Глава 19
Пурпурная дымка сменилась зеленоватой, когда вельбот начал приближаться к берегу. Снасти скрипели, парус бился на ветру, волны обдавали людей искрящейся пеной.
Темное облако дыма становилось все заметнее, заволакивая горизонт над тонкой полоской земли, приближающейся с каждой минутой.
– Что тебя беспокоит, красавица? – раздался чей-то голос.
Изабель повернула голову и не испытала особого удивления, увидев Ангуса Макдональда. Она указала на облако дыма.
– Думаю, это горит Дунстаффнаге.
Макдональд прищурил глаза.
– Да, конечно, это так. Ты удивлена?
– Нет, но мне жаль, что горит мой дом.
Ангус издал неопределенный звук. Изабель вновь отвернулась, чтобы видеть берег. За весьма короткое время она узнала, что этот человек не умеет быть негрубым. Недаром его называют морским львом. Многие его черты унаследовали Дэллас и Джеми.
Ангус облокотился на парапет рядом с ней:
– Думаю, что я и так знаю, но все же скажи, что побудило тебя прыгнуть в воду? Разве ты была уверена, что я прекращу атаку и пошлю матросов спасать тебя?
– Решение пришло не сразу, – ответила она, глядя прямо в его голубые глаза. – Но я знала, что представляю ценность, как заложница, и что вы не решились бы навлечь на себя гнев Брюса, если бы позволили мне утонуть.
– Но если бы ты помедлила еще чуть-чуть, это избавило бы тебя от холодной волны. Я мог бы захватить эту посудину в полчаса.
– Но тогда заложницей оказалась бы не я одна, а мне не хотелось этого допустить.
Он бросил на нее уважительный взгляд, затем кивнул:
– Итак, ты решила рискнуть собой, надеясь, что я не дам тебе утонуть, чтобы дать возможность сыну Макдугалла не попасть к нам в руки. Джеми рассказывал мне, что ты просто с ума сходишь по этому ребенку.
– Он прав, – ответила она, поплотнее закутавшись в предложенный ей плащ, почувствовав порыва холодного ветра, гнавшего волну.
Ангус, положив свои большие руки на парапет, посмотрел на нее.
– Но Джеми рассказывал, что у тебя даже больше мужества, чем ты сама полагаешь. Она передернула плечами.
– Боюсь, Джеми не сказал бы этого даже из простой вежливости.
– Думаю, в данном случае ты права, – сказал Ангус и провел рукой по волосам. Светлые пряди смешались с серебристыми. Его голубые глаза задумчиво сощурились, он погрузился в молчание.
Изабель вздрогнула, вспомнив свое падение в холодную воду, и темные волны, которые сомкнулись над ее головой. В детстве ее учили плавать, но лишь инстинкт вынес ее вновь на поверхность, задыхающуюся, выплевывающую соленую воду. Тяжелый плащ Макдугаллов, который Изабель набросила, чтобы Ангус Макдональд мог ее узнать, тянул ее на дно. Несмотря на все усилия, водная пучина была готова принять новую жертву.
Руки Изабель словно цеплялись за свет над вспененной водной поверхностью, когда она вначале почувствовала, что идет ко дну, а потом – что сильная рука схватила ее за запястье и потащила вверх. Какое-то мгновение она висела в воздухе, потом больно ударилась о палубу, услышала бормотание, проклятия, увидела пару сапог прямо перед глазами.
Один из матросов Ангуса по его приказу спустился по веревочной лестнице, перекинутой через парапет вельбота, чтобы «выловить» Изабель. Какое-то время он неловко раскачивался над черной водой, бормоча себе под нос проклятия, ругая выпавшее на его долю поручение, и не без удовольствия с силой швырнул Изабель к ногам Ангуса Макдональда.
Несмотря на затуманенный от морской воды взор и волосы, слипшиеся в тяжелую бесформенную массу, Изабель почувствовала признательность. К сожалению, когда не без труда удалось подняться на ноги, и она была готова поблагодарить, ее тут же вырвало – весьма невеселый случай, особенно – для сапог Ангуса.
«Довольно неловкое начало», – подумала она про себя. Интересно, как отнесется к этому Ангус? Потом она поднялась на ноги.
