и безбожный,
И я предчувствую, что вам грозит беда.
Прощайте же навек, злодей не обнаружен,
И наказать его теперь я не могу, –
Но день придет, – я подожду…
Возьмите ваш браслет, он больше мне не нужен.

Князь, вы сошли с ума, – на вас
Теперь сердиться было б стыдно.

Прощайте навсегда – прошу в последний раз…

Куда ж вы едете, далеко очень, видно;
Конечно, не в луну?

Нет, ближе, на Кавказ

Почти все съехались, и здесь нам будет тесно,
Прошу вас в залу, господа,
Mesdames, пожалуйте туда.

Выход второй

Я сомневался? Я? А это всем известно;
Намеки колкие со всех сторон
Преследуют меня… я жалок им, смешон!
И где плоды моих усилий?
И где та власть, с которою порой
Казнил толпу я словом, остротой?..
Две женщины ее убили!
Одна из них… О, я ее люблю,
Люблю – и так неистово обманут…
Нет, людям я ее не уступлю…
И нас судить они не станут…
Я сам свершу свой страшный суд…
Я казнь ей отыщу – моя ж пусть будет тут.

Она умрет, жить вместе с нею доле
Я не могу… Жить розно?

Решено:
Она умрет – я прежней твердой воле
Не изменю! Ей, видно, суждено
Во цвете лет погибнуть, быть любимой
Таким, как я, злодеем и любить
Другого… это ясно!.. Как же можно жить
Ей после этого… ты, бог незримый,
Но бог всевидящий, возьми ее, возьми;
Как свой залог тебе ее вручаю –
Прости ее, благослови –
Но я не бог и не прощаю!..

Тому назад лет десять я вступал
Еще на поприще разврата;
Раз, в ночь одну, я всё до капли проиграл,
Тогда я знал уж цену злата,
Но цену жизни я не знал;
Я был в отчаянье – ушел и яду
Купил – и возвратился вновь
К игорному столу – в груди кипела кровь.
В одной руке держал я лимонаду
Стакан – в другой – четверку пик.
Последний рубль в кармане дожидался
С заветным порошком – риск, право, был велик;
Но счастье вынесло – и в час я отыгрался!
С тех пор хранил я этот порошок,
Среди волнений жизни трудной,
Как талисман таинственный и чудный,
Хранил на черный день, и день тот недалек.

Выход третий

Не худо бы немного отдохнуть.

Так жарко здесь, что я растаю.

Настасья Павловна споет нам что-нибудь.

Романсов новых, право, я не знаю,
А старые наскучили самой.

Ах, в самом деле, спой же, Нина, спой.

Ты так мила, что, верно, не заставишь
Себя просить напрасно целый час.

Но слушать со вниманьем мой приказ,
Хоть этим наказаньем вас
Авось исправишь!

«Когда печаль слезой невольной
Промчится по глазам твоим,
Мне видеть и понять не больно,
Что ты несчастлива с другим.

*

Незримый червь незримо гложет
Жизнь беззащитную твою,
И что ж? Я рад, что он не может
Тебя любить, как я люблю.

*

Но если счастие случайно
Блеснет в лучах твоих очей,
Тогда я мучусь горько, тайно
И целый ад в груди моей».

Выход четвертый

Что ж, продолжайте.

Я конец совсем
Забыла.

Если вам угодно,
То я напомню.

Нет, зачем?

Мне нездоровится.

Во всякой песне модной
Всегда слова такие есть,
Которых женщина не может произнесть.

К тому же слишком прям и наш язык природный
И к женским прихотям доселе не привык.

Вы правы; как дикарь, свободе лишь послушный,
Не гнется гордый наш язык,
Зато уж мы как гнемся добродушно.

Там жарко, отдохнуть я сяду в стороне! (Мужу)
Мой ангел, принеси мороженого мне.

Смерть, помоги.

Мне что-то грустно, скучно;
Конечно, ждет меня беда.

Предчувствиям я верю иногда.

Возьми, от скуки вот лекарство.

Да, это прохладит.

О, как не прохладить?

Здесь ныне скучно.

Как же быть?
Чтоб не скучать с людьми – то надо приучить
Себя смотреть на глупость и коварство!
Вот всё, на чем вертится свет!

Ты прав! Ужасно!..

Да, ужасно!

Душ непорочных нету…

Нет.
Я думал, что нашел одну, и то напрасно.

Что говоришь ты?

Я сказал,
Что в свете лишь одну такую отыскал я.
Тебя.

