Глава 12
Потрясенная, Алина уставилась на мужчину широко раскрытыми глазами. Она понимала, что должна испытывать облегчение, но ничего подобного не случилось.
Незнакомец убрал руку.
— Нам надо поговорить.
— Не здесь, — Алина с беспокойством оглядела коридор. В любую минуту из спален, расположенных по обе стороны коридора, мог кто-нибудь выйти, и тот факт, что она разговаривает здесь с незнакомым мужчиной, кому угодно мог показаться странным.
— Но где же, в таком случае? Алина быстро приняла решение.
— В прядильне.
С наступлением темноты слуги покидали ткацкие и прядильные станки, а комната, где они располагались, находилась в противоположной от спален стороне. Повернувшись, Алина быстро пошла по коридору, освещая путь дрожащим пламенем свечи. Незнакомец молча последовал за ней. Спустившись по небольшой лестнице, они услышали голоса мужчин, расположившихся в зале. Бесшумно пройдя коридор, девушка вошла в большую комнату, заставленную разными станками.
Когда мужчина вошел в прядильню, Алина осторожно закрыла дверь и повернулась к нему лицом. Она заметно нервничала, уединившись в этой большой, темной комнате с абсолютно незнакомым человеком. Свеча в ее руке горела тускло, и большая часть комнаты оставалась неосвещенной. На всякий случай, девушка осталась стоять ближе к двери, чтобы в любой момент успеть распахнуть ее и выскочить в коридор.
— Кто вы? — спросила она.
— Тебе вовсе не обязательно знать мое имя, — ответил незнакомец. — Можешь звать меня просто Фингел. Я работаю на герцога Танфорда.
— Значит, он знает, где я нахожусь, и что со мной случилось?
— Да. И весьма доволен этим. Конечно, его план немного отличается от того, что произошло в действительности, но это не так уж и плохо.
— Для него, может быть! — резко возразила Алина. — Но для меня все не так просто.
Незнакомец лишь пожал плечами, чем еще больше разозлил Алину. Она собиралась отчитать его за надменность и высокомерие, но вовремя спохватилась, что уже начинает думать и поступать, как самая, что ни на есть, настоящая леди. Она успела забыть, что ее проблемы и заботы очень мало значат для человека высшего сословия.
Вздохнув, девушка спросила:
— Вы приехали, чтобы вызволить меня отсюда?
— Я? — Фингел казался изумленным. — Нет, только не я.
— Но кто же? И когда?
Фингел насмешливо вскинул брови.
— Что? Неужели ты думаешь, что его светлость будет штурмовать Норкасл, чтобы вызволить танцовщицу?
Алина смерила мужчину сердитым взглядом.
— Нет, конечно, я так не думаю. Но герцог обещал мне помочь выбраться отсюда до того, как… — слова застряли у девушки в горле. Как поступит Джеймс, когда узнает, что женился на танцовщице, а не на племяннице герцога? Алина судорожно перевела дыхание и продолжила: — До того, как узнают, кто я такая.
— Да, но как это сделать? Не предлагаешь же ты посадить тебя на лошадь и увезти с собой? Люди Норвена без труда нас догонят, а мне вовсе не хочется подставлять за тебя шею.
— Но его светлость сказал мне… — настойчиво повторяла Алина, чувствуя, как ее начинает охватывать паника. — Он сказал, что мне нечего бояться.
— У такого человека, как герцог, есть заботы и поважнее, чем судьба какой-то танцовщицы, — отозвался Фингел. — К тому же, с чего тебе беспокоиться? Продолжай жить здесь в свое удовольствие, как настоящая леди, ешь и пей за роскошно убранным столом, примеряй красивые наряды. Уж это куда лучше, чем танцевать за объедки с барского стола.
— Но чего еще ждать? Ведь мы с сэром Джеймсом уже поженились.
— Его светлость хочет довести свой план до конца. Он послал меня передать тебе, что ты не должна открывать свое истинное лицо до тех пор, пока этот недостойный человек снова не вернется в Лондон и не предстанет перед большой и достойной аудиторией.
— Нет! — почти закричала Алина. Она знала, сэр Джеймс не собирается возвращаться в Лондон, по меньшей мере, сейчас, зимой. — Герцог сказал, что мне не придется долго выступать в роли
его племянницы. И все будет кончено еще до того, как у меня с этим человеком начнутся супружеские отношения!