– Ему будет лучше вдали от вас, – сказал вдруг Ангус, и его неожиданные слова заставили ее вздрогнуть, она посмотрела на него вопросительно.
– Ребенку, дорогая. Ему будет лучше в Англии, ты сама это знаешь.
– Да, действительно. Однако не уверена, что мне это нравится, – заметила она и сделала полный вдох, ощутив привкус соленой воды и водорослей. – Я бы предпочла, чтобы он был со мной, но очень боюсь, что его превратят в пешку в политических распрях.
– Может быть, – потер рукой бороду Ангус. – Скорее всего, так оно и было бы. Но с тобой ему было бы хорошо.
– Эдуард, по крайней мере, не ненавидит моего брата, как Брюс.
– Все может статься, эти англичане вероломны. Но, скорее всего, ты права. Если Макдугалл до сих пор жив, он, наверное, в чести у Эдуарда. Если же он мертв, то его наследник должен быть хорошо встречен.
Изабель вздрогнула. Ангус хмуро посмотрел на нее.
– Не стоит быть столь мягкосердечной, красавица. Ты достаточно мужественна, я не люблю всякие женские штучки.
Она пристально глянула на него.
– Не думаю, что мое беспокойство по поводу брата и его ребенка можно назвать «женскими штучками».
– Ты не можешь изменить того, что уже произошло. Ты не можешь помешать тому, что должно произойти.
Его сухие слова напомнили ей, что этот человек Макдональд, человек, преданный делу Брюса. Она от отвернулась, замолчав, и обратила взор на дымное облако, окутывающее башни Дунстаффнаге.
– Не лишай меня, Изабель, доброго мнения о тебе.
– Я не знал, что оно доброе.
– Сейчас – да. Но не тогда, когда я отправился вслед за тобой. Я считал, что если ты рискнешь и отдашь себя на предательскую милость Эдуарду – что не так уж плохо. Она обернулась.
– Тогда почему вы не позволили мне утонуть? Брюсу можно было скачать, что мое спасение оказалось невозможным.
– Брюсу – да, но не Дэлласу, – прищурил свои голубые глаза Ангус. – Дэлласу безразлично, удалось бы мне захватить ребенка, но с потерей тебя он бы так просто не примирился.
Холод пробежал у нее по спине, она поплотнее закуталась в плед. Мягкая шерсть спадала до колен. Ангус впервые упомянул имя Дэлласа, и она почувствовала, что к горлу подкатил комок.
Ангус сложил руки за спиной, расставил ноги и уставился на воду. Его лицо было мрачным.
– Я не собираюсь, красавица, говорить о тонких материях, но я вижу, что мой сын доволен женой, которую выбрал. Ты красива, я восхищаюсь силой твоего духа. Не стоит отказываться от Дэлласа ради кучи камней.
Удивленная, она взглянула на него.
– Что вы хотите сказать?
– Дунстаффнаге…
– Вы думаете, что я возненавижу Дэлласа за то, что он сжег мой дом? Вы ошибаетесь. Когда-то я была готова на все ради Дэлласа – отказаться от семьи, наследства, даже от короля, которому я всегда была предана. Но сейчас я понимаю, что я в такой же степени Макдугалл, как и он – Макдональд, и мы не должны уничтожать друг друга, но и соединить нас вместе невозможно. Я не могу избавиться от крови, которая течет в моих жилах. Как и он. Но я думаю все же, что наши роды могут жить в мире, она тяжело вздохнула, ощутив сердечную боль. – Крошечный малыш дал мне понять, что любовью нельзя торговать, что ее нужно дарить свободно, по доброй воле.
И не важно, кому – Макдугаллу, Россу пли Макдональду. И не всегда важно, ответят ли тебе тем же. Самое главное, что в любви не бывает – мера за меру. Хотя каждый ждет ответной любви.
Ангус внимательно посмотрел на нее, когда ее голос задрожал, и она замолчала. Затем сказал:
– Если ты действительно так думаешь, красавица, то тебе будет, возможно, приятно узнать, что Брюс обещал Дэлласу хорошую награду за Дунстаффнаге.
Она покачала головой. Почему ей подумалось, что этот человек сумеет читать в ее сердце, когда она сама не уверена, что понимает себя? Неужели мужчины только и думают, что о наградах и богатстве, а не о другом – неведомых дарах судьбы?
