Глава 6
На следующее утро, не успела Джемма причесать Алину, раздался стук в дверь. Девушка метнула на карлицу раздраженный взгляд. Не было нужды ломать голову над тем, кто стоит за дверью. Вчера вечером Алина намеренно закрыла дверь на засов, чтобы сэр Джеймс не смог войти, когда ему заблагорассудится.
Подождав, пока Джемма заплетет ее волосы в косу и перетянет лентой, Алина накинула поверх сорочки халат и пошла открывать дверь. В коридоре и в самом деле стоял сэр Джеймс, и на его лице ясно читалось нетерпение.
— Зачем вы запираете дверь? — спросил он, входя в комнату, — В этом замке нет человека, который посмел бы вас обидеть.
— Простите, — сухо ответила Алина, — но я не привыкла спать в доме, где полно врагов.
— Отныне список ваших врагов меняется. И скоро вы к этому привыкнете.
Улыбнувшись, он посмотрел на девушку. Взгляд задержался сначала на ярком пламени волос, заплетенных в толстую косу, а потом медленно скользнул вдоль тела. Под этим взглядом Алина невольно вцепилась в ворот халата. Сэр Джеймс смотрел так, словно на ней никакого халата и не было.
И все же Алина заставила себя досмотреть ему прямо в глаза:
— Что вам угодно? — голос девушки прозвучал неестественно высоко, но она надеялась, что сэр Джеймс не заметит этого.
— В большой зале нас ожидает священник. Поэтому вы должны одеться и спуститься вниз.
— Священник? — растерянно переспросила Алина.
— Да. Ведь мы женимся. Надеюсь, вы не забыли об этом.
— Сегодня? — голос Алины сорвался на писк.
— Да. Сегодня. Сейчас.
— Нет! — девушку охватила паника.
— Вы собираетесь отказаться от данного обещания? — спросил рыцарь спокойно, но холодно.
— Нет, конечно же, нет. Но я… не сегодня же. Вы не говорили, что это будет так скоро.
— А зачем откладывать?
— Но ваша семья… свидетели….
— У нас есть свидетели. Стивен, сэр Альфред и его жена, мои рыцари.
— Я имела в виду не свидетелей с вашей стороны. Мне казалось, вам захочется пригласить людей нейтральных, таких, которых мой дядя не смог бы уличить во лжи.
Сэр Джеймс удивленно посмотрел на девушку.
— Все мои свидетели — люди, которым можно верить. И разумному человеку вполне достаточно их клятвы. Что же касается моей семьи, то мы навестим их, как только уедем отсюда, и вы сможете с ними познакомиться.
— Но я… Разве нельзя подождать? Я обещала выйти за вас замуж. Так почему бы нам не подождать?
— Я убедился, что лучше всего не верить обещаниям. Ни вашим, ни вашей семьи. И успокоюсь только тогда, когда вы станете моей женой.
Протянув руку, сэр Джеймс обнял Алину за талию и привлек к себе. Его глаза, яркие и выразительные, заглянули в глаза девушки. Ей вдруг стало трудно дышать. Сильная рука сэра Джеймса ласково поглаживала талию Алины.
— И потом, я понял, что мне вовсе не хочется откладывать в долгий ящик нашу первую брачную ночь.
Тихий, низкий голос рыцаря окутал Алину волной тепла. От его нежных прикосновений все мысли о благоразумии вылетели из головы. Страстный взгляд, казалось, пронзал насквозь. Девушка чувствовала, что начинает слабеть. Ей хотелось прильнуть к сэру Джеймсу, обнять его. Все так же пристально глядя на нее, он поднес к губам ее руку. Алина смотрела на него, как зачарованная.
— И вам ведь тоже хочется этого, не так ли? — вновь заговорил рыцарь. — Узнать, что случается на супружеском ложе? — он снова прикоснулся губами к кисти Алины, потом повернул ее руку и поцеловал ладонь. Алина задрожала. — Я чувствую это, — губы сэра Джеймса тронула улыбка. — Вам хочется узнать. И вы не разочаруетесь, обещаю.
