ГЛАВА 8
Елена, измученная после свадьбы и всех предшествующих событий, уснула крепким сном, как только ее голова коснулась подушки.
Теперь же, открыв глаза навстречу первым утренним лучам нового дня, она потянулась, почувствовав себя замечательно отдохнувшей. Она даже благодарила мысленно Диего за его головную боль, которая удержала его вдали от ее постели. У нее была еще одна причина благодарить судьбу. Она не была беременна. По знакомым ощущениям этим утром она догадалась, что у нее начались месячные. Это принесло ей облегчение.
Но она осознала неизбежное. Несмотря на ненависть, она помнила Эль Гато. Даже за то, что он сделал с ней, она не могла не сравнить его стройное гибкое тело с расплывчатой фигурой Диего. Она дала клятву в церкви и обещала любить, почитать мужа и покоряться ему. Елена вздохнула, желая найти больше причин для восхищения человеком, за которого вышла замуж. Решив стать хорошей женой, она могла лишь молиться, чтобы со временем полюбить его.
Поздним утром, проклиная себя за трусость, Мигуэль оттолкнул в сторону свой неначатый завтрак и допил пятую чашку кофе. Поставив чашку, он встал и осмотрел свою внешность в зеркале.
Диего, безупречно облаченный в замшу серо-голубого цвета, оглядывал себя. Он поправил темно-пурпуровое жабо на рубашке, затем закрутил концы густых усов. Он прижал фальшивые волосы к верхней губе, удостоверился в их надежности. Во время фиесты он их вчера чуть не потерял.
С гримасой на лице Мигуэль положил в карман носовой платок и отвернулся от зеркала. Он открыл дверь и профланировал через холл, выйдя напротив спальни Елены. Набрав воздуха, он поднял руку и тихо постучал в дверь.
– Войдите, – ответил женский голос.
Теребя носовой платок, Диего вошел в дверь, но, кроме Консуэлы, в комнате никого не было. Размахивая пропитанным лавандой платком, он смотрел на нее сверху вниз.
– Я ищу свою жену.
Горничная выпрямилась и поправила волосы.
– Я думаю, она в зале, сеньор, – она извиняющимся голосом добавила: – У нас было так мало времени. В этом крыле готовы только спальни. Сеньора беспокоилась о том, чтобы привести в порядок ваш дом. Хотите, чтобы я сходила за ней? Диего вздохнул.
– Нет, я сам поищу ее там. – Он помахал носовым платком перед своим лицом, потом повернулся и вышел из комнаты. В холле он положил льняной платок в карман пиджака и пошел на поиски жены.
Проклятье! Он хотел с этим покончить сейчас. Он спустился вниз по лестнице, ведущей к главному салону, обеденным и кухонным помещениям. Этот край гасиенды сам по себе был домом. Поднялись давние воспоминания, которые, заставили его рот горестно сжаться. Он и его родители жили здесь до того, как отец умер на рогах быка. После его смерти, не в силах вынести одиночества, Мигуэль и его мать переехали в центральную часть дома, чтобы быть ближе к: дедушке. Хотя в этой секции жить было легче, его преследовали, и не один раз, призраки прошлого.
Снова он переложил платок и зашагал в большой зал. Он сморщил лоб, удивленный, что и здесь не нашел Елену, но другая горничная сидела на полу под большим обеденным столом.
Девушка деловито чистила массивные резные ножки из красного дерева и, казалось, не замечала его присутствия.
– Я не хотел бы беспокоить вас, но я, кажется, не могу найти свою жену.
Горничная встрепенулась и выпрямилась так быстро, что ушибла голову. Вымазанное грязью лицо высунулось из-за стола.
– Диего?
Мигуэль заморгал, едва узнавая испачканное лицо.
– Елена? – он склонился ниже. – Что вы делаете? – спросил он в ужасе.
Она выкарабкалась из-под мебели и поспешно отряхнула юбку, подняв тучу пыли и паутины.
– Фу-у-у! – он отпрыгнул и наклонился, чтобы вытереть сажу и паутину со своих ног.
– Диего! Простите меня! – воскликнула она, потянувшись к нему, чтобы почистить пиджак. Ее пальцы, измазанные сажей и пчелиным воском, оставили еще большее пятно.
– О! – сказала она, глядя на него широко раскрытыми глазами цвета топаза.
– Не прикасайтесь ко мне! – он отодвинулся назад на безопасную дистанцию и с отчаянием смотрел на мебель. – Все это в грязи. Откуда все это появилось?
– Я нашла это сложенным в одной из дальних комнат. Думаю, что мебель принадлежала дону Луису Сандовалу и его семье. Они все умерли здесь, знаете ли. Я подумала, может быть, мы можем это использовать.
У Мигуэля кровь отхлынула от лица. Он протянул руку к стене, чтобы не упасть, когда в его памяти вспыхнуло воспоминание о таком же столе, запятнанном кровью.
