Глава 4
После боя прошла уже неделя, и Кристина заставила себя сесть за письмо к Маргарет. Невероятно трудно было найти нужные слова. Ее сестра захочет знать каждую деталь. Но это подождет, пока Кристина вернется домой, а пока она рассказала, как с помощью денщика Фредди, капрала Уэльса, она спасла его лошадей.
Броуни и Руфус сейчас стояли в полуразрушенной конюшне, примыкающей в каменному дому, в котором врачи теперь отдыхали в промежутках между боями. Все лошади в кавалерии были сейчас похожи на обтянутые кожей скелеты – кормов катастрофически не хватало, но Бен Уэльс наловчился доставать где-то немного корма и регулярно навешал своих подопечных. Однажды он привезет их в Ингем Парк, где они вновь станут упитанными и гладкими.
Кристина подписалась, добавила внизу несколько слов отцу, быстро сложила письмо и вместе с Молли пошла на виллу, чтобы отдохнуть и поискать там оставшиеся медикаменты и бинты. Молли настояла на том, чтобы Кристина посидела в доме, а сама отправилась на рынок купить немного еды и теплую одежду.
В доме было прохладно, и Кристина, укутавшись в шерстяное одеяло, уютно устроилась в кресле у камина. Она так расслабилась, что с трудом встала, когда услышала стук в дверь. На пороге стоял Дэниел, во дворе за его спиной были видны два мула, нагруженных какими-то тюками. От неожиданности Кристина не сразу заговорила.
– Что ты здесь делаешь?
– На рынке я встретил миссис Эндрюс, и мы договорились, что она предоставит мне под мою поклажу одного мула при условии, что я помогу вам погрузить ваши вещи на второго и буду сопровождать вас до лагеря.
– Нам повезло, – голос ее был холоден, она боялась показать свою радость. – Входи. Угощений у нас нет, но я могу сварить тебе кофе.
– Лучше будет, если я побуду здесь. Сейчас кругом столько воров, а я не хочу потерять этих мулов. Они нам дорого достались.
– Как хочешь, тогда я принесу кофе сюда.
Когда вернулась Молли, она застала их сидящими на крыльце и дружески беседующими.
– Чашечка кофе – именно то, что мне надо сейчас, – сказала Молли, а ее внимательный взгляд не пропустил ни одну деталь. – С моря дует резкий ветер. Как я полагаю, этот молодой человек объяснил тебе, почему он здесь. Он предложил свою помощь в погрузке наших вещей и вызвался проводить нас до Кадика. Он говорит, что нам угрожает опасность со стороны местных жителей, которые могут остановить нас по дороге и отобрать все, что мы тут с таким трудом собрали.
В течение следующего часа вещи были погружены на спины мулов, и они тронулись в путь. Кристина с Молли надели самые прочные, на толстой подошве ботинки и шли впереди мулов по грязной дороге, приподнимая юбки, чтобы не выпачкать их. Дэниел, ведя мулов, шел сзади. Именно в таком порядке их и заметил Гарет, когда они, наконец, пришли в лагерь и остановились у госпиталя.
– Вы выглядите так, точно добирались из Сибири, – полушутя сказал он, подходя к ним.
– А мы так себя и чувствуем, – отозвалась Молли. – Ветер просто валит с ног.
Дэниел начал разгружать мулов.
– Мне отнести это в госпиталь? – спросил он у Молли.
– Я была бы вам очень благодарна.
– Где вы его подобрали? – спросил Гарет, бросив быстрый взгляд на жену.
– На рынке, – ответила Молли, почувствовав напряженные нотки в голосе Гарета и не понимая, чем они вызваны. – Он нам невероятно помог. Как ты думаешь, Гарет, заплатить ему? Как сержанту, ему, наверное, платят мало.
– Нет, – быстро сказала Кристина. – Нет, Молли. Он, кроме всего прочего, корреспондент «Клэрион».
– Правда? – удивилась Молли. – А я и не думала, что ты его хорошо знаешь.
Отнеся поклажу, вернулся Дэниел, взял свои вещи и, кивнув на прощание, пошел в свой лагерь. Кристина едва успела его поблагодарить.
