Глава 13
Хэмптон повернулся и побрел в свою каюту. Его тошнило от злости, в голове пульсировала боль, в желудке все переворачивалось. Черт бы ее побрал! Он решил как следует напиться. Закрыться в своей каюте вместе с воспоминаниями о ней и напиться до потери сознания, чтобы болезненно предаться своему горю. Постепенно он начнет забывать Кетрин, эту холодную и бездушную сучку. Каким же он был идиотом, позволив ей так близко подобраться к его сердцу и вонзить в него свои ногти. Пелджо постоял в нерешительности, его беспокойство за Кетрин боролось со страхом, внушаемым разгневанным видом капитана. Он скрестил суеверно пальцы и поспешил за Хэмптоном.
— Сэр! Капитан! Одну минутку, сэр!
Хэмптон остановился и обернулся к обезьяноподобному человеку, всем своим видом выражая крайнее раздражение и нетерпение.
— О боже, ну что еще?
— Дело в том, капитан, что я… я беспокоюсь за мисс Кетрин.
— Беспокоишься за нее? — Мэттью иронически усмехнулся. — Думаю, ты мог заметить по обыску корабля, что не ты один о ней беспокоишься!
— Пожалуйста, сэр, выслушайте меня! Я искал ее прошлой ночью и выяснил, что она нигде не появлялась.
— Ну и что? Неужели ж она позволит тебе так легко себя найти?
— А вам не кажется, что она прежде всего должна была пойти в полицию, сэр? Я проверил все полицейские участки, но в них ничего не знают о ней.
— Ну, возможно, из-за того, что британские власти не спешили произвести обыск на нашем корабле, чтобы спасти ее, она перестала им доверять и обратилась в посольство.
— Нет! Я справлялся в посольстве. Двух человек я поставил на железно-дорожном вокзале, она и там не появлялась. И я лично обошел все отели, где она могла бы остановиться. Ее нигде нет. А у нее такая внешность, что ее запомнили бы, сэр. Я подумал: «Ну, конечно! Oна отыскала в порту федеральный корабль!» Я и это проверил. Оказалось, что в порту нет кораблей янки.
Мэттью нахмурился, на него нахлынули сомнения.
— Может, она знает кого в Ливерпуле? Какого-нибудь знакомого ее отца!
Пелджо скептически посмотрел на него.
— Тогда почему же она не попросила старого доктора обратиться к нему? Знакомый ее отца, должно быть сам влиятельный человек, сумел бы уж оказать большее давление на этих англичан, чем этот доктор.
— Значит, ты думаешь, с ней случилось что-то и неладное?
— Сэр, когда она убежала, было уже темно. Ходить по Ливерпульским докам одной в это время суток небезопасно, и она даже не захватила с собой свой пистолет. Теперь и не угадаешь, что с ней приключилось! Ее могли изнасиловать, похитить, продать в белое рабство или… — он осекся.
— Убить, — мрачно закончил его фразу Мэттью, он постоял немного, вглядываясь вдаль холодными и отвердевшими, как стекло, глазами. — Собери команду, свяжись с этим своим дружком, хоть он и оказался не очень-то проворным. Не оставляйте наблюдение за вокзалом и поручи нескольким матросам проверить ломбарды: возможно, она заложила свое обручальное кольцо. Если с ней все в порядке, то ей обязательно понадобятся деньги. Если же у нее отняли кольцо, грабители непременно продадут его в ломбарде. Нужно прочесать все окрестности, каждую улицу, каждый переулок, каждую таверну, каждый бар. И на этот раз я не поглажу тебя по головке в случае неудачи.
— Да, сэр, — Пелджо поспешил прочь. Хэмптон закрыл глаза и прислонился к борту. Страх холодным и тугим узлом свил себе гнездо глубоко в его внутренностях. В этот самый момент она могла быть убита или ранена или заперта в какой-нибудь крошечной и грязной комнатенке, и если что плохое с ней приключилось, то в том его вина. Он похитил ее, привез сюда и довел до того, что она предприняла эту отчаянную попытку спастись. Во всем, что произошло, виноват только он.
Внезапно до него дошло… как очевидно это было: он любит ее! Он, оставшийся равнодушным к любовным ухищрениям девушек-южанок, к чарам хрупких азиаток и к соблазнительным красоткам Европы, оказался обольщенным этой упрямой, своевольной и ледяной девушкой янки. Его рот искривился болью. Нет, она красивая, остроумная и мужественная девушка. Теперь ему все ясно. Он любит ее, и поэтому она так легко могла заставить его страдать и могла доставить наслаждение, как ни какая другая женщина. Решимость вскипела в нем. Не может она умереть! Он должен вернуть ее! Он обязан ее найти! И они должны быть вместе.