– Награду… – тихо повторила она.
– Да. Награду за преданность.
Нос корабля разбил высокую волку.
– Если мы победим, то все, что принадлежало Каммингзам и Макдугаллам, перейдет к нашему роду.
Она невидящим взглядом смотрела на него, как будто издалека. Ангус же добавил:
– Дунстаффнаге будет принадлежать Дэлласу…
– Лорд Лорн сдается, – Стюарт опустился на низкий походный табурет рядом с Дэлласом. – Только что прибыл гонец. Осада Дунстаффнаге закончена.
– И каковы условия? – спросил Дэллас, жадно наклонясь вперед. Его лицо было в копоти и в полосках запекшейся крови от многочисленных порезов.
– Никаких условий, – устало провел по глазам Стюарт. – Переговоры закончились тем, что граф капитулирует. Брюсу совершенно не нужно, чтобы Макдугаллы вновь начали мстить.
– Лучше было бы насадить голову графа на кол, – прорычал Джеми.
– Да, – отозвался Дэллас. – Как только Иан Макдугалл узнал бы об этом, он тут же вернулся бы, чтобы отомстить, объединившись с Каммингзами. Я был рядом с Брюсом, когда он предложил условия. Граф Лорн не мог бы рассчитывать на большее. Хорошо, что старик согласился.
Глаза Джеми сощурились.
– Мы два дня держали осаду Дунстаффнаге… Думаю, ты просто хочешь, чтобы тебе достались не одни горы дымящихся углей.
Дэллас промолчал, и в глазах Джеми зажегся злобный огонь.
– Или ты просто не хочешь убивать отца своей жены?..
Дэллас посмотрел ему прямо в лицо.
– Это правда, что я этого не хочу. Но на первом месте для меня интересы Шотландии.
– Понятно, – отвернулся Джеми. – Я помню, как граф Пемброк нарушил клятву, данную Брюсу. Я бы не простил Лорду Лорну, если бы он тоже нарушил клятву. Ты ведь знаешь, что он переправил своего сына в безопасное место, а потом вернулся, чтобы защищать замок.
– Роберт Брюс уже не тот доверчивый человек, которым был когда-то. Ты это прекрасно знаешь, Джеми, – сказал Дэллас, не скрывая раздражения и чувствуя, что Джеми не способен подавить в себе ненависть к Макдугаллам. – Неужели ты думаешь, что король настолько глуп, что позволит графу Лорну причинить нам вред? Я так не думаю.
Джеми пробормотал сквозь зубы:
– Нет, я так не думаю. Но горько сознавать и помнить, сколько и скольких мы потеряли. А ведь многие пали от рук Макдугаллов.
Дэлласу нечего было возразить, он погрузился в молчание. Тогда слово взял Стюарт.
– Теперь Дунстаффнаге принадлежит Дэлласу. Король собирается поделить земли Макдугаллов между представителями нашего рода. Мы обретем немало, Макдугаллы потеряют все.
Над лагерем плыл дым от костров. Дэллас потер рукой начинающие слезиться глаза, взглянул на брата. На лице Стюарта была заметна усталость, как и на лице Джеми. Наверное, то же самое было и на лице Дэлласа. Два последних дня казались бесконечными, Дэллас не только думал о победе над Дунстаффнаге, но и тревожился из-за Изабель. Ничего не было известно о том, достигла ли она берегов Англии. Корабль отца, спущенный на воду залива Лорна, тоже не принес успокоения. От Ангуса не было никаких вестей. Поскольку Брюс до сих пор был раздражен в связи со спасением Иана Макдугалла, Дэллас не осмеливался спросить что-либо об Изабель.
Когда он увидел, как по склону холма взбирается Найл, собираясь присоединиться к ним, Дэллас был рад отвлечься от своих раздумий. Он встал, приветствуя брата. Найл снял шлем, затем тяжело опустился на камни, через которые кое-где пробивалась трава – не очень удачное место для отдыха.
Издав неопределенный звук, похожий на стон, Найл сказал:
– Полный хаос! Пришли известия о сдаче Дунстаффнаге, Дэллас. Я пришел сказать: тебя вызывает Брюс. Он готовится принять просьбу графа о сдаче.
Дэллас кивнул и потянулся за своим шлемом, когда Найл добавил:
– Наш отец тоже ждет тебя в палатке Брюса.