Ты бледен.

Много танцевал.

Опомнись, mon ami! Ты с места не вставал.

Так, верно, потому, что мало танцевал я!

Возьми, поставь на стол.

Всё, всё!
Ни капли не оставить мне! Жестоко!

Шаг сделан роковой, назад идти далеко,
Но пусть никто не гибнет за нее.

Как ты неловок.

Ничего, я болен;
Поедем поскорей домой.

Поедем, но скажи мне, милый мой:
Ты нынче пасмурен! Ты мною недоволен?

Нет, нынче я доволен был тобой.

Я чуть не сжалился, – и было тут мгновенье,
Когда хотел я броситься вперед…

Нет, пусть свершается судьбы определенье,
А действовать потом настанет мой черед.

Сцена вторая

Выход первый

Сударыня, вы что-то бледны стали.

Я нездорова.

Вы устали.

Мой муж меня пугает, отчего,
Не знаю! Он молчит, и странен взгляд его.

Мне что-то дурно; верно, от корсета, –
Скажи, к лицу была сегодня я одета?

Ты права, я бледна, как смерть бледна;
Но в Петербурге кто не бледен, право!
Одна лишь старая княжна,
И то – румяны! Свет лукавый!

Брось где-нибудь и дай мне шаль.

Как новый вальс хорош! В каком-то упоенье
Кружилась я быстрей – и чудное стремленье
Меня и мысль мою невольно мчало вдаль,
И сердце сжалося; не то чтобы печаль,
Не то чтоб радость, – Саша, дай мне книжку:
Как этот князь мне надоел опять –
А, право, жаль безумного мальчишку!
Что говорил он тут… злодей, и наказать…
Кавказ… беда… вот бред.

Прикажете убрать?

Оставь.

Прикажете идти?

Ступай.

Иди же.

Выход второй

Она тебе уж больше не нужна.

Ты здесь?

Я здесь!

Я, кажется, больна
И голова в огне, – поди сюда поближе,
Дай руку – чувствуешь, как вся горит она?
Зачем я там мороженое ела,
Я, верно, простудилася тогда –
Не правда ли?

Мороженое? Да…

Мой милый! Я с тобой поговорить хотела!
Ты изменился с некоторых пор,
Уж прежних ласк я от тебя не вижу,
Отрывист голос твой, и холоден твой взор.
И всё за маскерад – о, я их ненавижу;
Я заклялася в них не ездить никогда.

Не мудрено! Теперь без них уж можно!

Что значит поступить хоть раз неосторожно.

Неосторожно! О!

И в этом вся беда.

Обдумать всё заране надо было,

О, если бы я нрав заране знала твой,
То верно б не была твоей женой;
Терзать тебя, страдать самой –
Как это весело и мило!

И то: к чему тебе моя любовь!

Какая тут любовь? На что мне жизнь такая?

Ты права! Что такое жизнь? – жизнь вещь пустая.
Покуда в сердце быстро льется кровь,
Всё в мире нам и радость и отрада.
Пройдут года желаний и страстей,
И всё вокруг темней, темней!
Что жизнь? Давно известная шарада
Для упражнения детей;
Где первое – рожденье! Где второе –
Ужасный ряд забот и муки тайных ран,
Где смерть – последнее, а целое – обман!

Здесь что-то жжет.

Пройдет! Пустое!
Молчи и слушай: я сказал,
Что жизнь лишь дорога, пока она прекрасна,
А долго ль!.. Жизнь, как бал, –
Кружишься – весело, кругом всё светло, ясно…
Вернулся лишь домой, наряд измятый снял –
И всё забыл, и только что устал.
Но в юных летах лучше с ней проститься,
Пока душа привычкой не сроднится
С ее бездушной пустотой;
Мгновенно в мир перелететь другой,
Покуда ум былым еще не тяготится,
Покуда с смертию легка еще борьба –
Но это счастие не всем дает судьба.

О нет, я жить хочу.

К чему?

Евгений,
Я мучусь, я больна.

А мало ли мучений,
Которые сильней, ужаснее твоих.

Пошли за доктором.

Жизнь – вечность, смерть – лишь миг!

Но я – я жить хочу.

И сколько утешений
Там мучеников ждет.

Но я молю:
Пошли за доктором скорее.

Не пошлю.

Конечно шутишь ты – но так шутить безбожно:
Я умереть могу – пошли скорей.

Что ж? Разве умереть вам невозможно
Без доктора?

