ГЛАВА 13
Мэгги надеялась, что ночь, которую она провела с Рейдом, ослабит напряжение, в котором они жили в течение последних недель. Но вскоре она поняла, что обманывается. На следующее утро, как только Рейд зашел на кухню, это напряжение появилось снова. Мэгги почувствовала его состояние, даже не повернув головы в его сторону.
Когда семья села завтракать, Мэгги по-прежнему избегала смотреть на Рейда. Но она чувствовала, что он пристально наблюдает за ней, и это ей нравилось и притягивало к нему. В конце концов она решила, что просто трусит, и заставила себя встретиться с Рейдом взглядом. Все повторилось – нахлынувший жар, томление в теле, учащенное сердцебиение. В его глазах она прочла, что он испытывает то же. Дрожа, Мэгги выскочила из-за стола и стала быстро убирать грязную посуду.
– Не лучше ли вам всем пойти и заняться делами? – внезапно спросила она.
– Конечно, мама, – ответил Ти, с любопытством взглянув на нее.
Уилл, подражая Ти, также сделал удивленное лицо. Рейд ничего не сказал, а встал и вышел из кухни.
Время шло, а ситуация не менялась; наоборот, стало еще сложнее. Мэгги замечала за собой, что стала рассеянной, раздражительной. В душе поселилась щемящая тоска и безысходность. Или она сойдет с ума, или предастся демону желания, который прочно сидел в ней.
Однажды вечером после ужина Рейд и Ти сидели за столом и говорили о литературе. Ти делился впечатлениями по поводу «Леди Макбет». Рейд рассеянно слушал его, водя пальцем по столу. Мэгги, которая в этот момент зашла на кухню, увидела его руку. Она тут же представила себе, как эта рука упоительно ласкала ее. Их взгляды встретились, и она поняла, что он переживает то же самое.
Мэгги резко отошла от стола, опрокинув при этом стул, и пока она его поднимала, Рейд поспешно вышел из кухни.
– Что случилось? – спросил Ти, уставившись на мать.
– Что ты имеешь в виду? – Мэгги сделала вид, что ничего не происходит.
– Ты ведешь себя смешно, краснеешь… Рейд тоже как-то изменился. Обычно он подолгу со мной разговаривает.
– Я не знаю. Все это, возможно, из-за жары. В кухню вошел Уилл.
– Тебе нравится Рейд? – Мэгги замерла на месте от неожиданности.
– Что ты имеешь в виду, Уилл? – неестественным тоном спросила она.
– Я подумал, что, может быть, ты злишься на него. Он что-нибудь не так сделал?
– Конечно, нет. Я немного раздражена из-за жары. А Рейд мне нравится.
– А, хорошо. Он мне тоже нравится, он хороший.
– Да. – Мэгги взяла себя в руки. – Он всем нам нравится.
Она вышла из кухни и поднялась к себе. Любимое кресло-качалка стояло рядом, и Мэгги села в него, откинув голову назад и закрыв глаза.
«Это просто, – думала она, – ужасно просто – позволить их любви идти естественным путем. В конце концов, кто узнает? Кому от этого будет плохо?» Они и так живут все вместе. Ти и Уилл не будут знать, что происходит между ними. Никто в городе не узнает, что она и Рейд – любовники. Если, конечно же, она не забеременеет.
Эта мысль остудила Мэгги. Боязнь беременности была одной из причин ее нервозного состояния после их ночи. Ведь всем сразу станет ясно, что этот ребенок не от Уилла. Подозрение падет на ее наемного работника, живущего на ферме вместе с ними. Все станут презирать ее, считать распутной женщиной. Сейчас многие жалеют ее, мол, иметь такого мужа – счастья мало, но эта жалость тут же улетучится, стоит лишь пойти слуху, что Мэгги ждет ребенка. И поэтому, когда на следующее утро у нее началась менструация, она почувствовала истинное облегчение.
Тем не менее, не было никакой гарантии, что каждый раз ей будет везти. Если она даст себе волю, страх осложнить себе жизнь постоянно будет довлеть над ней. Мэгги понимала, что ее любовь к Рейду может обернуться ненавистью к себе самой, потому что она не может перешагнуть через себя и спокойно относиться к измене мужу.