* * *
Время, отведенное Кетрин для принятия решения протекало как-то неравномерно: то совершало прыжок, то ползло черепахой. Ее ум лихорадочно пытался придуман что-то, в то время как она расхаживала по комнате. Они должна успокоиться, говорила себе Кетрин, и обдумать все трезво, но в следующее мгновение она принималась выкручивать себе руки в отчаянии, а в голове роем начинали гудеть беспорядочные вопросы. Что делает Мэттью? Когда же он найдет ее? Найдет ли он ее вообще? И что ей ответить Перл, когда истечет время?
Она представила себе Хэмптона, хладнокровного бесстрастного даже тогда, когда ему угрожает смерть или пленение. Она вообразила себе его ясные и чистые глаза и слегка презрительное лицо. Его сильное, мускулистое тело в минуты опасности казалось гибким и расслабленным. Ничто не пугало его, по крайней мере, он этого не показывал.
Она присела на край кровати, ее брови озабоченно сдвинулись. Хэмптону нельзя было отказать в твердости характера, хоть он и был достоин презрения. Что же он предпринял бы, окажись на ее месте? Она улыбнулась., если, конечно, не принимать во внимание саму невозможность того, чтобы он оказался в подобном положении.
Хэмптон, конечно, обладает огромной физической силой, которой у нее нет, но когда он вел бой со «Саскветаком», то начал его, находясь в заведомо невыгодном положении. Однако же победил, потому что был дерзок, бесстрашен и быстр, потому что захватил противники врасплох, потому что сумел перехитрить. Именно это должна и она сделать! Провести их! Заставить их ослабить свою бдительность! Выиграть время! Подождать, пока Мэттью спасет ее, а если представится возможность — бежать!
Дверь открылась и бесцеремонно вошла Перл. Они окинула Кетрин проницательным взглядом, а Кетрин постаралась спокойно посмотреть ей в глаза. Перл тяжело плюхнулась на постель.
— Ну что, дорогуша? Ты приняла решение?
— В вашем предложении есть разумное начало, —произнесла Кетрин, сама удивляясь, как легко выходят слова из ее горла. — Это верно, что я заставлю мужчин платить за то, что они все равно бы взяли силой. Меня привлекает возможность неплохо заработать и после не зависеть от мужчин.
Купится ли эта женщина на столь неожиданное согласие Кетрин? Возможно, следует немного возразить.
— Но дело в том, что я неопытна в постельных делах. Мне не нравятся мужчины, и я не получаю удовольствие от того, что они меня лапают. Перл засмеялась резким и противным смехом.
— Никто и не говорит, что ты должна наслаждаться этим, любушка! Даже наоборот, будет лучше, если ты не попытаешься это сделать. Девушки, заботящиеся лишь о своем удовольствии, забывают постараться, чтобы и клиент получил наслаждение, а именно за это платят. Лучшие проститутки, которых я знала, были холодны, к лед, или же удовлетворяли свою страсть с женщинами.
Кетрин потрясенно уставилась на нее, и опять Перл разразилась странным и противным смехом.
— Ты шокирована? Ты и не подозревала? Но это уже не имеет значения, ты недолго сохранишь свою невинность. Мы позаботимся о тебе. Оденем, как следует, покажем несколько приемов из нашего ремесла. Думаю, золотой цвет подойдет тебе лучше всего, он будет в тон с твоими сумасшедшими глазами.
Сердце Кетрин подпрыгнуло от радости. Она ей поверила! Теперь они позволят ей спуститься в ту красную комнату, откуда, наверняка, будет легче улизнуть.
Словно прочитав ее мысли, Перл предупредила:
— И не подумай, что я тебе доверяю! Я буду приглядывать за тобой, и если ты попытаешься что-нибудь выкинуть, горько пожалеешь об этом.
Открыв дверь, она громко позвала:
— Поль! Зайди! Нужно кое-что показать. И приведи с собой Сэлли.
Закрыв дверь, она вновь обратилась к Кетрин:
— Первое, что нужно тебе усвоить, это то, что ты должна выполнять все, о чем попросит клиент. Если он хочет, чтобы ты стояла на голове, ну что ж, значит, постой немножко! За это он платит деньги. И всегда притворяйся, что в тебе вспыхнула страсть, что ты насаждаешься всем тем, что он проделывает с тобой. Восхищайся им, возбуждай его, хвали его.
Она прервалась, когда открылась дверь и вошел огромный мускулистый человек в сопровождении женщины с волосами красноватого оттенка и увядающей кожей. Кетрин стало плохо — что они собираются делать?
— Знакомься, дорогуша, это Поль, наш вышибала, он выкидывает посетителей, когда они разбушуются, и он помогает держать в узде моих девушек, — на ее губах появилась недобрая ухмылка, и Кетрин почувствовала нечто большее, чем приступ страха.
Этот громила легко мог бы переломить ее пополам.
— А теперь, Поль, так как эта девушка мало что знает о мужчинах, придется нам кое-что ей показать. Сними с себя одежду.
Поль ухмыльнулся и принялся раздеваться, и было очевидно, что он гордится своим телосложением, но Кетрин ужасно покраснела. К своему стыду, она обнаружила, что сравнивает его с Мэттью и с тоской думает о его стройном теле.