Голос мужчины был таким же волнующим, как и прикосновения, и девушка чувствовала, что начинает терять голову. Но губы сэра Джеймса, полные и красивые, торжествующе улыбались. Алина насторожилась: сэр Джеймс пытается соблазнить ее. И для этой цели использует и голос, и губы, и руки.
Вырвав ладонь из руки рыцаря, Алина отшатнулась от него, лицо пылало.
— Не надейтесь свести меня с ума. Я не какая-нибудь влюбленная дурочка и не упаду в обморок при виде вашей улыбки. Меня ничуть не трогают ни ваши льстивые речи, ни поцелуи. И я не растаю, как воск, только потому, что вы преуспели в искусстве обольщения с проститутками и женщинами свободных нравов.
Джеймс, не мигая, уставился на девушку, и та, к своей радости, прочла в его глазах изумление. Пусть не думает, что из нее можно вить веревки!
— Все это слишком быстро, — твердо сказала Алина. — Я не успею подготовиться к свадьбе. Мне надо заказать себе новую тунику, и потом, разве у нас не будет свадебного пира?
— Очень жаль, но не могу предложить вам пышную свадьбу, достойную вашей исключительной персоны, — резко ответил Джеймс. — Уверен, вы ожидаете грандиозного праздника, сотни гостей, а также тунику, богато расшитую золотом и украшенную драгоценными камнями.
— Да. И что из того? Лорд Симон не стал бы без этого выдавать дочь замуж.
Выражение лица Джеймса немного смягчилось.
— Я понимаю, это знаменательное событие в жизни каждой женщины.
— Знаменательное событие? — Алина презрительно фыркнула. — Брак с вами? Едва ли. Говоря по правде, я скорее предпочла бы сочетаться браком тайком, чтобы не сгорать от стыда перед лицом сотен гостей.
— Сгорать от стыда? — голос рыцаря не был громким, но трудно было не услышать в нем ярости. Алине захотелось убежать.
Но девушка заставила себя стоять на месте, гордо вскинув голову.
— Да, от стыда. А что еще, по вашему, должна испытывать я, внучка и племянница герцогов, идя под венец с человеком без рода и племени? При одной мысли об этом мне становится дурно. Вот уж никогда бы не подумала, что мне придется делить постель с сыном какой-то шлюхи!
Лицо сэра Джеймса побелело, как мел. На какой-то миг Алина испугалась, как бы он не ударил ее, а уж от злости на попытку соблазнить не осталось и следа. Алине вдруг стало страшно и совестно за те жестокие слова, которые она только что выпалила.
— Вам не стоит беспокоиться: я не стану принуждать вас спать со мной, — сквозь зубы произнес сэр Джеймс. — Еще никогда мне не приходилось принуждать к этому ни одну женщину. Желающих и без того предостаточно, и их не пугает мое происхождение. К тому же, спать с вами, все равно, что со змеей. Нет никакого сомнения, вы — истинная племянница Танфорда. Так что, успокойтесь, овладевать вами без вашего согласия я не буду. С меня достаточно просто женится на вас, что я и сделаю через несколько минут.
Круто развернувшись, мужчина направился к выходу. У двери он остановился и обернулся.
— Миледи, я не собираюсь повторять эти слова дважды и попрошу вас быть разумной. И никогда не говорите со мной в подобном тоне о моей матери. Ясно? Возможно, вы слышали, что Норвены неравнодушны к женскому полу, но нас еще учили уважать женщин и не поднимать руку на слабых. Но не стоит путать такое отношение к женщинам со слабостью. И если вы будете продолжать так же пренебрежительно относиться к моему имени, происхождению или матери, вы дорого за это заплатите. Клянусь памятью отца.
Алина судорожно перевела дыхание, но все же ответила:
— Я вас не боюсь.
— В таком случае, вы еще большая дура, чем я думал. Вы моя. И теперь ваш защитник и перед Богом, и перед законом я, а не ваш дядя. Ваши земли, богатство и даже одежда будут теперь принадлежать мне. Стоит только захотеть, и я запру вас в этой комнате, приставив к двери охранники.
Алина сжала колени, чтобы те не дрожали, и смело посмотрела рыцарю в глаза:
— Так сделайте это! Заприте меня здесь. Уморите голодом. Уж лучше умереть, чем выйти за вас замуж.