Но ты злодей,
Евгений, – я жена твоя.

Да! Знаю, знаю!

О, сжалься! Пламень разлился
В моей груди, я умираю.

Так скоро? Нет еще.

Осталось полчаса.

О, ты меня не любишь.

А за что же
Тебя любить – за то ль, что целый ад
Мне в грудь ты бросила? О нет, я рад, я рад
Твоим страданьям; боже, боже!
И ты, ты смеешь требовать любви!
А мало я любил тебя, скажи?
А этой нежности ты знала ль цену?
А много ли хотел я от любви твоей?
Улыбку нежную, приветный взгляд очей –
И что ж нашел: коварство и измену.
Возможно ли! Меня продать! –
Меня за поцелуй глупца… меня, который
По слову первому был душу рад отдать,
Мне изменить? Мне? И так скоро!..

О, если бы вину свою сама
Я знала, – то…

Молчи, иль я сойду с ума!
Когда же эти муки перестанут!

Браслет мой – князь нашел, – потом
Каким-нибудь клеветником
Ты был обманут.

Так, я был обманут!
Довольно, я ошибся!.. Возмечтал,
Что я могу быть счастлив… думал снова
Любить и веровать… но час судьбы настал,
И всё прошло, как бред больного!
Быть может, я б успел небесные мечты
Осуществить, предавшися надежде,
И в сердце б оживил всё, что цвело в нем прежде, –
Ты не хотела, ты!
Плачь! Плачь – но что такое, Нина,
Что слезы женские? Вода!
Я ж плакал! Я, мужчина!
От злобы, ревности, мученья и стыда
Я плакал – да!
А ты не знаешь, что такое значит,
Когда мужчина – плачет!
О! В этот миг к нему не подходи:
Смерть у него в руках – и ад в его груди.

Творец небесный, пощади!
Не слышит он, но ты всё слышишь – ты всё знаешь,
И ты меня, всесильный, оправдаешь!

Остановись – хоть перед ним не лги!

Нет, я не лгу – я не нарушу
Его святыни ложною мольбой,
Ему я предаю страдальческую душу;
Он, твой судья, защитник будет мой.

Теперь молиться время, Нина:
Ты умереть должна чрез несколько минут –
И тайной для людей останется кончина
Твоя, и нас рассудит только божий суд.

Как? Умереть! Теперь, сейчас – нет, быть не может.

Я знал заранее, что это вас встревожит.

Смерть, смерть! Он прав – в груди огонь – весь ад…

Да, я тебе на бале подал яд.

Не верю, невозможно – нет, ты надо мною

Смеешься… ты не изверг… нет! В душе твоей
Есть искра доброты… с холодностью такою
Меня ты не погубишь в цвете дней –
Не отворачивайся так, Евгении,
Не продолжай моих мучений,
Спаси меня, рассей мой страх…
Взгляни сюда…

О! Смерть в твоих глазах!

Да, ты умрешь – и я останусь тут
Один, один… года пройдут,
Умру – и буду все один! Ужасно!
Но ты! Не бойся: мир прекрасный
Тебе откроется, и ангелы возьмут
Тебя в небесный свой приют.

Да, я тебя люблю, люблю… я всё забвенью,
Что было, предал, есть граница мщенью,
И вот она: смотри, убийца твой
Здесь, как дитя, рыдает над тобой…

Сюда, сюда… на помощь!.. Умираю –
Яд, яд – не слышат… понимаю,
Ты осторожен… никого… нейдут…
Но помни! Есть небесный суд,
И я тебя, убийца, проклинаю.

Проклятие! Что пользы проклинать?
Я проклят богом.

Бедное созданье!
Ей не по силам наказанье…

Бледна!

Но все черты спокойны, не видать
В них ни раскаянья, ни угрызений…
Ужель?

Прощай, Евгений!
Я умираю, но невинна… ты злодей…

Нет, нет – не говори, тебе уж не поможет
Ни ложь, ни хитрость… говори скорей:
Я был обманут… так шутить не может
Сам ад любовию моей.
Молчишь? О! Месть тебя достойна…
Но это не поможет, ты умрешь…
И будет для людей всё тайно – будь спокойна!..

Теперь мне всё равно… я всё ж
Невинна перед богом.

Ложь.