— Если мужчина не приказывает того тебе, значит, не приступай к нему сразу. Подразни его слегка. Прикоснись к нему легонько, будто перышком. Сэлли, покажи ей, что следует делать.
В смятении Кетрин наблюдала, как Сэлли начала ласкать Поля. Ее охватило отвращение оттого, что эти двое безропотно выполняли любое приказание Перл.
О боже, подумала Кетрин, чем занята голова! Ей следует думать о побеге! Дверь была открыта, вышибала стоял обнаженный и ни на что не обращал внимания кроме как на касания Сэлли, между Кетрин и дверью находилась Перл. Если бы только удалось потихонечку приблизиться к двери так, чтобы Перл оказалась по другую сторону. Кетрин медленно начала отходить от кровати, словно желая получше рассмотреть происходящее. Она встала немного позади Перл. Перл не заметила этого, так как сосредоточенно созерцала пару, демонстрировавшую, устроившись на кровати, различные позы и приемы достижения сексуального блаженства.
Вот оно, подумала Кетрин, Перл наслаждается зрелищем, позабыв про все остальное! Не удивительно, что ей очень хотелось провести это показательное шоу! Внезапно Кетрин толкнула Перл изо всех сил, и та рухнули на кровать, придавив собой Поля и Сэлли. Вихрем кинувшись вон, Кетрин выскочила за дверь и закрыла ее на тяжелый засов. Пусть теперь они посидят взаперти!
Кетрин быстро спустилась по извилистой и узкой однопролетной лестнице, выведшей ее в застеленный красным ковром коридор. Наверху Перл, Поль и Сэлли орали, выламывая дверь. В коридор стали выглядывать любопытные девушки. Кетрин пронеслась мимо них и наконец, добралась до главной лестницы.
Никто из девушек не попытался ее остановить. Мельком она заметила свою вчерашнюю злобную гостью, которая теперь смеялась. Кетрин ринулась вниз по главной лестнице и, пробежав через зал, оказалась перед массивной двойной дверью.
Тщетно дергала она за ручку. Дверь была надежно заперта. На секунду Кетрин оледенела от страха и замерла. Что же ей делать? Наверху продолжался шум и гвалт, но вдруг она различила тяжелый звук бегущих ног. Должно быть, еще один охранник! Кетрин быстро осмотрелась. Окно! Она подбежала к нему и попыталась поднять раму. Рама не поддавалась.
Кетрин заметила маленькую банкетку, подняла ее — о Боже, до чего же тяжелая! — и бросила ее в окно. Звук бьющегося стекла ободрил Кетрин, но прежде чем ей удалось выбраться наружу через окно, чьи-то сильные руки обхватили ее, выдавив из легких весь воздух.
Безуспешно она махала руками и ногами, пытаясь отбиться. Ей больно выкрутили руку, и она закричала. Ее рука, остававшаяся свободной, схватила увесистую пепельницу и нанесла удар наугад. Кетрин попала в голову охранника, и он отпустил ее, свалившись на пол.
Ей хватило мужества встать подле упавшего человека на колени и забрать у него нож и пистолет. Подбежав к окну, она выбралась наружу, даже не заметив, что порезала руку. Обернувшись, она увидела Поля и Перл наверху лестницы, причем Поль был до смешного гол и размахивал при этом пистолетом. Кетрин выстрелила в него, чтобы задержать преследование, но не попала.
Резко повернувшись, она кинулась бежать по улице… и остановилась при виде своего лжеспасителя, преспокойно шествовавшего ей навстречу по мостовой. Он сразу разобрался в ситуации и кинулся к ней. Кетрин подняла пистолет и снова нажала на курок, но вместо выстрела последовал щелчок. Черт возьми! Это был не револьвер, а дряхлый однозарядный пистолет.
Ома отбросила его с отвращением и вдруг вспомнила, что в другой ее руке зажат нож. Она прицелилась и метнула его в Паркера. Паркер мешком осел наземь, схватившись за плечо. Спасибо Пелджо за его уроки! Она перебежала улицу и устремилась по ней в надежде, что бежит по направлению к кораблю Мэттью.
За спиной послышался топот, но Кетрин заставила себя не оглядываться, чтобы не снизить скорость. Звук приближался. Человек уже бежал, почти уткнувшись в спину Кетрин. Шлепки ног о мостовую были мягкими. Он бос? Поль! При другом положении вещей она бы расхохоталась: женщина, на которой лишь одна сорочка, и совершенно голый мужчина бегут по городским улицам. Неожиданно он толкнул ее с глухим стуком, и она упала и покатилась по мостовой, ее голова ударилась о булыжник, в глазах у нее потемнело, и больше она ничего не чувствовала, потеряв сознание.
Кетрин очнулась и обнаружила, что находится в прежней комнате борделя. Она тихонечко заплакала. Они схватили ее! Опять она здесь, и теперь ее положение хуже прежнего. Ее голова раскалывалась от боли, рот и горло страшно пересохли, по желудку волнами бродила тошнота. И она не могла шевельнуть ни ногой, ни рукой. Ее разбил паралич?