Глаза рыцаря расширились, и Алина подумала, что зашла слишком далеко. Он сейчас ударит ее. Но к удивлению девушки, сэр Джеймс только поморщился и сардоническим тоном изрек:
— Возможно, вы правы. В любом случае, это можно проверить. Ведь, все равно, вы выйдете за меня замуж. Вам ничего не остается, кроме как одеться и спуститься вниз.
Спустя полчаса Алина, как ей велели, стояла перед священником рядом с сэром Джеймсом.
Девушка поздравила себя с тем, что все же добилась кое-каких успехов. Сэр Джеймс ее возненавидел, теперь уж точно не потащит к себе в постель. Конечно, она говорила жестокие вещи. Человек не отвечает за грехи родителей, и ей не следовало упрекать в этом сэра Джеймса. Ведь и ее мать тоже родилась в результате незаконной связи с лордом. К тому же, нельзя винить ни ребенка, ни мать. Как могла воспротивиться служанка или любая беззащитная женщина, если кому-то из знати хочется затащить ее в постель?
Но Алина не могла позволить себе жалеть о сказанном или проникаться сочувствием к сэру Джеймсу. Это погубит ее. У женщины, вовлеченной в столь опасную игру, не может быть мягкого сердца. В противном случае, она будет расплачиваться всю жизнь.
Алина стояла, оцепенев, и смотрела прямо на священника. В сторону сэра Джеймса она даже не поворачивалась. Не смотрел на нее и он, не дотрагивался и даже не брал за руку. Алине было ужасно одиноко и страшно и, вслушиваясь в монотонный, сдержанный голос священника, она с трудом сдерживала слезы. Сейчас девушка ни за что не согласилась бы на это представление.
Она понимала, что нехорошо, очень нехорошо вот так выходить замуж. Слушая заверения герцога Танфорда, что этот брак не будет иметь никакой законной силы, довольно просто было согласиться на замужество, но теперь, перед священником, все казалось иным. Алина никогда не отличалась особой набожностью, за что их, артистов, частенько осуждали священнослужители. Но и язычницей тоже не была, а потому с тяжелым сердцем думала, что должна сейчас перед Богом дать клятву стать женой сэра Джеймса. А что, если герцог не сдержит обещание и просто-напросто обведет ее вокруг пальца? Что, если она связывает себя с этим человеком на всю жизнь?
От подобных мыслей девушке стало не по себе. Она бросила неуверенный взгляд на сэра Джеймса. Тот смотрел прямо перед собой, и выражение его глаз было решительным. Взгляд Алины скользнул по гладкой линии щеки и подбородка, резкому изгибу черных бровей и темным ресницам, таким густым и длинным, что, казалось несправедливым видеть их у мужчины. Терзают ли и его в эту минуту сомнения, если только он вообще позволяет себе когда-либо быть неуверенным? Хотя, конечно, вряд ли.
Словно почувствовав на себе взгляд девушки, сэр Джеймс посмотрел на нее, и Алина тут же отвернулась, смущенная так, будто ее поймали на месте преступления. Но потом она почувствовала в рыцаре какое-то нетерпение и поняла, что от нее чего-то ждут. Наверное, Алина должна что-то сказать.
— О, п-простите, святой отец, я вас не расслышала.
Священник терпеливо повторил свои слова, и девушка произнесла их вслед за ним.
— Я, Кларисса, дочь лорда Симона… Священник велел Джеймсу взять Алину за руку, что тот и сделал. Его рука была теплой и уверенной, а ладонь твердой. Алина подумала, что мужчине часто приходилось держать в ней оружие и поводья лошади. Сэр Джеймс обратил на девушку безмятежный взгляд. Настало время поцелуя, который скрепит обещание, данное друг другу. Приподняв одной рукой подбородок Алины, рыцарь нагнулся и легонько коснулся ее губ. Губы оказались теплыми и твердыми, а в поцелуе не было той страсти, которая скрывалась в клятве верности. Просто дружеский поцелуй, которым целуют детей, но не женщин. Алина снова вспомнила слова сэра Джеймса, что у него нет никакого желания спать с ней. И поцелуй только подтверждал это.