– Он здесь? – резко спросил Дэллас, устремив взгляд на дымящиеся башни Дунстаффнаге.
– Да. Как глава рода, он поедет вместе с Брюсом в замок, чтобы принять капитуляцию графа Лорна.
– Он привез известия о моей жене? – спросил Дэллас и посмотрел Найлу в лицо, опасаясь худшего.
– Да.
Найл заколебался, и Дэллас почувствовал, что от нетерпения в нем вскипает гнев: не так-то легко дождаться слова от этого медлительного Найла.
– Говори же, Найл, пока я не потерял терпения, – выдохнул Дэллас, заметив, что глаза брата устремлены на Дэлласа так, словно Найл опасается нападения. Дэллас сделал шаг вперед, руки сжались в кулаки, и Найл поспешно сказал:
– Леди Изабель находится на борту нашего корабля, который стоит на причале в заливе. С ней все в порядке.
Чувство облегчения наполнило Дэлласа, какую-то секунду он не мог вымолвить ни слова. Затем глубоко вздохнул и спросил:
– А ребенок?
– Скорее всего, он сейчас где-то на полпути в объятия Эдуарда.
Дэллас нахмурился.
– Почему Ангус привез Изабель, но не привез ребенка?
Покачав головой, Найл пробормотал:
– Пусть эту историю тебе расскажет кто-нибудь другой.
– Нет, – вмешался Джеми. – Я тоже хочу послушать, в отличие от терпеливого Дэлласа, я хочу узнать все прямо сейчас.
Найл буквально застонал.
– Вначале дайте мне вина! У меня такое ощущение, что я вобрал в себя половину дымного облака над Дунстаффнаге.
Дэллас протянул ему бурдюк с вином, бормоча:
– Пей побыстрее, братец, а то я буду выбивать из тебя историю очень жесткими методами.
Найл сделал несколько глотков. Не отрывая глаз от брата, вытер рот.
– Ну и характерец у тебя, Дэллас Макдональд! Впрочем, как и у всех нас. Надеюсь, ты не утратишь своих семейных черт, если я расскажу тебе, что твоя жена…
– Боже правый, да говори же ты, наконец!
Найл вытянул руку вперед, словно защищаясь от наступавшего на него Дэлласа.
– Брюс зол на нее, потому что она сделала все, чтобы ребенок не попал к нам.
– Ты говоришь что-то ужасное. Что же сделала Изабель?
– Когда вельбот приблизился к кораблю Макдугаллов, и экипаж был уже готов к атаке, она прыгнула в воду. Ангусу пришлось приспустить паруса, чтобы спасать ее, а корабль Макдугаллов благополучно удалился.
Какое-то время все молчали. Затем Джеми расхохотался, ударив кулаками по бедрам:
– Боже, ну и женщина! Клянусь, Дэллас, ты взял в жены настоящую ведьму. Мало кто из мужчин отважился бы на такое! Подходящая партия для Макдональда. Честно говоря, раньше мне в голову это не приходило. Когда-нибудь твой брак будет стоить тебе головы, готов держать пари!
Дэллас холодно посмотрел на брата, резко повернулся на каблуках и пошел вниз по склону к палатке Брюса. Трудно было ждать приветливых улыбок от предстоящей встречи.
Морской ветер рвал приспущенные паруса, похожие на крылья подстреленной птицы. Канаты жалобно скрипели. Ветер, казалось, хотел сорвать корабль с якоря и унести.
Дэллас прыгнул со склона прямо на палубу, ему потребовалось несколько секунд, чтобы обрести равновесие: палуба ходила ходуном.
На корабле находился минимум экипажа. Остальных отпустили на берег. Так что найти Изабель на безлюдной палубе не составило труда. Она стояла, вцепившись в канат и глядя вдаль на воду. Черные волосы развевались по ветру. Дэллас не сразу подошел к ней, стараясь подавить в себе чувство неопределенности, гнева и печали.
Неужели она так мало ценит свою жизнь, что вновь готова рисковать? Готова вновь вызвать недовольство короля?
Дэллас еще не отошел после недавней беседы с Брюсом, его резких слов по поводу поведения Изабель. Счастье, что Брюс не потребовал ее ареста. Другой на его месте уже давно лишил бы Дэлласа своей милости.