Действие четвертое

Сцена первая

Выход первый

Я ослабел в борьбе с собой
Среди мучительных усилий…
И чувства наконец вкусили
Какой-то тягостный, обманчивый покой!..
Лишь иногда невольною заботой
Душа тревожится в холодном этом сне,
И сердце ноет, будто ждет чего-то.
Не всё ли кончено – ужели на земле
Страданье новое вкусить осталось мне!..
Вздор!.. Дни пройдут – придет забвенье,
Под тягостью годов умрет воображенье;
И должен же покой когда-нибудь
Вновь поселиться в эту грудь!..

Я ошибался!.. Нет, неумолимо
Воспоминание!.. Как живо вижу я
Ее мольбы, тоску. О! Мимо, мимо
Ты, пробужденная змея.

Выход второй

Арбенин здесь? Печален и вздыхает.
Посмотрим, как-то он комедию сыграет.

Я, милый друг, спешил к тебе,
Узнавши о твоем несчастье.
Как быть – угодно так судьбе,
У всякого свои напасти.

Да полно, брат, личину ты сними,
Не опускай так важно взоры.
Ведь это хорошо с людьми,
Для публики, – а мы с тобой актеры.
Скажи-ка, брат… Да как ты бледен стал,
Подумаешь, что ночь всю в карты проиграл.
О, старый плут – да мы разговориться
Успеем после… Вот твоя родня:
Покойнице идут, конечно, поклониться.
Прощай же, до другого дня.

Выход третий

Уж видно, есть над ним господнее проклятье;
Дурной был муж, дурной был сын.
Напомни мне заехать в магазин
Купить материи на траурное платье.
Хоть нынче нет доходов никаких,
А разоряюсь для родных.

Ma tante! Какая же причина
Тому, что умерла кузина?

А та, сударыня, что глуп ваш модный свет.
Уж доживете вы до бед.

Выход четвертый

При вас она скончалась?

Не успели
Меня найти… Я говорил всегда:
С мороженым и балами беда.

Покров богат – парчу вы рассмотрели?
У брата моего прошедшею весной
На гробе был точь-в-точь такой.

Выход пятый

Вам надо отдохнуть.

А!..

Сердце сжалось!

Вы слишком предались печали эту ночь.
Усните.

Постараюсь.

Уж помочь
Нельзя ничем; но вам осталось
Беречь себя.

Ого! Я невредим.
Каким страданиям земным
На жертву грудь моя ни предавалась…
А я всё жив… я счастия желал
И в виде ангела мне бог его послал;
Мое преступное дыханье
В нем осквернило божество,
И вот оно, прекрасное созданье,
Смотрите – холодно, мертво.
Раз в жизни человека мне чужого,
Рискуя честию, от гибели я спас,
А он – смеясь, шутя, не говоря ни слова,
Он отнял у меня всё, всё – и через час.

Он болен не шутя – и я не сомневаюсь,
Что в этой голове мучений было тьма, –
Но если он сойдет с ума,
То я за жизнь его ручаюсь.

Выход шестой

Позвольте вас спросить – Арбенина нельзя ль
Нам видеть.

Право, утверждать не смею,
Жена его вчерась скончалась.

Очень жаль.

И он так огорчен.

Я и об нем жалею.
Однако ж дома он?

Он? Дома! – да.

Я дело до него преважное имею.

Вы из друзей его, конечно, господа?

Покамест нет – но мы пришли сюда,
Чтоб подружиться понемногу.

Он болен не шутя.

Лежит
Без памяти?

Нет, ходит, говорит,
И есть еще надежда.

Слава богу!

Выход седьмой

О, наконец!

Лицо у вас в огне.
Вы тверды ли в своем решенье?

А вы ручаетесь ли мне,
Что справедливо ваше подозренье?

Послушайте – у нас обоих цель одна.
Его мы ненавидим оба;
Но вы его души не знаете – мрачна
И глубока, как двери гроба;
Чему хоть раз отворится она,
То в ней погребено навеки. Подозренья
Ей стоят доказательств – ни прощенья,
Ни жалости не знает он, –
Когда обижен – мщенье! Мщенье,
Вот цель его тогда и вот его закон.
Да, эта смерть скора не без причины.
Я знал: вы с ним враги – и услужить вам рад.
Вы драться станете – я два шага назад,
И буду зрителем картины.

Но как узнали вы, что день тому назад
Я был обижен им?

Я рассказать бы рад,
Да это вам наскучит,
К тому ж – весь город говорит.

Мысль нестерпимая!

Она вас слишком мучит.

О, вы не знали, что такое стыд.

Стыд? – нет – и опыт вас забыть о нем научит.