Она догадывалась, о чем сейчас думает Гарет, и это злило ее. Неужели он считает, что она поддерживает с Дэниелом любовную связь? Сама идея в данных условиях казалась ей преступной. Гарет ведь очень хорошо ее знает, думала Кристина, забыв о натянутых отношениях между ними. Уставшему, работающему в постоянном нервном напряжении врачу было очень легко поддаться диким фантазиям. Со дня смерти Фредди супруги почти не разговаривали, а остаться наедине им не было никакой возможности.
Ночью Кристина спала вместе с Молли, а Гарет с другими врачами в одной комнате.
Несколько дней было относительно тихо, если не считать коротких перестрелок, а пятого ноября русские атаковали англичан.
Это был странный день – ледяной холод сочетался с густым, похожим на лондонский, туманом, расстилающимся по холмам. В нескольких метрах уже ничего не было видно, особенно когда на землю спустился вечер, и даже звуки выстрелов и крики солдат, казалось, заглушались мягким, точно вата, туманом.
В эту ночь санитарам, занимающимся выносом раненых с поля боя, было очень трудно отыскивать тела. То там, то здесь раздавались крики о помощи, и санитары, словно слепые котята, шли на звук голоса. Выйдя на несколько минут на воздух, Кристина неподалеку увидела освещенную факелом фигуру Дэниела, с медицинской сумкой через плечо и флягой в руках. Через мгновение он скрылся в тумане.
Спустя несколько часов, уже под утро, поток раненых, наконец, резко уменьшился. Гарет и Декстер стояли без работы.
– Чем, черт возьми, занимаются санитары? На поле еще, наверное, десятки раненых, – возмущался Гарет.
– Они делают, что могут. На расстоянии вытянутой руки уже ничего не видно, – возразил Декстер.
– Я пойду туда сам. Декстер удивился:
– Тогда будь осторожен. Русские не спросят, кто ты такой.
Гарет не мог объяснить, что толкнуло его пойти на поле боя, он только точно знал, что должен идти туда. Захватив с собой сумку с медикаментами и бинтами и взяв факел, Гарет направился к холмам. Крымская зима в тот год началась очень рано. Трава под его ногами была покрыта инеем. Что ж, по крайней мере, это сможет остановить кровотечение из небольших ран и, возможно, спасет кому-то жизнь, подумал Гарет.
Он прошел уже довольно долго, никого не видя, как вдруг услыхал сдавленный крик, выстрел, и мимо него мелькнула фигура человека, тотчас же пропавшего в тумане. Судя по форме, это был русский, очевидно, казак.
Гарет бросился туда, где услышал выстрел. Он чуть было не упал, споткнувшись о тело человека, лежащего на земле. Из раны на груди текла кровь. Гарет не мог видеть, насколько серьезна рана, – было слишком темно. Опустив факел ниже, Гарет отчетливо различил черты лица раненого.
Это был Дэниел Хантер.
Он лежал очень тихо, и Гарету показалось, что он мертв. Гарет иногда представлял себе их встречу, но чтобы вот так…
Какую-то долю секунды он испытал соблазн уйти и оставить раненого Дэниела. Он все равно умрет, и никто не узнает, никто не будет обвинять Гарета. Дэниел Хантер станет еще одной жертвой войны. Кристина какое-то время будет, конечно, переживать, но зато он навсегда освободится от своих сомнений и ревности. Опустившись на колени, чтобы пощупать пульс, Гарет заметил, что Дэн открыл глаза. Он его узнал… Желание спасти жизнь другого человека в нем было сильнее чувства соперничества.
– Вы… из всех людей…
– Это не имеет значения.
Он уже расстегнул куртку раненого и теперь разрывал рубашку. Рана не была смертельной, как ему сначала показалось. Он перевязал рану бинтом. Затем он открыл свою фляжку и дал Дэниелу глотнуть бренди.
– Что произошло?
– Я шел в тумане… ничего не видел… Потом что-то сделалось с ногой… не мог идти, и тогда откуда-то вдруг возник этот русский… Он бы проткнул меня насквозь, как цыпленка, но мне удалось бросить ему в лицо факел.
Его голос постепенно затих от подступившей боли, и Гарет дал ему еще один глоток бренди.
– Я видел, как он убегал. Ты, очевидно, запомнил его лицо на всю жизнь. А теперь молчи. Побереги силы. Я сейчас посмотрю твою ногу.
