XXVI
— А вот и я, — объявила Фаби.
— Надо же, — сказала Ниви, — я уж думала, мы тебя больше не увидим.
— Я рада, что ты здесь, столько всего хочу тебе рассказать, причем необычного, киска, очень необычного.
— С твоим стариком все в порядке?
— Он такой человек… я таких еще не видела. Только знаешь, все, что я расскажу, держи при себе.
— Никому ни слова.
— Вообще, он действительно старик. Ему семьдесят лет.
— Ничего себе, — сказала Ниви.
— Но он на столько не выглядит. А знаешь, чем он занимается?
— Не знаю.
— Управлением недвижимостью. Недвижимость за границей, которая принадлежит французам, и французская недвижимость, принадлежащая иностранцам.
— Странный бизнес.
— Еще более странный, чем ты думаешь, потому что недвижимость не существует.
— Да ты что?
— Ну да. Это все прикрытие. На самом деле с моим стариком не соскучишься, еще тот старый разбойник.
— Ой, не свисти.
— Ничего подобного. Никогда не догадаешься, где он побывал.
— Хватит, не тяни.
— На каторге.
— Он убийца?
— Нет, бывший нотариус.
— Крепко же ты вляпалась.
— Это почему?
— Недолго и в тюрьму угодить с таким субчиком.
— Да брось ты! Он хитер. Ни разу в тюрьму не заглядывал.
— А каторга?
— Ну, это не в счет.
— И богатенький у тебя банкир?
— Так себе. Но скоро поправит свои дела. Он готовит потрясающую аферу, на которой неплохо наживется.
— И что это будет?
— Ну, этого я тебе сказать не могу, сама понимаешь. А в остальном — придержи язык, ясно?
— Еще бы.
— Да, кстати, помнишь парня, который катал Сюз на машине?
— Тот, у которого был «амилькар»?
— Он самый. Так вот, это секретарь Браббана.
— Браббана?
— Моего старика зовут Браббан, Антуан Браббан. Красивое имя, правда? Вообще-то у него десятки имен, одно красивее другого.
— Похоже на «Ландрю».
У Фаби сделался такой вид, будто ее громом поразило.
— Что ты несешь?
— Испугалась?
— Я? Нет, вот еще.
— А похоже, что испугалась. Правда, знаешь, он, наверное, что-то вроде Ландрю. Будь осторожна.
— Киска, я пришла не для того, чтобы выслушивать твои глупости, ясно? Говорю тебе, он просто жулик и ничего другого.
— Я тебе верю. Ты знаешь его лучше меня.
— Сказать, куда он недавно меня водил? На матч Карпентьер — Сики.
— Наверное, мировое зрелище.
— Спрашиваешь. Потрясающее. Сики офигенный. Отправил противника в кено-каут, это надо было видеть. Еще бы меня это не потрясло. Тем более, что мы сделали ставку. Я перетрусила: думала, старик проиграет, но у него был такой уверенный вид.
— Он поставил на Сики?
— Тысячу из расчета десять против одного.
— И не побоялся?
— Он был уверен в себе. Один официант нашептал ему какой-то секрет.
— А что, его официант в этом разбирается?
— Ой, это отдельная история. Похоже, этот тип предсказывает будущее. Он смотрит на звезды, что-то подсчитывает, и готово дело. Никогда не ошибается. Когда старик хочет на что-нибудь поставить, он идет к нему и спрашивает, что будет. Или когда берется за какое-нибудь дело, то тоже идет к нему и, в зависимости от того, что услышит, продолжает или бросает.
— Чушь собачья!
— Говори, что хочешь, только знаешь, со стариком такие штуки происходят сплошь и рядом. В любом случае, победа Сики принесла нам десять тысяч. Совсем неплохо, пока ждешь жирный кусок.
— Про меня не забудь.
— Я о тебе подумала.
Она достала из сумочки купюру в пятьсот франков.
— Купишь себе что-нибудь и оплатишь папины долги в бистро.