Но кто вы?

Имя нужно вам?
Я ваш сообщник, ревностно и дружно
За вашу честь вступился сам,
А знать вам более не нужно.
Но, чу! Идут… походка тяжела
И медленна. Он! Точно – удалитесь
На миг – есть с ним у нас дела.
И вы в свидетели теперь нам не годитесь.

Выход осьмой

Смерть! Смерть! О, это слово здесь,
Везде, – я им проникнут весь,
Оно меня преследует; безмолвно
Смотрел я целый час на труп ее немой,
И сердце было полно, полно
Невыразимою тоской.
В чертах спокойствие и детская беспечность.
Улыбка вечная тихонько расцвела,
Когда пред ней открылась вечность,
И там свою судьбу душа ее прочла.
Ужель я ошибался? – невозможно
Мне ошибиться – кто докажет мне
Ее невинность – ложно! Ложно!
Где доказательства – есть у меня оне!
Я не поверил ей – кому же стану верить.
Да, я был страстный муж – но был судья
Холодный – кто же разуверить
Меня осмелится?

Осмелюсь – я!

А кто же вы?

Не мудрено, Евгений,
Ты не узнал меня – а были мы друзья.

Но кто вы?

Я твой добрый гений.
Да, непримеченный, везде я был с тобой;
Всегда с другим лицом, всегда в другом наряде –
Знал все твои дела и мысль твою порой –
Остерегал тебя недавно в маскераде.

Пророков не люблю – и выйти вас
Прошу немедленно. Я говорю серьезно.

Всё так – но, несмотря на голос грозный
И на решительный приказ,
Я не уйду. Да, вижу, вижу ясно,
Ты не узнал меня. Я не из тех людей,
Которых может миг опасный
Отвлечь от цели многих дней.
Я цель свою достиг – и здесь на месте лягу,
Умру – но уж назад не сделаю ни шагу.

Я сам таков – и этим, сверх того,
Не хвастаюсь.

Я слушаю.

Доселе
Мои слова не тронули его!
Иль я ошибся в самом деле!..
Посмотрим далее.

Семь лет тому назад
Ты узнавал меня, Арбенин. Я был молод,
Неопытен, и пылок, и богат.
Но ты – в твоей груди уж крылся этот холод,
То адское презренье ко всему,
Которым ты гордился всюду!
Не знаю, приписать его к уму
Иль к обстоятельствам, – я разбирать не буду
Твоей души, – ее поймет лишь бог,
Который сотворить один такую мог.

Дебют хорош.

Конец не будет хуже.
Раз ты меня уговорил, – увлек
К себе… Мой кошелек
Был полон – и к тому же
Я верил счастью. Сел играть с тобой
И проиграл; отец мой был скупой
И строгий человек. И чтоб не подвергаться
Упрекам – я решился отыграться.
Но ты, хоть молод, ты меня держал
В когтях, – и я всё снова проиграл.
Я предался отчаянью – тут были,
Ты помнишь, может быть,
И слезы и мольбы… В тебе же возбудили
Они лишь смех. О! Лучше бы пронзить
Меня кинжалом. Но в то время
Ты не смотрел еще пророчески вперед.
И только нынче злое семя
Произвело достойный плод.

И я покинул все, с того мгновенья,
Всё, женщин и любовь, блаженство юных лет,
Мечтанья нежные и сладкие волненья,
И в свете мне открылся новый свет,
Мир новых, странных ощущений,
Мир обществом отверженных людей,
Самолюбивых дум и ледяных страстей
И увлекательных мучений.
Я увидал, что деньги – царь земли,
И поклонился им. Года прошли,
Всё скоро унеслось: богатство и здоровье;
Навеки предо мной закрылась счастья дверь!
Я заключил с судьбой последнее условье
И вот стал тем, что я теперь.
А! Ты дрожишь, – ты понимаешь
И цель мою – и то, что я сказал.
Ну, – повтори еще, что ты меня не знаешь.

Прочь – я узнал тебя – узнал!..

Прочь! Разве это всё – ты надо мной смеялся,
И я повеселиться рад.
Недавно до меня случайно слух домчался,
Что счастлив ты, женился и богат.
И горько стало мне – и сердце зароптало,
И долго думал я: за что ж
Он счастлив – и шептало
Мне чувство внятное: иди, иди, встревожь,
И стал я следовать, мешаяся с толпой
Без устали, всегда повсюду за тобой,
Всё узнавал – и наконец
Пришел трудам моим конец.
Послушай – я узнал – и – и открою
Тебе я истину одну…

Послушай: ты… убил свою жену!..