Молодые люди повернулись к свидетелям. Алина замерла, ощущая близость сэра Джеймса. ТЕПЕРЬ ОНА ЕГО ЖЕНА! Все внутри девушки сжалось. Плохо это или хорошо — теперь она жена сэра Джеймса. Сэр Альфред, его жена и лорд Бофорт подошли к новобрачным, чтобы поздравить. Лорд Бофорт улыбнулся и легко чмокнул Алину в щеку, посматривая при этом со скрытым лукавством.
— Теперь вы будете моей близкой родственницей, — весело объявил он. — Джеймс доводится деверем моей сестре. Поэтому у меня есть все основания поцеловать вас. Желаю вам обоим всего самого хорошего.
— Благодарю, милорд, — ответила Алина, озарив юношу ослепительной улыбкой.
— Нет, — запротестовал тот — я ведь сказал, мы, практически, уже стали родственниками. И вы можете называть меня просто Стивеном.
— Хорошо… Стивен.
На лице лорда Бофорта застыло выражений терпеливого ожидания.
— Простите, я сказала что-то не то?
— Нет. Просто я надеюсь… — Алину явно озадачили слова юноши, и поэтому тот продолжил: — Надеюсь, вы тоже скажете мне: «А вы можете называть меня просто Клариссой».
— О, — облегченно выдохнула Алина и улыбнулась. — Ну, конечно.
Сэр Альфред и леди Бланш тоже поздравили новобрачных. Как всегда, сэр Альфред болтал без умолку, и его жене удалось вставить словечко только, когда он на какое-то мгновение замолчал, чтобы перевести дыхание.
— Миледи, сэр Джеймс, надеюсь, вы не откажетесь отпраздновать это событие вместе с нами. У меня, правда, было, мало времени, но небольшой праздник в вашу честь я все же устроила. Надеюсь, он вам понравится.
— Да, конечно. Очень мило с вашей стороны, — вежливо ответила Алина, тепло, улыбаясь женщине и пожимая ей руку. На голову несчастной свалилось сразу столько важных и могущественных гостей, а, судя по размерам замка, здесь едва ли можно было играть свадьбу. И все-таки, леди Бланш постаралась сделать все, что было в ее силах.
— Да, благодарю вас, — улыбнулся и сэр Джеймс, по-прежнему игнорируя собственную жену. — Вы просто чудо, а не женщина, леди Бланш.
Алина раздраженно заметила, что та, только что казавшаяся серьезной и здравомыслящей, стала вдруг краснеть и хихикать от комплиментов сэра Джеймса.
— Мы не будем долго обременять вас, — продолжал рыцарь. — Завтра возвращаемся в Норкасл.
— Завтра! — с отчаянием воскликнула Алина. Девушка и не думала, что они могут уехать из замка. Разыскать ее здесь герцогу не составит особого труда, поскольку тот уже, наверное, знает, что ее похитили, и выслал на помощь своих людей. Но, если завтра они уедут в Норкасл, найти ее смогут лишь спустя несколько недель.
И что еще хуже, из крепости Норвена куда сложнее бежать.
— Да миледи, — с усмешкой произнес сэр Джеймс и повернулся к жене. — Вот уж не думал, что вас так расстроит это известие.
«Конечно же, расстроит», — подумала Алина, но вслух ничего не сказала. Ей оставалось только придумать нечто такое, что отложило бы отъезд. Девушка всплеснула руками, точно так же, как это делала настоящая леди Кларисса, и запричитала:
— Но я не готова отправиться в путь завтра утром!
— Интересно, и почему же, мадам? Мы повстречались как раз в тот момент, когда вы совершали путешествие. Ваши вещи упакованы.
— Да, но Джемма уже успела распаковать некоторые из них. Мы ведь не знали, что наше пребывание здесь будет таким недолгим.
— Я уверен, ваша служанка сможет упаковать все еще раз.
— Конечно, но мы не можем вот так просто, с бухты-барахты, взять и уехать. Это невежливо по отношению к сэру Альфреду и леди Бланш, которые были к нам так добры.