Кетрин повернула голову, и все вокруг поплыло, а к горлу опять подступила тошнота. Она закрыла глаза и подождала, пока отпечатки всех предметов, вращающиеся перед ее закрытыми глазами, не станут на свои места, и затем она осторожно вновь открыла глаза. Ее связали!
Ее руки были вытянуты и запястьями привязаны к стойке кровати. С усилием она приподняла голову и посмотрела на свои ноги. Они были привязаны к стойке точно таким же образом. Она была совершенно обнаженной и ничем не укрыта.
Дверь открылась и вошла Перл. Она подошла к кровати и наклонилась над Кетрин. Ее взгляд был полон животной ненависти. Внезапно ее рука подалась вперед и дважды хлестнула Кетрин. В голове Кетрин загудело и она чуть было опять не потеряла сознание. Пухлые ручки, унизанные кольцами с бриллиантами, были способны на очень сильный удар.
— Это было глупо с твоей стороны, девочка! — Перл произносила слова, словно их выплевывала. — Я дала тебе время подумать и согласиться, но больше я не буду к тебе столь добра. Ты ранила Паркера и довольно тяжело, и он не может сам с тобой разобраться, но у нас есть один клиент, который получает удовольствие, забавляясь связанными женщинами. Я послала Его Светлости приглашение навестить нас. Только подумай, сегодня вечером ты будешь ублажать барона! — она отвратительно ухмыльнулась. — Ну а пока что Поль поможет тебе подготовиться к вечеру. Бедняжка, он сегодня не в духе, учти! Видишь ли, у него болят ноги, и к тому же, задета его гордость. Поль!
К кровати придвинулись смутные для Кетрин очертания гороподобного тела. Поль расстегнул брюки и начал поглаживать свой член, пока он не затвердел. Кетрин постаралась справиться с ужасом, когда он опустился на ее тело и грубо вошел в нее, едва не разорвав ее лоно. Но Кетрин не закричала, она лишь закусила до крови нижнюю губу и стиснула кулаки так, что ногти глубоко впились в ладони.
Наконец, Поль прекратил тереться о ее тело, и Кетрин освободилась от его тяжести. С облегчением она расслабилась, но вдруг поняла, что Поль вовсе не собирается оставлять ее в покое. Он отвязал веревки от стоек кровати, грубо перевернул ее на живот и стал снова привязывать веревки. Зачем? Что еще он собирается с нею делать? Кетрин принялась сопротивляться, но ее руки и ноги онемели от веревок, и к тому же Поль был куда сильнее, однако, все же Кетрин удалось нанести ему несколько весомых ударов. Привязав ее, некоторое время он лишь смотрел на Кетрин, затем сказал:
— Ты доставила мне некоторое беспокойство, девочка, и я хочу, чтобы ты меня запомнила.
Кровать заскрипела под его весом, когда Поль оседлал ее. Кетрин с величайшим трудом заглушила крик, чуть было не вырвавшийся из ее горла, когда он вошел в ее задний проход. Она сдержалась, решив не доставлять этому негодяю удовольствие видеть ее слезы от испытываемой боли.
Наконец тело Поля содрогнулось, и он вытащил из нее свой член, оставив сперму в ее теле. Похлопав ее по заду, он горделивыми шагами покинул комнату. И лишь тогда Кетрин расплакалась, уткнувшись лицом в постель, чтобы заглушить рыдания.
— О, Мэттью, — простонала она. Когда же он придет за ней?
Тянулось время. Руки и ноги распятой Кетрин разболелись. Она была голодна, ей хотелось пить. Ее лицо было мокро от слез и чесалось. Но она упрямо отказывалась кричать и просить попить или поесть. Ведь это было то, чего они хотели. Они хотели сломить ее волю, унизить ее так, чтобы она безропотно подчинялась любому их требованию. Она не сдастся! Она покажет им, что ее невозможно сломить, сколько бы они ее не мучили и не унижали. Она должна продержаться до прихода Мэттью. Кто-то вошел и развязал ее, перевернув на спину. Все ее тело занемело, кожу кололи тысячи иголок. Кетрин была не в состоянии сопротивляться, когда вновь привязывали ее. Слезы бессильной ярости подступили к ее глазам, она стала осыпать их ругательствами, выкрикивая бранные слова, слышанные ею от Мэттью и матросов. Перл лишь злобно хихикнула.
— Давай, давай, дорогуша! Его Светлости это понравится. Ругань здорово возбуждает его.
Ее мучители вышли из комнаты. Она утихла. Несколькими минутами позже дверь опять открылась и в комнату зашел хорошо одетый человек с седеющими волосами.
— Привет, моя дорогая, — сказал он приятным голосом и шагнул вперед, чтобы взглянуть на нее. — Прелестна! В самом деле, ты прелестна! Поздравляю Перл с великолепным приобретением.