И вот он рядом с ней, явившийся по приказу короля.
Он шагнул вперед по деревянной палубе, сапоги заскрипели.
Изабель обернулась, широко раскрыв глаза:
– Дэллас…
– Ты удивлена? Ты думала, что Брюс после твоей выходки отрубит мне голову?
Он заметил, что ее глаза мучительно замигали после его язвительных слов, и тут же раскаялся. Изабель, его милая Изабель, прекрасная леди Галловея, смелая, преданная, честная… Дэллас глубоко вздохнул, когда увидел ее слезы.
– Ты пришел отчитывать меня, Дэллас? Или принес мне известие о том, что меня бросают в тюрьму?
– Думаю, это было бы далеко не самым худшим, но Брюс более милосерден, чем Эдуард.
Он подошел к парапету, взглянул на нее сверху вниз, теряясь от разнообразных эмоций. Не в состоянии сдержаться, он протянул руку и пропустил сквозь пальцы прядь ее волос.
– Боже, почему ты постоянно совершаешь глупости? Рисковать собственной жизнью ради призрачной надежды…
Она отвернулась.
– Это был единственный, который я могла придумать, способ спасти Дункана.
– Ах, да, – он отпустил прядь и положил руку на рукоять меча. – Дункан.
Она глянула на него сквозь слезы.
– Да, Дункан. Тебе известно, что я люблю этого ребенка. Я готова отдать за него жизнь. Но я также готова отдать ее и за тебя, Дэллас.
Какое-то время он молчал, затем уступил непреодолимому желанию обнять ее. К горлу подкатил комок, когда она с готовностью припала к его груди, содрогаясь от рыданий.
– Думаешь ли ты когда-нибудь о последствиях, Изабель? Неужели нам все время придется балансировать на грани жизни и смерти?
Она подняла глаза.
– Брюс разгневан?
– Это слишком мягко сказано. Я давно не видел его в такой ярости, давно не слышал таких резких слов. Даже мой отец не осмелился что-нибудь сказать в мою защиту. Честно говоря, защищаться и защищать тебя я просто не имел права.
– Но ты ведь не обязан отвечать за мои поступки.
– Да, но попробуй объяснить это Брюсу! Он, как и Джеми, считает, что я обязан регулировать твои действия.
– Представляю, какое наказание мог предложить Джеми в связи с моим поступком! Дэллас покачал головой.
– Джеми? Нет, милая. Он пришел в восхищение, когда услышал о твоем прыжке в ледяную воду. Теперь он считает, что ты вполне достойна имени «Макдональд». Джеми и сам бывает весьма неосмотрителен в своих действиях. Поверь, что ты заслужила его восхищение. Это не просто комплимент…
Изабель с удивлением посмотрела на него. Дэллас хмуро улыбнулся:
– Странно, что Джеми не выразил своего восхищения по поводу того, что я теряю расположение Брюса.
Ее руки сжали его рубашку, она откинулась назад, чтобы увидеть выражение его лица. В глазах ее читалась озабоченность.
– Что ты хочешь этим сказать? Ты разгневал короля?
– Тем, что дал твоему брату возможность уйти живым, – резко сказал он и увидел, что в ее глазах вспыхнуло облегчение. – Нет, не стоит радоваться. Дело не только во мне. Я мог бы прикончить его, если бы он не прыгнул со скалы в воду, пока я раздумывал.
– Ты раздумывал…
Издав нечленораздельный звук, он пробормотал:
– Да. И поэтому Брюс был в гневе. Просто чудо, что он не приказал арестовать меня, пока я свободен, но балансирую на грани…
Изабель вновь уткнулась лицом в его рубашку.
– Я всегда буду благодарна тебе за твое самопожертвование, Дэллас Макдональд.
– Не стоит торопиться с благодарностью, потому что я хотел бы быть уверен, что Иан Макдугалл больше не в состоянии причинить вред Шотландии. Пока он жив, он представляет угрозу.
Ее руки, сжимавшие рукав его рубашки, вздрогнули.
– А мой отец? Что известно о нем?
– Лорд Лорн согласился сдаться. Он сдает Дунстаффнаге в обмен на собственную жизнь.
– Он в порядке?
– В общем, да, но слаб здоровьем. Брюс приказал своему личному врачу осмотреть его.
