ГЛАВА 29
Наверное, Джайлз предпочел бы быструю и безболезненную смерть этой сверлящей головной боли, которую он почувствовал сразу же, как только очнулся. Лорд Уиттон приоткрыл глаза и застонал: свет невыносимой болью отозвался в его голове. Сначала он подумал, что накануне слишком много выпил и лежит сейчас дома в своей кровати, мучаясь похмельным синдромом (хотя не мог припомнить, что когда-либо много пил). Потом Джайлз начал понемногу осознавать и анализировать окружающую обстановку. Оказывается, он лежит на чем-то твердом и под головой у него грубая шерстяная подушка. Запахи и звуки незнакомые, совершенно чужие. «Хотя… Кто знает, наверное, я слишком много вчера выпил…» — подумал он, делая попытку приподняться на локте, и снова открыл глаза, желая покончить с ночным кошмаром.
Случившееся вслед за этими попытками головокружение вызвало такой приступ рвоты, что Джайлз едва успел свесить голову с кровати. После мучительных содроганий желудка он, чувствуя небольшое облегчение, откинулся назад в полном изнеможении. Через несколько минут ему стало немного легче и Уиттон сел, помогая себе руками.
Джайлз лежал на соломенном тюфяке в маленькой грязной комнатушке с земляным полом. По тому, как из узкого оконца вверху пробивался свет, он понял — находится в подвале. Но в чьем? И почему именно здесь?
Напряжение, с которым Джайлз пытался понять, что произошло, усиливало головную боль. Глубоко дыша, чтобы унять новый приступ тошноты, он сидел и пытался разобраться в случившемся.
Над головой послышались тяжелые шаги, и это еще раз убедило Джайлза, что он находится в подвале. Казалось, кто-то шепчет ему на ухо: « Ты находишься в бедном предместье Лондона…»
Не было слышно ни городского привычного шума, ни цоканья копыт по мостовой, ни привычных криков уличных разносчиков.
Если бы хоть кто-нибудь находился рядом с ним… Вдыхая запахи и слыша различные звуки, Джайлз побился сам с собой об заклад, что находится в подземелье где-то в трущобах Севен-Дайлза или Сент-Джайлза. «Надо же, святого Джайлза, моего святого… — с иронией подумал он. — А может, я умер и за грехи низвергнут в ад… Хотя никогда бы не подумал, что у меня их столько накопилось».
Джайлз вдруг услышал шаги двух человек, спускавшихся вниз по лестнице, и приготовился ко всему. Металл лязгнул о металл, дверь распахнулась, и в комнату вошли двое мужчин. «Нет, на ангелов они не похожи… Скорее, посланцы самого дьявола», — с юмором, удивившим его самого, подумал Джайлз.
Один из них оказался совершенно лысым, маленького роста, коренастым, с широкой, как пивной бочонок, грудью. Другой — высокий, с ушами, похожими на кочаны цветной капусты, как у боксера. От обоих разило запахом немытого тела и грязной одежды. «Хотя и я не благоухаю, подобно розе», — подумал про себя Джайлз.
— Вижу, вы уже проснулись, мистер Мор, — сказал Боксер.
Сначала Уиттон подумал, что высокий продолжает разговор с дружком, но вскоре стало ясно: обращаются именно к нему. «Мистер Мор?! Но ведь меня .зовут Уиттон… Ангел, посланный богом, по-видимому, ошибся, отправив Эндрю на небо, а меня — в ад…» — пронеслось в сознании Джайлза. Но имя его друга оторвало пленника от этих странных мыслей. По какой-то необъяснимой причине два головореза считают: он — Эндрю Мор. Лорд Уиттон закрыл глаза, откинулся назад, пытаясь хоть что-нибудь вспомнить… Вечером он зашел к Эндрю… шел дождь… он накинул на себя его пальто…. кэб… и этот ужасный запах…
— Проснулся и думает о чем-то, — заметил коренастый.