– Диего! С вами все в порядке? – спросила Елена, сделав шаг к нему. – Вы выглядите больным. Может быть, вам следовало оставаться в постели?
Мигуэль справился с дыханием, откинув прошлое из дальних уголков памяти. Он повернулся к Елене, обводя глазами ее нежную фигуру.
Ее испачканный лоб наморщился озадаченно, она стояла перед ним, одетая в крестьянскую юбку и блузу, волосы повязаны платком.
Мигуэль испытал чувство гнева из-за того, что его жена должна выполнять такую работу и подобную.
– Я не болен. Я в шоке, видя, как моя жена, словно служанка, ползает по полу. Я этого не допущу. Вы хозяйка гасиенды и вам надлежит вести себя соответственно. – Он сощурился и махнул рукой на окружающий их беспорядок. – Найдите кого-либо другого вычистить все это.
Осмотрев ее внешность, он презрительно скривил губы.
– После того, как вы обретете должный вид, я хочу сказать вам пару слов. – Он отвернулся от нее, избегая испуганного, обиженного взгляда. – А теперь я пойду сменю одежду.
Он повернулся на каблуках и резко вышел из комнаты.
Мигуэль прижал руки к бокам, кляня себя, что был резок с ней. Проклятый де Вега! Он позволяет девушке работать, как служанке, в собственном доме! Увидев ее одетой таким образом, он вспомнил другие времена, когда видел ее за работой в саду, в оранжерее, собирающей фрукты, но не знал, что она дочь де Вега. Ну а теперь, когда она стала его женой, он проследит, чтобы она и пальцем не шевельнула. Это было самое малое из того, что он может сделать для нее после всего, что произошло.
Он пошел к спальне, собственный широкий шаг изменив на шажки Диего, как следовало его роли.
Боже! Девушка – вот еще его забота! Он покачал головой. Она выглядела милой даже в простой одежде и с запачканным носом. Когда ее глаза наполнились слезами, он подавил в себе желание обнять ее. Нежное покачивание ее грудей, подымающихся и опускающихся выше глубокого выреза ее блузы, вернуло воспоминания о ее нежной коже… и о том, как ее тело откликалось на его прикосновения. Он ускорил шаги.
Дойдя до своей комнаты, он поспешно вошел в нее и замер у двери, заперев замок. Затем он сдернул свою одежду и облил лицо холодной водой, желая охладить все свое разгоряченное тело. Он бросил взгляд, полный отвращения, на свой образ в зеркале. «Да, приятель, на этот раз ты, конечно, влип в историю!»
К концу дня после сиесты Мигуэль снова постучал в дверь к Елене.
Дверь открылась. Елена стояла перед ним, безупречно, с головы до кончиков пальцев чистая, одетая и причесанная. Она надела белое батистовое платье, вышитое маленькими мелкими цветами. Желтые туфельки обрамляли изящные ножки. Волосы ее были высоко подняты, небольшие локоны спадали на лоб и щеки. Остальная масса волос черным шелком спадала до бедер.
Он воззрился на нее, находя ее вид столь чарующим, что на мгновение даже забыл о цели своего прихода. Смущенный взор топазовых глаз встретился с его взглядом, она покраснела и опустила ресницы.
– Не зайдете ли, Диего? – спросила она таким нежным голосом, что в нем поднялась волна желания.
Не в силах заговорить, он откашлялся, напомнив себе о взятой роли, и вошел вслед за нею в комнату. В комнате ощущался слабый, легкий аромат цветов. Он пытался увидеть эти цветы, но был потрясен, что этот аромат исходил от нее самой. Он неловко опустился на указанный ею стул и смотрел, как грациозно она села напротив.
Елена скромно подняла ресницы и вопросительно посмотрела на него.
– Вы сказали, что хотите обсудить что-то со мной?
– Что? – переспросил Мигуэль, выходя из транса. – О, да. Я… я… – он распустил свой персикового цвета галстук, который внезапно оказался слишком тесным. Этот разговор гораздо тяжелее, чем он считал раньше.
– Вы все еще себя плохо чувствуете? – спросила она.
Мигуэль сглотнул.
– Мне лучше, благодарю вас.
Он отвел глаза от ее соблазнительной груди, когда она склонилась над ним и положила свои холодные пальцы на его вспотевший лоб.
– У вас жар, – сказала она, проводя тыльной стороной руки по его щеке.
– И вы не поможете мне, – пробормотал он сквозь стиснутые зубы.
– Что? – спросила она.
– Вам не кажется, что здесь очень жарко?
Он встал, стараясь держаться к ней спиной, и пошел жеманной походкой к окну. Достал из кармана кружевной платок и вытер лицо. Ему надо все сказать и выйти отсюда, прежде чем он сдаст свои позиции. Сделав глубокий вдох, он взял себя в руки, повернулся от окна и занял свое место.