– А Дунстаффнаге? Что осталось от замка?
– Он горел, однако ничего существенного не пострадало, все можно восстановить.
– Благодаренье богу…
Он почувствовал, как она дрожит. Дэллас положил руку на ее смоляные волосы, посмотрел ей прямо в лицо: слезы оставили на щеках бледные полосы, губы дрожали. Она выглядела усталой, черные круги вокруг глаз свидетельствовали о сильном переутомлении.
– Милая, ты совершенно истощена. Как ты себя чувствуешь?
– Да… хотя… хотя… я чувствую себя…
Ресницы ее отчаянно задрожали. Он нахмурился. Изабель сделала неуверенный шаг назад, медленно подняла руку ко лбу и, прежде чем Дэллас понял, что может произойти, упала без чувств на палубу вельбота.
– Изабель!
Когда Изабель очнулась, она плохо помнила, что произошло. Дэллас на руках отнес ее на берег, затем ее куда-то везли на телеге, она слышала звук голосов, потом ее вновь окутала непроглядная тьма.
Очертания окружающих предметов расплывались, когда она открыла глаза, пытаясь вспомнить, где находится. К своему удивлению, она узнала собственную комнату в Дунстаффнаге, свою кровать под балдахином… Неяркий свет, проникающий через окно, подсказал ей, что скоро вечер.
Долго ли она пробыла в забытьи? Попытавшись сесть на постели, она удивилась той слабости, которую ощутила, приподнявшись на локтях. В горле пересохло, очень хотелось пить.
Оглядев комнату, она увидела, что в ней никого нет, даже служанки. Дрожащей рукой она откинула одеяло и попыталась встать, но слабость вынудила ее опереться на спинку кровати. На столике в двух шагах от кровати стоял кувшин с водой и металлический кубок. Она собралась с силами и сделала несколько шагов. Опершись о стол, она утолила жажду, попыталась поставить кубок на место, но он покатился и с громким стуком упал на пол. Дверь в ту же секунду распахнулась, и на пороге показался мужчина, силуэт которого смутно вырисовывался темным пятном на фоне коридора, освещенного горящими факелами.
– С вами все в порядке, миледи? – спросил он.
Она кивнула, так и не узнав вошедшего. Человек Брюса, скорее всего. Значит, она пленница, как и опасалась.
– Вам приказано охранять меня?
Он ничего не ответил, и она вздохнула.
– А где лорд Ская? Он в замке?
Человек заколебался, затем отрицательно покачал головой, видимо, решив, что все-таки лучше сказать.
– Нет, миледи, он уехал.
Изабель оперлась о стол, твердо решив, что не позволит себе упасть на глазах у человека Брюса. Она так сильно вцепилась в край стола, что ее пальцы побелели. С трудом она боролась с головокружением, замутнившим ее взор.
– Если он вернется, – попросила она, и собственный голос прозвучал так, словно она нагнулась над колодцем, и звук доносился со дна, – пожалуйста, передайте ему, что я хочу его видеть.
– Хорошо, миледи. Могу я что-нибудь еще сделать для вас?
– Нет, но спасибо за то, что вы предложили мне помощь.
Когда дверь закрылась, Изабель с облегчением вздохнула и вновь добралась до постели. Она легла, уткнувшись лицом в подушки, сдерживая слезы. Всех она потеряла: Дункана, Иана… Теперь вот и Дэлласа. Простит ли он ее? Поймет ли, что она была вынуждена поступить так, как поступила? Слезы навернулись ей на глаза, но их тут же впитала наволочка. Она перевернулась на спину и уставилась на балдахин над кроватью.
Почему все так сложилось? Ее жизнь прошла целый круг с тех самых пор, как она покинула Дунстаффнаге и отправилась в Инверлок, чтобы обвенчаться с Дэвидом Каммингзом. Попала в руки Дэлласа Макдональда… Догадывалась ли она, уезжая в Инверлокский замок, что никогда не станет женой Каммингза, не осуществится ее мечта о богатстве и положении?.. Поехала бы она в Инверлок, если бы знала, что на престол в Шотландии взойдет Роберт Брюс, и будет вместо Реда Каммингза распоряжаться страной?