— Ты моя любимая сестренка.
— Угадай, куда мы после всего этого отправились.
— Не могу.
— У нас было небольшое путешествие на Лазурный берег. Не представляешь, как там красиво. Там такие пальмы, точно как в «Атлантиде», а море синее-синее. И совсем не похоже на Дьепп: отливов не бывает. Здорово, да? Это меня старик научил. Он столько всего знает. Еще больше, чем папа. Ас!
— Ты была в Ницце?
— Конечно, киска. Ницца — это чудо. Вдоль моря идет большой бульвар, я такого еще не видела. А какая там роскошная публика! И машины огроменные!
— У твоего старика есть машина?
— Нет. Но скоро будет. Когда отвалится жирный кусок. Вот увидишь.
— Про меня не забудешь?
— Нет, Ниви, киска. У меня идея. Знаешь, что я для тебя сделаю? Найду тебе благородного мужа.
— Ого.
— Это меня тоже старик научил. Оказывается, есть графы и маркизы, впавшие в безденежье, — за них выходят замуж. Это сколько-то стоит. И ты становишься графиней или маркизой. А еще знаешь, что я для тебя сделаю? Ты у меня станешь киноактрисой. Как это устроить, меня тоже старик научил. Достаточно заплатить. И становишься знаменитым, твой портрет появляется в «Сине-Магазин».
— У меня от твоих рассказов голова кругом.
— О! Я еще забыла сказать самое интересное. Мы ездили в Монте-Карло. Играли в рулетку. Потрясающе. Всю ночь там провели. Я потеряла все, что у меня было, зато старик прибрал к рукам несколько купюр по тысяче.
— Он что, такой везунчик?
Фаби помялась.
— Думаю, он просто-напросто упер жетоны у одного хмыря, которому сильно фартило.
— Отчаянный у тебя старик.
— Только никому ни слова, ладно? Представляешь, как я вляпаюсь, если все выяснится.
— Не сомневайся: могила.
— Не говори, как Борниоль, а то я вздрагиваю. А что касается Вюльмара, то старик хочет провернуть большое дело именно с ним. Он рассказал мне, что выдрессировал его, научил множеству фокусов, и теперь наш мальчик окончательно дозрел. Но я ему отсоветовала его приобщать. Знаешь, к соплякам доверия нет. Этим в пьяном виде проболтаться — раз плюнуть. По-моему, лучше было бы от него отделаться, и потом, это еще вопрос порядочности: понимаешь, мой старик рискует испортить парню жизнь. Представь, что его накроют, а? Будет о чем пожалеть. Впрочем, ничего еще не решено.
— По-моему, ты не промахнулась.
— Уверена, что не промахнулась. Для меня лучше всего, чтобы старик все сделал сам. Меньше риск, больше навар.
— А ты не дура, Фаби.
— Не волнуйся, уж я-то знаю, что к чему. Чай, там кое-что есть.
Она постучала по лбу указательным пальцем со свежелакированным ногтем. Но ее довольное выражение вдруг пропало.
— Балда, зачем ты мне это сказала?
— Что именно?
— Что он похож на Ландрю. Мне аж жутко сделалось.
— Я сказала в шутку.
— Неостроумная шутка. Если подумать, то даже глупая. Чтобы Браббан был похож на Ландрю! Не смеши меня.
— Не хотелось бы узнать, что тебя разрубили на кусочки и поджарили в печи.
— Папа точно бы огорчился! Хватит. Кстати, поцелуй его от меня. Не забудь сделать то, о чем я просила. А когда отвалится жирный кусок, я о тебе тоже не забуду, Ниви, киска моя.
Они расцеловались.
— Слушай, Фаби, я хотела у тебя кое-что спросить.
— Спрашивай.
— Ты не рассердишься?
— Спрашивай давай.
— В общем, у тебя есть любовник?
— За шлюху меня принимаешь?
— Ну, до свидания, Фаби.
— Ну, до свидания, Ниви.