Священник в церкви говорил, что, совершив грех однажды, гораздо легче совершить его снова. Соблазн становится сильнее, если поддаешься ему. Только теперь Мэгги поверила в истинность его слов. В иные моменты она с большим трудом сдерживала себя, чтобы не сделать безрассудного шага.
Она плохо выглядела – не спала, у нее пропал аппетит, обозначились скулы, блуждающий взгляд ни на чем не останавливался, лицо то и дело покрывалось красными пятнами. Рейд выглядел не лучше – словно какая-то болезнь изнутри подтачивала его силы.
Однажды он зашел на кухню и увидел, как Мэгги, устав от работы, потягивается, пытаясь помассировать себе спину. Без всякого умысла он стал помогать ей. Мэгги, неожиданно для себя самой, со стоном прислонилась к нему. Почти бессознательно он коснулся губами ее шеи, и она буквально растаяла в его руках как воск. И тут же мысль, что они нарушили свой же уговор – не соблазнять друг друга, – молнией сверкнул в их головах.
– Извини, – хрипло проговорил он и вышел из кухни, не появившись даже к ужину.
В другой раз, когда Мэгги пошла в кладовку, Рейд намеренно вошел туда и захлопнул за собой дверь, погрузив их обоих в темноту. Он обнял ее, начал целовать, руки его блуждали по всему ее телу. Наконец, тяжело дыша, он остановился. Отвернувшись от Мэгги, он стукнул кулаком по стене и взорвался от досады.
– Черт возьми! Я не могу так жить! Я люблю тебя и не могу быть без тебя. Когда я нахожусь рядом с тобой и не смею к тебе прикоснуться, мне кажется, что я схожу с ума. Когда это закончится, Мэгги? Что ты собираешься делать?
– Я не знаю! – на глазах у нее выступили слезы. – Я не знаю!
Ей хотелось кричать и стучать кулаками в стенку, как Рейд.
Он вышел из кладовки, и Мэгги, не в силах держаться на ногах, сползла по стене. На нее навалилась тоска и безнадежность. Что же с ними будет? Она знала ответ, но не хотела к нему прислушиваться. И еще она ясно поняла, что жизнь ее будет разрушена.
* * *
Тэсс решила продать свои немногие драгоценности и мебель. Этого недостаточно, чтобы заплатить налоги, но она все же решила попробовать.
Гидеону не нравилась эта затея, но он не смог ее отговорить. Она собиралась ехать одна, и тут Гидеон решительно воспротивился.
– Вы не поедете в Литтл-Рок одна.
– Я возьму маму и Джинни с собой.
– Вам нужна охрана, – настаивал он. – Я возьму ваши вещи, помогу вам…
– Нет. – Голос Тэсс был твердым. – Вы хороший человек, Гидеон, я ценю вашу заботу обо мне, но это я должна сделать сама.
– Хорошо, в Литтл-Рок вы поедете сами, но до Шарпса я вас все же провожу. Мы возьмем большую повозку для мебели.
Тэсс задумалась.
– Спасибо, но мы будем ехать туда не один день, нам придется заночевать, поэтому мы не можем ехать лишь вдвоем. Это будет выглядеть неприлично. – Тэсс почувствовала, что краснеет. – Извините, я не о вас, вы понимаете, что я имела в виду. Люди могут болтать всякое.
Лицо у Гидеона сделалось напряженным.
– Нет, конечно, что вы говорите. – Его напугала мысль, что Тэсс заговорила об этом. Неужели она что-то подозревает? Неужели он каким-то образом выдал себя? Гидеон откашлялся. – Знаете что, давайте возьмем с собой кого-нибудь.
Тэсс с радостью откликнулась на предложение.
– Мы возьмем Джинни. Ти и Уилл тоже могут поехать с нами. Им понравится путешествовать.
Когда Гидеон рассказал Мэгги об их с Тэсс плане, она отнеслась к этому спокойно. Гидеон был удивлен. Он знал, что Мэгги нравится быть на ферме одной, да и для мальчиков это было развлечением. Поэтому несмотря на отговорки, которые придумывала Мэгги, чтобы не пустить их с Гидеоном, вопрос в конце концов был решен, и в один из понедельников Гидеон, Уилл и Ти отправились в город.