Он больно сжал внутренние поверхности ее бедер, а затем его руки в перчатках заскользили, причиняя боль, по всему ее телу. Он сжимал, щипал ее плоть, пока ей безумно не захотелось кричать что есть мочи. Почему он не снимал перчаток? Это было так смешно и нелепо, что, если бы не боль, она сочла бы это забавным.
Его глаза приобрели особый блеск, когда он вынул из своего кармана маленькую палочку с прикрепленными к ней кожаными ремешками. Кетрин невольно вздрогнула, и старик, заметив, улыбнулся. Едва размахиваясь, он принялся стегать ее короткими ударами. Узенькие полоски колеи врезались в тело. Кетрин испытывала страшную боль.
Когда, не выдержав, она заплакала, старик расстегнул брюки, с усилием вошел в нее своей дряблой плотью и быстро достиг оргазма. Отстранившись от нее, он застигнул брюки, спрятал в карман плеточку и достал маленький коричневый флакон с мазью.
— Это мой подарок на прощанье, — сказал он, улыбнувшись.
Достав из флакона мазь, он втер ее Кетрин в раны. Ей сразу стало тепло, боль унялась. Старик положил флакон назад в карман, снял перчатки и сказал:
— До свидания.
Остолбенело Кетрин уставилась ему вслед. Она пережила такие издевательства и унижения, что ее разум отказывался связно мыслить. Постепенно тепло от мази перешло в жгучую боль, и Кетрин стала корчиться, задыхаясь от рыданий. Несколько часов, связанная, она пребывала, испытывая адские муки, в этом положении. Наконец ее отвязали, накинули на нее одеяло, и она сжалась в маленький тугой комок и плакала, пока не уснула.
На следующее утро ужасный огонь в ранах прошел, хотя руки и ноги все еще болели. Теперь ее нестерпимо мучили голод и жажда. Когда служанка принесла ей тарелку отвратительной овсянки, она с жадностью набросилась на нее и проглотила в один присест. Слабый чай доставил ей радость.
На целый день ее оставили одну, предоставив возможность мучиться размышлениями о безвыходности своего положения и ожидать в ужасе новые мучения, которые, без сомнения, ждали ее вечером. Пищи ей больше не приносили, за исключением еще одной миски овсянки ближе к вечеру.
Часом позже у нее появились странные ощущения: вялость, сонливость, но заснуть она не могла, комната поплыла и накренилась, все было очень странно, потолок чудесным образом поднялся, значительно отдалившись от нее. Вскоре вошли Перл и служанка. Их лица показались Кетрин уродливо искаженными.
— Как мы себя чувствуем? — бодро осведомилась Перл и похлопала Кетрин по щеке.
— Все, как в тумане, — ответила Кетрин.
Перл улыбнулась и вместе со служанкой поставила Кетрин на ноги. Вставая с постели, Кетрин слегка покачнулась и уставилась на Перл в изумлении. Перл казалась очень далекой. Однако когда Перл вытянула руки, то смогла без труда дотянуться до Кетрин, ее руки были фантастически длинными. Просто невероятно!
— Рада видеть, что ты становишься послушной, — дружелюбно сказала Перл. — Сейчас мы тебя как следует нарядим…
Служанка обернула бедра Кетрин куском ткани золотого цвета и закрепила концы булавкой, а поверх ткани намотала прозрачный шарф такого же золотистого цвета. Другим шарфом она обернула талию и прикрыла кончики грудей, оставив плечи Кетрин обнаженными. На волосы ей накинули вуаль. В восторге Перл захлопала в ладоши:
— Ну вот! Великолепно! Блеск! Ты будешь пользоваться огромным успехом! Так, кольцо на палец ноги! Бесси, не хватает лишь этого последнего штриха.
Служанка опустилась на колени перед Кетрин и надела кольцо с большим желтым камнем на большой палец ее левой ноги. Кетрин изумленно посмотрела вниз. Где-то далеко внизу на чьей-то ноге был перстень с большим желтым камнем.
Перл взяла ее за руку, и Кетрин безропотно последовала за ней. Перл привела ее в красную гостиную, полную шума, дыма и людей. Кетрин заколебалась от неожиданности и сделала было шаг назад, но Перл твердой рукой вывела ее на середину.
Зычный голос Перл перекрыл шум:
— Сегодня я приготовила для вас особое угощение джентльмены! Только что из гарема султана!
Все вытянули шеи, стараясь рассмотреть Кетрин. Перл сказала что-то Полю, и он подхватил Кетрин и поставил ее на черный мраморный стол. Глаза всех были устремлены к ней. Кетрин увидела в зеркалах свое отражение. Не может быть, что бы это была она! Нет! То было завернутое в золотистую газовую ткань сладострастное создание с полуобнаженной полной грудью, рассыпавшимися по плечам пышными темно-желтыми волосами и огромными бархатистыми глазами. Она и в самом деле была похожа на наложницу султана из гарема! Это была не Кетрин, нет! Кетрин летала над ней у потолка. Она улыбнулась себе: как ловко она их провела! Все они смотрят на девушку, стоящую на черном мраморном столе, а Кетрин на самом деле под потолком. Она ускользнула от них!