Незнакомец ехидно хохотнул.
— Не хочешь ли ты сказать, что сэр Джеймс еще не забрался тебе под юбку? Сэр Джеймс Нор-вен относится к той категории мужчин, при одном виде которых женщины лишаются чувств. А ты, можно подумать, оказалась стойкой к его чарам? Его светлость будет долго смеяться над этим, — мужчина снова хохотнул и уже серьезно добавил: — Но я не думаю, что его светлости нужно именно это.
— А вот я думаю так! Ведь брак можно аннулировать, если не было супружеских отношений.
— Но зачем его светлости аннулировать ваш брак? Чем дольше он продлится, тем большим будет позор, выпавший на долю этого подлеца.
Затаив дыхание, Алина уставилась на Фингела.
— Не хотите же вы сказать, что все это, в конечном итоге, было ложью? Все, что говорил его светлость? Все, что он обещал мне? Значит, и его слова о сэре Джеймсе тоже ложь? А Джеймс был прав, утверждая, что Танфорд — фальшивый, хитрый человек, погубивший Норвенов? Неужели я помогаю осуществлению планов этого чудовища?
Подскочив, Фингел схватил Алину за руку и, заломив ее за спину, зажал ей рот ладонью. Потом прижал девушку к двери с такой силой, что на ее глаза невольно навернулись слезы.
— Заткнись, безмозглая сучка! На твой крик сюда прибежит этот ублюдок.
— Он убьет тебя! — не сдавалась Алина.
— Возможно, — ответил мужчина, глаза которого были холодны, как лед. — Но и ты умрешь вместе со мной. Как ты думаешь, он отнесется к тебе, когда узнает, кто на самом деле его жена? Когда я расскажу, что тебя подослал герцог Танфорд? О, сэру Джеймсу будет очень приятно узнать, что его жена — простолюдинка, ТАНЦОВЩИЦА. Неужели ты думаешь, что он пощадит женщину, предавшую его? Тебе повезет, если смерть будет быстрой. Но, скорее всего, тебе придется промучиться не один день.
У Алины буквально остановилось сердце. Этот ужасный человек прав. Сэр Джеймс придет в бешенство, он возненавидит ее за предательство и коварство. Уже успев узнать Джеймса, девушка не могла не признать, что план Танфорда, стремившегося уничтожить врага, идеален: самым уязвимым местом Джеймса был факт его незаконнорожденности, а открытие, что он женился на девушке низкого происхождения, и вовсе уничтожит. Он почувствует себя вдвойне оскорбленным, когда свидетелями его позора станут пэры и придворные, и окончательно рухнет надежда основать семью, знатность происхождения которой со стороны жены сотрет все пятна с его собственного происхождения. Алина даже не заметила, что думала о предстоящей боли и унижении Джеймса куда больше, чем о том, что он может убить ее за предательство.
— Ага! — закричал мужчина с явным удовольствием. — Об этом, кажется, ты не подумала?
Алина вскинула голову, стараясь придать своему выражению уверенность.
— Мой муж поверит мне, а не тебе. Он любит меня.
Человек, посланный герцогом, грубо расхохотался.
— Ты веришь в это? Значит, ты еще большая дура, чем я думал. Этот человек никого и никогда не полюбит. И когда узнает, что ты предательница, то раздавит тебя, как клопа, — он оттолкнул девушку от себя. — Ты перестанешь отпускать свои идиотские замечания и будешь делать то, что прикажет его светлость. Он хочет, чтобы ты еще какое-то время пожила с сэром Джеймсом. Вступи с ним с супружеские отношения. Что в этом такого уж страшного? Ведь ты зарабатывала себе на жизнь, ложась под мужчин.
— Я не проститутка!
Мужчина недоверчиво пожал плечами.
— Танцовщица с такой внешностью? Рассказывай сказки. Я не дурак. Единственная причина, — по которой ты избегаешь близости с сэром Джеймсом, заключается в ярости, которую он испытает, узнав, что ты не девственница.
Алина хотела залепить негодяю пощечину, но тот успел схватить ее за руку. В глазах сверкнули злые огоньки.