— Ну, что, сэр, не совсем хорошо себя чувствуем сегодня?
Джайлз застонал и покачал головой. Притворяясь полностью беспомощным, он хотел выиграть время для избрания тактики дальнейших действий. В принципе, ему даже не пришлось особенно притворяться…
— Можно немного воды? — прохрипел он.
— «Можно ли?» Умора! Ну, поворкуй, поворкуй… Мы сегодня пока вежливые, и не заходись так… Тебя здесь и напоят, и накормят.
— Мне необходим какой-нибудь горшок… И побыстрее.
— Джордж, ты слышал? Мог ли ты только представить себе, что адвокату Эндрю Мору, эсквайру, понадобится горшок, чтобы сходить по-маленькому?..
Тот захохотал и стал подниматься вверх по ступенькам за кувшином с водой и вышеупомянутым горшком.
— Почему я здесь? — выдавил из себя Джайлз. — Ведь мы даже не знакомы… Может, у вас ко мне какая-то личная неприязнь?
— Не надо было браться за это дело, идиот! Понял? Мы тебя пока на время отстраним…
Джайлз хотел вытащить ноги из-под одеяла, но, увидев его действия, головорез бросился к нему, угрожающе замахнувшись рукой.
— Эй, ты! Брось свои штучки! Если будешь доставлять нам столько хлопот, прикончим тебя — и дело с концом.
— Сейчас я вряд ли способен доставить вам неприятности, — прошептал Джайлз.
— Ну, поглядим… Я предупредил тебя для твоего же блага.
Дверь заскрипела и открылась. Вошел коренастый, неся грязный кувшин с водой и потрескавшийся незакрытый горшок.
— Пока обойдешься без еды, приятель. Твой желудок не примет ее. А я не собираюсь опять просить Джорджа убирать за тобой…
Второй мужчина уже кое-как вытер остатки того, что наделал с Джайлзом наркотик, и швырнул горшок под кровать.
— А теперь располагайся поудобнее, приятель, — сказал высокий, имени которого Уиттон пока не знал. — Джордж, я вернусь к вечеру…
После его ухода Джайлз прополоскал рот и, выплюнув скопившуюся мокроту на грязный пол, сделал большой глоток из кувшина. Его так мучила жажда, что он выпил бы всю воду до дна, но вспомнив, что Джордж не придет до вечера, заставил себя остановиться. Вода подействовала на него, как лекарство. Правда, ноги еще дрожали, но Джайлз решил устроить небольшую разминку. Он встал и осторожно прошел по комнатушке, стараясь думать о плане дальнейших действий.
Эндрю Мора похитили, чтобы не дать ему выступить в суде: дело должно слушаться на этой неделе. Теперь Джайлз уже не сомневался в похищении. За этим стояли люди, заинтересованные в том, чтобы слушание не состоялось. Неоднократные попытки подкупа студента провалились… Расчет на похищение адвоката может сработать, и тогда парень останетсятчи с чем. Его дело будет проиграно.
Что они сделали бы, узнав о своей ошибке? Отпустили бы или прикончили, бросив где-нибудь его труп? Если Джайлз скажет им, кто он есть на самом деле, то почему они обязательно поверят? Ведь Уиттон тоже может выдвинуть против них обвинение… Они могут убить его, а тело спрятать в такое место, где никто и никогда не отыщет труп. Если это произойдет, все решат, что он стал просто жертвой разбойников.
Пока похитители будут думать о нем, как о Эндрю, непосредственная опасность ему, по-видимому, не грозит. Конечно, владельцы игорного дома узнают о своей ошибке, но, без сомнения, их это не остановит. Они докажут, что между ними и их наемниками нет никакой связи, и господа содержатели злачного места не будут привлечены к суду.
Эндрю, конечно, сложит одно к одному и догадается, по какой причине исчез Джайлз. Он объявит розыск, и дня через два лорда Уиттона найдут… А если нет? Да он сам попробует освободиться!