При плохом освещении было трудно понять, перелом это или тяжелое растяжение, но одно было ясно – идти Дэниел не мог. Сходить в лагерь за носилками, а потом вернуться назад заняло бы очень много времени. Дэниела могли убить русские, если он сам раньше не умрет от потери крови.
– Вам лучше меня оставить, – пробормотал Дэниел. – Здесь могут появиться русские. Я как-нибудь выживу.
– Помолчи, пожалуйста. – Гарет снял с себя пальто и накрыл им Дэниела. – Постарайся не двигаться, – резко сказал он. – Может вновь открыться кровотечение. Я пойду тем временем за помощью.
Гарет взял факел и пошел по покрытой инеем траве. Взошла луна и осветила бледным светом близлежащие холмы. То там, то тут мелькали тени людей. Не было сомнения, что на свою ночную охоту вышли мародеры, выискивая одежду и приличную обувь. Гарет не встретил никого, кто мог бы помочь ему донести раненого. Потом у него возникла мысль. Он нашел брошенное ружье. Если Дэниелу хватит сил, опираясь на него, как на костыль, передвигаться, то он сможет довести его до госпиталя. Дэниел был высоким, но стройным мужчиной, и Гарет был способен его довести.
Гарет вернулся назад и нашел Дэниела в полусидячем положении. Он дрожал от холода и боли, но выдавил из себя усталую улыбку.
– Я был уверен, что ты не вернешься за мной…
– Я хотел так сделать, – сухо сказал Гарет, – но потом изменил свое решение. Кристине бы это не понравилось. – Он показал на ружье. – Как ты думаешь, сможешь ты двигаться, одной рукой опираясь на ружье, а другой – держась за меня?
– Можно, конечно, попробовать.
Это было нелегко. Гарет поставил Дэниела, подхватив его за пояс, и тот, шатаясь, оперся одной рукой на ружье, а другой обхватил Гарета за шею. Дорога была не столь длинной, но с многочисленными остановками она заняла много времени. Один раз Дэниел упал и лежал так тихо, что Гарет подумал, что это конец, но через несколько секунд он пошевелился и попытался сесть. Наконец, Гарету удалось поднять его, и они продолжили путь. Дэниел шел, стиснув зубы от боли. Ноги его дрожали от усталости, а на лбу, несмотря на прохладу ночи, выступил пот. В госпиталь они добрались почти на рассвете, и Дэниел упал бы, если бы его не подхватил Джон Декстер, который сразу же повел его в операционную. Гарет тяжело дышал, он сам чуть не упал в обморок, шея и руки его занемели, спину ломило от боли, но несмотря ни на что, он чувствовал удивительное удовлетворение от того, что все получилось. Джон Декстер, уходя, взглянул на Гарета с некоторой тревогой.
– Ты в порядке?
– Да, все в порядке. А вот он истекал кровью, и к тому же у него еще и с ногой что-то – перелом или растяжение, я не определил. Но иди же, парень, не теряй времени. Я не хочу, чтобы мои усилия пошли насмарку.
Спустя некоторое время, сидя на скамейке с чашкой невкусного, но горячего кофе, Гарет увидел выходящего из операционной Джона Декстера с полотенцем в руках.
– И каков приговор?
– Лучше, чем ты думал. Конечно, потеря крови большая, но, к счастью, рана не очень глубокая. Опасность позади. Нога переломана в нескольких местах, но я сделал все, что мог. Молли готовит ему постель. Пойди и посмотри, если хочешь.
Когда Гарет вошел в палату, возле Дэниела сидела Кристина.
– С ним все будет в порядке? – спросила она мужа. Гарет пощупал пульс.
– Пульс хороший. Парень крепкий, выживет. Сейчас он очень истощен. Пусть отдохнет. Завтра посмотрим. Счастливчик!
– Кто его привел? Гарет? – спросила она у Декстера.
– Да. Но пусть он тебе сам все расскажет.
– Замолчите! – сказал Гарет.
Кристина посмотрела на мужа. В ее глазах появилось такое выражение, которого он уже давно не видел. Молли, войдя в операционную, с первого взгляда оценила ситуацию.
– Сейчас вы ничем не можете ему помочь, так почему бы вам не отдохнуть пару часиков? На сегодня уже и так достаточно. Пойдите в палату, поспите, а я пока присмотрю за Дэниелом.
– Если вы считаете, что это возможно…
– Конечно. Нет смысла доводить себя до изнеможения. Это никому не поможет.