Как давно все это было, словно во сне… Тогда жизнь казалась ей заранее предрешенной, все было само собой разумеющимся. Похищение перепутало все ее планы, но сейчас со всей искренностью она была готова признаться самой себе, что она бы все это вновь согласилась пройти, лишь бы быть рядом с Дэлласом.
Но какой ужасный конец у их любви… Это просто невыносимо. Потеря Дэлласа, боль от сознания этого ужаснее, чем все то забытье, весь тот страх, который она ощущала. Дэллас отказался от нее, сделал ее пленницей в когда-то принадлежавшей ей комнате и забыл о ней.
Жгучая слеза вновь покатилась по щеке. Она закрыла глаза, чтобы не плакать. Слезами не поможешь. Только лишь долгожданное забытье может дать покой ее сердцу…
Когда Изабель подняла глаза, на пороге стоял Джеми Макдональд. Ее сердце тревожно забилось. Он принес новости от Дэлласа? Или пришел порадоваться ее унижению?
Она встала, отложила шитье, сложила руки на груди. Что бы ни привело сюда Джеми, она встретит его стоя.
– Вы бледны, – бесцеремонно сказал он.
Она удивленно подняла бровь, услышав это замечание.
– Последние недели я провела взаперти в своих комнатах, и мне нечем было заняться, как только перешивать платье.
– Говорят, вы были больны?
Она пожала плечами.
– Всего лишь последствия морского купания. Ничего смертельного.
Джеми подошел ближе, знаком указал ей на стул, предлагая сесть, но она осталась стоять. Он посмотрел на нее и улыбнулся. Однако на его лице не было обычной насмешки.
– Я и не предполагал, что в вас столько мужества, миледи…
Она ничего не ответила, и он продолжил:
– Мне нужно было придти раньше, чтобы проводить вас в залы.
– В залы? А охранник за дверью?
На лице Джеми появилось удивление, затем он рассмеялся.
– Неужели вы и вправду думали, что он здесь для того, чтобы не выпускать вас? Ему приказано заботиться о том, чтобы вас никто не беспокоил, миледи. Дэллас оставил особое распоряжение: вам необходимо отдохнуть, и никто не должен вас утомлять.
Это было настолько неожиданно, что она даже не знала, верить ли ей тому, что он говорит.
– Я пришел, чтобы передать вам от него сообщение, – продолжил Джеми.
– От Дэлласа? – спросила она слабым голосом.
– Да, поверьте, что это сообщение не от Брюса, уже в этом-то можно не сомневаться, – вновь усмехнулся Джеми, заметив ее удивление. – Я, например, поражен, что мой брат не отстегал вас кнутом, но, кажется, он становится мягок, как воск, когда дело касается вас.
Эти его слова заставили ее вздернуть подбородок. Когда он заметил этот жест, его улыбка стала еще шире.
– Не обращайте внимания, миледи. Говорят, я бываю весьма бестактен.
– Мне кажется, «груб» – более подходящее слово. Но… что велел передать мне муж?
– Теперь, когда граф Росс сдался, Дэллас на какое-то время освободился от своих обязанностей. Их выполняю я, поэтому он счел возможным отправиться в Донан. Если пожелаете, можете присоединиться к нему.
У Изабель закружилась голова, она упала на стул.
– Если я хочу?
– Да. Но если вы хотите остаться в Дунстаффнаге с отцом, то вам предоставлено и это право.
В ушах у нее зашумело, она почувствовала, что по животу пробежал странный холодок.
– Но я полагала, что я здесь пленница. По приказу Брюса.
– Неужели вы думаете, что Роберт Брюс столь же бездарный король, как и Эдуард Английский? – фыркнул Джеми. – Нет, Брюс не воюет с женщинами и детьми. Он предоставил вашему мужу самому решить вашу судьбу.
– И Дэллас предлагает мне выбор?
– Да, хотя я считаю это глупостью. Будь вы моей женой, вы бы поехали туда, куда я приказал, и неповиновение не сошло бы вам с рук, – передернул плечами Джеми. – Но вы же не моя жена, о чем брат не преминул мне заявить, и поэтому у вас есть выбор.
Она никак не могла прийти в себя. Надежда так быстро возродилась в ее сердце, что Изабель ощутила слабость и тошноту. Она ухватилась за край стола, стараясь обрести точку опоры в этом странном смутном мире, который вновь готов ускользнуть из ее сознания.