– Моя дорогая, мне нужно вам кое-что сказать. Мне очень трудно это сделать.
– Что же это, мой супруг?
– О, дорогая, – сказал он голосом Диего. – Вот именно. Я никогда не смогу стать вашим настоящим мужем. – Он помолчал, искоса взглянув на нее.
– Я не понимаю, – сказала она.
Он сложил губы и помахал кружевом.
– Это потому – я… о, мой бог, я не знаю, как вам сказать!
Она опустила ресницы. Ее щеки порозовели.
– Это… это потому, что я досталась вам не девственницей, не так ли? – прошептала она.
«Господи, как только она могла об этом подумать?» Он хмуро посмотрел на нее.
– Нет. Не в этом дело.
– Вы не… – ее щеки покраснели. – Как это мне выразить… – пролепетала она.
– Конечно, нет! – Мигуэль выпрямился на своем сиденье и взглянул на нее, ужасаясь, как она могла об этом подумать.
– Я не могу, вы видите, – вздохнул он.
– Вы не можете? Был несчастный случай или что-то подобное?
– Да, – он уставился в пол. – У меня была травма.
«Это было правдой, – думал он. – В него стреляли, но, слава богу, пуля прошла где-то вблизи этого места».
Она издала восклицание ужаса.
– Вы имеете в виду…
Он нахмурился. Она не принимает это так легко, как он надеялся.
– Да. Я импотент, так что никогда не соединюсь с вами в постели.
– О, несчастный Диего. – Ее округленные глаза были полны сочувствия, и она добавила. – Я сожалею.
Он неуютно поежился под ее взглядом.
– Это больно? – спросила она, взглянув на низ его живота.
Покраснев, как школьница, он сложил руки на коленях.
– Мое мужское достояние не является достойным предметом обсуждения.
Она отвела глаза.
– Простите меня, – прошептала Елена.
– Как я уже сказал, я никогда не смогу стать для вас настоящим мужем, но если это компрометирует нас обоих, никто не должен знать. – Он наклонился и взял ее за руку. – Я знаю, вы должны быть разочарованы, моя дорогая, и, поскольку я не в состоянии, вам следует завести любовника. Я и не ожидал от вас другого, – сказал он великодушно, зная, что она никогда этого не сделает и что это из ряда вон выходящее предложение только усилит его ложь.
– Вы надеетесь, что я заведу любовника?
– Да, моя дорогая. В конце концов, вы молодая женщина, а у женщин есть свои определенные желания.
«Определенные желания?» Она встала и обошла позади свой стул. Повернувшись, взялась за его спинку с такой силой, что пальцы ее побелели. Она уставилась на него, как будто не могла поверить в то, что услышала.
– А если у меня был любовник? А если от любовника у меня будет ребенок? Что вы сделаете?
Он резко вскинул голову, пораженный ее вопросом, прищурил глаза и нахмурился.
– Вы беременны?
Когда она покачала головой, он почувствовал облегчение. Она испытывала его. Она не могла иметь это в виду. Через мгновение он улыбнулся.
– Это блестящая идея. Я был бы счастлив иметь наследника.
Елена еще больше смутилась и рассердилась.
– Если вы не хотите меня как жену, зачем же вы тогда на мне женились?
Он встал и сделал несколько шагов к двери. Держа руку на замке двери, он повернулся.
– Этого ждут от человека моего положения. – Он сделал паузу. – И потом, конечно, есть еще ваше приданое, – добавил он со смехом. – Доброй ночи, моя дорогая.
Он вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.
Пораженная, Елена проводила его взглядом. Ее приданое – треть ранчо Испанский Ангел. Другая треть принадлежала Консиции, остальное перейдет к первому внуку дона Энрико после его смерти.
«Боже мой! Вот почему он сказал, что мне нужен любовник!»
Но она с трудом могла поверить, что он не полноценный мужчина. Не могла поверить, что он никогда не разделит с ней постель. Он даже разрешает ей иметь любовника!
Елена горько рассмеялась, вспомнив клятвы, когда она обещала быть хорошей женой Диего, женой, которую он не хотел и которая была ему не нужна.
Она поднялась и вышла на балкон. «Любовник! Санта Мария! Я никогда этого не сделаю». Ее глаза, как будто независимо от ее воли, обратились к отдаленным холмам. Невольно она вспомнила, как дрожала под прикосновениями Эль Гато. Сможет ли она провести остаток жизни одна после всего пережитого с ним?
Елена приложила пальцы ко рту, вспоминая его безжалостные губы. «Определенные желания», – сказал Диего. Желания, которые пробудил Эль Гато, желания, которые тревожили ее сон. Желания, которым никогда не суждено осуществиться.
– Проклятье ему! Пусть они все будут прокляты! – воскликнула она.
Опустившись на колени, Елена ладонями закрыла лицо, ее глупые девичьи мечты растворились в горьких женских слезах.