Гарет и Кристина вышли из госпиталя и направились к палате. Она посмотрела на мужа.
– Расскажи мне обо всем. Как это произошло?
– Ради всего святого, Кристина! Мне нечего рассказывать. Любой на моем месте поступил бы так же.
– И все-таки я хочу все знать. – Она взяла его за руку. – Гарет, почему ты туда пошел?
Он вспомнил, как его толкнула какая-то непонятная сила, и хотел было ответить, что это, видно, был знак судьбы, но сдержался, не захотел показаться глупым романтиком.
– Просто раненых совсем перестали приносить, и я пошел посмотреть, может, найду кого-нибудь.
Маленькая палатка была холодной и неудобной, но моменты, когда супруги были наедине, были так редки, что ни Кристина, ни Гарет не заметили неудобства. Они сели, тесно прижавшись друг к другу, укутавшись в одеяло, и стали говорить о сыне, о том, какие успехи он делает, о Маргарет и о том, как ужасно больно так рано стать вдовой.
– А что ты собираешься делать с этими двумя лошадьми? – вдруг спросил он. – Несколько дней их не кормили.
– Знаю. Капрал Уэльс делает, что может. Как только все уладится, мы отправим их морем домой. Так хотел Фредди, и я выполню его просьбу.
Они не разговаривали вот так, наедине, с самой Балаклавы, и через некоторое время, согревшись под одеялом, взволнованный ее близостью, Гарет почувствовал потребность любить и быть любимым. Целуя ее, он расстегнул ей блузку. Сначала ему достаточно было того, что она отвечала на его поцелуи, потом он почувствовал, что не может сдержать свою страсть.
Она поняла его желание и уступила. Потом, счастливый, он уснул, а она еще долго лежала с открытыми глазами, думая о Дэниеле и о том, каким странным образом переплелись их с Гаретом судьбы.
Через несколько дней, когда Дэниел поправился и начал вставать с кровати, после зачастившего дождя вдруг разразилась невиданная буря.
Началась она рано утром. Около пяти часов Кристина вышла на улицу наполнить водой чайник. Порыв ветра, подхватив ее, с силой швырнул о каменную стену здания. Она выпустила из рук чайник, он отлетел в сторону и покатился по дороге. Она подняла его, зачерпнула воды и вернулась в госпиталь. Через несколько минут с ужасным звоном разбилось окно, и осколки брызгами разлетелись по палате.
Один или двое больных поранились летящими осколками. Ветер сорвал медицинские палатки вместе с оборудованием и медикаментами. Время от времени ураганный порыв ветра сотрясал стены госпиталя, но, к счастью, здание было довольно крепким. Однако самое страшное ждало впереди.
К обеду ураган, казалось, достиг апогея. Молли вышла на улицу помогать мужчинам спасать то, что еще не было разрушено или унесено ветром, а Кристина решила приготовить горячий чай, который был бы сейчас так кстати.
Вдруг гул ветра затих, а потом начался с новой силой. Послышались какой-то треск, непонятный шум и лошадиное ржание. Разом закричало несколько человек, и тут же раздался шум рушащегося здания.
Кристина бросилась к двери. На улице был хаос – люди кричали, суетились возле огромной кучи обломков, которая еще недавно была каменным домом и пристроенной к нему конюшней. Мужчины разгребали обломки камней и кирпича. Кристина замерла, потеряв способность двигаться и говорить. К ней подошла Молли и, взяв за руку, сказала:
– Не волнуйся, дорогая, не волнуйся. Они спасут его. Все будет хорошо.
– О чем вы? Что случилось?
– Там Гарет. Он пытался спасти лошадей, и здание обрушилось на него.
– Нет, нет, нет!
Молли пыталась удержать ее, но Кристина оттолкнула ее руки и под проливным дождем бросилась туда, где работали мужчины. Кристина стала помогать им разгребать камни.
– Оставь, – крикнул ей Джон Декстер, – не надо, Кристина. Мы достанем его сами.
Но она не обращала внимания, оттаскивала камни, царапая ладони и ломая ногти.
Наконец, его нашли. Лошадь Руфус была мертва, а под ней лицом вниз лежал Гарет. На его затылке была большая рана, весь он был в синяках и ссадинах, но главное – был жив. Очень осторожно его отнесли в госпиталь, где Молли уже приготовила для него постель.