Даже сидя, она чувствовала, как качается комната, будто медленно плывет.
С отчаянием во взгляде она смотрела на Джеми. На его лице появилось тревожное выражение, когда он заметил, что она судорожно ищет какой-нибудь сосуд, чтобы опорожнить содержимое своего желудка. До нее донеслось бормотание Джеми:
– Боже правый, клянусь, я уничтожу Дэлласа за то, что он оставил меня разбираться с этими женскими слабостями!
– Джеми говорит, что вы все еще плохо себя чувствуете, – напрямую начал Ангус. – Вы уверены, что сможете перенести путешествие?
Она кивнула. Ангус задумчиво сощурился. Довольно долго он молча смотрел на нее, затем пожал плечами:
– Вы знаете себя лучше, но имейте в виду, что мне не хотелось бы, чтобы вас еще раз стошнило на мои сапоги. Достаточно и прошлого раза.
Изабель слабо улыбнулась:
– В крайнем случае обещаю перегнуться через парапет…
Старый Макдональд фыркнул.
– Нам придется плыть довольно долго, так что если вы будете стоять в такой позе, то я не знаю, что и делать… Я не сказал бы, что терпелив.
– Мне это известно…
Она услышала приглушенный смех Джеми. Окинула его быстрым взглядом. Джеми стоял, опершись о стену, и прислушивался к ее разговору с Ангусом, явно получая от этого удовольствие.
– Клянусь, – он отделился от стены, чтобы подойти к ним, – если вы, отец, хотите повлиять на ее решение и заставить ее поступить не так, как она задумала, то вам лучше избавить себя от неприятностей и отступиться. Леди Изабель чрезвычайно упряма, что мне весьма хорошо известно.
Она вопросительно подняла брови.
– Я не спорю. Мне сказали, что я могу отправиться в Донан, к Дэлласу. И я решила поступить именно так.
Ангус поежился в кресле, крепко сжал руками подлокотники. Легкая улыбка пробежала по его губам, несмотря на нахмуренные брови.
– Итак, вы приняли решение. Мой корабль отчаливает завтра утром, я провожу вас на борт.
Сердце ее подскочило от радости, хотя путешествие вряд ли окажется приятным. Она чуть было не положила руку на живот, когда подумала о причине своего недомогания. Нет, пока она сама не скажет Дэлласу, никто не должен знать, что она ждет ребенка.
Ребенок!.. Ее и Дэлласа. Он бьется у нее под сердцем! Наследник замка Скай, которого она будет любить всей душой. Неожиданно она вспомнила свой разговор с Катрионой о том, что господь бывает милосерден. Ей тоже выпал шанс… Пусть Дэллас не смог полюбить маленького Дункана, но этот ребенок – его, и он будет им гордиться!
Хотя она часто вспоминала о Дункане, весть, которую ей принес отец, что ее брат сейчас в Англии и нашел своего сына, успокоила ее. Она любила Дункана и знала, что ему будет хорошо с отцом. Поэтому она решила с ним разлучиться. И Дэллас тоже готов был так же поступить с нею. Потому что он любит ее.
– Хорошо, – услышала она слова Джеми, – постарайтесь только снова не разозлить чем-нибудь Брюса. Наверняка вы готовы на многое. Не будь у короля доброго сердца, плохо пришлось бы вам с Дэлласом, Изабель Макдональд. Не уверен, что у Брюса хватит терпения, если вы выкинете что-нибудь еще.
Изабель промолчала. Но про себя отметила, что Джеми назвал ее «Макдональд»… Однако не стоило этого говорить вслух, подумала Изабель, поэтому, кивнув, сказала:
– Даю торжественную клятву, что буду послушна и уступчива в тех случаях, когда дело коснется пожеланий короля.
– Заметьте, – обратился Джеми к отцу, – она ничего не говорит о том, что будет послушна в тех случаях, когда дело коснется пожеланий ее мужа.
Ангус улыбнулся, его голубые глаза оглядели ее с ног до головы. Казалось, он также заглянул в ее душу. Изабель подумала о том, что Ангус знает много больше, чем говорит. Он медленно кивнул, затем сказал низким голосом:
– Мне почему-то кажется, что Дэллас не будет возражать, если раз или два она попробует испытать его терпение.