— Да, джентльмены, эта красотка была выкуплена за большие деньги из гарема великого султана Ибн-Сауда. Я озадачена, кому же из вас она достанется в ее первую ночь в моем заведении? Я думаю… почему бы не отдать ее тому, кто предложит за нее самую высокую цену? А, джентльмены?
Послышался гул одобрения. Медленно Перл убрала вуаль с головы Кетрин, а затем и прозрачную ткань, прикрывавшую ее грудь. Зал замер в похотливом ожидании. Перед тем как снять с нее следующий шарф, Перл сделала паузу.
— У вас нет предложений, джентльмены? Немедленно мужчины стали выкрикивать суммы, числа быстро росли. Перл весело засмеялась и сняла еще один шарф. Гул и цены еще более возросли.
Кетрин немо взглянула вниз на море лиц, покрасневших от желания. Боже всемогущий, почему ж она не может шелохнуться? Почему она чувствует себя такой отрешенной от происходящего? Почему она не в состоянии попытаться убежать, крикнуть или хотя бы заплакать?
Не прекращая болтовни, Перл стягивала шарф. Шум усилился, когда в предвкушении падения последнего шарфа мужчины подались вперед с лицами, обезображенными похотью. Числа, которые они выкрикивали, росли с сумасшедшей быстротой.
Последний шарф упал, и взорам всех открылось ее обнаженное прекрасное матовое тело с гладкой и упругой кожей, отливавшей золотом под неярким светом. Мужчины заорали.
— Успокойтесь, успокойтесь, — закаркала Перл. — Поскольку вы все столь страстно хотите обладать ею, ним придется уладить дело иначе. Вы все получите ее. Она сама горит желанием. Разве не так, дорогуша? Первым будет тот, кто предложит наивысшую цену. Как вам это нравится? Эта красотка утверждала, что могла бы принять всю армию султана. Вот и давайте посмотрим, а?
* * *
Мэттью сидел, сгорбившись за письменным столом и положив голову на руки. Прошло много времени с тех пор, как он спал в последний раз. Трясущейся рукой он потянулся за бутылкой, налил еще стакан виски, осушил залпом и устало провел рукой по лицу. Три дня… Они искали ее три дня, но удача не улыбнулась им. Можно было подумать, что она просто-напросто испарилась в воздухе. О боже, что же с ней случилось? Ее схватили бросили на корабль, направлявшийся с грузом белых рабынь для борделей Европы или Вест-Индии? Или же она все еще была в Ливерпуле, запертая в каком-нибудь чреве грязного здания?
В любом случае, она не сдастся. Она не сдастся, он это знал. Но он знал так же и то, что те, кто ее похитил, способны пойти на все и не станут при этом испытывать никаких угрызений совести, причиняя ей боль. А может быть, она уже мертва.
И все из-за него! Искалеченная… или мертвая… Из-за него! Все последние дни, что он провел на ногах, разыскивая ее в притонах Ливерпуля, раскаяние не покидало его. Его душу подтачивала вина. Он вспоминал, как груб. был с ней, заставляя подчиниться, как пытался сломить ее волю. И поступал он так только потому, что желал ее и был зол, что она его не желает.
Ее гордый дух и независимость — вот то, что заставило его полюбить ее. Она разительно отличалась от всех остальных женщин. Он пытался завоевать ее, понимая при этом, что никакая власть над ней ничего не стоит, если она не принимает его с любовью и по своей воле. Он был нетерпеливым дураком.
Кетрин ненавидела его за то, как он с ней обращался, и теперь будет только справедливо, если она обвинит его во всем, что бы с ней не произошло. Он понимал, что найди он ее, победа все равно останется за ней. Но только бы удалось ее найти! Остальное уже не имело значения. Он с радостью откажется от нее и доставит в американское посольство, если только найдет ее живой и здоровой. Он был согласен, страдая, жить без нее, лишь бы ему удалось ее спасти.
Но трехдневные поиски ни к чему не привели. Правда, в ломбарде были найдены ее сережки и обручальное кольцо, но клерк не смог припомнить, как его не принуждали, кто заложил их. Мэттью с нежностью и грустью прикоснулся к кольцу, и горячие слезы заструились по его щекам.
— Капитан, — Пелджо просунул в дверь голову, в его голосе звучало плохо скрываемое возбуждение. — Я нашел одного парня, который говорит, что видел мисс Кетрин.
Голова Мэттью резко дернулась, он обернулся.
— Кто? Где он?
— На палубе, сэр.
Мэттью пересек комнату двумя широкими шагами и поднялся по трапу на палубу. На палубе стоял человек, нервно мявший в своих руках кепку.
— Кто ты? — резко и громко прозвучал вопрос Мэттью.
Человек сглотнул, испугавшись появления высокого и неряшливо одетого мужчины с бешеными глазами.
— Альфред, сэр.
— Хорошо, Альфред, опиши эту молодую леди, которую ты видел.