Но есть и другой вариант… Если Джайлз просидит здесь тихо несколько дней, смирившись с отсутствием какого бы то ни было комфорта, его друг выиграет процесс — и он будет свободен. «А может быть, это последнее, что я могу сделать для Эндрю?» — с иронией подумал Джайлз.
Когда на следующее утро Эндрю вошел в столовую, Сабрина уже заканчивала свой завтрак, а Клер просто сидела за столом, катая по тарелке яйцо.
Его сердце сжалось от боли и отчаяния при виде этой печальной картины. Он все же надеялся, что увидит Джайлза на его обычном месте во главе стола и услышит его извинения за причиненное им беспокойство.
— Доброе утро, леди, — как можно более есественным тоном сказал он.
Сабрина обрадованно улыбнулась:
— Спасибо, что пришли так рано, Эндрю.
Клер отложила вилку, положила свою руку на его и тревожно спросила:
— Вы ведь ничего не слышали, не так ли, Эндрю?
— Нет, ничего. А поскольку и у вас нет никаких сведений о нем, мы должны признать, что Джайлз или пал жертвой какой-то страшной случайности, или его приняли за меня. Но чтобы ни случилось, нужно действовать.
— Во-первых, нам следует обратиться за помощью к констеблю, — предложила Сабрина. — Сегодня же нужно сообщить в полицию об исчезновении брата.
— Я уже думал об этом, — медленно произнес Эндрю. — Но я не уверен в правильности этого действия.
— Но… Почему, Эндрю? — тихо спросила Клер.
— Представьте себе, если они узнают, что взяли не того человека… возможно они… обойдутся с ним жестоко. Ведь его нужно заставить замолчать…
— Но ведь они уже знают, что он — не вы, — возразила Сабрина.
— Необязательно. Не думаю… Им нет необходимости участвовать самим в похищении Джайлза. Скорее всего, наняли кого-нибудь. Конечно, Джайлз мог им сказать, кто он…
— И сейчас лежит где-либо без сознания или убитый, — прошептала Клер.
— По правде говоря, не думаю, что они станут убивать пэра королевства, — успокоил Эндрю.
— Но вы только что сказали о их заблуждении относительно вас, — резко возразила Сабрина. — Если Джайлз в опасности, нам нужно немедленно обратиться к констеблю… Или вас больше волнует окончание вашего процесса? Представляю, какой будет сюрприз для этих людей, когда вы внезапно появитесь в зале заседаний.
— Сабрина, ты несправедлива! — воскликнула Клер.
— Возможно, она и права…
Эндрю поразился, с каким презрением говорила Сабрина.
— Сознаюсь, это не совсем по-дружески, но я обрадовался их ошибке… Джайлз — мой старый друг… Кому, как не вам, знать об этом…
Сабрина притихла, потом сдержанно извинилась.
— Простите, Эндрю, я совсем с ума сошла от беспокойства… Мне известно, что Джайлз еще жив. Если бы он умер, я почувствовала бы, какая-то часть моего «я» умерла бы вместе с ним… Но не сомневаюсь — ему очень плохо и он в опасности.
— Понимаю вас, — мягко ответил Эндрю. — А сейчас самое лучшее: попросить полицию провести быстрое расследование. Может быть, кто-нибудь около моей конторы что-то видел… И если это нелепая случайность, тогда полицейские обязательно расскажут о хорошо одетом потерпевшем, уверен в этом.
— Эндрю прав, — согласилась Клер. — Давайте без промедления пригласим полицейского. Пусть он работает тайно… В конце концов, не в наших интересах поднимать большой шум.
— Сегодня вечером мы все приглашены к Беллингхэмам, — сказала Сабрина, — и если Джайлз опять не придет, то на следующее утро весь город будет знать, что что-то произошло.
— А мы скажем: крайняя необходимость заставила его вернуться в Уиттон, — предложила Клер. — Так вы будете на Боу-стрит, Эндрю?