— О, да ты, оказывается, особа с характером! Хотелось бы тебя немного приструнить, — вздохнув, мужчина опустил руку. — Но его светлости это вряд ли понравится. Тем более, вызовет подозрение у твоего мужа. Я подожду, — его губы скривились в усмешке. — Когда все будет кончено, ты еще услышишь обо мне.
— А какой прок от твоих угроз? Ты ведь только что сказал, что сэр Джеймс убьет меня, как только узнает правду.
— Танфорд вытащит тебя отсюда, если сможет. Его светлость всегда заботится о своих людях. К тому же, ты настоящая красавица и можешь снова ему понадобиться.
Алина метнула на незнакомца взгляд, исполненный ненависти, и тот усмехнулся.
— А теперь мне пора уходить. Если герцог захочет передать тебе еще какие-нибудь указания, их доставлю я. А пока постарайся хорошо играть свою роль, — подойдя к двери, мужчина остановился и многозначительно добавил: — Ты ведь и сама понимаешь, от этого зависит не только твое благополучие.
— Нет, не понимаю, о чем ты, — отрезала Алина.
— Неужели, моя дорогая леди, — Фингел сделал особое ударение на последнем слове, — ты вознеслась так высоко, что уже успела забыть своих родителей?
Алина похолодела.
— Что вы хотите этим сказать?
— Только то, что твои родители по-прежнему живут в доме его светлости. Ты ведь не хочешь, чтобы их выгнали на улицу или сделали с ними что-то более ужасное?
Алине вдруг стало плохо, пришлось сжать колени, чтобы не упасть. Этот человек угрожает ее родителям. Это было ясно из тона его голоса и самоуверенного, злобного выражения лица. Ее родителям несдобровать, если она ослушается герцога.
— Ты самое настоящее чудовище. Вы оба! — зло бросила девушка. — Убирайтесь отсюда. Я ненавижу вас.
Фингел улыбнулся так сухо и натянуто, что Алине стало еще более не по себе, и ушел.
Как только за ним закрылась дверь, девушка тяжело опустилась на стул, не в силах больше стоять, и закрыла лицо руками. Что ей теперь делать?
Она жила в роскоши, носила одежду, о которой раньше не смела и мечтать. Ее давно уже не мучил голод. Мало того, ее учили читать и писать, как самую благородную леди. Она была окружена заботой и уважением. И все-таки, ее жизнь никогда еще не была столь мрачной.
— Леди Маргарет?
Женщина подняла голову, и ее лицо озарила улыбка.
— Кларисса! Как я рада видеть вас. Посидите со мной.
Леди Маргарет отложила шитье и протянула Алине руки. Она уже успела полюбить молодую женщину. Леди Маргарет ожидала от племянницы Танфорда куда худшего, но леди Кларисса приятно удивила ее. Девушка была умна, естественна и имела силу воли. Леди Маргарет, сама обладавшая подобными качествами в полной мере, не могла не восхищаться этим.
— Вы чем-то встревожены, моя дорогая, — заметила женщина, когда Алина взяла ее руки в свои и крепко их сжала, присев на маленькую скамеечку у ног.
— Да, — призналась Алина. Тревожные мысли не давали в эту ночь спать спокойно. Она не видела выхода из тупика, в котором оказалась, и, что было хуже всего, никому не могла довериться, кроме Джеммы. Алина понимала — она оказалась круглой дурой, поверив герцогу. Однако, если Танфорд оказался плохим человеком, из этого вовсе не следует, что сэр Джеймс — хороший. Вполне возможно, он столь же вероломен, как и герцог. Ведь она так и не получила от него ответ на вопрос, касающийся брачного договора. Алина чувствовала себя опутанной паутиной лжи и обмана. Ей во что бы то ни стало хотелось узнать правду. И тогда, думала девушка, она как-нибудь найдет выход из этой ситуации.
Какое-то время женщины сидели молча. Леди Маргарет с интересом посматривала на Алину, но не хотела торопить ее. Наконец, девушка заговорила.
— Правда, что Танфорд… мой дядя, был инициатором нападения на отца сэра Джеймса?
Приятное лицо леди Маргарет помрачнело, как было всякий раз, когда речь заходила о гибели
брата.