— На самом деле, мне кажется, сэр Альфред и леди Бланш скорее предпочтут, чтобы большая группа гостей уехала еще до того, как подчистят все запасы в их кладовой. Уверен, они надеются, что мы не задержимся надолго. И потом, нет никаких причин оставаться здесь дольше… если, конечно, вы не надеетесь, что кто-то явится вам на помощь. — В голосе сэра Джеймса прозвучали вопросительные нотки.
— Конечно, нет, — поспешила ответить Алина, бросая на мужа взгляд, полный осуждения. — Какой теперь от этого прок? Мы ведь уже женаты.
— Я рад, что вы, наконец, осознали это.
— Но я не хочу ехать в Норкасл.
Джеймс бросил на жену безразличный взгляд.
— И все-таки вы поедете туда.
— В самом деле? — нараспев произнесла Алина. — И почему, интересно, вы так думаете?
— Потому что этот вопрос уже решен.
Стивен растерянно озирался по сторонам.
— Мм… уверен, вам двоим, есть, о чем поговорить. Я… пожалуй, я…
— Да, почему бы тебе и в самом деле не сделать это? — насмешливо бросил юноше сэр Джеймс и снова повернулся к молодой жене.
Стивен поклонился обоим и ушел, увлекая за собой изумленного священника. Сэр Альфред и леди Бланш последовали их примеру, оставив Алину и Джеймса наедине.
— Вижу, вы прекрасно вышколили этих людей, — заметила девушка с оттенком сарказма, глядя вслед уходящим хозяевам замка.
— Они просто достаточно любезны и не хотят смущать вас еще больше.
— Смущать?
— Да, при виде того, как я буду воспитывать вас в их присутствии.
— Меня? Вы собрались воспитывать меня? — презрительно фыркнула Алина.
— Да, миледи.
— Боюсь, что вы… мало чему можете меня научить, — хотя девушка не решалась затрагивать вопрос о происхождении сэра Джеймса, но постаралась вложить в свой тон как можно больше презрения. Ее терзали сомнения относительно того, в какую историю она влипла, но Алина понимала, действовать нужно с предельной осторожностью.
— Похоже, есть одна вещь, которой вас не научили — покорность.
— Я слушаюсь тех, кто достоин этого.
— Очевидно, мне придется напомнить вам одну простую истину: первым и единственным человеком, которого вы должны слушаться, является ваш муж. И вы поклялись мне в этом всего лишь десять минут назад.
— Но это вовсе не означает, что я должна выполнять каждое бредовое желание, которое придет вам в голову.
— Да, как раз именно это и означает ваша клятва. «Куда бы ты ни пошел, я буду идти за тобой», — напомнил сэр Джеймс слова клятвы. — Надеюсь, это вы слышали.
— Да, но сомневаюсь, что Но@нь заставляла Руфь трогаться в путь уже на следующий день после свадьбы, не дав возможности даже собраться.
— После праздничного обеда у вас еще останется время на сборы. Уверен, его вполне хватит. И запомните: слушаться мужа — значит не только делать то, что он говорит, но и не принимать в штыки каждую его просьбу.
— Просьбу? А может быть, приказ?
— Пусть это будет приказ. В любом случае, вы должны исполнять его, а не пререкаться, и уж тем более, не перед моими родственниками или вассалами.
Алина изобразила на лице кислую мину.
— Я и не стала бы пререкаться, скажите вы что-то более здравое. Но с этим поразительным требованием просто не могу согласиться.
— Я всегда говорю только здравые вещи, — отрезал сэр Джеймс, явно теряя терпение. — Господи, неужели вы никогда не уступаете?
Алина смерила мужа презрительным взглядом.
— Я не привыкла ни уступать, ни сдаваться.
— Боже правый! — раздраженно воскликнул рыцарь. — Неужели мы так и будем пребывать в состоянии войны? И никогда не заключим мир?
Алина не ответила, но весь ее вид говорил о полном пренебрежении к мужу. Вконец потеряв терпение, сэр Джеймс схватил жену за руку.
— Идемте. Сначала мы посетим праздник леди Бланш, а потом весь остаток дня вы сможете провести за сборами. Ибо, завтра мы уезжаем, даже если мне придется поднять вас и самому усадить в седло.