Дети и Уилл, которые сидели сзади, были в восторге от этой поездки. Даже Тэсс приободрилась, чувствуя себя деятельным человеком. Ведь это было лучше, чем сидеть и оплакивать свою судьбу.
Она сидела рядом с Гидеоном и временами, улыбаясь, поглядывала на него. Он тоже улыбался ей в ответ, смущаясь и отводя взгляд. Иногда он смотрел на дорогу, и невозможно было понять, о чем он думает. Тэсс обратила внимание на его широкие плечи, упрямый подбородок, резко очерченный профиль лица. Судя по его внешнему виду, нельзя было бы предположить, что он способен смущаться или теряться в каких-то ситуациях, и Тэсс помнила его добрые глаза, когда он смотрел на нее, и его радостную улыбку, когда он разговаривает с Джинни.
Тэсс удивилась, почему она раньше не думала о Гидеоне. Она всегда принимала его помощь как должное и ничего не давала ему взамен. Интересно, когда-нибудь он нуждался в ее внимании? Может быть. Тэсс не могла сказать наверняка. Ей вдруг захотелось, чтобы Гидеон почувствовал ее участливость, но она не знала, как начать.
Компания остановилась на ночевку у ручья, на небольшой возвышенности рядом с дорогой. Гидеон быстро и умело разжег огонь, Тэсс с интересом наблюдала за его большими, жесткими, огрубевшими руками, которые сильно отличались от рук ее мужа. Внезапно она подумала, что можно ощутить, когда такие руки касаются обнаженного тела. Но тут же эта мысль заставила ее покраснеть. Не дай бог, Гидеон вдруг поймет, о чем она думает. Он ведь относится к ней, как к сестре, как к вдове его дорогого брата, и Тэсс не должна позволять подобным мыслям появляться в ее голове.
После ужина Гидеон расстелил тонкий матрац.
– Вы и Джинни будете спать здесь, – сказал он, – а я, Уилл и Ти ляжем под этим деревом, – он указал на раскидистый дуб, стоящий рядом. – Если что, позовете нас.
– Хорошо, спасибо. – Она обратилась к Джинни. – Пойдем, дорогая, к ручью и умоемся.
Гидеон, Уилл и Ти сели вокруг костра, и Гидеон начал рассказывать им всевозможные истории.
Тэсс и Джинни стали готовиться ко сну. Расчесав дочке волосы и уложив ее спать, Тэсс стала прислушиваться к тому, что рассказывает Гидеон. Он говорил с увлечением, а Ти и Уилл внимательно его слушали. Вдруг Гидеон замолчал. Тэсс, решив, что что-то случилось, повернулась в сторону костра и встретилась глазами с Гидеоном, который неотрывно смотрел на нее. Раньше так на нее смотрел Шелби. По ее телу пробежала дрожь. Она быстро отвернулась и улеглась рядом с дочерью.
Гидеон снял свои башмаки и забрался в спальный мешок, думая, как ему протянуть эту ночь. В том, что он не уснет, у него не было сомнений – ведь Тэсс была так близко. Он не хотел думать о ней, о том, во что она одета, и одета ли вообще, но эти мысли назойливо лезли в голову. Он повернулся на бок и попытался уснуть. Но услужливое воображение вновь и вновь рисовало ему одну возбуждающую картину за другой. И чем сильнее он старался избавиться от этих видений, тем неотступнее они его преследовали… Когда он, наконец, уснул, уже светало.
На протяжении всего оставшегося пути Тэсс чувствовала себя с Гидеоном неловко. Сидя рядом с ним, она не знала, о чем говорить. Вместо обычных интересных разговоров, сейчас они обменивались лишь замечаниями об окружающей их природе. Она вздохнула с облегчением, когда они добрались, наконец, до места.
Остановились у кузины Тэсс. На следующее утро Тэсс и Гидеон отправились в город продавать драгоценности и мебель. Она была рада, что Гидеон настоял на поездке с ней. Без него ей не удалось бы выручить столько денег. Остаток дня они посвятили прогулке по городу.