— Я не уверена в этом полностью, — осторожно ответила она.
— Прошу вас, не надо меня жалеть. Я хочу знать правду.
— Думаю, это был именно он, — ответила леди Маргарет. — У меня нет никаких доказательств, но во всем случившемся ясно виден почерк вашего дяди. Уильям Йоркский недостаточно умен для такого. Он просто-напросто жадный человек. Инициатором мог быть и сэр Годфри, но мне все же кажется, что здесь поработал Танфорд. Одно можно сказать с полной уверенностью Танфорд приложил к этому руку, так как через некоторое время присвоил себе два поместья Норвенов. Существует мнение, согласно которому герцог просто воспользовался царившей в то время неразберихой и урвал себе кое-что. Возможно, так оно и есть. Но лично я подозреваю, что он сыграл в этом деле главную роль и все скрыл, благодаря своему незаурядному уму.
Алина кивнула. Она уже успела свыкнуться с мыслью, что Джеймс рассказал о том страшном дне чистую правду.
— А, правда, что Джеймс обманул моего дядю?
Обещал выполнить условия брачного договора, но так и не сделал этого?
Леди Маргарет нахмурилась и задумчиво посмотрела на Алину.
— Не знаю, — сказала она, наконец. Но, заметив по лицу девушки, что та недовольна ее словами, продолжала: — Нет, я не уклоняюсь от ответа. Мне и в самом деле неизвестны подробности. Джеймс может быть… сложным человеком. Из его слов трудно понять все. Он не такой прямой, как Ричард. — Губы женщины тронула улыбка. — Ричард — человек прямой. Он говорит то, что думает, и мало кому захочется ввязываться с ним в спор. Помню, когда он был ребенком, то всегда сознавался в том, что натворил. Он говорил только правду и не старался избегнуть наказания. В то время, как Джеймс… — леди Маргарет улыбнулась воспоминаниям. — Не могу сказать, что Джеймс обманывал, но всегда мог привести кучу доводов в оправдание того, что совершил, и все они звучали довольно логично. Джеймс спорил до бесконечности, если же это не помогало, мог так рассмешить, что все тут же забывали, за что на него сердились.
Алина улыбнулась.
— Да, миледи, он и сейчас такой же. Леди Маргарет улыбнулась в ответ.
— Мне кажется, вы начинаете любить моего мальчика. Не потому ли спрашиваете меня обо всем этом?
Алина покраснела до корней волос и неуверенно ответила:
— Нет, миледи, я… я не люблю его, — быстро отвернувшись, добавила про себя: — Не смею.
— Такого мужчину трудно НЕ любить, — сказала леди Маргарет. — Но порой мне кажется, что как раз наоборот, такого мужчину трудно любить, — женщина подалась вперед. — Поговорите с Джеймсом, моя дорогая. Расспросите его о брачном договоре. Не я должна рассказать вам все это, но, даже если и расскажу, то могу упустить кое-какие факты. Однако, что бы Джеймс вам ни рассказал, вы должны помнить следующее, вернее, две вещи. Первое. Вы замужем за Джеймсом, и теперь ваша семья — он, а не Танфорд.
— Знаю, миледи, — Алина смахнула с глаз непрошенные слезы. От этих слов леди Маргарет ей вдруг стало невыносимо стыдно. Если бы только Маргарет знала, насколько чужим человеком был для нее герцог! — А второе?
— И второе — не судите Джеймса слишком быстро или слишком строго. У него была трудная жизнь. В три года его оторвали от дома, убили отца. Наша жизнь оказалась тяжелой и нестабильной. Джеймс научился сражаться и не верить никому: ни мужчине, ни женщине. Они с Ричардом стали верноподданными короля Генри. Стремясь удержать свои владения, мы рассчитывали только на него. Но всякий королевский двор полон лжи и обмана. Это оказалось суровым испытанием для молодого человека. И все же Джеймсу удалось сохранить благосклонность Генри на протяжении всех этих лет. Он не раз выручал Ричарда, прямота которого порой была чревата последствиями. Джеймс делал все, что мог, для брата и его семьи. Может быть, это наложило какой-то отпечаток… на его чувства. Возможно, порой он прибегал не к самым честным приемам. Но в коварстве его обвинить никак нельзя. И если Джеймс кого-нибудь полюбит, то будет любить этого человека всем сердцем.