— Хорошенькая, сэр, золотоволосая, глаза коричневые, высокая, говорила странно, как янки.
— Как она была одета?
— Одета? Не помню. По-моему, на платье были маленькие цветочки.
— Когда это было?
— Три или четыре ночи назад, сэр.
— Что произошло?
— Ну, я и мой приятель Нед разговаривали с ней, и тут этот франт подходит и всаживает Неду нож в спину.
— Только лишь потому, что вы разговаривали? — голос Мэттью был сам холод.
Человек откашлялся и произнес:
— Сдается мне, он был просто сумасшедшим, сэр.
— Более вероятно, что вы приставали к леди!
— Мы только хотели немного поразвлечься, сэр, — заскулил Альфред.
Хэмптон сгреб человека за ворот рубашки, поднял в воздух и потряс.
— Ты что-нибудь сделал ей, ты, сопляк?
— Нет, нет, я и пальцем до нее не дотронулся, клянусь, — запищал человек. — Это Нед, сэр, честное слово! Мэттью уставился на него немигающим взглядом и отпустил.
— Ладно, расскажи мне, что именно случилось.
— Ну, этот сумасшедший ударил Неда в спину своей тростью…
— Так тростью или ножом?
— На конце трости был нож, сэр.
— Я видел такие, — отважился вставить свое замечание Пелджо.
— Вот и все. Он убил Неда, а я смылся.
— А леди осталась, конечно?
Человек стал извиваться, как червяк.
— Опиши мне этого человека с тростью, — приказал Мэттью.
— Модно одет, желто-серый костюм в клетку, чудная какая-то шляпа, эта странная трость…
— Похоже на сутенера. Ты уверен, он выглядел именно так?
— Да, сэр, но я не знаю его.
Мэттью повернулся к Пелджо:
— Пелджо, ищем этого человека. Немедленно!
Не успели слова вылететь из его рта, как он сам уже исчез, снова бросившись в притоны, посещаемые обычно моряками. Бесплодные поиски длились часами, пока, наконец, однажды рано утром девушка, работавшая в винном погребке, не дотронулась до его плеча.
— Я слышала, ты ищешь человека со странной тростью?
— Да, — он пытливо взглянул ей в лицо. — Ты его знаешь?
— Возможно. Зачем он тебе нужен?
— Я думаю, что он похитил женщину, которую… которую я люблю.
Девушка, взглянув с любопытством на него, сказала:
— Ну что ж, тогда будет лучше, если ты поторопишься. По твоему описанию этот человек смахивает на Паркера. Он работает у Перл, поставляет ей девочек.
— Где ее заведение?
— Я покажу тебе, но ты не сможешь ничего сделать в одиночку, предупреждаю. У Перл два охранника, кроме Паркера, и, разумеется, все клиенты будут на ее стороне.
— Я приведу с собой несколько человек. Ты только покажи мне, где это.
— Ладно, приводи, покажу.
Порывшись в кармане, Хэмптон дал ей несколько монет.
— Жди меня здесь, пока я не вернусь со своими людьми. Позже я дам тебе еще денег.
Девушка пожала плечами и кивнула. Мэттью опрометью кинулся на корабль за подмогой. Когда часом позже он вернулся вместе со своей вооруженной до зубов командой, девушка от удивления открыла рот.
— Да у тебя здесь целая армия! — воскликнула она.
— Не вся, — Хэмптон улыбнулся, исполненный того ледяного спокойствия, которое всегда приходило к нему перед сражением.
— Теперь веди нас, дорогая, ну же!
Девушка схватила шаль и поспешила на улицу в предрассветный холод. Улицы были тихи, лишь то там, то здесь валялись спящие пьянчужки. Хэмптон, Пелджо и другие матросы следовали за девушкой молча. Мэттью не составило труда убедить их помочь ему спасти Кетрин. Она ведь кормила их в плену, ухаживала за ранеными после боя, и они давно уже привыкли считать ее как бы членом экипажа.
Внезапно девушка остановилась.
— Вон тот дом, напротив.
— Ты уверена?
— Да.
— Молодец! — он сунул в ее руку еще несколько монет, и она засеменила поскорей прочь.
Размашистой походкой Хэмптон подошел к входу и попробовал открыть дверь. Заперто. Он спокойно достал револьвер и выстрелил в замок, затем ногой пнул дверь, и она распахнулась. Оказавшись посреди опустевшей к утру гостиной, он взял пепельницу и швырнул ее в зеркало. На грохот появился сонный охранник, вывалившись откуда-то из коридора. Увидев наведенное на него орудие, он замер.
— Я хочу видеть Перл, — сказал Хэмптон.
— Перл! — вместо крика из горла вышибалы вырвался шепот, и ему пришлось крикнуть еще раз.
— Черт подери! Я только что легла спать! Что происходит? — Перл резко остановилась наверху лестницы.
— Мадам, я пришел сюда по поводу вашего пополнения. Высокая девушка с темно-золотыми волосами и глазами цвета янтаря.