Доктор Эндрюс и Джон Декстер склонились над Гаретом. Дэниел попытался встать со своей постели, но Кристина остановила его.
– Ты ничем здесь не можешь помочь.
Дэниел взял Кристину за руку, и это придало ей мужества.
Двое врачей осмотрели Гарета. Их лица были очень серьезными.
– Он не умрет? – с трудом выговорила Кристина.
– Нет, нет, дорогая, – сказал доктор Декстер. – Он сейчас без сознания, но жить будет. Возможно, сломана пара ребер. Сейчас обработаем его раны, а потом посмотрим.
Они сделали все, что могли.
– Позовите меня, когда он придет в сознание, – сказал доктор Эндрюс и пошел в операционную, где его ждали другие раненые.
Кристина весь день не отходила от мужа, один раз ее сменила Молли, она заставила Кристину пойти немного перекусить. Кристина чувствовала себя виноватой. Она понимала, что именно из-за нее он рисковал жизнью, чтобы спасти лошадей, как ей этого хотелось.
Под утро Гарет открыл глаза.
– Где я? Что произошло? Я хотел освободить Руфус… – он попытался сесть, но с криком упал назад. – О Боже, моя спина!
Молли выскользнула за дверь и через минуту вернулась с доктором Эндрюсом. Он работал всю ночь и теперь выглядел серым от усталости, но все равно умудрился весело и уверенно улыбаться.
– Как самочувствие, мой мальчик? Ты нас до смерти напугал прошлой ночью.
– Адская боль в спине…
– Давай-ка посмотрим.
Осмотр был долгим и очень болезненным. Наконец доктор Эндрюс задумчиво сказал:
– Насколько я могу судить, это тяжелое повреждение позвоночника. Пока трудно сказать, насколько это опасно. Придется потерпеть, мой мальчик.
– Что это значит? Паралич? – прямо спросил Гарет.
– Нет, нет, только временная неподвижность. Кристина последовала за Декстером.
– Скажите, что я могу сделать, чтобы помочь ему?
– Пока никто из нас ничего не может сделать, дорогая. У нас даже нет приличного обезболивающего. Ему необходимо хорошее лечение в столичной больнице, а пока мы не можем ему этого обеспечить. Еще пару недель нет надежды на отъезд. Послушай, – сказал он, взяв ее за руку, – не давай ему падать духом, нельзя, чтобы он думал, что не выздоровеет. Мы постараемся как можно скорее организовать его отправку домой, и ты поедешь с ним в Лондон. Ты понимаешь меня? Ни на одну минуту не позволяй ему поверить, что он останется инвалидом. Ты сильная женщина, я знаю, что ты сможешь.
Следующие три недели прошли в жутком кошмаре. Дэниел, правда, поправлялся быстрее, чем кто-либо предполагал. Он уже передвигался по госпиталю и оказывал посильную помощь больным. Иногда Кристина поражалась тому, как двое самых дорогих для нее людей лежат в нескольких метрах друг от друга. Дэниел старался говорить с Кристиной не больше, чем, например, с Молли, но она постоянно ощущала его присутствие, и это делало ее сильной.
Боль немного притупилась, но Гарет все еще не мог двигаться, и хотя они никогда не заговаривали об этом, она знала, чего он боялся. Он сам был врачом, и хотя доктор Эндрюс и Джон Декстер бодро говорили у его постели о скором полном выздоровлении, он слишком часто в своей практике сталкивался со случаями травм позвоночника…
После Кристина часто спрашивала себя, как им удалось пережить эти страшные недели. Она думала, что никогда уже не сможет спать в мягкой постели.
В середине декабря появилась возможность отправиться домой, и Кристина испытала несказанное облегчение. Наконец, наступил день их отъезда.
В последний момент Дэниел спросил, не может ли он поехать с ними. Ему было необходимо переслать статьи для «Клэрион», а это было можно сделать только в Балаклаве.
Итак, вскоре повозка, на которой были Гарет, Кристина и Дэниел, а сзади была привязана Броуни, отправилась в путь.
В Балаклаве, когда Дэниел их покинул, они узнали, что корабль отправляется только через пару дней. Джону Декстеру удалось договориться о каюте на борту корабля, где бы мог расположиться Гарет.
– А как же вы? – озабоченно спросила Кристина у Декстера.
– О, я найду, где переночевать. А вот ты сможешь пару деньков отдохнуть у Анны.