На следующий день, по дороге домой, они почти не разговаривали, устав от поездки и полученных впечатлений. Уже дома Тэсс призналась Гидеону:
– Спасибо, за помощь. Хорошо, что вы поехали со мной, я не справилась бы одна.
– Пустяки, – ответил Гидеон, пожимая протянутую ему руку.
– Жаль только, что не удалось выручить всей необходимой суммы. Но, может, мне удается еще где-то раздобыть денег.
– Может быть. – Гидеон, смущаясь, достал из кармана небольшой кошелек. – Это должно помочь. Откройте его.
Тэсс взяла кошелек, открыла застежку и высыпала его содержимое на стол. Это были серебряные монеты.
– Но… Но, Гидеон, откуда это? – От изумления она не знала, что сказать.
– Мы продали кое-какие вещи, не нужные нам.
– Господи, уж не часы ли вашего отца?
– Какая разница? Пусть это вас не волнует.
– Но, Гидеон, вы любили эти часы. Я знаю, Шелби говорил мне, как много они для вас значат. – Ее глаза наполнились слезами.
– Не думайте об этом. Я попробую достать недостающую сумму.
Тэсс широко открыла глаза.
– Где? Как?
– Я собираюсь поговорить с Джонсом.
Тэсс пристально посмотрела на него.
– С янки? Зачем?
– Я хочу продать луг, которым не пользуюсь.
– Что? Вы хотите продать вашу землю? О чем вы говорите! Это немыслимо!
– Я не вижу другого способа спасти ваш дом. Я не могу позволить, чтобы вы потеряли его.
Тэсс посмотрела на него. Он сидел на стуле, расставив ноги, опершись локтями о колени и крепко стиснув руки. Выглядел он мрачным и решительным, и Тэсс, зная характер мужчин из семьи Тирелл, поняла, что переубедить его невозможно. Тогда она решила идти до конца.
– Я не приму от вас деньги. Я могу быть такой же упрямой, как и вы.
– Ну что ж, тогда я отдам эти деньги сборщику налогов.
Упершись руками в бока, Тэсс запальчиво сказала:
– Если вы сознательно решили разбазаривать свою собственность, тогда, пожалуйста, это ваше дело. Но что вы будете делать на следующий год, когда мне опять придется платить налоги? И потом? Будете продавать ферму по частям, пока у вас ничего не останется?
– Этим мы выиграем время, чтобы что-нибудь сделать с Конвеем. Я найду способ, как остановить его.
Тэсс вздохнула и принялась размышлять. Ей очень не хотелось терять дом, в котором прошло ее безмятежное детство, где она была так счастлива в молодые годы. Но на каком основании Гидеон должен приносить такие жертвы? В то же время она достаточно хорошо знала его и чувствовала, что он делает это бескорыстно, по велению сердца. В порыве восхищения и благодарности она стремительно подошла к нему и обняла.
– Ах, Гидеон!
Пораженный, Гидеон замер. Затем его руки робко дотронулись до плечей Тэсс. Она склонила голову к нему на плечо, и Гидеон почувствовал себя смелее. Он крепко обнял ее, почти поверив, что вправе обнимать ее и целовать, что она его женщина.
Тэсс подняла голову и чмокнула его в щеку. И тогда Гидеон, прижав ее всю к себе, начал жадно целовать.
– Дорогая, я так рада… Тэсс! – неожиданно раздавшийся женский голос вернул их на землю. Оторвавшись от Тэсс, Гидеон поднял голову и увидел ее мать, стоявшую в дверях кухни. Он вдруг сообразил, где находится и что делает. Его руки опустились, и он отошел в сторону.
– О, Господи, – пробормотал он. – Ах, Тэсс, извините. Я… – он запнулся, не стал продолжать, повернулся и выбежал из кухни, оставив Тэсс, которая смотрела ему вслед.
– Тэсс, скажи мне на милость, что ты здесь делаешь? – испуганно спросила ее Аманда Колдуэлл. – Прямо в доме целуется с мужчиной! Ведь Джинни дома. Господи, и это родной брат Шелби!
– Ах, мама, замолчи! – резко сказала Тэсс, бросая сердитый взгляд на мать. – Успокойся, пожалуйста.
Тут же повернувшись, она выбежала из дома.