— Я иду туда немедленно.
Им повезло… В управлении тут же назначили полицейского, и Эндрю быстро, в общих чертах обрисовал ему ситуацию.
Сначала расследование не дало никаких результатов… Но на следующее утро слуга закона явился к мистеру Мору домой, потому что Эндрю по возможности старался никуда не выходить.
— Вы что-нибудь узнали, Рутвен?
— Да, сэр. Одна молодая девушка, кажется, служанка, выходила из своего дома на другой улице. Шел такой сильный дождь, что она не смогла разобрать лиц, но заметила, как двое заталкивали в кэб третьего. Это происходило как раз в то время, когда, по вашему рассказу, лорд Уиттон вышел из вашей конторы.
— Будь они прокляты! — крикнул Эндрю. — Он был жив?
— Этого та молодая женщина не могла сказать.
— Он должен быть жив… — прошептал адвокат, пытаясь убедить самого себя. — Иначе, зачем им затруднять себя и заталкивать его в экипаж?
Никто не произнес возможный ответ на этот вопрос: для того, чтобы избавиться от трупа.
— Для меня не составит большого труда продолжить это дело, мистер Мор. Мои предположения: лорд Уиттон жив (на что мы, конечно, все надеемся), и его спрятали, скорее всего, в одной из лондонских трущоб.
— Прекрасно… Вы хороший профессионал, Рутвен. А что нам делать сейчас?
— Я могу послоняться по Сент-Джеймс-стрит и посмотреть, не покажутся ли там эти подонки…
— Но мы даже не знаем, как они выглядят.
— Служанка сказала, что они похожи на Джека Спратта и его жену. Один — высокий и худой, другой — маленький и толстый.
Полицейский замялся.
— Проблема в том, сэр, что у этих людей из игорного дома особый нюх на полицию и констеблей. Поэтому мне никак не попасть внутрь.
— Но если есть хоть малейший шанс заметить их связь с Олфилдом или с кем-нибудь из его шайки… Все средства хороши… Что еще мы можем предпринять?
— Послать кого-то в этот дом и выведать всю правду! Это мое мнение, сэр…
— Я и сам бы сделал это, но боюсь — дальше первой двери меня не пропустят… К тому же мне не хочется дать им возможность догадаться, что они взяли не того, кто им нужен.
Первый день в подвале прошел не так уж плохо. Джайлз много спал, избавляясь от последствий действия хлороформа. Его разбудил мистер Жаба, так его про себя называл пленник, принесший ужин. Пища представляла собой бутылку жидкого бульона с плавающими в нем кусочками овощей и ужасный кусок баранины.
К этому времени желудок Джайлз оказался девственно пуст. Хотелось есть, и ужин показался ему вполне съедобным. Пленнику оставили маленькую свечку, несколько спичек… Но вскоре после еды Джайлз потушил свет и погрузился в сон.
На следующее утро все последствия головной боли исчезли и им овладело нетерпение. К тому времени, как принесли завтрак (на этот раз его доставил худой), пленник уже двигался по комнатенке.
— Уже ходишь, приятель? Вот тебе котелок каши и чашка кофе.
Каша напоминала клейкую желатиновую массу, подгоревшую на дне, совсем не сладкую, зато в напиток положили столько сладкого, что можно было поставить ложку. Джайлзу хотелось выплеснуть пищу на пол, но он удержался.
— Как долго вы намерены удерживать меня здесь? — спросил он.
— Вы и сами хорошо это знаете, мистер Мор.
— Кажется, знаю…
Джайлз вспомнил, как Эндрю называл имя одного из владельцев игорного дома… Кажется… Олфилд… Во всяком случае, надо рискнуть.
— Олфилд и его приятели никогда не добьются того, чего хотят. Да и вам это тоже не удастся.
— Да нет… Надо думать, что удастся, — сказал бывший боксер, невольно подтверждая подозреия Джайлза. — А если у них не выгорит, тогда попробуем мы. Что нам они?! Мы сами по себе.