— Я уже успела убедиться в этом. Он так сильно любит Ричарда. И Мэри, и Стивена.
— В его сердце еще осталось место, хотя жене и придется бороться за него, — Маргарет многозначительно посмотрела на Алину. — За это стоит бороться.
— Но ведь не все мужья и жены любят друг друга так, как вы с сэром Филиппом, или граф и леди Элизабет.
— Да, это так. Любовь — чувство, которое связывает всех Норвенов, — помолчав немного, леди Маргарет добавила: — Вот что я вам скажу. Если вы и в самом деле завоевали сердце моего племянника, то должны быть достойны этого. Ибо Джеймс в равной степени дорог, как мне, так и графу, а все Норвены страшны в своей мести.
Вздрогнув от неожиданности, Алина подняла глаза на женщину.
— Вы мне нравитесь, моя дорогая. И я не хочу, чтобы вы истолковали мои слова превратно. Но если обидите Джеймса, то наживете врага и в моем лице.
— Да, миледи, — Алина снова уставилась на свои руки. — Я вовсе не собираюсь обижать его. И потом, я больше не считаю себя родственницей Танфорда, — взгляд девушки снова встретился с взглядом Маргарет, и в ее глазах блеснули слезы. — Мне кажется теперь, что он злой, нехороший человек. Наверное… я просто плохо его знала.
— Судить о своих родственниках всегда нелегко, — осторожно заметила леди Маргарет. — Порой испытываешь доверие к человеку недостойному.
— Нет, — решительно возразила Алина. — Я уже не доверяю дяде. Но мне кажется, Джеймс мне не верит. Боюсь, он никогда не простит меня.
— Простит? — озадаченно переспросила Маргарет. — Но за что?
Алина поняла, что едва не проболталась, и вовремя прикусила язык. Как бы ни располагала к себе тетя Джеймса, говорить ей правду едва ли стоит.
— За то, что я такая, — неуверенно закончила Алина.
— Дайте ему время. Вот что я посоветую. Дайте Джеймсу время и свою любовь. И все у вас пойдет хорошо.
— Хорошо бы было так, как вы сказали, леди Маргарет. Вы даже не представляете, как мне этого хочется.
Поднявшись со скамеечки, Алина слабо улыбнулась леди Маргарет и, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы, выскочила из комнаты.
После разговора с посланником герцога, Алина стала старательно избегать мужа. Теперь больше, чем когда-либо, ей не следует уступать желанию, которое пробуждал в ней Джеймс. Танфорд хочет, чтобы у нее с мужем были супружеские отношения. Он надеется, что этим навсегда скрепит брак Джеймса, с простолюдинкой и покроет, его несмываемым позором. Но Алине не хотелось связывать жизнь с человеком, который будет ненавидеть ее. А если она не будет вступать с ним в супружеские отношения, то оба смогут стать свободными после того, как он узнает правду, если, конечно, не разозлится так, что сразу убьет ее. Джеймс сможет аннулировать брак, жениться на любой понравившейся ему женщине знатного происхождения и иметь наследника, упрекнуть которого уже никто ни в чем не сможет. При мысли, что Джеймс женится на другой женщине, Алине вдруг стало трудно дышать, но она постаралась не обращать на это внимания. Это единственное, что может защитить Джеймса от коварного плана Танфорда. Алина хотела бы помешать этим планам и тем самым снять с себя хоть часть вины за то страдание, что ждет Джеймса.
Какой же дурой она была, приняв предложение Танфорда! Ухватилась за возможность освободить себя и родителей от власти Джирта, не думая о том, что может чем-то насолить хорошим людям. Девушка не переставала думать об этом, пытаясь понять, как могло такое произойти. Но хуже всего, пожалуй, то, что она, как последняя идиотка, доверилась недостойному человеку. Поверила герцогу просто потому, что этот человек показался честным и добрым. Но Танфорд, видимо, оказался такой же злой и хитрый, как и его план, и она, Алина, стала главным звеном его осуществления!
Алине было так стыдно перед Джеймсом, что она не решалась ни смотреть ему в глаза, ни подходить близко. Всякий раз, когда он улыбался или наклонялся, чтобы за обедом что-то прошептать ей на ухо, она вся напрягалась, сгорая от стыда и угрызений совести.