Последовала вопросительная пауза. Глаза Перл выкатились.
— Неужели вы…
Хэмптон засмеялся.
— Мэттью Хэмптон, мэм. Она угрожала вам моим гневом? Она вполне могла это сделать! Где она?
— Я не знаю, о ком вы говорите! — пришла в себя Перл.
Хэмптон прицелился и выстрелил. Осколки хрустального канделябра рассыпались по полу. На лице Перл появилось упрямое выражение. Выстрел. Еще один канделябр оказался разбит вдребезги. В припадке гнева Мэттью кинулся вверх по лестнице, схватил Перл за руку и заломил ей руку за спину.
— Где она?
— Я не знаю, о ком вы спрашиваете. Хэмптон приставил к ее виску револьвер.
— Где она?
— Ладно, — поспешно ответила Перл, — я отведу вас к ней. Скатертью ей дорога! Она разбила окно, набила Харри шишку на голове размером с яйцо и чуть не убила ножом Паркера.
Мэттью разразился радостным хохотом:
— О, это Кетрин, все правильно! Веди меня к ней! Пелджо, со мной! А вы, ребята, пройдите по всем этажам и выкиньте всех охранников, девушек и посетителей. Ломайте все, что найдете, зеркала, мебель, бутылки. Крушите все! А ну, пошли, Перл!
Он как следует подтолкнул ее, и она заковыляла по лестнице.
* * *
Громкие голоса и грохот ударов заставили Кетрин проснуться. Ее затуманенный разум никак не мог понять причину этих звуков. Все казалось таким далеким. Слабый смех достиг ее слуха, и она слегка улыбнулась: Мэттью! Но Мэттью, конечно, здесь не могло быть. Она попыталась собрать воедино обрывки смутных мыслей, но сдалась и закрыла глаза, чувствуя себя словно на облаке.
Под дулом револьвера Перл вскарабкалась быстрее обычного в мансарду, где была комнатка Кетрин. Она отперла дверь и ступила в нее в сопровождении Мэттью Хэмптона и Пелджо. При виде бледного и хрупкого лица Кетрин, спавшей на ветхой и грязной постели, Мэттью остановился как вкопанный.
Заслышав шум в своей комнате, Кетрин еще раз попыталась проснуться. Ее веки задрожали и открылись, она уставилась на вошедших мутным взором и никого узнала. Хэмптону пришлось проглотить комок в горле, прежде чем он смог говорить.
— Кетрин? Кетрин, это Мэттью! Ты понимаешь меня? Это Мэттью. Я пришел, чтобы забрать тебя отсюда.
Кетрин, чуть нахмурившись, взглянула на него. И вдруг слезы выступили у нее на глазах, и она воздела к нему руки, как ребенок.
— Мэттью, — прошептала она.
Не видя ничего, как во сне, Мэттью сунул свой револьвер в руку Пелджо и подошел к Кетрин. Обернув ее несвежей простыней, которой она была укрыта, он нежно поднял ее на руки. Кетрин доверчиво обвила его шею руками и склонила голову на его плечо.
— Мэттью, я знала. Я знала, что ты придешь. Я говорила ей.
Мэттыо повернулся к выходу, его лицо было таким холодным и полным бешенства, что у Перл перехватило дыхание, и она сделала шаг назад.
— Пелджо, поджигай! Мадам, считайте вам повезло, что я не вырезал вам сердце.
Он прошагал мимо нее и направился к выходу, загромыхав сапогами по лестнице. Кетрин опять забылась сном, и ее тело покоилось у него на руках. Он нес ее по улицам трущоб, над которыми занимался рассвет, бережно прижав к себе мощными руками, ставшими от ярости тверже стали.
К черту их всех! Проклятье всем, включая его самого, кто когда-либо насиловал, обижал ее и причинял ей боль. Что они с ней сделали? Ее накачали наркотиками? Почему она на грани безумия? Почему у нее странные, замедленные движения? Она едва была похожа на прежнюю Кетрин. Неужели, это случилось… ее упрямый и непокорный дух оказался сломлен? У Мэттью возникло чувство, словно его сердце кто-то сжал железной рукой и выдавил из него всю радость, все ощущения, все счастье, пока не осталась одна холодная пустота.
Он поднялся на борт «Сюзан Харпер» и вошел в свою каюту, где осторожно положил ее на кровать. Тихонько стащив с нее простыню, он едва не воскликнул от ужаса при виде бесчисленного числа коротких алых шрамов, разбросанных по всему ее телу, и обилия синяков, оставленных жадными и похотливыми руками.
Стараясь не разбудить ее, он отвернул одеяла и уложил ее на чистую простыню. Затем он сам устало присел на край кровати, охватив свою голову руками. Милостивый боже, она никогда не простит его! И он себя сам не простит.
Медленно и печально он стянул с ног сапоги, затем встал и снял с себя одежду. Он заполз в постель под одеяло рядом с Кетрин и привлек ее к своей груди, держа в своих объятиях, словно в колыбели. Наконец и его сморил сон.