Это было очень заманчиво.
– Мне нужно упаковать вещи, – с сомнением проговорила Кристина, – но было бы заманчиво принять ванну… но…
– Никаких «но», – оборвал он ее. – Я приказываю вам это как врач. Кому будет лучше, если ты превратишься в тень?
Кристина с благодарностью сделала, как он велел, и скоро стояла на пороге виллы, где ее приветствовала Анна. Она с удовольствием разожгла камин, заварила чай, поставила на огонь воду.
Снять, наконец, с себя грязную одежду, окунуться в горячую воду и помыться душистым мылом было все равно, что попасть в рай. Она надела чистое платье, высушила над огнем волосы и уютно устроилась у камина.
Поздно вечером, когда она сидела на софе, входная дверь открылась, и кто-то вошел в комнату.
– Это ты, Анна? – сонно пробормотала Кристина.
– Нет, это я.
Она резко обернулась, перед ней стоял Дэниел.
– Боже мой, ты напугал меня! Как ты вошел?
– Меня впустила Анна. Я не помешал?
– Конечно, нет. Проходи и садись. – Она подвинулась, освобождая место на софе, но он сел на стоявший в углу стул.
– Я пришел проведать тебя и попросить об одолжении. Я весь день пробыл на почте, но там такая неразбериха, что просто бесполезно надеяться отправить статьи. Не могла бы ты взять вот это и отправить в «Клэрион»? Адрес написан на обратной стороне.
– Это будет долгая поездка, – с сомнением проговорила Кристина.
– И все-таки я думаю, так они быстрее попадут в руки редактору, чем если я отправлю их почтой.
– В таком случае я, конечно, их возьму.
Он положил пакет на маленький столик.
– Только не забудь, пожалуйста.
– Конечно, обещаю.
– Спасибо. А теперь пришло время попрощаться и пожелать вам с Гаретом удачного путешествия. Я очень надеюсь, что в Лондоне при хорошем лечении он пойдет на поправку.
Дэниел держался с Кристиной настолько холодно, что это рассмешило ее.
– Тебе ведь не обязательно уходить прямо сейчас, верно? Побудь немного. Ты уже ужинал?
– Нет еще. Я поужинаю в городе.
– Давай поужинаем вместе. Анна принесла мне столько всего, что одной мне не съесть этого.
– Если ты так считаешь…
– Конечно. Сейчас принесу. Анна оставила все на плите, чтобы не остыло.
Дэниел сел рядом с Кристиной. После того, как они съели цыпленка, Кристина налила кофе.
– Молока нет, но зато есть сахар.
Через некоторое время Дэниел расслабился и начал рассказывать о своей работе в «Клэрион», о том, как он повстречался с Джо Шарпом, какую он чувствует ответственность, работая корреспондентом газеты.
– Гонорары за статьи Джо кладет на мой счет в банке. Когда вернусь, деньги мне очень пригодятся.
– А на что же ты живешь сейчас?
– На жалование сержанта. Оно, конечно, невелико, но раз другие могут на него прожить, то почему же я не смогу?
Время пронеслось незаметно. Вернулась Анна, заглянув в комнату, она сказала, что идет спать. Когда она ушла, Дэниел поднялся.
– Мне тоже пора, наверное.
– Ты все равно не отправишься в лагерь до утра, – сказала Кристина. – Где же ты собираешься ночевать?
– Что-нибудь найду.
– Не нужно, Дэниел. Ты можешь переночевать здесь, а завтра утром поможешь мне упаковать вещи.
– Нет, не стоит.
– Почему? Всего несколько часов. Мне рано утром нужно отправляться на корабль.
– Твоя служанка и так уже думает, что мы любовники.
– О Боже! Какое значение имеет то, что подумает Анна?
Он вдруг приподнял ее и страстно поцеловал в губы.
– Я не могу остаться. Твой муж. Он почти при смерти. Это невозможно.
Ей вдруг стало досадно за себя.
– Ты считаешь, я этого не понимаю? Ты думаешь, что я не постараюсь поставить его на ноги? Но ты многого не знаешь… Он когда-то силой овладел мной… Это не должно было случиться.
– Он спас мне жизнь, – упрямо сказал Дэниел. – Если бы не он, я сейчас был бы мертв.