Убил? – я? Князь! О! Что такое…

Я всё сказал, он скажет остальное.

А! Заговор… прекрасно… я у вас
В руках… вам помешать кто смеет?
Никто… вы здесь цари… я смирен: я сейчас
У ваших ног… душа моя робеет
От взглядов ваших… я глупец, дитя
И против ваших слов ответа не имею,
Я мигом побежден, обманут я шутя
И под топор нагну спокойно шею;
А вы не разочли, что есть еще во мне
Присутствие ума, и опытность, и сила?
Вы думали, что всё взяла ее могила?
Что я не заплачу вам всем по старине?
Так вот как я унижен в вашем мненье
Коварным лепетом молвы!
Да, сцена хорошо придумана – но вы
Не отгадали заключенье.
А этот мальчик – так и он со мной
Бороться вздумал. Мало было
Одной пощечины – нет, хочется другой,
Вы всё получите, мой милый.
Вам жизнь наскучила! Не странно – жизнь глупца,
Жизнь площадного волокиты.
Утешьтесь же теперь – вы будете убиты,
Умрете – с именем и смертью подлеца.

Увидим – но скорей.

Идем, идем.

Теперь я счастлив.

Да, а главное забыли.

Постойте – вы должны узнать – что обвинили
Меня напрасно… что ни в чем
Не виновата ваша жертва – оскорбили
Меня вы вовремя… я только обо всем
Хотел сказать вам – но пойдем.

Что? Что?

Твоя жена невинна – слишком строго
Ты обошелся.

Да у вас в запасе шуток много!

Нет, нет, – я не шучу, клянусь творцом.
Браслет случайною судьбою
Попался баронессе и потом
Был отдан мне ее рукою.
Я ошибался сам – но вашею женою
Любовь моя отвергнута была.
Когда б я знал, что от одной ошибки
Произойдет так много зла,
То верно б не искал ни взора, ни улыбки,
И баронесса – этим вот письмом
Вам открывается во всем.
Читайте же скорей – мне дороги мгновенья…

Казнит злодея провиденье!
Невинная погибла – жаль!
Но здесь ждала ее печаль,
А в небесах спасенье!
Ах, я ее видал – ее глаза
Всю чистоту души изображали ясно.
Кто б думать мог, что этот цвет прекрасный
Сомнет минутная гроза.
Что ты замолк, несчастный?
Рви волосы – терзайся – и кричи –
Ужасно! – о, ужасно!

Я задушу вас, палачи!

Раскаянье вам не поможет.
Ждут пистолеты – спор наш не решен.
Молчит, не слушает, ужели он
Рассудок потерял…

Быть может…

Вы помешали мне.

Мы целим розно,
Я отомстил, для вас, я думаю, уж поздно!

О, что сказали вы?.. Нет сил, нет сил.
Я так был оскорблен, я так уверен был.
Прости, прости меня, о боже, – мне прощенье.

А слезы, жалобы, моленья?
А ты простил?

Ну, вот и я упал пред вами на колена:
Скажите же – не правда ли – измена,
Коварство очевидны… я хочу, велю,
Чтоб вы ее сейчас же обвинили.
Она невинна? Разве вы тут были?
Смотрели в душу вы мою?
Как я теперь прошу, так и она молила.
Ошибка – я ошибся – что ж!
Она мне то же говорила,
Но я сказал, что это ложь.

Я это ей сказал.

Вот что я вам открою:
Не я ее убийца.

Ты, скорей
Признайся, говори смелей,
Будь откровенен хоть со мною.
О милый друг, зачем ты был жесток.
Ведь я ее любил, я б небесам и раю
Одной слезы ее, – когда бы мог,
Не уступил – но я тебе прощаю!

Приди в себя – опомнись…

Уведем
Его отсюда… он опомнится, конечно,
На воздухе…

Арбенин!

Вечно
Мы не увидимся… прощай… идем… идем…
Сюда – сюда.

Остановите!..

И этот гордый ум сегодня изнемог!

Здесь, посмотрите! Посмотрите!..

Я говорил тебе, что ты жесток!

Давно хотел я полной мести,
И вот вполне я отомщен!

Он без ума… счастлив… а я? Навек лишен
Спокойствия и чести!

Отправить

Виктор

Перезвоните мне пожалуйста 8 (953) 367-35-45 Евгений.