Алина замечала в глазах мужа недоумение, когда превращалась в холодную, неприступную женщину, которой была в первые дни их встречи. Спустя день или два, перед обедом, Джеймс встретил жену на лестнице и увлек за собой в гардеробную.
— Кларисса, что случилось? — спросил он — Почему вы меня избегаете?
— Избегаю? — Алина притворилась удивленной, но, встретившись с Джеймсом взглядом, быстро опустила глаза — Нет, сэр, вам показалось.
— Но у меня есть глаза, миледи. И уши. Вы явно меня избегаете, — коснувшись указательным пальцем подбородка жены, он приподнял ее голову. — Может быть, я чем-то обидел вас?
Джеймс легонько погладил подбородок девушки, не отводя при этом глаз. Алина отвернулась.
— Нет.
Джеймс нахмурился.
— Кларисса! Что случилось?
— Ничего.
— Ради всего святого! Почему вы говорите мне неправду? Почему вдруг стали так подолгу шить или болтать с моей тетей и Элизабет, словно не можете расстаться с ними ни на минуту!
— А вам разве не нравится, что я нахожу приятным общество ваших родственников? — холодно ответила Алина.
— Вы прекрасно понимаете, что дело вовсе не в этом. Я хочу знать, почему вы столь внезапно
стали избегать моего общества.
— Это нисколько не внезапно, — Алина по-прежнему не решалась взглянуть на Джеймса, но краем глаза успела заметить, как тот напрягся.
— Понимаю. Значит, отныне мы снова будем на ножах?
— Мы не подходим друг другу. Я думала, это станет для вас таким же очевидным, как и для меня, — Алина отошла подальше от мужа.
— Разве? А мне казалось, мы прекрасно подходим друг другу, как перчатка — руке, а меч –
ножнам.
Алине послышался в словах Джеймса столь щекотливый смысл, что она невольно покраснела.
— Вы ошибаетесь, сэр, — девушка надеялась, что он не расслышит дрожи в ее голосе.
— Не думаю, — Джеймс взял жену за руку, но та поспешила вырвать ее. Он застыл на месте, а потом опустил руку.
— Простите, — его голос прозвучал резко. Украдкой взглянув ему в лицо, Алина поняла, что Джеймс сердится. — Наверное, я действительно ошибаюсь.
Круто развернувшись, Джеймс вышел из комнаты. Алина пошла следом. За обедом он практически не смотрел в ее сторону, а обращался к ней и того реже. Эта холодность немного обидела Алину, но она убедила себя, что так будет лучше.
Последующие несколько дней только подтвердили правильность решения. Сэр Джеймс избегал ее так же старательно, как и она его. Он разговаривал с Алиной только за обедом или ужином, но и тогда беседа была краткой и формальной, как у чужих людей. Теперь все будет хорошо, успокаивала себя Алина по ночам, когда очень хотелось плакать. Джеймс понял, что преследовать ее бесполезно.
Несколько дней спустя Джеймс вошел в спальню девушки без стука.
— Начинайте укладывать вещи, миледи. Завтра мы уезжаем.
— Что? — вскочила Алина. — Куда? Что вы говорите?
— Я решил отправиться в свадебное путешествие. Сначала мы поедем в один из моих замков, после чего представимся вашим вассалам.
— Нет, — запинаясь, произнесла Алина, чувствуя, как бешено колотится сердце.
Брови Джеймса удивленно поползли вверх.
— Вы отказываетесь?
— Отправляться в путешествие сейчас, в разгар зимы, в высшей степени неразумно.
— Мой замок расположен не слишком далеко, там мы и проведем зиму.
— Но зачем ехать туда? В Норкасле так уютно, здесь живет ваша семья.
— В том-то все и дело. Здесь слишком многолюдно. А мне, думаю, давно пора уединиться со своей женой. Завтра мы выезжаем. Будьте готовы, — добавил Джеймс и, повернувшись, вышел из комнаты так же резко, как и вошел.
Алина стояла, глядя ему вслед, и сердце в ее груди тревожно замирало. Пресвятая Дева Мария, разве сможет она теперь избегать Джеймса?