– Гарет – опытный врач. Надеюсь, останется таким и в будущем, но он должен платить свои долги. Боже мой, это так мало – всего несколько часов вместе. За все это время мы едва ли обменялись и сотней слов.
Неужели мы не заслуживаем большего?
– Если ты сейчас уйдешь, – сказала Кристина, – ты уйдешь навсегда из моей жизни. Мы оба это знаем…
Напряжение последних недель вдруг дало себя знать, и она беспомощно расплакалась.
– Не надо, любовь моя, – Дэниел присел рядом и стал гладить ее по голове. – Не плачь, если ты этого хочешь, я останусь.
– Извини, что я так глупо себя веду, – сказала Кристина, стараясь улыбнуться. – Думаю, нам не помешало бы немного папиного бренди. Но, видно, придется ограничиться кофе.
Возможно, так распорядилась судьба, никто из них не планировал этого, но все последние недели они постоянно ощущали присутствие друг друга и то, что их связывало. И теперь, наедине, вдалеке от Гарета, от внимательных глаз окружающих, с сознанием того, что через несколько часов они расстанутся, это напряжение исчезло, и они отдались своим чувствам с такой силой и страстью, на какую только были способны.
Была уже глубокая ночь, когда Дэниел поднялся с постели подложить дров в камин.
– Ты можешь лечь здесь, – сказала она, – а я пойду наверх, в спальню.
– Наверху тебе будет очень холодно. Ты ложись на софе, а я лягу вот здесь, на стульях.
– Софа большая. Здесь хватит места обоим, – сдавленным голосом проговорила Кристина.
Задув свечи, он подошел к ней и лег рядом, нежно обняв ее. Крепко прижавшись друг к другу, Кристина и Дэниел уснули.
Кристина проснулась очень рано, разбуженная Анной, которая вошла с подносом в руках.
Анна подбросила дров в камин, зажгла свечи и весело сказала:
– Этот джентльмен, он вышел. Он на веранде обливается холодной водой.
Кристина отбросила одеяло, которым заботливо укутал ее Дэниел, взяла чайник с водой и поднялась наверх, чтобы к возвращению Дэниела быть одетой.
Без палочки Дэниел хромал, но с помощью возчика он уложил вещи Кристины.
– Поедем со мной, – сказала она, но он покачал головой.
– Мы простились этой ночью.
Он взял ее за руки, пристально посмотрел ей в глаза. Дэниел мысленно прощался с ней.
Они снова расставались, но на этот раз еще труднее, поскольку теперь они были старше и прекрасно понимали, что то, что они испытывают друг к другу, никогда не забудется.
Кристина постаралась гнать от себя мысли о Дэниеле. Она села в повозку.
На корабле ее уже ждал Джон Декстер.
– Как Гарет? – спросила Кристина.
– Все хорошо. Он все время спрашивает о тебе. Ничего теперь не поделаешь, подумала Кристина. Она должна постараться быть счастливой и сделать счастливым мужа.
– Я сейчас спущусь к нему. В каюте Гарет спросил:
– Как ты провела эти два дня?
– Принимала ванну, ела и отсыпалась.
– Видела Дэниела?
– Да, он приходил попрощаться. Он возвращается в Кадику.
Гарет поморщился, и Кристина в тревоге склонилась над ним.
– Больно, Гарет?
– Не больше, чем обычно. Терпеть можно. Мне не дает покоя мысль о будущем.
– Когда приедем в Лондон, ты будешь лечиться, и все наладится.
– Ты действительно веришь в это?
– Конечно, и ты должен поверить. Ты ведь всегда мне говорил, что вера больного в самого себя – уже половина успеха.
– Какие же мы, врачи, недотепы, – сухо сказал Гарет. С палубы донеслись громкие голоса, очевидно, поднимали якорь.
– По-моему, мы отплываем. Я позову Джона, и мы устроим тебя поудобнее.
– Подожди, Кристина. – Гарет взял ее за руку и притянул к себе. – Сначала поцелуй меня.
Кристина заколебалась, не зная, что ему ответить. Гарет заметил ее странную реакцию.
– Впрочем, не нужно… Как я глуп.
– О-о, дорогой, какой же ты действительно глупый… Кристина крепко поцеловала его в губы.
– Вот залог нашего будущего. А сейчас, извини, я должна найти Джона. Все у нас будет хорошо, Гарет, я верю в это. Все будет хорошо.