Как человек, которому нечего терять, Джайлз заявил:
— А не позаботитесь ли, ребята, о моем ночном горшке? Пора бы с ним тоже разобраться…
— Что?! Может быть, тебе и служанку доставить… — ответил высокий и, сделав неприличное движение, удалился.
Джайлз поел и уселся на кровати. По всей видимости, его тюремщики не намерены пока причинять ему вреда, но кто знает, сколько это продлится.
К началу третьего дня ожидания силы Сабрины и Клер оказались исчерпанными. Чтобы избежать возможных сплетен, они приняли решение вести обычный образ жизни, но усилия, которые прилагали подруги для создания видимости благополучия, полностью измотали и опустошили их. Однако самое плохое во всем этом было то, и женщины убеждались на каждом шагу, что, несмотря на их попытки, кажется, никто особенно не верил в поездку Джайлза в Уиттон.
Сабрина целиком отдалась своему горю.
Когда Эндрю утром зашел к ним с сообщением о донесении полицейского, он изумился, насколько казалась спокойной Клер и как обезумела от горя сестра Джайлза.
— Мистер Рутвен видел еще кого-нибудь на Сент-Джеймс-стрит? — холодно спросила жена друга.
— Нет, но я думаю подержать его там еще…
— Неужели ничего больше нельзя сделать, Эндрю? — спросила Сабрина. — Я чувствую себя такой бесполезной, сидя здесь и зная, что мой брат в беде, а я ничего не могу предпринять…
— Если вы хотите, я сам пойду на Сент-Джеймс-стрит и скажу им, что они взяли не того человека. Возможно, мне следует это сделать немедленно.
«Видеть Сабрину в таком состоянии?! Нет, он пойдет на что угодно»…
— Не нужно, Эндрю. У нас пока нет сведений, что во всем виноваты именно эти люди, — возразила Клер.
— О, Клер! — воскликнула Сабрина, — ну мы же знаем, что это они.
— А если это они, представляешь, как повернется дело с Эндрю или Джайлзом? Мы можем рискнуть, но только не сейчас.
Клер крепко обняла свою подругу.
— Мы знаем — Джайлз жив, Брина. Они отпустят его, когда поймут свою ошибку.
Она повернулась к Эндрю.
— Сабрина часами ходит по гостиной… Ей необходимо погулять в парке, а у меня нет сил… Вы не могли бы погулять с ней?
— Конечно, Клер права… Ваш нужен свежий воздух!
Сопротивление Сабрины оказалось сломленным, и она нехотя согласилась.
Клер встала и подошла к окну, рассматривая открывшуюся перед ней картину. Маленький сад выглядел по-осеннему. В нем преобладали серо-зеленые и коричневые краски. С дикой яблони, растущей в углу, опали все листья, но маленькие дикие яблочки еще висели. Их было немного на дереве. В другое время Клер непременно залюбовалась бы этим пейзажем, но сейчас не могла. Несмотря на всю свою показную холодность, в ее душе все трепетало от страха за жизнь Джайлза.
Она сказала невестке правду, потому что верила ее ощущениям. Но что они знали об этих людях? Действительно ли похитители пустят «Эндрю Мора» после процесса? Или это будет представлять для них большую опасность? У них, скорее всего, хорошее прикрытие… А похитители? Да просто нанятая пара проходимцев, никак не связанная с игорным домом… Но что могут сделать эти негодяи с ее мужем?
Конечно, узнав о своей ошибке и о лорде Уиттоне, они заинтересуются возможностью получить выкуп. Но Клер хорошо знала Джайлза: догадавшись о причинах своего похищения, он ни за что не назовет себя, чтобы не испортить дело Эндрю. «Мой милый, дорогой Джайлз! Настоящий рыцарь и круглый идиот…» — подумала Клер, и глаза ее наполнились слезами.
Нет, она не будет плакать… Сабрина плачет, а она не будет… Но если с Джайлзом случится что-то ужасное, вряд ли Клер переживет это несчастье.
Так она стояла еще несколько минут, теряясь в догадках, собираясь с мыслями. Потом взяла колокольчик и позвонила.
Когда вошла Марта, Клер холодно улыбнулась ей.
— Мне нужно, чтобы ты пошла со мной на Брутон-стрит, Марта.
— На Брутон-стрит?
— Да. Нам нужно купить пистолет.
Служащий магазина крайне удивился, увидев у своего прилавка знатную госпожу. Но изумило его не то, что леди хочет купить оружие… В его лавке достаточно великолепных, небольших по размеру пистолетов, которые прекрасно умещаются в дамской сумочке. Но леди из высшего света обычно посылали своих мужей или братьев. Большая редкость, если кто-то из них переступал порог его магазина.
— У меня есть превосходный инкрустированный жемчугом пистолет, который будет так удобно держать в вашей ручке, миледи.
Клер позволила ему положить оружие ей на ладонь и крепко сжала приклад. Это движение вернуло ее к тому вечеру, вечеру смерти Джасти-на, и она содрогнулась.
— Он очень маленький, — еле слышно сказала Клер.
— Почему вы так думаете? Он того же размера, что и дамская сумочка…
— Насколько эффективен этот пистолет?
Служащий изумился.
— Он обеспечит вашу защиту, миледи, если, скажем, кто-нибудь окажется слишком нагл.
— Да, вижу, им можно отпугнуть незваных воришек, но я ищу что-то более серьезное… Оружие, с которым можно справиться с настоящими преступниками.
Марта и служащий магазина обменялись изумленными взглядами.
— Гм…
— Видите ли, мне предстоит долгая поездка… Я еду к мужу совершенно одна. Со мной, безусловно, будут слуги… Но мне бы было спокойнее, если бы рядом на сиденье лежал пистолет… Вы меня понимаете? Оружие против грабителей и прочего всякого сброда…
— Конечно, конечно… Ну, в этом случае здесь у меня есть кое-что прямо для вас.
Он подал ей небольшой по размеру пистолетик.
— Вы сможете положить его и в муфту, и в небольшую коробку.
Клер взвесила оружие в руке, пытаясь определить его вес. Пистолет оказался немного легче, чем те два, у Джастина, но выглядел все же достаточно внушительно.
— А пули?
— Конечно. Хотите, я покажу вам, как нужно заряжать?
— Не надо, — отказалась Клер, — мой брат… дал мне несколько… уроков. Но если вам не трудно, зарядите его… пожалуйста.
— О, я бы вам не советовал ходить с заряженным оружием, миледи, — начиная испытывать самый настоящий страх, пробормотал служащий.
— И тем не менее мне хотелось бы купить пистолет заряженным, — настойчиво произнесла Клер.
— Слушаюсь, миледи.
Когда они вышли на улицу, Марта подошла к своей хозяйке и посмотрела ей прямо в глаза.
— Что все это значит, миледи? С какой стати вам понадобился пистолет? И не пытайтесь мне морочить голову насчет долгой поездки к мужу! Мы, слуги, давно знаем, что что-то случилось с лордом Уиттоном…
Марта стояла, решительно уперев руки в бока, и Клер, впервые с тех пор, как пропал Джайлз, засмеялась своим настоящим смехом.
— Спасибо, господи, что ты со мной, Марта, — сказала она.
До служанки наконец дошла вся неуместность ее позы и той тирады, которую только что произнесла.
— Прошу прощения, миледи. Но все же я права.
— Знаю… Ты просто хочешь уберечь меня, Марта. Но я не могу придумать ничего лучшего, честное слово, не могу… Поверь мне, когда-то мне казалось, что никогда больше в жизни не возьму в руки оружие… Не могу рассказать тебе всего, но ты должна верить — я могу позаботиться о себе. Надеюсь, и о своем муже тоже…
